ГЛАВА ПЕРВАЯ

Все мои неприятности происходят из-за этого человека, решила Бейли Йорк. Образ никак не вырисовывался. Какой-то слишком холодный, скованный. Только «очень влюбленная женщина» могла увлечься таким чурбаном.

Когда она попробовала снова, парень оказался настоящим мямлей. Занудой. Казалось, в его голове не было ни одной своей мысли. Необходимо что-то предпринять, облечь его в форму, но Бейли не знала, как это сделать.

Поэтому она поступила так, как подсказывала ей логика: посоветовалась со своей приятельницей по перу. Во-первых, Джо-Энн Дейвис и Бейли каждый день ездили вместе в подземке, а во-вторых, Джо-Энн была намного опытнее в таких вещах: как-никак с мужчинами, подобными Майклу, она общалась более трех лет.

Подруги встретились серым, дождливым утром на платформе.

Джо-Энн медленно покачала головой; и взгляд ее, полный симпатии, полностью соответствовал словам:

– Ты права – Майкл зануда.

– Но я же так старалась! – не удержалась Бейли от разочарованного возгласа.

Она потратила на работу целые месяцы, пользуясь любым мало-мальски пригодным моментом: не ходила обедать, отказывала себе в удовольствии посидеть вечерком у телевизора, проводила за столом все уик-энды. Даже рождественские праздники прошли совершенно буднично. Излишне говорить, что личная жизнь полностью замерла.

– Хоть бы кто меня предупредил раньше, что сочинять романы о любви так трудно, – пробормотала Бейли, когда поезд подлетел к платформе. Заскрежетав тормозами, он остановился, и двери вагонов раскрылись, выпуская толпу пассажиров, спешащих по своим делам. – Что же теперь делать? – жалобно спросила она, когда они с Джо-Энн направились к вагону. Она никогда не забрасывала начатые дела, и теперь в глубине ее сознания уже зрело решение.

– Возвращайся назад и начинай все сызнова, – посоветовала Джо-Энн.

– Господи! Опять… – простонала Бейли.

Тут в поле ее зрения попали два свободных места, и она рванулась к ним. Джо-Энн следовала за ней по пятам. Когда обе уселись, Джо-Энн протянула Бейли потрепанную рукопись.

Она пролистнула несколько верхних страниц, бегло просматривая пометки, которые оставила на полях Джо-Энн. Первой мыслью было выбросить папку в урну и раз и навсегда избавиться от своих страданий, но признавать себя побежденной было не в ее обычаях. Она всегда была целеустремленной натурой; и, раз уж поставила перед собою цель, требовалось что-нибудь более значительное, чем мелкие неудачи, чтобы заставить ее признать свое поражение.

Смешно, думала Бейли, что женщина, которой никогда не везло в любви, прониклась таким желанием писать об этом высоком чувстве. А может, именно это и послужило причиной, почему ей хотелось опубликовать свой роман о любви? Подлинная любовь дважды промелькнула перед нею, оба раза оставив глубокие раны на сердце. Полученный опыт дался ей нелегко. Одно дело – читать о мужчинах в книжках или наблюдать за ними со стороны, но совсем другое – когда приходилось сталкиваться с ними воочию и вступать в серьезные отношения. Тут же Бейли теряла к ним всякий интерес, все становилось слишком буднично.

– Сюжет в основном хороший, – заверила ее Джо-Энн, – только надо переработать образ Майкла, чтобы заинтересовать читателя.

Этого бедолагу уже столько раз приходилось перерабатывать, что оставалось удивляться, как Дженис, ее главная героиня, еще узнает его. И если самой Бейли Майкл не нравится, как можно предполагать, что Дженис будет от него без ума?

– Самое лучшее, что я могу тебе посоветовать, перечитай любимые романы и обрати особое внимание на то, как авторы описывают своих героев, – продолжала Джо-Энн.

Бейли выразительно вздохнула и кивнула в знак согласия. Она не должна жаловаться – во всяком случае, сейчас. В конце концов, она начала заниматься писательским трудом всего несколько месяцев назад – в отличие от Джо-Энн, которая успешно публиковалась уже более трех лет.

Даже странно, что написание книги требует такого длительного периода. Во-первых, у нее было гораздо больше времени для работы, чем у ее подруги. Джо-Энн все-таки замужем, у нее двое детей школьного возраста, и, кроме того, она работает полную рабочую неделю. Другая причина, вселявшая в Бейли уверенность в успехе, заключалась в том, что она обладала романтической натурой. В их группе начинающих писателей все как один утверждали это. Правда, найти своего мужчину в реальной жизни так и не удавалось, но зато для создания любовных романов чувствительная натура была явным преимуществом.

Оставалось надеяться, что ее воображение и романтические ощущения получили достойное воплощение на страницах будущей книги под названием «Навсегда твоя». И пока вроде все было в порядке, за исключением этого чертова Майкла, который, похоже, вознамерился на каждом шагу создавать ей проблемы.

Мужчины всегда являлись для меня загадкой, думала Бейли, поэтому вряд ли можно ожидать иного исхода и на этот раз.

– Я думаю, что тебе еще кое-что может помочь… – задумчиво молвила Джо-Энн.

– Что?

– «Пособие для писателей», недавно опубликованная книга по работе над созданием образов. Я прочитала на нее рецензию, и, насколько припоминаю, автор утверждает, что самый лучший способ учиться – наблюдать. Сначала эти слова показались несколько отвлеченными, но с тех пор у меня было время подумать, и ты знаешь, в этом что-то есть.

– Иными словами, – думала Бейли вслух, – что мне в действительности нужно, так это реально существующий образец. – Она нахмурилась и медленно покачала головой. – Иногда мне кажется, что я не узнала бы своего героя даже в том случае, если бы он столкнулся со мной лоб в лоб.

Едва она успела произнести эти слова, как что-то тяжелое треснуло ее сбоку по голове.

Бейли резко вскрикнула и потерла ушибленное место, потом повернулась и гневно взглянула на негодяя, который как ни в чем не бывало шествовал мимо. Бейли не столько была испугана неожиданным ушибом, сколько удивлена.

– Эй, поосторожнее! – крикнула она.

– Приношу свои извинения, – живо сказал мужчина, продолжая проталкиваться через толпу, заполнившую проход. В одной руке он держал портфель, под мышкой другой – зонт. Как догадалась Бейли, ручкой этого зонта и был нанесен удар. Она гневно сверкнула глазами ему вслед. Мог бы и поинтересоваться, не слишком ли сильно он ее ушиб.

– Ты явишься на собрание вечером? – спросила Джо-Энн. Поезд остановился, что позволило продолжать разговор, не повышая голоса. – Либби Макдональд придет.

Либби опубликовала несколько романов о любви, имевших успех у публики, и приехала навестить родственников, живших в районе Сан-Франциско. Их группа авторов была польщена тем, что она согласилась не только присутствовать, но и выступить на собрании.

Бейли энергично кивнула. Дружбу с Джо-Энн нельзя было переоценить. Они познакомились в поезде подземки, когда Бейли случайно заметила, что обе читают один и тот же любовный роман, и первой вступила в разговор. Выяснилось, что у них масса общих интересов; они начали встречаться регулярно, и в скором времени между ними завязалась дружба.

Примерно через неделю после первой встречи Бейли робко призналась новой приятельнице в том, что испытывает неудержимое желание самой сочинить роман о любви, не сознаваясь, однако, что уже написала и послала рукопись в издательство. Тогда-то Джо-Энн и сказала, что уже издала два романа и в настоящее время работает над третьим, историческим.

В месяцы, последовавшие за неожиданным знакомством в переполненном вагоне, дружба с Джо-Энн стала совершенно необходимой для Бейли. Наставница представила ее местной группе писателей, и после первых же занятий Бейли поняла, что допустила множество ошибок, характерных для начинающего автора, и сразу же начала перерабатывать написанное. Но, к сожалению, получалось у нее не очень-то хорошо, по крайней мере с точки зрения Джо-Энн.

Бейли внимательно читала замечания приятельницы, начертанные на полях рукописи. В замечаниях Джо-Энн была доля здравого смысла. «Герой романа должен быть гораздо лучше, чем в жизни, – отчетливо написала Джо-Энн красными чернилами. – К сожалению, Майкл не такой».

За время их дружбы Бейли многое узнала о литературных героях. Предполагалось, что они должны быть гордыми, страстными, импульсивными и мужественными мужчинами с превосходным вкусом и безупречными манерами. То, что в жизни так не бывает, было хорошо известно Бейли. Да, еще: герой одержим страстным желанием найти ту единственную женщину, которая наполнит его жизнь содержанием и смыслом. Это отлично звучало на бумаге, но Бейли-то знала, какими в действительности бывают мужчины…

Она раздраженно вздохнула и покачала головой.

– Все это мне известно, дорогая, но, вот видишь, ничего не получается.

– Не будь так строга к себе. Я больше твоего занимаюсь этим ремеслом, однако не думай, что мне открыты ответы на все вопросы, – отозвалась Джо-Энн. – Ты ведь знаешь, что я еще не опубликовала книгу.

– У тебя обязательно ее купят!

Этому Бейли верила всем своим сердцем. Исторический роман Джо-Энн был написан блестяще. Дважды ее приятельница выходила в финал национальных конкурсов писателей, и все, включая Бейли, были уверены, что со временем какое-нибудь издательство обязательно купит «Огненную мечту».

– Я согласна со всеми твоими замечаниями, – добавила Бейли. – Просто я не уверена в том, что это мне по силам. Я уже вложила свое сердце и душу в книгу, и лучшего у меня не получится.

– Без всякого сомнения, получится, – настаивала Джо-Энн.

Бейли прекрасно понимала, что уже вечером она сумеет набраться решимости, усядется за стол и начнет перекраивать свою рукопись с удвоенным энтузиазмом. Но теперь ей надо было хорошенько все обдумать и восстановить свою уверенность.

Все-таки как прекрасно, что у нее появилась Джо-Энн, которая нашла время и силы, чтобы прочитать «Навсегда твоя» и сделать такие необходимые для нее замечания!

Тем не менее Бейли не смогла удержаться от мысли, что, если бы в ее жизни встретился реальный мужчина, который мог бы послужить прототипом для Майкла, ей было бы гораздо легче. Джо-Энн использовала для создания образов своего мужа, Дэна. Половина участников их писательского семинара были влюблены в него, хотя ни один из них никогда с ним не встречался.

Читая замечание Джо-Энн в конце первой главы, Бейли снова не могла не согласиться с нею. «Майкл должен быть решительным, хладнокровным и независимым. И к тому же состоятельным человеком».

У ее приятельницы все это звучало очень легко. И снова Бейли почувствовала, в каком невыгодном положении она находится. Никогда в жизни у нее не было свиданий ни с одним человеком, похожим на героя. На ее долю приходились только те, кого она принимала за таковых, но очень быстро выяснялось, что на деле все совсем не так.

Бейли все еще размышляла над своей дилеммой, когда в толпе заметила Его. Высокого роста, одет в безупречный серый в тонкую полоску костюм. Она не могла похвастаться знаниями особенностей мужской одежды, но уж хорошее качество отличать умела.

Незнакомец держался с хладнокровной отрешенностью. Это было хорошо. Даже отлично. Точно так, как написала на полях рукописи «Навсегда твоя» Джо-Энн.

Теперь, когда она уставилась на него изучающим взглядом, он показался ей кем-то знакомым, но она не могла определить кем. Несомненно, уверенный в себе человек. Тот самый, которого она так искала…

Сидит она тут, значит, оплакивает свою жалкую судьбу, и вдруг – о, чудо! – в ее жизнь входит красивый незнакомец. И не просто какой-нибудь незнакомец. Этот мужчина был воплощенным Майклом. Ее героем! Воплощением всего, чего только можно ожидать от романтичного персонажа. Только был живым и дышал и стоял не далее, как на расстоянии нескольких метров от нее.

В течение нескольких минут Бейли сидела как зачарованная, не в силах отвести от него взора. В утренние часы пик вагоны подземки заполнялись до предела, и в то время как остальные выглядели усталыми и напряженными, ее герой был абсолютно расслабленным и равнодушным к окружающей обстановке.

Он стоял в нескольких шагах от нее, держась за верхнюю перекладину, и читал утренний выпуск газеты. Плащ висел у него на руке, и в отличие от других пассажиров толкотня в вагоне его нисколько не смущала.

То обстоятельство, что он целиком углубился в чтение, позволило Бейли наблюдать за ним без опасения быть обнаруженной. Она затруднялась точно определить его возраст, но, видимо, что-то около тридцати пяти. Опять совпадение! Майклу было тридцать четыре.

Мужчина в костюме в тонкую полоску был помимо всего прочего красив. Но не классические черты его лица – четко очерченные скулы, прямой нос и высокий лоб – приковали ее внимание.

Это была его челюсть.

Бейли никогда в жизни не видела более решительной челюсти. Такая челюсть говорила о том, что ее обладателю не чужда самонадеянность и в какой-то степени наглость, то есть именно те качества, которые упоминала Джо-Энн в своих критических заметках.

Густые волосы каштанового цвета были коротко и аккуратно подстрижены, кожа слегка загорела. Глаза темные. Настолько темные, насколько ее собственные были ярко-голубыми.

Одно его присутствие, казалось, заполняло вагон подземки. Бейли была уверена, что все остальные также ощущают это. Даже странно – почему другие женщины не глазеют на него с таким же восхищением?

Чем дольше она смотрела на незнакомца, тем прекраснее он казался ей. Он был, вне всякого сомнения, самым идеальным воплощением мужественности: подобных мужчин Бейли еще не приходилось видеть – ну в точности такой, каким рисовался ей Майкл, ее герой. Вот только пока что никак не удавалось перенести образ, представавший ее воображению, на рукописную страницу…

Бейли охватило такое возбуждение, что пришлось напрячь всю свою волю, чтобы не сорваться с места. После стольких месяцев многократного переписывания рукописи, бесконечных часов работы над созданием четких образов она наконец натолкнулась на живого Майкла.

Какая редкая удача! Ей так повезло! И надо же – Джо-Энн только что упомянула о замечательной книге, предлагавшей учиться путем наблюдения. Все одно к одному!

– Видишь этого мужчину в сером костюме в тонкую полоску? – прошептала Бейли, толкая локтем Джо-Энн. – Ты знаешь, кто он, не так ли?

Прищурив глаза, Джо-Энн отыскала взглядом героя Бейли и смотрела на него в течение нескольких секунд. Затем нерешительно покачала головой.

– Это не тот парень, что заехал тебе по голове зонтиком несколько минут назад?

– Разве это он?

– А ты за кого его приняла?

– Хочешь сказать, что не понимаешь? – Бейли была уверена в том, что Джо-Энн узнает в нем Майкла так же быстро, как она.

– Он должен быть мне знаком?

– Конечно! – Джо-Энн читала «Навсегда твоя». Несомненно, она тоже должна была узнать Майкла во плоти.

– Давай выкладывай, что это за тип! – воскликнула Джо-Энн с растущим нетерпением.

– Это Майкл – мой Майкл, – пояснила Бейли.

– Майкл? – неуверенно повторила Джо-Энн и недоумевающе нахмурилась.

– Такой, каким он должен быть. Такой, каким мы видим его – Дженис, моя героиня, и я. – Столько времени потрачено на создание нужного образа, и вот он перед нею! – Разве ты не чувствуешь излучаемый им сексуальный магнетизм? – спросила она вполголоса.

– Откровенно говоря, нет.

Бейли оставила признание подруги без внимания.

– Да он же абсолютно идеален! Разве ты не ощущаешь в нем гордой решимости? Этой непонятной внушительности, которая даже делает его гораздо выше, чем он есть на самом деле?

Джо-Энн снова прищурила глаза, как она делала обычно, усиленно размышляя о чем-нибудь.

– Понимаешь теперь? – настаивала Бейли.

Джо-Энн с сожалением пожала плечами.

– Я стараюсь изо всех сил, но что-то ничего не выходит. Дай мне пару минут поразмышлять.

Странное отсутствие проницательности! Однако согласие Джо-Энн не имело ровным счетом никакого значения. Мужчина в сером костюме был Майклом. Ее Майклом. Естественно, она согласна отступить в сторону и отдать его Дженис, с нетерпением ждавшей все это долгое время, пока выкристаллизовывался образ Майкла.

– Для меня это было как удар – то, что ты сказала о необходимости наблюдать, чтобы научиться мастерству. Мне нужен образец для Майкла, кто-нибудь, кто помог бы мне наглядно представить его себе, – с пылом объяснила Бейли, на минуту отведя взор от своего героя.

– А… – неопределенно протянула Джо-Энн.

– Если я когда-нибудь продам рукопись моего романа, в дальнейшем мне следует использовать этот метод. – Взор Бейли механически возвратился к незнакомцу. Хмм, чуть выше метра восьмидесяти, решила она. Идеальный, совершенный образец мужчины. Все это время она билась над созданием достоверного образа героя, и вот, как по волшебству, он предстает перед нею. И где? В вагоне подземки!

– Ну-ну, продолжай, – подстрекала ее Джо-Энн, побуждая Бейли закончить свою мысль.

– Понимаешь, мне наверняка не осилить эту работу, если передо мной не будет кого-нибудь, похожего на того Майкла, каким я его задумала.

Бейли ждала, что Джо-Энн начнет спорить с нею, и была приятно удивлена, когда приятельница выразила полное согласие коротким кивком.

– Я думаю, ты права. В самом деле, это отличная идея.

Робко улыбнувшись, Бейли мысленно похвалила себя.

– Я тоже так считаю.

– И что собираешься теперь делать? Изучать этого парня? Узнать историю его жизни, что-нибудь о его семье и воспитании, и все тому подобное? Я надеюсь, ты отдаешь себе отчет, что сделать это не так легко, как сказать?

– Все стоящее достигается с трудом, – назидательным тоном произнесла Бейли. В действительности она сама не знала, как подступиться к осуществлению задуманного плана. Может, случится чудо, и ей удастся придумать, как незаметно узнать все необходимое. И чем скорее, тем лучше, конечно. – Вероятно, начну с того, что выясню, как его зовут.

– Звучит неплохо, – сказала Джо-Энн, но в тоне ее прозвучала явная неуверенность в успехе задуманного.

Поезд, задрожав, остановился, и толпа пассажиров двинулась к дверям. Не все еще успели сойти, когда новые пассажиры, находившиеся на платформе, стали врываться в вагон. Бейли напряженно застыла, не сводя взора с мужчины в костюме в тонкую полоску. Только бы он не вышел и не исчез из ее жизни! Удостоверившись в том, что он остался на месте, она успокоилась.

– Ты знаешь, – протянула Джо-Энн задумчиво, когда поезд снова тронулся, – я писала своего Логана с Дэна, но в этом случае…

– Ты видела это? – перебила ее Бейли, схватив приятельницу за руку в порыве энтузиазма. Чем дольше она наблюдала за незнакомцем, тем более уверенной она становилась в правильности своего выбора. Он действительно был совершенен.

– Что? – недоуменно спросила Джо-Энн, оглядываясь по сторонам.

– Как элегантно он только что перевернул страницу.

Бейли вспомнились ее собственные неуклюжие попытки читать, стоя в движущемся поезде. Тщетные старания перевернуть неподдающуюся газетную страницу заканчивались печально как для нее, так и для того, кто стоял рядом с нею. А вот этот незнакомец сделал это изящно и непринужденно, как если бы сидел за собственным столом у себя в офисе.

– Неужели ты в самом деле клюнула на этого парня?

– А ты все еще не можешь разглядеть в нем Майкла?

Бейли не могла сдержать своего раздражения. Она не сомневалась, что уж кто-кто, а Джо-Энн скорее, чем кто-либо другой из ее друзей, увидит в этом человеке все то, чем должен обладать Майкл, от кончиков волос до носков ботинок. А она…

– Я все еще пытаюсь, – ответила Джо-Энн, прищурив глаза и вглядываясь в героя Бейли, – но, к сожалению, не могу ничего разглядеть.

– Так я и подумала.

Однако Бейли была убеждена в своей правоте. Этот высокий, красивый мужчина был Майклом, независимо от того, видит это Джо-Энн или нет. Она понимает, и этого достаточно.

Поезд замедлил ход, приближаясь к следующей остановке. Как и прежде, несколько пассажиров немедленно столпились у дверей. Ее герой быстрым движением свернул газету и сунул ее под мышку, снял зонтик, висевший на руке, и отступил на шаг, вежливо ожидая своей очереди.

– О, Боже! – впадая в панику, прошептала Бейли. Положение осложнялось. Ее сердце отчаянно забилось – частота ударов напоминала скорость распространения смерча на Среднем Западе, достигшего своего апогея. Она сграбастала сумочку и быстро вскочила.

Джо-Энн посмотрела на нее так, как если бы вдруг заподозрила, что ее приятельница в один миг лишилась рассудка. Она потянула Бейли за рукав пальто.

– Это не наша станция.

– Да знаю я, знаю, – огрызнулась Бейли, рывком поднимая сопротивляющуюся Джо-Энн на ноги.

Подруга никак ничего не могла понять.

– Так зачем же нам выходить здесь?

Бейли нахмурилась.

– Как это зачем? Следовать за ним, зачем же еще?

– Следовать за ним? А как насчет нашей работы?

– Ты же не думаешь, что я могу справиться в одиночку, не так ли?

 

ГЛАВА ВТОРАЯ

– Уж не хочешь ли ты сказать, что мы в самом деле пойдем следом за ним?

– Конечно, пойдем. – На продолжение спора не оставалось времени. – Ты идешь или нет?

Впервые за время их знакомства Джо-Энн не нашла слов для ответа. Но едва Бейли обронила, что та бросает ее на произвол судьбы, как Джо-Энн решительно кивнула. Им удалось выскочить из вагона в самый последний момент.

– Никогда в жизни не совершала таких безумных поступков, – пробормотала Джо-Энн.

Это замечание Бейли проигнорировала.

– Он пошел туда, – заявила она, указывая в сторону эскалатора. Схватив Джо-Энн за руку, она поспешно потащила ее вслед за мужчиной, одетым в костюм в тонкую полоску, стараясь сохранять приличное расстояние.

– Послушай, Бейли, – сказала Джо-Энн, передвигаясь трусцой, чтобы не отстать от своей приятельницы, но все же держась на два шага позади нее. – По зрелом размышлении у меня появились кое-какие мысли на этот счет.

– Вот как? Не более пяти минут назад ты была согласна с тем, что списать Майкла с действительно существующего человека является отличным способом создания образа. Что-нибудь изменилось?

– Я не предполагала, что ты решила преследовать этого парня! Не кажется ли тебе, что нам следует еще немного отстать от него?

– Нет!

Бейли упорно стояла на своем. Огромные шаги и решительная походка незнакомца и без того заставляли ее торопиться, чтобы не отстать. Джо-Энн на ее коротковатых ногах приходилось еще труднее. К тому времени, когда они достигли угла, Джо-Энн едва могла дышать. Она прислонилась к фонарному столбу и прижала руку к сердцу, ловя ртом воздух.

– Дай передохнуть минуту, ладно?

– Мы можем потерять его. – Взгляд Джо-Энн дал ей понять, что подруга не против такой перспективы. – Думай об этом как об эксперименте, – добавила Бейли, подцепив Джо-Энн под руку и потащив вперед.

Держась в тени, отбрасываемой стенами домов, обе женщины следовали за героем Бейли еще три квартала. К счастью, он шел в направлении того района, где находилось место работы Бейли и Джо-Энн.

Когда он остановился, пережидая красный сигнал светофора, Бейли замерла на расстоянии нескольких метров позади него, потом бесцельно подошла к витрине ближайшего магазина и стала глазеть на нее, оглядываясь через плечо каждые несколько секунд. Еще не хватало, чтобы он ее заметил.

– Как ты думаешь, он женат? – сквозь зубы допытывалась Бейли у приятельницы.

– Откуда мне знать? – резко огрызнулась Джо-Энн.

– Интуиция должна же быть!

Огни светофора переменились, и Бейли ринулась вперед. Нехотя Джо-Энн поплелась за нею.

– Не могу поверить в то, что это в действительности происходит со мною!..

– Ты уже говорила об этом.

– Как я буду оправдываться перед боссом за опоздание? – простонала Джо-Энн.

Бейли пришлось остановиться, когда Джо-Энн внезапно затормозила у одной из витрин магазина и сняла туфлю с высоким каблучком. Вытряхнув камешек, она поспешно надела ее снова.

– Джо-Энн, давай же, – яростно прошептала Бейли, побуждая приятельницу поторопиться.

– Что-то попало в мою туфлю, – объяснила та, не разжимая рта. – Ты же не можешь требовать от меня, чтобы я мчалась по улицам Сан-Франциско с камнем в туфле!

– Я не хочу потерять его из виду! – Внезапно Бейли остановилась, отчего Джо-Энн налетела на нее сзади. – Посмотри, он вошел в здание «Каскада».

– Слава Богу, – пробормотала Джо-Энн с облегчением. – Значит ли это, что мы отправляемся на работу?

– Конечно, нет. – Нет, эта Джо-Энн совсем не разбирается в работе сыщика. Вероятно, никогда не читала детективов. – Я должна узнать, как его зовут. И я это, черт побери, узнаю!

– Что? – Голос, которым Джо-Энн задала свой вопрос, прозвучал так, будто Бейли предложила ей забраться на башню «Койт» и прыгнуть с нее вниз. – Как ты собираешься сделать это?

– Не знаю. Подумаю об этом позже. – Сжимая руку приятельницы, Бейли потащила ее за собой. – Пошли, мы не можем теперь отступать.

– Еще как можем, – пробормотала Джо-Энн, когда они входили в здание «Каскада».

– Поторопись, – прошипела Бейли, подталкивая Джо-Энн под локоть. – Он уже входит в лифт. – Бейли бесцеремонно растолкала людей, столпившихся перед лифтом, бормоча: – Извините, извините, одну минуточку, я опаздываю.

Им удалось попасть в ту же кабину всего лишь за какие-то доли секунды до того, как двери лифта закрылись. В кабине было пять-шесть человек; Джо-Энн посмотрела на Бейли взглядом, в котором видно было явное сомнение в ее умственном состоянии.

В этот момент Бейли одолевали совершенно другие заботы. Она пыталась быть как можно менее заметной, не желая привлекать внимание к себе, да и к Джо-Энн тоже. Ее герой не обращал на них совершенно никакого внимания, что было для нее очень кстати. Бейли намеревалась только узнать его фамилию и род занятий, а для этого не требовалось вмешательства ФБР.

Джо-Энн дернула Бейли за рукав и указала на левую руку незнакомца. Бейли потребовалась секунда, чтобы сообразить, что приятельница обращала ее внимание на отсутствие у незнакомца обручального кольца. Это обстоятельство взбодрило Бейли, и она, широко улыбаясь, изобразила кружок, образованный большим и указательным пальцами.

В то время как лифт продолжал подъем, Бейли увидела, как Джо-Энн с беспокойством посмотрела на свои часы. Затем кабина плавно остановилась. Мгновения не прошло, как двери раскрылись и двое пассажиров вышли.

Ее герой оглянулся через плечо и отступил в сторону. На какие-то полсекунды его взгляд задержался на Бейли и Джо-Энн, а затем он снова стал смотреть прямо перед собой.

Полсекунды! Бейли внутренне вся кипела от негодования! Как смел он так явно пренебрежительно обращаться с нею! Она не хотела, чтобы он обратил на нее внимание, но в то же время чувствовала себя оскорбленной тем, что он не узнал в ней свою героиню точно так же, как она узнала в нем долгожданного героя.

В конце концов, героиней была она, Бейли. Она достаточно привлекательна и… Ну, положим, «привлекательна» слишком сильно сказано. «Миловидная и обаятельная» подходило больше. Самой ее интересной чертой были густые темные волосы, падавшие на плечи, их кончики упруго загибались к ушам. Она была выше среднего роста, стройная, с ясными голубыми глазами и чуть вздернутым кверху носиком.

Что касается характера, то у нее хватало настойчивости, чтобы не уклоняться от споров, и силы духа, чтобы следовать за неведомым незнакомцем по всему Сан-Франциско.

В который раз Бейли отметила, что его присутствие способно полностью заполнять небольшие, ограниченные пространства. Газета оставалась у него под мышкой, в то время как рука сжимала изогнутую ручку зонта. Судя по невниманию к окружающим, можно было подумать, что здесь никого, кроме него, нет.

