Каждый судит в меру своей испорченности, я же поняла его так: я специально дала слово Рихаррду и не когда-нибудь, а совсем недавно и все только для того чтобы избежать брака с драконом. Вот это рокировка, вот это я загнула!

Я вышла из спальни, оказываясь в коридоре, быстро пересекла его и чуть ли не забежала в свою комнату. Холод в груди быстро сменился на влагу в глазах, сделав картинку матовой.

«И помереть ты тоже собиралась намеренно, — протянул издевательски голос и тут же добавил, — у динозавра не все в порядке с головой.»

Стало очень обидно. Я патологическая вруха с маниакальной тягой к скрытничеству. Подумать только, и это он мне что-то ставит в вину! Да, кто бы говорил!

«Не реви!»

Он конечно никогда не врал мне.

«Не идеализируй птеродактиля. Врал и еще как, скрывал и пекло его дери, кто еще знает, о чем еще он тебе не рассказал. Вспомни только как технично он ушел от ответа о разговоре с Миэрой.»

Сама виновата. Надо было усадить его и рассказать ему все от начала и до конца, вывалить все заботы, проблемы, поведать обо всех застарелых обидах, безумствах, обидах и говорить до тех пор, пока он сам бы не выставил меня за дверь.

«Может он с женщинами никогда не общался?»

Губа предательски задрожала, я подняла лицо, только бы удержать грозящие вырваться наружу слезы.

Когда я должна была рассказать ему все? И с какой стати? Все только для того чтобы не обидеть его, сложить все к ногам своего спасителя?

«Лапам.»

Я смахнула слезы, плотнее закутавшись в халат. Лишь через секунду опомнилась, потянув его за пояс, и стянула с плеч.

«Придурок. Они все придурки, не переживай.»

«Что ты-то разошелся?»

«Разошлась. Я могу быть твоей совестью и вообще я часть тебя, значит я тоже девочка.»

Я переодевалась, злясь на себя. Не получилось вытащить вещи максимально аккуратно, даже шкаф с мудреным замком и тот открыла не сразу, чуть было, не запсиховав и не сорвавшись на кусок дерева с пластиком. Мысль о том, чтобы съехать от него, взяла и задвинула куда подальше. Облезет!

Руку ушибла.

Вещи вывалились на пол, пижамные штаны, как водится, оказались в самом низу. Футболку от нее я так и не нашла, подбирая первое что попалось под руку. Оделась и только потом понеслась обратно.

Я гадина. Наговорила ему гадостей и еще скажу! О какой-то любви подумала. Идиотка. В этом дракон прав!

— Ты сам-то ничем не лучше меня!

Выпалила я, глядя на дракона, сидящего на моем месте. Он только поднял глаза на мое появление, подперев подбородок рукой.

— Неужели?

— Да. Я ничего не знаю о тебе. Хорругарис. Где это? У черта на рогах?

Как и в прошлую ссору подобную этой меня очень сильно злил его спокойный вид. Думаю, многие бы поняли меня, если бы их рвало на части от обиды или злости, а на тебя смотрели с академическим выражением, как на диковинную зверушку, мечущуюся в клетке.

— Что, твой Исх’ид совсем ничего не смыслит в своей работе?

Это «твой» резануло слух. Я посмотрела на халат в руках, пожалев, что на его месте не что-то тяжелое, чем можно было бы зашвырнуть в диплодока, все только бы стереть это выражение спокойствия на его лице.

«На его уравновешенности можно храмы воздвигать.»

— Твой Рэндалл тоже совсем мышей не ловит?

— Он-то здесь причем?

В этом сравнении нет ничего удивительного. У него тоже ненормально близкие отношения со своим партнером.

«Партнером! Слово-то какое верное подобрала.»

Слезы что просились до этого наружу быстро пересохли. Он просто ревнует к “моему” Исх’иду и видит тени там, где их нет. Осознание не согрело и не заставило улыбнуться. Я хочу обратно, в ту часть дня, когда было просто хорошо.

— Ты мне ставишь в укор Исх’ида, я — Моркета.

Фэйт понял меня, даже лучше, чем это ожидалось. Его глаза мрачно сверкнули, что порадовало меня, полив бальзам на рану моего раздражения. Он поднялся со своего насеста.

«Кресла! Смотри, опять идет.»

И направился ко мне.

— Считаешь, что это удачная шутка?

Я пожала плечами и в этот раз на всякий случай отступила, опасаясь, что дверь, как и в прошлый раз захлопнется и я буду вынуждена выслушивать весь ревностный бред что придет ему в голову с невозможностью уйти и поискать в этом доме вазу.

— Нет, ты же не смеешься.

— Значит претензия реальна и это после всего?

Я пожала плечами. Почему бы и нет? Если у него все в порядке с ориентацией, то вот в Рэндалле я вполне себе могу сомневаться. Он пользуется «дружбой», чтобы вернуть себе любименького.

«Что за гадкое слово? Где ты их берешь?!»

О Боги! О чем это я? Завернула ситуацию, чтобы только показать всю нелепость его претензий. Тут ведь главное самой не поверить в то что я несу!

— Что еще нашептал тебе твой друг? — проговорила я упрямо, проглотив едкое замечание насчет его предпочтений.

— Он не прав?

— Нет. Но чувствую ты прикрываешь им своих тараканов.

Я пошла на него, на мое счастье дракон отступил, и я не стала рыть носом его грудь. К моему разочарованию моего напора не хватило надолго Фэйт видимо вспомнил кто он и, кто я, остановился.

— И твои претензии ко мне, все эти подозрения — это слишком дорогая цена ради того, чтобы не выходить за тебя замуж. Считаешь иначе?

Дверь тихо щелкнула. Я выругалась про себя. Я так и знала! Дракон ничего не говорил, глядя мне в лицо не то раздумывая, не то ожидая продолжения.

— Думаешь подозрения беспочвенны, даже невзирая на то какие изворотливые у тебя учителя? Все так складно и так вовремя.

Жаль здесь нет Триста. Ему бы послушать, лишний раз убедиться в собственной гениальности. Хотя, нет-нет, ничего не жаль! Икалось бы ему сейчас!

— Ты так хорошо знаешь Триста или пытаешься придать своим эгоистическим чувствам хоть сколько-нибудь цивилизованный вид?

Скорее второе. Понимаю его, но вот идиотом не называю. Я не дала ему ответить.

— Это не закрытый клуб, Сфайрат.

Я попыталась обойти его и пройти к креслу, но дракон поставил меня на место. Хорошо быть сильным. Хочешь шкафы двигай, хочешь таскай за собой тех, кто не хочет находиться рядом.

