«— Расскажите немного о себе? Что Вы чувствуете сейчас?

— О, доктор, я чувствую, что после этой душещипательной беседы у меня еще не всё потеряно…

— Да-да, продолжайте.

— На самом деле мне просто терять нечего…

— Ну и чего Вы добились?! Это Ваше великое продвижение?! Да она просто свихнувшаяся психопатка! Док, кончайте уже свой сеанс и дайте мне с ней „поболтать“!

— Детектив, не думаю, что ваше присутствие помогает, послушайте, не мешайте мне, к тому же я веду запись…»

— Изучаешь мое дело?

Когда не получилось докричаться до Дэрэка и позвать его на завтрак, я поднялась наверх и услышала этот милый допрос, что учиняли мне в Бюро, один из первых в присутствии психолога, они вели видео-съемку и пытались понять степень моей вменяемости.

Дэрэк, сидевший на шатком стуле, встрепенулся услышав мой голос и обернулся, волосы всклокочены, глаза красные, комната изрядно прокурена, значит всю ночь просидел за изучением материалов по делу. И как ему не холодно в одних спортивных штанах?

— Ты уже встала? — ладонью он провел по лицу, отчего голос стал еще более глухим.

— И завтрак приготовила, спускайся, жду тебя внизу — повернулась я с намерением покинуть чужое пространство.

— Я думаю, что они не слушали тебя потому, что слишком уже нереальным казались твои слова — остановило меня его предположение.

— Нет, они не слушали меня потому, что боялись. Боялись, что все сказанное правда и что я могу своими показаниями лишить их насиженных мест.

А комната у него странная, поедая яичницу, я стала припоминать детали. Весьма странная для копа. Слишком ацтекская обстановка. Кровать, рядом шкаф, стул, стол и компьютер. Все же он печется о некоторой конспирации. Никаких лишних вещей, нет снимков или еще каких-нибудь личных безделушек. Ничего, что бы указывало на него. Жил он в ней или нет, никто не поймет, был ли он там вчера или полгода назад? Разве что пол помыл, но через пару дней он опять покроется слоем пыли.

— А это правда про потрошение? — стоило только Дэрэку усесться за стол, как он тут же принялся выспрашивать. Успел одеться в джинсы и черную футболку в тон, умылся и лицо уже не выглядит таким уставшим.

— Что именно? — без особо удовольствия, но тщательно прожевывая шпинат, уточнила я.

— То, что Кукловод потрошил женские тела? Это правда? — шпинат, что был и в его тарелке, Дэрэк нанизав на вилку, бесцеремонно сложил в мою тарелку.

— Шпинат полезен для организма, не стоит им пренебрегать — заметила я.

— Терпеть его не могу и не читай мне лекции, а ответь на вопрос — сморщился Дэрэк посматривая на зелень, будто она могла вскочить с моей тарелки и попытаться проникнуть к нему в рот без разрешения.

— Правда.

— Но почему именно женщин? Это что такой фетиш у него? — бекон в отличии от шпината Дэрэк любил и с сожалением смотрел, что остался последний пластик, а я не уверенная сколько он есть за завтраком приготовила немного, вздохнула и подвинула свою тарелку, на которой бекон остался нетронутым.

— Спасибо — удивился коп моей щедрости, но от мяса не отказался.

— Нет. Кукловоду всегда было интересно, как устроены женщины, строение их тела изнутри, так сказать. По сути, для этого он их и убивал, в отличии от мужчин — я встала и поставила чайник на плиту, жаль нет кофеварки.

— А мужчин тогда зачем убивал? — какой он любопытный, но на сегодня ему полезной информации достаточно.

— А вот это был его фетиш — невольно улыбнулась я и тут же отвернулась, пока моей улыбке не успел заметить Дэрэк, я забылась и улыбнулась по-настоящему, не стоит ему это видеть, кое-что и во мне было интересно Людовику, кое-что он смог изменить во мне окончательно.

— Ты шутишь, да? Еще немного с тобой пообщаюсь и даже начну понимать этот кладбищенский юмор.

— Не советую — серьезно произнесла я, заваривая ароматный кофе и ставя стакан с ним перед копом. Не ожидая такой прыти я не успела убрать руку и Дэрэк ухватил меня за запястье. Реакция не замедлила себя ждать, комната поплыла перед глазами, я ухватилась за край стола и кое-как удержалась на ногах.

— Так и знал! Ты боишься прикосновений! Но почему в отчете ничего об этом не сказано?! — вскочил Дэрэк со стула и ликующе взглянул на меня.