Когда Бейли посмотрела на приятельницу, то увидела, что глаза Джо-Энн устремлены прямо вперед, а зубы плотно сжаты, как если бы ей не терпелось высказать Бейли все, что она думает об этой безумной затее. Затея действительно была безумной. Бейли первая признавала это. Но в жизни многообещающего автора любовных романов время от времени наступают критические моменты.

Теперь уже она не остановится ни перед чем в достижении цели. Конечно, некрасиво таскаться за героем, это не совсем удобно, но он-то об этом не знает, так ведь? Ему невдомек было даже знать о том, что она намеревалась использовать его в своих целях.

Взор ее переместился от Джо-Энн к мужчине с зонтом, и тут она оцепенела, осознав, что смотрит прямо в самые томные глаза из всех, какие ей когда-либо приходилось видеть. Бейли первая отвела глаза. В ушах молотом отдавалось учащенное биение пульса.

Лифт останавливался еще несколько раз, пока наконец они не остались в нем втроем. Джо-Энн, забившись в угол, бросала на Бейли такие взгляды, которые лучше было оставлять без внимания.

Находясь позади незнакомца, Джо-Энн, беззвучно шевеля губами, выразительно произнесла несколько слов, которые Бейли не поняла, затем постучала пальцем по стеклу своих часов.

Бейли кивнула, давая знак, что теперь все ясно, и подняла руку с растопыренными пальцами, умоляя дать ей еще пять минут.

Когда лифт снова остановился, ее избранник вышел, и Бейли последовала за ним, сопровождаемая недовольной Джо-Энн. Он пошел быстрыми шагами по широкому коридору, а затем вошел в одну из двойных дверей, на которых красовалось название известной архитектурной фирмы.

– Теперь, я надеюсь, ты удовлетворена? – взорвалась Джо-Энн. – Скажи мне честно, Бейли, ты совершенно свихнулась или как?

– Ты сама сказала, что мне нужен гордый и решительный герой, и, клянусь небом, я нашла именно такого.

– Это не ответ на мой вопрос. Приходило ли тебе в голову, что ты действуешь сгоряча? И рискуешь, между прочим?

– Только потому, что я хочу узнать его фамилию?

– Каким образом ты собираешься сделать это?

– Еще не знаю, – призналась Бейли. – Может, просто спросить? – С этими словами, расправив плечи, она направилась к дверям, за которыми скрылся незнакомец.

Приятного вида женщина средних лет, сидевшая в приемной за столом, приветствовала ее с теплой улыбкой.

– Доброе утро.

– Доброе утро, – ответила Бейли, втайне надеясь, что ее ответная улыбка получилась такой же спокойной и доверчивой, как у секретарши. – Это может показаться несколько необычным, но я… я ехала подземкой нынешним утром и, как мне показалось, узнала старого друга нашей семьи. Естественно, я не захотела выглядеть дурочкой в случае ошибки. Он вошел в этот кабинет всего лишь несколько минут назад, и я подумала… Я понимаю, что это в высшей степени необычно, но не будете ли вы так любезны назвать его фамилию?

– Это мистер Дейвидсон. Последние несколько месяцев он ездит в подземке из-за ремонтных работ на шоссе для скоростного движения.

– Мистер Дейвидсон, – медленно, чуть ли не по слогам повторила Бейли. – Его имя случайно не Майкл?

– Нет. – Секретарша слегка нахмурилась. – Его зовут Паркер.

– Паркер, – негромко повторила Бейли. – Паркер Дейвидсон. – Ей понравилось звучание этого сочетания имени и фамилии, и, хотя выбрала для своего героя совсем другое имя, она предполагала, что такое сочетание подойдет ему как нельзя более лучше.

– Мистер Дейвидсон тот мужчина, которого вы искали?

Бейли понадобилась секунда или две, чтобы понять, что женщина обращается к ней.

– Да, – ответила она с широкой улыбкой. – Я думаю, что это именно он.

– Ну и чудесно. – В голосе секретарши прозвучала неподдельная радость. – Хотите, я прямо сейчас позвоню ему? Я уверена, что он захочет сам поговорить с вами. Мистер Дейвидсон такой приятный мужчина.

– О нет, пожалуйста, не делайте этого. – Бейли сдержала испуг в голосе. – Я не хочу его беспокоить, и к тому же мне уже пора отправляться на работу. Спасибо вам за заботу и за любезность.

– Мне было очень приятно помочь вам. – Секретарша посмотрела в свой блокнот, где было расписание намеченных на день мероприятий, и покачала головой. – Я собиралась предложить вам забежать в полдень, но, к сожалению, у мистера Дейвидсона на ленч намечено свидание.

Бейли с сожалением вздохнула и повернулась, чтобы отойти от стола.

– Думаю, мне придется поговорить с ним в другой раз.

– Я очень сожалею. Оставьте, по крайней мере, ваше имя. – Карие глаза женщины светились теплотой и симпатией.

– Дженис Хемптон, – сказала Бейли, назвав имя и фамилию своей героини. – Спасибо вам еще раз за помощь. Вы были очень любезны.

Джо-Энн в нетерпении расхаживала по коридору и что-то бормотала себе под нос, когда Бейли вышла из кабинета Паркера. При появлении подруги она резко остановилась; ее взор был полон вопросов.

– Ну, что там?

– Ничего. Я спросила у секретарши, как его зовут, и она сказала. Даже проговорилась о том, что у него на ленч назначено свидание…

– Теперь, надеюсь, ты удовлетворена? – Нетерпение в голосе Джо-Энн сменилось покорностью. – На тот случай, если ты забыла, напоминаю, что мы обе работаем и нас обеих могут уволить.

Бейли глянула на свои часы и простонала:

– Если поторопимся, еще можем успеть.

Джо-Энн работала страховым специалистом в приемной врача, а Бейли была консультантом в юридической конторе.

К счастью, здания, где находились их офисы, были всего лишь на расстоянии нескольких кварталов от «Каскада». Подруги расстались, и остальную часть пути Бейли проделала трусцой.

Никто ничего не сказал, когда она проскользнула в офис, опоздав на десять минут. Оставалось надеяться, что так же повезло и Джо-Энн, которая раньше никогда в жизни не опаздывала на работу.

Бейли уселась за свой стол, заваленный папками, налила себе кофе и задумалась. Джо-Энн права. То, что она узнала имя Паркера, ничего не дает, если не удастся выведать его основные биографические данные. Ей нужны факты. Много фактов. С какими людьми он общается, чем жил до сих пор, что ему нравится и не нравится, каковы повседневные привычки…

Через пару часов Бейли задалась вопросом, куда ходят на ленч такие мужчины, как Паркер Дейвидсон. Подобная информация тоже может оказаться полезной. Тип ресторана, выбираемый мужчиной, – обычный, элегантный, экзотический – многое говорит о его личности. Такие в общем-то мелкие детали, в сущности, и могут оказаться решающими.

Без десяти двенадцать Бейли пробормотала что-то неразборчивое о назначенной накануне встрече и ринулась к двери. Босс бросил на нее странный взгляд, но Бейли исчезла прежде, чем он успел открыть рот. Впрочем, никаких сомнений у него не возникло: Бейли не привыкла относиться легкомысленно к своим обязанностям. Если уходит – значит, так надо.

Удача сопутствовала ей. Простояв на углу улицы всего лишь пять минут, она увидела, что Паркер Дейвидсон вышел из здания. Он был глубоко поглощен в беседу с другим мужчиной, но тем не менее, когда он рассеянно поднял руку, чтобы остановить такси, машина появилась как по волшебству.

Если бы Бейли не видела это своими собственными глазами, никогда бы не поверила. Несомненно, еще одно проявление той самой уверенности, способности повелевать, присущих настоящему мужчине!

Не желая упустить ни единой детали, Бейли вытащила из сумочки ручку и блокнот и стала быстро записывать.

Когда машина с Паркером медленно тронулась, она бросилась вперед, пытаясь поймать свободное такси. Куда там! Ей пришлось довольно долго нелепо размахивать обеими руками над головой, подпрыгивать и метаться из стороны в сторону, как если бы в нее вселился нечистый.

Наконец прямо перед ней остановилось такси. Рывком распахнув дверцу, она ввалилась в салон.

– Скорее за той машиной, – крикнула она, указывая на такси Паркера.

Коренастый водитель с недоумением обернулся.

– Я правильно понял? Вы хотите, чтобы я следовал за той машиной?

– Правильно, правильно! – с нетерпением воскликнула она, опасаясь, что такси Паркера скроется из виду.

Водитель рассмеялся.

– Вот уже пятнадцать лет я жду, чтобы кто-нибудь сказал мне это. Договорились, леди. Все будет в порядке.

Он нажал на педаль акселератора, и машина понеслась по проспекту, намного превышая дозволенную скорость.

– У вас какая-нибудь конкретная причина, леди?

– Простите? – рассеянно отозвалась Бейли, напряженно глядя вперед.

– Да просто интересуюсь, с чего бы вам понадобилось преследовать это такси. – Автомобиль, не снижая скорости, повернул за угол; колеса заскрежетали по асфальту, и Бейли бросило от одной стороны к другой. Паркер Дейвидсон, естественно, не заметил преследования, зато и водители, и пешеходы, мимо которых они неслись, не могли не обратить на нее внимания.

– Видите ли, мгм, я провожу исследования для своего романа. Я пишу о любви, – объяснила Бейли.

– Не понял. Что вы делаете?

– Провожу исследования.

Очевидно, ее ответ разочаровал шофера, потому что внезапно он сбросил скорость до двадцати миль в час.

– Исследования для любовного романа… – повторил он вялым тоном. – Я думал, вы частный детектив или что-то в этом роде.

– Сожалею, что огорчила вас. Я пишу книги о любви и… О, притормозите здесь, пожалуйста.

Такси Паркера остановилось у обочины тротуара, и двое мужчин уже выбрались наружу.

– Конечно, леди, зачем же так волноваться.

Бейли выкарабкалась из машины и стала рыться в поисках денег. Бумажник завалился куда-то на самое дно сумочки. Она нервно хлопнула ею о капот машины и только тут нашарила бумажник.

– Вот, получите.

– Удачного дня вам, леди, – сардонически усмехнувшись, сказал таксист, сдвинув фуражку на затылок. Бейли ответила неопределенной улыбкой.

Ну, и что теперь? Последовать за обоими мужчинами в ресторан и заказать что-нибудь на ленч? Она бы так и поступила, если бы не то обстоятельство, что почти все ее наличные деньги ушли на оплату такси.

Ладно, займемся чем-нибудь другим, решила Бейли, тряхнув головой. Теперь можно спокойно оглядеться. Улицы китайского квартала были заполнены людьми. Бейли глазела на яркие витрины магазинов с выставленными товарами, на различные сувениры и ряды копченых уток на выносных стойках. Уличные торговцы наперебой расхваливали свой товар, заманивая ее полюбоваться им.

На оставшуюся мелочь, которую удалось отыскать на дне сумки, Бейли купила апельсин. Пересекая улицу, подумала: сколько времени еще будет ее герой сидеть за своим ленчем? Вполне вероятно, что обратно он пойдет пешком. Майкл, между прочим, так бы и поступил.

Обед кончился быстрее, чем предполагала Бейли. Поэтому, выйдя из ресторана, незнакомец застал ее врасплох. Бейли как раз выписывала чек за очень недорогой спортивный свитер. Оглянувшись, она поспешила за ним.

Он не прошел и двух кварталов, когда Бейли потеряла его из виду. Растерянная, она стояла посередине тротуара, раздумывая, куда он вдруг мог подеваться.

Только что был здесь, а в следующую секунду исчез. Следить за героем было не так легко, как ей казалось.

Вконец обескураженная, Бейли перекинула сумку через плечо и двинулась назад к месту работы. Одному Богу известно, что она станет говорить боссу в свое оправдание: на своем месте она должна была сидеть уже полчаса назад.

Бейли успела пройти не больше пяти шагов, когда кто-то схватил ее за руку и втащил в боковой переулок. Она открыла было рот, чтобы закричать, но крик замер у нее на устах, едва она обнаружила, что смотрит прямо в глаза Паркеру Дейвидсону.

– Я хочу знать, какого черта вы таскаетесь за мной.

 

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

– А… А… – Хоть убей, Бейли не могла связать двух слов.

– Дженис Хемптон, я полагаю?

Бейли утвердительно кивнула просто потому, что это было легче, чем пускаться в разъяснения.

Глаза Паркера медленно оглядели ее всю с головы до ног. По-видимому, осмотр не принес ему никакого удовольствия.

– Вы ведь не друг нашей семьи, не так ли?

Все еще не в силах произнести ни слова, она покачала головой.

– Так я и думал. Что вам от меня надо?

Ничего путного не приходило Бейли в голову.

– Итак? – требовательным тоном произнес он, так как понял, что у нее были явные проблемы с ответами на основные вопросы.

Бейли не могла решить, с чего начать и что вообще сказать. Правда не годилась, но солгать убедительно тоже не удастся.

– Значит, вы не оставляете мне другой возможности, как вызвать полицию, – медленно произнес он.

– Нет… пожалуйста. – Мысль о необходимости объясняться с блюстителем закона нисколько ей не улыбалась.

– Тогда начинайте говорить. – Он устремил на нее взгляд прищуренных глаз, холодных, как январский ветер с побережья залива Сан-Франциско.

Бейли сжала ладони, мысленно проклиная себя за то, что поддалась импульсивному побуждению следовать за ним по пятам.

– Это все… несколько сложно, – пробормотала она.

– Да? С вами часто такое случается? – язвительно поинтересовался он.

– А вы тоже не слишком помогаете, – парировала она, распрямляя плечи.

Пусть он известный, влюбленный в себя архитектор, пусть ее поведение выглядит несколько необычно, но это еще не дает ему права обращаться с нею так, как если бы она была какой-нибудь преступницей.

– Я вам не помогаю? Я?! – переспросил он, как бы не веря своим ушам.

– Послушайте, вы ничего не имеете против того, чтобы закончить эту инквизицию? – спросила она, взглянув на свои часы. – Я должна вернуться на работу через пятнадцать минут.

– Не раньше, чем вы расскажете мне, почему вы были моей постоянной тенью в течение прошедшего часа. Не говоря о сегодняшнем утре.

– Вы преувеличиваете. – Бейли повернулась, собираясь уйти, но его вытянутая рука сжала ее плечо.

– Вы никуда не уйдете, пока не ответите на несколько вопросов.

– Если вам так уж необходимо знать, – сказала она после продолжительной паузы, – я писатель-романист…

– Публиковались?

– Нет еще, – неохотно призналась она, – но обязательно буду публиковаться.

Уголки его рта приподнялись; Бейли не удалось сразу определить, то ли это означало сардоническую гримасу, то ли он просто не верил ни одному ее слову. Ни один из этих двух вариантов не делал чести ее «я».

– Это правда! – гневно сказала она. – Я писательница. Только у меня возникли некоторые проблемы в создании образа героя, и это, как я уже объяснила, несколько усложняет положение.

– Начните с самого начала.

– Хорошо, постараюсь. – Бейли твердо вознамерилась именно так и поступить. Ему нужны подробности? Он их получит. – Это все началось несколько месяцев назад, когда я ехала в вагоне СТС и встретила Джо-Энн. Та самая женщина, с которой я была этим утром. Чуть позже я узнала, что она тоже писательница; к тому же она оказалась настолько любезной, что взяла на себя роль моей наставницы. Ко времени моей встречи с Джо-Энн я уже отправила почтой свою первую рукопись, но быстро поняла, что допустила ряд крупных ошибок. Все начинающие писатели совершают их. Поэтому я переписала все заново и…

– Вы ничего не имеете против, если мы перейдем к событиям этого утра? – спросил он, проявляя явное нетерпение.

– Хорошо, чудесно, я брошу все и перейду к интересующим вас событиям, но тогда вы мало что поймете. – Непонятно, почему у него на лице появилось выражение скучающей незаинтересованности. Ведь сам же настаивал на том, чтобы она начала с самого начала! – Мы с Джо-Энн ехали в вагоне СТС этим утром, и я рассказывала ей, что не справляюсь со своим героем. Видите ли, Майкл – главный герой моего произведения, и у меня с ним очень серьезные проблемы. Сперва он оказался бесчувственным чурбаном, затем я сделала его каким-то занудой. А он должен быть «крутым», но нежным. Сильным и влиятельным, но не очень упрямым. В противном случае у читателя с агрессивным характером может возникнуть желание его придушить. Мне необходимо найти способ сделать образ Майкла более широким, чем в жизни. Но в то же время это должен быть мужчина, в которого любая женщина готова влюбиться и…

– Простите за то, что я снова перебиваю вас, – сказал Паркер, складывая руки на груди и раздраженно притопывая ногой, – но сможете ли вы завершить рассказ прежде, чем закончится год?

– О да. Простите. – Она отметила сарказм в его голосе, но решила быть великодушной и не обращать на это внимания. – Я говорила Джо-Энн, что не смогу узнать своего героя даже в том случае, если он треснет меня по голове, и едва я произнесла эти слова, вы ударили меня своим зонтом. – В тот момент, когда последние слова были произнесены, Бейли поняла, что об этом следовало умолчать.

– Мне больше нравится другая версия, – сказал Паркер с нескрываемым презрением. Покачав головой, он двинулся мимо нее по оживленному тротуару.

– Какая другая версия? – требовательным тоном осведомилась Бейли, следуя позади. Она только излагала факты, как он требовал!

– Та, насчет старого друга семьи. А вот то, что вы писатель-романист…

– Абсолютная правда, – закончила она за него со всем достоинством, на которое была способна. – Вы являетесь героем… ну, не совсем героем, не поймите меня превратно, но в большой степени похожи на моего героя, Майкла. Если честно, вас можно принять за его двойника.

Паркер резко остановился и так же резко повернулся к ней лицом. Презрение в его взоре сменилось выражением чего-то другого, чему Бейли затруднялась найти название.

– Вы были у врача? – спросил он негромко.

– У врача?

– Ну да. Обсуждали эту проблему со специалистом?

Бейли понадобилась целая минута, чтобы понять смысл сказанного. Когда же наконец поняла, то буквально задохнулась от гнева.

– Вы считаете… меня ненормальной… псих-больной, вырвавшейся на свободу?

Он кивнул с серьезным видом.

– Самая нелепая мысль из всех, что мне приходилось слышать в жизни! – Бейли никогда не подвергалась подобным оскорблениям. Паркер Дейвидсон считает ее ненормальной! Она беспорядочно размахивала руками, как будто это помогало собраться с мыслями. – Я готова признать, что, следуя за вами, поступала несколько эксцентрично, но… но это был процесс исследования!

– Тогда, пожалуйста, исследуйте кого-нибудь еще, если можно.

– С радостью. – Она рванулась вперед, но, сделав несколько шагов, остановилась и резко обернулась со сжатыми кулаками. – Вы должны быть снисходительнее ко мне. Я только начинаю заниматься сочинительством. Есть многое, чего я еще не знаю, и мне многому предстоит научиться. Но сейчас-то я права, может, впервые в жизни – вы не герой.

Не давая ему возможности ответить, она рванулась в направлении своего офиса, окончательно разочаровавшись в мужчине, которого она приняла за живое воплощение своего героя.

В этот вечер она вернулась домой почти на час позже обычного: пришлось задержаться, чтобы отработать затянувшийся обеденный перерыв. Макс, кот Бейли, с нетерпением ожидал прихода хозяйки. Макс никогда в жизни не стал бы притворяться, что ее появление доставляет ему радость. Но сейчас у него на уме было одно.

Ужин.

Чем скорее она накормит его, тем скорее он оставит ее в покое.

– Я тоже очень люблю тебя, – приговаривала Бейли, нагибаясь, чтобы почесать у него за ушами.

Она разговаривала со своим котом так же, как с персонажами, хотя Майкл последнее время хранил подозрительное молчание, что очень устраивало Бейли, так как она считала, что непродолжительное отчуждение между ними пойдет на пользу им обоим. Она не испытывала особой радости от общения со своим героем после полного фиаско, которое она потерпела с Паркером Дейвидсоном. Всему виной Майкл: он снова ввел ее в заблуждение. Самое лучшее – запереть его в ящике стола на время, пока он не выправится.

Макс терся своим пушистым бочком об ноги Бейли, пока она разбирала почту. Внезапно она прекратила свои занятия и уставилась невидящим взором в пространство, думая о конфронтации с Паркером Дейвидсоном. Каждый раз, когда она вспоминала о том, что наговорила, ее лицо заливала краска смущения.

Так и хотелось съежиться, стоило лишь представить мысленно тот жалостный взгляд, которым сопровождался его вопрос, не обращалась ли она к специалистам. Никогда в жизни Бейли не испытывала такого унижения…

– Мяу! – Макс решил напомнить Бейли, что он все еще ждет своей трапезы.

– Хорошо, хорошо, – пробормотала она, направляясь к холодильнику. – У меня нет времени спорить с тобой сегодня. Мне еще надо послушать Либби Макдональд. – Она достала банку с кошачьим кормом с нижней полки и вывалила содержимое в чистую миску. Прежде чем дать его животному, корм надо было смочить, что она и сделала.

Издав удовлетворенный звук, Макс проследовал к миске и предоставил Бейли возможность переодеться, чтобы отправиться на собрание секции писателей.

Надев уютный широкий свитер и старые выцветшие джинсы, Бейли наскоро перекусила и вышла из дома.

Джо-Энн уже прибыла в Парклейн-колледж, где они проводили свои собрания, и была занята перестановкой столов так, чтобы они образовали большой круг. Бейли машинально включилась в работу, чувствуя благодарность к приятельнице за то, что та не задает ей вопросов относительно Паркера Дейвидсона.

В течение считанных минут классная комната заполнилась членами секции писателей любовных романов.

Бейли не знала, следует ли рассказывать Джо-Энн о своей встрече с Паркером. Нет, решила она, всю эту грустную историю лучше позабыть. Похоронить под рубрикой: «Ошибки, которых не следует повторять».

Если Джо-Энн что-нибудь спросит, лучше будет все отрицать. Она не имела обыкновения лгать, но разговор с этим мужчиной был слишком унизительным для нее, чтобы говорить о нем даже с хорошей приятельницей.

Собрание прошло отлично, но, хотя Бейли вела подробную запись выступлений, мысли ее неизменно уходили от речи Либби, возвращаясь к встрече с Паркером. Этот человек имел наглость предположить, что она ненормальная! Кем, интересно, он себя вообразил? Зигмундом Фрейдом? Но ведь, с другой стороны, Паркер не мог знать, что обычно Бейли не преследует незнакомых мужчин и не сообщает, что они являются героями ее романов.

Снова и снова Бейли была вынуждена силой воли возвращать свое внимание к речи Либби. Когда та наконец закончила, все собравшиеся, числом около двадцати человек, наградили оратора энергичными аплодисментами. Громкие звуки вернули Бейли к действительности, так как она снова погрузилась в мысленный спор с Паркером Дейвидсоном. Ах, как много она могла бы ему сказать, если бы не вела себя как полная идиотка!..

Последовал ряд вопросов, а затем Либби заторопилась с отъездом, так как ей надо было успеть к самолету. Бейли огорчило, что Либби не смогла остаться на кофе. У них установилась традиция – посещать забегаловку на противоположной стороне улицы, работающую круглосуточно, после ежемесячных сборов.

Однако в этот раз случилось так, что все торопились домой, кроме Джо-Энн. Бейли сама уже было собралась под каким-нибудь благовидным предлогом объявить, что тоже уходит, но проницательный взгляд, брошенный Джо-Энн, дал ей понять, что та ее не отпустит.

Вместе они пересекли улицу и вошли в ярко освещенный полупустой ресторанчик. Когда уселись за столик в своей излюбленной кабинке, официантка принесла меню. Джо-Энн заказала только кофе, но Бейли, которая съела днем один лишь апельсин и скудно перекусила дома пятью претцелями, бананом и двумя кусочками бобового студня, оставшегося с Рождества, была ужасно голодна, поэтому она попросила принести сэндвич с индюшкой.

– Хорошо, теперь выкладывай, что произошло, – потребовала Джо-Энн, как только официантка вышла из кабинки.

– О чем это ты? – Играя с краями бумажной салфетки, Бейли попыталась изобразить на лице вид святой невинности. Она тщательно избегала взгляда Джо-Энн.

– Я звонила тебе на работу во время ленча, – заявила приятельница строгим голосом. – Мне надо пересказать в деталях? – Она устремила свой взор на Бейли. Та оторвалась от салфетки и широко раскрытыми глазами уставилась на подругу. – Бет сказала, что ты ушла до полудня на прием к врачу и до сих пор не вернулась. – Она прервалась, чтобы придать большее значение своим словам. – Нам обеим известно, что ты сегодня не ходила на прием к врачу, не так ли?

– Э-э-… – Бейли чувствовала себя как загнанная в угол крыса.

– Можешь не говорить, где ты была, – продолжала Джо-Энн, приподнимая брови. – Сама догадалась. Ты не оставила эту дурацкую затею, ведь так? Я думаю, что ты пошла следом за Паркером Дейвидсоном на его свидание во время ленча.

С несчастным видом Бейли кивнула. Так ей и надо! Хотела скрыть один из самых унизительных моментов своей жизни. Даже не рассказала об этом Максу! Обычно она доверяла своему коту все, но подробности того, что с нею случилось сегодня, лучше было забыть, никогда не вспоминать их.

Только бы перестать думать об этом! Всю оставшуюся часть дня ей удавалось прогонять мысли о случившемся, об этом высокомерном, наглом архитекторе. А вот сейчас совсем другое дело. Видимо, правильно говорят – все тайное становится явным.

– Итак? – не оставляла ее Джо-Энн.

Бейли понимала, что, продолжая играть в недомолвки с приятельницей, она ничего не добьется.

– Итак, он поймал меня, желая узнать, почему я его преследую.

Джо-Энн прикрыла глаза, затем медленно покачала головой. Минуту спустя она взяла в руку чашку с кофе.

– Воображаю, что ты ему наговорила.

– Сначала я просто не знала, что сказать.

– Зная тебя, охотно в это верю. Наверняка сказала ему правду, только правду и ничего, кроме правды.

– Ты снова права, – кивнула Бейли, но лучше от этого не стало.

– И? – снова потребовала Джо-Энн.

Официантка принесла сэндвич, заказанный Бейли, и это отвлекло ее на пару минут. К сожалению, от расспросов Джо-Энн отделаться не удалось.

– Не дам тебе даже надкусить этот сэндвич, пока не расскажешь, что там у вас произошло!

– Он не поверил мне. – И это было сказано очень мягко.

– Не поверил тебе?

– Хорошо, раз ты настаиваешь, я скажу все. Он решил, что я сбежала из психиатрической лечебницы.

В глазах Джо-Энн сверкнул гнев; Бейли почувствовала такую благодарность, что едва не бросилась к ней на шею.

– Боже милостивый, что же ты за идиотка, зачем сморозила, что ты писательница? – возмущенно спросила Джо-Энн.

Вот где заканчивается дружеская поддержка, мрачно подумала Бейли.

– Не могу поверить в то, что ты это сделала, – продолжала Джо-Энн, яростно запуская пальцы в волосы. – Навыдумывала всякой всячины, бросилась имя его выяснять! Я потеряла дар речи, когда ты пошла в его кабинет и выложила эту чепуху о том, что ты друг его семьи. Почему не напрягла мозги и не придумала чего-нибудь правдоподобного, когда он поймал тебя?

– В голову ничего не приходило. – Это, к сожалению, было чистой правдой.

Впрочем, какая разница? Что бы изменилось, если бы ей удалось изобрести какую-нибудь более или менее правдоподобную историю? Да ничего, в этом она была твердо убеждена. Дейвидсон сразу поймал бы ее на лжи, а Бейли не видела никакого смысла в том, чтобы завязнуть еще глубже и подвергнуться еще большему унижению. С нее и так довольно.

Все это пришло ей в голову гораздо позже. Он выволок ее в переулок, и она действовала абсолютно инстинктивно, независимо от того, было это хорошо для нее или плохо.

– Признаю, ты меня предупреждала, – сказала Бейли, держа остаток сэндвича с индейкой перед ртом. – Ты сделала все, чтобы объяснить мне, насколько глупа вся эта затея с того самого момента, когда мы побежали за ним, выйдя из подземки. Мне надо было прислушаться к твоим словам.