— Я пока посижу в кресле, а ты дашь какое-нибудь подобное моему обещание. Потом…

Я посмотрела на кровать и отступила. Одно дело увлечься, а другое дело спокойно разглагольствовать о сексе с человеком что тебе нравится, представляя все так, что в этом нет ничего особенного. Я перевела взгляд на Сфайрата, обращая внимания на его глаза. Серые, с кучей солнечных бликов. Только что были темными.

— Ну что же ты?

Я ненавижу его в такие минуты.

— Расскажешь мне как это. Если дашь мне немного силы, я тебя еще и искупаю. Но я буду добра, выберу море потеплее.

Дракон кивнул, но я-то видела, что он сдерживается, чтобы не улыбнуться. Он потянулся обниматься, но я отстранилась, отступая.

— Эээ-э, нет! Давай, я тоже предъявлю претензии! Доведу тебя.

Я отступила, выставляя руку и тут же одергивая ее обратно, отпрыгивая. Меня чуть было не схватили за кисть. Пусть выслушает меня так, ответит на вопросы, оправдывается в конце-то концов!

— Как будто раньше ты была просто паинькой.

Сфайрат наступал, я пятилась, натыкаясь на предметы.

— И мы только и делали что смеялись.

— Сфайрат! Перестань обвинять меня в том, что я скрытная и лгунья.

У нас часто происходят какие-то недомолвки. Он торопит события. Или просто время нынче такое? Но я заметила, что мы и очень быстро миримся. Вот и сейчас не исключение. Я отступаю потому что горю желанием обвинить его в чем-нибудь, а у него «обнимашки» на уме.

— Я ведь тоже так могу. Я между прочим…

Как же хорошо, что у него большая спальня, отступать и бегать по ней можно очень долго.

— Серьезно?

Я кивнула и успела отскочить в сторону. Меня не проведешь!

— Фэйт!

Я остановилась посередине кровати вне досягаемости мужчины. Я сердилась и веселилась одновременно. Мои претензии не будут смотреться серьезно, если я буду убегать от него, перепрыгивая через предметы мебели и скача при этом по кровати.

— Вэл!

Дракон стоял напротив меня, он уже несколько раз попытался достать меня то с одного то с другого края, но пока ему это не удалось. Я смех и грех, но раззадорила его.

— Дракон!

— Нет, это ты стареешь! Как меня зовут вспомнишь?

— Диплодок? Нет-нет, я вспомнила! Рэндалл?

— Тристан Исх’ид?

Нет. Хватит с меня ушастого на сегодня. Не вспоминал бы, и он о нем, от греха.

— Эон?

Он, к счастью, не сердился, так порычал для виду. Весьма забавно на мой взгляд. Еще бы одного приступа ревности я не выдержала, слишком часто скачет настроение. Нервы у меня не из лунариса. Я бы разрыдалась, как пить дать или хохотала бы, как сумасшедшая.

— Вэлиан!

Он перехитрил меня. Это я без магии и рассчитываю только на свою ловкость, он пользуется всем, что имеет.

— Так нечестно, — проговорила я в капкане его рук, подергавшись для порядка, да и расслабилась.

— Попалась, — тихо проговорил он мне на ухо, — с тобой ведь по-другому нельзя.

Игриво, приятно, волнующе и страшно. Мне не хочется опять во тьму, тем более что мне уже сказали: «последний раз».

— Говори, что хотела сказать.

Я вздохнула, раскачиваясь в его объятьях, ноги пружинили на кровати.

— Ты знаешь обо мне много, то что я никому и никогда не рассказывала даже о том что я когда-то пообещала отцу.

— Вообще никому?

Он отвлекал меня, целуя кончики ушей. По рукам высыпали крупные мурашки. О каком серьезном разговоре может идти речь, если я думаю о его тревожащем сердце голосе и о горячих поцелуях?

— Ты опять?

— Снова, — поправил он меня тихо.

— Никому, — подтвердила я, стараясь не улыбнуться.

Он ревнует. Сейчас, когда позади крики, невыплаканные слезы и погоня это мысль согрела. Чувствовалось, что дракон выдохнул, тихо прорычав на своем драконьем: спасибо.

— Ты знаком с моими друзьями.

— Ты тоже, — еще один поцелуй.

Я, почувствовав, что его хватка ослабла, повернулась к нему. Он нарочно это делает.

— Рэндалл твой единственный друг?

Сфайрат улыбнулся, так что сердце ёкнуло. Обаятельный. Он легко пожал плечами.

— Полетим знакомиться со всеми?

Полетим? При мысли об этом даже дух захватило. Один раз я уже летала с ним, но удовольствия в том полете было мало. Уверена, что в следующий раз все будет по-другому. Я обняла его, дотрагиваясь до тела. Чуть-чуть. Отныне никаких горизонтальных телодвижений.

— Почему бы и нет? А родители? Ты знаком с моими, даже был у меня дома. В курсе чем я занимаюсь. Мне кажется или счет немного не равен?

— Мы ведем какой-то счет? И это серьезные отношения?

Сфайрат дернулся от щекотки, но не пытался остановить, ограничился лишь взглядом.

«Ну не действует Сфайрат!»

— Нет. Мы стыдим одного дракона и напоминаем ему, что он тот еще жук, который от других требует, а сам…

— Ты работаешь на меня и знаешь…

Он задумался. Наверное, думает о сорте любимого кофе и о кексах с изюмом и орехами, а еще о включенном компьютере.

— Вот-вот.

Я еще и работаю на него! И терплю все его заскоки на работе.

— С двумя ты уже знакома. Рэнд и Эргол.

Сфайрат сел на кровать, подкладывая подушки под спину, а затем похлопал по месту рядом с собой.

— Как кошке?

— Не ворчи и иди сюда.

Ворчуньей мне быть не хотелось. Мне хотелось нормального вечера и общения. Не думать о раскуроченной гостиной. Я села рядом с ним, помедлила только чуть-чуть, вздыхая в глубине души из-за того, что всегда иду ему на уступки.

— Хочу познакомиться с твоими родителями, узнать каким ты был милым карапузом. Как ел песок или выхаживал птичек. От фотографий от тех же не отказалась бы.

Сфайрат рассмеялся. Я же понимала, что и в самом деле хочу узнать его. Хочу знать, как он стал таким невыносимым и замечательным одновременно.

— Ты нахалка. Сейчас полетим, чтобы наверстать упущенное?

Я расслабилась, прижимаясь к нему и вдыхая такой уютный запах мужчины. Он пах огнем, дымом и домом.