— Потому, что я не боюсь прикосновений — в считанные секунды справившись с дыханием спокойно возразила я.

— А если я сделаю так? — приблизившись вплотную, хотя куда бы еще ближе? Коп положил свои руки мне на плече. Стояли мы так не меньше минуты, он пристально следил за моей реакцией, но ее не было, я скучающе наблюдала за его лицом и видела, как оно наполняется раздражающим разочарованием.

— Убедился? Может, отпустишь? Мне надо убрать со стола, через полчаса я должна быть в школе — напомнила я.

— Но я же видел! Ты чуть в обморок не упала стоило мне тебя коснуться…

— Дэрэк, я не боюсь чужих прикосновений и эта одна из причин, почему психологи составили обо мне не самые радужные заключения — руки он опустил и я смогла наконец начать убирать со стола.

— Ладно, я все равно пойму что к чему.

Ага, если успеешь понять, глупый коп…

«— Помни, Детка, твои ручки — это единственное, что может дать хоть какую-то защиту, поэтому, мне приходиться так с ними обходиться, просто помни, что я делаю это не со зла — браслеты звякнули смыкаясь на запястьях и локтях, я почувствовала прикосновения холодного металла и мысленно стала читать стишок, сейчас главное не дергаться, по опыту знаю, что от этого только больней. Заработал движок и по проводам понесся ток прямо навстречу моим рукам…»

— Ты там уснула? Сама же в школу торопилась!

— Иду — крикнула я.

Дэрэк высадил меня у самого входа в школу, будто боялся, что я могу сбежать. Знал бы он, что теперь уже поздно устраивать побег, думаю, расслабился. Когда Людовик так близко, убежать не получится. Но я не стану расстраивать беднягу-копа. Пусть считает, что в мире и в частности в этом городе все спокойно. А мне еще надо получить письмо от Монти и сделать это незаметно. Делиться планами Кукловода с полицией особого желания нет.

Школа встретила меня шумом и гамом, ученики были подозрительно оживленными. Мина уже ждала у моего шкафчика, а напротив оперевшись на стену и делая вид, что никого не замечает стоял Данте. Похоже, эти двое решили серьезно усложнить мне жизнь. Но, счастливая улыбка девушки и ждущий взгляд парня затормозили на подступах все едкие фразы. Никогда и ни с кем я не пыталась заглушить свою натуру, а вот с ними мне почему-то не хотелось выглядеть отрицательной.

Мина сегодня, впрочем, для популярных это образ жизни — блистала. Новенькая форма команды поддержки, французская коса и неброский макияж, делали ее неотразимой.

Данте смотрелся несколько сюрреалистично среди толпы обычных учеников. Его застиранные, черные вещи говорили сами за себя. Парень, который скорей поменяет планету, но свой стиль — никогда. Вот только волосы со сна непричесанные торчали слишком уж живописно. Они с Миной, словно дополняли друг друга, идеал и изъян. Две стороны одной медали.

— Привет! Крис, а у тебя есть парень? — без всякий предисловий вдруг спросила мина.

— Эм, нет. А что? — удивилась я.

— Тогда кто этот красавчик, что подвез тебя? Неужели брат? — а все-таки Дэрэк неплохо маскируется.

— Нет, мой опекун.

— Что-то я не слышал, чтобы парням на пару лет старше нас самих давали опеку, плохо врешь — вмешался в разговор Данте.

— Это у тебя со зрением проблемы, он если и был когда-то старше нас на пару лет, то очень давно — сзади, пока я доставала учебники подошел Ник.

Его светлые волосы блестели от воды, значит уже успел побывать не тренировке. Форму игрока сменил на трикотажный полувер и синие джинсы, оставил только кроссовки, которые успели из черно-белых стать зеленоватого и коричневого оттенка. Все верно с утра моросил дождик, видимо, земля на поле была сырой, как и трава.

— Ты тоже видел? — да уж, Мине румяна не к чему, достаточно пару раз пересекаться с Ником за день и макияж обеспечен.

— Ага, только не понял. Он опекун?

— Опекун — слегка кивнула я головой и повернулась к компании, закрывая шкафчик.

— Неужели ты так допекла родителей, что они от тебя избавились? — его слова заставили улыбнуться, странный этот Данте, грубит, но хочет общаться. Хотя, это довольно обычное поведение проблемного подростка.

— Наверное — пожала я плечами, направившись к кабинету биологии — точно не знаю, в моем деле об этом не сказано.