Но ей так отчаянно хотелось перенести на бумагу образ действительного героя! Она была готова на все, лишь бы удалось наконец справиться с проблемой образа Майкла. Она лишь не учла, как глупо все это может закончиться. Ну что ж, с нее хватит. Она получила хороший урок. Если еще какой-нибудь красавец заедет ей зонтом по голове, она ответит ударом на удар!

– Что ты думаешь делать теперь? – поинтересовалась Джо-Энн.

– Абсолютно ничего, – ни на секунду не задумываясь, ответила Бейли.

– Хочешь сказать, что так и позволишь ему считать тебя душевнобольной, сбежавшей из психушки?

– Если ему нравится так думать, пусть думает.

Бейли напустила на себя безразличный вид, будто это для нее не имело никакого значения. Должно быть, уловка удалась, поскольку Джо-Энн, не произнеся ни слова, трижды подносила чашку с кофе ко рту, так и не сделав ни одного глотка.

– Что будет, если ты снова встретишься с ним в вагоне подземки? – спросила она наконец.

– Думаю, это не приведет к каким-либо проблемам, – беспечным тоном сказала Бейли, изо всех сил стараясь казаться беззаботной. – Кроме того, возможность очутиться в одном вагоне с ним ничтожно мала.

– Ты права, – согласилась Джо-Энн. – К тому же после сегодняшнего эпизода он, вероятно, снова станет ездить на работу на автомобиле, невзирая ни на какие ремонтные работы.

Несомненно, было бы чудесно, если бы он поступил так, подумала Бейли.

Но он так не поступил.

Джо-Энн и Бейли стояли в конце заполненного людьми вагона подземки, держась за металлические поручни, когда Джо-Энн вдруг напряглась и потянула Бейли за рукав толстого вязаного джемпера.

– Не оборачивайся, – пробормотала она.

Людей в вагоне было как сельдей в бочке, и Бейли не имела ни малейшего намерения шевелиться в каком бы то ни было направлении.

– Он смотрит на тебя.

– Кто? – прошептала в ответ Бейли.

Абсолютной дурой она не была. Когда только садилась в поезд, быстро огляделась вокруг, чтобы убедиться в отсутствии в поле зрения Паркера Дейвидсона, и мысленно поблагодарила судьбу, что его не оказалось поблизости.

Она не сталкивалась с ним в течение нескольких дней, поэтому не было никаких оснований предполагать, что сегодня эта встреча вдруг произойдет. Может, он и продолжал ездить в подземке, но, к счастью, их дороги пока что не скрещивались, на что ей было ровным счетом наплевать. Вторая встреча могла оказаться такой же неудачной, как первая.

– Он здесь, – многозначительно проговорила Джо-Энн. – Архитектор, за которым ты следила на прошлой неделе.

Бейли показалось, что взоры всех присутствующих в вагоне обратились в ее сторону.

– Перестань, ты обозналась, – пробормотала она сквозь стиснутые зубы.

– Ничего подобного, посмотри сама. – Подруга указала головой.

Надо взять себя в руки и отнестись ко всему этому как можно более бесстрастно. Когда Бейли медленно повернула голову, сердце у нее ушло в пятки. Джо-Энн была права. Паркер стоял на расстоянии не более трех метров от нее. К счастью, их разделяла толпа, что, однако, не скрывало того обстоятельства, что он пристально смотрел на нее, как бы ожидая немедленного появления санитаров в белых халатах.

Бейли ответила ему гневным взглядом.

– Видишь его? – спросила Джо-Энн.

– Конечно. Премного тебе благодарна, а то бы я его не заметила.

– Он пялится на тебя. Что мне еще оставалось делать?

– Не обращать внимания, – саркастично усмехнулась Бейли. – Я именно так и сделаю. – Тем не менее, как она ни старалась сосредоточиться на рекламах, укрепленных над сиденьями, поймала себя на том, что Паркер Дейвидсон занимает все ее мысли.

Нервная дрожь охватила Бейли. Своим взглядом он как бы ласкал ее, она чувствовала его физически. Это был как раз тот взгляд, который она старалась описать в своем романе «Навсегда твоя».

Осторожно, как бы невзначай, она медленно повернула голову и украдкой взглянула на него еще раз, надеясь, что все это ей почудилось. На мгновение показалось, что все в вагоне замерли. Светло-голубые глаза встретились с темно-карими, скрестились и застыли. Бейли почувствовала дрожь в теле, будто от удара электрического тока, чего никогда раньше с нею не бывало.

Паника, от которой перехватило дыхание, овладела ею; захотелось отвести взгляд в сторону, притвориться, что она не узнала его, сделать что угодно, только бы избавиться от странного ощущения дрожи под ложечкой.

Точно так чувствовала себя Дженис, когда впервые повстречалась с Майклом. Бейли потратила много сил, описывая эту сцену, обдумывая каждое слово, каждую фразу, пока не достигла нужного эффекта.

Именно в этот момент Дженис влюбилась в Майкла. О, как она сопротивлялась зарождающемуся чувству! Чего она только ни делала, разве что на голову не встала, в попытках овладеть собою, но все было напрасно…

Однако Бейли не была такой простушкой, чтобы покориться какому-то взгляду. Она была уже влюблена. Дважды. Оба раза все заканчивалось неудачно, и она не собиралась пробовать снова в ближайшее время. Ее сердце все еще кровоточило…

Что это она напридумывала? У нее-то действительно трепыхалось все внутри. Но не у Паркера. На него, по всей видимости, ничуть не повлиял их обмен взглядами. На деле ему, по-видимому, все это казалось забавным, как будто встреча с Бейли представлялась ему возможностью слегка развлечься.

Она напряглась и с решимостью, которая произвела бы неизгладимое впечатление на Дженис, опустила глаза. Глубоко вздохнув, она изобразила на лице ухмылку. К сожалению, Джо-Энн обмануть не удалось: подруга смотрела на нее зачарованно – и с сочувствием.

– Что происходит с тобой – и с ним?

– Ничего. – Бейли поторопилась принять нейтральный вид.

– Мне показалось…

– Ты ошиблась, – отрезала Бейли тоном, ясно говорящим, что она больше не желает затрагивать эту тему.

– Однако ты достигла своего, – прошептала Джо-Энн через пару минут.

– Не понимаю, о чем ты говоришь.

– Ах-ах, так я и поверю! Можешь притворяться сколько влезет. Но, если тебя это интересует, он направляется в нашу сторону.

– Что ты сказала?

У Бейли на лбу выступил холодный пот при одной мысли о необходимости снова иметь дело с Паркером Дейвидсоном. Одного раза с успехом хватило бы на всю жизнь, но дважды в течение одной недели – уже чересчур!

Тем не менее Паркер Дейвидсон протиснулся вперед и встал рядом с Бейли.

– Здравствуйте, – сказал он, как ни в чем не бывало.

– Доброе утро, – напряженно отозвалась она, старательно отводя глаза.

– Вы, должно быть, Джо-Энн, – повернулся он к приятельнице Бейли.

Джо-Энн сощурила глаза.

– Ты сказала ему, как меня зовут? – спросила она у Бейли громким отчетливым голосом.

– Я… Очевидно, да.

– Большое спасибо. – Она обернулась к Паркеру, и тут выражение ее лица резко изменилось, расплывшись в широкой улыбке. – Вы не ошиблись, я Джо-Энн.

– И давно вы дружите с Дженис?

– Дженис? О, вы хотите сказать… – (Бейли быстро толкнула локтем приятельницу в ребра.) – Дженис, – повторила Джо-Энн напряженным голосом. – Вы имеете в виду эту Дженис?

Паркер нахмурился.

– Значит, это также было ложью?

– Также, – хладнокровно призналась Бейли, решив, что у нее нет другого выхода. – Во-первых, это моя проблема. Я сказала вам правду. А теперь я заявляю вам в последний раз – я писательница, так же как Джо-Энн. – Она ткнула пальцем в грудь подруги. – Скажи ему.

– Мы обе писательницы, – подтвердила Джо-Энн без особого энтузиазма.

На эту тему Джо-Энн не любила распространяться, хотя Бейли никак не могла понять причину. Она предполагала, что это было своего рода суеверием, страхом спугнуть удачу чрезмерным проявлением нахальства и хвастовства и тем самым лишиться возможности продать свою книгу.

Паркер вздохнул, мрачно нахмурившись.

– Так я и думал.

Поезд остановился на очередной станции, и он двинулся к выходу.

– Прощайте, – сказала Джо-Энн, махнув рукой. – Было приятно познакомиться.

– Мне также.

Он взглянул на Бейли; она готова была поклясться, что взгляд его на секунду ожесточился. Еще мгновение – и он вышел из вагона.

– Ты назвалась Дженис? – вскричала Джо-Энн, едва он скрылся из виду. – Зачем ты это сделала?

– Я… я не знаю. С перепугу.

Джо-Энн провела рукой по лицу.

– Теперь он и в самом деле примет тебя за дурочку.

– Было бы куда лучше, если бы ты не вела себя так, будто впервые слышишь слово «писатель», – торопясь, чтобы Джо-Энн не обвинила ее еще в чем-нибудь, сказала Бейли. Нападение – лучшее средство защиты.

– Я не люблю распространяться об этом, как тебе известно. И была бы очень благодарна тебе, если бы ты не сообщала об этом первому встречному.

– О, Боже! – пробормотала Бейли, чувствуя себя бесконечно несчастной.

Вот и Джо-Энн рассердилась, и Паркер счел ее идиоткой… Хуже всего было то, что она ничего не могла сделать, чтобы восстановить свое достоинство в его глазах. То обстоятельство, что все это так сильно беспокоило ее, было предметом для отдельного анализа, но тем не менее в данную минуту это ее беспокоило.

Если бы только Паркер не смотрел на нее своими темными глазами так, как будто силился изменить свое первое впечатление…

Не стоило и ей оглядываться ему вслед под действием того непонятного чувства, которое испытывает героиня романа, когда встречает мужчину своих грез…

Прошел уик-энд, и, хотя Бейли провела большую его часть за переработкой романа «Навсегда твоя», перед ее мысленным взором все время стояло раздраженное лицо Паркера, когда он выходил из вагона подземки. Какая наглость! Неужели он действительно считает ее лгуньей?

Нельзя отрицать, что, представившись Дженис Хемптон, она солгала, но все остальное-то было подлинной правдой! А этот тип, без сомнения, не верил ни одному ее слову. Тем не менее он так ее заинтриговал, что пришлось потратить пару часов своего драгоценного времени и в субботу отправиться в библиотеку, чтобы изучить о нем все, что только там на него имелось. К сожалению, материалов было очень мало. За дальнейшей информацией она решила обратиться в понедельник в редакции газет: может, там удастся добыть что-нибудь дельное.

В понедельник, когда настало время ленча, Бейли изменила свое намерение и направилась прямиком в здание, где находилась контора, в которой работал Паркер. Стоя за дверьми его кабинета, она на секунду замерла, раздумывая, полагается ли ей медаль за проявленное мужество – или печать на лоб за глупость.

– Могу я чем-нибудь помочь вам? – спросила секретарша, когда Бейли только вошла в приемную архитектурной фирмы. Это была та самая женщина, с которой она беседовала за неделю до того. Табличка с именем на письменном столе гласила: «Розанна Снайдер». Бейли не заметила ее во время своего первого посещения.

– Нельзя ли повидаться с мистером Дейвидсоном всего лишь на несколько минут? – быстро проговорила она в деловой манере, надеясь, что секретарша не успела ее узнать.

Розанна посмотрела в расписание назначенных встреч.

– Вы та самая особа, что хотела встретиться с мистером Дейвидсоном в начале прошлой недели, не так ли?

Попытки остаться неузнанной пошли прахом.

– Да, – в некотором замешательстве призналась она.

Бейли оставалось только молиться, чтобы Паркер не разгласил подробности их встречи секретарше фирмы.

– Я назвала вашу фамилию мистеру Дейвидсону, но он затруднился вспомнить родственные связи, на которые вы тогда намекали.

– А… я и не думала, что он вспомнит, – неопределенно протянула Бейли.

– Если вы назовете вашу фамилию еще раз, я доложу ему о вашем приходе.

– Бейли. Бейли Йорк, – выдавила она, мысленно вздохнув с облегчением: Паркеру не известно ее настоящее имя; следовательно, он не откажется принять ее.

– Бейли Йорк, – дружелюбно повторила женщина. – Но разве вы не… – Она замолчала и внимательно посмотрела на нее прежде, чем нажать кнопку внутренней переговорной системы. Перекинувшись парой слов, она кивнула и улыбнулась. – Мистер Дейвидсон просит вас зайти. Его кабинет последний слева, – сказала она, указывая направление.

Дверь в кабинет была полуоткрыта, Паркер сидел за столом, погруженный в изучение чертежей какого-то проекта. Кабинет был впечатляющих размеров; из огромных окон открывался вид на мост Золотые Ворота и остров Алкатрас. Когда она появилась на пороге, Паркер поднял голову. Блуждающая улыбка исчезла с его лица, едва он ее узнал.

– Что вам здесь надо?

– Хочу доказать, что я не лгунья. – С этими словами она прошагала в кабинет и шлепнула пакет на его стол.

– Это еще что? – спросил он.

– Доказательство.

 

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

Паркер смотрел на рукопись с таким видом, будто перед ним бомба, готовая взорваться в любую минуту.

– Давайте, открывайте, – настаивала Бейли.

Однако он продолжал сидеть без движения; тогда она приоткрыла краешек пакета. Потом неуклюже отобрала первую главу и сунула листы ему в руки.

– Читайте.

– Прямо сейчас?

– Начните с колонтитула, – наставляла она и для верности указала на напечатанную строку на правой стороне сверху.

– Йорк… «Навсегда твоя»… Страница первая, – медленно прочитал он вслух.

Бейли кивнула.

– Теперь переходите вниз к тексту. – Указательным пальцем она водила по тем местам, которые он должен был прочитать.

– «Глава первая. Дженис Хемптон боялась этого делового свидания в течение нескольких недель. Она была…»

– Этого достаточно, – пробормотала Бейли, вырывая страницы из его рук. – Если хотите просмотреть остальную часть рукописи, я могу оставить ее вам.

– Интересно, с чего бы мне захотелось это читать?

– Чтобы вы наконец перестали сомневаться, что все это написала я, – строгим тоном ответила она. – Чтобы вы поверили, что я писательница, а не лгунья или сумасшедшая. Сама не знаю, почему я к вам явилась, но мне нужно доказать, что я говорю правду. Почему-то мне это показалось… важным.

Не переставая говорить, она собрала разрозненные страницы и запихнула их обратно, нажав крышку, после чего закрыла ее, надавив на крышку с такой силой, что чуть не вдавила ее целиком.

– Я верил вам и без того, – равнодушно молвил Паркер, откинувшись на спинку своего кресла, как если бы никогда и не ставил под сомнение ее честность. Да и здравомыслие тоже. – Такую историю, как мне кажется, выдумать достаточно трудно.

– Но вы…

– Мне не понравилось то, что вы назвались не своим именем.

– Вы застали меня врасплох! Я назвалась именем своей героини, потому что… ну, потому что я увидела в вас своего героя.

– Понимаю. – Он приподнял одну бровь – жест, достойный ее любимого Майкла, как тут же признала Бейли.

– То, что я следовала за вами по пятам, вам также не понравилось, – негромко сказала она.

– И это тоже, – согласился он. – Послушайте мой совет, хорошо? В следующий раз, когда вам взбредет в голову следить за жизнью мужчины, наймите детектива. Вы с вашей приятельницей слишком заметны.

Довольно, решила Бейли, один раз он ее уже унизил. На этом и остановимся.

– Не беспокойтесь, я не буду больше преследовать вас. Я поняла, что в этом мире нет настоящих героев. По ошибке я приняла вас за такого, но… – она красноречиво пожала плечами, – увы, я ошиблась.

Паркер картинно застонал и приложил руку к сердцу, показывая, что ее слова причинили ему нестерпимую боль.

– Ну вот! Только я начал чувствовать себя на седьмом небе, как вы тут же все разрушили.

– Я знаю свое дело, когда говорю об этих героях. Они вымерли и существуют теперь только на страницах любовных романов.

– Может быть, мне показалось, но не слышу ли я нотки горечи в ваших словах?

– В моих словах нет никакой горечи, – Бейли решительно тряхнула головой.

Естественно, она умолчала о свадебном платье, висящем у нее в шкафу. Она купила этот элегантный наряд на собственные сбережения и чуть ли не ежедневно пыталась убедить себя, что это является своего рода капиталовложением, которое будет увеличиваться с годами, как золото. Или акции. Уговаривать себя можно сколько угодно, но в глубине души она знала правду.

– Сожалею, что отняла у вас время, – сухо сказала она, протягивая руку, чтобы забрать рукопись. – Больше я вас не стану беспокоить.

– Вы не против, если я задам вам несколько вопросов до того, как вы уйдете? – спросил Паркер, вставая. Потом обошел вокруг стола и прислонился к нему, скрестив ноги. – Писатели меня всегда интересовали.

Бейли демонстративно посмотрела на свои часы. От обеденного перерыва оставалось сорок пять минут.

– Хорошо, – согласилась она, – спрашивайте.

– Сколько времени вы писали «Вечность и один день»?

– Роман называется «Навсегда твоя», – поправила Бейли. Стало закрадываться сомнение, что он ее разыгрывает. – Почти шесть месяцев, но я трудилась каждый вечер, едва возвратившись с работы, и по уик-эндам. А когда закончила, чувствовала себя как после марафона. – Бейли подумала, что Дженис и Майкл тоже обрадовались. – Только я допустила ошибку, характерную для начинающих писателей.

– И в чем она заключается?

– Я послала рукопись издателю.

– Этого не надо было делать?

Бейли утвердительно кивнула.

– Сначала следовало дать ее кому-нибудь почитать, но, как всякий новичок, я об этом не додумалась. Только позже, когда я познакомилась с Джо-Энн и начала ходить на писательские курсы, узнала об этом правиле.

Паркер сложил руки на груди.

– Что-то я не понимаю. Ведь над любым романом в издательстве работает опытный редактор, разве не так?

– Каждая рукопись нуждается в окончательной отшлифовке. Автор должен сделать все возможное.

– Так что же, ваша рукопись была отвергнута?

Бейли отрицательно покачала головой.

– Еще нет, но я не сомневаюсь, что ее не примут. Целых четыре месяца я только тем и занималась, что перерабатывала роман. И, как говорит Джо-Энн, если от издателя нет никаких вестей, это плохой признак.

Паркер кивнул.

– Что ж, верное замечание.

Бейли снова взглянула на часы, но не потому, что торопилась уйти. Просто чувствовала себя крайне глупо, стоя посреди кабинета Паркера и обсуждая свой роман. Все-таки надо быть посдержаннее.

– Как я полагаю, Джо-Энн прочитала рукопись уже после того, как первый экземпляр вы отослали?

– Да. – Бейли сопроводила ответ пожатием плеч. – Взяла ее домой и вернула на следующее утро с замечаниями на трех страницах. Конечно же, она во всем права: основная проблема в образе героя.

– Майкла?

Удивительно, как он запомнил имя!

– Да, Майкла. Он великолепный парень, но у него не складываются отношения с женщинами – в данном случае с Дженис Хемптон.

– И тут на сцене появился я?

– Вот именно.

Бейли задумалась. Как же ему объяснить?

– Понимаете, герой в любовных романах должен быть решительным, сильным и хладнокровным. Когда я увидела вас в том вагоне, мне показалось, что вы обладаете всеми тремя качествами.

– Вы так решили до того, как я задел вас зонтом, или после?

– После.

Паркер улыбнулся.

– А может, на вас подействовал удар зонтом? Хочется верить, что не в ваших правилах бегать по городу за мужчинами с блокнотом в руках, не так ли?

– Вы правы, такое случилось впервые в жизни, – хладнокровно призналась Бейли. Беседа начинала ее раздражать.

– Приятно слышать, – сказал он с нахальной улыбкой.

– Возможно, удар был гораздо сильнее, чем мне показалось.

Бейли прижала рукопись к груди.

– Мне уже пора. Приношу извинение за вторжение.

– Ну что вы! Мне было очень интересно побеседовать.

Нет, он явно издевается. Что ж, сама виновата – заявилась к одному из самых известных архитекторов города со своим дурацким романом, вот он и развлекается.

– Что еще он сказал? – спросила Джо-Энн на следующее утро, когда подруги сидели в переполненном вагоне подземки.

Ответить Бейли не успела, поскольку Джо-Энн тут же задала следующий вопрос:

– Ты не упустила возможность поделиться историей о романе, в котором между началом и концом одна сплошная путаница?

Реакция Джо-Энн несколько удивляла. Когда Бейли сообщила о своем посещении Паркера, она встретила это известие с энтузиазмом и даже возбуждением. Логичней было предположить, что приятельница не одобрит ее желания встретиться с Паркером, чтобы предстать перед ним в лучшем свете. Однако Джо-Энн похвалила ее за решительный поступок, но забросала вопросами.

– Перестань меня подкалывать, – ответила Бейли. – Боже милостивый, я находилась в его кабинете самое большее десять минут.

– Десять минут! Много может произойти за десять минут.

Бейли положила ногу на ногу и вздохнула. Только бы Бог послал ей терпения!

– Поверь мне, ничего страшного не случилось. Я доказала то, что хотела. Вот и все.

– Если ты торчала там целых десять минут, то, несомненно, вы должны были о чем-нибудь говорить.

– Ну, он задал несколько вопросов из области писательского бизнеса.

– Понятно… – медленно протянула Джо-Энн, многозначительно кивнув. – Так, признавайся, что ты ему рассказала?

Бейли страшно не хотелось лишний раз вспоминать о разговоре с Паркером. Вечером она вернулась с работы и по обыкновению направилась прямо к компьютеру. Обычно ей не терпелось добраться до дома и начать писать. Но на этот раз она сидела, положив пальцы на клавиатуру, и вместо того, чтобы придумывать остроумные, искрометные диалоги главных героев, вспоминала каждое слово разговора с Паркером.

Он был дружелюбен, даже радушен. И, когда не посмеивался над нею, в его словах действительно звучала заинтересованность. Бейли не ожидала такого приема. Шла к нему, готовая к тому, что он просто-напросто выставит ее за дверь.

В первом варианте романа Майкл был именно таким – грубым и неподатливым. С самого начала несчастной Дженис пришлось поломать голову, чтобы разобраться в его характере. Было похоже на то, что герой боялся хоть как-то проявить свои чувства, считая это признаком слабости.

Во второй версии Майкл был таким… любезным, таким славным, что возможность любого конфликта в романе была низведена почти до нуля.

– Как ты могла бы догадаться, – голос Джо-Энн ворвался в ее мысли, – мне нравится Паркер Дейвидсон. Ты была права, когда решила, что он может стать прототипом героя. Извини, что я подвергла твои слова сомнению. Просто дело в том, что лично мне никогда не приходилось устраивать слежку за мужчиной.

– Тебе нравится Паркер? – Бейли опешила; образ Майкла, колеблющийся в ее воображении, неподвижно замер, как в стоп-кадре. – Ты ведь замужем, – напомнила Бейли своей приятельнице.

– Я заинтересована в нем не для себя, глупая, – сказала Джо-Энн, игриво подталкивая Бейли локтем. – Этот человек твой.

– Мой! – Бейли не могла поверить своим ушам. – Ты сошла с ума!

– Ошибаешься, с умом у меня все в порядке. Он высок, темноволос, красив, и нам обеим известно, что это делает его совершенным партнером для классической любви. И то, что ты вычислила его в тот самый момент, когда впервые увидела, доказывает, что он обладает всеми необходимыми качествами для героя.

– Да, но сперва-то я заметила не его присутствие, а зонт! Он едва не обезглавил меня с его помощью!

– Знаешь, что я думаю обо всем этом? – пробормотала Джо-Энн, покусывая нижнюю губу. – По-моему, внутри тебя сработало какое-то сверхчувствительное устройство. Ты подсознательно мечтаешь найти своего Майкла. Тобой движет желание обрести настоящую любовь.

– Неправда! – упрямо возразила Бейли. – Сама не знаешь, как далека от истины. Писать любовные романы – вот мое первостепенное устремление в настоящее время. И ни в какой «настоящей любви» я не заинтересована.

– Как насчет Дженис?

Удар ниже пояса; Джо-Энн знала, о чем говорила: слишком много личного вложила Бейли в образ героини.

Поезд наконец достиг их станции. Подруги встали и направились к дверям.

– Итак? – настаивала Джо-Энн, явно не желая менять тему разговора.

– Я не стану отвечать на этот вопрос, и тебе известно почему, – отрезала Бейли, ступая на платформу. – Пожалуйста, давай оставим это. Я очень сомневаюсь, что когда-либо снова увижу Паркера Дейвидсона, но даже если такое случится, я не обращу на него никакого внимания – так же, как и он не заметит меня.

– Ты в этом уверена?

– Абсолютно.

– Тогда как ты можешь объяснить то обстоятельство, что он дожидается тебя? Ведь это Паркер Дейвидсон стоит там, не так ли?

Бейли прикрыла глаза и попыталась сообразить, как ей следует себя вести. С одной стороны, она от всей души надеялась, что Паркер не торопясь пройдет мимо и не повернет голову в их сторону. Но с другой, хотелось думать, что он действительно ждет ее и поступит именно так, как наверняка предполагала Джо-Энн.

– Доброе утро, дамы, – сказал Паркер, приближаясь к ним.

– Здравствуйте, – отозвалась Бейли. Что это с голосом? Можно подумать, что она остро нуждается в пересадке голосовых связок.

– Доброе утро! – воскликнула Джо-Энн с энтузиазмом, которого с избытком хватило бы на двоих.

Паркер одарил их улыбкой, ослепительность которой соперничала со сверканием воды в заливе в свете солнечных лучей. У Бейли возникло странное ощущение – будто он внезапно склонился к ней и провел губами по ее щеке. Она поспешно потрясла головой, чтобы избавиться от наваждения.

– Я думал о нашей беседе, – сказал он, обращаясь к Бейли. – Так как у вас возникло так много проблем с вашим героем, я решил, что все-таки смогу вам помочь.

– Вот как? – Бейли понимала, что глупо занимать оборонительную позицию, но ничего не могла с собою поделать.

Паркер утвердительно кивнул.

– Мне кажется, что вы тогда последовали за мной, чтобы узнать кое-какие подробности о моих привычках, характере и тому подобное. Что ж, это вполне естественно. Как вы смотрите на то, чтобы вместе пообедать? Вы зададите мне свои вопросы и таким образом выясните все вас интересующее.

Бейли умела распознать подачку, когда сталкивалась с таковой. Всем ее существом овладело радостное возбуждение; тем не менее она пришла в замешательство. Этот человек уже начинал прочно овладевать ее мыслями. Следует вести себя осторожнее, иначе можно столкнуться с неприятностями, если пустить все на самотек.

– У вас найдется время сегодня во второй половине дня?

– Конечно, у нее найдется время! – бурно вмешалась Джо-Энн. – Бейли работает консультантом в юридической конторе, и у нее скользящий график работы. Сегодня во второй половине будет чудесно.

Бейли гневно посмотрела на приятельницу. Может, посоветовать Джо-Энн самой встретиться с Паркером, раз ей так понравилась эта затея?

– Ну как, Бейли? – спросил Паркер.

– Полагаю, мы можем пообедать. – Ее ответ прозвучал не очень любезно, о чем красноречиво сказал брошенный на нее взгляд Джо-Энн. – То есть это очень любезно с вашей стороны, мистер Дейвидсон.

– Мистер Дейвидсон? – повторил Паркер. – А я считал, что мы уже покончили с формальностями.

Он сверкнул белозубой улыбкой, оказавшей на Бейли то же воздействие, что и раньше: у нее сразу ослабли и колени, и решимость.

– Встретимся, скажем, в полдень, хорошо? – спросил Паркер. – Я буду ждать вас в «Сэндпайпере» на пристани Рыбака.

«Сэндпайпер» славился превосходными блюдами из морских продуктов и чрезвычайно высокими ценами. Возможно, Паркер и мог позволить себе такое удовольствие, но обед в столь шикарном ресторане превосходил возможности скудного бюджета Бейли.

– В «Сэндпайпере»? – повторила она. – Я… я думала, мы сможем купить что-нибудь на скорую руку и перекусить прямо на пристани. Там есть несколько садовых скамеек у пирса 39…

Паркер нахмурился.

– Я предпочитаю «Сэндпайпер», если вы не возражаете. В настоящее время я кое-что для них делаю, а на свете существует добрая традиция благодарности за хорошую работу.

– Не беспокойтесь, она приедет туда непременно, – заверила Джо-Энн Паркера.

Нет, это уж просто безобразие! С чего приятельница решила говорить за нее?

– Джо-Энн, если ты не возражаешь, я буду отвечать сама.

– О, конечно. Прости.

Паркер снова повернулся к Бейли; та глубоко вздохнула и кивнула.

– Хорошо, я приеду.

Согласие означало, что в течение следующих двух недель ей придется брать с собою из дома бутерброды и лишать Макса кошачьих деликатесов, но, если вдуматься, жертва была не слишком велика.

Бейли появилась в «Сэндпайпере» несколько минут после полудня. Когда метрдотель подвел ее к столику, за которым уже сидел поджидавший ее Паркер, он поднялся навстречу. Своеобразное освещение, мягкие красные ковры и изящная отделка из дерева создавали атмосферу интимности и теплоты. Все это Бейли сразу же оценила, несмотря на нервозность, которая владела ею.

Раньше она была в «Сэндпайпере» только один раз – со своими родителями, когда те приехали навестить ее из Орегона. Отец вознамерился повести ее в лучший ресторан в городе, и Бейли выбрала «Сэндпайпер», известный своей элегантностью и великолепными блюдами.

– Вот мы и встретились снова, – вместо приветствия сказал Паркер, приподняв бровь и подвигая ей стул.

– Да. Очень мило с вашей стороны, что пригласили меня сюда.

Появился официант с меню. Бейли не требовалось его просматривать: она и без того прекрасно знала, что ей надо. Салат из морских продуктов «Цезарь» с креветками, крабами и морскими гребешками. Она пробовала салат в свой прошлый визит, и он ей очень понравился – съела все до последнего кусочка.

Паркер заказал салат из моллюсков под соусом. Хотел было добавить бутылку вина, но Бейли решительно отказалась. Для предстоящей беседы ей нужна была абсолютно трезвая голова, поэтому вместо вина она попросила принести кофе. Паркер поступил так же.

После того как официант принял заказ, Бейли извлекла из сумочки очки, ручку и блокнот. Перечень вопросов был заготовлен заранее.

– Не возражаете, если мы начнем?

– Конечно, – сказал Паркер, подаваясь вперед. Он оперся локтями о стол и внимательно смотрел ей в лицо. – Сколько вам лет, Бейли? Двадцать один, двадцать два?

– Двадцать семь.

Он кивнул, однако брови удивленно взметнулись.

– Джо-Энн говорит, что вы работаете консультантом.

– Вы должны простить Джо-Энн. Она слишком романтическая натура.

– То же самое она сказала о вас.

– Ну что ж, остается надеяться, что это качество принесет нам обеим удачу.

– В каком смысле?

– Мы обе стремимся опубликовать свои романы, а для этого, как вы понимаете, одного таланта мало.

Им подали горячие, хрустящие булочки, и Бейли сразу взяла одну.

– Писатель должен чувствовать свой жанр, – продолжала она. – Для Джо-Энн и меня это означает творить сердцем. Я-то еще новичок, но в нашей писательской группе есть несколько женщин, которые представляют свои работы в разные издательства без какого бы то ни было результата вот уже пять-шесть лет. Большинство из них относятся к этому прагматично. На творческом пути случаются небольшие успехи и большие неудачи, и надо уметь их принимать.

– Что вы относите к успехам?

– Ну, например, когда завершаешь рукопись. Окончание работы над романом доставляет огромное чувство внутренней удовлетворенности.

– Понимаю.

– Некоторые приходят в группу, думая, что смогут быстро заработать много денег. Они считают, что написать роман может любой. Но, посетив несколько собраний, начинают понимать, насколько трудна писательская работа и каких она требует усилий, после чего оставляют это занятие.

– Как насчет вас?

– Я в этом деле всерьез и надолго. В конечном счете я обязательно издам свой роман. Уверяю вас, я не прекращу попыток до тех пор, пока не достигну успеха. Мой отец утверждает, что в стремлении достичь чего-либо у меня бульдожья хватка: я схватываю и не выпускаю. Так я настроена и к писательской работе: меня устраивает только успешный результат.

– Вы всегда хотели стать писателем? – Паркер тоже взял булочку.

– Нет. Такого желания не возникало даже в то время, когда я была членом редколлегии школьной газеты, хотя теперь я частенько жалею об этом.

– Так что же заставило вас взяться за романы о любви?

– Мне они нравятся. Фактически я начала читать любовные романы еще тогда, когда училась в колледже, но только в прошлом году начала сочинять что-то свое. Встреча с Джо-Энн дала мне многое: если бы не она, я бы годами совершала одни и те же ошибки. Джо-Энн поддержала меня, познакомила с другими авторами, в общем, взяла под свое покровительство.

Официант принес их заказ и расставил тарелки на столе. Бейли смутилась: только сейчас она поняла, что почти все время говорила сама и до сих пор не задала Паркеру ни одного вопроса.

Салат «Цезарь» был таким же вкусным, каким он сохранился в памяти Бейли. Отведав его, она решила чаще угощаться в таких местах. Один раз в месяц дорогой обед не будет угрожать крахом ее бюджету.

– Вы говорили, что написали ваш роман всего лишь за полгода, – заметил Паркер, на минуту оторвавшись от еды. – Разве обычно для создания первой книги не требуется больше времени?

– Да, конечно, но я отдавала работе каждую свободную минуту.

– Понимаю. Однако существует и личная жизнь. Вы что, от нее отказались?

Бейли пришлось сделать огромное усилие, чтобы не рассмеяться. Какая там личная жизнь? Она жила в Сан-Франциско более года, но впервые обедала с мужчиной в ресторане. Да она и не стремилась к свиданиям и шумным вечеринкам.

– Бейли?

– О, простите, я иногда отключаюсь.

Уточнять, что обычно это случается в обществе приятельниц, она не стала. После второй неудачной помолвки Бейли не испытывала желания встречаться с представителями противоположного пола. Дважды она убеждалась в том, что мужчинам нельзя доверять. Прошло пятнадцать месяцев, но она все еще не могла без боли вспоминать предательство Тома.

Оправиться от причиненной обиды было бы не так трудно, если бы не Пол, в которого она влюбилась, когда поступила в колледж. Но подобно Тому, он предпочел ей другую девушку. Все повторилось по уже известной схеме, поэтому Бейли, поразмыслив, решила положить конец бесплодным мечтаниям о счастливой любви.

Вот Паркером, с его темными сверкающими глазами и обезоруживающей улыбкой, она могла бы увлечься… Но нет, этого нельзя допустить, и так уж научена горьким опытом. Да и что, в сущности, она знает о нем? Только то, что ему еще нет тридцати пяти и что он холост. Может, и не успел нанести кому-либо сердечные раны. Пока…

Конечно, отказ от свиданий с мужчинами означал отказ от замужества. И от детей. Эта проблема беспокоила ее больше всего, особенно когда приходилось сталкиваться с младенцами. Своего ребенка у нее никогда не будет, раз уж она решила поставить крест на личной жизни. Поэтому она изо всех сил старалась избегать встреч со счастливыми мамашами и их детьми. С глаз долой, из сердца вон…

– Бейли?

– Простите меня, – пробормотала она, поняв, что позволила невеселым мыслям на несколько минут выйти из-под контроля. – Вы что-то сказали?

– Нет. Просто у вас было такое лицо, что я подумал – может, что-нибудь не так с вашим салатом?

– О, что вы! Салат чудесен. Именно таким он мне и запомнился.

Она вкратце рассказала историю своего первого посещения «Сэндпайпера». Умолчала лишь о том, что поездка родителей на юг была предпринята не только в целях проведать дочь: родители сходили с ума от беспокойства. Все время твердили, что она чересчур много работает, совсем не бывает на свежем воздухе, ни с кем не общается.

Бейли вежливо выслушивала их жалобы, обнимала обоих в ответ и, поблагодарив за любовь и заботу, отправила назад в Орегон.

Бросив взгляд на блокнот и ручку, лежавшие рядом с тарелкой, Бейли вздохнула. Она так и не задала Паркеру ни одного вопроса, а ведь именно в этом заключалась цель их встречи. Взглянув на часы, она едва не застонала: в ее распоряжении оставалось каких-нибудь пятнадцать минут, не больше. Теперь не было никакого смысла начинать. А следовательно, надо закругляться.

– Мне пора возвращаться в офис, – с сожалением заявила она и поискала глазами официанта, чтобы попросить счет.

– Все уже улажено.

Потребовалась минута, чтобы Бейли сообразила, что Паркер имеет в виду.

– Нет-нет, я не могу позволить вам платить за меня, – забормотала она, роясь в поиске кошелька.

– Пожалуйста.

Если бы он стал спорить с ней, выдвигать свои доводы, уговаривать, Бейли ни за что не разрешила бы ему уплатить. Но это одно-единственное слово, произнесенное тихим голосом, одержало верх.

– Хорошо, – согласилась она таким же негромким голосом.

– У вас не было возможности задать свои вопросы.

– Да, к сожалению… – Что же теперь делать? Ругать некого, кроме самой себя. – Я слишком увлеклась разговорами о романтической литературе, творчестве и…

– Может быть, стоит попробовать еще раз? В другое время?

– Было бы неплохо, – кивнула Бейли. Однако про себя подумала, что ни в коем случае нельзя допустить, чтобы обеды с Паркером превратились в традицию.

– Я свободен завтра вечером.

– Вечером? – Это уже серьезно: свидание за ужином почему-то показалось ей куда более опасным, чем встреча в обеденное время. – Э-э-э… Обычно я оставляю вечерние часы для творчества.

– Понимаю.

Сердце Бейли дрогнуло – в его голосе прозвучала нотка явного разочарования.

– Но я могла бы сделать исключение. – Едва эти слова были произнесены, как Бейли ужаснулась сказанному. Что это с ней? В течение целого часа мысленно читала себе нотации об опасности сближения с Паркером, а теперь с легкостью идет на попятную! – Нет, – твердо проговорила она. – Не хочу ломать устоявшийся график, для меня это важно.

– Вы уверены?

– Решительно.

Из кармана пиджака Паркер извлек визитную карточку, что-то написал на обратной стороне и подал ее Бейли.

– Это мой домашний телефон на случай, если вы измените свое решение.

Бейли приняла карточку и сунула ее в сумочку, отправив следом блокнот и ручку.

– Мне в самом деле нужно работать… Я хочу сказать, что у меня напряженный режим и я не могу стремглав бежать на ужин только потому, что меня пригласили. – Она встала и с шумом отодвинула стул, горя нетерпением поскорее уйти.

– Но вы же хотели провести исследование.

Бейли отрицательно покачала головой.

– Спасибо за обед.

– Всегда рад быть вам полезным. Однако надеюсь, что вы передумаете и отужинаете со мною.

Сжимая сумочку обеими руками, Бейли попятилась от стола.

– Отужинаю? – повторила она ставшим вдруг нерешительным голосом.

– В целях исследования, – добавил Паркер.

– Хорошо, только это не должно восприниматься как свидание. – Единственным мужчиной, для которого у нее всегда находилось время, был Майкл. Но Паркер ведь просто хочет помочь ей с образом Майкла, поэтому глупо упираться… – Не свидание, а обыкновенное исследование, – повторила она более твердым тоном. – Согласны?

Он улыбнулся; в темных глазах заиграли озорные огоньки.

– А вы как думаете?

 

ГЛАВА ПЯТАЯ

Когда Бейли вернулась домой, Макс ожидал ее у двери. Увидев хозяйку, он юлой завертелся вокруг ее ног, задрав полосатый рыжий хвост торчком прямо в потолок. Сие означало, что ему давным-давно пора кушать.

– Подожди минуту, Макси, сейчас накормлю, – пробормотала Бейли.

По дороге в кухню она просмотрела почту и остановилась на полдороге, заметив желтую полоску бумаги.

– Мяу!

– Макс, послушай-ка, – сказала она, показывая записку коту. – У миссис Морган для нас оставлен пакет. – Управляющая домом всегда любезно принимала мелкие посылки, тем самым избавляя Бейли от необходимости ходить на почту.

Оставив дома огорченного Макса, Бейли поспешила вниз по лестнице к располагавшейся на первом этаже квартире миссис Морган. Та встретила ее теплой улыбкой. Почтенная вдова относилась к своим молодым жильцам с любезным покровительством.

– Вот, дорогая, это для вас, – сказала она, вручая Бейли объемистый пакет из плотной бумаги.

Едва Бейли бросила на него взгляд, ей стало ясно, что это не посылка от родителей, как она решила несколько минут назад. Отвергнутая издательством рукопись, вот что это такое.

– Спасибо, – выдавила она, пытаясь скрыть разочарование. С того момента, как Бейли прочитала критические замечания Джо-Энн, она поняла, что рукопись романа «Навсегда твоя» будет в конечном счете отвергнута. Издательство «Коппин Паблишинг» держало книгу почти четыре месяца. Джо-Энн утверждала, что, если нет вестей, это плохой признак, но все же в глубине души хотелось верить, что редактор задержала роман на такое продолжительное время потому, что серьезно подумывает его опубликовать.

Бейли уже настроилась, ознакомившись с критическими замечаниями, снова приняться за переделку рукописи, но не сомневалась, что приступит к делу, имея в кармане контракт на солидную сумму…

Снова Макс ожидал ее у двери, однако на этот раз проявлял куда большее нетерпение. С головой уйдя в неприятные мысли, Бейли прошла в кухню, открыла холодильник и вывалила еду в кошачью миску. И только выпрямившись, сообразила, что отдала голодному животному ужин, который собиралась приготовить для себя.

Не будучи дураком, Макс впился в индюшачий фарш, проскользнув у нее между ног и нетерпеливо подвывая. Бейли осталось только пожать плечами. В таком настроении у нее все равно не было никакого аппетита.

Потребовалось еще пять минут, чтобы заставить себя взять в руки полученный пакет. С величайшей осторожностью она вскрыла его, хотя и не имела намерений снова использовать конверт.

Наконец Бейли извлекла папку с рукописью. Внутри было вложено короткое письмо, напечатанное на машинке. Бейли быстро его прочитала, стараясь сдержать волнение, от которого сдавливало горло и теснило в груди. Обстоятельство, что письмо было лично обращено к ней вместо стандартного извещения об отказе, мало облегчало ее состояние.

Взяв телефонную трубку, Бейли набрала номер Джо-Энн. Подруга не раз оказывалась в подобных ситуациях и наверняка найдет для нее какие-нибудь утешительные слова, поддержит в трудную минуту, поможет пережить этот малоприятный момент. Возврат рукописи крепко поколебал уверенность Бейли в собственных силах, и теперь она нуждалась в утешении и добром совете.

После четырех гудков включился автоответчик. Бейли прослушала голос подруги, записанный на пленку, но не сообщать же Джо-Энн печальные известия с помощью машины!

– Это Бейли, – только и пробормотала она и повесила трубку.

Расхаживание по квартире в попытках разобраться в своих чувствах настроения не улучшило. Бейли бросила взгляд на компьютер, установленный в углу маленькой гостиной, но желания усесться за него и начать работать не возникло. Надежды исчезли, рухнули в тартарары.

Джо-Энн не раз предупреждала ее – да и другие члены их группы тоже, – что отказы издательств доставляют боль. Но Бейли не представляла, что удар будет так силен.

Роясь в сумочке в поисках мятной жвачки, Бейли нащупала визитную карточку, что вручил ей Паркер. Она медленно извлекла ее и перевернула обратной стороной, где он записал номер своего домашнего телефона…

Может, стоит ему позвонить? Нет, решила она, засовывая карточку в карман. Не нужно даже думать об этом. Сейчас говорить с Паркером было бы глупо. И рискованно. Она давно уже выросла из детского возраста и сможет пережить горечь разочарования.

«Отказы издателей – это ступени лестницы, ведущей к успеху». Кто-то когда-то произнес эти мудрые слова на одном из собраний, и Бейли записала их на нижней кромке экрана своего компьютера.

Вот она и прошла свою первую ступень, теперь предстоит еще очень долго взбираться наверх. Жаль только, что проклятая лестница оказалась намного круче, чем она предполагала.

Наконец она собралась с духом и, вернувшись на кухню, перечитала письмо от редактора «Коппин Паблишинг». Пола Олбрайт писала, что возвращает рукопись «с сожалением».

– Не с большим сожалением, чем то, которое испытываю я, – сообщила Бейли Максу, который с удовольствием уписывал ее ужин. – Она считает, что мне нужно надеяться. – Но вот на что именно надеяться, редактор не указала.

Основная проблема, как отмечала редактор, заключалась в образе Майкла. Все верно, усмехнулась Бейли. Далее мисс Олбрайт любезно перечислила несколько эпизодов, требовавших переработки, и закончила свое письмо сообщением, что, если Бейли учтет ее замечания, редакционный отдел с радостью рассмотрит рукопись еще раз.

Странно… Бейли обратила внимание на последние слова только сейчас. Значит, если она изменит образ Майкла к лучшему, у нее появится возможность…

Охваченная неожиданным возбуждением, Бейли потянулась к телефону. Теперь звонок Паркеру показался неплохой идеей. Нет – замечательной идеей! Впереди забрезжил проблеск надежды, и только Паркер может ей помочь.

Паркер ответил после второго гудка. Голос прозвучал отрывисто, словно он был раздражен тем, что его побеспокоили во внеурочный час.

– Паркер, – сказала Бейли, – это Бейли Йорк.

– Добрый вечер. – Голос заметно потеплел.

Во рту у нее пересохло, но она смело ринулась вперед с отчаянием не умеющего плавать, оказавшегося на глубине. Ей не терпелось как можно скорее начать работу над образом Майкла.

– Я хочу вам сказать, что я… я обдумала ваше приглашение поужинать вместе и решила, что вы правы. Только… не могли бы мы встретиться сегодня вечером, а не завтра?

– Это Бейли Йорк? – переспросил он, будто припоминая, кто она такая.

– Писательница из подземки, – сказала она, с каждой секундой чувствуя себя все большей идиоткой. Все-таки не следовало звонить ему, но порыв был слишком сильным. Хотелось забыть о неудаче, засесть за компьютер и написать отличный роман, но для этого требовалась его помощь. – Послушайте, если вам сейчас неудобно говорить, я могу позвонить в другой раз.

Она собралась было положить трубку, но тут Паркер заговорил:

– Мне очень удобно говорить. Приношу вам свои извинения, если был бестактен, но я сейчас работал и не смог сразу отвлечься.

– Со мной так тоже бывает. – Бейли успокоилась. Сделав глубокий вдох, она решила объяснить причину неожиданного звонка. – Рукопись романа «Навсегда твоя» была сегодня отвергнута издательством.

– О, я вам сочувствую. Какая неприятность… – Сожаление прозвучало искренне, а у нее при звуке глубокого голоса в желудке возникло ощущение какого-то непонятного трепета.

– Мне тоже неприятно, хотя известие и не было чересчур неожиданным. Просто я стала возлагать слишком большие надежды, не получив рукопись вовремя, да и Джо-Энн меня успокаивала. – Переложив трубку в другую руку, Бейли поразилась, насколько стало легче на душе, стоило только поговорить с Паркером.

– Что бывает, когда издательство возвращает рукопись? Редактор присылает критический разбор?

– Нет, конечно. Обычно рукописи возвращаются в сопровождении стандартного извещения об отказе. То обстоятельство, что на этот раз редактор взяла на себя труд обратиться лично ко мне с письмом, следует рассматривать как своего рода исключение. Нет, в самом деле, это очень хороший признак. Причем она согласна вторично прочитать рукопись романа. – Бейли помолчала и неуверенно вздохнула. – Я подумала, что могу поймать вас на слове относительно приглашения на ужин. Конечно, я понимаю, что для вас все это несколько неожиданно и мне, вероятно, не следовало звонить, но встретиться сегодня для меня было бы как нельзя кстати, так как… так как я случайно отдала Максу индейку, а больше у меня ничего нет. Но, если вы не можете, я все пойму… – Слова вырывались одно за другим в каком-то нервном возбуждении; раз начав, она уже не могла остановиться.

– Вы хотите, чтобы я зашел за вами, или лучше встретимся где-нибудь?

– О!.. – Несмотря ни на что, его вопрос изумил Бейли. Она уже и не надеялась, что Паркер согласится. – Ресторан, где вы тогда перекусывали с другом, показался мне вполне пристойным. Только на сей раз я сама расплачусь за себя. Это – мое условие.

– В китайском районе?

– Да. Встретимся там?

– Конечно. Вам хватит часа, чтобы добраться?

– О да. Буду даже раньше. – Снова Бейли почувствовала, что ей трудно подыскать нужные слова.

Разговор закончился так быстро, что, положив трубку, она продолжала стоять, глядя на телефон. Неужели он действительно согласился? Какое счастье!

Она несколько раз глубоко вдохнула и бросилась в спальню переодеваться, подправить макияж и причесать волосы.

Бейли обожала китайскую кухню, особенно острые сычуаньские блюда, но она и думать забыла об ужине, когда такси остановилось перед рестораном. Решив вознаградить себя за пережитое нервное потрясение, до китайского района она доехала на такси, а это означало, что возвращаться придется подземкой. Ну да ладно, игра стоит свеч.

Паркер стоял на улице возле входа в ресторан, ожидая ее. Увидев подъезжающую машину, поспешил навстречу, чтобы открыть для нее дверцу. А когда взял ее за руку, помогая выбраться наружу, Бейли почему-то вдруг вся задрожала от удовольствия.

– Спасибо, что успели приехать в срок, – мило улыбнулась она.

– Нет проблем. А кто такой Макс?

– Мой кот.

Паркер тоже улыбнулся и, тверже сжав ее локоть, повел в ресторан.

Первое, что привлекло внимание Бейли, была огромная люстра, искусно вырезанная из темного полированного дерева. Однако для более тщательного ознакомления с нею времени не оказалось, так как их тут же провели по длинному коридору в узкое помещение, заполненное деревянными кабинками с высокими перегородками, создававшими впечатление уединенности.

– О Боже, как красиво! – выдохнула она, входя в кабину, предназначенную для них.

Сняв сумку с плеча, она извлекла все тот же блокнот и ту же ручку, которые так и пролежали без дела за обедом.

Появился официант с красивым керамическим чайником и парой крошечных чашечек на подносе. Под мышкой он зажал продолговатое меню в красной обложке.

Бейли затруднилась сделать свой выбор. Вот в «Сэндпайпере» было намного легче. Заметив ее замешательство, Паркер предложил, чтобы они заказали что-нибудь самостоятельно, а затем каждый поделился бы своим блюдом с другим.

Перечень яств был таким большим, а пояснения к названиям казались такими соблазнительными и заманчивыми, что Бейли понадобилось добрых десять минут, чтобы остановиться на чем-то одном. В результате выбрала клецки с креветками под острой приправой. Паркер заказал экзотическую курицу, начиненную миндалем.

– Ну а теперь, – произнесла Бейли, наливая в чашки чай, – займемся делом.

– Конечно. – Паркер расслабился, откинувшись на спинку дивана, скрестив руки и вытянув ноги. – Спрашивайте, – подбодрил он, заметив ее минутное замешательство.

– Может быть, лучше начать с краткого изложения сюжета?

– Как вам угодно.

– Я хочу, чтобы вы поняли, кто такой Майкл, – начала Бейли. – Он бизнесмен, но родился и вырос в бедности. Немного озлоблен, но научился прощать тех, кто был к нему несправедлив в течение многих лет. Майклу тридцать пять лет, и он завзятый холостяк.

– Почему?

– Ну, во-первых, он был слишком занят, чтобы выбрать подругу жизни. Пробивал себе путь в жизни, строил карьеру.

– В какой области?

– Он занимается экспортом.

– Понимаю.

– Вы нахмурились. – Бейли не успела еще задать ни одного из подготовленных ею вопросов, а Паркер уже начал проявлять признаки раздраженности.

– Просто нормальный мужчина не может достичь тридцатипятилетнего возраста, не вступив до этого в связь с женщиной. Если же этого не случилось, значит, у него кое-какие проблемы.

– Вам самому тридцать с чем-то, а вы еще не женаты. – Бейли не хотела этого говорить, но он сам затронул щекотливую тему. – Хотите сказать, что у вас тоже… проблемы?

Паркер пожал плечами.

– Мой график в колледже был очень насыщен, и у меня не оставалось времени для пустых свиданий. Позже мне пришлось много путешествовать, что также не очень способствовало устройству личной жизни. Были, конечно, кое-какие мимолетные связи, но они не привели ни к чему серьезному. Думаю, я просто не встретил ту самую женщину, которая мне нужна. Но это вовсе не означает, что мне безразличны вопросы супружеских отношений и что я не стремлюсь обзавестись семьей.

– Полное совпадение! Так же настроен и Майкл, за исключением того, что он считает, что женитьба может осложнить его жизнь. Однако, хоть и не осознает того, он готов вот-вот влюбиться в Дженис.

– Понимаю, – кивнул Паркер, – продолжайте, а то я все время вас прерываю.

– Ну, в основном жизнь Майкла протекает довольно плавно до тех пор, пока он не встречается с Дженис Хемптон. Ее отец удалился от дел, и ей не остается ничего другого, как заняться руководством его производственной фирмой. И это у нее неплохо получается.

– Что производит фирма?

– Я не стала конкретизировать, предоставляя читателю возможность предположить, что это нечто связанное с деталями для компьютеров. Вставила там и сям словечко, чтобы создать такое впечатление.

Паркер кивнул.

– Продолжайте. Я постараюсь больше не мешать вам.

– Это неважно, – сказала она. – Как бы то ни было, отец Дженис давно питает симпатии к Майклу. Старый хитрец хотел бы, чтобы его дочь и Майкл соединили свои судьбы. Ни один из них, конечно, не догадывается об этом. По меньшей мере, сначала.

Паркер взял чайник и снова наполнил их чашки.

– Звучит неплохо.

Бейли застенчиво улыбнулась.

– Спасибо. Ну так вот. Вскоре отец Дженис устраивает так, что Майкл и Дженис оказываются вместе под омелой на рождественской вечеринке. Все предполагают, что они обменяются поцелуем, но Майкл разгневан, поскольку не предвидел подобной ситуации, и он…

– Одну минуту. – Паркер поднял руку, останавливая поток ее речи. – Давайте разберемся, правильно ли я все понимаю. Этот парень стоит под омелой с красивой женщиной, и он еще гневается. Что с ним такое?

– Не понимаю, что вы хотите этим сказать?

– Ни один мужчина в здравом рассудке не будет возражать против поцелуя прелестной дамы.

Бейли взяла чашку и тоже откинулась на спинку диванчика, обдумывая сказанное. Паркер прав. И Дженис тоже не очень понравился такой оборот дел. Неужели это правдоподобно? Вообрази себя стоящей под омелой с мужчиной вроде Паркера Дейвидсона.

Бейли тряхнула головой, прогоняя крамольную мысль, и попыталась сосредоточиться на его словах.

– Если только… – задумчиво говорил он в эту минуту.

– Да?

– Если только он не осознал, что все было подстроено так, чтобы вынудить его к поцелую, посему он и возмущен. Он может даже предположить, что она заодно со своим отцом.

Просветлев, Бейли кивнула и быстро сделала запись в своем блокноте.

– Да, это, пожалуй, подойдет.

Приятный сюрприз – Паркер так же хорошо подбрасывает идеи, как Джо-Энн.

– Все же… – Вздохнув, он замешкался. – Хорошенькая женщина остается хорошенькой женщиной, и он не должен слишком сильно сопротивляться, независимо от обстоятельств. Что происходит, когда он все-таки ее целует?

– Ничего особенного. Он делает это неохотно, но теперь я решила в этом месте внести изменения. Вы абсолютно правы. Майкл не должен слишком упорствовать. Только вот в чем загвоздка: это происходит в начале книги, и ни один из них не догадывается о планах отца Дженис. Не хочется давать читателю подсказку, что произойдет дальше.

Мысли в голове у Бейли заработали с бешеной скоростью. Теперь она думала только о том, как переработает эту сцену. Мысленно она представляла себе Майкла и Дженис, стоящих под омелой. Оба взволнованы непредвиденной ситуацией, но, как предположил Паркер, Майкл очень упорствует. Дженис считает, что они сейчас поцелуются в щечку – и на этом все закончится… до тех пор пока их не настигнет настоящий поцелуй.

Вот что нужно было Бейли. Когда губы Майкла и Дженис встречаются, происходит взрыв – нечто подобное тому, когда выливают воду на шипящее масло, – настолько велика сила реакции.

Идея начала созревать у нее в голове… Затем Дженис и Майкл будут не только бороться с возмущающим обоих замыслом ее отца; они станут бороться за свои чувства друг к другу.

– Это великолепно, – восхищенно прошептала Бейли, – поистине великолепно!

Она начала было излагать Паркеру только что обдуманный план, но ее прервал приход официанта, который принес заказанный ужин и принялся расставлять на столике блюда, источающие аппетитный аромат.

Тут Бейли вспомнила, что давно ничего не ела, и энергично потянулась к палочкам для еды. Паркер взял свои. Оба одновременно потянулись к клецкам с креветками. Бейли поспешно убрала свои палочки.

– Сначала вы.

– Нет, вы. – Он помахал рукой, подбадривая ее.

Бейли улыбнулась и снова протянула руку. Между ними возникло странное состояние интимности; и хотя они были едва знакомы, Бейли окутала приятно-туманная волна.

Несколько минут они ели молча. Бейли исподтишка наблюдала за тем, как ловко Паркер манипулировал палочками. Впервые в жизни у нее свидание с мужчиной, обладающим таким мастерством.

Свидание с мужчиной…

Неужели она так подумала? Ярко-красные предупредительные сигналы замигали перед ее мысленным взором. Вскинув голову, она уставилась на человека, сидящего напротив.

– Бейли? С вами все в порядке?

Она кивнула и поспешно отвела глаза.

– Вы, случайно, не раскусили красный перец?

– Нет, – заверила она, замотав головой. – Я чувствую себя чудесно. Нет, правда, со мной все в порядке.

Легко сказать – на самом деле все обстояло не совсем так, и у нее имелись все основания подозревать, что он догадывался о ее состоянии.

Естественно, Паркеру не было известно об ее отношениях с Полом и Томом. Не мог он знать и того, что в ее шкафу висело свадебное платье, на которое Бейли натыкалась каждое утро, когда собиралась на работу. Оно служило своеобразным постоянным напоминанием о том, что представителям мужского пола нельзя доверять.

Опасность наступала, когда Бейли забывала об осторожности. Все-таки хотелось верить мужчине, а это – несомненная ошибка. Паркер вселял в нее чувство безопасности; она инстинктивно чувствовала, что он был честным и искренним человеком, и в этом крылась большая опасность. Бейли уже дважды обманывали; в третий раз она не собиралась поддаваться своим чувствам.

Они уплатили по счету – каждый за себя. Паркеру это явно не нравилось, но Бейли настояла на своем. Они уже собрались покинуть ресторан, когда Паркер спросил:

– А как с той сценой под омелой? Вы говорили, что хотели кое-что изменить.

– Да, – ответила Бейли, к которой возвратилась доля прежнего энтузиазма. – Я собираюсь сделать этот поцелуй взрывом динамита для них обоих. Ваши предложения очень помогли. Даже трудно выразить словами благодарность за то, что вы согласились со мной встретиться.

Паркер, похоже, не слышал ее слов. Нахмурившись, он открыл перед ней дверь, и они вышли на оживленную улицу.

– Вас что-то беспокоит? – спросила Бейли.

– Скажите, Бейли, испытывали ли вы когда-нибудь острейшее ощущение при поцелуе?

Для ответа на этот вопрос Бейли не требовалось времени на размышление.

– Нет, никогда.

– Я так и подумал.

– Но то, что Майкл и Дженис будут целоваться под омелой, мне очень нравится, – возразила она. – Это добавляет новое измерение в сюжет. Я непременно это использую. Ведь в романах о любви обязательно должен присутствовать элемент фантазии, чтобы привлечь читателей.

– О, я вовсе не хочу сказать, что они не должны испытывать сильные эмоции. Просто не совсем понятно, каким образом вы собираетесь описать такую сцену, не испытав ни разу подобных чувств.

– В этом и заключается мастерство хорошего писателя, – объяснила Бейли, не придавая значения тому, что занялась самовосхвалением. Что он себе напридумывал? Ее целовали раньше! И много раз. – Для того чтобы создать атмосферу любовных переживаний, требуется всего лишь немного воображения. Вы ведь не думаете, что я начну целоваться с незнакомыми мужчинами, чтобы ощутить то, что чувствуют мои герои?

– Почему бы и нет? Ведь вы не испытывали угрызений совести, устраивая слежку за незнакомым человеком. Целоваться со мной – то же самое – своего рода исследование.

– Целоваться с вами?

– Конечно. Это придаст правдоподобность вашему сочинению, научит вас опыту, который вы больше нигде не сможете почерпнуть.

– Уж не хотите ли вы сказать, что, если я захочу написать детектив, я должна кого-нибудь убить? – возмутилась Бейли.

– Не надо преувеличивать! Об убийстве не может быть речи, но поцелуй… поцелуй вполне в пределах ваших возможностей. От этого ваша история только выиграет, и вы это прекрасно понимаете. Я предлагаю приступить к поцелую немедленно, Бейли.

Они продолжали идти неторопливым шагом. Бейли целиком погрузилась в свои мысли, как вдруг Паркер внезапно свернул в узкий переулок. Бейли показалось, что это был тот самый переулок, куда он втащил ее в тот день, когда она следила за ним.

– Итак, – твердо произнес он, остановившись. Потом положил руки ей на плечи и внимательно вгляделся в ее лицо. – Вы готовы?

Готова ли она? Бейли уже ни в чем не была уверена. Паркер прав: описание этого эпизода станет гораздо более живым, если она сама испытает те же чувства, которые испытала Дженис. Шансы на публикацию книги в большой степени зависели от того, как ей удастся раскрыть влечение героя к героине в первой, самой важной главе.

– Согласна, – пролепетала она, не узнавая собственного голоса.

Едва она произнесла это слово, как Паркер мягким движением обхватил ее подбородок и склонился к ее лицу.

– Все будет хорошо, – услышала она его шепот перед тем, как их губы слились.

Глаза Бейли закрылись. Он оказался прав – ей в самом деле было хорошо. Нет, не просто хорошо – чудесно! Во всем теле она ощутила какую-то слабость, голова закружилась, но ей хотелось, чтобы эти ощущения стали еще сильнее и не кончались никогда.

Непроизвольно она приникла к Паркеру, буквально повиснув у него на руках. Если бы он не обнимал ее, она упала бы наземь.

Вкус поцелуя был настолько сладок и знаком, как если бы она всю жизнь провела в его объятиях, как если бы ей было предназначено судьбой провести с ним всю жизнь.

Странное чувство охватило Бейли, тело бросило в жар. Она испугалась, что, если поцелуй продлится еще хоть немного, она потеряет всякое самообладание.

– Хватит, – взмолилась Бейли, отрываясь от Паркера.

Прижавшись лицом к его плечу, она сделала несколько глубоких вдохов, чтобы успокоиться и перестать наконец дрожать.

И зачем только Паркер подверг ее такому испытанию? Дженис и Майкл могли целоваться сколько душе угодно, а ей глубокие чувства абсолютно не нужны. С таким трудом она создала вокруг себя защитный панцирь, и вот теперь он начинает рушиться…

Жгучее прикосновение губ Паркера к ее виску заставило Бейли отпрянуть в сторону.

– Ну что ж, – сказала она, нервно потирая ладони, как только вновь обрела дар речи. – Это, несомненно, шаг в правильном направлении.

– Не понял. – Паркер изумленно смотрел на нее, словно ослышался.

– Поцелуй. Я почувствовала ошеломление и даже некое очарование, но хотелось чего-то большего… В поцелуе Майкла и Дженис должна присутствовать искра.

– По-моему, в нашем поцелуе была искра. – Голос Паркера прозвучал низко и печально.

– Очарование, – поправила она, затем с живостью добавила: – Скажу одно, однако. У вас это мастерски получается. Сразу чувствуется большая практика, я не ошиблась? – Она шутливо ткнула его локтем в ребра. – Ну что ж, мне пора. Еще раз спасибо за то, что встретились со мной. Как-нибудь увидимся.

Странно, но выдавить улыбку не получилось. Еще более удивительным было то обстоятельство, что, когда она повернулась и пошла прочь, ноги ее были похожи на размякший пластилин.

До ближайшей станции подземки оставалось несколько кварталов. Бейли шагала со всей скоростью, на которую была способна, бормоча что-то себе под нос. Она вообще вела себя как полная идиотка всякий раз, когда общалась с Паркером Дейвидсоном. Просто наваждение какое-то!

Она все еще продолжала бормотать, ругая себя на чем свет стоит, когда у края тротуара затормозил белый спортивный автомобиль. Она плохо разбиралась в марках машин, но отличить дорогие от дешевых умела. И уж поняла, конечно, что костюм, в котором был Паркер, не был куплен в отделе готового платья городского универмага.

– Садитесь, – сказал он сердито, открывая для нее дверцу.

– Зачем? – спросила Бейли. – Я доберусь на СТС.

– Нет, в такое позднее время не следует ехать в подземке.

– Почему это? – возразила она, вскинув голову.

– Не испытывайте судьбу, Бейли. Не упрямьтесь.

Несколько секунд Бейли колебалась, однако вид упрямо сжатых челюстей убедил ее в бесполезности дальнейших упирательств. Никогда в жизни ей не приходилось видеть таких упрямых челюстей. Ах, ну да, припомнила она, именно эта черта внешности Паркера бросилась ей в глаза при первой встрече…

– Назовите ваш адрес, – скомандовал он после того, как она уселась.

Бейли послушно сообщила адрес и пристегнула ремни безопасности, и автомобиль, набирая скорость, понесся по улице, обгоняя попутные машины. Перед красным сигналом светофора Паркер резко затормозил.

– Почему вы так сердитесь? – спросила Бейли. – У вас такой вид, как будто вам ничего не стоит откусить мне голову.

– Не терплю, когда женщина мне лжет.

– Когда это я вам лгала? – возмутилась она.

– Например, несколько минут назад, когда сказали, что в нашем поцелуе… чего-то не хватает. – Он невесело ухмыльнулся и покачал головой. – Этот поцелуй произвел столько электроэнергии, сколько электростанция «Гувер-Дэм» производит в месяц. Если вам по душе обманывать себя – ваше дело, но я в такие игры не играю.

– Я не играю ни в какие игры, – натянуто сообщила Бейли. – И мне, между прочим, не нравится, что вы набрасываетесь на меня только из-за того, что моя оценка наших личных отношений не сходится с вашей.

– Оценка личных отношений? – засмеялся он. – Это был всего-навсего поцелуй, милая.

– Я согласилась только в интересах исследования.

– Если вам хочется верить в это, чудесно, можете верить, но нам обоим известно, что дело обстоит совсем по-другому.

– Как вам будет угодно, – пробормотала Бейли.

В конце концов, пусть думает, что хочет. Она позволила отвезти себя домой, так как он настаивал на этом. Но продолжать иметь с ним какие-либо дела в дальнейшем – об этом не может быть никакой речи. Вот ведь как получилось: сам принудил ее к мимолетному поцелую, а теперь придает ему такое преувеличенное значение!

Ну, хорошо, она испытала какие-то чувства. Но послушать Паркера, так их поцелуй был значительнее и жарче, чем лесной пожар в Калифорнии.

Паркер подъехал к ее дому и выключил двигатель.

– Ладно, – спокойно сказал он, – ответьте на один вопрос, и поставим на этом точку. Вы по-прежнему утверждаете, что наш поцелуй был всего лишь эпизодом?

– Категорически утверждаю, – заявила Бейли, не желая сдавать своих позиций.

– Тогда докажите это.

Бейли тяжело вздохнула.

– Как, по-вашему, я могу доказать?

– Поцелуйте меня еще раз.

Бейли почувствовала, что краска отлила от ее лица.

– Вот еще! Я не собираюсь целоваться в автомобиле перед собственным домом на виду у всех жильцов.

– Чудесно. Тогда пригласите меня зайти.

– Э-э-э… сейчас поздно.

– С каких это пор девять часов вечера стало считаться поздним временем? – вызывающим тоном спросил Паркер.

Бейли судорожно подыскивала подходящие уважительные причины, чтобы аргументировать отказ.

– А что, разве женщина обязана приглашать мужчину в свой дом по первому требованию? – сухо поинтересовалась она.

Бейли сидела неестественно прямо, устремив взор перед собой.

Смех Паркера привел ее в чувство. Она повернулась к нему и увидела на его губах жуликоватую улыбку.

– Вы маленькая трусишка, – пробормотал он, притянул к себе и быстро чмокнул в щеку. – Идите. И поторопитесь, пока я не передумал.

 

ГЛАВА ШЕСТАЯ

– Знаешь, а мне нравится, – решительно заявила Джо-Энн. – Тебе здорово удалась сцена первого поцелуя под омелой. Это просто гениально! – Она медленно кивнула. – Как раз то, что требовалось сделать, чтобы книга превратилась в конъюнктурноспособную. Ты сделала Майкла гордым и страстным, а весь эпизод – правдоподобным и непосредственным. Майкл застигнут врасплох влечением к Дженис и реагирует инстинктивно. – Джо-Энн постучала пальцем по странице переработанного варианта первой главы. – Это самое лучшее из всего, что ты написала до сих пор.

Бейли так обрадовалась похвале подруги, что едва сдерживалась, чтобы не вскочить и не сплясать джигу прямо в заполненном народом проходе вагона подземки. Сделав неимоверное усилие, она усидела на месте и ограничилась спокойной улыбкой.

– Поразительно, но стоило подойти к этой сцене под иным углом, как все заиграло в новом свете, правда?

– Несомненно, – согласилась Джо-Энн. – Если остальная книга будет читаться так же хорошо, как первая глава, я думаю, тебя ждет успех.

Господи, неужели? На такое Бейли даже страшилась надеяться. Весь уик-энд она провела за компьютером, не отходя от него ни на шаг. Переписывала сцену под омелой не менее десяти раз, усиливая эмоции, исследуя напористость, которую проявляли Майкл и Дженис по отношению друг к другу. Усердно трудилась, пытаясь получше передать потрясение от неожиданной зачарованности, испытанное обоими героями. Естественно, ни один из них не мог допустить, чтобы другой узнал о его чувствах, иначе не получилось бы никакой дальнейшей интриги.

После всего произошедшего Майкл был мрачен и задумчив, а Дженис пришлось проявить чудеса самообладания, чтобы отвлечь внимание окружающих от инцидента. Но ни одному из них не суждено было забыть то, что произошло между ними.

Если Бейли и удалось так удачно воспроизвести глубинные чувства своих героев, если сцена вышла удачно, на то были свои причины. Реакция Бейли на поведение Паркера была до подозрительности похожа на чувства, испытываемые Дженис после поцелуя Майкла. Недоверчивость. Удивление. Потрясение. И еще одно: этого ни за что нельзя было допустить.

Однако Бейли внутренне сознавала, что еще до того, как согласилась на «исследование», она уже знала: исход будет именно таким. Кого она обманывала? Уж во всяком случае не себя. Она хотела, чтобы Паркер поцеловал ее, задолго до того, как он предложил это сам…

Еще во время совместного ужина Бейли почувствовала опасные симптомы, слишком хорошо известные ей. Трепещущее сердце, потеющие ладони, внезапная потеря аппетита. Она пыталась не обращать на них никакого внимания, старалась изо всех сил гнать их от себя, но в ходе трапезы так и не смогла думать ни о чем другом.

Паркер тоже подозрительно притих. Когда позже он все-таки поцеловал ее, все стало намного, намного хуже. Она испытала волнующее головокружение, по всему телу пошло странное покалывание. Казалось, что она чувствует его всем своим существом. Ощущения были такими сильными, такими подавляющими, что пришлось притвориться, будто ничего особенного не случилось. Признать правду было слишком опасно.

– Слушай-ка, а что заставило тебя переработать эту сцену подобным образом? – ворвался в ее мысли голос Джо-Энн.

Бейли непонимающе уставилась на приятельницу и быстро заморгала.

– Бейли, ты в порядке? – спросила Джо-Энн. – У тебя такой вид, словно твои мысли витают где-то в космическом пространстве.

– Э-э-э… я просто задумалась.

– Опасная привычка для писателя. Мы постоянно живем жизнью своих персонажей, не так ли? Эти типы следуют за нами повсюду по пятам.

Персонажи… Какая чушь! Из головы Бейли не выходил Паркер Дейвидсон. Что касается следующей главы…

Но что это? Неужели она своими мыслями материализовала его из небытия? Так или иначе – вот он перед нею, в натуральную величину, небрежной походкой пробирается к ним, как если бы отыскивать ее вошло в его привычку.

Да нет, глупости, вовсе он ее не ищет, строго сказала она себе. А вот она действительно искала встречи с ним каждое утро, ничего не в силах с собой поделать. Никогда в жизни не ощущала она мужчину с такой ужасающей остротой, с такой страстью и вместе с тем с таким нежеланием видеть его. Часто она ловила себя на том, что украдкой вглядывается в лица окружающих людей, надеясь уловить его черты.

И вот он здесь, рядом. Бейли быстро отвернулась к окну, за которым была лишь непроницаемая чернота туннеля, а в стекле виднелись отражения пассажиров, находящихся в вагоне.

– Доброе утро, дамы, – с веселой общительностью приветствовал их Паркер, остановившись прямо перед ними. Из-под руки торчала утренняя газета; и вид у него, в общем, был в точности такой, как в тот день, когда она впервые увидела его в толпе. Энергичный. Привлекательный. Красивый. Ох, какой красивый…

– Доброе утро, – пробормотала Бейли и тут же снова отвернулась к окну.

– О, здравствуйте! – тепло отозвалась Джо-Энн, радостно улыбаясь.

На какую-то долю секунды Бейли охватила вспышка негодования. Паркер – ее герой, его нашла она, а не Джо-Энн! Ее приятельница приветствовала его как внезапно обретенного брата или кого-то в этом роде. Но больше всего Бейли беспокоило то, что она испытывала несказанную радость от встречи с Паркером. А ведь именно с этими эмоциями она боролась весь уик-энд, тщетно пытаясь их подавить.

– Итак, – сказал Паркер ровным голосом, обращаясь к Бейли, – за кем вы еще следили в городе в последнее время?

Она бросила на него гневный взгляд, раздраженная тем, что его слова привлекли внимание сидящих рядом.

– Ни за кем, если вам так хочется знать, – отрезала она.

– Рад это слышать.

Ах-ах, он, видите ли, рад! Бейли исподтишка взглянула на мужчину, стоявшего рядом с Паркером. Достойного вида пожилой джентльмен смотрел на нее с плохо скрываемым любопытством поверх края утренней газеты.

– Вы переделали сцену с поцелуем? – поинтересовался Паркер.

Джентльмен перестал притворяться, что увлечен чтением газеты, сложил ее и в открытую уставился на Бейли.

– Она совершила невероятное! – воскликнула неутомимая Джо-Энн так, как если бы именно она дни и ночи сидела за работой.

– Я и не сомневался, что у нее получится, – заметил Паркер. Уголки рта сложились в полунамеке на улыбку, а в глазах заиграли искорки. Бейли едва сдерживалась, чтобы немедленно не потребовать прекратить дурацкие насмешки. – Думаю, сцена вышла достаточно правдоподобно, – добавил Паркер, встретившись глазами с гневным взглядом Бейли. – С той глубиной, которой недоставало в первой версии.

– Да, вы правы, – протянула Джо-Энн с легким удивлением. – Теперь сцена написана блестяще. Каждое чувство, малейший оттенок эмоции – все отточенно. Даже трудно поверить, что обе версии вышли из-под одного и того же пера.

Выражение лица Паркера напомнило Бейли Макса, когда он обнаружил в своей миске индюшачий фарш вместо смоченного в воде кошачьего корма: полные чувственные губы сложились в удовлетворенную улыбку.

– Остается лишь надеяться, что Бейли так же хорошо справится со сценой танца, – добавила Джо-Энн.

– Со сценой танца? – заинтересованно переспросил Паркер.

– Это несколькими главами дальше, – нехотя пояснила Бейли, схватив рукопись, лежавшую у Джо-Энн на коленях.

Сунув ее в папку, она быстро опустила ее в свою объемистую сумку на длинных лямках, которую обычно носила на плече.

– Понимаете, она написана очень романтически, но чего-то там не хватает, – сказала Джо-Энн. – К сожалению, мне никак не удается уловить, в чем там дело.

– Проблема, как всегда, в Майкле, – вмешалась Бейли, желая как можно скорее завершить дискуссию. Она искренне надеялась, что ее герой не обидится за взваливание на него вины за ее недочеты.

– При чем тут Майкл, собственно говоря? – возразила Джо-Энн. – Поправь меня, если я ошибаюсь, но, насколько мне помнится, Майкл и Дженис, подчиняясь советам ее неуемного папаши, отправились на концерт поп-музыки. Просто не могли придумать благовидного предлога, чтобы не пойти на него.

– Да, – неохотно согласилась Бейли. – Выступала рок-группа шестидесятых.

– Правильно. Затем прямо во время концерта несколько пар из зрительской аудитории начали танцевать. Молодой человек, сидевший рядом с Дженис, пригласил ее…

– И все-таки проблема заключается в Майкле, – настойчиво проговорила Бейли. Она с надеждой посмотрела на пожилого джентльмена, но тот, сверкнув глазами, лишь пожал плечами.

– И в чем же заключается просчет Майкла? – спросила Джо-Энн, озадаченно нахмурившись.

– Он… он не должен был разрешать Дженис танцевать с первым попавшимся типом, – с отчаянием в голосе сказала Бейли.

– Майкл не мог поступить иначе, – возразила Джо-Энн. – В противном случае он выглядел бы в глазах окружающих ревнивым глупцом. – Она посмотрела на Паркера, ища у него поддержки.

– Я, может быть, полный профан в этом деле, но не могу не согласиться.

Боже, как же эти двое раздражали Бейли! Она сама сочинила эту историю и будет писать ее так, как сочтет нужным. Однако сейчас возражать не стоит – а вдруг они окажутся правы?.. Надо побыть наедине и обдумать их мнения.

Поезд со скрежетом остановился, и несколько человек сгрудились около дверей, ожидая, когда они откроются. Бейли с радостью отметила, что это была станция, на которой Паркер должен выйти.

– Я позвоню вам позже, – сказал Паркер, глядя прямо в глаза Бейли. И повернулся на каблуках, не ожидая ответа.

Он прекрасно все понял: Бейли не хочет, чтобы он снова появился в ее жизни. Она боится. Она настороже. И у нее для этого есть свои причины. Только он никак не мог взять в толк, в чем эти причины заключаются. Но Паркер отличался настойчивостью и не мог допустить, чтобы она осталась при своем мнении.

– Слышала? Он тебе позвонит. – Джо-Энн завистливо вздохнула. – Разве это тебя не волнует? Неужели нисколько не возбуждает?

Бейли решительно покачала головой, в противоречие всему, что происходило у нее внутри.

– Возбуждает? Меня? Я бы не сказала.

Джо-Энн посмотрела на нее с подозрением.

– Что случилось?

– Ничего, – ответила Бейли со спокойной решимостью. Дважды уже она прошла тропой крушения любовных надежд, но на этот раз ее глаза были широко раскрыты – она держалась настороже.

Любовь – чудесное, возбуждающее чувство, но лучше всего ограничивать ее переживаниями героев на страницах романов. Мужчины – по крайней мере те, с кем сталкивала ее судьба, – неизменно разочаровывали ее, приносили в жизнь боль и страдания.

– Разве тебе не нравится Паркер? – требовательным тоном спросила Джо-Энн. – Я хочу сказать, что этот человек не может не нравиться. Типичный герой романов. Ты узнала его сразу, даже раньше меня, помнишь?

Да никогда в жизни Бейли не смогла бы этого забыть!

– Да, но это было только ради исследования.

– Исследования? – Брови Джо-Энн поднялись, выражая крайнее недоверие. – Черт побери, Бейли, не надо со мной темнить. Ты увидела в Паркере Дейвидсоне гораздо больше, чем просто образ Майкла. Насколько я знаю, ты не принадлежишь к тому типу женщин, которые бросаются из подземки, чтобы ни с того ни с сего преследовать незнакомца. Все очень просто – что-то внутри к нему потянулось.

Бейли принужденно рассмеялась.

– Мне не очень приятно говорить это, Джо-Энн, но, с моей точки зрения, в последнее время ты чересчур увлекалась любовными романами.

Джо-Энн пожала плечами, как бы говоря: обманывай себя сколько хочешь, а вот меня не надо.

– Может, и так, однако я так не думаю.

Как бы то ни было, слова приятельницы заставили Бейли призадуматься.

Этим вечером творческий процесс решительно застопорился. Одетая в теплый серый свитер, без макияжа и туфель, Бейли сидела перед компьютером и ничего не видящими глазами смотрела на экран.

– Вдохновение в отпуске, – пробормотала она, и это изречение было самым удачным за несколько часов.

Куда подевались четкость мысли, простота изложения, чувство юмора? Все получалось плоско. Бейли овладело искушение стереть всю главу из компьютерной памяти.

Макс, взявший на себя обязанности хранителя принтера, свернулся на нем клубком и безмятежно заснул. Бейли уже давно оставила попытки отучить его спать на аппаратуре. Сдавшись, она стала накрывать принтер полотенцем, чтобы шерсть животного не попала во внутренний механизм компьютера. Когда требовалось вывести какую-нибудь главу, она бесцеремонно будила кота, но Макс всегда был недоволен таким обращением и немедленно давал ей это понять.

– Что-то не так, – объявила она коту, открывшему один глаз. – Слова просто не идут в голову.

Не проявив ни малейшего огорчения, Макс вытянул желтую полосатую лапку и стал тщательно вылизывать ее. Покончив с этим занятием, снова погрузился в крепкий сон. Он был сыт и доволен жизнью, а посему все остальное нисколько его не интересовало.

Скрестив ноги в лодыжках, Бейли откинулась на спинку стула и сложила руки на затылке. Вторая глава романа получилась такой же живой и искренней, как и первая. Но вот третья глава… Бейли застонала и в который раз принялась перечитывать письмо Паулы Олбрайт, отчаянно пытаясь уловить те эмоции, о которых говорилось в замечаниях редактора.

Внезапно тишину разорвал звонок телефона. Бейли раздраженно вздохнула, встала и быстро направилась в кухню.

– Алло, – резко произнесла она, мысленно отмечая два обстоятельства: первым был ее собственный нелюбезный голос, а второе… второе заключалось в том, что бессознательно она весь вечер ожидала этого звонка.

– Алло, – приветливо отозвался Паркер. Его нисколько не смутил ее раздраженный тон. – Видимо, я оторвал вас от работы, и, судя по вашему голосу, дела идут не очень гладко.

– У меня все прекрасно. – Бейли сама не знала, что толкнуло ее на ложь. Охватившие ее угрызения совести она попыталась скрыть еще более резким тоном. – Если честно, вы прервали меня на очень важной сцене. Для работы остается мало времени, и поэтому вечера имеют для меня большое значение.

Последовала неловкая пауза.

– Ну что ж, не буду отвлекать вас, – с холодной вежливостью сказал Паркер.

– Было бы еще лучше, если бы вы вообще не звонили мне, – вдруг выпалила она.

– Понимаю, – медленно проговорил Паркер.

Интересно, подумала Бейли, что же такое он понял? В глубине души теплилась надежда, что он станет спорить или, по меньшей мере, попытается настроить ее на более общительный лад. А он вдруг взял и согласился…

– Может, вы сами позвоните мне, когда у вас найдется минута свободного времени? – только и сказал Паркер.

– Хорошо, – отозвалась Бейли упавшим голосом, не понимая, что ее так расстроило. Если отношения между ними завершатся, будет лучше для всех, твердо напомнила она себе. – До свиданья, Паркер.

– До свиданья, – ответил он после недолгого молчания.

Бейли все еще сжимала в руке телефонную трубку, когда раздался негромкий щелчок, за которым последовали сигналы разъединенной линии. Излишней грубостью и неприветливостью она старалась доказать самой себе, что не хочет больше иметь никаких дел с Паркером.

Будь осторожна, Бейли! Не давай волю своим чувствам. Ты уже получила уроки от общения с мужчинами. Мозг лихорадочно подыскивал причины, оправдывавшие ее нетактичное поведение, но сердце решительно отказывалось принять их.

Чувствуя себя бесконечно несчастной, Бейли медленно вернулась в комнату и в течение пяти минут тупо смотрела на экран компьютера, тщетно пытаясь собраться с мыслями.

