Я открыла глаза, глядя на потолок, что слегка волновался от теплого воздуха циркулирующего по комнате, от все еще горящего камина. Я быстро отошла ото сна, вспомнила, что это все не сон и надо мной ткань от балдахина.

Поясница начала гореть незамедлительно. Я зарылась в мягкие теплые подушки, с удовольствием вдыхая запах полевых трав. Это не химия, не искусственные запахи, вдыхая которые понемножку, но теряешь обоняние. Так намного легче.

Я знаю что не дома, не у Сфайрата, не в Гавани и не во Влар-Даре. Я понимаю, что все вокруг меня чужое, но мне пару минут просто хочется побыть в благостном неведении, под защитой одеяла, под тихий треск огня. Я здесь уже сорок один день и пока еще не привыкла.

Привычки формируются за тридцать дней, но видимо это касается людей и кого-то еще, но только не меня. Я не могу привыкнуть, просто не могу смириться.

Меня бесит, как я попала в это место: не самостоятельно, не по собственной воле. Меня бесит та ситуация, что сложилась вокруг меня.

Каждый раз, просыпаясь поутру, я несколько минут лежу с закрытыми глазами в надежде, что все произошедшее лишь сон. Интересный, эмоциональный, но тем не менее неприятный, тревожащий меня сон. Мое подсознание молчит и ничего не говорит мне.

Мне кажется, что я плачу ночами. Зеркало разубеждает меня в этом. И слава Богам!

“Он похитил меня, перенес, как вещь. Он бросил меня здесь, как все туже безделицу!”

Есть плюсы моего нахождения здесь. Один из них — я познакомилась с другими драконами. Они не вспыльчивые и не агрессивные, они не пытаются манипулировать мной, ограничить в передвижениях. Они умны, веселы, заботливы и ненавязчивы.

Минаре и Кайшер.

Я улыбаюсь, вспоминая этих двух драконов. Я еще не видела, чтобы так относились друг к другу. Это трудно описать словами. Мне иной раз становится неловко, глядя на них, находясь в их компании. Я вижу неприкрытую нежность и внимание. Я замечаю это и в этот момент мне хочется забыть обо всем чему научил Трист, выключить свою наблюдательность. Но потом я благодарю Богов, что они сделали меня такой, иначе, я была бы вопиюще бестактна. Они общаются без слов.

Мое сердце ноет от тоски. Сфайрат!

“Эти двое всегда так делали! Трещали за твоей спиной!”

Да. Об этом мне рассказала Минаре. Это случилось позавчера, мы прогуливались по городу, возвращались из Солнечных оранжерей, в которых Минаре (и не только она) держит несколько теплиц.

Такие оранжереи разбиты на каждом ярусе каменного города, обычно в парках, реже, как самостоятельные объекты городского ландшафта. Обычно они расположены по краям, жмутся к каменным стенам гор. Мы встречали в этих парках много знакомых и реже друзей.

Каждому, я была представлена в лучших традициях драконов: полные имена, титулы, родословная, окрас, какое-то скрытое в складках имени прозвище. И я, такой скромный маг, дочь своих родителей, скромная подданная Эландиля.

При мысли об этом, я зарываюсь в подушки еще глубже, накрываясь ими с головой. Я перенесла каждый пастельный, набитый пухом и украшенный шелком квадратик с танкетки к себе на кровать. В двух подушка зарыться просто нереально, а вот в этой куче — да.

Я стала ненавидеть такие моменты. Я чувствую себя редкой диковинкой, обезьянкой привезенной бродячим цирком, на которую все пялятся и только не пытаются ткнуть пальцем. Так происходит не всегда, но случается и запоминается, откладывается в памяти неприятным осадком. Накануне выжглось в памяти каленым железом.

* * *

“Скромная поданная одного из царств темных эльфов. Эландиль?”

“Да.” — киваю я, приподняв уголки губ в полуулыбке.

Я пресекла, следующий вопрос драконицы или ее мужа. Наверняка, она бы спросила: где это?

Мужчина и женщина в серых равандах[1], что по виду, как брат и сестра, близнецы повторяющие стиль друг друга (и даже прически, одинаково короткие волосы), но на самом деле они супружеская пара. Они переглядываются и кивают, соглашаясь друг с другом в изображаемом недоумении. Они типа не знают такового. Да, как же! Я уже прочитала историю договора. Эти точно присутствовали при его подписании и знают, где проходит пресловутая грань.

“Мы не слышали о вашем прибытии.”

“Ар Хелл, он что же, прячет вас?”

Тщательно демонстрируемая любезность и моя вежливая улыбка от которой сводит скулы, а уж голос тот сама кротость. Сама себе удивляюсь, не знала что так могу.

“Я здесь пока неофициально. Знакомлюсь с вашей культурой, бытом, традициями, чтобы потом не ударить в грязь лицом. Наслаждаюсь гостеприимством Минаре Изумрудной.”

Великолепная чета драконов, представители темного пламени кивает в ответ. Какого? Ну, такого, когда дрова сырые, пламя все не разгорается и чадит. Они соглашаются и мы прощаемся, правильно что тут скажешь, когда главные гадости-сплетни уже сказаны?

— Ты умница, — тихо говорит мне Изумрудная, когда мы отдаляемся от них на расстоянии примерно двух минут пешей ходьбы.

Не все драконы одинаково прекрасны. Не все.

Меня прячут или меня стыдятся. Миленько. Но может я просто страшненькая? Как крокодил?

* * *

Ах да, бессловесное общение. Я обратила внимание Минаре на то, как разговаривают некоторые из них. Это выглядит так как будто кое-кто молчал столетиями. У кого-то как будто бы не хватает слов и они выходят грубыми, падая в воздух словно каменные глыбы, а из других они льются, так что не остановишь. Есть и те, что просто нормальные. Про-сто! Последних мне кажется меньше. Например, Минаре и Кайшер. Или же близкие друзья семьи. Я не буду упоминать Сфайрата и Рэндалла.

* * *

“Отвыкаешь знаешь ли, даже в общении друг с другом, — откликнулась на мое замечание Минаре, — у каждого из нас есть свой круг доверенных лиц, которым мы открываем свои мысли.”

“Открываете свои мысли?”

Я поняла что они общаются телепатически. Меня удивило, что я слышу об этом впервые. Мне кажется, что мы со Сфайратом знакомы целую вечность, он потребовал меня поклясться что я не выдам их секретов, однако об этом я узнала только сейчас и не от него. Эти гады шептались за моей спиной!

“Да. Есть драконы, что внутри семей используют только такое общение. Есть такие, что просто доверяют друг другу, а кто-то не в силах противиться сильнейшим. Но есть и те что только говорят.”

“Их, я полагаю, мы еще не встречали?”

“Встречали, но они тебе не понравились. Не так ли?”

Я не стала отрицать этого. Все так.

“Ваши слова должны шокировать меня. Для меня вполне нормально быть себе на уме и говорить то, что я считаю нужным, но эти драконы и в самом деле мне не понравились.”

* * *

Я познакомилась с другими драконами. Одни исполнены гордости, спеси, любопытства, другие изворотливы, хитры и неприятны. С теми и другими трудно общаться, весьма непросто. Такое ощущение что ступаешь по зыбкой почве, при этом контролируя каждый свой шаг, в моем случае — каждое произненное слово и интонацию. И еще улыбку, у меня будут очень глубокие ямочки на щеках, впадинки.

В их компании, иной раз возникает ощущение собственной ничтожности. Но ненадолго. Я не забываю кто я и кто они. Я помню, что они пытаются произвести такое впечатление, надавить и повлиять на меня.

“Чертовы менталы.”

Точно.

Я полюбила гулять по горным улицам Хорругариса. Наверняка мне бы понравились и сами горы, но их вид со стороны я была оценить не силах. Я видела лишь то, что было доступно моему взгляду со смотровой площадки: снег сдуваемых с занесенных вершин, огромное количество уступов.

Хорругарис — это страна и город одновременно. Огромный город, с десятками ярусов сужающихся к вершинам гор. Мне нравятся его сады и парки, с разбитыми теплицами и оранжереями. В них всегда тепло, светло и влажно, жаль что нет птиц и насекомых. Но зато есть животные, белки, еноты, горностаи, мелкие грызуны, с которыми не пытаются бороться. Внизу говорят есть змеи. Хорошо что дом Минаре не внизу.

Насчет домов и улиц.

Улицы — они очень широкие, где-то разделенные стенами. Самая главная улица, “Серебристая” — названная в честь реки находящейся у подножья гор, состоит сплошь и рядом из огромных обсидиановых колонн. Они испещрены знаками, рассказывающими историю великого города.

Я пока не выучила драконью письменность. Учусь потихоньку, спешить мне некуда. Насчет языка. Проблем с этим пока нет, драконы видят что я чужая и говорят на общем. Я еще не встречала тех, кто пытался бы сказать что-то на драконьем, чтобы я ничегошеньки не поняла и обиделась. Может они очень воспитаны и все-таки мудры, может это из-за присутствия Минаре.

“Не станут они хамить тебе в присутствии уважаемой анрар.”

Гадости вообще говорить незачем, но кто-то испытывает громадное удовольствие, грустит, страдает, изводится, зубами ночью скрипит, если не испортит кому-нибудь жизнь хотя бы на мгновение, в таком милом сердцу пустяке.

Я уже испытала прелести завуалированного хамства. Мне уже несколько раз нажали на “больную мозоль”, поинтересовавшись, а не прячут ли тут меня.

“Именно! Прячут, от себя же!”

Начинаю понимать тех придворных при дворе Эльсвандила что вечно задирают нос. Предположу, что находясь в серпентарии постоянно, взгляд свысока и надменный вид — это всего лишь способ защиты.

Ладно, хватит об этом. О городе.

От главной улицы, отходят разветвления — улицы поменьше. Но все равно и они очень широкие. Посередине еще никто не додумался понастроить лавок и кабаков. Но Минаре говорит, что на нижних ярусах город выглядит иначе и я хочу попасть туда. Мне кажется там веселее, шумнее, тогда как наверху царит размеренность и спокойствие, и шелест. Шелест раванд некоторых облаченных в них рептилий.

Я поднимаюсь с кровати, не обращая внимание на занывшую поясницу. Скоро проснется Минаре, а может быть она уже встала. Мы отправимся с ней к горячим источникам и мне станет легче.

Раз в три дня мы отправляемся в местную библиотеку, я составляю ей компанию и помогаю донести книги, заодно выбираю кое-что и для себя. Она ищет и говорит что чувствует, что истина очень близко. Она знает больше, чем говорит и я вновь злюсь на Фэйта.

Других причин почему она ничего не рассказывает мне — я не вижу.

Я благодарна ей за помощь и очень смущаюсь этих моментов. Я у нее дома, она заботится обо мне, уделяет время, практически полностью посвящая его мне, тогда как я ей даже толком помочь не могу. Нечем.

“Вэлиан, ты просто поправляйся и береги себя. Физически ты помочь мне вряд ли сможешь. Магически — у меня есть очаг и я сильна, как никогда.”

Она лечит и обследует меня, как и Миэра. Не могу сказать, что стало лучше. Теперь к зельям прибавились горячие ванны. В драконьи купальни у меня куплен абонемент.

Я, как обычно исчезла в неизвестном направлении. Выяснила ли она хоть что-то? Я даже весть ей послать не могу. Сфайрат позаботился и об этом, не думаю, что специально.

“Оправдываешь его? Вэлиан, грабли!”

Нет. Я не вижу в этом смысла, запрещать мне общаться с кем-то. Каким образом это может повлиять на мое самочувствие?

“Ты накрахмалишь свой распрекрасный зад и умчишься куда-нибудь.”

Я до последнего надеюсь, что я не права и ошибаюсь на его счет. Скорее всего драконы поняли его распоряжение излишне прямолинейно, либо наоборот не получили такового уточнения. Мои письма, исчезают только лишь на мгновения, через секунду падая на стол теплыми свитками.

“Эти драконьи порядки!”

Я подбираю с резной прикроватной тумбочки уже прочитанную книгу и подхожу к окну, глядя на творящееся за окном ненастье. Легкое чтиво, как выразился Кайшер, оттягивает руку вниз. Метель неистовствует, заносит мелкой крошкой все вокруг, раскачивает ветви и фонари на них.

Дома такие обычные со стороны неба. Они ничем не отличаются от обычных жилищ, разве только разнообразием фасадов и придомовой территорией. Я не видела этого, могу только представить со слов Минаре Изумрудной.

Знать живет наверху, поближе к небу, те, что попроще, послабее, помельче — внизу, у горной реки, что находится на самом дне провала. Она берет свое начало где-то в самой глубине основания гор, говорят что ее воды такие горячие что от них идет пар и зимой в каменной долине стоит туман.

Ночью, если подойти к обрыву, то можно увидеть огни жилищ. Это невероятное зрелище, так же как и небо над моей головой. Это река огней, что мерцают в полной темноте, она переливается и затухает. С каждым новым ярусом, близостью вершин, они становятся все реже и в конце концов исчезают, уступая свет небесным фонарям.

Очень красиво. Жалею, что нет фотоаппарата. Эланис потом бы показала, Вините, а так им придется довольствоваться моей памятью и иллюзиями.

Теперь я знаю, что мир (или я) пребывает во власти заблуждений. Всему виной то, что их общество закрыто и не спешит посвящать кого бы то ни было в свои дела, в свою культуру и традиции. Все правильно. Неизвестность страшит врагов больше всего.

Книга “Быт и устройство жизни драконов” отправилась в небольшую стопку к уже прочитанным книжкам. Среди них есть и та, что рассказывает о магических существах. Ничего нового я из нее не узнала, так лишний раз обновила знания, да перечитала раздел касающийся фаэдир. Лишним не будет. Есть книга о знаменитых драконах, повлиявших на историю мира или просто отличившимся своими поступками, не важно какими. Некоторые дела были весьма сомнительны, если рассматривать их через призму добродетели.

Я теперь много читаю и до позднего вечера, все для того чтобы не мучаться от безделья и не думать о Сфайрате.

Бытовая магия у драконов немного другая, но очень интересная. Она идет навстречу хозяйке дома, помогает справляться с делами, надо лишь думать как сделать что-то лучше всего. В легком чтиве попытались описать принцип действия, докопаться до истоков, приведено множество версий, но больше сделан акцент на том, что эта волшба больше подвластна женщинам.

Подвластна женщинам, но рождается у мужчины. Я несколько раз перечитала ту главу, убеждаясь в том, что это не обман зрения и я действительно все правильно поняла.

Даже думала о том, что неправильно перевели и попросила помочь Минаре, но нет автор оказался прав.

Магия очага есть у каждого дракона-мужчины в чьих жилах горит пламя первого огня. Женится дракон, приводит в свое жилище анрар и передает бразды правления — ей. Я вчера очень много думала об этом. Мне в квартире Сфайрата помощь не требовалась, тогда как и на страницах черным по белому было сказано, что он должен был дать мне на все это разрешение.

Но может он это сделал про себя? Минаре ничего не ответила мне на это, только улыбнулась чему-то. Они очень похожи со Сфайратом, вероятно от нее у него взялась эта особенность “улыбка из глубины души” — одними лишь глазами.

Я открыла и закрыла книгу, быстро перелистнула страницы, зажав между пальцами уголок книги. Опять он.