— Дурак! — зашипела Мина за моей спиной на Данте и кажется толкнула парня потому, что он выскочил вперед.

— А что я такого сказал? Видишь, она даже не обиделась! — некультурно ткнул в меня пальцем Данте, посмотрев на Мину.

— Конечно! На дураков не обижаются — фыркнул Ник — прости, что лезем не в свое дело.

— Ничего — равнодушно посмотрела я на Ника.

Что не скажи, а Данте мне своей прямолинейной грубостью нравится больше, этот парень хотя бы, напоминает мне саму себя. А вот Ник, кажется каким-то слишком сахарно — рафинированным, будто не жил в нормальном обществе, а был тепличным растением. Но это не мое дело, по чести, все они — не мое дело.

— Как тренировка — решила Мина сменить тему.

— Как обычно, Вулберг гонял нас до седьмого пота и остался недоволен, была бы его воля и мы вообще не учились бы, а сутки напролет бегали по полю — возмутилась будущая звезда спорта.

— Но у вас так классно получается!

— Конечно, было бы еще круче где-нибудь в помещении. А на поле все сложней.

— Почему? — неподдельно удивилась совершенно очевидной вещи Мина.

— Потому, что по сырой после дождя земле особо не набегаешься, да и мяч в грязи — заметив, что Ник замялся, ответила я за него и вошла в кабинет первой.

— Как она догадалась? Дождь был только в этом районе, да и в основном в нашей стороне — донесся до меня голос Ника.

— Попробуй спросить — хмыкнул в ответ Данте.

Я села на привычное мне место и совершенно не удивилась, когда ближние столы заняла эта троица, хвала нашему отделу образования, что парты раздельные, иначе, думаю они бы передрались за место рядом со мной. Я не обольщала на счет того, что нравлюсь им, может только Мине, и то не уверенна. Остальным же я была просто интересна, как некий экземпляр в лаборатории под названием — «жизнь».

— Внимание, ученики! — в кабинет без звонка на рок, вошла секретарь директора, миссис Шпиц.

Она оправдывала свое имя и очень походила на собаку этой породы, как внешне, так и внутренне. Это была женщина лет пятидесяти, с объемной прической рыжеватого оттенка. Располагающим к длительным, задушевным беседам, лицом. Полным, но компактным телосложением и не угасающим оптимизмом в глазах. У нее явно имелась маленькая внучка, которая требовала к себе постоянного внимания бабушки. Поскольку миссис Шпиц пахла грудным ребенком и в любую свободную минуту принималась вязать крохотные носочки нежного розового цвета.

— Внимание, кому я говорю! У нас произошел досадный инцидент с мисс Флор, возможно она больше не сможет вести уроки биологии — после этой фазы класс воодушевился. А вот миссис Шпиц, опустила глаза, старательно пряча усмешку, значит, урок биологии вряд ли сорвется.

— Дети! Не стоит так радоваться, мы нашли замену, у вас новый учитель прошу любить и жаловать — ну вот, что и требовалось доказать…

В класс зашла весьма примечательная личность. Не сказать, что эта женщина была чем-то особенно удивительна. Но, тем не менее. Строго одетая в черный костюм — тройку, высокая, настолько, что позволяет носить себе туфли на плоской подошве. Очки в тяжелой оправе на дают разглядеть выражение глаз, никаких украшений и минимум косметики, светлые, словно выгоревшие на солнце, волосы заплетены в сложную косу и спускаются ниже спины, из чего можно сделать вывод, что живет она не одна. Такое плетение при такой длине самостоятельно невозможно. Мужчина? Вероятно, но нет особой уверенности, с такой же легкостью она может жить и с женщиной. В целом, у меня вообще нет уверенности в своих выводах насчет нее.

— Знакомьтесь, мисс Глория Морган. Надеюсь, вы будете вести себя достойно? — испытующе глянула на нас миссис Шпиц. Большинство одноклассников энергично закивали. Никому не хочется связываться с этой с виду милой старушкой.

— Что ж, доброе утро и приступим — после того, как миссис Шпиц покинула кабинет и прозвенел звонок, мисс Морган села за учительский стол и оглядела класс.

Ее голос неприятно резанул по ушам. А взгляд мог показаться скучающим, но я печенкой чувствовала, как любил выражаться Монти, что Морган изучает нас, будто из прицела винтовки и ее кривящиеся, всего мгновения, в презрительной улыбке губы, выражают истинные чувства по отношению к нам.