— Можно и сейчас, — легко согласилась я, — но, если есть фотографии так и быть я потерплю до выходных.

— Фотографий нет, но есть воспоминания, если тебя и в самом деле интересно, как я ел песок…

Он вновь смеялся, целуя меня в макушку. Да, я тоже представила картинку, но с блаженным Рэндаллом, это то еще зрелище!

— Вэл, ты зря так к нему.

— Я зря?

— Он эмоционален и вспыльчив, но он верный друг.

Мне вспомнился Эргол. Друзья могут многое сказать о человеке, драконе, эльфе или еще о ком-то. Они ведь отражения наших внутренних качеств, отношения к миру и ко всему живому. Что касается Рэнда, я бы сказала, что он и Сфайрат две противоположности, но у них общая черта — верность.

— Я верю в это, но пусть хотя бы в моих мечтах он побудет блаженным Рэндаллом?

— Ладно, твоя взяла.

— Так что насчет воспоминаний твоей матери?

— Нет, фотографий, но есть воспоминания, если не передумаешь, попроси ее об этом. Она очень хорошо владеет зрительной передачей данных.

Много-много. Очень много вопросов крутилось в моей голове, от общих до вполне конкретных.

— Я так и сделаю. И не забуду.

— Я и не надеялся на это. Только хочу присутствовать при этом. Хочу слышать, как ты попросишь ее об этом.

Это он зря. Очень даже зря. Я не знаю эту драконицу. Я не знаю какой у нее нрав, да, что там говорить, как ее зовут! Но что я знаю наверняка — все женщины любят рассказывать о своих детях. Особенно, если они любимые.

— Ты не спешишь знакомить меня с родителями, потому что стесняешься?

Я даже приподнялась, отклоняясь от него, чтобы увидеть реакцию на свои слова. Дракон прошелся по мне оценивающим взглядом и двинул бровями, чем рассердил. Он издевается! Я вижу этих «солнечных зайцев»!

— Побойся Богов женщина!

Только потому что мне нравится его смех, я прощу ему его. Только поэтому!

— Не прошло и недели с момента помолвки.

После этих слов, настала моя очередь приподнимать брови и делать выразительное лицо, такое скептическое, строгое, прям вылитый дракон. Я не могла удержаться от этого, это был мой звездный час. Я бы еще добавила:

«А что так? Третья неделя знакомства пошла, когда как не пора!»

Сфайрат серьезно кивнул, выражение улыбки из его глаз пропало. Он понял меня. Отлично! Тогда обойдемся без саркастических речей. Я вернулась обратно, к нему на плечо, перед этим чмокнув его в щеку. Маленькое достижение, но его надо закрепить положительной установкой. Дракон на это хмыкнул, но никак не прокомментировал.

— Так как зовут твоих родителей? Как зовут ту женщину что вырастила тебя?

— Минаре Изумрудная. Мы не зовем родителей «мама» и «папа» после совершеннолетия.

— Почему?

Сфайрат дернул плечом. Это означало, что он не задумывался над тем к чему все, давно привыкли.

— Наверное, потому что мы перестаем быть детьми.

У него должно быть по-другому. Я уверена в этом. Иначе и быть не должно. Он пошел против всех, все только для того чтобы выгородить друга, не побоялся ни осуждения, ни наказания. Я хочу увидеть, как он общается с матерью и это будет лучше любых слов.

— Но родители ведь не перестают быть таковыми? Как Минаре встретила тебя? Как вы вообще держали связь все это время? Через Рэндалла?

Я засыпала его вопросами, но тут же «опомнилась».

— А отец? Как он отнесся к твоему поступку?

Я хотела пересесть напротив него, желая видеть его лицо, наблюдать каждую скрытую эмоцию. Слушать неровно стучащее сердце и ощущать тепло — хорошо, но это… Я передумала, возвращаясь обратно к нему плечо.

— Вэл?

— Хотела посмотреть, что ты скажешь, но решила ограничиться услышанным.

Доверие должно начинаться с малого, пусть расскажет то что посчитает нужным и при этом оставит что-то при себе. Дракон помедлил немного, взяв мою руку в свою, поцеловал пальцы и, помолчав немного, продолжил.

— Отец погиб еще до моего рождения, я его совсем не знал. Только из воспоминаний матери, но Минаре не любит делиться этим прошлым.

Мы помолчали немного, слышала ли я в его голосе грусть? Нет.

Я не знала своих настоящих родителей, ни маму, ни отца. Скучала ли я по ним? Нет. Грустила ли я о том, что не знала их? Немного. Мне хотелось бы узнать какой была женщина, что пожертвовала ради меня жизнью. Мужчину, от которого она ушла, почему она сделала это. Что могло заставить ее поступить именно так?

Должно быть, во мне что-то от их характера. Я не могу сказать, что только воспитание Рихаррда сделала меня такой.

Что насчет слов Сфайрата о Минаре.

Хотела бы я вспоминать того, кого любила? Нет. Не стоит вызывать теней прошлого, они причиняют боль, а со временем могут оказаться совершенно другими, чужими. И лучше бы в такую минуту осознания, им остаться далеко, в космосе нашего сознания.

— Но кто-то воспитывал тебя? Я не верю, что ты получился таким сам по себе.

— Сделаю вид что я не заметил твоих слов.

Сфайрат запустил руку в мои волосы, вызывая россыпь мурашек по спине, рукам. Безумно приятное ощущение.

— Что такого я тебе сказала? Ты ведь не знаешь каким я вижу тебя.

— Я вижу, как ты смотришь на меня, когда я дракон и поэтому твои слова простительны.

Я цокнула. Я прощаю его смех, он мне мои хамоватые выпады. Думаю, так он это все видит.

— Я не часто вижу тебя таким, а жаль.

Я смотрела на дракона снизу-вверх, внезапно оказавшись лежащей на подушках. Я не успела ни испугаться, ни удивиться стремительному жесту. Меня увлекло то как он смотрит на меня, задумчиво.

— Хотела бы видеть чаще? Чем тебя так привлекают ящеры?

— Только один ящер, — поправила я его, вспомнив другого дракона, что пытался шантажировать меня пару дней назад, — сомневаюсь, что другие произведут на меня впечатление подобное тебе.

— Откуда такая уверенность?

Его якобы беспечный тон не вел меня в заблуждение. Он также о Тристе спрашивал.

— Я видела Рэндалла драконом, по мне просто варан с крыльями.

— Ему не вздумай сказать об этом.

— Хорошо.

Я погладила его по щеке, вспомнив колючесть его поцелуя. Дракон словно понял, о чем я думаю и повторил его, но в этот раз легко, не требовательно, не страстно, явно сдерживая себя и отстраняясь. Я ощутила некое разочарование, но тут же прогнала его прочь. Так и надо. Но как же хочется еще!

— Так кто тот дракон, что воспитывал тебя? Он муж твоей матери?

Сфайрат качал головой. Я смотрела, как он, заложив руки за голову, смотрит в потолок, затем и вовсе закрывает глаза. Я любовалась им. Все еще считаю его красивым и да, добрым, не поменяла свое мнение спустя все эти дни. Дракон собственник, привык полагаться только на себя и принимать решения за других, но добрый. Злых намерений в его поступках я пока не увидела. И красивый.

«Потому что он тебе нравится.»

— Это мой учитель и нет, они пока не женаты.

— Пока? Это такая длинная история?

— Ты, не поверишь.

Я поднялась, усаживаясь на кровати, так, во-первых, удобнее, а во-вторых я боюсь, что меня смотрит рядом с ним и я усну, в его кровати. Ничего страшного, но мне хочется дослушать до конца, поговорить с ним, поболтать, задать еще кучу других вопросов о его жизни, о дорогих его сердцу существах. И еще, я таким образом могу удержать себя, чтобы не дотронуться до него.

Так я дослушала его рассказ про Кайшера, узнала, что драконов, что растут без отцов отдают на воспитание убежденным холостякам или тем, кто не решился связать свою жизнь с кем-либо повторно, тоскуя по ушедшим к звездам суженым.

Это так романтично и грустно. Вечно одинокие драконы.

Воспитание детей чужими драконами необходимо, чтобы будущий мужчина мог перенять опыт и знания, не рос под постоянной опекой и влиянием женщины, сформировался мужской характер и взгляд на мир. Радует, что в этой сфере жизни драконы не стали делить детей по происхождению, кого выбрал наставник, того и будет учить. Теперь я хочу познакомиться с этим Кайшером.

— Это продолжалось вечность. Мы с Рэндаллом даже ставки делали.

— Кто выиграл?

— Никто. Оба проиграли.

Сфайрат покосился на меня, он видимо гадал какой будет моя реакция на его последующие слова, хотя на первый взгляд в них не было ничего особенного.

— Когда был дома узнал, что они начали жить вместе, до этого ни Минаре, ни Кайшер ни разу не упомянули друг о друге. Хотя, писем был отправлен целый состав.

— Письма?

— Да. Вэл. Письма Минаре. Ей тоже было запрещено видеться со мной.

— Но она-то в чем виновата?

Оригинально мыслят драконы: раз живут вечность, то и потерпеть лет триста-четыреста, не составит труда. Я сидела, обняв себя за коленки, уперевшись в них подбородком. Сфайрат время от времени поглядывал на меня, но ничего не спрашивал и попыток сблизиться не делал.

— А ты догадайся чья она мать?

Сарказм. Обожаю, когда он присутствует в общении. Для меня это показатель некой общности, доверия и близости. Ведь обычно мы не позволяем себе общаться подобным образом с посторонними, боимся обидеть. С близкими по духу, друзьями, товарищами — таких опасений нет, ведь мы уверены, что нас поймут и скорее всего отплатят тем же. Не могу себе представить, чтобы мы со Сфайратом общались по типу “уси-пуси”, никогда не верила парам постоянно общающимся в таком духе. на мой взгляд есть в такой манере вести себя что-то показное.

— Я-то догадываюсь, но чего они хотели добиться таким наказанием?

Желваки на лице мужчины выделились и хоть он и не стал как-то нелестно отзываться об этом Совете, но понять, что он думает о них в целом по его выражению лица было нетрудно.

— Дали время поразмышлять, помучиться, соскучиться. Хотели добиться подчинения, дали осознать, где твой дом, близкие, друзья. Все это для того, чтобы вернуться домой, быть свободным, летать среди гор и снегов.

Он улыбнулся, произнося последние слова, но я слышала в его голосе тоску. Мы свободны в этом мире, здесь нам кажется не угрожает никто, фаэдир не появляются здесь, но все же мы заперты. В этом мире мы не можем быть теми, кто мы есть на самом деле и, если я смогу обойтись без магии, дома снимать морок и отрываться с волшбой при закрытых окнах и ставнях, то вот он может летать только ночью и то лишь в тех местах, где не снуют по небу многочисленные самолеты, вертолеты, беспилотники и дроны.

— Не стоит забывать о фаэдир, они требовали максимально сурового наказания. Совет лишь показал что верен себе и своему слову и не собирается делать поблажки даже для своих, тем более для своих.

— У меня предложение, — я погладила его по щеке, привлекая внимание к себе, — давай, завтра, заявимся к стражам?

Его взгляд посерьезнел, а я продолжила:

— Узнаем, что они не поделили с фаэдир? Драконьему совету — это наверняка понравится.

— Вряд ли, — возразил мне дракон, но я не успела расстроиться.

Его глаза «зажглись» знакомым мне светом, а следующая фраза та и вовсе заставила меня улыбнуться.

— Драконам всего мира, определенно.

* * *

Дверь в спальню распахнулась, нет, она влетела в комнату, обдав их лицо сухим жаром и мелкой щепой от раскрошившейся доски. Сфайрат тут же оказался на ногах, подскакивая к Вэлиан, заслоняя ее собой. Опасения его были напрасными, то был всего лишь Рэндалл с перекошенным от ярости лицом и Тристан, отпихивающий дракона в сторону и не обращающий внимания на его недовольный рык. Лицо эльфа было просто обеспокоенным, а после увиденного и вовсе приобрело скучающее выражение. Полумрак, спальня, смятая постель, дракон закрывающий собой лохматую женщину, приводящую себя наспех в порядок, тут надо быть глупцом, чтобы не понять, чем они тут занимались

— Какого пекла?!..

Вэлиан уже поднявшаяся и спрыгнувшая с кровати, только выглянула из-за плеча Сфайрата, приобняв его. Тристан отметил про себя этот момент, но не подал вида. Во всяком случае он надеялся на это. Что до Рэндалла, его этот момент “смягчил”, он и по сей день не очень верил в чистоту ее помыслов.

— Ну и лица у вас!

Вэлиан рассмеялась, безуспешно пытаясь унять смех. На нее недовольно покосилось две пары глаз, как посмотрел на нее Сфайрат она не увидела. Он просто обнял ее, прижимая к себе в собственническом жесте.

— Это я тебя хочу спросить: что тут происходит?..

Проговорил Рэндалл, начав с раздражения и закончив с досадой. Женщина продолжала смеяться, теперь уже спрятав лицо на груди у Фэйта.

Все, как она и говорила раньше, день заканчивался так как надо — истерикой!

— Рэнд! Я напомню тебе, что я у себя дома.

Сфайрат только посмотрел на хохочущую женщину. Первый шок от произошедшего быстро прошел, вытесненный сначала ее звонким, а теперь приглушенным смехом. Он у нее такой заразительный, хочется и самому взять и улыбнуться, а не отчитывать кого бы то ни было. Но этот момент надо проговорить, очаг запомнит его слова и будет выполнять неукоснительно.

— Ты видел свою гостиную? Стекла, переломанная мебель, тлеющий диван…

Вэлиан отклонилась, взглянув на Фэйта снизу вверх. Они со своими разговорами и выяснениями отношений совсем забыли об этом.

— Я видел. Поэтому спрошу еще раз: какого пекла ты врываешься ко мне в дом?

— Ну так я тебе скажу: это нормально думать что что-то случилось, если увидишь такое!

Они тут болтают, а там разруха, пожар и полный бардак! Она, если честно забыла об этом совершенно, но пока не могла совладать с собой и остановиться, перед глазами все еще стояли их лица.

Рэндалл после этого замечания сдулся и не нашелся, что ответить. Трист продолжал молчать, закончив разглядывать ее в максимально короткие сроки, теперь его взгляд блуждал по комнате.

— Пока меня все устраивает и повода для беспокойства нет.

Фэйт и не думал злиться на друга, хотя наверное стоило, но ничего страшного на этот раз не произошло, но вот окажись он и Вэл в какой-то другой ситуации, менее одетыми, более увлеченными. Неловкостей и испорченного удовольствия было бы не избежать. Ему-то ничего, Рэнд и правда видел всякое, но с ней повторять подобное Сфайрату не хотелось.

— Ты сам-то пойми меня.

Рэндалл делал вид, что не замечает хохочущую Вэлиан. На этот раз его демонстративное игнорирование эльфийки было вовсе не из-за раздражения и подозрений, а из-за ее веселья. Дураком ему быть никогда не нравилось, клоуном тоже, но сейчас улыбка сама просилась на лицо, но упрямство делало свое дело.

— Понимаю, но в дом отныне ты ходишь, как все — через дверь, никаких черных ходов, балконов, световых люков и тем паче — джампинга.

— И это все?..

Рэндалл приподнял брови, кивнув ему на грудь, туда где сейчас находилась Вэлиан. Сфайрат согласно кивнул. Он теперь не один.

— И это все потому что я прошу тебя.

Он посмотрел на Вэлиан, которая затихла, мало-помалу приходя в себя, утирая выступившие на глаза слезы.

— Я дам тебе знать, если мне вдруг понадобится твоя помощь.

Трист в ответ на это хмыкнул, правильно поняв намек Сфайрата, что в делах с женщинами ему помощь друга не требуется.

* * *

Вэл в очередной раз оглядела разрушенную гостиную.

Стекла убраны, мебель, что осталась в целости и сохранности, поставили на место. Диван с сожженными подушками перестал дымиться, а легкие занавески так и продолжают вырываться наружу, выдворенные сквозняком и подхваченные ветром. Она уже позвонила в компанию по установке стекол и окон. Осталось только заменить диван, но ей еще предстояло найти точно такой же, минимум — похожий на этот. Но это могло подождать, а вот холодный дом, выпускающий тепло на улицу — нет.

Она уже переоделась и ждала, когда мужчины закончат пить кофе с наспех нарезанными бутербродами.

— В лондонском отделении нефелимов — пусто. Мы уже были там.

Вэл вернулась обратно, наблюдая за мужчинами и слушая их разговор. От бутербродов не осталось и следа, даже крошки и те были сметены подчистую. Они и зашли только лишь для того, чтобы проведать их и выпить чашечку кофе.

— С самого утра на ногах, а еще ты со своим “займись делами”.

Сфайрат на эту претензию остался невозмутим. Подобные замечания не редкость в их бизнес-тандеме, бывало всякое и хуже, и лучше. Потерпит, если и говорит, то только лишь для того, чтобы что-нибудь сказать.

— Ты уж определись чего именно хочешь, чтобы я помогал эльфу или занимался делами компании.

Эльф на обезличенное обращение к себе ничего не сказал, словно не заметил этого. Вэлиан не терпелось поговорить с ним, но она знала, что к нему в минуты задумчивости лучше не лезть. Он где-то очень далеко и складывает кусочки головоломок. Надо потерпеть, а потом задать интересующие ее вопросы.

— Я хочу, чтобы ты сделал работу. Но я не прошу тебя сделать все за пару часов. Ты выкрутился с офисом? Отлично.

“Чашечка кофе” включала в себя перекус из всего что было в холодильнике. Вэл не удивилась этому моменту, она уже привыкла к подобному, как к неизбежному злу. Раньше, если к ней заявлялись ребята из команды они проделывали тоже самое. Начиналось все с чашечки чая, а заканчивалась пустыми полками, готовкой еды и шумным застольем с горой немытой посуды.

Одно благо — готовили они еду самостоятельно, а не ждали, когда она снизойдет до готовки. С голодными мужчинами лучше не спорить, не пытаться перекричать и уж тем более неважно к какой расе они принадлежат. Ведь общая для них черта — раздражительность.

Второй минус после пустых полок — грязная посуда, но это Вэл решала с помощью бытовой магии, зачаровав щетки и тряпки.

— А ты! — Рэндалл, уже “подобревший”, обратил внимание на Вэлиан. — Прекращала бы прикрывать своих коллег, только и слышишь от них: “Вэлиан не передала”, “Вэлиан не сообщила”, совсем расслабились.

Вэлиан лишь кивнула в ответ, даже не подумав возмутиться и что-то ответить ему на это. Это уже второе замечание касающееся ее обязанностей, в подобном духе, первый раз ей попенял на это Сфайрат, а теперь вот Рэндалл. Плохо, если компания перестает работать в отсутствие непосредственного начальства, еще хуже — простой секретарши. Голос что-то прошипел ей про “личного помощника”, но ее волновало другое.

— А вы что делали у нефелимов? Мы к ним завтра наведаться собрались.

Задала она интересующий ее вопрос, но больше этого ее волновало другое. К кому идти теперь? К кому обратиться за помощью? Можно наведаться в штаб-квартиру на востоке, но у этих славян вечно какой-то бардак и кажется, что это им нужно помогать.

— Искали подружку Триста.

Рэндалл откинулся на стул и с нескрываемым удовольствием взглянул в сторону Тристана, но тот никак не отреагировал на это, отчего довольный Рэнда быстро сошел на нет, сменившись “деловитостью”.

— Попробовали ее найти по этой штучке.

Он вытащил из кармана игрушку-крестик, с пренебрежением бросив ее на стол. Сфайрат проследил за глиняным кусочком, что заскользил по столешнице, ударился о кружку и остановился закачавшись.

— Попали в какую-то старую церковь, там нет ничего особенного.

— Ты уверен?

Уж лучше бы она молчала. Рэндалл бросил на нее такой яростный взгляд, что оставалось только убежать в комнату, закрыться и порыдать в подушку оставшуюся часть вечера. Но Вэл в ответ на это лишь улыбнулась, старательно невинно и ласково. Не привык, чтобы его слова ставили под сомнение? Она и не ставит, а только уточняет, чтобы он задумался и пересмотрел свои воспоминания.

— Уверен. Проверили на магию, облазили сверху до низу, ничего кроме крыс, мышей и разнообразного помета не нашли. Захоронений и тех нет. Магией там и не пахнет.

— Совсем ничего нет?

— Ничего, — процедил Рэндалл, ощущая подкатывающее к горлу раздражение. — Только стены и пустые проемы вместо окон, разрушенный камень и крапива. Что еще ты хочешь знать?

Вэлиан зацепилась за этот момент. В пустынных и заброшенных людьми зданиях можно найти все что угодно, но только не абсолютную пустоту. Это может быть разнообразный мусор, отходы жизнедеятельности и мертвые животные, пустые баллончики из-под краски, тряпки оставленными бездомными и много чего еще. Если смотреть поверхностным взглядом на это вряд ли обратишь внимание.

— Именно это я и ничего больше.

Вэл только прерывисто вздохнула, слабенькое желание рассказать ему о своих наблюдениях из прошлого пропало, как будто никогда и не возникало.

— И ты спросила об этом просто так?

Вэл пожала плечами. Пусть сам разбирается, раз уж такой психованный.

— Вэл?

Если бы не Сфайрат, она бы с ним и разговаривать не стала. Никогда. Вот уж точно не сошлись характерами. Чем она его так бесит? Может он тоже ревнует?

“К любименькому!”

Сфайрат откинулся назад, окидывая ее внимательным взглядом. Его время от времени забавляют ее язвительные замечания, но только не те что касаются его отношений с Рэндаллом, точнее его отношения к нему.

— В заброшенных местах обычно не так. Это я знаю пока мы искали Дэзгаса и его компанию. Все то что построено людьми так или иначе посещаемо, это можно понять по оставленным вещам, мусору, крысам.

— Но там нет ничего.

— Ты дашь мне договорить или нет?

Рэндалл согласно кивнул, надо понять к чему она ведет.

— В том-то и дело. Я верю твоим словам, — подчеркнула она этот момент, чтобы успокоить эту “нервную клетку”, - но кто-то слишком тщательно навел лоск, придал ощущение запущенности. Быть может там и в самом деле ничего особенного нет и кто-то присматривает за церквушкой, но тогда почему этот крестик привел туда? Он был сделан местными служителями? Он некогда принадлежал кому-то из святых?

— Хочешь сказать, что все места, где нет ничего должны представлять какой-то интерес?

— Да, Вэл, — Сфайрат поддержал Рэнда, — В том заброшенном городе тоже не было ничего и никого.

Черт! Она совсем забыла об этом. Вэлиан потянулась было к телефону, чтобы сделать напоминание в органайзере, но передумала, решив что надо договорить.

— Но тот город построен не людьми. Они о нем даже знать-не знают. Где была та церковь в которой вы были?

Рэндалл пожал плечами, вытащив свой телефон из кармана, полистал немного и передал его ей. Точка на карте с координатами и названием местности, ничего не дала Вэлиан.

— Вокруг нет близких поселений и это лишь говорит в пользу моих наблюдений. Я бы узнала об этом месте получше…

Рэндалл в ответ на это только презрительно фыркнул. Вэл оттолкнулась от мойки, собираясь покинуть кухню. Чувствуется, что она тут лишняя и им бы побыть в чисто мужской компании. Все с ним ясно. Зачем нужно было рассказывать? Чтобы он вот фыркал?

— Мисс гениальность, я задумался об этом и без тебя, пришел к такому же выводу, но правда без всех этих заумных объяснений.

Вэл только глубоко вздохнула, заметив, что Трист включился в беседу и едва заметно кивнул, соглашаясь с ним.

— Поэтому мы решили наведаться к нефелимам и узнать об этом месте получше. Но в их офисе не оказалось никого и ничего. Просто пустое помещение. Правда зачарованное, но там уже давно никого нет.

Он повернулся к ней и произнес еще раз по слогам:

— Ни-ко-го. От слова “совсем”. И только попробуй что-нибудь сказать.

“Это что угроза?”

— Это предупреждение!

— Слушай, ты даже не пытаешься быть любезным.

— А ты пытаешься?

Вэл ничего не сказала на это агрессивное заявление, а просто вышла прочь из кухни, возвращаясь в комнату. Даже на Сфайрата не взглянула. Что тут смотреть? Жаловаться таким образом, говорить молчаливо: “вот видишь?!”

Нет.

У него глаза есть и уши тоже на месте.

“Блаженный он и есть! Из-за чего спрашивается злится?”

— Я обращаюсь к ней точно так же, как и она ко мне!

Донеслись до нее последние слова противного ящера, прежде чем дверь спальни закрылась, отрезав от нее все посторонние звуки. Пусть пообщаются мужской компанией, с самого начала ей не стоило влезать в это.

“Он его друг. Не все друзья должны нравится мне, его — мои кстати тоже.”

На полу, на кровати, тумбочках, словом на всех горизонтальных поверхностях лежали свертки. Вэл только вздохнула, глядя на это. Словно небольшие камешки принесенные неизвестной стихией.

Шорох и громкий треск бумаги заглушили бубнеж мужских голосов и резкие звуки с кухни. Пусть делают что хотят! Уютно им в своей компании? Да, пожалуйста! У нее своих дел хватает.

* * *

— Я стучу уже несколько секунд, ты не слышишь или просто не хочешь ни с кем разговаривать?

Я оглянулась на заглянувшего в спальню эльфа, затем оглядела пространство перед собой: оно превратилось в море коричневой бумаги, с прожилками из самой разнообразной тесьмы. На кровати мерцал включенный ноутбук, с уже заполненной формой заказа, ожидающий последних реквизитов, чтобы оплатить счет и доставку мебели в квартиру.

Было открыто еще как минимум десять вкладок, но там все было посвящено рождеству: статьи, видео, витрины, онлайн магазины в которых можно совершить покупки оптом.

С его встроенных колонок доносилась очередная рождественская песенка, восхваляющая снег во всех его проявлениях, к словам, то и дело примешивался звон бубенцов. На мое счастье ни одна из праздничных песен не повторилась больше одного раза, иначе это бы добавило очков в копилку моего раздражения.

Я ненавижу занятия подобные этому, тяну до последнего прежде чем заняться сортировкой вещей или же генеральной уборкой дома, но если займусь, то всё! Держитесь! Не успокоюсь пока не закончу, чтобы еще, как минимум пятьдесят лет не возвращаться к этому делу.

— Я не слышу. Ты видишь это?

Трист так и остался стоять в дверях, кивая.

— Вижу, надо поговорить.

Не помню говорила ли я ему о своей “не любви”, но не удивлюсь, если он наслышан об этом. Я уже было открыла рот, чтобы сделать ему замечание и пригласить вовнутрь, но опомнилась, поднимаясь.

Мы — не у меня дома. Это не моя спальня. В смысле моя, но все сложно.

У меня есть ревнивый дракон, который может воспринять все по-своему и лучше промолчать о том в каких условиях иной раз приходится ночевать в абсолютно мужской компании. Ничего криминального в том нет, но такие рассказы не подойдут в качестве успокоительного для одного ревнивого ящера.

— Так и о чем ты хотел поговорить?

Трист, подпирающий собой подвесную тумбу, приподнял бровь. Я же оглядела его. окинув взглядом. Надо сказать одежда этого мира очень идет ему. Где он взял ее? Я ведь не позаботилась о том, чтобы ему было во что переодеться, рассудив что он не маленький и может позаботиться о себе самостоятельно. Он так и сделал, чему я не сказано рада. Мне вообще очень сильно везет на самостоятельных во всех смыслах мужчин, одному вот я помогаю быть самостоятельным и независимым, терплю его завихрения и делаю жизнь немного, но проще.

— Нахамил тебе он, а огрызаешься ты мне?

Хороший вопрос, но только он не про меня. Я не огрызаюсь, как он выразился, я готовлю почву для разговора и обвинительных речей.

— Нет, я отыгрываюсь на тебе совершенно заслуженно. И я еще мила. Ты ведь знаешь.

— Поясни.

Я пожала плечами, прислушиваясь к звукам в квартире. Что-то как-то очень тихо. Куда подевались? Или подслушивают за углом?

— Отлучились полетать, обещали скоро вернуться, — ответил он мне, верно истолковав мое недоумение.

Отлучились полетать? И Сфайрат оставил Триста со мной наедине? Трист еле слышно усмехнулся, но интересоваться причиной его веселья я не стала. Наверняка, у него со Сфайратом состоялся какой-то разговор или же Фэйт потребовал от эльфа свое любимое “дай мне слово”. Мужские дела, мужской мир, пусть сами разбираются.

— Ты пришел в этот мир, ты попросил меня о помощи и сам же не договариваешь. Как еще я должна разговаривать с тобой?

Трист молчал какое-то время, не спеша отвечать на мои полные “обиды” речи.

— Задай интересующий тебя вопрос и я отвечу тебе.

— Это Эдвинсент? Это Эд?

Я не стала ходить вокруг да около. Мне нужно знать это, сейчас, чтобы свыкнуться. Тристан скрестил руки на груди, что должно было говорить само за себя, о том в каком русле пойдет наша дальнейшая беседа, но правда в том, что язык телодвижений совсем ничего не значит в случае с этим эльфом.

— Мне нужно знать.

— Тебе будет легче от этого?

Спасибо за ответ, как говорится. Все уже понятно.

— Я хочу понять почему? Я не смогу задать ему интересующие меня вопросы. Я тут. Он там.

Я посмотрела на потолок, имея ввиду недосягаемость его положения. Будущий король может и снизойдет до приятельского разговора, решит вспомнить о старых добрых временах, но вот только как прежде уже все равно не получится. Ударить короля, как прежде по плечу или подставить под ножку и не покуситься при этом на его коронованное величество? Он может и решит, что все в порядке, но его королевское окружение вряд ли. Знаем. Проходили.

— Конечно это ничего не изменит, в их семействе по-другому на трон и не взбираются, обязательно нужно убить кого-то из близких.

Все знают историю, однако каждый раз ищут “правильных” виноватых.

— Тебе каждый раз необходимо знать, что движет тем или иным существом в совершении тех или иных поступков?

Я только склонила голову набок, стараясь не улыбнуться. И это он меня об этом спрашивает? Он и сам такой, все ищет чего-то в окружающих. Трист весело усмехнулся, переминаясь с ноги на ногу.

— А что не спрашиваешь про дракона? Отчего он так ведет себя?

Я отмахнулась от “этого” дракона.

— Понятно, что он не доверяет мне и ревнует.

— Мы сейчас об одном и том же драконе говорим? Я не о том с кем ты делишь… кров!

Я несколько секунд молчала, просто пригвождая его к зеркалу мнительным взглядом. Вот только он бы не начинал ничего такого!

— Да, об одном. Взяла и появилась из ниоткуда, заняла внимание лучшего друга, пытаюсь втянуть в авантюры и связана с сомнительными личностями. Это я о тебе между прочим.

Я кивнула в его сторону. Трист только скривил губы, но веселье на его лице обозначилось лишь сильнее.

— Как еще ему ко мне относиться? Другое дело что мне порой невыносимо, но наверное это когда-нибудь пройдет.

Трист покачал головой, словно раздумывал, но в итоге кивнул. Однако, я уцепилась за надежду.

— Но если ты видишь, что он втайне влюблен в Сфайрата ты мне скажи, пожалуйста.

Вот теперь он рассмеялся. Я тоже улыбнулась. Шутки шутками, но мне и в самом деле было бы проще. Я бы просто смирилась с этой любовью, чаще бы молчала его в его присутствии, позволяя демонстрировать свою неотразимость.

— Все верно, но по-моему проблема не только в этом.

Я заинтересовалась сказанным.

— Я смогу как-то повлиять на это? Изменить?

Трист задумался на мгновение, затем окинул меня изучающим взглядом.

— Маловероятно.

Я откинулась на спинку кресла, тут же сдувшись. Если с этим ничего поделать нельзя, значит проблему надо отпустить, глядишь сама рассосется. Забивать голову лишним мне пока не хочется, тем более когда это касается Рэндалла. Зря, наверное. Говорят своего врага нужно знать в лицо, но мы с ним вродене враги, так грыземся по-тихоньку.

— Итак, давай вернемся к будущим королям и цареубийцам. Зачем? Я не замечала за Эдом властных замашек.

— Почему ты всегда так уверена в том, что я знаю все?

Я не стала отвечать на этот вопрос, потому что я знаю, что у него любопытный, длинный нос! Трист не стал долго упорствовать. Ему нравится быть всеведающим в моих глазах и время от времени играть роль учителя.

— Знаешь, как говорят: ищите женщину. Эта ситуация не исключение.

Да, ладно! Это как-то очень невероятно. Тристан согласно кивнул, лишний раз, жестом подтверждая мои мысли, но я не верила, еще не верила.

— Убить короля, отца ради женщины? Что в ней может быть такого особенного?

Трист невесело усмехнулся. Я заметила, проступившие круги у него под глазами. Он вообще спал?

— Ты мне скажи, ты знаешь ее лучше меня.

Я помассировала виски, в которых резко закололо, поднимаясь.

Эланис.

Эта болезненная увлеченность принца толкнула его на это. Какой просто однако мотив. Так обычно и бывает, но почему-то в это верить все равно не хочется. Любовь-любовью, но не убивать же отца!

— Что тебя смущает, Вэл?

Но может он все-таки ошибается? Я посмотрела на него, надеясь, что он шутит, имеет в виду кого-то другого.

— То что Эд твой друг или то что в убийстве короля, который облагодетельствовал тебя в последние часы своей жизни замешана твоя подружка?

Я прошла мимо него, не обращая внимания на его слова, вернулась, останавливаясь напротив.

— Ничего не изменилось. Король мертв. Но проблема изначально была не в нем. Ты, я, Эд, мы знаем об этом.

Тристан молчал, разглядывая меня. Он никак не комментировал сказанные мною слова, но это уже и не нужно было. Мысли неслись быстрее ветра.

— Видимо, он решил иначе. Он теперь король и никто ему не указ.

— А ты? Ой, извини, это же ты!

Понятно, почему убирает самых преданных и несговорчивых, хотя по Исх’иду этого и не скажешь. Трист только слабо улыбнулся на это.

— А я должен был умереть потому что я всегда был эльфом короля и был предан ему. Потому что я отказался выполнять указания Эдвинсента, всего того что касалось Эланис. Потому что никто не желает видеть рядом с собой тех кто когда-то не подчинялся тебе, только лишь по идейным соображениям.

— Король не просил тебя ни о чем?

Невероятно. Трист далеко не дурак, но тут выходит, что все-таки не далекого ума. Что ему за дело до того с кем собирается спать Эд? Нет, я очень рада этому обстоятельству, что Тристан не стал вмешиваться, но все-таки.

— Нет. В том не было нужды. Эмиаканн не смогла бы вернуться в Эландиль, никогда бы король не дал благословения на этот брак, случись так, если бы у нее вдруг открылись глаза и она решила, что это Эдвинсент именно тот кто нужен ей. Но именно ее отношение к нему и спасло ее тогда.

Тогда, но не сейчас. Отчего именно спасло озвучивать вслух не хотелось.

Я протянула руку, прося у него телефон и набирая Эланис. Хочу убедиться в том, что с ней все в порядке. Ее телефон не отвечал, соединение сбрасывалось, а вежливый женский голос повторял из раза в раз “телефон абонента выключен или находится вне зоны действия сети”.

— Не отвечает. Надеюсь, она в самолете.

Я повертела телефон в руках, не спеша возвращать его обратно, уселась на тумбу, как раз рядом с Тристом, позвоню Эланис чуть позже, а если понадобится, то возьму такси и съезжу к ней домой. Если Тейлоринн на месте, значит беспокоиться не о чем, хотя, это тоже не наверняка. Зачем Эду Тейлоринн? Если только для шантажа. Стало очень неприятно, тревожно.

— Но ты здесь. Зачем ты ищешь эту девушку? Хочешь поблагодарить ее за то, что она спасла тебе жизнь?

Он покосился на меня, а я не изменила выражение своего лица. Надеюсь, я выгляжу дружелюбной. Не важно что заставил его пообещать Сфайрат, не важно что у Триста на уме. Мы друзья и всегда будем ими. Мне жаль его потому что он лишился дома, любимого занятия, страны и даже возможности прогуляться по любимым улочкам в своем истинном образе.

— Да. Я уверен, что ее подослал ко мне не Эд. Это слишком сложный план для простого убийства, которое почти удалось, не сглупи она в последнюю минуту.

Согласна. Ей не нужно было спасать его и рассказывать грустную историю. Ей нужно было просто убить его и идти по своим делам, вернуться на бал или же… отправляться в свою Швейцарию.

— Думаешь, она таким образом просила тебя о помощи. Хотела о чем-то предупредить?

Трист кивнул.

— Магии в ней не было, иначе бы она просто сбежала.

Я вновь набирала Эланис, а потом Тейлоринн. У обоих срабатывал автоответчик. Голова начала бы пухнуть от информации, если бы не беспокойство за Эль.

— Так о чем ты хотел поговорить со мной?

Трист остановился напротив, заглядывая в глаза таким проникновенным взглядом и нежным, что в другой раз, я, наверное, растаяла бы.

— Трист?! Яине одна из твоих подружек, меня достаточно просто попросить, а не вытаскивать свой взгляд соблазнителя.

Он кивнул, но взгляд никуда не делся. Я потянулась к его лицу и щелкнула его по носу.

— Вэл, что ты за женщина такая?

Он потер ушибленную часть лица. Редко пользуюсь этим приемом, во-первых, потому что избегаю касаться его, а во-вторых, потому что он начинает ждать того и готовится, придумывать новые способы согнать с него франтовый вид — мне лично лень.

— Я хочу съездить к Тейлоринн и Эль и убедиться в том что все хорошо. Давай, рассказывай о своих переживаниях. Не тяни.

— Я хочу попросить тебя о небольшом одолжении: я не смогу присутствовать на похоронах. Я прошу тебя, сделать это за меня.

— Хорошо. Я буду там. Это все?

Я соскочила с тумбочки, оборачиваясь к нему. Признаться, он меня немного разочаровал. Я ему и то наговорила больше, спросила обо всем. Это так на него непохоже.

— Да. И еще, я припрятал небольшую сумму денег, хочу просить, чтобы ты забрала их. Мысль о том. чтобы сидеть у тебя на шее, просто невыносима. Носить обноски с чужого плеча и того хуже.

Да? Кто же его облагодетельствовал? Это не Рэндалл, точно, они все-таки отличаются по комплекции.

— Хорошо. А теперь собирайся, поедем проведаем Эль.