“Милая Данау, я ведь просила тебя ничего мне не дарить. Тогда почему он?”

Данау ничего не ответила мне, как и всегда. В Хорругарисе храмов богини нет. У них тут вместо богов небо. Впрочем отсутствие стен не помешает мне обратиться к божественной сущности, если мне вдруг понадобиться попросить о чем-то.

Сегодня буду читать “журнал”, брошюру по руководству, но на этот раз написанную женщиной. Стану постигать науку концентрации на нескольких делах одновременно. Буду учиться и пыль по углам собирать, и серебро фамильное начищать, и следить за тем, чтобы суп не убежал.

Не уверена что справлюсь.

Я смахнула сбежавшую по щеке слезу и поспешила за ширму, где стоял небольшой умывальник со сбегающей в чашу водой. Этот рукомойник не давал мне покоя в первое время.

Бывает так, когда хочешь уснуть и не думать ни о чем, обязательно найдется что-нибудь, что начнет раздражать своим назойливым звуком.

На самом деле вода сбегает в отшлифованную мраморную чашу бесшумно и проблемы были лишь в моей в голове. Меня лишь через неделю “отпустило” и я смогла заснуть, не засиживаясь допоздна, не ложась в три часа ночи.

— Только не расстраиваться!

Мне ведь так повезло! Так повезло! Встретить такого мужчину!

Я плеснула в лицо студеной водой, все чаще и чаще, только бы прогнать предчувствие слез.

Дракона! Все, как я и мечтала. Он заботится обо мне, бережет и действует как настоящий мужчина. Как? Он принимает решения! Мне бы радоваться, сложить ручки на коленях и принимать судьбу с блаженной улыбкой!

“Скорее с покорной и тихой, как это всегда делала Винита.”

“Почему бы ему тогда не найти себе ту, что будет похожа на Виниту?”

“Может быть он ее уже нашел, она — эльф, ты — эльф.”

“Мы поняли друг друга. Виниту все устраивает. Вот Минаре замуж второй выходить не спешит. Наверное, ничего хорошего там не увидела.”

Однако, есть отличия между Минаре и Кайшером, мной и со Сфайратом. О! Они видны не вооруженным взглядом. Но я ведь не драконица, я ведь не могу позаботиться о себе так, как она. Я всего лишь девчонка, вздорная и взбалмошная. Вот как он мнения обо мне и это не мои слова, а его! Мне только и надо…

“Тебе только и надо, что быть красавицей и улыбаться, сидеть на месте и заботится о том, чтобы ноготок не сломать.”

О, Боги опять! Я принялась плескать воду в лицо с удвоенным рвением, так что пальцы занемели. Еще немного и пойду на балкон, только бы стужа прогнала это ощущение просящихся на глаза слез.

Я не истеричка. Я не буду реветь и ставить в неловкое положение Минаре. Что бы делала я, если бы она плакала? Я бы утешала ее и пыталась приободрить. Я ведь не знаю ее, а она — меня так хорошо, как хотелось бы. Обязательно бы нашлись нужные слова, но ощущение неловкости и вины бы никуда не пропало: твой гость рыдает в подушку.

Я вздохнула, прогоняя подступивший к горлу ком, обратно, откуда он и взялся, куда-то вглубь груди.

Да. Все что от меня требуется — быть здоровой, красивой и веселой. Иногда, когда я под властью сиюминутных эмоций, я злюсь и не понимаю для кого это нужно.

Меня греет забота Сфайрата. Меня согревает воспоминание, как он представлял меня Кайшеру и Минаре. С гордостью. Я улыбаюсь, когда вспоминаю момент прощания, я помню его взгляд. На этом теплые воспоминания заканчиваются.

“И не было родителей, родни и друзей, что несли были полотна с гербом родового имени, знамена Эландиля по улицам Хорругариса", — тянет голос, издевательски.

Я не ведусь на провокации. Голос напоминает об этом каждый день, словно это главное. В пекло тех драконов! В самую бездну!

“Не невесту в дом привел…”

Не было. Я и не думала о таком, я хотела узнать его и его семью, познакомиться со всеми без всего этого официоза. Но не предполагалось, что он спихнет меня, а сам удалится по своим делам.

Как обузу!

И еще, я сильно ошибалась — Сфайрат, он не навещает меня. Все не так, как я думала. Дракона я видела последний раз пятнадцать дней тому назад.

Пятнадцать!

Сначала он приходил каждый день, потом через день, потом через три дня, потом через неделю и вот теперь новый срок, две недели тому назад. Больше с ним мы не виделись. Он провел “со мной” весь вечер, за ужином в компании родных, Рэндалла, а потом пропал.

Понятно почему у меня так мало согревающих чувств и так много выводящих из себя?

“Он бросил меня здесь!” — и это не голос, это я.

Подарки еще эти. Зимние яблоки из Хавэна меня почему-то разозлили больше всего.

“Откупается ими, словно они могут заменить общение!” — опять я.

Он оставил меня без занятий: без работы и службы. Он оставил меня без друзей, без товарищей, без родных.

Но самое ужасное в том, что он лишил меня себя. Общения с собой.

Это трудно признавать сквозь злость, это нельзя не признавать, когда я смотрю в окно и жду когда дракон появится возле дома, покажется вдалеке темной громадиной. Последнее, я явно придумываю себе, он в те дни что мы виделись появляется со стороны Золотой чаши, через парадный вход, преодолевая длинный коридор со сплошной стеной лишенной каких-либо украшений. Я подозреваю, что та стена не просто стена, но не спрашиваю об этом. Хотели бы, рассказали бы о этом. Я ведь задаю много вопросов.

Я не спрашивала у Минаре о Фэйте сначала из упрямства, а потом из интереса. Все эти обидки — это конечно “прекрасно”, но мне жутко любопытно теперь. Не знаю насколько применимо это слово, что обрисовать мой злой интерес к происходящему.

Вот что я заметила: в какие-то дни драконица была печальнее обычного. Она возвращалась с вечерних полетов мрачнее тучи, запиралась в кабинете и шуршала страницами книг. Кайшер в такие дни, если и появлялся, то намного позже или не приходил вовсе.

Она знала, что происходит! Минаре виделась с сыном. Это не могло касаться Кайшера. Это не могло касаться меня — я спрашивала ее и, кстати говоря, пожалела об этом. Я расстроила ее. Никогда я еще не видела таких печальных глаз, как в тот день, когда заикнулась об этом.

Сейчас, переоденусь, приведу себя в порядок и спущусь к ней, в столовую, помогу накрыть стол к завтраку. Я еще раз прерывисто вздыхаю, потянувшись к розовым юбкам. Я делаю это наугад. Наряды хороши, как на подбор и все они дневные. Книгу по этикету я читаю очень внимательно, мне не хочется подвести Минаре, женщину, которую я всегда звала матерью и отца, каким бы суровым он ни был. И главное, я не могу подвести себя. Даже не Сфайрата. Я обязательно справлюсь с ним или без него.

И еще, я скучаю по нему, вот что гадостнее всего. Ведь он бросил меня здесь. Бросил!

Мои силы уже давно восстановились. Энергия так и струится через меня. Я уже опробовала разные заклинания, как мелкие так и энергозатратные, гномий фламбис быстро притягивает новый эфир, так что я даже не успеваю почувствовать утраты.

Единственное что осталось из всех бед так это спина и даже Минаре ничего не может поделать с этим. Если сейчас, я не поспешу в купальни, не выпью перед этим горьких настоек, то это будет невыносимая боль.

Я могла бы попробовать сбежать как минимум раз десять раз, но не делаю этого. Куда? Зачем? Все справятся и без меня. Чтобы за мной погнались, взяли и вернули обратно? Бросили тут, сказали что я недалекая девица. Нет! Ради того чтобы увидеться с драконом?

Нет. Это жалость. Мерзкое чувство, которое я не готова испытать к себе же.

Я хочу увидеть, чем все это закончится. Это не может длиться вечно.

Жалею лишь об одном, что я не могу узнать, как дела у родителей. Как дела у Триста. Позвонить Керри и Нирану, роверить вернулись ли они и нашлась ли Эланис. Хочу знать куда запропастилась чертова Тейлоринн, а еще проведать Миэру.

* * *

Сфайрат смотрит на спящую женщину, не решаясь дотронуться до нее. Она проснется и значит все усилия пройдут даром. Теперь он появляется дома по ночам и еще реже днем, но тогда он не видит ее.

С некоторых пор, ночь стала его любимым временем суток. Не думал он что это будет так сложно.

“Вэлиан.” — зовет он ее про себя, женщина не отворачивается, только прячет нос под одеяло.

Фэйт теперь видит ее только спящей или же справляется о ее делах, самочувствии у матери, затем лишь возвращаясь обратно. Вот и сейчас, он поднимается с ее постели и спешит уйти, тихо прикрыв за собою дверь. Минаре появляется в коридоре, словно призрак его совести. Она молчит и ничего не говорит ему.

Это хуже. Всегда хуже слов, на которые обычно есть что ответить.

Сфайрат открывает дверь в свою комнату. Что-то подсказывает что надо зайти в свою спальню. В нос бьет затхлый запах завявших цветов. Минаре по началу никак не комментирует увиденное им.

— Я решила оставить все так как есть. Ты всегда говорил, что это твоя комната и порядок в ней свой собственный.

Сфайрат усмехается, сдерживая смех. Он ничего не отвечает матери, ему досадно и смешно одновременно. Зрелище вполне вдухе Вэлиан.

“Ох, уж эта женская солидарность!”

Охапки цветов просто свалены в центре комнаты. Разнообразие цветов: шикарные розы, изящные мединиллы, пышные гортензии, нежные тюльпаны, пахучие орхидеи. Все здесь. Секундная манипуляция, жар обдавший его тело и кучи мертвых растений, как не бывало.

“Я думал она их выкинет, но нет, змея нашла место для хранения.”

Кровать ломится от небольшой горы подарков.

“Да, она свалила их в кучу! Даже не открыла! Ну и где это хваленое женское любопытство? Почему она не поинтересовалась что внутри?”

Он вроде как противоречит сам себе, но и это идет на пользу дела. Если он хоть чуть-чуть понял Вэл, то все эти милые знаки внимания, конфеты, цветы и игрушки должны были сделать свое дело.

* * *

— Не предлагаешь же ты мне ее поджечь?!

— Есть другой способ! — Минаре еще ни разу не присела стоило ей появиться во владениях Кайшера, — Сфайрат, он есть!

Таких способов — два. Один, он уверен, наверняка приведет к ее смерти. Одному миру известно, что случилось тогда, в той гостиной. Почему она не погибла?

— Я не пойду на это, — старательно спокойно проговорил Фэйт, в ответ на гневный возглас женщины.

— Ты должно быть уверен в ее чувствах, Сфайрат, раз идешь на это. Признатьсяя я завидую тебе!

Замечает она, остановившись, на миг ужаснувшись, поразившись его хладнокровию.

— Она не хочет рассказывать ничего по доброй воле, страшится этого. Они будут вытаскивать из нее все это клещами, поверь, я знаю о чем говорю.

Последние полчаса атмосфера в кабинете Кайшера накалена до предела.

— Это будет пыткой, ты знаешь.

— А то, что делаешь ты, это сплошное веселье?

Сфайрат и Минаре сверлят друг друга взглядами. Минаре смотрит на Кайшера, уверенная в том, что сын пришел к такому решению не самостоятельно.

— Все не так плохо, — выдыхает Сфайрат.

Тяжело признавать, но Вэлиан ни разу не справилась о нем, ни у Минаре, ни у Кайшера. Не попыталась отправить письма или записки.

— Ты не знаешь, ты не видишь ее, — Минаре осекается.

О, нет! Она не будет лить спасительный бальзам на рану его сомнений! Он ведь сам все решил!

— Вы вдвоем!

Минаре не права, Фэйт лишь поделился с наставником своими мыслями, а тот просто выслушал его. Учитель в свое время научил его принимать решения самостоятельно, также, как не пасовать перед их последствиями после. Кайшер на восклицание Минаре остается невозмутим.

— Почему ее не спросить об этом?

— Я не уверен, что это правда.

— Но ты продолжаешь добиваться нервного срыва? Ты ведь не уверен!

Он не ответил ей. Драконица только гневно сверкнула глазами на его молчание.

— Если все, что ты рассказал мне о ней правда, дракон. То вы два сапога пара. Она действует импульсивно, тогда как ты действуешь с холодным расчетом.

Минаре поспешила удалиться, направившись к двери, уже взявшись за ручку двери. Сфайрат на мгновение прикоснулся к ее сознанию. Мать, если говорить мягко, была не в настроении.

— Минаре! — он остановил ее. — Я прошу тебя молчать и не вмешиваться в то, что происходит.

Драконица склонила голову, “соглашаясь” с ним, а точнее не в силах противиться его просьбе, противостоять воле дракона. Он ведь глава семьи и не важно, что там решил Совет и кому передал права на состояние.

— Это бессердечно с твоей стороны, сын.

Вот что сказала ему мать напоследок, прежде чем исчезнуть из дома любовника, растворится во мраке коридоров. Нет сомнений в том, что она приняла его решение, но душой, как выяснилось она на стороне девушки.

— Ты так наживешь себе врагов, Сфайрат, — негромко заметил Кайшер, чуть погодя, хмурясь и улыбаясь при этом, — причем ни где-нибудь, а в собственном доме.

Наверняка, он слушал Минаре. Сфайрат уверен, что ее мысли всегда открыты для него.

— Ты думаешь мне нравится это? Когда все это закончится, все войдет в прежнее русло. В любви матери, я не сомневаюсь. Она права.

— Войдет, но не перегибай палку. Она переживает. Минаре видит ее чаще, чем ты.

— Ты тоже.

— Да, но она понимает ее, тогда как я вижу просто хорошо владеющую собой женщину.

* * *

Чертов Рихаррдлейн! Великовозрастный недоумок, скрипя всеми частями тела, все-таки рассказал ему, что потребовал от нее когда-то. Сфайрат с одной стороны надеялся на то, что это правда, а с другой стороны он молился всем богам, чтобы это было не так. Оба варианта не устраивали его по различным соображениям. Вэлиан сказала ему правду. У ее приемного отца и в самом деле большие тараканы в голове, размером со слона.

Сфайрат заявился к эльфу, в первый день, как только покинул Хорругарис. Он потребовал выложить все карты на стол, чтобы тот рассказал ему все и о ее матери, и о Вэлиан и даже об ее отце. Все что знал. О последнем все так же было известно очень мало. Помогла Винита и то случайно. Она вспомнила, что Нарейн был сильный загар, который не смылся даже спустя год и предложила начать поиски с Юга, в землях никогда не знающих зимы, с вечным царствующим в них летом, постоянной жарой, если не сказать, что пеклом.

Это не облегчило задачу, все бывшие государства элементалей, которые теперь поделены между драконами, эльфами, кочевыми народами, орками и гоблинами располагались на Юге, лишь одно на Севере и только потому что там была долина вулканов и гейзеров. Там теперь правят Светлые эльфы.

“Да, но много ли вы знаете государств где правили мужчины? Там ведь вроде был матриархат, в основном, нет?”

Немного. Рихаррдлейн смотрел на жену так словно видел ее впервые, но та усиленно не обращала на его изумление внимание. Наверняка, у них состоялся непростой разговор после, когда Сфайрат покинул их дом. Но это дракона не волновало. Эльфийка поделилась тем, что помнила, теми фразами, которые время от времени роняла мать Вэлиан. Кстати говоря, потрясающее сходство характеров. Ни одна, ни другая не стремились делиться своей личной жизни, распространяться о своих приключениях добровольно.

”И еще, его звали Охранн. Имя не самое распространенное. Наверняка, остались где-то записи кто он и к какому роду принадлежит.”

Не самое распространенное, Винита права. Они нашли его. Они — это Кайшер, Рэндалл и Сфайрат, оно упоминалось нескольких источниках. Связываться с правителями соседних государств было себе дороже, дольше так точно, но они нашли купцов, дотошных торгашей, что хранили бумаги еще от прадедов.

Надо признать что этот мир очень тесен, стоит только подумать об этом. Начни связывать ниточки казалось бы не связанных событий и ты обязательно найдешь общих знакомых.

Кто был общим знакомым? Чье имя заставило Рэндалла произнести самую длинную матерную тираду?

Тханна. Все вновь упиралось в нее. И тем не менее не приблизило их к разгадке. Никто не знал куда делся огненный народ и почему исчез так внезапно, местные библиотеки были пусты, а архивариусы лишь разводили руками.

“Все было на месте, уважаемые драконы. Иначе, я бы не привел вас сюда!”

Эта фраза, повторявшаяся в одинаковых словах и даже интонациях, успела порядком надоесть ему. Надежда на то, что затею с Вэлиан можно прекратить, медленно, но верно испарялась.

* * *

Сфайрат закрыл дверь, поворачиваясь к Минаре. Драконица

— Мама!..

— Сфайрат?

Откликнулась Минаре незамедлительно. Она была недовольна сыном последнее время. Этот тон, который он взял в последнее время, в общении с ней, огорчал ее. И это малое из тех чувств что она испытывала, глядя на то что творится под крышей ее дома.

— Я останусь сегодня дома, надо придумать другое хранилище для подарков.

* * *

Минаре накрывала на стол, по кухне носилась армада чашек, блюдец, тарелок и столовых приборов. Сфайрат только-только закончивший приводить себя в порядок наблюдал за всем этим кухонным действом уже пару секунд. Он лишь посторонился, встал подальше от дверного проема, чтобы его ненароком не задело.

— Доброе утро.

Фэйт чувствовал себя как никогда хорошо: в родных стенах и подушки мягче, и воздух слаще. Минаре оглянулась на него, ласково улыбнувшись. Она поспешила к нему, приобняла, приподнявшись на носочки и коснулась щеки губами.

— Доброе утро, милый. Садись за стол.

Хороший знак. Мать отошла за ночь.

Накануне, рассерженная драконица быстро навела порядок в комнате и, не проронив ни слова, ушла к себе в комнаты. Сегодня, она даже лицом просветлела. Фэйт хотел было заговорить с ней, успокоить, что все в итоге обойдется. Но передумал. Ни к чему это. Когда все закончится, это быстро забудется.

Ему же еще предстоит увидеться с Вэл. Он предчувствует, на этот раз без нотки предвкушения, что эта ссора должна будет отличаться от всех остальных. Даже от той, когда сознание обжигали мысли ревности. Его дракон был в бешенстве тогда.

“Еще бы! — откликнулся дракон нисколько не смущаясь постыдного, собственнического чувства. — Кому понравится, если его будут выставлять дураком?!”

— Нет, она уже проснулась. Я не стала говорить ей, что ты дома.

Это хорошо, что ничего не сказала. Сфайрат проследил за матерью кружащуюся по кухне миниатюрным зеленым вихрем.

“Весела!”

Минаре оглянулась, улыбнувшись. Потом покачала головой, с легкой укоризной в глазах.

— Решил не бриться сегодня?

— Нет, брился вчера.

Сегодня, Фэйт спешил выйти из комнаты, с одной стороны радуясь предстоящей встрече, а с другой стороны досадуя на себя. Он мог все испортить. Он вздохнул, а еще он знал, что нравится Вэл именно таким.

— Сегодня, побуду таким.

Фэйт настраивал себя на то, чтобы в какой-то момент не расслабиться, говорил себе, что ни в коем случае нельзя поддаваться, вступать в осмысленную дискуссию, выходить на конструктивный диалог, а четко гнуть лишь свою линию. Ее в прошлый раз довели бесконечные придирки и она расплакалась.

“В пекло! — выругался дракон, этот момент напрягал его. — План ведь дрянь.”

Он взглянул на часы, за стеклянным окошком которого было еще несколько крошечных часиков ориентированных на несколько городов Земли, а также на Хорругарис.

— Вэлиан, она еще спит?

“Долго она! — проворчал дракон. — Грех жаловаться, пускай отдыхает, но время уже к полудню.”

Наконец. В одну секунду, на кухне все затихло и встало на места. Минаре качала головой, вытирая руки.

— Нет. Она скоро будет.

“Скоро будет?” — прошелестел дракон.

Минаре кивнула, проскальзывая мимо него в столовую и усаживаясь за стол.

— Да, дракон. Тебе не послышалось.

Сфайрат смотрел на спокойную мать, как ни в чем не бывало расправляющую салфетку у себя на коленях. Все прошлые мысли, как ветром сдуло. Ему стало, нет, не тревожно. Он еще не мог подобрать определения этому чувству.

“Какие определения, да она!..”

Дракон вовремя заткнулся, зная, что от Минаре не укроется этот возглас.

— Присаживайся, пожалуйста.

— И где же она? Позволь тебя спросить?

Минаре, как ни в чем не бывало наливала себе чай, затем принявшись накладывать на тарелку пышные оладьи.

— Все остынет.

Плевать ему на еду. Куда отправилась Вэл? Почему она перемещается по городу в одиночестве?

— Она в купальнях. Предпочитает отправляться к источникам поутру. Ей не нравится, что…

О! Все в духе Вэлиан! Са-мо-сто-я-тель-но-сть. Дракон сердился, но Фэйт, где-то в глубине души качал головой. Он изводит себя, ее, он спорит с матерью, а Вэл в своем репертуаре — не сдается.

“Боги! Звезды, как же я скучал по ней.”

— Почему ты не с ней?

— Потому что она изъявила желание прогуляться самостоятельно, а я не нашла причин отказать ей. И..

Сфайрат кивнул, проглотив едкое замечание: как вовремя она однако изъявила это желание; предлагая ей продолжать.

— И это началось не сегодня. Оставь в покое свою мнительность. Я спала этой ночью, а не обдумывала план.

На Минаре не действовали его взгляды, она делала вид, что не замечает его недовольства, отчего ее сердце время от времени начинало трепыхаться, словно попавшая в паутину бабочка. Он — ее сын и, чтобы не чувствовал, не думал, как бы не злился, Сфайрат не сделает ей ничего. Но природа, естество брало свое. Ей становилось не по себе и от того, что ее сын — вдвойне.

— Меня волнует другое: почему ты отпустила ее одну?

Ответ прост до безобразия.

— Потому что я не нанималась в няньки или дуэньей.

Она пригубила чая из блекло, всегда ненавидимой ею, расписанной чашки, держа ее за тонкую, резную ручку. Минаре смотрела на сына поверх ее краев.

— И, еще потому что она не пленница здесь, только не в этом доме.

Дракон молчал, но Фэйт мог сказать все за него. Он чувствовал себя как будто бы без пяти минут обманутым.

— Я тебе говорю, она скоро вернется. Может быть задержится на чуть-чуть, но, то обычное дело.

Минаре выглядела как обычно. Не было ничего в ее поведении, что говорило бы о том, что она что-то задумала. Видят звезды — эту драконицу он знал дольше, чем какую-либо другую женщину. Всю свою жизнь. Фэйт научился определять по ее выражению лица, изгибу бровей, по едва заметному блеску глаз о, что она еще не сказала, не сделала, только задумала, но совершит обязательно.

— Когда я тебя спрашивал, как дела и чем она занимается. Ты…

— Я не сказала потому что ты не спрашивал конкретно об этом. Она ходит в купальни, не всегда одна, но последнее время так и есть. Это пустяк. Сфайрат!

Она отложила приборы в сторону.

— Вэлиан здесь уже без малого полтора месяца. Не замечала я, чтобы она жаловалась на память.

Дракон отрицательно качнул подбородком, на ее жест присаживаться. Аппетит, если и был, то тут же пропал. Сфайрат шел обратно в комнату, чтобы взять камзол.

“Они тут!.. Черт знает что! Они сговорились!”

Минаре продолжила завтракать, как будто и не обратив внимание на молчаливое исчезновение сына. Она не лукавила и не хитрила. Было бы странно, чтобы она везде и всегда сопровождала девушку, ведь этого в их обществе совершенно не требуется.

— Сфайрат, — она все же поднялась к нему и шла к парадному входу. — Не стоит беспокоиться, что с ней может произойти?

Она еле-еле поспевала за широким шагом сына, стараясь даже за его спиной выглядеть серьезно.

— Твое кольцо на ней, ты ведь чувствуешь что с ней все хорошо?

— Не думаю, что кто-то решится ее обидеть.

Минаре не отставала, хотя наверное стоило махнуть рукой. Уже понятно, что он не останется, но задуманное стоило довести до конца.

— Тогда, куда ты? Будешь бегать за ней? Искать по всему городу?

О! Это уже вошло в какую-то нехорошую привычку, традицию преследовать ее куда бы она не подевалась. Фэйт не сомневался в словах матери, что это происходит не впервые.

— Ты говоришь, что она восстановилась?

Его тревожило другое: девчонка со своим изворотливым, живым умом могла найти выход из какой угодно ситуации. Стражи поддерживающие охрану периметра следящие за тем, чтобы никто не прорвался в Хорругарис будь-то заплутавший путник или же незваный гость предупреждены им с самого начала. В конкретно ее случае, они имеют все необходимые инструкции-пожелания касающиеся ее несравненной персоны.

— Да. Все порывается помочь мне по дому, но я ей отказываю.

И тут хочется обернуться к матери и расспросить ее с пристрастием, что делала Вэл каждую отведенную ей минуту.

— Она совсем не использует магию?

Минаре наконец обогнала его, преградив собою выход, но лишь для того, чтобы выслушал ее, а она не кричала ему вслед.

— Сфайрат, если бы она хотела сбежать, то уже давно сделала бы это. Попыталась бы так точно. Я о таких случаях не знаю, ты, а это главное, тоже. В самом деле она ведь гостья, не пленница, чтобы мне ограничивать свободу ее передвижений. Ей интересно все. Интересно облазить Хорругарис сверху-донизу, она прям, как ты в детстве.

Сверху-донизу? И чем вызвано это ее любопытство?

— Да, но только я не сбегал никуда.

— Ой ли! — воскликнула она, подражая говору крестьян-кочевников, что осели к юго-востоку от Хорругариса.

Фэйт ничего не ответил ей за тот случай из детства.

— Она ходит к южным источникам и скорее всего пойдет через Чашу. Ты не потеряешь ее, она предпочитает верхний маршрут.

Сфайрат только прикинул. Через Чашу? Какое совпадение. Он удержался от того чтобы не взглянуть на мать, как на умалишенную. Минаре никогда таковой не была. Минаре или сговорилась с Вэл или та ее обманула. Второе хуже. Фэйт давно грозился всыпать ей, ну что же, это будет как раз тот случай.

— Ты не считаешь, что это несколько не по пути?

Чаша огромный портал и, если предположить, на секундочку представить: у нее есть вполне себе реальный шанс воспользоваться брешью в момент входа в дэв. Как часто им пользуются теперь? Он поспешил прочь.

“Это будет очень интересно” — рявкнул дракон напоследок, дверь за ним закрылась.

* * *

Минаре посмотрела на закрывшуюся дверь, ее лицо приобрело спокойное выражение взамен взволнованного. Она вернулась в столовую, подхватив со стола чашку. Накрытый стол, с каждой новой секундой переставал быть таковым: посуда уносилась обратно на кухню, блюда загружались обратно в печь, соусницы с еще не успевшим нагреться содержимым летели на полки холодной комнаты.

— По-твоему, за ней нужен глаз да глаз? — проговорила она в пустоту, но обращалась к сыну, — Будь с ней рядом.

Она подняла со стола чашку уже остывшего чая, сделав глоток напитка, и едва заметно поморщилась.

— Нашел кого довести до “ручки”!

Минаре усмехнулась, но ей все еще было не до веселья. Он конечно попросил ее ничего не говорить Вэл. Хотя, это громко сказано “попросил” похож на своего отца, как две капли воды. И что досадно они оба даже не видят этого сходства!

— Нет-нет, не досадно. Пусть все остается так как есть.

Минаре отложила свитки в сторону, точнее смахнула их в стоящую рядом со столом корзину для бумаг. Она подперла подбородок руками, в следующую секунду, закрыв лицо ладонями. Минаре просидела в таком положении очень долгое время.

Чего-то в этой девушке очень много и как-то все неправильно. Она предрасположена к огню, не отталкивает его, даже тянется к нему. Спокойно относится к близкому соседству с драконами, не обращая внимания на их эманации.

Минаре очень нравилось то, что она, как выразилась сама же Вэл “себе на уме”. Чудесно, что ей не обязательно держать себя в узде, постоянно сдерживаться в тех или иных эмоциональных порывах. Она в свое время уже пожила в таком режиме и больше ничего подобного не хочет.

Анрар Изумрудная не задумывалась об этом раньше (всерьез так определенно) какую бы она хотела себе невестку? Минаре не присматривалась к девушкам из других семей. Самое бестолковое занятие из тех что можно было себе придумать. Когда бы еще Фэйт вдруг решил жениться?

Нет. Есть Изельдея.

Белая драконица всегда старалась попасться ей на глаза. На что она надеялась? На то, что Минаре посоветует Фэйту остановить свой выбор на ней?

Драконица фыркнула, отвлекаясь. Она знает своего сына. Если за все это время он не обратил на нее внимание, значит не случится этого уже никогда.

Минаре помимо воли улыбнулась, очень довольная своей исполнившейся затее.

В этой эльфийке есть что-то. Что-то, что роднит их, но есть и другое, что не дает не заглянуть в нее поглубже, отталкивает, не дает прорваться этому наружу. Словно на нее наложено несколько заклятий. Словно кто-то очень постарался, спеша спрятать, а потом подстраховался и повторил еще раз и еще раз, множество раз, как будто бы неудовлетворенный результатом.

То, что помнила Вэл и что показала ей в книгах. Увы, этого было недостаточно. Сил Минаре раскрыть сознание девушки не хватало. Все чаще она думала о том, чтобы рассказать девушке о Совете мудрецов и предоставить ей право выбирать самостоятельно. Они искушены в ментальной магии, они заглянут ей в сознание, разложат по полочкам, что есть в ней; заглянут туда о чем она сама уже никогда не вспомнит.

Проблема в том, что на это нужно идти добровольно. Даже, если сама Вэл согласится, а вторая сущность будет упорствовать, это и в самом деле будет пыткой.

Минаре надо самой поговорить с отчимом Вэлиан. Драконица поднялась, поспешив к себе в комнату. Ей бы дождаться детей, но они разберутся тут и без нее. Уверена, что ничего страшного без нее за несколько часов отсутствия не случится.

Наверняка, этот эльф рассказал не все. Сфайрату он ведь не рассказал о ритуале тьмы, наверняка, было еще что-то.

Она подтянулась к свернутым листкам, принесенным ей утром Вэлиан. Простая тесьма, отсутствие печатей. Девушка не позаботилась о том, чтобы хоть как-то обезопасить почту. Доверяет ей. Чем не повод, чтобы познакомиться с ее семьей?

Правда…

Минаре тяжело вздохнула. Все у них кувырком, не как у нормальных драконов и эльфов, в нарушении традиций и обычаев.

* * *

Пятьдесят дней. Неполных два месяца. Вэл посмотрела в потолок, решительно отшвыривая одеяло в сторону и поднимаясь. Она теперь не залеживается в кровати. Все эти слезы и грусть ни к чему хорошему не приведут, морщины появятся, круги под глазами выделятся, а еще лицо опухает.

То еще удовольствие ломать голову над тем, как привести себя в порядок!

Вэл помнила слова Тристана.

“Найди плюсы, найди то, что способно увлечь тебя. Увидишь, все будет не так плохо.”

Что способно увлечь ее всерьез и надолго? Новые миры, яркие впечатления и необычные знакомства, пусть даже они будут не самыми приятными.

Вот драконы, близнецы-супруги заполнились ей всерьез и надолго.

Она пока умывалась, укладывала волосы в кудряшки, немного покривлялась перед зеркалом, изображая вид то дракона, то драконицы. Было немного смешно, но во времена учебы на Исх’ида зарядка для лица была обязательной.

Жаль только, что новое для нее чувство…

Вэл покачала головой. не надо думать об этом. Потом, когда вернется Сфайрат и она увидит логическую развязку этого не кончающегося кошмара.

Но говоря о ее жизни здесь, о последнем

Страна драконов — она ведь огромная. Дальше города, в Нижний Хорругарис и в Дальние пределы Вэл не пока не ходит. Это уже целое путешествие и скорее всего не на один день. Поэтому, она пока ограничивается теми местами, где они были вместе с Минаре.

Почему бы и не узнать это место получше?

“Хочется добавить: когда я буду здесь в следующий раз?”

Вэл вздохнула. Радует, что здесь, если и есть какие-то предубеждения и условности, то они не касаются прогулок в одиночестве. Она не нашла ничего подобного в книжках по этикету, поэтому была спокойна. Минаре тоже не возражала.

“Ты не местная! Это касается местных!”

Вэлиан быстро, облачившись в легкую длинную тунику, и, накинув сверху темную раванду, подошла к столу, подхватив так и неотправленные свитки, затем поспешила вниз. Боль вспыхивала в сознании с каждым шагом все сильнее, поэтому она прибавила шагу.

Минаре уже проснулась. В доме пахло так чудесно и вкусно, но есть пока не хотелось. Терять вкус еды из-за разгорающейся поясницы ей не хотелось.

— Доброе утро!

Женщина занятая чтением фолианта, на который без слез не взглянешь, без помощников не поднимешь подняла на нее глаза и улыбнулась, кивая.

— Доброе. Что это у тебя?

Вэл вздохнула. Ей нужно было подумать об этом с самого начала. Но может быть и лучше, что она не попросила ее о небольшом одолжении сразу же? Можно сказать, что Вэл дала драконице время, чтобы та могла приглядеться к ней.

— Письма. Я не могу отправить ни одно из них.

Минаре кивнула, предлагая ей положить их на стол. Она совсем не против, наоборот, все удивлялась, почему до сих пор никто не хватился пропаже девушки, ведь у нее есть родня.

— Здесь несколько посланий родителям. Я написала адрес.

— А друзья?

Вэл пожала плечами.

— Те кого я на самом деле считаю друзьями или пропали, или находятся в мире людей. Так, вы поможете мне?

Минаре хотела было спросить, что или кто мешает ей это сделать это самостоятельно, но вовремя отдернула себя, осеклась. Сфайрат. Кто еще?

Минаре удержала себя и от другого, чтобы ни обрадовать девушку радостной вестью: дракон, которого она так долго ждала, простаивая у окна вечерами, теперь дома и спит в комнате, наверху..

Минаре очень хочется увидеть ее глаза, она уже предвкушает эту встречу: наверняка, она будет очень счастлива и Фэйт, он ведь не устоит.

Анрар хочется поймать ту искру радости, а потом удалиться по своим делам. И как можно дальше!

Она легким движением мысли, отправила семейный фарфор в ее комнату. Пригодится. Ей давно хочется избавиться от этой посуды, но обещание данное свекрови не позволяло просто отставить его в сторону или выбросить.

В первый день, Вэлиан пожалела Сфайрата и Минаре с облегчением выдохнула: горячий нрав — это хорошо, наличие характера — тоже замечательно, но когда есть голова на плечах — это радовало не меньше, а даже больше всего прочего.

— Конечно. Положи, пожалуйста, сюда. Твоя корзинка уже ждет тебя.

Минаре уже не спрашивала Вэлиан, как она себя чувствует, не просила ту описать ее боль. Все и так понятно. Ничего не прекратилось, ей не стало и не становилось лучше..

— Давай, я тебя провожу.

Вэл кивнула. Это превратилось в маленький ритуал: не письма понятное дело. Каждое утром ее ждет корзина со свежими простынями и пахнущее морозной свежестью полотенце. Веревок и колышков на территории поместья не наблюдается, но загадка перестала быть таковой довольно-таки быстро: прачечные располагались на нижних ярусах.

— Минаре, я хочу спросить вас?

Вэл подхватила корзину с бельем, поворачиваясь к драконице. Она вздохнула, старательно глубоко, настраиваясь. Она должна спросить ее, к черту всю эту гордость. Ей нечего доказывать этой женщине.

— Да?

— Я знаю, вы видитесь с ним.

Это оказалось проще, чем она думала и тяжелее одновременно. Минаре кивнула, не сдержав улыбки. Она долго держалась.

— У него все в порядке?

Но правда в том, что Минаре для того, чтобы понять, что эта женщина неравнодушна к ее сыну этих вопросов не требовалось.

— Да, в полном.

Вэл не стала спрашивать, чем он занимается и почему так долго не прилетает. Этого знания вполне достаточно, но драконица продолжила:

— Уверена, ты скоро сама сможешь убедиться в этом.

Вэл кивнула. Она каждый раз говорит себе, что случись бы с ним чего, Минаре непременно рассказала ей об этом. Ответ порадовал ее и опечалил одновременно.

У него все хорошо.

“Что я делаю здесь? Что?”

Она уже повернулась уходить, но все-таки вернулась вынимая из кармашка раванды небольшой конверт, протягивая его драконице.

“Я пожалею об этом!”

— Передайте это ему, пожалуйста, когда увидите в следующий раз.

* * *

С драконицами общение пока не задавалось.

Я глубоко вздохнула, перехватывая корзинку другой рукой. Знакомиться в купальнях? В ранний час, где каждый стремится расслабиться, пребывая при этом мягко говоря в не самом благостном расположении духа?

“Плохая затея.”

Вот и я так решила, поэтому просто заняла свободный пруд, с наслаждением, погружаясь в горячую, пропитанную бурлящими минералами воду и постаралась забыть обо всем. Ненадолго.

Вторая причина по которой я еще не завела себе знакомых — тут одни только драконы. одни смотрят на меня так словно я экспонат кунсткамеры. Другие откровенно говоря сторонятся и… ох уж этот бабский коллектив! В смысле общество. Эти разглядывают меня с удвоенным рвением. Могу представить, что они там себе думают.

“Могу представить!”

Что нашел их герой, ар Хеллашен в такой как я? Посватался в мужья, считай, что взял в жены одним днем.

“Еще не взял!”

И бросил. Я не хочу подбирать прозвище ему и его дракону. Я была лучшего мнения о нем.

Я старалась, как можно реже думать о драконе, но выходило честно говоря плохо. Я честно старалась быть рассудительной и не отвлекаться на эмоциональные характеристики. Гад — он, все равно!

“Логичнее логики!”

Да, вот такая тавтология. Я старалась придумать себе, чем мог заниматься Сфайрат все это время. Версий было превеликое множество и все они были до чудесного хороши. Например, я думала о том, что он сдержал обещание и ищет моего отца. Помогает Тристу в его поисках с Тайринин.

“После длинного языка эльфа, вряд ли!”

Это вообще так непохоже на Тристана. Он ведь такой рассудительный! Слово это! Привязалось же!

Трист, он ведь сто раз подумает, со скоростью тысяча мыслей в две секунды прежде чем сказать что-либо, а тут разошелся.

“Думает о тебе!”

Я поморщилась. Его Рэндалл и Сфайрат вроде с Араэнере сняли.

“В какую конкретно минуту он думал обо мне?”

“Не все ли равно? До, после, вовремя, какая разница?”

“Это отвратительно, но все равно!” — я улыбалась самой себе, представляя эту картинку маслом.

Я остановилась у огромного “солнца”, у Золотой Чаши, в которую по словам Минаре влетают драконы и, “ударяясь о земь”, превращаются людей.

На площади, у Чаши прохладнее, чем на нижних остальных ярусах и после купальни сюда необходимо пробираться сквозь несколько вершин — дэв. драконы называют гору внутри — дэвом.

Судя по всему, в Чашу совсем недавно влетел дракон, разбавил горячий воздух, нагнав в дэв холода. Скоро опять станет тепло, даже более чем.

— Чёрт! Как всегда.

Я вновь пропустила этот момент. Я жду конкретного дракона, но всегда пропускаю момент попадания в Чашу других ящеров. Либо все уже случается, как сейчас, либо нет никого.

Зачем им прилетать через красивый вход, если у каждого возле дома есть своя “вертолетная” площадка? Но я все еще надеюсь попасть на этот момент. в идеале со Сфайратом. У меня так много вопросов к этому моменту.

Было ли мне жаль Рэндалла? Чуть-чуть. Ладно, с учетом последних событий больше чем чуть-чуть. Я не кровожадная, так чуточку мстительная и есть за что, кстати!

Знаю ли я кем была вторая женщина? Думаю, что да. И я бы вспомнила об этом, наверняка, рассказала бы Сфайрату об этом обстоятельстве и даже подсказала, где ее искать, не оставь он меня здесь. Я бы ему рассказала всё, если бы…

Я сделала глубокий вдох, щурясь от яркого света площади, в центре которой по обычному и не было никакого, но как же красиво было вокруг! Особенно хорошо на закате. тогда колонны с золотыми знаками вспыхивают всеми оттенками алого, разносят свет подобно фонарям все дальше и дальше — вниз.

Хотела бы я, чтобы Рэндалл помучался? Скорее — да, чем нет. Даже с учетом того, что он изводил себя столетиями.

Теперь же, я не знаю, что им двоим нужно будет сделать, чтобы я раскрыла рот и пролила свет на эту тайну.

Но вот Сфайрат… Он ведь влез в эту мутную историю.

— Не хотел бы я быть на месте того о ком вы сейчас думаете.

Я взглянула на того кто обратился ко мне, от неожиданности вздрогнув. Как не крути, я привыкла, что гуляю или в одиночестве или же, если и встречаю уже знакомых драконов, то они не оказываются так близко, я успеваю их заметить задолго до, а этот… Я даже отступила, чтобы нарастить дистанцию. Тут другие порядки. Я чужая в этой стране, я цирковая обезьянка за которой следят и ждут когда я выкину что-нибудь. Все сплетники мира одинаковы, им только дай повод.

— Доброе утро, иднэ.

Я смотрела на уже знакомого дракона, что успел отложиться в моей памяти, на полке с пометкой “не слишком приятные знакомства”.

— Страшно оказаться на месте того о ком вы думаете с такой улыбкой, — повторился он.

Помня о нашей последней встрече, я спрятала левую руку за спину. Наомхан Аиршен только улыбнулся в ответ на это. Я же подумала о том, что он как никогда близок к той самой ситуации: если Эланис занимает в его душе, мыслях хоть сколько-нибудь значимое место, то ситуации совпадают на восемьдесят процентов. Во мне забрезжила надежда. Он ведь может знать хоть что-то о судьбе подруги!

— Доброе утро, ар Аиршен.

Мужчины высился надо мной, загораживая золотистый, ослепляющий свет чаши, отраженный от Аглана миллиардами зеркал-снежинок. Что он делает здесь?

— Я уж думал вы и не вспомните, — он в ответ на мои приподнятые брови, пояснил, — Имя.

Он продолжал стоять рядом, а я гадала, что заставило его остановиться и между тем была рада знакомому и вместе с тем не здешнему лицу.

— Я помню, как вас зовут. Просто не ожидала увидеть здесь.

Он кивнул на мою руку.

— Вы очень похожи в этом со своей подругой, она отчего-то тоже не любит этот жест.

Я знаю почему она его не любит, но…

— Вы слышали хоть что-нибудь о ней? Она нашлась или?…

Я проглотила продолжение касающееся того, что он и не искал ее. Мужчина кивнул мне на руки, протянув к ним свою ладонь. Я качала головой.

— Может я провожу вас до дома? Я расскажу вам, что знаю я, а вы мне что знаете вы?

Я сомневалась. это вообще не преступление.

“Именно, иди! Что ты о драконе думаешь? Он разве думает о тебе?”

— Не предлагаю целовать руку, предлагаю помощь с вашей ношей.

Я покачала головой. О, нет! Я помню, что он сделал тогда. Он гладил меня по руке, по мизинцу и Сфайрат узнал об том. Я теперь знаю кое-что о магических рисунках драконов, благодаря Минаре. Я еще не взяла в местном хранилище знаний книгу о браке и даже не знаю есть ли что-то такое в Хорругарисе, но… Я точно знаю, как выглядят такие жесты помощи. Они выглядят и воспринимаются, как ухаживания. Я ведь не надрываюсь от тяжести, а если бы надрывалась, воспользовалась бы магией и еще, я столько времени караулила здесь Сфайрата, а дождалась вот его.

— Какого вы цвета, ар Аиршен?

Дракон приподнял бровь и кивнул, видимо соглашаясь с моей странностью. Я улыбнулась: Вэлиан чудит.

— Это важно? Как-то повлияет на ваш ответ?

Я улыбнулась и покачала головой. Это он хочет проводить меня, пусть отвечает на мой вопрос или идет дальше, куда и собирался. О своей заинтересованности в его компании я конечно же упоминать не стану.

— Нет. Просто мне интересно.

В доме у Тинесан, тем вечером — он показался мне куда более странным, неприятным и очень самодовольным типом. Сейчас — нет, ведет себя, как вполне себе нормальный. Он даже исправился и отошел от меня на полшага, встав так, чтобы окружающие могли видеть, что происходит между нами.

“Зачем? Зачем он это делает? А ты? Ты скучная!”

Действительно. Я не обращала внимание на голос и его расстроенные возгласы.

— Хотите покажусь в драконьем обличии? Ему хочется познакомиться с вами.

Я качала головой, соблазнительно конечно утолить свое любопытство, но нет.

— Слов будет вполне достаточно, я хорошо представляю цвета.

Он блеснул на меня темными глазами, лишенными белков и рассмеялся.

— Потрясающее сходство, вы с Эланис точно не родственницы?

* * *

[1] Раванда (Rhặavntá) — накидка поверх основного платья, с широкими длинными рукавами концы которых достигают пола. Одежду нельзя назвать верхней, потому что раванда носится и дома