Она мне не понравилась. Вся с ног до головы. От нее несло замогильным холодом, а я привыкла доверять своему первому впечатлению, которое уже сделало неутешительные выводы. Мне не по душе волосы Морган, я не люблю цвет пепла, а ее шевелюра именно такого оттенка. Но, больше всего я не люблю отвращение, которым новая учительница щедро одарила класс.

Она внимательно изучала учебник и просматривала пройденные главы, надеюсь тест устраивать не собирается. Я не столько за себя волнуюсь, сколько за рядом сидящую Мину, по ее нервно сжатым кулачкам что-то бегло читающим в учебнике главам легко понять, она думает о том же и волнуется, девушка не готова.

Морган нанесла какие-то пометки в свой блокнот, провела перекличку и еще раз окинула класс взглядом птеродактиля (точно я не знаю, что это такое, но почему-то именно это слово пришло на ум, стоило мне опять посмотреть на учительницу):

— Я вижу вы немного прошли и в основном из прошлогоднего материала, лишь повторения. Видимо, ваш предыдущий учитель не особо серьезно относился к предмету. Но, я подхожу к биологии основательно, тем более, что в этом году вы напрямую столкнетесь с анатомией и мне бы хотелось, чтобы у вас от зубов отскакивал материал всех моих уроков. Начну с примитива. Отряд насекомые. Бабочка. Что вы можете сказать об этом представителе фауны? — Морган встала из-за стола и подойдя к доске, красивым каллиграфическим почерком написала «Бабочка», поставив три вопросительных знака, повернулась к нам, ожидая добровольцев. Долго ждать не пришлось, одноклассники начали неуверенно тянуть руки.

— И давайте договоримся на будущее, я не реагирую на поднятые руки, отвечают желающие, но без выкриков и перебивания друг друга, а если я захочу, сама обращусь к одному из вас — я наконец поняла, почему мне не нравится ее голос, он был слишком неестественным, каким-то скрипучем и тихим, преподаватели с такими голосами всегда заставляют вслушиваться в свои слова и вводят в напряжение потому, что разобрать по интонации их настроение невозможно.

— Бабочки — это чешуекрылые? — неуверенно скорее спросила, чем ответила Натали Трэвор.

Она, судя по моему дневнику одна из популярных. Симпатичная шатенка, придерживающаяся консервативных взглядов на все, одежду, стиль, образ и на жизнь в целом. Я импонировала ей, Натали не была «синим чулком», она была взрослой, точнее хотела казаться взрослой для Грина Уайта, на что только не пойдет влюбленная девушка? Тем не менее, Натали весьма умна и характером, просто, ей не повезло влюбится в Грина.

— Верно. Натали, но если ты не уверена в ответе лучше помолчи — поморщилась Морган, какой-то совершенно непедагогичный подход.

— Отряд насекомых с полным превращением. То есть, яйцо, личинка, куколка и как апофеоз — Имаго — скучающе, но все же поддержал одноклассницу, но не более, чем одноклассницу Грин.

Его взгляд заинтересованно скользил по Морган, дураку понятно, учительница заинтриговала мальчишку. Глупо с его стороны, лучше бы заглядывался на одноклассниц, ну или на учениц, на худой конец. Нет же, тянет его на неизвестных взрослых особей. И он надеется произвести на Морган впечатление, судя по тому, как склонил голову и темные пряди челки падают на лицо, принял расслабленную позу, говорит с ленцой. Глупый, глупый мальчик.

— Хоть что-то — кивнула Морган — ну а более подробно? Вам совсем нечего сказать о бабочках, которых можно увидеть даже сейчас за окном?

— Как у всех насекомых, тело бабочек делится на три главных отдела: голову, грудь и брюшко. Снаружи оно защищено твёрдым хитиновым покровом, образующим наружный скелет — да что такое? Я сама не поняла, как сказала это, не отрываясь от своего дневника. В классе наступила тишина, впрочем она итак присутствовала, но после моих слов народ устремил взгляды на меня, даже Грин оторвался от созерцания Морган и повернул голову в мою сторону.

— Не ожидала, ты уже начала изучать анатомию бабочек, Крис? — интересно, как ей удается запоминать имена? Даже мое она знает.

— Нет, Вы сказали, что бабочки летают за окном, я просто понаблюдала вон за той — указала я на красную бабочку присевшую на створку.

— Весьма проницательно. Есть что еще добавить? Смелее, я кусаюсь — широко растянула губы в искусственной улыбке Морган, будто подтверждая обратное, что кусается и еще как.

Ответить больше никто не пожелал и учительница, что вполне ожидалось задала доклад о бабочках, точнее, нам нужно было выбрать какую-нибудь конкретную и подробно о ней написать.

— Это не наказание, если кто так подумал. Моя цель показать вам, насколько бабочки схожи с человеком. Я не говорю, что люди проходят превращение, такое же, как бабочки. Но, задумайтесь, вы также, как и бабочки изменяетесь постепенно и со временем становитесь совсем иными, чем были при рождении.

— Тогда паралель предпочтительный провести с пресмыкающимися, например, со змеями, они тоже не раз кожу сбрасывают — встрял Данте.

— Ты прав, Данте и у меня для тебя особое задание, кроме доклада по бабочкам напишешь еще и про змей — отрезала все пререкания Морган. Сурово она с парнем, но Данте лишь глазами молнии мечет. Я же слегка улыбнулась, он не смешон, а скорее забавен в своей ярости.

Стоило прозвенеть звонку с урока, как я сама не осознавая, перевела дух. Кажется, уроки Морган станут для меня персональной пыткой.

— Она мне бульдога напоминает — высказал свое мнение, довольно громко и не особо стесняясь, Данте.

— Да ладно, нормальная тетка — поспешил вступиться за учительницу Джексон, милый чернокожий парень из популярных и как я понимаю, лучший друг Ника.

— Кому как — пробормотала я — кому как…

— Классно ответила — прошел мимо нас к выходу из класса Грин.

— Ух, ты, Крис произвела впечатление на нашего недотрогу — прокомментировал Ник, стоило Грину исчезнуть за дверью.

— Да, она очень умная — а сколько яду в голосе Натали, похоже она уже записала меня во враги.

Мне надо срочно избавиться от этой компании, они заставляют обращать внимание не только на себя, но и на меня. Ненужное внимание. Но, как это сделать? Допустим от Ника и Данте вполне осуществимо отстраниться, но от Мины? Она же словно собачонка прицепилась ко мне, причем такая милая собачонка, что пнуть ее даже у меня сил не хватить. И все же это нужно сделать. От таких, как я, стоит держаться подальше. К тому же, я успела узнать о них достаточно, самое время приглядеться к остальным. К Грину, например. Не нравится мне происходящее. Я сама не понимаю, что именно заставляет меня так нервничать, но я привыкла полагаться на свои ощущения. А сейчас все мои чувства обострены и я знаю, что надо готовиться к худшему. Один звонок Монти чего стоит.

— Ну что? Пойдем на следующий урок? — заметив, что все уже собрали свои вещи, Мина направилась к двери.

Я стараясь, как можно незаметней, отстала от ребят. Следующий урок — английский. С языками у меня всегда был полный порядок. Значит, можно прогулять и отправиться на почту, письмо от Монти должно уже прибыть. От нас до Бостона всего сотня — другая миль.

Переждав перемену в туалете, я наконец услышала звонок на урок. Для верности посидела в кабинке еще минут десять и вышла. Никем не замеченная прошла к выходу из здания и оказалась у ворот. Солнце сегодня непривычно ярко светило и больно резало глаза. Прикрыв рукой глаза, я как могла осмотрелась. Машины Дэрэка, впрочем, как и любой другой видно не было. Да и прохожих не наблюдалось, самое время убираться отсюда. Сжав рюкзак, я быстрым шагом направилась к автобусной остановке. Минут пять ждала транспорт. Когда автобус скрипнув стал притормаживать, я уже всерьез собиралась пойти пешком.

Автобус был пуст, не считая водителя, мне казалось это странным после шумного города, где всегда была толкучка, такое затишье производило пугающее впечатление. Но сверившись с маршрутом, я все же села. Краем глаза заметив движение сзади. Обернулась, никого. Странно.

Через три относительно спокойные остановки, я заметила вывеску глав почтамта. Стараясь выглядеть, как можно беспечней, я соскочила со ступеньки автобуса и не оглядываясь пошла к зданию. Сейчас главное не поддаться привычным инстинктам и не сорваться. Надо просто спокойно дойти до почты. По сути, угрозы я от следящего не ощущаю, только любопытство. Эта слежка всего лишь нездоровый интерес, а не преследование. Хотя, кого я успокаиваю? Себя? У меня желудок судорогой сводит при мысли, что неизвестный сталкер вовсе не безобиден.

Нервы все-таки сдали и я резко свернув, оказалась в какой-то подворотне. Ну замечательно! Осталось только еще наткнуться впереди на стену и понять, что сама себя загнала в тупик. Идиотка! Пока, правда тупика не виднелось, зато я нашла укромную нишу в паре метров от мусорки и решила дожидаться своего преследователя, лучше знать, чем не знать, кто такой любопытный.