Паркер ведь только пытается помочь, говорило сердце.

Мужчинам нельзя доверять, отвечал мозг. Сколько раз тебя надо обманывать, чтобы ты чему-нибудь научилась?

Паркер не такой, как другие, настаивало сердце.

Однако мозг отказывался слушать. Все мужчины одинаковы.

Хорошо, думала Бейли, но если она поступила правильно, почему так скверно на душе? Тем не менее она понимала, что если уступит ему сейчас, то в дальнейшем пожалеет об этом. Во взаимоотношениях с Паркером она шагала по тонкому льду – стоит лишь вспомнить чувства, нахлынувшие на нее при том поцелуе. Неужели она согласна снова пойти на риск и пережить душевные и физические страдания?

Бейли закрыла глаза и отрицательно мотнула головой; мысли безнадежно перепутались. Она поступала так, как было необходимо, но лучше от этого не становилось. Напротив – в душе царило отчаяние. Чтобы помочь ей в работе, Паркер изменил своим привычкам, предложил воспользоваться его советами, предоставил ей ценную возможность увидеть все с мужской точки зрения. А когда поцеловал ее – заставил почувствовать себя желанной женщиной…

Этой ночью Бейли почти не спала. Во вторник утром она решила отыскать Паркера, хотя бы для этого пришлось обойти все вагоны подряд, чего она никогда не делала прежде. При встрече она принесет искренние извинения и объяснит плохое настроение оригинальностью творческой натуры.

– Привет, – сказала Джо-Энн, поджидавшая ее на платформе.

– Привет, – рассеянно отозвалась Бейли, исследуя взглядом окна вагонов поезда, замедлившего ход перед остановкой.

Если Джо-Энн и заметила что-то необычное в поведении приятельницы, то не подала никакого вида.

– Мне позвонил агент, которому я написала пару месяцев назад, – широко улыбаясь, сообщила Джо-Энн. В ее глазах плясали веселые искорки.

– Айрин Ингрэм? – Бейли моментально забыла о Паркере и уставилась на подругу.

Великолепная новость! В течение многих недель Джо-Энн изучала перечень литературных агентов, пытаясь решить, к кому следует обратиться. И после долгих раздумий и колебаний остановила выбор на самом лучшем. Многие из известных издательств отказывались принимать материал, не поддержанный агентом, а найти такого, что согласился бы представлять начинающего писателя, было не просто. Айрин фигурировала в списке как один из ведущих специалистов в области романов о любви; работе с ней были обязаны несколько видных писателей.

– Ну, ну, что дальше? – нетерпеливо теребила приятельницу Бейли, хотя и без того было ясно, что новости хорошие.

– Она прочитала мою книгу и… – Джо-Энн вскинула руки вверх. – О Боже, она без ума от нее!

– Так, значит, она согласна работать с тобой?

Обе понимали, что это было чистой воды везением: известный нью-йоркский литературный агент представляет в издательстве автора без имени! Неслыханное дело!

– Ты знаешь, конкретно этого вопроса мы не касались, хотя и не исключено, что она согласна. Айрин говорила о необходимости кое-каких незначительных переделок, но на них уйдет не больше недели. Затем мы обсудили возможные рынки. У нее на примете есть один издатель, заинтересованный исторической обстановкой того периода, что я описываю. Айрин хочет послать ему рукопись, как только я закончу работу над ней.

– Джо-Энн! – вскричала Бейли, сжимая руки приятельницы. – Это невероятно!

– Я сама никак не могу поверить. Айрин позвонила, когда меня не было дома, и на звонок ответил мой сынишка. Вернувшись, я нашла бумажку с его каракулями и сумела разобрать только, что меня спрашивала дама с каким-то красивым именем.

– Чего еще ожидать от Бобби, ему же всего восемь лет! Надо было его расспросить.

– Не могла – он убежал гулять.

– А номер телефона он не записал? – спросила Бейли.

– Нет, но он сказал Айрин, что я на работе, и она перезвонила вечером, в пять тридцать.

– Ну да, ты ведь постоянно твердишь, что для писателя важно знать, который час в данный момент в Нью-Йорке.

– Вот именно, – улыбнулась Джо-Энн. – Как бы то ни было, мы проговорили около часу. Слава Богу, Дэн оказался дома. Даже не представляю, как бы я без него справилась. Дэн взял на себя все заботы об ужине, потом сбегал за Бобби в парк. Сара накрыла на стол, и к тому моменту, когда я положила трубку, все было готово.

– Здорово!

Многие женщины в их кружке жаловались на безразличие мужей к их творческой работе. А вот Джо-Энн в этом отношении повезло: Дэн верил в способности жены так же твердо, как она сама.

Мечта подруги настолько приблизилась к счастливому осуществлению, что Бейли почувствовала, как в груди возрастает радостное возбуждение. После трех лет непрерывных усилий Джо-Энн заслужила вознаграждение как никто другой.

Бейли всегда поражало, каким образом ей удавалось сочетать работу над романом с заботами о семье, посещениями дантиста и успешным продвижением по службе. Кроме того, она была самой активной в их писательской группе.

Бейли искренне верила, что Айрин Ингрэм сделает все, чтобы устроить рукопись Джо-Энн в издательство.

– Не стоит возлагать слишком большие надежды, – помрачнев, заявила Джо-Энн.

Бейли недоверчиво уставилась на нее.

– Ты что, рехнулась?

– Возможно. Я, конечно, взволнована, но нельзя забывать, что, хотя от агента зависит очень многое, книга должна быть отлично написана. Издателей интересуют острые сюжеты и яркие образы героев, а агенты всего лишь заключают контракты.

– Слушай, а почему ты мне ничего не рассказала? – опомнилась вдруг Бейли.

– Я хотела позвонить, честное слово, хотела, но к тому времени, как я помыла посуду, уложила детей и просмотрела сделанные мною заметки, было уже слишком поздно. Кстати, пока я не забыла, – Паркер дал о себе знать?

Меньше всего Бейли хотелось говорить о Паркере. Если бы она призналась, что Паркер действительно позвонил, Джо-Энн засыпала бы ее вопросами, отвечать на которые не было никакого желания. Но и врать своей приятельнице Бейли не могла.

Поэтому она выбрала компромиссный вариант.

– Да, но я в тот момент работала, и он предложил, чтобы я перезвонила, когда освобожусь.

– И что?

– Я… – промямлила Бейли, чувствуя себя совершенно несчастной, – я не перезвонила.

– Ты хоть понимаешь, что он изумителен?

– Слушай, ты ничего не имеешь против того, чтобы не обсуждать личность Паркера? – спросила Бейли. Намерение отыскать его исчезло – по крайней мере, на данный момент. – У меня и без того в голове полная неразбериха. Мне… мне необходимо разобраться в своих мыслях.

– Конечно. – Джо-Энн сочувственно посмотрела на подругу. – Не торопись, но и не очень медли. Мужчины вроде Паркера Дейвидсона не часто попадаются на пути. Да что там – один раз в жизни, если сильно повезет.

Позже тем же вечером Макс, как всегда, улегся на принтер и свернулся уютным клубком. Бейли работала уже целый час – без каких-либо видимых результатов. Через некоторое время она поймала себя на том, что вместо имени Майкла печатает «Паркер».

Вполне объяснимая ошибка, тряхнув головой, решила Бейли: она устала и почти весь день думала о Паркере. Боже милостивый, неужели она так никогда и не избавится от мыслей об этом человеке?

Все, надо устроить перерыв. Бейли взяла вечернюю газету, но и тут имя Паркера сразу бросилось в глаза. Она замерла в оцепенелой неподвижности, пытаясь прогнать наваждение, и, только вчитавшись в колонку, посвященную местной хронике, убедилась, что речь действительно шла о Паркере.

Она присела у кухонного стола и сконцентрировала внимание на короткой заметке. Речь шла о том, что началась закладка фундамента под высотное здание, предназначенное для банка, а Паркер Дейвидсон упоминался как архитектор проекта.

Бейли дважды перечитала заметку, ее так и распирало от чувства гордости.

Нужно позвонить Паркеру, принести извинения, поблагодарить за помощь. Так в чем же дело? Неужели так трудно поднять телефонную трубку и набрать номер?

Но Бейли никак не могла решиться. Что она ему скажет? Ну, попросит прощения за вчерашнее поведение, потом сообщит, что только что увидела его имя в газете. На все это потребуется тридцать секунд, а дальше что?

В кухню степенно вошел Макс и принялся тереться у ног хозяйки, выпрашивая порцию любимого корма.

– Отстань, сейчас не до тебя, – буркнула Бейли, бросив на него свирепый взгляд.

Расхаживание взад-вперед по кухне не придало ей храбрости, не вдохновил на подвиг и осмотр полок холодильника. Последнее только возбудило Макса, решившего, что она все же передумала и в конце концов приступит к кормлению.

– О, святые небеса! – воскликнула Бейли. Не на кота надо злиться, а на себя.

Она сняла трубку, набрала номер Паркера и стала ждать. Прозвучал гудок. Потом второй, третий…

Паркер не отзывался. Наверняка отправился с какой-нибудь сногсшибательной блондинкой в ресторан, чтобы отпраздновать свой успех. Четвертый гудок. А чего, собственно, она ждала? Что все вечера он будет сидеть у телефона? Он красив, сексуально привлекателен, благороден и…

– Алло.

Его низкий голос застал Бейли врасплох.

– Паркер?

– Бейли, это вы?

– Да, я, – ответила Бейли, стараясь говорить непринужденно. – Здравствуйте. – Все слова мгновенно улетучились, и она замолчала.

– Здравствуйте, – наконец отозвался Паркер.

– Я не вовремя? – Бейли принялась наматывать телефонный провод на указательный палец, затем на запястье и наконец на локоть. – Могу перезвонить попозже, если вам так будет удобнее.

– Все в порядке, я не занят.

– Вот, увидела ваше имя в газете и хотела поздравить вас. Об этом проекте много говорят в городе.

Ясно представилось, как он передернул плечами. Воцарилось молчание, прерывать которое Паркер, по всей вероятности, не собирался.

– А еще хочу принести свои извинения за грубый тон во время последнего разговора, – добавила Бейли. Провод так плотно обтягивал ее руку, что пальцы совсем онемели. Лихорадочным движением она освободилась от шнура. – Я была груба и бестактна; вы не заслужили такого обращения.

– Значит, у вас все-таки что-то застопорилось.

– Простите, не поняла. – Бейли не была уверена, что правильно поняла его слова.

– Снова возникла проблема с вашим романом?

Бейли удивилась. Как это он догадался?

– Э-э-э…

– По-моему, настало время проверить все с мужской точки зрения. Прав я или нет?

– Прав или нет? Ни то и ни другое. Я позвонила, чтобы извиниться.

– А как идет работа над рукописью?

– Не очень хорошо.

– Это все, что мне надо было услышать. Слова Паркера озадачили ее.

– Если вы думаете, что единственной причиной моего звонка было попросить помочь мне, то вы очень ошибаетесь, уверяю вас.

– Тогда почему же вы позвонили?

– Да просто для того, чтобы объясниться.

– Давайте, объясняйтесь, я внимательно слушаю.

Более глупую ситуацию трудно представить!

– Моя мать всегда говорила, что грубости нет никакого оправдания, поэтому я хотела… – Внезапно Бейли умолкла, не в силах произнести больше ни единого слова.

– Продолжайте, – негромко сказал Паркер.

Бейли сделала глубокий вдох и закрыла глаза.

– О, может быть, вам будет непонятно, но вы должны знать, что… что у меня в шкафу висит почти неиспользованное свадебное платье, – выпалила она.

 

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

Бейли не могла взять в толк, почему из всех возможных объяснений и уважительных причин, которые можно было привести Паркеру, она выбрала свое свадебное платье. Но – слово не воробей. Придя в ужас от собственных слов, она совершила очередную нелепость.

Она бросила трубку.

Телефон зазвонил сразу же. Оцепенев, Бейли долго смотрела на него, потом, зажав уши руками, прошла в гостиную, опустилась в мягкое кресло и подняла колени к подбородку.

Семнадцать звонков.

Паркер так настойчиво ждал ее ответа, что Бейли испугалась: вдруг он никогда не положит трубку? Наконец воцарилась тишина, громким эхом отозвавшаяся в маленькой квартирке.

И только Бейли начала собираться с мыслями, как раздался сильный стук в дверь.

Макс величественным движением поднял голову и уставился на хозяйку, как бы требуя, чтобы она что-нибудь предприняла. Всем своим видом кот показывал, что превратности вечера его крайне раздражают.

– Бейли, немедленно откройте! – приказал Паркер тоном человека, привыкшего повелевать.

Бейли нехотя поднялась и пошла к двери. Какой смысл сопротивляться? Паркер все равно найдет способ проникнуть в квартиру. Выломает дверь или, в лучшем случае, заставит миссис Морган отпереть замок с внешней стороны.

Он ворвался в гостиную так, как будто там бушевал пожар, и остановился посередине – высокий, стройный, красивый. Оглядевшись вокруг, провел рукой по волосам и спросил:

– Что вы сказали о свадебном платье?

Бейли, все еще сжимавшая дверную ручку, пожала плечами.

– Висит в шкафу и почти не использовано.

– Что сие означает?

– Я уже пыталась объяснить ранее, – ответила Бейли, сдерживаясь, чтобы не надерзить.

– Вы замужем? – резко спросил он.

Вопрос удивил ее, хотя все было логично: в конце концов, разговор идет о свадебном платье.

– Слава Богу, нет.

– Тогда какого черта вы сказали, что оно почти не использовано? Что значит «почти»?

– Я примеряла его, уплатила по счету, походила в нем, даже сфотографировалась. Но в церкви так и не побывала.

Она закрыла дверь и на короткое мгновение прислонилась к ней спиной.

– Хотите рассказать об этом подробней?

– Не особенно. – Бейли медленно подошла к нему и встала рядом. – Не понимаю, почему я вообще затронула эту тему. Но раз вы уже здесь, не хотите ли выпить чашку кофе?

Не дожидаясь ответа, она пошла в кухню и машинально взяла синий керамический кувшин.

– Как его звали?

– Которого? Первым был Пол. Несколькими годами позже последовал Том, – с равнодушным сарказмом сказала Бейли, наливая кофе в большую кружку. Потом налила и себе.

– Выходит, это платье было «почти не использовано» несколько раз?

– Совершенно точно, – ответила она, возвращаясь в гостиную. Она примостилась на диване, поджав ноги под себя, а Паркер устроился в кресле напротив. – Мне не хотелось бы распространяться об этом, но мои проблемы, по-видимому, заключаются в том, что мне не удается удержать при себе мужчину. Справедливости ради следует объяснить, что я купила это платье для свадьбы с Томом. Он был вторым женихом. С Полом все кончилось, едва начавшись: он… меня… оставил. – Последнее слово она произнесла едва слышным шепотом.

– Почему вы сохранили свадебный наряд? – спросил Паркер. В темных глазах появилась озадаченность, а голос стал теплым.

Бейли отвернулась. Не нужна ей ни его жалость, ни сочувствие, твердила она себе. Но почему же, почему так одиноко и холодно на душе?

– Бейли?

– Оно очень красивое…

Кружева поверх роскошного белого шелка. Отделка жемчугом по всей длине рукавов. Слегка сужающийся лиф; богато украшенная пышная юбка. Любая женщина хотя бы один раз в жизни мечтает надеть такое.

Разумней было оставить наряд у родителей, но Бейли тщательно упаковала его и привезла в Сан-Франциско. И вот теперь Паркер спрашивает ее почему. Бейли и сама часто размышляла об этом. Возможно, поступок был обусловлен какой-то психологической причиной, чем-то скрытым в ее подсознании. Может, платье служило своеобразным напоминанием о том, что мужчинам нельзя доверять?..

– Вы… любили их? – спросил Паркер, так осторожно подбирая слова, будто снимал повязку с незажившей раны.

– Думала, что любила, – прошептала Бейли, упорно глядя в свою чашку. – Если говорить честно, я теперь уже не знаю…

– Расскажите мне о Поле.

– Пол, – как в трансе, повторила она. – Мы встретились в предпоследний год учебы в колледже… – Казалось, что с тех пор прошла целая жизнь, а минуло всего каких-нибудь несколько лет.

– И вы влюбились в него, – закончил за нее Паркер.

– Довольно быстро. Пол собирался изучать право. Он был ужасно способным, с прекрасным чувством юмора и очень самоуверенным; я могла слушать его часами. Пол точно знал, чего хотел и как достичь цели.

– Он хотел вас, – вставил Паркер.

– Сначала так и было. – Бейли замолчала. Только бы боль снова не сжала сердце, как случилось с ней когда-то! – Затем он познакомился с Валери. Не думаю, что он всерьез в нее влюбился, но… – Бейли знала, что Пол пытался сохранить их любовь, но в конце концов он выбрал Валери. – После этого я ушла из колледжа, – добавила она тихим дрожащим голосом. – Просто не могла постоянно видеть их вместе.

Сейчас ее поступок можно было расценить как трусливое бегство. Родители страшно огорчились, но она поступила в бизнес-колледж и через год получила специальность консультанта по юридическим вопросам.

– Мне следовало сразу понять, что Пол не герой. – Бейли подняла на Паркера глаза и слабо улыбнулась.

– Как это?

– По его поведению.

Паркер с минуту смотрел на нее, не моргая, как на ненормальную.

– Простите, не понял?

– Вы ведь предпочитаете чистое виски, не так ли?

– Да, – явно опешив, кивнул он. – Откуда вам это известно?

– Подстригаетесь вы в хорошей парикмахерской, а не самостоятельно.

Снова последовал кивок головой.

– Вы носите дорогие костюмы спокойного покроя и подбираете носки к туфлям.

– Все это верно, – согласился Паркер, но голос звучал неуверенно, как если бы он только что выслушал анекдот, так и не поняв, в чем заключается изюминка. – Но откуда вы все это знаете?

– А еще предпочитаете пить кофе из кружки, а не из чашки.

– Да…

По мере того как она продолжала, выражение его лица становилось все более озадаченным.

– Вы и есть герой, я вам уже говорила, помните? – Довольная тем, как точно она описала его привычки, Бейли позволила себе улыбнуться шире. – По крайней мере, общаясь с вами, я извлекла хороший урок: теперь-то уж я сумею разглядеть настоящего мужчину, если встречу такового на своем пути.

– Пол и Том не были настоящими мужчинами?

– Нет, и это обошлось мне очень дорого. – Бейли подогнула колени и уперлась в них подбородком, обхватив лодыжки руками. Только бы Паркеру не вздумалось ее утешать после всего сказанного. – Прежде, чем вы придете к неправильным выводам, я хочу, чтобы вы поняли: мне нужен герой только для романа «Навсегда твоя». Вы идеально подходите в качестве прототипа моего Майкла.

– Но вы против личной связи со мною.

– Именно так. – Теперь, когда все было расставлено по своим местам, Бейли испытала чувство огромного облегчения. Больше не будет нереальных надежд на будущее, напряжение должно навсегда исчезнуть. – Я пишу любовные романы, а вы идеальный тип героя. Наши отношения сугубо деловые. Впрочем, я благодарна вам за… дружбу, – вежливо добавила она.

В течение нескольких секунд Паркер обдумывал ее слова, после чего медленно покачал головой.

– Я мог бы принять ваше объяснение, если бы не одно обстоятельство.

– Да? – Бейли вопросительно подняла брови.

– Поцелуй.

Бейли резко отвела глаза в сторону; по спине пробежал холодок. «Нечестно! – хотелось крикнуть. – Несправедливо!» Вместо этого она тихо пробормотала:

– По-моему, тема поцелуя нами закрыта.

– Разве?

– Это было исследование, вот и все. Закончим на этом.

Хотелось бы, чтобы дело действительно обстояло таким образом! Только как же трудно, удерживая на лице добродушную улыбку, надеяться, что Паркер согласится с ее замечанием.

Он не согласился.

– В таком случае не будет никакого вреда, если мы повторим эксперимент второй раз, не так ли? – возразил он.

В логике ему не отказать, подумала Бейли.

– Нет, для этого нет никакой необходимости, – решительно произнесла она, сводя тем самым собственный аргумент на нет.

– Протестую.

Паркер встал и направился к ней.

– О… – Бейли сильнее сжала согнутые ноги.

– Не о чем беспокоиться, – заверял ее Паркер.

– Не о чем? Я хочу сказать… конечно, не о чем. Просто я чувствую себя неловко.

– Почему?

Что происходит с этими мужчинами? Разве трудно удовлетвориться обыкновенным объяснением? Бейли вздохнула.

– Хорошо, так и быть, вы можете поцеловать меня, если так уж настаиваете, – нелюбезно сказала она, опустив ноги на пол. Потом одернула свитер, покорно зажмурила глаза, подняла лицо и стала ждать.

Ничего не произошло.

Когда терпение иссякло, Бейли открыла глаза и увидела, что Паркер сидит рядом и внимательно смотрит на нее; в уголках рта играет улыбка, отчего губы слегка дрожат.

– Я вас позабавила? – спросила она с обидой.

И что за человек? Ведь сам только что уговаривал, а теперь делает из нее посмешище…

– Нет, ну что вы! – заверил Паркер, но по блеску его глаз она догадалась: он едва сдерживается, чтобы не разразиться смехом.

– Вот что, Паркер, давайте навсегда забудем об этих экспериментах, – сказала Бейли, стараясь, насколько это было возможно, сохранить достоинство.

Она встала, чтобы отнести посуду на кухню, и, повернувшись за кружкой Паркера, очутилась в его объятиях.

– Оба ваших парня были настоящими глупцами, – прошептал он. Его взгляд нес в себе тепло, а слова были полны нежности.

Зажатая в тисках его сильных рук, Бейли почувствовала, как ее охватывает приступ паники. Сердце подскочило к горлу и бешено заколотилось.

Минуту назад у Паркера имелась возможность поцеловать ее и доказать свою правоту. Но теперь, когда она расслабилась, когда тон его голоса сделал ее такой беспомощной и уязвимой, она была застигнута врасплох.

Нежно, очень нежно его губы коснулись ее. Поцелуй получился простым, не осложненным чувственным желанием. Мягкий и нежный поцелуй. Именно такой, который должен был стереть из души боль отказов и горечь потерь.

Бейли не ответила на него. Во всяком случае, не сразу. Затем ее губы задрожали, медленно пробуждаясь к жизни.

Как и в первый раз, Бейли охватило смятение и потрясение. Собрав волю в кулак, она рванулась и высвободилась из его объятий.

– Ну вот! – сказала она дрожащим голосом. – Вы довольны?

– Нет, – ответил Паркер. – Можете пытаться обмануть себя, если вам охота, но мы оба знаем правду. Вас только что охватил огонь, и не стоит это отрицать.

– Вот и прекрасно! – рассудительным тоном заявила Бейли. – Жары я не выношу, поэтому довольно экспериментировать. – Она откинула прядь волос со лба, изобразила улыбку и снова повернулась к нему лицом. – Мне не следовало говорить о свадебном платье. Сама не знаю, почему меня ни с того ни с сего потянуло на откровения.

– Я рад, что вы так поступили. И, пожалуйста, Бейли, не надо передо мной извиняться.

– Спасибо, – пробормотала она, провожая его к двери.

Паркер остановился, чтобы погладить Макса, который даже не потрудился открыть глаза.

– Он всегда спит на вашем принтере?

– Нет, иногда занимает большую часть моей подушки. И, как правило, именно тогда, когда я пользуюсь ею сама.

Паркер улыбнулся. Никогда в жизни Бейли не видела более обаятельной улыбки – она освещала все вокруг, подобно солнечным лучам, пробивающимся сквозь облака после сильного дождя. Улыбка согрела душу, и, только собрав всю свою силу воли, Бейли смогла отвести от него глаза.

– Увидимся, – сказал Паркер, задержавшись у двери.

– Да, – прошептала она.

В ней боролись два чувства: горячее желание встретиться с ним снова и не менее страстная надежда, что это произойдет не слишком скоро.

– Бейли, – тихо произнес Паркер, нежно прикоснувшись ладонью к ее щеке, – помните только одно – вы не единственная, с кем любовь сыграла злую шутку. Такое случается с самыми лучшими из нас.

Возможно, подумала Бейли, но Паркер-то здесь при чем? Если бы только удалось создать его образ на страницах романа! Из-за таких женщины покупают сотни книг в год; читают, перечитывают, мечтают… Что-то сомнительно, что он знает, каково получить пощечину от любви.

– У вас такой вид, словно вы мне не верите.

Бейли во все глаза смотрела на него. И как это ему все время удается угадать ее мысли?

– Если это так, вы заблуждаетесь, – тихим голосом продолжил Паркер. – Я тоже потерял ту, которую любил. – С этими словами он опустил руку, вышел из квартиры и закрыл за собою дверь.

К тому времени, когда Бейли очнулась от потрясения и бросилась в коридор, чтобы догнать его, засыпать вопросами, там уже никого не было.

Значит, Паркера тоже постигло разочарование в любви? Неслыханно! Ни одна женщина, находящаяся в здравом рассудке, не могла бы покинуть Паркера Дейвидсона.

Он – настоящий мужчина. Он – герой.

– Боюсь, что я опять натворила дел, – сообщила Бейли Джо-Энн.

Рука об руку они шагали в направлении зданий, где находились их конторы. Из-за огромного столпотворения в подземке этим утром подруги так и не смогли поговорить по душам.

– Каких дел?

– Влипла с Паркером Дейвидсоном. Он…

– Видела его имя во вчерашней газете? – возбужденно перебила Джо-Энн. – Маленькая заметка в отделе местной хроники. Я хотела позвонить тебе, но потом подумала, что мы все равно увидимся сегодня утром, и не стала мешать тебе работать.

– Я читала заметку.

– Дэн страшно удивился, когда я сказала, что мы знакомы с Паркером. За последние несколько лет он стал чрезвычайно знаменитым. Это мне сообщил Дэн. Ты же знаешь, все, что не имеет отношения к медицинскому страхованию или творческой деятельности, проходит мимо меня. Но Дэн, оказывается, о нем слышал. Да иначе и быть не может – он ведь связан со строительством и всеми городскими делами. Например, ты знаешь, что в прошлом году Паркер был удостоен главной национальной премии за новаторство в проектировании зданий?

– Нет…

– Прости, я перебила тебя, не так ли? – сказала Джо-Энн, обрывая себя на полуслове. – Что ты собиралась сказать?

Бейли вдруг одолели сомнения: стоит ли в деталях посвящать приятельницу в свои отношения с Паркером?

– Он пришел ко мне домой…

– Паркер пришел к тебе? – Джо-Энн выпучила глаза, будто Бейли сказала, что повстречалась с инопланетянами.

Что это с ней? – удивилась Бейли. Словечка не дает вставить!

– Понимаешь, я допустила ужасную ошибку, рассказала ему о свадебном платье. И он сразу же предположил, что я замужем…

Джо-Энн внезапно замерла на месте, словно вросла в землю. Глаза ее сощурились.

– У тебя хранится свадебное платье?

Бейли совсем забыла, что ни разу не обмолвилась Джо-Энн о Поле и Томе. Да и теперь у нее не было ни настроения, ни желания говорить о прошлых обидах – особенно в такой холодный февральский день, посреди улицы, запруженной торопящимися на работу людьми.

– Боже, ты хоть знаешь, который час? – пробормотала Бейли, посмотрев на свое запястье.

На ее душевных часах было половина после крушения надежд и десять минут до отчаяния. Единственный способ выпутаться из этой неразберихи – уйти, и немедленно.

– О нет, Бейли Йорк, тебе не убежать от ответа! – вскричала Джо-Энн, схватив ее за руку. – Просто так я тебя не отпущу. Ты должна объясниться.

– Ничего особенного. Я была помолвлена.

– Когда? Недавно?

– И да, и нет, – загадочно ответила Бейли, с тоской обратив взор в направлении здания, где находился ее офис.

– Давай выкладывай! Что все это означает? – потребовала объяснений Джо-Энн.

– Я дважды едва не выскочила замуж, и оба раза мужчины отказались от брака со мной. Теперь все в порядке? Ты удовлетворена?

Однако подобное объяснение не принесло мира в душевное состояние Джо-Энн.

– Дважды? Допустим. Но как это связано с Паркером? Он же не виноват в том, что те двое отреклись от тебя, не так ли?

– Конечно, нет!

Бейли охватило раздражение, запас терпения вышел. Не нужно было вообще упоминать имя Паркера.

Джо-Энн превратилась в самого энергичного его защитника. Но независимо от этого, она оставалась также и лучшим другом Бейли, и если бы ей пришлось выбирать, на чью сторону встать, то этим человеком, несомненно, стала бы Бейли. Однако, с точки зрения одурманенной Паркером Джо-Энн, он не мог совершить непродуманный поступок, даже ошибиться – и то не мог.

– Паркер решил, что ты замужем?

– Не беспокойся, я все ему объяснила, – спокойно произнесла Бейли. – Послушай, мы рискуем опоздать на работу. Поговорим позже.

– Да, уж обязательно поговорим. Тебе еще предстоит многое объяснить. – Джо-Энн пошла было своей дорогой, но, сделав пару шагов, вернулась и уставилась на Бейли, как будто впервые ее увидела. – Ты была помолвлена? С двумя разными мужчинами? С двумя?

Бейли утвердительно кивнула и подняла в воздух два пальца.

– Два раза, двое разных мужчин.

Неожиданно на лице Джо-Энн заиграла широкая улыбка.

– Ты знаешь поговорку: первый и второй – разочарование, а третий – очарование. Паркер Дейвидсон и в самом деле очарователен. Ладно, потолкуем вечером.

Взмахнув рукой в знак прощального приветствия, подруга повернулась и быстро исчезла в толпе.

Ближе к обеденному перерыву Бейли убедилась в том, что нынешний день несет ей одни неудачи. То куда-то засунула папку с важными документами, то случайно разъединила клиента, говорившего по телефону, то потратила целых два часа на составление краткого описания дела для защитника, а затем – и это было хуже всего – нажала не ту клавишу компьютера и стерла из памяти весь документ. После фиаско с компьютером она решила чуть раньше положенного сделать перерыв на ленч и пешей прогулкой погасить накопившееся раздражение.

Чисто случайно или движимая подсознательным намерением – она не могла решить, что это было, – но Бейли оказалась перед зданием, где работал Паркер.

Некоторое время она в нерешительности смотрела на него. Так хотелось спросить, что Паркер подразумевал под словами о потере любимого человека. Либо она немедленно сделает это, либо вторую половину дня проведет, вводя своего начальника в гнев и досаждая важным клиентам своей неуклюжестью.

И все-таки Паркер ее разочаровал. Как он мог вот так просто уйти и ничего не объяснить? Это несправедливо; в конце концов, сам с готовностью слушал унизительные подробности ее интимной жизни, а вот поделиться своей болью не захотел…

Розанна Снайдер, секретарша фирмы, оживилась, увидев входящую Бейли.

– О, мисс Йорк, очень приятно видеть вас снова!

– Спасибо, – ответила Бейли на столь теплое приветствие.

– Мистер Дейвидсон ожидает вас? – Секретарша полистала страницы своего блокнота. – Я очень сожалею, но…

– Нет, нет, – перебила ее Бейли, подходя ближе к ее столу. – Я даже не знала, у себя ли Паркер.

– У себя, и я уверена, он будет очень рад вас видеть. Пожалуйста, проходите, а я его извещу. Вы ведь знаете, как пройти, не так ли? – Секретарша крутанулась на стуле и указала в сторону длинного коридора. – Последняя дверь налево.

Бейли замешкалась. Не совершает ли она непоправимую ошибку, явившись сюда без всякого приглашения? Может, уйти потихоньку? И ушла бы, если бы Розанна в эту минуту не объявила о ее приходе по устройству внутренней связи.

Прежде чем Бейли успела как-то отреагировать, дверь кабинета Паркера распахнулась, и он замер на пороге, засунув руки в карманы и прислонившись к дверной раме, словно ждал ее прихода все утро и удивлялся, почему она так долго не появляется.

Собравшись с духом, Бейли направилась к нему. Пропустив ее вперед, Паркер закрыл за нею дверь. Снова, как и в первый раз, ее поразил замечательный вид залива, но она не позволила себе отвлечься на посторонние вещи. Цель прихода заключалась в ином.

– Это неожиданный сюрприз, – сказал Паркер.

Нервы Бейли были так напряжены, что ее голос прозвучал громче, чем она того хотела:

– С вашей стороны это нечестно.

– То, что я вас поцеловал? Послушайте, Бейли, неужели так уж необходимо снова все ворошить? Вы должны прекратить обманывать себя, вот и все.

– Я не могла сегодня работать, все пошло насмарку, – сказала она, сжимая кулаки, – и это не имеет ничего общего с нашим поцелуем.

– Вот как? Не имеет ничего общего?

Она без сил опустилась в кресло.

– Из-за вас я втоптала свою гордость в грязь.

Словно ничего не понимая, он молча смотрел на нее.

– Ну ладно, – призналась Бейли, махнув рукой, – допустим, что я покрасила все в пурпурный цвет.

– Пурпурный?

– Пурпурная проза. Иными словами – напыщенная. – Ее охватило раздражение. Неужели надо объяснять любую мелочь? – Вы считаете, что мне доставило удовольствие рассказывать о своем позоре? Не всякая женщина согласится добровольно извлекать на свет Божий самые унизительные эпизоды из своего прошлого и признаваться в них перед мужчиной. Это, согласитесь, не так легко.

Паркер обошел вокруг стола, уселся в кресло и потер ладонью челюсть.

– Вы имеете в виду разговор о вашем… почти неиспользованном свадебном платье?

– Да! – гневно бросила она в ответ. – Впрочем, мне ничего не стоило поведать вам, как двое – учтите, не один, а двое – мужчин отказались от супружеского союза со мной практически на ступенях алтаря.

Глаза Паркера стали серьезными.

– Понимаю.

– Нет, ничего вы не понимаете, – горячо возразила Бейли, – иначе не ушли бы с такими словами.

– С какими словами?

Она медленно закрыла глаза и вознесла молитву Господу, чтобы дал ей терпения.

– Когда вы уходили, то как-то между прочим упомянули что-то о потере любимого человека. Почему же я могла делиться с вами своим унижением, а вы нет? Посчитали ниже своего достоинства? Вы меня разочаровали и… – Горло сжалось, и Бейли так и не смогла закончить начатой фразы.

Паркер молчал; темные глаза устремлены на нее, выражение лица серьезно.

– Вы правы. Я допустил бестактность, и мне нет прощения.

– Прощение есть, – сухо возразила Бейли.

Как это она не сообразила раньше? Ведь Паркер настоящий мужчина, сильный, гордый… Досадуя на себя, она медленно покачала головой.

– Мне есть прощение? Разве? – недоумевал Паркер.

– Да. Я должна была понять это раньше. У настоящих героев часто возникают трудности, когда им приходится признаваться в своей уязвимости. Очевидно, эта… женщина, которую вы любили, нанесла вам удар, ранила вашу гордость. Поверьте, это нечто, о чем мне известно по личному опыту. Вам не надо ничего объяснять.

Она встала, намереваясь уйти, в глубине души сознавая, что судила о Паркере слишком строго.

– Постойте, Бейли, вы правы, – возразил он. – Вы поделились тем, что таилось в глубинах вашего сердца, и я должен был поступить так же. По отношению к вам я был непростительно несправедлив.

– Возможно, но такой поступок соответствует вашему образу.

После этих слов она бы попрощалась и вышла из кабинета, если бы не боль, внезапно появившаяся в его глазах.

– Я расскажу вам. Так будет честнее. Садитесь.

Внимательно глядя на него, Бейли опустилась на стул.

Паркер улыбнулся, но не той обаятельной улыбкой, которая обычно играла у него на губах. Теперь его лицо искажала болезненная гримаса.

– Ее звали Мария. Я познакомился с ней, путешествуя по Испании, около пятнадцати лет назад. Мы оба были молоды и без памяти влюблены друг в друга. Я собирался жениться на ней, привезти в Штаты, но ее семья… короче говоря, ее родители не хотели, чтобы их дочь вышла замуж за иностранца. Вековые традиции стояли между нами, и, когда Марии была предоставлена возможность выбора между родственниками и мною, она предпочла остаться в Мадриде. – Он замолчал, пожав плечами. – Теперь я понимаю, что она поступила правильно, но тогда мне было очень больно. Несколькими месяцами позже я узнал, что Мария вышла замуж за человека, более приемлемого для ее родных, чем американский студент.

– Мне очень жаль.

Паркер потряс головой, прогоняя горькие воспоминания.

– Для сожалений нет никаких оснований. Хотя я очень сильно любил ее, наша связь долго бы не продлилась. Мария не смогла бы стать счастливой в нашей стране.

– Она любила вас.

– Да, – согласился он. – Любила со всей силой, на которую была способна, но в конечном счете долг и семья оказались для нее важнее любви.

Бейли не знала, что сказать. Сердце разрывалось от боли за Паркера, потерявшего свою возлюбленную, и в то же время она не могла не восхищаться отважной девушкой, которая смогла принести в жертву и любовь, и будущее ради того, что считала правильным.

– Но сильнее всего ранило известие о том, что она вышла замуж за другого так скоро после нашей разлуки, – добавил Паркер.

– Пол и Том тоже женились… во всяком случае, так мне кажется.

На минуту в кабинете воцарилась тишина. Наконец Паркер спросил:

– Что же, так и будем сидеть тут весь день и плакаться друг другу в жилетку? Может, все-таки разрешите пригласить вас на ленч?

Бейли улыбнулась.

– Вам невозможно отказать. – Утром она чувствовала себя несчастной, но теперь настроение несколько улучшилось. Она поднялась, не переставая улыбаться. – Прожитые годы научили меня одной простой истине: никакие невзгоды не должны влиять на аппетит.

Паркер заразительно рассмеялся.

– У меня для вас небольшой сюрприз. – Он сунул руку в карман пиджака. – Хотел оставить это на более позднее время, но теперь, кажется, подходящий момент.

Он протянул ей два билета. Бейли в недоумении смотрела на них.

– Концерт поп-музыки, – пояснил Паркер. – В нем принимает участие и рок-группа шестидесятых. По-моему, не хватает только присутствия Дженис и Майкла.

 

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

Только после того, как они покончили с ленчем, Бейли поняла, насколько ей хорошо с Паркером. Они сидели друг напротив друга и мило болтали, как старые приятели.

Никогда раньше Бейли не испытывала в его обществе такой раскованности и никогда не была столь откровенна. Что-то с ней явно происходило; страх, настороженность и предубеждение постепенно уступали место искреннему удовольствию от общения. И надежде.

Когда они вышли на улицу и неторопливым шагом пошли по Юнион-Сквер, бросая на ходу хлебные крошки голубям, Бейли и вовсе ощутила полное душевное спокойствие.

Утренний туман рассеялся, и солнце вовсю светило с безоблачного неба. На площади толпилась разношерстная публика: туристы, старики, вышедшие подышать свежим воздухом, и служащие, которые предпочли в такой чудесный день перекусить на открытом воздухе. Бейли нравилась эта площадь. И до чего же хорошо гулять здесь с Паркером!

Бейли отметила, что и Паркер расслабился. Он охотно рассказывал о себе, чего раньше никогда не делал. Таким образом она узнала, что в семье он был старшим из трех братьев – и единственным, кто до сих пор оставался холостым.

– Я любимица семьи, – в свою очередь сообщила Бейли. – Избалованная и испорченная. К сожалению, меня слишком оберегали от неприятных столкновений с внешним миром. Родители изо всех сил пытались отговорить меня от переезда в Калифорнию. – Она замолчала.

– Что заставило вас покинуть Орегон?

Бейли с ужасом ждала, что сердце вот-вот сожмется от старой боли, как это всегда бывало при воспоминании о Томе, но ничего подобного, как ни странно, не произошло.

– Том, – призналась она, глядя вниз на отчаянно дерущихся из-за остатков хлебных крошек голубей.

Паркер заложил руки за спину и негромко поинтересовался:

– Он был женихом номер два?

Безумная мысль вдруг осенила Бейли: не спрятал ли он руки специально, чтобы ненароком не коснуться ее?

– Я познакомилась с Томом через пару лет после… Пола. Он был младшим партнером в юридической фирме, где я работала консультантом. Мы встречались достаточно нерегулярно в течение нескольких месяцев, и ни он, ни я не видели в этих свиданиях ничего серьезного. Потом получилось так, что нам поручили работу в одном общем проекте, а это привело к тому, что пришлось много времени проводить в обществе друг друга. И уже через три месяца мы оказались помолвленными.

Паркер положил руку ей на плечо, как бы желая поддержать. Бейли подняла к нему лицо и улыбнулась в знак признательности.

– Если честно, теперь эти воспоминания уже не причиняют такой боли, как раньше.

И действительно, время залечивает раны, или, как она предпочитала говорить, время помогает распознать лгунов и подлецов.

– Не знаю точно, когда он повстречался с Сандрой, – продолжала она. – Насколько мне известно, они могли быть влюблены друг в друга еще с детства. Да это в принципе и не важно. Важно то, что осталось несколько недель до нашей свадьбы; приглашения были готовы, и их надо было только забрать из типографии. И вот тогда-то Том сообщил, что у него есть другая женщина.

– Вы были удивлены?

– Не то слово. Потрясена. Оглядываясь назад, я вспоминаю, что перед тем замечала какие-то незначительные признаки изменения в его поведении, но я была полностью поглощена подготовкой к свадьбе – подбирала платья для подружек невесты, занималась аранжировкой цветов, делала распоряжения о фарфоре и хрустале… В общем, проморгала момент, когда мой жених меня разлюбил.

– Послушать вас, так во всем ваша вина.

Бейли пожала плечами.

– В каком-то отношении так оно и было. Да, да, я готова признать свои ошибки. Но все-таки… это не оправдывает и Тома – ведь он, будучи помолвленным со мной, тайком встречался с другой женщиной.

– Конечно, не оправдывает, – согласился Паркер. – Что вы сказали, когда он признался, что любит другую?

К этому моменту он уже крепко сжимал ее плечо, и она опиралась на него, чувствуя упругую силу мужских мышц. Тяжесть унижения не казалась теперь такой ужасной, но все еще не проходила, продолжала давить на сердце, хоть и не так, как прежде.

Странно, что она вот так просто идет рядом с малознакомым мужчиной и обсуждает столь интимные подробности своей жизни…

– Вы простили его?

Бейли помолчала и носком туфельки поддела упавший лист.

– Да. На ненависть, даже на простую неприязнь уходит слишком много энергии. Том искренне сожалел о случившемся. В тот вечер, когда он во всем признался, бедняга Том выглядел таким несчастным… Он изо всех сил пытался не причинять мне боли. Больше пятнадцати минут не решался сказать, что хочет отменить свадьбу, и еще тридцать понадобилось для того, чтобы признаться, что в его жизни появилась другая. Помню ощущение тошноты, которое появилось у меня после его слов. Что-то вроде тяжелой формы гриппа, все симптомы которого я пережила за единое мгновенье.

Мысленно она вернулась к событиям того ужасного вечера, когда сидела и смотрела на Тома, не в силах поверить ужасным словам. Он чувствовал себя неловко, смотрел себе на руки с виноватым видом, а в голосе звучало смятение.

– Я не плакала, – вспоминала Бейли, – даже не сердилась, во всяком случае поначалу. Не думаю, чтобы я вообще что-нибудь чувствовала. – Она мимолетно улыбнулась Паркеру. – Теперь-то я понимаю, что моя гордость не позволила дать волю эмоциям. Помню, что несла какую-то нелепицу.

– Например?

Взгляд Бейли устремился вдаль, в прошлое.

– Я сказала, что приглашения на свадьбу, по-видимому, должен оплатить Том. Они были с золотым тиснением, а это намного дороже, чем обычные. К тому же я уже истратила все деньги на свадебное платье.

– О, злосчастное – почти неиспользованное – свадебное платье!

– Оно дорогое! – заупрямилась Бейли.

– Конечно, – согласился Паркер, с нежностью глядя на нее. – Должен признать, сохранив его, вы проявили практичность.

– Я не думала ни о какой практичности. В таких ситуациях работа мозга непредсказуема. Только помню, как думала, что Пол и Том наверняка знакомы друг с другом. Я была убеждена, что они оба состоят в сговоре, цель которого – посмеяться надо мной.

– И, как я понимаю, вы решили переехать в Сан-Франциско именно после отказа Тома от помолвки.

Она утвердительно кивнула.

– Через несколько часов я подала заявление в фирму об уходе и стала собирать вещи.

– Почему выбрали Сан-Франциско?

– Не поверите, – усмехнулась Бейли, – сама не знаю. Я бывала в этих местах несколько раз, и погода всегда меня ужасала: Марк Твен писал где-то, что самой худшей зимой в его жизни было лето, проведенное в Сан-Франциско. Наверное, город, где небо постоянно затянуто тучами, а по утрам стоят туманы, больше всего подходил моему тогдашнему настроению. А Орегон так и купался в ярких солнечных лучах, и ночи стояли такие лунные… Тогда мне этого было просто не вынести.

– Что случилось с Томом?

– Как вас понимать? – Бейли склонила голову набок и посмотрела на него снизу вверх, застигнутая врасплох вопросом.

– Он женился на Сандре?

– Боже, откуда мне знать?

– Разве вам было не любопытно?

Откровенно говоря, никакого любопытства она не испытывала. У нее не осталось никаких иллюзий: она ему не нужна, и это единственное, что в то время имело для Бейли значение. Она чувствовала себя преданной, униженной, покинутой. Сожалел ли Том впоследствии о принятом решении? Как сложились отношения между ним и Сандрой? Бейли ничего об этом не знала и знать не желала. Ей и в голову не пришло задержаться, чтобы выяснить эти подробности. Более того, ей было на них наплевать.

Ею двигало единственное стремление – бежать из Орегона – и страстное желание изменить свою несложившуюся жизнь. Ну почему ей суждено было влюбляться в слабых духом мужчин, которые не могли придерживаться принятого ими однажды решения и даже не были уверены в том, чего на самом деле хотят?

Может, в том, что она выбирала именно таких, крылся какой-то недостаток ее характера? Таков был вывод, к которому она тогда пришла и в силу которого прекратила всякие отношения с лицами другого пола. И по той же причине она полюбила любовные романы, а потом и начала пробовать себя в этой области как автор. В этих книжках всегда был счастливый конец, которого ей так не хватало в собственной личной жизни…

Те истории, которые она читала, рассказывали о настоящих мужчинах – сильных телом и душой, придерживающихся традиций, уверенных в себе – и женщинах, похожих на нее как две капли воды.

И вот судьба свела ее с Паркером Дейвидсоном. И если не кривить душой, не обманывать саму себя, она могла признаться, что ее сердце наполнялось теплом при мысли о Паркере. Даже не теплом! Оно просто кипело огнем все эти несколько недель, хотя она так упорно отказывалась признаваться в этом даже самой себе.

Темные глаза Паркера ласкали ее, топили в своей бездонной глубине.

– Я очень рад, что вы решили переехать в район Залива.

– Я тоже.

– Вы ведь не измените своего решения, не так ли? – спросил он, когда они отправились в обратный путь. Должно быть, в ее глазах появилось смятение, потому что он добавил: – Что насчет концерта сегодня вечером? Это в честь Дня святого Валентина.

– Нет, что вы, мне очень хочется пойти.

Что он сказал? День святого Валентина? Бейли внезапно овладело возбуждение. Самый романтический день в году она проведет вместе с Паркером Дейвидсоном! Хотя, с другой стороны, это означало… означало, что она потеряет массу времени, которое могла бы провести за компьютером…

– Думайте о предстоящем концерте как об эксперименте, – улыбаясь, сказал Паркер.

– Да, конечно, – согласилась Бейли.

Искрящиеся лучистой улыбкой глаза Паркера способны были ослепить любую женщину. Они светились чувственностью и силой, свойственными его натуре.

– До свидания, – с неохотой произнесла Бейли, подняв руку.

– До вечера, – отозвался Паркер, и в его голосе тоже прозвучала грусть расставания.

– До вечера, – негромко повторила она.

В его глазах она видела отражение собственной боли, когда рассказывала о Томе. Да, Паркер знает, что значит потерять любимого человека. В их судьбах есть много общего.

Во время короткой прогулки по Юнион-Сквер Бейли почувствовала близость к Паркеру; между ними возникла такая искренность, такая непосредственная откровенность, каких она не испытывала никогда прежде. Ни с кем.

– Я заеду за вами в семь, – сказал Паркер.

– Замечательно.

У Бейли возникло ощущение, что он поцеловал бы ее, если бы они не находились в окружении такого количества людей. И на этот раз она не стала бы противиться этому.

Если утро тянулось мучительно медленно и несло с собой одни неприятности, вторая половина дня пролетела незаметно, без каких-либо неудач. Не успела, казалось, вернуться на работу, как уже пришло время собирать вещички и отправляться домой.

Верный своим привычкам, Макс ждал у двери. Бейли положила почту – два счета и рекламу местного супермаркета – на кухонную стойку и быстро накормила кота. Макс был несколько ошарашен такой проворностью и несколько секунд смотрел на свою миску, как бы не решаясь приступить к еде.

Ворча под нос, что на эту кошку трудно угодить, Бейли прошла в спальню и распахнула дверцу шкафа.

Несколько минут она стояла в нерешительности, обозревая его содержимое. Наконец сделала выбор – платье из набивной ткани, которое она надевала, когда еще училась в колледже. Яркий и веселый рисунок, юбка с крупной плиссировкой. Покрой, правда, несколько устарел, но лучшего у нее не было. Если бы Паркер предупредил ее хотя бы за день, она могла бы купить что-нибудь новое. Этакое в красных тонах, как раз в духе Дня святого Валентина…

Билеты, купленные Паркером на концерт в «Сивик-Центр», оказались на лучшие места – как раз в середине, на расстоянии пятнадцати рядов от сцены.

Музыка была сказочная. Восхитительная. Романтическая. В ней угадывались классические отрывки, которые она легко узнавала; затем они перемешивались с мягким роком, а потом сменялись старыми, «золотыми» мелодиями.

Оркестр завораживал, а близость к сцене позволяла видеть все с такой ясностью, что не раз на глазах Бейли выступали слезы. Никакая пластинка, думала она, не может сравниться с непосредственным исполнением.

Соседство с благородным, сильным мужчиной, составившим ей компанию, как нельзя лучше способствовало идеальному восприятию чудесной музыки. В какой-то момент, в самом начале программы, Паркер взял ее за руку.

Когда сердце Бейли успокоилось и стало биться в нормальном ритме, она испытала нечто такое, чего не испытывала больше года – с того самого дня, как Том отказался от свадьбы.

Удовлетворение. Полное и совершенное удовлетворение.

Бейли блаженно закрыла глаза, наслаждаясь музыкой, а когда снова открыла их, увидела, что Паркер пристально смотрит на нее. Она застенчиво улыбнулась, и он улыбнулся в ответ.

И в этот момент грянули тарелки. Бейли вздрогнула, как если бы ее поймали на каком-то неблаговидном поступке. Паркер засмеялся и поднес ее руку к лицу, слегка проведя губами по суставам хрупких пальцев.

Второй, после антракта, выступала рок-группа «Хэйрспрей». Бейли их музыка была незнакома – за исключением двух или трех песен, вошедших в классическую «десятку».

Постепенно зрители начали зажигаться энергией, исходящей от певцов, повскакивали со своих мест и начали раскачиваться в такт музыке. Несколько пар протиснулись в проходы и пустились в пляс. Бейли ужасно хотелось присоединиться к ним, но Паркер явно предпочитал оставаться там, где они находились. Покинуть его и отправиться на поиски партнера было невозможно, тем более что единственный партнер, в котором она была заинтересована, сидел рядом с нею.

В конце концов практически все вокруг переместились в проход, что доставило Паркеру и Бейли немало беспокойства, так как им приходилось тесниться, чтобы пропустить желающих потанцевать. Оглянувшись, Бейли увидела, что из всех, сидевших в их секторе, только они оставались на своих местах.

Она искоса взглянула на Паркера, но он, казалось, не замечал происходившего вокруг. На какой-то миг ей даже почудилось, что он сквозь зубы ворчит о невозможности видеть выступающих из-за поднявшихся со своих мест фанатиков.

– Мисс? – Пожилой лысеющий мужчина перешел в их опустевший ряд и похлопал Бейли по плечу, пытаясь привлечь ее внимание. Рубашка на нем была расстегнута до пупа, на шее болталось не меньше пяти фунтов золота. Без сомнения, он застыл на уровне начала семидесятых. – Не согласитесь потанцевать со мной?

– Э-э… – Для Бейли приглашение явилось полной неожиданностью. Она понятия не имела, как вести себя в подобных случаях.

– Соглашайтесь, – сказал Паркер, похлопав ее по руке.

Почему-то Бейли показалось, что он почувствовал облегчение оттого, что ее кто-то пригласил. Может, ощущает себя виноватым, что сам не сделал этого?

Пожав плечами, Бейли встала со своего места и снова бросила взгляд на Паркера, чтобы удостовериться в том, что он не обижается. Паркер подбодрил ее взмахом руки.

В глубине души Бейли этот жест раздосадовал: ей так хотелось, чтобы не какой-то незнакомец, а Паркер принял ее в свои объятия.

– Мэтт Купер, – представился мужчина с золотыми цепями, протягивая руку.

– Бейли Йорк.

Он улыбнулся, обхватывая ее за тонкую талию.

– С вашим дружком что-то неладно, раз он заставил вас недвижимо сидеть рядом.

– Мой друг не танцует.

Бейли и сама давно не танцевала и не была уверена, как это у нее получится. Однако беспокойство оказалось напрасным: свободного места было так мало, что они с партнером едва могли двигаться.

Следующим номером «Хэйрспрей» исполнили старую рок-песню шестидесятых. Мэтт тут же вложил два пальца в рот и издал громкий свист. Пронзительный звук заглушил музыку, шум, производимый толпой, и аплодисменты. Бейли невольно рассмеялась.

Песня была живой и знакомой. Бейли начала ритмично раскачивать бедрами и двигаться в такт музыке. И вскоре, сама не заметив, каким образом, оказалась рядом с высоким симпатичным мужчиной примерно одного возраста с Паркером, которому, судя по всему, исполняемая мелодия доставляла большое удовольствие.

Незнакомец улыбнулся Бейли, и она застенчиво улыбнулась в ответ.

Следующая песня посвящалась молодым влюбленным и идеально подходила для медленного танца.

Бейли попыталась протиснуться по проходу туда, где сидел Паркер, но ряд оказался пустым. Она быстро огляделась вокруг, но он как сквозь землю провалился.

– Мы могли бы продолжить с тем же успехом, – сказал симпатичный мужчина, протягивая к ней руки. – Моя партнерша куда-то исчезла.

– Мой, как я понимаю, тоже исчез.

Обшаривая взором толпу, она все еще пыталась отыскать Паркера, но в таком скоплении веселящихся людей ничего разглядеть не могла. А как же они смогут отыскать друг друга после концерта? – заволновалась Бейли.

Они станцевали два или три танца, даже не обменявшись именами. Партнер крутил ее вокруг себя с искусством опытного танцора и мастерски маскировал ее ошибки и неуверенность в движениях. Едва закончился быстрый танец, Бейли принялась обмахивать ладошками разгоряченное лицо.

Но тут «Хэйрспрей» затянул очередную любовную балладу, и Бейли очутилась в объятиях своего временного партнера. Он что-то проговорил ей на ухо и рассмеялся. Бейли не сумела разобрать его слов, но улыбнулась в ответ и тоже собралась что-то сказать, как вдруг увидела Паркера, протискивавшегося к ним с сердитым выражением лица.

– Вон мой друг, – объявила она, освобождаясь из объятий незнакомца.

Она бросила на него извиняющийся взгляд, и он отпустил ее, хотя и без всякого энтузиазма.

– Я уже думала, что потеряла вас, – сказала Бейли, когда Паркер оказался рядом.

– Нам пора уходить, – заявил он резким тоном.

Бейли удивленно замигала.

– Но ведь концерт еще не кончился! – Окинув взглядом танцующих, она прикинула, что пробиться будет невозможно. – Может, останемся, ну хотя бы до конца выступления «Хэйрспрей»?

– Нет.

– Почему?

Паркер засунул руки в карманы брюк.

– Я не возражал против того, чтобы вы танцевали с тем типом, что похож на Барри Гибба, но не успел опомниться, как вы уже пляшете с другим.

– А что же мне оставалось делать? – вспылила Бейли. Почему Паркер разговаривает таким тоном? – С тем нас разделила толпа.

– Тогда вы должны были вернуться ко мне.

– Вы что, решили, что я стану драться, чтобы пробиться через эту людскую массу? Разве не видите, как забиты все проходы?

– Я ведь сумел добраться до вас.

Бейли вздохнула. Только бы не надерзить! Однако не смогла удержаться.

– Хотите получить приз за расталкивание людей?

Глаза Паркера сверкнули от возмущения.

– Никого я не расталкивал. Думаю, будет лучше, если мы присядем, – он сжал ее локоть и повел в сторону рядов, – прежде чем вы обратите на себя внимание всех присутствующих и устроите из себя посмешище.

– Ничего себе! – гневно пробормотала Бейли. – Если уж кто-нибудь и устраивает посмешище, так это вы! Вы единственный, кто остался сидеть на месте.

– А я уж никак не думал, что женщина, которой я назначил свидание, пойдет танцевать с другим мужчиной.

Паркер плюхнулся на сиденье и скрестил руки на груди, всем своим видом показывая, что не имеет никакого намерения продолжать дискуссию.

– Женщина, которой вы назначили свидание… – сжимая кулаки, повторила она, пытаясь сдержать негодование. – По-моему, сегодняшний вечер должен был служить целям исследования – и ничему более.

Паркер фыркнул.

– Это не совсем так. Насколько я помню, вы отнеслись к моему предложению с достаточной долей энтузиазма. – Он расхохотался, и этот циничный смех неприятно резанул Бейли. – И, между прочим, не я преследовал вас по улицам, не так ли?

Продолжение спора могло привлечь к себе излишнее внимание окружающих, а это вовсе не входило в планы Бейли. Она с неохотой уселась на свободное место и сложила руки на коленях, глядя прямо перед собой.

– Я не преследовала вас, – сообщила она Паркеру, не разжимая губ. – В жизни никогда не бегала за незнакомыми мужчинами.

– О, в таком случае простите меня. Я готов был поклясться, что именно вы были той женщиной, которая шла за мной по пятам от самой подземки. Или всю дорогу до китайского района за мной следил ваш двойник?

– О-о-о! – простонала Бейли, воздев кверху руки. – Вы невыносимы!

– Такой уж я, милая, все правильно.

Бейли решила не реагировать. Пора положить конец бессмысленному спору. Она закинула ногу на ногу и принялась яростно размахивать лодыжкой – до тех пор, пока концерт не окончился.

По дороге к автомобилю Паркер не произнес ни слова, что как нельзя более устраивало Бейли. Ей еще не приходилось встречать такого человека. Едва ли не час назад они в буквальном смысле утопали во взорах друг друга. И едва она поддалась волшебству этого момента, как все закончилось…

Они расстались, обменявшись вежливыми пожеланиями спокойной ночи. Бейли холодно сообщила, что провожать ее до двери нет необходимости. Естественно, из чистого упрямства он начал возражать, но она настояла на своем.

Макс, как всегда, поджидал у двери, приветливо размахивая хвостом. Он не отходил от нее, терся об ноги, и Бейли чуть не упала, споткнувшись об него. Поспешно раздевшись, она приготовила себе постель. Начала было рассказывать коту о прошедшем вечере, но передумала и забралась в кровать. Натянув одеяло до самого подбородка, она заставила себя выкинуть из головы все мысли о Паркере Дейвидсоне.

На следующее утро Джо-Энн встретила ее у станции подземки.

– Ну что? – спросила она, семеня рядом с Бейли. – Как прошло свидание?

– Какое свидание? Уж не хочешь ли ты назвать поход на концерт свиданием?

– А как же иначе? – опешила Джо-Энн.

– Мы пошли с ним на концерт…

– …в интересах исследования, – закончила за нее Джо-Энн. – Как я понимаю, вечер получился не совсем хорошим?

Подруги прошли через турникет и сели в вагон.

– Весь вечер обернулся сплошной неудачей.

– Ну, поделись со мной. Что там у вас произошло?

У Бейли не было настроения пускаться в подробные описания вчерашней размолвки, однако пришлось сделать над собой усилие и объяснить подруге, что случилось и как вел себя Паркер.

Выспаться накануне так и не удалось. Ворочаясь с боку на бок, она раздумывала, что в отношениях с Паркером допустила те же самые ошибки, что и с другими мужчинами в ее жизни. Все время она исходила из того, что он был не такой, как остальные. На деле же все оказалось совсем не так.

– Я ошибалась, принимая Паркера за героя, – уныло закончила она свой рассказ. – Он напыщенный и самодовольный человек…

Джо-Энн нахмурилась.

– Давай разберемся, правильно ли я все поняла. Зрители начали танцевать. Один мужчина пригласил тебя, затем ты потеряла его из виду и стала танцевать с другим, а Паркер повел себя как ревнивый глупец.

– Совершенно точно! – Бейли снова охватил гнев.

– Что же тут удивительного? Конечно, он начал ревновать! – возбужденно воскликнула Джо-Энн, словно только что сделала важное открытие. – Разве ты не понимаешь? Он действовал так, как должен действовать твой Майкл. Разве не то же самое в большей или меньшей степени произошло между Дженис и Майклом, когда они отправились на концерт?

Проблемы с Майклом совсем вылетели у Бейли из головы.

– Да, ты права, – медленно призналась она.

Поезд подошел к станции и, скрежетнув тормозами, остановился. Джо-Энн наклонилась к Бейли:

– Я ведь сама рассказала Паркеру об этом эпизоде, помнишь?

Бейли кивнула.

– Теперь, когда ты вернешься к работе над сценой их ссоры, будешь точно знать, что чувствовала и думала Дженис, потому что сама все это вчера пережила. Так чего же сердиться на Паркера? Ты должна быть благодарной.

– Вот как?

– Конечно! – затрясла головой Джо-Энн. – Паркер Дейвидсон – герой в большей степени, чем любая из нас предполагала.

 

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

– Разве ты не понимаешь, что руководило Паркером? – Джо-Энн вернулась к теме разговора, едва они встретились позже за ленчем.

– Конечно, понимаю. Паркер… неандерталец, только пытался держаться вежливо, хотя это ничего не меняет.

– Ошибаешься, дорогая, – возразила Джо-Энн с таинственным видом. – Он хотел помочь тебе заглянуть в душу твоих персонажей, понять причины, обусловливающие их мысли и поступки.

– Единственное, чего ему удалось достичь, – сказала Бейли, размахивая ложкой над тарелкой супа, – это разрушить то, что можно было назвать прекрасным вечером.

– Ты считаешь, что он вел себя как ревнивый глупец, но не забывай, что точно так же повел себя Майкл, когда Дженис пошла танцевать с другим мужчиной.

– Ну, знаешь, он вышел за рамки приличия, а мне такое поведение не нравится, герой он или нет. – Бейли раскрошила крекеры в суп с такой решительностью, будто желала подчеркнуть сказанное, и стряхнула крошки с ладоней.

До тех пор пока Бейли не приняла приглашение на танец, вечер с Паркером был овеян чудесной романтикой. Они сидели, взявшись за руки, и упивались музыкой. Потом начались танцы – и рыцарь в блестящих доспехах превратился в огнедышащего дракона.

– Кстати, ты еще помнишь, что вечером заседание нашей группы? – спросила Джо-Энн, внезапно меняя тему разговора.

Мысли Бейли настолько были заняты Паркером, что она действительно начисто позабыла о заседании. Последнее время она стала какой-то рассеянной…

– Сегодня?

– В семь, дома у Дарлен. Ты ведь придешь, да?

Раз в две недели женщины, входившие в состав их писательской группы, встречались у кого-нибудь дома и оценивали работу друг друга.

– Конечно, – не задумываясь, ответила Бейли.

– Вот и хорошо. А то я уж засомневалась, будешь ли ты в состоянии явиться.

– Это еще почему? – возмутилась Бейли. Она была так же предана своему делу, как и остальные, и не пропускала ни одного собрания.

– О, я подумала, что ты захочешь провести вечер с Паркером. Вам необходимо разобраться в своих разногласиях, иначе ты будешь чувствовать себя несчастной.

Бейли медленно опустила ложку.

– Несчастной? – повторила она с коротким истеричным смешком. – Неужели я похожа на женщину с разбитым сердцем? Откровенно говоря, Джо-Энн, ты делаешь из мухи слона. Мы просто рассорились. Я не желаю его больше видеть и уверена, что он настроен так же. А на заседание группы я приду непременно!

Джо-Энн спокойно допила кофе, затем так же спокойно заявила:

– Ты несчастна, только слишком горда, чтобы признаться в этом.

– Глупости, у меня прекрасное настроение, – продолжала упорствовать Бейли, изо всех сил стараясь изобразить на лице улыбку.

– Сколько ты спала прошлой ночью?

– А что? У меня круги под глазами?

– Нет. Просто ответь на мой вопрос.

В волнении Бейли нервно глотнула.

– Достаточно. Что с тобой? Если бы я тебя не знала, то могла бы подумать, что ты решила приняться за детективные романы. С Паркером Дейвидсоном я рассталась. Рано или поздно это все равно бы случилось. Согласись, гораздо легче, когда такое происходит в начале… отношений. – Она пожала плечами.

– Значит, ты не хочешь с ним больше встречаться? – В голосе Джо-Энн прозвучала грусть.

– Ну, полностью избежать контактов будет трудно, по крайней мере – пока он пользуется подземкой, но, если хочешь знать мое решение, мой ответ – нет. Я не намерена больше видеться с Паркером – может приберечь свои пещерные методы для кого-нибудь другого.

– Очень жаль. – Джо-Энн произнесла эти два слова чуть ли не со слезами на глазах. До встречи с Паркером Бейли видела только вершину айсберга и не догадывалась, сколь романтична ее приятельница на самом деле.

Бейли покончила со своим супом и посмотрела на часы. Осталось меньше пяти минут, чтобы добраться до офиса.

– Насчет сегодняшнего вечера – я тебя подвезу, – пообещала Джо-Энн. – Постараюсь подъехать в половине седьмого, только приготовлю ужин и быстренько накормлю своих.

– Чудесно, в половине седьмого буду ждать, – кивнула Бейли.

Подруги расстались, и Бейли поспешила в свой офис. Первое, что бросилось в глаза, когда она вошла, была большая хрустальная ваза, полная красных роз.

– У тебя день рождения, Марта? – спросила она, снимая пальто.

– Нет. Я думала, что сегодня твой день рождения, – рассеянно ответила секретарша.

– Мой?

– На карточке твое имя.

Сердце Бейли дернулось и остановилось. Неужели цветы послал Паркер? Нет, это невозможно, и все же…

– Там мое имя?

– Высокий, приличного вида симпатичный мужчина в костюме в узкую полоску принес букет не более десяти минут назад. Когда я объяснила ему, что ты ушла на ленч чуть раньше времени, он, по-моему, расстроился. Кто этот парень? Его лицо мне почему-то знакомо.

Ничего не ответив, Бейли взяла конверт и извлекла карточку. На ней было написано: «Простите меня. Паркер».

Она мгновенно почувствовала, что на сердце стало легче.

– Ой, чуть не забыла! – воскликнула Марта и потянулась к сложенному листу бумаги. – Так как застать тебя не удалось, он написал записку.

Держа вазу с красными розами в одной руке и записку в другой, Бейли медленно прошла к своему столу и дрожащими пальцами расправила лист бумаги.

«Бейли, очень жаль, что не застал вас. Нам надо поговорить. Не могли бы вы поужинать со мной сегодня вечером? Если согласны, то я заеду за вами в семь часов. Так как я буду занят всю вторую половину дня, оставьте сообщение у Розанны».

В нижнем углу он написал номер рабочего телефона. Не раздумывая, Бейли протянула руку к телефону. Дружелюбная секретарша ответила после первого гудка.

– Здравствуйте, Розанна, это Бейли Йорк.

– О, Бейли, здравствуйте! Рада вас слышать. Мистер Дейвидсон предупредил, что вы можете позвонить.

– Мы разминулись всего на несколько минут.

– Ах, какая жалость! А я все утро о нем волновалась.

– Волновались?

– Конечно. С той минуты, как мистер Дейвидсон пришел в офис, он просто не мог усидеть на месте. То наливал чашку кофе и уносил к себе, то через две минуты снова выходил из кабинета и наливал вторую чашку. А когда я напомнила ему, что он уже пил кофе, он страшно удивился и что-то забормотал себе под нос. Я работаю с мистером Дейвидсоном в течение нескольких лет, но таким видела его впервые.

– Возможно, обдумывал какой-то новый план, – предположила Бейли, чтобы оправдать странное поведение Паркера.

– Нет, это не так, – настаивала собеседница. – Мистер Дейвидсон вернулся в кабинет, но тут же появился снова и спросил, не читаю ли я романов о любви. Я ответила, что иногда читаю, и это, по-моему, его несколько успокоило. Он сел рядом со мной и начал задавать вопросы о чертах характера, присущих главным героям.

– О, я уверена, что вы отвечали верно.

– Должно быть – потому что он явно воспрянул духом и спросил, какие цветы больше всего нравятся женщинам. Не успела я сказать, что розы, как он тут же стал рыться в телефонном справочнике в поисках номера цветочного магазина. К сожалению, ни один не мог доставить цветы сегодня, поэтому он решил отнести их лично. А несколько минут назад позвонил и предупредил о вашем звонке. Да, еще попросил, чтобы я записала ваше сообщение.

– Я только что вернулась после ленча.

Значит, Паркер в это утро чувствовал себя не лучше, чем она, думала Бейли, испытывая чувство, близкое к ликованию. Перед Джо-Энн она храбрилась, но на душе скребли кошки. Препаршивое состояние! Чтобы ни с кем не обсуждать свои неприятности, она предпочла притвориться, что Паркер ничего для нее не значит.

Но Джо-Энн не ошиблась: Бейли ощущала себя глубоко несчастной.

– Не могли бы вы передать мистеру Дейвидсону, что я буду готова к семи?

Джо-Энн она позвонит позже и скажет, что не сможет присутствовать на заседании группы.

– О, Бейли, это в самом деле хорошие известия! – воскликнула Розанна; в ее голосе прозвучала искренняя радость. – Я все ему скажу, как только он вернется. Мистер Дейвидсон чудесный человек, но слишком много работает. Я счастлива, что наконец-то он повстречался с такой симпатичной девушкой, как вы. Хотя что я такое говорю? Ведь вы оба так давно знаете друг друга!

– Мы давно знаем друг друга?

– Конечно, разве вы забыли? Вы же сами тогда объяснили, что мистер Дейвидсон является другом вашей семьи.

– О… о да, – пробормотала Бейли. Застигнутая врасплох, она покраснела. И что только толкнуло ее на эту глупую выдумку?.. – Ну что ж, буду вам весьма признательна.

– Да-да, я все передам мистеру Дейвидсону, – пообещала секретарша. Она помедлила, будто собиралась добавить что-то еще, но сомневалась, стоит ли это делать. Затем все-таки решилась и заговорила на едином дыхании: – Как я только что сказала, я работаю с мистером Дейвидсоном уже несколько лет, и, по-моему, вам следует знать, что он впервые посылает розы женщине.

Всю остальную часть дня Бейли буквально витала в облаках. В пять часов она поспешила в ближайший универмаг, захватив с собою одну розу на длинном стебле. За считанные минуты выбрала красивое пурпурно-золотистое шелковое платье с широким черным поясом и золотой пряжкой. Затем поспешила в обувной отдел и купила замшевые лодочки, а в отделе драгоценностей отыскала серьги и великолепное золотое ожерелье.

Из универмага Бейли со всех ног помчалась к подземке, прижимая к груди покупки и красную розу. Она потратила целое состояние, но выглядеть красивой в глазах Паркера стоило этой суммы. Ни один мужчина никогда не посылал ей роз, и каждый раз, когда она вспоминала об этом, ее сердце таяло. Какой романтический поступок! Подумать только, он даже советовался с миссис Снайдер!..

К шести тридцати Бейли была почти готова. Оставалось причесаться и обновить макияж, но на это ушло немного времени. Она стояла перед зеркалом в позе манекенщицы, положив руку на бедро, выдвинув вперед плечо, и любовалась своим отражением, когда в дверь постучали.

О нет! Паркер приехал слишком рано. Слишком рано. Что же делать? Крикнуть через дверь, чтобы он вернулся позже? Пригладив волосы и тряхнув головой, Бейли решила, что как-нибудь выкрутится.

– Ты готова? – спросила Джо-Энн, входя в комнату с папкой в одной руке и сумочкой в другой. При взгляде на Бейли она раскрыла рот от удивления. – Красиво, – кивнув, одобрила она, – но слишком нарядно для обычного заседания.

– О Боже! Совсем забыла тебе позвонить!

– Позвонить? Зачем? Мы же обо всем договорились.

Бейли почувствовала себя виноватой – чувство, которое в последнее время часто накатывало на нее, – за то, что напрочь забыла о вечернем мероприятии. Все из-за Паркера. Со времени первого поцелуя он всецело владел ее мыслями.

Прошлым вечером они не целовались. Желание, конечно, было, скрывать нечего; воспоминания о его прикосновениях будоражили ее. Со времени разрыва с Томом Бейли чувствовала себя как бы замороженной. Все ее эмоции пребывали в сонном состоянии. Но с каждой новой встречей под воздействием общения с Паркером она постепенно оттаивала.

– О, тебе прислали красную розу, – ровным тоном констатировала Джо-Энн. Она прошла в глубину комнаты, взяла цветок, поднесла к носу и с удовольствием вдохнула тонкий аромат. – Могу догадаться, что это от Паркера! Я не ошиблась?

Бейли кивнула.

– Когда я вернулась после обеда, в вазе ждала дюжина таких роз.

По лицу Джо-Энн разлилась самодовольная улыбка.

– Паркер зашел к нам в офис, когда я была на ленче, – мы с ним разминулись… – забормотала Бейли.

Джо-Энн обошла ее кругом, открыто восхищаясь нарядом подруги.

– Он пригласил тебя поужинать? – Ее взгляд остановился на пурпурных замшевых лодочках, идеально подходивших к платью.

– Поужинать? С чего ты взяла?

– Платье-то новое.

– Это старье? – Бейли нервно рассмеялась.

Джо-Энн потянула за ценник, свисавший с рукава, и, усмехнувшись, оторвала его.

– Очень смешно! – простонала Бейли. Она посмотрела на часы, надеясь, что Джо-Энн поймет намек и уйдет.

Приятельница явно наслаждалась таким поворотом событий.

– Значит, ты решила простить Паркера?

– Джо-Энн, пожалуйста, он должен прийти с минуты на минуту.

Но той доставляло удовольствие не обращать внимания на ее мольбы.

– Ты всерьез увлеклась этим парнем, не так ли?

Неужели для того, чтобы сделать сие обстоятельство еще более очевидным, подумала Бейли, ей следует нацепить на грудь рекламный плакат с объявлением этого факта и в таком виде разгуливать перед его офисом?

– Да.

– Давно?

– Давно, – нехотя призналась Бейли.

– И что ты думаешь обо всем этом?

Охваченная раздражением, Бейли с трудом подавила желание воздеть руки к потолку.

– Ты прекрасно все понимаешь. Меня уже дважды бросали. Я очень боюсь. А теперь тебе лучше уйти. – Она стала легонько подталкивать Джо-Энн к двери, но, заметив, что подруга не хочет понять явный намек, с силой сжала ее локоть. – Прости, что я тебя выпроваживаю. Я передам твой привет Паркеру.

– Хорошо, хорошо, – вздохнула Джо-Энн. – Сейчас исчезну.

Бейли искренне сомневалась в этом.

– Скажи остальным, что… что-то случилось, но в следующий раз я приду обязательно. – Руками она упиралась в поясницу Джо-Энн, подталкивая ее вперед. – До свидания, Джо-Энн!

– Ухожу, ухожу, – дурачилась подруга уже по другую сторону порога. Внезапно став серьезной, она повернулась к Бейли. – Обещай мне, что хорошо проведешь время.

– Не беспокойся, все будет в порядке. – Если она успеет подготовиться до того, как появится Паркер. Если сможет совладать со своими нервами. Если…

Когда Джо-Энн наконец исчезла, Бейли захлопнула дверь и бросилась в ванную. Открыв флакон духов, она слегка мазнула запястья, когда в дверь снова постучали. Господи, неужели опять Джо-Энн? Резко выдохнув, чтобы успокоиться, Бейли открыла дверь и отступила в сторону.

– Паркер, – прошептала она таким дрожащим голосом, словно он был последним человеком, которого она ожидала увидеть у себя в гостях.

Он нахмурился.

– Мне правильно передали ваше сообщение? Вы ведь приняли мое приглашение, не так ли?

– О да, конечно. Пожалуйста, входите.

– Благодарю.

Не отрывая от нее глаз, он вошел в комнату.

– Надеюсь, я не слишком рано?

– Нет-нет, как раз вовремя.

Не зная, куда девать руки, Бейли уставилась на носки своих туфелек, как застенчивая школьница.

– Я полагаю, вы получили розы?

– О да, спасибо. – У Бейли перехватило дыхание, когда она украдкой взглянула на ту единственную, которую принесла с работы. – Они прекрасны. Я оставила букет на своем столе. Это очень мило с вашей стороны.

– Я не смог придумать другого способа принести свои извинения. Вот только не знаю, поступил бы так же ваш герой или нет.

– Он… поступает именно так.

– Следовательно, я соответствую персонажу.

– Да. И очень точно.

– Хорошо. – Его губы дрогнули в легкой улыбке. – Но может, приглашением на ужин я вторгся в ваши планы?

– Неважно, я их изменила, – сообщила Бейли.

К заседаниям кружка она относилась с полной ответственностью, но одно можно и пропустить, ничего не случится.

– Думаю, я должен объяснить, что ужинать мы будем в доме моих родителей. Не возражаете?

У его родителей? Бейли мгновенно напряглась.

– Напротив, я рада познакомиться с вашей семьей, – ответила она, стараясь придать голосу как можно больше убедительности. И бросила Паркеру мимолетную улыбку.

– Мама и отец очень хотят встретиться с вами.

– Правда?

Бейли опешила. То обстоятельство, что Паркер упоминал о ней в разговорах с родителями, явилось для нее полнейшим откровением. А Паркер не спеша подошел к окну.

– Итак, как прошел ваш день? – поинтересовался он.

Бейли потупила взор.

– Утро выдалось трудным, но вторая половина дня… вторая половина была чудесна.

– Вчера я вел себя как ревнивый идиот, не так ли? – Паркер не стал дожидаться ее ответа. – В ту минуту, когда я увидел вас в объятиях другого мужчины, меня охватило единственное желание – увести вас от него. Поверьте, я далек от того, чтобы гордиться своим поведением.

Паркер нервно провел ладонью по волосам, и Бейли поняла, что он очень возбужден. Чуть погодя он продолжил:

– Не сомневаюсь, вы уже догадались о моих весьма низких способностях к танцам. Поэтому, когда этот тип попросил вас стать его партнершей, у меня не возникло возражений. Если быть до конца откровенным, я даже почувствовал облегчение. Может, мужчины и должны уметь двигаться на танцевальной площадке, но у меня обе ноги левые. То, что я испортил всю эту историю с идеальным героем, беспокоит меня меньше всего. Я знаю, для вас она значит гораздо больше, но меня это не может изменить.

– Я и не ожидала, что вы изменитесь.

Он кивнул.

– Самое худшее заключалось в другом: по собственной глупости я лишился того, чего мне хотелось больше всего на свете.

– А именно?

– Поцеловать вас снова.

– О, Паркер…

Вот и сейчас он ее поцелует. Бейли поняла это с той же ясностью, как и то, что расплачется от отчаяния, если он этого не сделает.

Кто из них потянулся первым, так и осталось загадкой, зато Бейли мгновенно познала идеальную гармонию их чувств, а в его объятиях она ощутила такое спокойствие и уют, словно они были предназначены друг для друга судьбой.

Губы Паркера слились с ее губами. Бейли негромко простонала; все ее тело охватила дрожь. Медленно, но неотвратимо дремлющие в ней раньше чувства пробудились, и это было похоже на то, как нежные лепестки розы раскрываются и тянутся навстречу солнцу.

Неизведанные прежде чувства испугали – ее охватило смятение. Оторвавшись от Паркера, Бейли уткнулась лицом в его сильную шею. Только теперь, казалось, Паркер ощутил, как сильно она дрожит.

– Я испугал тебя?

Если бы он только знал!

– Не так, как ты думаешь, – медленно призналась она. – Уже давно ни один мужчина не обнимал меня так. Я пыталась убедить себя, что никогда в жизни не захочу этого снова. А вот сейчас должна признаться, что потерпела поражение.

– Значит, ты хотела, чтобы я поцеловал тебя?

– Да.

Пальцем он приподнял ее подбородок и заглянул в глаза. Бейли подумала, что готова целую вечность смотреть на него, но несносный Макс выбрал именно этот момент, чтобы пересечь спинку дивана, громким мяуканьем выражая свое неодобрение. Эта территория принадлежала ему, и он не собирался терпеть какие бы то ни было вторжения.

– Наверное, нам пора идти, – неохотно произнес Паркер.

– О, конечно… – откликнулась Бейли.

Она нервничала перед предстоящей встречей с семьей Паркера. Нервничала больше, чем готова была признаться самой себе.

Когда-то Том решил познакомить Бейли со своими родителями – как раз за несколько дней до объявления о помолвке. Она хорошо помнила, как Том неожиданно объявил, что настало время встретиться с его семьей. Именно тогда Бейли осознала, насколько серьезными стали их отношения.

Семья Тома оказалась очень милой, но Бейли все время чувствовала на себе оценивающие взгляды, и, как ей казалось, окончательный вердикт был отрицательным.

За всю дорогу до Дейли-Сити Бейли не произнесла больше двух слов. Наконец они подъехали к элегантному двухэтажному каменному особняку с огромным палисадником. Паркер помог Бейли выбраться из машины и сразу обнял за плечи.

– Вот мы и прибыли, – сказал он и ласково улыбнулся.

– Ты сам проектировал этот дом?

– Нет, но он мне нравится. Тут родились мои самые лучшие замыслы.

Парадная дверь отворилась, и пожилая чета вышла им навстречу. Мать Паркера была высокого роста, с царственной осанкой; седые волосы уложены в красивую прическу. Зато в пышных волосах отца лишь кое-где проглядывала седина.

– Мама, отец, это Бейли Йорк, – представил ее Паркер, не снимая руки с ее плеча. – Бейли, познакомься – Ивонна и Бредни Дейвидсон, мои родители.

– Добро пожаловать, Бейли, – произнес Бредли с теплой улыбкой.

– Очень приятно познакомиться с вами, – сказала Ивонна и подошла ближе. На мгновение ее глаза встретились с глазами сына, после чего она добавила: – Давно пора.

– Пойдемте в дом, – пригласил отец Паркера.

Он постоял у двери, ожидая, пока все пройдут в просторный вестибюль. Пол был выложен черными и белыми квадратами полированного мрамора; у левой стены длинная винтовая лестница вела наверх.

– Как насчет того, чтобы чего-нибудь выпить? – предложил Бредли. – Виски? Коктейли? Вино?

Бейли и мать Паркера выбрали белое вино, Паркер и Бредли предпочли виски.

– Я помогу тебе, отец, – сказал Паркер, и женщины остались наедине.

Ивонна провела Бейли в гостиную. Бейли уселась на кожаный диван.

– У вас очень красивый дом.

– Спасибо, – отозвалась Ивонна.

В уголках ее рта играла легкая улыбка. С чего бы это? – озадаченно подумала Бейли. Да и разглядывает ее как-то странно… Может, у нее порван чулок? Или что-то не в порядке с одеждой?

– Простите меня, – сказала старшая женщина. – Розанна Снайдер – мой хороший друг, и несколько недель назад она рассказала мне о вас.

Тут Бейли словно горячей волной окатило: она вспомнила, как наврала секретарше Паркера, что она старый друг семьи.

– Я… наверное, вам интересно, почему я заявила, что знаю Паркера.

– Нет, хотя должна признаться, это заставило меня поломать голову. Я никак не могла вспомнить никаких Йорков.

– Вы и не можете их знать…

Бейли сложила руки на коленях, не зная, о чем говорить дальше.

– А Розанна права. Вы действительно очаровательная девушка.

– О, ну что вы…

– Я уже начала сомневаться в том, что Паркер когда-нибудь снова влюбится. Он так переживал из-за Марии, так близко к сердцу принял их разрыв… – