Глава 38
Вэлиан смотрела на таких обычных с виду мужчин, что сейчас окружили ее, стоя на маленькой кухне. Дом родителей Эона оказался очень уютным внутри, но правда несколько запущенным. Было заметно, что о порядке наведенном женщиной последние дни здесь никто не беспокоился.
Тот, что некогда звался ее командиром, остался позади. Он только подтолкнул ее вперед и закрыл за собой портал.
“Ничтожество!”
Вэлиан качнула головой, не соглашаясь. Это в ней злость говорит, и обида, и разочарование. Кто знает, как поступила бы она на его месте? Смогла бы пожертвовать Винитой? А Весперой? Сфайратом? Черт с ним, даже Рэндаллом? Нет.
— Она сама пошла за тобой?
— Я умею говорить! — воскликнула Вэлиан, с прозвучавшей в голосе обидой.
Фаэдир видимо был другого мнения, он даже не оглянулся на нее сперва, продолжая любоваться Эоном, ждать его ответа. Другой шарил по ее телу, ощупывал, мял, сжимал, вытащил из кармана телефон, повертел его в руках и вопросительно взглянул на нее.
— Это телефон и по нему звонят!
Ангелу это ни о чем не говорило, тогда как Вэлиан наоборот. Она выдохнула. Этих ребят давно не было в мире людей, раз они не знают, что это такое.
— В инстаграм фотки выкладывают и ноют в твиттере.
Она забрала его, надув щеки, и совершенно по-детски выпятила губы.
— А еще он как зеркальце хорош, темнота!
Фаэдир ничего не сделал в ответ на это, но телефон ей вернул. Он располосовал ее куртку мечом, не справившись с застежкой, после чего заглянул под футболку, тщательно прощупал спину, бедра, опустился на лодыжки, заставил вытянуть руки и осмотрел их до самых плеч. Волосы и те проверил, наверное искал ядовитые шпильки.
— Да, я смог убедить ее.
— И кто же это у нас?
Спрашивает пожилой мужчина, оборачиваясь к ней. Вэлиан смотрит прямо на него, когда отступает второй, открыв ее его взору. Она уже осмотрела их. Кажется, что это просто люди, но нет, она не обманется этим.
Она уже знает правду.
Нынешний человек — он другой. Он более осторожный и подозрительный, а еще трусливый и нерешительный, как бы устрашающе он при этом не выглядел. Он лучше сто раз перестрахуется и заберет у нее “зеркальце” или он будет мельтешить и неловко себя чувствовать в непривычных для него вещах. Тех, что они стараются показать ей сейчас, давно нет на свете. Или она их просто-напросто не встречала.
— Мужчины обычно представляются первыми, — отвечает Вэлиан дерзко, добавив к своим словам ослепительную улыбку.
* * *
“Она и в самом деле безумна? — задал себе вопрос Гезария, глядя на улыбающуюся девушку. — Нет, она провоцирует меня.”
Эта девка знает кто они такие.
Жаль, что Аарин предъявил на нее права еще двести лет тому назад. Досадно, что не он, Гезария, сделал это. Будь прокляты элементали со своими въевшимися в кровь традициями.
Невеста дракона. Элементаль. Маг. Первородный эльф, пусть и наполовину.
Ее будет очень приятно сломать, как он уже сделал когда-то с одной из них. Ни с чем несравнимое удовольствие будет показать ее дракону после, такую послушную и покорную, что будет говорить и делать все, что он ей не прикажет.
Будет ли дракон страдать, глядя на это?
“Надо попробовать поговорить с Аарином! Пусть отдаст ее, после того как заставит снять проклятье. Он ему должен, обязан жизнью и Амаэль[1] наверняка поддержит его.”
— Это Бэаквуа.
Фаэдир мерит ее взглядом, задерживает его на исполосованной одежде, обращая внимание на блеснувший камешек сережки в пупке. Он кривит губами, усмехаясь ее дерзкому ответу.
“Аарин говорит, что девчонка очень хитра и находчива.”
* * *
Вэлиан продолжает улыбаться ему с беспечной наглостью, закусывая при этом губу. Но ангел отворачивается от нее, так и не сказав ей ни слова.
— Не ты ли говорил, что она не тот кто нам нужен?
Его интересует: отчего эльф вдруг переменил решение. Ведь раньше он только и делал, что утверждал, что в ней нет тьмы. Что изменилось на этот раз?
— Помнится ты говорил, что она гостит у драконов, а теперь я вижу ее здесь.
Левая бровь Гезарии приподнимается. Он не просто хочет знать ответ, он хочет прочувствовать его. Он еще помнит какие эмоции сопровождали все прежние слова эльфа насчет этой девицы — уверенность и убежденность в собственной правоте.
— Что изменилось сейчас?
— Вы сказали, что беременна одна из них, — говорит Эон глухо, благодаря Богов, что не видит ее лица. — Вы ошиблись, теир, беременны обе.
Вэлиан раскачивается, туда-сюда переступая с пятки на носок. Она когда-нибудь поблагодарит Эона за эту услугу. Он так и не поверил ей. Ей это может стоить многого, например, жизни. Теперь даже больше, чем когда-то. Одно радует — он решился проверить рассказанную ему историю и обратился к мужчине, как того велят приличия Молендиума. Фаэдир не обратил на это внимание или пропустил мимо ушей, что тоже показательно. Эон говорит совсем не тихо и говорить, что седой чего-то “не расслышал” — нельзя.
— Вот даже как.
Гезария вновь оборачивается к женщине. До него достигла исходящая от нее волна тревоги, но стоило ему повернуться к ней обратно, как это ощущение тут же пропало. Девушка вновь улыбалась и вела себя, как ни в чем не бывало. Беременные женщины так себя не ведут. Она как минимум должна тревожиться.
— Эланис Эмиаканн, она прыгнула в резервацию.
— Ты об этом уже говорил.
Рар Гермаэль не сводит с нее глаз, понимая, что засмотрелся на улыбающуюся и пританцовывающую женщину.
— Принц никогда не отдаст ее, когда мои эльфы найдут ее и приведут во дворец!
Гезария кивнул в ответ на ее улыбку, отворачиваясь к Эонейрнеру. Вэлиан за его спиной закатила глаза.
— Где вторая Эмиаканн? Ты нашел ее?
Новый Эльсвандил сделает все, что ему не скажут, ведь он вляпался по самые уши. Не тех союзников он выбрал, планируя переворот и замышляя убийство отца. Его папаша на самом деле знал о них все, тогда как принц носился с подброшенным ему списком имен, как будто он и в самом деле мог значить хоть что-то.
— Она в больнице, — проговорил Эон старательно ровно.
Гезария Гермаэль смотрел на другого менее родовитого эльфа, с каким же чувством он сказал это “его эльфы”! Он еще надеется на что-то. Он верит, что вернется и заживет как ни в чем не бывало.
“Он жалок” — подумал фаэдир, расправляя плечи.
Рар Гермаэль чувствовал его надежду, но еще сильнее стыд. Чужие эмоции проникали в ангела впитывались каждой клеточкой его тела, вдыхая в него новый заряд бодрости. Но к сожалению этого было мало, чертовски мало, чтобы он воспрял духом окончательно
— Где мои родители?
Гермаэль обошел его по кругу, нарочито медленно. Дал ему возможность взглянуть на девушку, что продолжала вести себя как ни в чем не бывало, как будто не осознавая, где она и что с ней может произойти. Эльф страдал: он стыдился, чего прежде не бывало.
“Она не боится и не верит в нас, в отличие от него. Она держится лучше чем он.”
Хотел бы он посмотреть на этого парня, когда он бы взял и стер с ее лица это выражение беспечности. Хотел бы он увидеть момент его осознания. Но, он не стоит потраченного времени и сил.
— Я же говорил тебе, что они в безопасности.
Эонейрнер, старательно не глядя на Вэл, кивнул.
— Я хочу видеть их! Убедиться, что они живы.
— Значит кристаллов посланий тебе уже недостаточно?
— Я вижу только Элоринн и…
— Ты сомневаешься в словах твоей сестры?
Вэлиан поджала губы. Она теперь уже не сможет сказать, что Эон поздно спохватился. Ему раньше нужно было думать об этом. Теперь когда он притащил ее сюда, когда стал выполнять их условия, чтобы он ни потребовал, он будет вынужден выполнить то, что они говорят, соглашаться или рискнуть потерять все. Он уже все потерял. Она уверена, что они никого не вернут ему, а после всего попытаются убить.
“Еще не все потеряно. Он может пойти к Сулдемиру, Рихаррду или дракону.”
Выбор у него мягко говоря не очень. Среди перечисленных мужчин Вэлиан не знает никого кто смог бы понять его поступок.
“Будь наивным, но не дураком! Уходи, не дай им усомниться в тебе, а сам подумай как следует. Выключи страх и прими правильное решение!”
Вэлиан выглянула из-за плеча “старца” и сделала большие кукольные глаза. Эон не мог не заметить этого движения. Он мельком взглянул в ее сторону.
— Я приведу Тейлоринн.
Вэлиан не дурачилась, просто злость в ней не унималась. Существо, саламандра оно или нет, как будто бы танцевало в ней. Каким образом она должна была дать ему знак или подтолкнуть его в нужном направлении?
“Да, сказать ему, чтобы он не тупил не получилось! Обожаю пантомимы!”
Девушка предчувствовала, что один на один с фаэдир ей будет непросто и скорей всего больно. Тот, который главный в этом дряхлом дуэте, в его глазах она прочла жестокость.
“Сфайрат никогда не смотрел на меня вот так!”
Фаэдир может быть и послушал Эона, покивал, но дураком не был. Он в отличие от него не верит ни женщинам, ни в душещипательные беседы. Что ей остается, кроме как не продолжать разыгрывать свое безумие?
— Осталось совсем немного, эльф, — Гезария положил руку ему на плечо.
Вэлиан вновь поморщилась. Фаэдир пытается манипулировать им, через жест товарищества и поддержки, хочет вселить в Эона последнюю решимость.
— Приведи нам последнюю и получишь своих родных обратно.
Она сравнивала двух мужчин, размышляя о том, а что бы случилось, если бы эти двое вдруг сцепились друг с другом, сошлись в схватке на ножах или кулаках. Они одинаковы в росте, но отличаются по телосложению. Эон далеко не изящной наружности. Если сравнивать его со среднестатистическим эльфом, то про него можно сказать, что он гора мышц. Седой выглядит стариком, но кто знает что на самом деле скрывается под иллюзией?
Вэлиан грубо взяли за плечи и поставили на место.
— Не дергайся!
Ангел поставивший ее на место, заслонил обзор и некоторое время буравил ее взглядом. Вэлиан не могла понять, что он хочет от нее, пока не вспомнила о магии лика. Лицо этого ангела не менялось и не притягивало взгляд. Головокружение ощущалось, но не такое, как тогда на балу. Странное дело почему отец никогда не рассказывал ей об этом феномене?
— Они будут рядом с тобой, когда мы уйдем.
Она теперь не видела лица Эона. Жаль. Вэлиан хотела бы понять к чему он наконец пришел. Она очень надеялась на то, что он уйдет, приняв то самое выражение лица, которое всегда бесило ее — безэмоциональное.
“Да черт с ним с лицом, главное чтобы состояние у него было такое!”
Ей кажется, что это очень важно и пока она не могла объяснить откуда взялось это предчувствие. Он не должен показывать как ему плохо.
“Он не должен чувствовать этого, а это сложнее. Как же у них все удачно складывается.”
Почему они появились здесь в тот день? Ладно не в тот, а скорее всего они пришли раньше. Вэлиан бы так и сделала, стала бы готовить почву заранее. Кто-то отправил их по ложному следу, дал им старую информацию и забыл сообщить о переменившихся планах судьбы.
— Ты помнишь, что случилось с твоей матерью?
Фаэдир отвернулся от нее и поднял руку, несколько раз сжав и разжав пальцы в кулак. Вэлиан отвернулась от мужчины.
“Зря он это сделал. Ой, зря!”
Вэлиан вспомнила, где хранил Эон руку матери, поежилась. В морозилке, рядом со стейками и замороженными овощами.
рибабахом. Представь что творится в головах у лекарей?”
Гезария посмотрел на Пураха с плохо скрываемым раздражением, но не стал ничего говорить, а поспешил закрыть того спиной.
— С беременной будет справиться легче, — проговорил пожилой культурист.
Вэлиан бы так не сказала. Тейлоринн при всей своей чокнутости очень сильный маг, сильнее, чем Вэл и Эланис вместе взятые. Недостаток знаний она компенсирует мощью. Но может это поможет сохранить Эону жизнь?
— Осталось совсем чуть-чуть.
Портал у фаэдир был красивого нежно голубого цвета. Он раскрылся как раз подстать росту старца и вскоре они остались на кухне втроем. Вэлиан ждала, отмечая, что все этом небольшом домике чего-то ждут.
* * *
— Это было лишнее.
Проговорил Гезария, поворачиваясь к стоящим позади Пураху и девушке.
— Это было забавно, — откликнулся тот, довольно улыбаясь.
Гезария смерил его внимательным взглядом. Пурах кивнул ему на девушку, словно и не заметил его недовольства. Он чуть было не испортил все! Но Гермаэль выяснит с ним отношения позже. Фаэдир присел на краешек стола, окидывая ее еще одним взглядом.
— И как же тебя зовут, умница?
Ее не напрягал стоящий позади, почти что впритык, мужчина. Он только облапал ее и не станет ничего делать, пока ему не прикажет старший. Хотя, после выходки с рукой Вэлиан стала сомневаться в этом. Она видела, что старик недоволен им, но тому было все равно.
— Вы уже знаете.
Он протянул ей руку, предлагая вложить в его ладонь пальцы, что Вэлиан не коляблясь и сделала. Она ведь не боится его. Мужчина притянул ее к себе, но нет, не в объятья. Он ударил ее кулаком ее в живот. Вэлиан скрутило от резкой, быстро распространившейся по телу боли. Он притянул ее к себе, но перед этим наклонился, очень спокойно проговорив:
— Ни разу не поверил в историю про твою беременность. Это так, к слову.
Вэлиан оперлась лбом в его грудь, ее пальцы поскребли столешницу.
— Ему я говорила тоже самое! — прохрипела она.
Вэл подняла лицо, отстраняясь и мало-помалу выпрямляясь. Очень хочется отплатить этому типу той же монетой, но это будет очень глупо. Она не выстоит против двух мужчин, но ей надо сделать это.
— Мужчины представляются первыми, так ты сказала?
— Если в ваших краях, теир, изменились порядки. Скажите об этом и я исправлюсь.
Гезария смотрел на то, как девушка выпрямляется. Он увидел как ее пальцы сжали стоящую на столе кружку и с легкостью перехватил ее руку, занесенную чтобы ударить его ею в скулу. Он смотрел в горящие злостью глаза. Он забирал у нее посуду сначала разгибая ее пальцы, затем она сама отпустила ее. Это было не все. От удара той самой кружкой ее отбросило назад, но он все еще держал ее за руку.
— Я не представился.
Она пыталась отстраниться, выдернуть руку, но он не дал ей сделать этого. Глупая девчонка. Пурах позади отступил, едва вспыхнувший в его руках раскат погас, вновь убираемый в ножны. Гезария качал головой, глядя на него. Ему. Не стоит. Делать. Этого.
— Тейр Гезария аф Маханаим эс Гермаэль.
Перед глазами Вэлиан плыли красные круги, в висках стучало. Вэлиан кивнула, посмотрев на него. Она злилась. Трудно не злиться, когда тебя бьют.
— Я бы протянула вам руку для приветствия, но не могу.
Он оттолкнул ее от себя, она неловко попятилась, но все же выпрямилась, приняв прежнее выражение беспечности. Он был прав относительно ее. Самонадеянная и с норовом. Эльф не врал, говоря, что ее опекают и сдувают пылинки. Она что-то знает и думает, что хитрее всех остальных.
— Иднэ Вэлианэ Дарадиэль Бэаквуа. Для друзей просто Вэл.
Его облик претерпевал изменения. С него сползла личина человека так, словно некто стягивал с него тонкую газовую ткань.
— А для врагов?
— Мэлла Бэаквуа, — откликнулась Вэлиан, выплевывая слова и продолжая рассматривать его.
Одежда его осталась прежней, на шее вместо цепочки появилась россыпь всевозможных не то амулетов, не то талисманов. Крест простой и заключенный в круг, звезда одиночная и рядом с расположенным с ней полумесяцем. Она взглянула на появившиеся темные крылья, что фаэдир развел по сторонам, концы которых даже в таком положении касались пола. Каждое перо в его оперении было очень длинным и узким, а еще невероятно блестящим, плотно подогнано одно к другому.
— Ваши глаза, они не светятся, почему?
Вэлиан теперь рассматривала его лицо, которое к слову говоря практически не изменилось, продолжая оставаться старым.
— Потому что я не сын Амаэля.
— Ясно.
Что-то не помнит Вэл, чтобы в тот день во дворце кто-то говорил о том, что Аарин сын императора. Такие моменты обычно не забывают. Королевского герольда пора отправлять в отставку.
— Так даже лучше, — заметил она, признавая для себя, что в светящиеся глаза было бы смотреть не просто неудобно, но даже вредно для здоровья.
Фаэдир не двигался все это время, позволяя ей рассматривать себя, но на последнее замечание рассмеялся. Ему нравятся такие женщины. Нет не безумные. Чем больше он смотрел нее тем больше приходил к мысли о необходимости разговора с Аарином. Он ведь просто забьет ее до смерти.
— Лучше для вас?
Его лики менялись, Пурах было открыл рот, чтобы сказать что-то, но не стал. Девушка продолжала рассматривать его и даже опасливо покосилась на меч.
— И для вас тоже, — заметила она куда серьезнее прежнего. — Мне они кажутся отвратительными.
Гезария внимательно следил за ней, прислушивался к ее эмоциям. Ей было любопытно и только. У нее вызвали интерес его крылья, она испытала удивление, глядя на его лицо, страх перед мечом, но больше ничего. Основная, довлеющая над ней эмоция — это любопытство.
— Ты не любишь монархов, мэлла?
Она и в самом деле пошла за эльфом добровольно. Не понятно только кто кого обманул. Он — ее или она — его?
— Многие преувеличивают привлекательность коронованных особ.
Ответила Вэлиан, посмотрев на кружку, а потом на притороченный на его поясе меч, а потом вновь фаэдир. Она боялась этого больше всего, что ангел стоящий позади ударит ее раскатом. Он тоже мог отрубить ей руку. Он уже совершил необдуманно импульсивный поступок, позлорадствовал, прошелся по эмоциям Эона.
— По моим сведениям с одним из них ты была очень даже дружна.
— У нас была общая компания.
Чем дальше, тем больше она уверена, что это Эд “слил” ее, пожертвовав ею одной ради собственного блага.
— Ты и в самом деле пошла добровольно?
Вэлиан кивнула. Добровольно-принудительно. Эон ведь заблокировала комнату на выход на “прыжки” и порталы. Она проверила. Нет, прыгать не стала. Просто осмотрела его клоповник повнимательнее. Отвратительная легенда, как сказал бы Сфайрат: все удачно складывается.
“Может тогда стоило уйти через дверь?!”
Может быть. Что теперь говорить? Сфайрат не убил ее за “снотворное”, но точно что-то такое сделает, если она выживет после этой истории. Так что… Зачем торопиться?
— Зачем?
— Надо отвести ее в Молендиум. Аарин будет рад.
Вэлиан почувствовала, как краска отхлынула от ее лица. Этот мерзкий тип все-таки выжил! Каким образом?
— Так в чем причина?
Гезария напротив нее усмехнулся, ощутив ее растерянность и панику. Он ничего не сказал Пураху. Не сейчас. С ним он поговорит чуть позже.
— Ты уже поняла, что я не верю в твое безумие.
Вэлиан медленно улыбнулась, покусывая губу.
— Мне интересно.
— Вот даже как? — Гезария поудобнее устроился на деревянном столе, отчего то зашатался, а злосчастная кружка упала на пол.
Вэлиан ощутила досаду. Лучше бы не говорила последнего, глядишь быстрее бы отправились в Молендиум!
— Да, всегда мечтала побывать в ваших краях.
— Что тогда не согласилась пойти с Аарином? Это был шанс.
Вэлан пожала плечами. Аарин не понравился ей с самой первой минуты и не важно, как она вела себя. Любую неприятную ситуацию можно обратить себе на пользу. Он же этого не сделал, хотя сам навязал ей свою компанию. Она точно знает, что не наступала никому на ноги.
— Он мне нагрубил, а я этого не люблю. У драконов я тоже ни разу не была.
— Я тоже не был добр к тебе.
Вэлиан оглянулась на второго ангела, что продолжал наблюдать за их беседой со стороны. Она быстро облизнула губы, а потом “вернулась” к Гермаэлю. Она уверена, что ничего не укроется от его глаз. Ничего. Она еще вернет ему его любезность, обязательно.
— Уверена, что мы еще вернемся к этому вопросу и случай будет на моей стороне.
Гермаэль захохотал, поднимаясь. Надо отдать должное ее выдержке. Он обходил ее по кругу, как некогда Эонейрнера, девушка тоже не выпускала его из виду, поворачивая голову, чтобы встретить его из-за правого плеча. Он был быстр, хватая ее за волосы, с силой потянул их на себя, прижимая ее к себе.
— Ты думаешь, что очень умная? — проговорил он на ухо, ее волосы пахли фруктами.
Девчонка забилась в его руках, заскулила, пытаясь убрать его руку, разжать пальцы. Она дернулась, когда его рука сжала ее грудь, теперь она пыталась убрать ее. Гермаэль не обращал на это внимание, проводя рукой по нежной коже, подцепляя пальцами сережку и потянул ее в сторону.
— Чтобы не задумала, ты и твои драконы.
Пурах захохотал, занимая его место за столом. Он собирался насладиться представлением, но Гермаэль вынужден был разочаровать его.
— Ты больше никогда не увидишь их.
Она брыкалась и смогла достать того ногой, угодив тому прямо между ног. Гезария усмехнулся, оттаскивая ее подальше. Она старалась ударить, наступить каблуком ему на ногу. Тщетно. О, да! Он обязательно поговорит с Аарином.
— Добро пожаловать в Молендиум!
Портал открылся мгновенно, стоило ему только подумать о нем. Гезария зашвырнул ее в его голубой овал, задержавшись на несколько секунд:
— Я скоро вернусь! Не делай глупостей!
* * *
Вэлиан вылетела с другой стороны портала, оказываясь вопреки ожидаемому не в самом Молендиуме, а на одной из вершин, окружавших парящие острова, гор. Здесь было что-то вроде смотровой площадки.
Она пробежала вперед, затылок болел, но ее волновало другое. Вэлиан упала, цепляясь за край.
“Сначала Эон! Теперь он!”
Гезария появился следом за ней, по его коротким седым волосам забил ветер, наполненный колючими льдинками сорванными с поверхности гранитных вершин. Он расправил крылья, закрываясь от него, глядя перед собой, на женщину, что распласталась на камне, цепляясь за его край.
— Он никогда не проникнет сюда!!! — закричал он, стараясь переорать ветер и, чтобы она услышала его.
Вэлиан отвернулась, пыталась уцепиться за острый край вытянутой над пропастью горной породы, но у нее все никак не получалось, правая рука то и дело соскальзывала. Ветер с силой бил по ней, стараясь скинуть ее вниз.
— Ни одному дракону не удавалось сделать этого!!!
— Я! — крикнула она, тут же задохнувшись. — Я всего лишь хотела увидеть острова!
Гезария шел к ней, не заботясь о том, что может упасть вниз. Он схватил ее за шиворот, прихватив вместе с тканью металл цепочки и с силой дернул вверх.
— Тогда смотри! Твои мечты сбылись!
Вэлиан подняла голову, ноги соскальзывали вниз. Она не беспокоилась за то, что ангел вдруг отпустит ее и она разобьется насмерть о темное подножье гор. Не для того они столько искали встречи с ней, чтобы все закончилось таким глупым образом.
— Это последний раз, когда ты их видишь отсюда!
Вэлиан смотрела вперед, но сама отчаянно молилась, чтобы его пальцы не попали ей под футболку еще дальше. Он мог коснуться ими чешуйки Рэндалла, что вопреки словам Эонейрнера продолжала плотно держаться у нее между лопаток и заподозрить что-нибудь.
Вэлиан неловко оглянулась и продолжила вести глазами, провожая взглядом уходящие полукругом горы и их снежные вершины. Они не были такими высокими как в Хорругарисе, намного ниже их.
Она пыталась подняться, но ноги скользили по заиндевевшей, покрытой льдом поверхности выступа. Фаэдир не пытался помочь ей, удерживал, но совсем слабо. Кажется что ему приносило удовольствие наблюдать за ее барахтаньями и неловкими попытками подняться. Вэл не выдержала, резко дернувшись влево, толкая и наваливаясь на него всем своим весом. Как бы он ни был силен и ловок, но устоять на скользкой поверхности не смог. Он свалился вниз, перед этим выпустив ее, но еще немножко и утянул бы вместе с собой.
Вэлиан поднялась, старательно удерживая вертикальное положение. Она не взглянула на сначала рухнувшего вниз, а потом отлетевшего в сторону ангела. Она смотрела вперед, понимая, что и в самом деле вряд ли когда-нибудь увидит Молендиум когда-либо еще, но ей хотелось осмотреть это место раз уж представилась такая возможность.
Она не была здесь никогда и увиденное и в самом деле превосходило все самые смелые ее ожидания.
Внизу было море. Ярко голубое и такое спокойное. Даже с такой высоты было видно, что на нем царит полный штиль. Не было белых барашков волн, не видно было движение воды. Яркий свет Аглана заливал все вокруг, делая картинку нереально сочной.
Ей пришли на ум рекламные проспекты туристических фирм в Лондоне. Они предлагали отдых примерно в таких же условиях: солнце, море, береговая линия сплошь и рядом из светлого песка.
Вэлиан не уверена в этом, но кажется, что это песок. Вряд ли она станет купаться в этих местах, так что пусть будет так.
Картинка получалась очень интересной.
Острова находились в окружении четырех колец: первое, из снега на вершинах, второе, темное, из горной породы, третье, вновь светлое, но в этот раз из песка, а четвертое не кольцо, а бирюзовый круг, а посередине — острова.
Вэлиан смотрела перед собой и у нее продолжало захватывать дух.
Это и в самом деле были огромные куски земли, парящие над морем. Дневной свет, с отсутствием облаков на небе, заливал верхние шпили сооружений, отражался от них, делая их какими-то хрустальными, очень заманчивыми и она даже бы сказала, что сказочными.
Фаэдир приземлился позади нее. Он шел очень медленно. Он делал шаг, проходила секунда, потом второй и так, пока не дошел до нее.
— Красиво, — выдохнула она, глядя на срывающуюся с краев острова воду.
Гермаэль беззвучно усмехнулся, обхватывая ее за пояс и прижимая к себе. Вэлиан мельком взглянула на его крылья, что теперь защищали ее от холодного ветра. Только сейчас к ней приходило понимание их истинного размера. Они были такими огромными, что при желании он мог обмотаться ими трижды и еще чуть-чуть. Свет падающий на их края, отражался и больно бил по глазам.
— Теперь твоя очередь, — проговорил он вкрадчиво, ей на ухо.
Он оттолкнул ее от себя и тут же спикировал вниз, всего-то на какую-то долю мгновения отставая от нее. Девушка не кричала, продолжала нестись к земле.
“Давай же! Кричи!”
Гермаэль не верил, что она говорила правду, ожидая, что девушка обманет, взглянет на картинку Молендиума, а потом поспешит воспользоваться свободным небом или близостью гор. Он ждал этого и предвкушал, но эльфийка не спешила оправдать его ожидания.
“Она ведь маг!” — мелькнуло в голове запоздало.
Девушка кувыркнулась в воздухе, поворачиваясь к нему и отопыривая средний палец. Он перехватил ее раньше, чем она успела влететь в портал, резко набирая высоту.
— В следующий раз, я тебе его сломаю.
Вэлиан выгнуло назад, позвоночник затрещал и она ухватилась за его шею. Она вновь отклонилась, чтобы взглянуть ему в лицо. Сначала она подумала, что ей показалось, но оно и в самом деле изменилось. С каждым новым мгновением мужчина преображался на глазах, кожа его лица разглаживалась, глубокие морщины переставали быть таковыми, а мелкие так и вовсе исчезли. Он ухмыльнулся, мельком взглянув на нее.
— Нравлюсь?
Поинтересовался он и поддался вперед, сделав короткий, чиркающий взмах меча.
— Нет, — девушка усердно замотала головой, прижимаясь к нему еще крепче.
Она не видела как Гезария взмахнул мечом, прорезая им воздух, отчего полупрозрачная, едва видимая завеса раскрылась, образуя нечто похожее на щель. Фаэдир тут же устремился к ней, хлопая крыльями подобно гусю, в сельском пруду.
Вэлиан смотрела назад, видя сквозь взмахи черных крыльев, что горы становятся все дальше и дальше, превращаясь в темную полоску на голубом небе.
— Ничего, это скоро изменится.
Гезария смеялся, влетая в пробитую его мечом брешь. До земли оставалось совсем ничего. Вэлиан же решила промолчать, проглотив просящееся на язык едкое замечание.
— Совсем не испугалась?
Вэл дернула головой, что означало “нет”. Падать оказалось не страшно. Мысли ее в тот момент неслись так же быстро, как картинка вокруг и ничего больше, никаких эмоций. О чем она думала?
“Погибнуть, превратившись в лепешку! Пойти на корм стервятникам! Достойная смерть!”
Еще она думала о телефоне, беспокоилась за то, чтобы он не вывалился из кармана.
Она знала, что резкое погружение в воду чревато осложнениями, но похоже это касается и резкого снижения, как и набора высоты. В ее висках все еще стучало.
— Я хочу сказать другое, но лучше промолчу, — проговорила она хрипло, откашлявшись.
— Я знал и не воспитанных женщин, так что не стесняйся.
Он сделал еще несколько взмахов крыльями и, приземляясь, поставил ее на землю. Вэлиан покачнуло назад и она сделала шаг, отступая и тут же забывая о своем недомогании. Теперь она была просто на земле. Ничто не говорило что под ними море, а сами они находятся выше гор. Светило солнце и ветер здесь, несмотря на высоту, был теплым.
— Летать — это то еще удовольствие!
Вэл хотела было приблизиться к краю, но фаэдир остановил ее, резко дернув в другую сторону.
— Нам сюда!
* * *
Жаль что ей не дали приблизиться к краю и посмотреть вниз. Тогда бы она увидела, куда именно они спустились. Она не сомневалась в том, что это центральный остров, но только построек тут было маловато и все они были в полуразрушенном состоянии.
Высокая трава и кустарники, деревья и вьющиеся, расползшиеся по стенам растения закрыли покрытые копотью стены, но полностью их спрятать не смогли. На улице не было ни души: ни ангелов, ни каких-либо других существ, ни животных. Где-то вдалеке слышался шум воды, ветки деревьев раскачивались на ветру, отчего разнообразные, прячущиеся в листе фрукты падали на землю с глухим стуком и громкими ударами о крышу. От последних Вэлиан вздрагивала. Ангел на какое-то мгновение отстал, оставляя ее в одиночестве, но она не обольщалась, продолжая слышать его шаг.
— Амаэль приказал оставить эту улицу в неизменном виде, чтобы никто из нас не забывал за что нам стоит ненавидеть таких как ты.
Вэлиан ничего не ответила на это, но из этих слов стало понятно, что с ней будут сводить счеты за поступок ее тетки.
Она продолжала идти вперед, разглядывая улицы, дома, смотрела на уходящую вдаль дорогу с громадиной дворца в середине. Насколько можно было судить по тому что она видела вокруг Даэль и в самом деле красивый город. Как она уже говорила ранее весь залитый светом и с невероятно яркими красками вокруг. Светящий над головой Аглан, сочная зелень травы, яркие бутоны цветов и плодовые деревья с оранжевыми, ярко-желтыми, синими, красными фруктами на ветвях, где-то согнувшихся под их тяжестью деревьев, воздух наполненный теплом и близостью моря создавали ощущение вечного лета и только темные пятна пожарищ смазывали эту картинку.
Хавен со своими темными оттенками мерк рядом с Даэлем. Так наверное бы случилось с любым городом Саохаль[2], находящимся не в центре мира и в это время года.
Вдоль дороги высились белоснежные колонны. Они уходили ввысь и не имели никакого практического назначения, скорее создавали впечатление, что они подпирают небеса.
Улица время от времени расширялась и на таких островках можно было увидеть заброшенные, пустые арки порталов, обвитые зеленью, с растущими в них кустами шиповника и роз. Где-то еще били фонтаны, с застывшими в их чашах скульптурами ангелов, что разили мечами каких-то неизвестных Вэлиан тварей и… драконов.
Вэл не смогла не скривить губы в усмешке.
“Вот так и делается история! Так навязывается мировоззрение! Убивает дракона? Значит он враг!”
Они продолжали идти по дороге, с высившейся впереди них хрустальной громадой дворца, что переливался всеми гранями, играл на солнце радужными бликами и слепил так, что на него было просто невозможно, очень больно смотреть.
Ангел все шел позади нее, не пытался догнать или сравняться. Вэл чувствовала, что он наблюдает за ней и ждет еще чего-то, кроме осознания собственной вины в произошедшем.
“Да как бы не так! Если он думает, что я побегу, а он найдет повод для убийства, то зря!”
Совсем не на это она рассчитывала, когда пошла за Гезарием. Она не ждала (и чего уж там не хотела), чтобы ее приволокли и бросили на ступени, перед этим хорошенько вываляв в грязи, но и эта тихая прогулка, по пустынной улице Даэля не входила в ее планы.
Куда он вел ее? Чего хотел? На что надеялся? — такие вопросы крутились в голове Вэлиан, пока она шла под прицелом холодных глаз этого существа.
Здесь было красиво, здесь было необычно и наверное, именно так люди представляют себе рай, но тут было пустынно.
Вэлиан только благодарила богов за то, что Амаэль не придумал построить усыпальницы или взгромоздить фигуры погибших в пожаре ангелов. Вэлиан чувствовала себя несколько угнетенной, не хватало только, чтобы ко всему этому прибавился ужас, что она гуляет по кладбищу.
— А где остальные фаэдир? — поинтересовалась она, оглядываясь на Гермаэля.
Улица оставили словно мемориал павшим, но тем не менее Вэлиан не видела, чтобы кто летал над ними далеко впереди у дворца.
— А тебе нужен еще кто-то?
Вэлиан пожала плечами, замявшись.
— На небе пустынно, — она словно говорила сама с собой и указывала себе же, кивая вперед. — Отец рассказывал мне что фаэдир часто перемещаются по воздуху, что в городе это совершенно не запрещено.
— Твой отец жил на острове двумя уровнями ниже, — проговорил Гермаэль терпеливо. — Это же территория дворца и здесь летать запрещено.
Он специально повел ее по этой улице.
Устроенный Тханной пожар унес жизни дорогих его сердцу существ: забрал жену, друзей и верных товарищей. Гезария еще мог отомстить за них. Но если кто мог подумать, что Гезария шел и молил ее об этом, ждал и надеялся, то это было не так. Его цель была в другом и на девушку у него были совершенно другие планы.
Но на самом деле цель у него была в другом: довести до императора, чтобы она не сбежала, не затерялась в толпе и уж тем более не приведи вечность, не подожгла ничего вокруг. Здесь теперь никто не живет и, если она, как когда-то Тханна, надумает обратиться и поджечь все вокруг, то никто не пострадает, только стены домов.
— И ни разу не бывал здесь? — протянула она с сомнением.
— А ты считаешь, что императору есть дело до всего что творится вокруг? Или может быть он станет общаться с каким-то эльфов позабыв о заботах государства?
Вэлиан хотела просить у него: о каких именно заботах идет речь? Например, не о тех ли, в чьих интересах значилось истребить другие народы, которые по их мнению провинились в том, что не пожелали действовать по задуманному ими плану?
Вэлиан сдержалась, тяжело вздохнув. Скорее всего так и было. Простым существам никогда не понять великих замыслов самодержцев. Что толку спрашивать об этом этого ангела, который только и ждет, чтобы ударить ее?
— Эти уровни, они как-то называются?
Фаэдир молчал, не отвечая ей. Только когда она обернулась, показал ей глазами, что нет. Вэлиан надолго замолчала, пока фаэдир вдруг сам решил не нарушить молчания.
— Что эльф неловко чувствовать себя виновницей произошедшего?
Вэлиан не ответила, она размышляла над его словами, тем, что рассказала ей Тханна, а также о том, что ей говорил отец. Выходит что Рихаррд видел далеко не все.
Рихаррдлейн и сейчас очень любит рассказывать об этих местах. Она слышала все его рассказы, иногда наполненные избыточными подробностями. Он бы обязательно упомянул об этом месте: заброшенные, обугленные улицы — это не то чтобы редкость, скорее невозможное, невероятное явление для больших городов, особенно для столиц, где земля на вес золота.
Выходит и так, что и Тханна не до конца была честна с ней или же она не осознавала все губительные последствия от своего импульсивного поступка.
Могло быть так, что все случившееся после было местью Императора за тех, кто погиб на этих брусчатых мостовых, не сумев убежать от пламени, упавших в него, задохнувшись от едкого дыма, поднявшегося в воздух? Вполне.
Вэл и Гезария подошли к огромным вратам, таким же хрустальным и переливающимся, как сам дворец на их фоне. Он был похож на огромный кусок тщательно отшлифованного горного хрусталя, на огромный, отлитый неизвестным мастером кусок стекла.
“Жарко наверное там!”
Она помедлила совсем чуть-чуть, но все же прошла через арку, оказываясь на другой ее стороне и замечая, что ее поверхность окрасилась слабыми оттенками алого и даже голубого. Последний цвет ее взволновал. Красный цвет — он от огня, а второй? Фаэдир, что шел следом за ней, задумчиво хмыкнул.
— Это и есть дворец императора Амаэля?
Гезария поравнялся с ней, заглядывая ей в лицо и отмечая, что на нем отразилось разочарование. Рар Гермаэль едва ли не впервые за всю свою жизнь почувствовал себя уязвленным, словно ее несбывшиеся ожидания имели к нему хоть какое-то отношение.
Однако, это было именно так.
Дворцом обычно восхищались, но уж никак не разочаровывались. Эта ее эмоция после исходящей от нее густи и все-таки восхищения от любования прекрасными видами любимого им города была, как звонкая пощечина.
— Да, он называется “Слезы небес”.
Вэлиан кивнула: ну кто бы сомневался! Эти ребята повернуты на страданиях и мучиться по их мнению должны все, даже небеса.
Интересно, отчего вдруг они сменили тактику, перескочив от восхваления и восхищения к слезам и мукам?
Она, поразмыслив, решила задать этот вопрос, рассудив, что ничего в конечном счете не теряет. Всю любят рассказывать о себе, особенно о своих подвигах, уме и находчивости, а также свершениях достигнутых за счет глупости других.
— Это не твое дело, эльф.
Сказал Гезария, поравнявшись с ней и взяв ее у основания локтя, потащил за собой. Вэлин прибавила шагу, не обращая внимание на боль в руке, на железную хватку пальцев, что впивались в руку все сильнее и сильнее, как будто он хотел сломать ее.
При желании она могла даже обогнать его, но тем не менее не спешила демонстрировать ни скорости и уж тем более легкой поступи, отведя себе участь недалекой девицы, что сунулась в самое пекло, все только из-за того, чтобы посмотреть на красивые виды.
Она еще раз обратила внимание на то, как он изменился. Он стал много моложе того ангела, что она видела в доме Эона. Чем ближе они были к Молендиуму, Даэлю, дворцу, тем больше его облик претерпевал изменения, даже походка и та сменилась, с шаркающего на очень бодрый, пружинящий шаг.
“Здесь есть что-то, что находится во дворце или возле него. Может быть в самой земле или в воздухе, что меняет его.”
Вэлиан рассматривала новый для нее мир, ее глаза уже привыкли к ярким краскам. Она отметила еще и то, что чем ближе они подходят ко дворцу тем тревожнее ей становится. Королевский сад со множеством фонтанов, белоснежных дорожек из мелкой мозаики, статуй с возвышенно-прекрасными лицами ангелов не вызывает у нее интереса и уж тем более ощущения радости, беспечной и веселой жизни.
И вновь, как и на обгоревшей улице она не встретила никого из живых. Одни только фонтаны, каменные ангелы, застывшие в предсмертной агонии монстры, поверженные существа и ни одной живой души.
* * *
Они наконец оказались внутри. За пределами дворца было солнечно и тепло, во дворце — холодно, как в склепе. Холоднее, чем на вершине гор. Воздух здесь кажется застыл. Дыхание превращалось в пар, окутывая нижнюю часть лица.
В центре залы бил столб энергии. Перепутать его со стеклом, столбом или колонной было невозможно.
Вэлиан затормозила. Это была не та сила к которой она привыкла. От нее веяло враждебностью, от нее веяло смертью и ужасом. Все внутри нее противилось этой энергии, останавливало от того, чтобы идти дальше. Голос молчал. Он не паниковал и не требовал вернуться обратно.
— Ну что же ты? Пойдем!
Он подтолкнул ее вперед, под любопытствующими взглядами ангелов, под треск вынутых из ножен мечей, втолкнул ее чуть ли не в толпу, которая мигом расступилась в стороны.
Вэлиан пошла по образовавшемуся коридору.
Здесь слава Богам были живые! Их было много, целая зала. Ее потрясло с какой отлаженной точностью они сделали шаг назад, вынув в едином движении мечи из ножен. Раньше такой слаженность могли похвастаться лишь эльфы.
Что они делали тут? Вэлиан не знала. Теперь все они молчали, провожая ее взглядами в звенящей тишине и гудении столба энергии.
Она тоже не осталась в долгу, рассматривая их. Большинство из них были обычными, но у нескольких, Вэл заметила светящиеся звезды вместо глаз. Они были похожи один на другого, отличия были, но какие-то незначительные, как будто все они были братьями.
И вновь Вэлиан не заметила среди них женщин.
В середине груди заныло. Чем ближе она подходила к светящейся колонне, тем сильнее болело внутри. Ей хотелось уйти прочь. Вэлиан наконец остановилась, ей было тяжело. Фламбис на ее груди слабо бился, словно вдруг ожил и пытался выбраться наружу.
— Что это?
— Это сила.
Она качала головой. Это похоже на силу, однако это не она. Эта похожая на стеклянную колонна — словно столб воды с намешанной в него дрянью, силой и еще чего-то. Вэлиан отступила назад и ей, пусть и на мгновение, стало легче.
— Это не сила.
— Ты идешь самостоятельно, — предложил он с ничего не значащей улыбкой, — или я тащу тебя к ней на глазах у всех.
Вэл качала головой. Ей плевать на этих фаэдир. Они все чужие и такие же жестокие, в своей холодной отстраненности, как и тот, что впереди, как Пурах и Аарин. Они стоят в этом королевском, с позволения сказать, предбаннике и больше похожи на статуи.
Здесь живые, но тут все тут холодно и мертво. На улице тепло и солнечно, но тоже ни души.
— Пфф! Мне плевать на них! Что это?!
* * *
Вэл все же пошла, но как и предполагала в самом начале пути, еще в Эландиле, не самостоятельно.
Теперь она не пропустила удар, не увернулась. Она нарывалась и ждала этого. Ей казалось, что пришел тот самый момент, когда пора!
Удар в живот — он всегда болезненный, какой бы у тебя ни был сильный пресс, подготовка или уровень наплевательского отношения. Если этот удар задевает печень, то это вообще пи…ц!
— Плевать говоришь?!
Ангел возвращался, намеренно шел не спеша, чтобы она могла передумать. Вэл не передумала, а продолжала пятиться обратно к выходу.
— Да! И я никуда не пойду.
Этому мужику не нравится, когда ему противоречат. Она качала головой, теперь уже испуганно, повторяя все громче и громче “нет! нет! нет!”
К этому “гейзеру”, даже будь он источником молодости ни в коем случае подходить нельзя. К нему не влечет, он притягивает, словно вырывает что-то изнутри и именно поэтому в груди так больно. Вэл в глубине души уже знала, что это и как ни жаль, она не смогла предвидеть это, да и не смогла бы. Никто не смог бы.
— Это сила, но только не твоя! — произнес он ей на ухо, с нескрываемым удовольствием и вроде как с облегчением.
Его кулак врезался Вэлиан в живот, а следующий прилетел как раз под ребра.
— Не слишком ли ты много позволяешь себе, теир?
Вэлиан упала, прижимая руки к животу. Ей достался еще один удар, пинок, если быть точным, который чуть было не сломал ей пальцы и вновь туда, где находилась печень. Ее ноги начали дергаться, хотелось кататься по полу и выть от боли, но она просто “бежала”. Голос нарувший их милую беседу с этим ангелом был знаком ей и не предвещал ничего хорошего, впрочем его вмешательство тоже.
— Запомни этот момент, девочка, — Гезария склонился над ней. — И не забудь, когда станешь выбирать!
В другой Вселенной, в совершенно другом мире Вэлиан бы кивнула ему и наверное сказала “хорошо”, но в этой она упорно пыталась справиться с собой и к ее сожалению у нее не получалось сделать этого.
— Нет, Аарин.
* * *
Аарин Чесан появился весьма вовремя. Так он считал.
Ему уже доложили что в Молендиум вернулся один из доверенных лиц Императора Амаэля и не один, а с гостьей. Аарин сразу понял о ком идет речь и он предвкушал. Он ждал их у главного входа, хотел посмотреть в лицо эльфа, когда бы она увидела его целым и невредимым, но так и не дождался этого момента. Гезария решил повести ее не по главной улице, а тропой памяти и скорби. Аарину сначала не обратил на это внимание, но потом он понял, что ему не нравится то, что задумал старый хрыч.
Он вел ее к Амаэлю самой короткой из дорог, что вела к той части дворца, где находился источник и лаборатории Императора.
Он подошел к этой парочке, взглянув на лежащую, дергающуюся на полу эльфийку, а потом на Гермаэля.
— Я надеялся встретить тебя у врат Лазаря.
Гермаэль кивнул, медленно улыбнувшись. Мальчишка был не в настроении.
— Я решил провести ее безопасным путем.
— Провести? — переспросил его Аарин, словно был слабоумным. — Вы что же гуляли и осматривали местные красоты?
Аарин взглянул на девушку, а потом вновь на него. Вэлиан тем временем уткнулась лицом в пол, перед глазами продолжали кружить красные вспышки, а боль в боку все не унималась.
— Именно так и было. Я решил показать ей одну из главных достопримечательностей Даэля, а потом привел сюда.
До Аарина не сразу дошел смысл сказанного. Он взвился, удержавшись на месте, едва ли не отпрыгивая от них.
— Ты что же, не вытянул из нее силу?
— Нет, — подтвердил Гермаэль его догадку.
— О чем ты думал?!
Если бы не вид поверженной женщины, сейчас не представляющей для него совершенно никакой опасности Аарин наверняка бы попятился. Гезария был в этом уверен. Он ведь только и делал что говорил о ней и о той вампирше. Последнюю он пока не нашел.
— Я думал, как сделать лучше…
— И поэтому ты подверг нас опасности?! Ты и сейчас подвергаешь опасности отца! Он слаб.
— Именно поэтому я повел ее именно тем путем, где никого нет!
Вэлиан перевернулась на спину, глядя на развернувшуюся перед ней ссору, переводила взгляд с Гезарии на Аарина. Она чувствовала себя, как будто бы пьяной от внезапно свалившегося на нее ощущения облегчения.
“Верещит, как девка, ей-богу!”
Гезария взглянул в ее сторону, потом вновь перевел взгляд на Аарина, кивая в ее сторону.
— Каким образом ты заставишь ее произнести эти слова?
— Не мне учить тебя способам, с твоим-то опытом обращения с женщинами.
— Аарин, ты ведь знаешь, что такое правильная мотивация? Как я обращаюсь с женщинами тебя не должно касаться ни коим образом, но…
Гезария почтительно склонил голову, отстраняясь и уступая ему дорогу.
— Я уступаю эту честь тебе, Чесан. Заставь ее сказать это и я склоню перед тобой голову..
Аарин не отвечал ему какое-то время. Он слишком долго терпит его и то, только потому что отец прислушивается к нему. Только потому что этот старый извращенец дает и в самом дельные советы.
— Она принадлежит мне и всегда принадлежала!
Гезария вытянул руку перед собой, указывая ему путь к колонне. Аарин размышлял совсем недолго, он наклонился и ухватил девчонку за волосы, не дожидаясь, когда она поднимется. Он дернул ее на себя и поволок за собой.
— Она принадлежала бы тебе, если бы ты был хоть немножко умен, — проговорил он ему вслед едва слышно.
С этими словами Гезария последовал за ними, но быстро обогнал, устремившись к дверям, что были как раз за источником. За ними он найдет Амаэля, которому как всегда нет дела ни до чего вокруг.
Его все чаще можно увидеть здесь, даже не в тронной зале, где все давным-давно быльем поросло.
Надо обрадовать императора, что он, Гезария, нашел ту, что сможет помочь ему в его научных изысканиях, но прежде просить того об одолжении.
Он должен добиться, чтобы эта женщина досталась ему и только! Чертова сережка в ее пупке все никак не давала ему покоя и сейчас встала перед глазами, как наяву, требуя потянуть на себя и услышать вздох наполненный болью и удовольствием.
* * *
Голова трещала от натянутых, зажатых в кулак волос. Вэл скользила задницей, бедрами, животом по холодному стеклу пола, отчаянно пытаясь вцепиться в его руку, но не для того, чтобы разжать его пальцы. Она не ждала и не надеялась, что он отпустит ее. Она лишь хотела хоть чуть-чуть подтянуться наверх, чтобы не остаться лысой в расцвете своих юных лет. Аарин остановился и как следует встряхнул ее.
— Прекрати вырваться! Иначе, рар Гермаэль покажется тебе невинным мальчиком.
Рар Гермаэль прошел мимо них, даже не обратив на эти слова внимание. Вэлиан успела закрыться, заслонить лицо руками, когда Аарин все же нанес удар, попытавшись попасть носком сапога ей в лицо. Выждав немного, он вновь поволок ее вперед.
Приехали.
Он бросил ее перед собой, со всей силы зашвыривая к источнику. Вэл успела вцепиться в низкий бортик ладонями, отталкиваясь, с силой вжимая их в него и пытаясь отстраниться, все только для того, чтобы не попасть в бьющую энергией колонну. Ее руки болели, их выворачивало от двух противоположных усилий, ныло в боку, руках, груди и даже в спине.
“Держись!”
Вэлиан пыталась отползти, но нечто тянуло ее обратно, словно кто-то взял и ухватил ее за грудки.
“Держись, я тебе говорю!”
Кожу шеи резало, цепочка из лунариса не желала сдаваться под такой сомнительной преградой, как мягкое тело. Спину защекотало от побежавшей по ней струйки крови, но это было меньшим из бед. Вэл чувствовала, что слабеет.
“Надо звать Рэндалла, пусть разнесет здесь все к чертям!”
“Еще не время! Подставим Рэндалла каким-нибудь другим образом! Но не так! Ты так ничего и не узнала!”
— Не надо! — закричала она перед собой. — Я прошу тебя!
Она оглянулась на фаэдир, тот ничего не ответил на ее возглас. Аарин, также как и Гезария “кайфовал”, не сводя с нее пристального, немигающего взгляда словно боялся пропустить что-то. На его лице застыло выражение восторга.
“Потерпи, иначе это все будет зря!”
Вэлиан кивнула самой себе, но Аарин видимо решил, что это она ему.
— Тогда повторяй за мной!
Гермаэль знал, что станет делать Аарин и поэтому не торопился. Он дал ему время сообразить что к чему, чтобы Аарин выдал ей пару затрещин, а потом забрал самое дорогое из всех сокровищ, что имеется у любого кто умеет колдовать.
— Проклинаю себя! Давай! Проклинаю себя!
Вэл вновь посмотрела на ровный столб энергии, резко отшатнувшись от него. Ей показалось, что она увидела в нем искаженное мукой лицо. Это не было отражением, лицо не принадлежало Вэлиан.
— Проклинаю себя! Я жду! Не будет у меня!
Боль можно было бы перетерпеть, но только у нее не хватит сил держаться, не оказавшись внутри этого проклятого потока.
— Проклинаю себя, — проговорила Вэлиан, вновь увидев пролетевшее в потоке лицо.
— Не будет у меня ни дома…
Вэлиан оглянулась на Аарина.
— Повторяй! Ни дома, ни семьи, ни детей…
Кто-то очень добрый пожелал им вполне конкретных, очень страшных для любого существа и тем более для народа вещей. Как знать, но может Гезария не дал ей посмотреть вниз (хотя, чтобы она увидела, кроме крыш домов?) и повел ее по той улице не только ностальгии ради, а чтобы она не разглядела там чего-нибудь еще.
— Да, пошел ты!..
Он и в самом деле дурак? Думает, что она произнесет эти слова, благодаря которым до сих пор жива? Вэл ни за что не повторит их. Нет, не так просто! Сейчас она скажет это и все! Ей конец. Ничто не помешает ему забить ее до смерти!
— Ах ты тварь!
Ее подтолкнули, зашвырнули внутрь столба и нет, она не вылетела с противоположной от него стороны, ее закружило в водовороте, подбросило вверх, тело разрывало на части, растягивало в разные стороны.
Поток захватил, но она ошиблась, это была не вода, она не пыталась забраться ей в рот или в нос. Однако, Вэлиан все равно чувствовала что задыхается.
В ее сознание проникли голоса, но правильнее сказать крики. Так кричали в момент ужаса, так кричали в момент наивысшей боли, так кричали женщины, потеряв любимых, так кричали матери, найдя на поле брани своих сыновей, так кричали корчась в агонии, умирая и воскресая вновь.
Вэлиан не кричала, она боялась, что если сделает это, то станет намного хуже: она наглотается воды или ее крик станет частью этой колонны. Она пыталась поймать среди всей этой какофонии ужаса собственный голос, боясь, что и он покинул ее, но все же ловила его отголоски, вновь теряла и вновь находила, возможно это помогло ей.
Все неожиданно смолкло. Ее выдернули из гигантской центрифуги, грубо и бесцеремонно швырнули на пол. Сколько она пробыла там? Вэл не знала. Сколько она пролежала на полу? Об этом она тоже не имела ни малейшего представления.
— Ты никогда не можешь остановиться!
Кто-то прикоснулся к ее щеке, щекоча кожу убираемыми с ее поверхности, приставшими к ней волосками.
Вэл приоткрыла глаза, сквозь ресницы глядя на склонившееся над ней лицо седовласого фаэдир. Он попытался уловить, что она произнесла одними губами, но так и не понял, не расслышал ее слов.
Вэлиан еще раз вздохнула, собираясь с силами, но так и не повторила сказанного.
— Отец! Кого ты слушаешь? Он всего лишь хочет заполучить ее себе и поэтому наговорит тебе все, что угодно!..
Семейные разборки на виду у такого количества ангелов? Легко! Император, который отчитывает своего сына и тем самым лишает авторитета в глазах подданных? И это тоже без какого-либо напряга.
— Ваше, Императорское, Величество. — оборвал Аарина невидимый Вэлиан ангел, четко разделяя каждое слово. — И именно поэтому ты бросил ее в источник? Тебе не хватает ни терпения, ни выдержки…
Вэлиан дернулась. Сознание покидало ее, реальность смазывалась, а голоса уплывали куда-то вдаль. Она так и не узнала чего еще не хватает Аарину и на что именно он претендует.
— Аарин! Возьми ее на руки и отнеси ко мне в ланн[3]!
Аарин отпустил ее руку, отчего та безвольно упала на пол.
Гезария не вмешивался, глядя на злящегося Чесана. Легко выходящий из себя фаэдир уже натворил дел и Гезария за всеми разговорами с Амаэлем опоздал всего-то на какие-то доли мгновения. Не думал он, что Аарин выйдет из себя так быстро.
Истина, чем больше оживляет его император, тем больше Аарин забывает о терпении, даже не думает о том, чтобы сдержаться и дать себе время подумать, идя на поводу у эмоций.
— Она отменила проклятье? — обратился он к нему в надежде, что девушка все же сказала заветные слова.
Рар Гермаэль смотрел, как тот пытается взять эльфийку, неловко, совсем не бережно подхватывая ее на руки.
“Он никогда не носил женщин на руках, даже не знает с какой стороны к ним подойти!”
Аарин ничего не ответил ему, прошел мимо вслед за Амаэлем.
— Значит нет.
Гезария провожал его взглядом до тех пор, пока за его белыми крыльями не захлопнулась створка высокой, почти как сам зала дворца, двери. Фаэдир подошел к огромной колонне, подумал немного, просовывая в нее ладонь, но тут же отдернул. Кажется, он и сейчас слышал все эти крики, хотя не был в ней полностью.
“Если Аарин не получил от нее заветных слов, а просто засунул ее во внутрь, — он покачал головой в ответ на свои мысли. — Что теперь заставит ее произнести эти слова добровольно?”
Он пошел к выходу, не обращая внимание на веггов[4], что провожали его взглядами, в едином движении почти что одинаковых голов.
Ему нужно вернуться в Эландиль за последней девушкой, до тех пор Амаэль подержит эльфийку у себя. Он обещал ему, что не сделает ей ничего такого, отчего она потеряет свой разум.
Рар Гезария Гермаэль прибавил шагу.
Император может и обещал, но что возьмешь с монарха, если он вдруг решил сделать иначе?
* * *
Вэлиан вновь пришла в себя. Водоворот криков, вытянувший и лишившей ее магии, сейчас показался ей не таким уж и страшным, даже безобидным. Чего боялась Вэл?
“Эй! Ты чего молчишь?!” — спросила она про себя, но ответа так и не получила.
Она всегда боялась этих хромированных столиков полных устрашающего вида инструментов. Простые скальпели ее не пугали, но вот ножницы с тупыми, острыми, прямоугольными краями, с крючками и кольцами, изогнутые под самыми разнообразными углами страшили ее больше прочих.
Сама Вэлиан лежала на столе, а рядом с ним стояло несколько зловещего вида тележек. Она пошевелила пальцами, нащупав под ними глубокую борозду.
“Сток для крови!”
Эта мысль привела ее в ужас. Она тут же приподнялась, взглянув на происходящее вокруг себя.
Лаборатория Samsung по сравнению с тем, что Вэл увидела перед собой, просто идеально выбеленный сарай. В этом помещении собрано не менее двух десятков столов, возле каждого из которых стоит по две тележки с инструментами, пробирками и миниатюрными ретортами. Над тремя столами в разных концах зала светят лампы, заполняя пространство вокруг монотонным треском.
— Милостивые Боги…
Вэлиан попыталась сесть, но цепи на руках, сначала незамеченные ею, такие легкие и едва ощущаемые потянули обратно, заставив замереть в позе, как если бы она не дожала пресс. Синяками и ушибы тут же напомнили о себе, заныв.
Голубой поток был и здесь. Он проходил между столами, кое-где заключенный в короткие стеклянные трубы с выходом внизу. Для чего нужен был третий выход, она так и не поняла, не смогла увидеть со своего места, что происходит на тех столах, кто там лежит и что именно с ними происходит. В том, что там лежит кто-то живой она даже не сомневалась.
— Черт возьми! Пара фотографий и пожалуй можно выбираться отсюда.
Вэлиан попыталась дотянуться до телефона, что лежал на одной из тележек, стоящих где-то на уровне ее бедер. Цепь закрепленная под столом прижимала то одну, то другую руку к холодной поверхности, но не выпускала ее за пределы стола. Она продолжала тянуться, пытаясь подцепить кончиками пальцев столик, но добилась совершенно противоположного: тележка, гремя, откатилась в сторону.
— Бестолочь! — выдохнула она, откинувшись обратно.
Она смотрела на теряющийся далеко вверху сводчатый темный потолок, в котором слабо угадывалось едва заметное движение.
“Стекло, став темным, превратилось в зеркало” — подумала Вэл, заметив, что движения соответствуют тому, что делает или не делает она в данное время.
— Напрасно стараешься, — неожиданно прозвучало откуда-то слева. — Эти штуки здесь не работают.
Вэлиан вздрогнула. Ей стало жутко не по себе. Она могла поклясться что в помещение никого нет и отражение огромного зеркала показывало ей только ее собственные телодвижения.
“Хорошо, что ничего не сказала!”
Она представила себе, что этот кто-то встал с одного из столов, отшвырнув в сторону темное покрывало. Еще один озноб. Вэл прикрыла глаза, собираясь с мыслями.
— Но он мой и я не помню, чтобы отдавала его вам.
Вэл хотела проверить, а работает ли он. Она очень надеялась на то, что все это было не зря и у нее будут хоть какие-то доказательства, еще что-то, кроме собственных слов. Огнедышащие реликты могут и не поверить ей. Они такие старые, что теперь все и вся подвергают сомнению.
— Твоя куртка превратилась в лохмотья, — начал это кто-то издалека.
Голос принадлежащий мужчине становился все ближе. Вэлиан продолжала удерживать себя в горизонтальном положении.
— Я выбросил ее, но эту штуку решил оставить.
Вэл не пыталась посмотреть на того кто разговаривал с ней и кому принадлежал этот громоподобный голос. Она не пыталась встать и убежать. Ей очень хотелось сделать это, но пока еще было рано, ведь она ничего не узнала, кроме того что на этих тварях лежит проклятье и что они увлекаются медициной. Ту гадость, в которой она была, она не сможет захватить с собой, как доказательство.
— Любопытно, как далеко шагнуло человечество.
Кто проклял их?
Мать скорее всего. Точно не Тханна. Иначе она бы рассказала ей об этом. Ведь это объяснение куда лучше тех слов, что говорят о ее трусости.
— Для чего он?
Теперь голос звучал где-то рядом с ней. Этот кто-то загремел инструментами и Вэлиан стало дурно.
“В пекло! Только не инструменты, только пыток мне и не хватало!”
— Он нужен для того, чтобы делать изображения.
Вэлиан открыла глаза, посмотрев на того, чье тепло ощутила рядом с собой. Это был мужчина, высокий и широкоплечий, со светлыми пепельно-серыми волосами и светлыми глазами, какого цвета были последние Вэлиан пока понять не могла. Она сначала хотела посмотреть ему за спину, чтобы проверить есть ли у него крылья, но ее внимание привлекло опущенное к ней лицо часть которого занимала полупрозрачная зеркальная пластина, за которой угадывались точно такие же всполохи, как и в том потоке в который ее закинул Аарин.
— Где ваши крылья? И что с вашим лицом?
Он перевел на нее взгляд вспыхнувших ярко-голубым глаз, несколько секунд ничего не отвечая ей.
— Крылья? — откликнулся он, кажущеся беззаботным голосом. — Их забрал дракон.
Он как-то очень знакомо крутанул черный пластик между пальцев, а потом протянул его ей, вложив в ладонь. Вэл сжала телефон, но теперь ее волновали слова сказанные Амаэлем. Что это был за дракон?
— Покажи мне, как он работает.
Он не собирался освобождать ее от цепей. Вэл подняла руку, поднося телефон, как можно ближе к лицу, разблокируя егои тут же пряча отщитывающее время приложение.
— Не слышала о таком и что еще хуже не читала, — проговорила Вэл, не желая терять времени даром.
— Это было давно.
— Но видимо не так давно, раз все помнят вас, как правителя с крыльями и зовут прекраснейшим из всех созданий, которых когда-либо видел это мир.
Парировала Вэлиан, продолжая водить по экрану пальцем, но сама не выпускала из виду Амаэля. Она не сомневалась что это был он. Она узнала его голос и это он отчитывал Аарина, указывая тому на его несдержанность.
— Не мудрено, я все же убил его и он не смог рассказать об этом никому.
Вэл открыла медиаплеер, органайзер, календарь и калькулятор, в то время, как мужчина встал за ее головой и наблюдал за ее манипуляциями с экраном разряжающегося устройства.
— А после?
— После? Я использовал лик или накидывал морок. Вот почему драконы и все остальные не увидели большой разницы.
Вэлиан кивнула. Хорошее объяснение и не придраться. Она и сама использовала морок в самом начале своего знакомства со Сфайратом и он не смог разглядеть за ним ее настоящей природы. Вот только сожженного и пробитого черепа — это никак не объясняет. И что за дрянь плещется в его голове — тоже.
— Позвонить, — прочел он в узнаваемом приложении ярко-зеленого мессенджера. — Позвони кому-нибудь.
Вэлиан не стала возражать. Ей не удалось обмануть его и выдать устройство за фотоаппарат. Она послушно выбрала первое попавшееся имя из списка контактов, поразившись тому, что только недавно у Эонейрнера не было телефона вообще, но прошло всего-ничего и он уже закачал в него Whats App. Телефон попытался выполнить команду, но через несколько секунд сообщил, что необходимо проверить наличие интернета и повторить попытку позже.
— Как я и думал, не работает, — проговорил он с удовлетворением, но потом продолжил о другом. — Я убил дракона, что сжег мои крылья, но к сожалению это не вернуло мне их.
Амаэль забрал у нее телефон, бросив обратно к инструментам.
— У меня теперь есть другие, механические, но это так, для отвода глаз.
Вэлиан следила за ним, отмечая, что за всем этим равнодушием скрывается еще что-то. Это напомнило ей одного дорогого мужчину, что говорил о свободном небе лишенном преград и человеческих глаз с затаенной в голосе тоской.
— А лицо? Что с ним?
— За это я должен благодарить тебя, — проговорил он очень мягко, но так что Вэлиан стало не по себе от этой интонации.
Вэлиан покачала головой. Не надо приписывать ей подвигов к которым она не имеет никакого отношения.
— Я ничего не сделала вам, — ответила она так же мягко. — Меня тогда даже не было на свете!
Он кивнул, соглашаясь с этим. Амаэль придвинул к ее столу стул, присаживаясь рядом.
— Точнее твою тетку, что подожгла все кругом и окончательно изуродовала меня, мой остров и убила такое количество фаэдир, сколько не погибало ни в одной войне за всю нашу историю.
Вэлиан не представляла, как это могло произойти. Что-то она сомневается в том, что Тханна смогла легко и просто добраться до королевского дворца. Он ведь находится в глубине острова, но никак не наоборот! По ее словам она убегала, но никак не спешила во дворец.
— Тебе тяжело это представить, но я пытался спасти их.
Он замолчал на какое-то время, светлые волосы поползли на зеркало-лба.
— Гезария сказал, что показал тебе ту улицу.
Амаэль поднялся и отошел к тележке, подбирая с него легкую, невероятно острую полоску металла. Девушка на столе побледнела, но быстро перевела взгляд с рук на его лицо. Амаэль улыбнулся, он очень хорошо чувствовал ее страх, панику и ужас. Особенно сильно это ощущалось, когда он прикасался к инструментам.
— Можно теперь я скажу?
— Давай. С удовольствием послушаю, что знаешь ты.
Наверное, он, не будь все этого вокруг, не знай Вэл ни о чем, мог бы показаться ей очень приятным собеседником, умным, обходительным и очень уравновешенным
— Мстя за каждого погибшего в дыму и огне фаэдир, вы отдали приказ убить каждого кто жил в Драйж, Дик, Хиттен, Хемельс и во всех остальных городах, где жили элементали, такие, как Тханна, как я.
Он поменял инструмент на ножницы с закругленными краями. Вэлиан крупно содрогнулась. Она понятия не имеет для чего эти штуки.
— Да, — он приподнял край ее футболки. — Я могу не просто выйти из себя, а отдать любой приказ и мои фаэдир выполнят все в точности так как я им это сказал.
Ткань под острым металлом захрустела, а потом и вовсе затрещала. Вэлиан взволнованная происходящим пока не замечала холода.
— Они буду рубить и кромсать всех, без разбору, женщин и мужчин, детей и стариков. Я очень хорошо помню тот день, так как будто н был вчера.
— А что сейчас? Когда вы отомстили одной женщине, за то, что она не пожелала быть убитой или растерзанной под вашим скальпелем. Причем здесь я?
Амаэль молчал, не отвечая. Он разглядывал ее тело, последнюю вещь ее туалета, что прикрывала грудь, на витиеватое украшение, сбившееся и лежащее большей частью на столе. Гномий мастер изобразил пламя, что заключил в свои лепестки цветок граса. Эльфы — искусные ювелиры, но все же это не их работа. Амаэль уверен в этом.
— Пожалуй, теперь настал мой черед задавать тебе вопросы?
Вэлиан кивнула. Она ответит на его вопросы, только пусть уберет эти железные штуки!
— Хорошо. Только уберите это!
Амаэль покачал головой. Он не может убрать их. Он не собирается пытать ее, ему нужна ее кровь. Ему нужен ее огонь, тогда он сможет сделать так, чтобы его народ стал неуязвимым.
— Итак, девочка, почему же ты не захотела произнести слова, что избавили бы мой народ от брошенного твоей матерью проклятья?
— Отчего? Все у вас хорошо! Живете себе как ни чем не бывало! Зачем вам Тейлоринн…
Амаэль покачал головой, говоря тихо “нет-нет, теперь ты!”. Вэлиан закричала, что-то невероятно острое прочертило ей живот, двигаясь все выше и выше. Крик получился очень громким, оглушающим, отражаясь о стены пустого помещения. Поток проходящий неподалеку ярко вспыхнул, взметнулся вверх как будто пытался поймать расходящийся во все стороны звук.
— Потому что… тогда бы я не увидела вас, не услышала этого всего!
Вэлиан тянулась к его руке, пытаясь убрать ее, сдирая кожу запястий о сковывающие их наручники. Амаэль знал что она не дотянется до него.
— Тебе так важна правда? Хочешь сказать что все дело в любопытстве и уверенности в том, что ты уйдешь отсюда?
— Да! Да! Черт бы вас побрал!
Из глаз брызнули слезы боль была невыносимой. Амаэль остановился. Он не собирался мучить ее просто так.
— Ты думаешь, что я жесток? Это не так.
— Тогда зачем? Зачем вы делаете все это? Я сказала вам ответ!
Вэлиан схватила его за скользкую ткань темной рубашки, дергая вниз. Она вновь забилась в агонии, ее пальцы ослабели, ткань выскользнула из пальцев. Рука сжалась в кулак, замолотив по поверхности стола. Амаэль приподнял бровь. Началось! Он так надеялся на то, что хоть она будет спокойна. Хоть у кого-то хватит силы сносить все молча, с достоинством.
— Потому что я смогу стать другим, у меня вновь будут крылья, но теперь уже другие! Им будет не страшен твой огонь! — говорил он, наклоняясь все ближе и ближе к ее лицу, — Я сделаю мой народ неуязвимым! Нам не будет страшен ни дракон, ни элементаль, ни кто-нибудь еще из вашего племени.
“Давай! Сейчас! Рэндалл!!! Давай же! Рэндалл!”
Она помимо воли улыбнулась возвращению вредного сознания. Эта неожиданная улыбка остановила правителя Молендиума, он положил руку на ее грудную клетку, с обжигающим кожу холодным скальпелем, мокрым от пролитой крови.
— Позже ты скажешь все, что я не попрошу! Аарин перестарался и забрал у тебя силу.
Он потрепал ее по щекам, взгляд девушки затуманивался, голова стала крениться в сторону. Она теряла сознание. Амаэль не любил говорить в пустоту. Пустота обычно молчала и ничего не отвечала ему.
— Но это так удобно. Твоя сила навсегда останется здесь, твой огонь совсем не страшен мне. Ты ведь еще не прошла через огонь перерождения? Гезария рассказал мне что показали ему врата и пусть ему это непонятно, но я-то знаю, что это такое!
Амаэль усмехнулся. Вэлиан до боли закусила губу, поблагодарив его про себя за, что тот привел ее в чувство.
- Правда, — ее не хватило на то чтобы сделать голос вопросительным. — Вы знаете о таких как я — все?
Амаэль кивнул, не находя причин для ее улыбки и внезапно расслабленного состояния. Слишком рано для беспамятства и безумия.
— Достаточно! За эти столетия я подготовился к возвращению Тханны и провел бесконечно долгое количество часов, изучая каждое мало-мальское упоминание о вас, каждую сказку, каждую легенду, скрупулезно записанный слух или басню.
— Наверное, невыносимо чувствовать себя тупым? — поинтересовалась она слабо. — Сначала уничтожить всех нас, а потом начать изучать?
Амаэль оторопел от такой наглости. Он почувствовал тень сомнения как будто он что-то выпустил из виду. Девушка смотрела на него с таким пониманием, снисхождением и все же с улыбкой.
— Хочешь сказать, что у тебя есть что-то такое, чего я не знаю?
Вэлиан улыбнулась, кивая, и едва слышно, с видимым удовольствием и слышимым в голосе облегчением произнесла одно лишь слово “Моркет”.
* * *
[1] Амаэль Дэлинэйн Первый, Блистательный и Бессменный — император, правитель Молендиума
[2] Šäohal’falåicte (эний) — Саохаль, название мира в котором живет Вэлиан
[3] Lann — лаборатория
[4] Vegg — воин