Могла бы и догадаться! Столько времени и нервов в пустую потратила. Данте не увидев меня, рысью промчался мимо и через пару минут, ругаясь сквозь зубы вернулся назад остановившись на пару шагов впереди. Он оглядывал невысокие дома, что шли вдоль дороги, огородив бетонной стеной проулок, спрятаться в котором было практически невозможно. «Практически» потому, что я-то спряталась. Значит, угадала и в конце переулка был тупик, раз он вернулся. Улыбнувшись и вздохнув полной грудью, я вышла из своего импровизированного укрытия.

— Ну и зачем ты за мной следил? — зря я наверное так внезапно спросила его, парень не слышал моих шагов и подскочив на месте обернулся.

— Как ты тут оказалась?!

— Скорей, как ты тут оказался и зачем? — подошла я ближе.

Данте, с места не сдвинулся, но его взгляд говорил за него. Парень не собирался признаваться, что следил за мной.

— Знаешь, это глупо, вот так сбегать с урока и преследовать меня. Да и попахивает психическими отклонениями.

— Я не преследовал! — взвился Данте, но понял, что отпираться бесполезно, я поймала его на горячем — просто увидел, как ты уходишь с уроков и стало интересно, куда ты собралась.

— Данте, скажи честно, что ты обо мне узнал? — вот и отгадка его интереса ко мне стала ясна, он знает что-то, что не дает ему покоя и это что-то мое прошлое. Но, как много он знает?

— О Крис Калиспи? Или о Бабетт Аркинс, по клички Бэби? А может о Кристине Румынски?

Неужели я ошиблась? Неужели он и есть новая игрушка? Мои глаза, наверное, стали с тарелку. Как я могла проглядеть? Как могла поверить?! Не может быть такого! Ведь с самого начала он казался мне подозрительным, но я же его проверяла. И его реакция была совсем не такой!

— Перестань смотреть на меня, как на тень отца Гамлета! — передернул Днте плечами.

— Откуда ты это узнал? Да говори же, придурок! — я чувствовала, как медленно начинаю выходить из себя и если он продолжит молчать, ничем хорошим для него это не кончиться. Кажется, Данте, к его счастью, тоже осознал свою ошибку.

— Крис, успокойся! Я всего лишь скромный хакер, который захотел поближе с тобой познакомиться.

В голове что-то щелкнула, цепочка абсурда, что минуту назад начала выстраиваться в моем воспаленном мозгу, одной фразой рухнула. Мысль о том, чтобы убить его, свернув шею, начала оседать на дно моей темной души. И я не говорю о фигуральном выражении, я подразумеваю буквально, что его говорливость, спасла ситуацию и не только ситуацию, но и жизнь этого идиота. На ум пришла бредовая, но вполне жизнеспособная идея, которую я тут же озвучила:

— Ты что взломал базу данных бюро расследований?

— Зачем? Влез в базу данных разведывательного управления. У них кодировка проще и вот, смотри, что я нарыл — Данте достал из рюкзака планшетник — точную копию моего, только цвет матовый. Пара ударов по экрану и на нем появилось мое лицо. Точнее, лицо Бабетт Аркинс.

Когда меня фотографировали, я еще была блондинкой, с синяком на скуле и под глазом, разбитым носом и отсутствием пары передних зубов. Жуткое зрелище, правда теперь мне казалось, что тогда я выглядела лучше на этой фотографии, чем сейчас. Та девушка по имени Детка, смотрела в объектив волчьим, пусть диковатым, но свободным взглядом. А эта, что сейчас на нее смотрела была лишь тенью, подобием. Но хватит лирики. Под фото шел полный список и перечень всего, что на меня успели нарыть.

— Читал? — изогнула я бровь.

— Не все, только твои данные и показания. Читать остальное скучно — пожал плечами Данте и я поняла, он читал все, но только моим словам верил, а досье накатанное на меня всерьез не воспринял. Все-таки я не ошиблась в нем. А если и ошиблась, то даже искусный критик порой верит столь же искусному лицедею. Что уж, говорить про меня.

— Может, уйдем отсюда? — понимая, что нам надо поговорить и разговор будет долгим, я решила, что подворотня не самое лучшее место для него.

— Давай, ты ведь хочешь поговорить? — я кивнула — ну наконец-то! Я живу здесь, неподалеку. Не волнуйся, мать у очередного мудака зависает, а сестра в младшей школе. Нам там не помешают.

— Не боишься? — усмехнулась я.

— Я? Это тебе стоит опасаться, ты же идешь к парню, который говорит, что в его доме никого нет — его кривоватая улыбка и неуклюжая шутка, дали обратный эффект, я только еще больше уверилась, что этот Данте не в себе. Явно, не в себе.

— Пошли — пожала плечами и первой направилась в сторону улицы.

Данте не соврал, когда сказал, что живет неподалеку. Многоквартирное здание, с облупившейся краской и треснувшей черепицей на крыше, казалось каким-то чудовищем, среди чистеньких и светлых новостроек. Данте жил на шестом этаже, лифт не работал, как мне показалось уже вечность, а лестница по которой мы поднимались, будто собиралась вот-вот обвалиться, по крайней мере бетон под ногами хрустел. Вонь мусоропровода на каждом лестничном пролете забивала нос и пропитывала своим «ароматом» одежду. Помойка, одним этим словом можно было охарактеризовать место жительства парня.

— Смотрю, ты оценила обстановку — усмехнулся Данте отпирая дверь под номером 113.

— О да, незабываемо — невольно из меня прорвался сарказм, развеселивший его.

— Это да, я умею произвести впечатление своим жилищем — входя в узкую прихожую согласился Данте.

В квартире было пыльно и веяло какой-то затхлостью. Несколько крючков для одежды, которая сейчас отсутствовала, пара старых газет и кипа счетов на маленьком столике в углу. Я уже видела что-то такое, вот только не помню где. Больше всего удивляло недешевое зеркало на стене, понятно, кому оно служило, но тем не менее, как-то уж слишком выделялось на фоне общей унылости. Невольно, я бы даже сказала случайно, я заглянула в него. Ничего нового, впрочем я иного и не ожидала.

Этот образ стал привычным, моим, хотя прежде я бы ни за что не решилась быть посредственной серостью. Но, за нас все решают обстоятельства. Я сильно похудела с того времени, как оказалась без контроля. И раньше не была пышкой, а теперь скелет ходячий, хорошо, что рост остается прежний, средний, иначе вообще выглядела бы, как каланча.

Одежда помогает скрывать мои «формы», но кости нет-нет, а начинают торчать из-под одежды. Из-за своей «стройности», черты лица заострились, я стала чем-то крысу напоминать себе. Правда, глаза, как у совы. Интересно, а бывают крысы с совиными глазами? Да и оттенок у них неопределенный, какой-то карие — серый, окрас волос тоже не ах ти, я бы поэтично назвала его цвета мокрого асфальта. Из-за длины приходиться стягивать в тугой узел, отчего я смотрюсь только хуже. А одежда? Как давно я перестала обращать на нее внимание? Или я всегда это делала? Не обращала внимание? Широкий свитер и старые, черные не по размеру (на три больше) джинсы, на ногах какие-то потрепанные кеды. Да уж — жуть. Особенно на фоне Данте.

— Ты так смотришь на себя, будто впервые увидела — заметил парень, поняв, что я полностью ушла в созерцание самой себя.

— Не впервые, но за долгое время как-то непривычно — отвлекаясь от осмотра себя, взглянула я на парня.

— У тебя, что, зеркала нет?

— Есть, но смотреться в него я не люблю.

— Что так?

— Ностальгия нападает — закрыла я тему и смело вошла в проем без двери, которую по видимому сняли с петель.

Как и думала это оказалась импровизированная гостиная. Диван, да старый телевизор вот и все убранство. У меня и такого нет, поэтому не буду высказывать свое мнение.

Усевшись на диван и похлопав на место рядом, Данте сделался серьезным, это странное выражение его лица было довольно занимательным. Его глаза переставали выражать ехидство, а губы сжимались в тонкую линию, но почему-то мне нравилось видеть его таким. Будет очень жаль, если он обманывает меня. Жаль, его сестру, она останется без единственной поддержки в лице брата.

— Что ты знаешь? — не оригинальный вопрос, но с чего-то надо начинать.

— Многое, что удалось найти в досье о тебе и о Кукловоде. На него, кстати, почти нет информации — охотно ответил Данте.

— Ничего удивительного — потерла я подбородок — все, что они могли узнать о нем, только я бы предоставила, но поскольку мне никто не верил и особо во внимание не принимал, то и узнать что-то важное, бюро не удалось. Другой вопрос, зачем это было надо тебе?

— Мне просто было интересно, кто ты такая — несколько смущенно ответил Данте.

— Да? Весьма сомнительная отговорка и она не объясняет происходящее. Послушай, обо мне знают считанные люди, обо мне настоящей и ты в круг этих просвещенных никак не входишь — покачала я головой и облокотилась на спинку дивана.

— Не веришь, значит?

— Не верю — согласилась я.

— И как мне доказать, что я глупил и совершенно случайно нарыл то, что найти не должен был?

— Удиви меня — усмехнулась я.

— Ладно, смотри — Данте опять порылся в рюкзаке, с которым не расставался и достал планшетник, на экране высветилась другая моя фотография, сделанная через несколько дней, после первой.

— И что?

— Видишь? Человека на заднем плане? Я увеличил фото в несколько раз и вот кого она мне показала — а позади меня в департаменте стоял у дверей Монти собственной персоной, надо же, я и не подозревала, как далеко зашел Кукловод, он даже Монти послал тогда, проследить за мной.

— Это Майкл Монтер, по кличке Монти, вышел из колонии для несовершеннолетних восемь лет назад, где сидел за убийство отца и мачехи. На сегодняшний день он подозреваемый номер один сразу в двух массовых убийствах. Резне на ферме Батлеров и убийстве семьи Глен. Так почему не он в наручниках, а ты, на этой фотографии?

— Наверное потому, что он гораздо умней меня? — без всякой иронии предположила я.

— Или потому, что ты невиновна.

— Как-то туго у тебя с логикой.

— Крис или как там тебя, не строй из себя вселенского злодея — закатил глаза Данте — ты не была виновата и в половине того, в чем тебя обвиняли, к тому же, за эти пару дней я увидел на свихнувшуюся убийцу, как пишут в досье, а обычную девчонку — губы непроизвольно скривились — да-да и не скалься, у тебя свои скелеты в шкафу и странностей куча, но это не так уж и удивительно. И я знаю, почему ты прицепилась ко мне. Вначале подумал, что ты таким образом хотела поиздеваться, но после той инфы, что я накопал, вывод совсем другой. Ты думала, что я связан с Кукловодом, не так ли?

— Думала — кивнула я — потом сама же обелила тебя, а вот сейчас подозрения вернулись.

— Из-за шрамов на руках? Или из-за моего вида в целом? — поморщился Данте и даже отодвинулся от меня.

— Конечно, вот только шрамы вполне объяснимы, да и внешность твоя тоже.

— Думаешь, это мать?

— Кто же еще?

— Бывший ее, вот кто! Этот урод часто сюда захаживает, а когда мама невменяема слегка, пытается докопаться до сестры.

— И ты ее прикрываешь собой? — доже вполне жизнеспособная версия.

— Да! И нечего делать вид, что это так типично! — окончательно распылился Данте.

— Я и не делаю, скорей вполне типично было бы забить на семейку и смотаться куда-нибудь, в Калифорнию, например. Но ты, день за днем живешь в персональном Аду, вот поэтому я не уверена, что именно ты новая игрушка Кукловода.

— А ему не нравятся проблемные детки? — удивился Данте.

— Ну почему? Нравятся, только вот с надуманными проблемами, а не с теми, что у тебя. Жесткая реальность его мало привлекает. Такие ребята, как правило до конца остаются непослушными. Ведь у них уже есть хозяин.

— И кто же мой хозяин, на твой взгляд?

— Твоя сестра и мать. Они держат тебя и управляют твоими поступками. Невольно. Но это ничего не меняет. Такие Кукловоду не нужны — я сама не заметила, как много ему рассказала и как неосмотрительно поступила. Что же это со мной сегодня?

— Ну и мнение у тебя — присвистнул Данте.

— Обычные — поднялась я с дивана.

— И это все? Разговор окончен?

— Думаю, что предупреждать тебя о том, чтобы молчал не стоит?

— Этот урок я уже усвоил, выдавая твои секреты я могу услышать в ответ свои?

— Вот именно. И еще одно, не стоит за мой следить и без тебя сталкеры найдуться. Провожать не нужно. В школу ты не пойдешь сегодня, как я понимаю? — уже у двери уточнила я.

— Ага, мне там делать нечего.

— Тогда, пока — открыв несложный замок и заодно запомнив его форму, вышла я на лестничную площадку.

— До завтра — послышалось вслед.

Я должна быть уверена, а уверенность мне предавали только весомые улики. Поэтому Данте придется смириться и забыть, что его квартира, только его. Обыск он сам себе обеспечил. А сейчас следует поспешить на почту, я итак слишком много времени потеряла с этими пустыми разговорами.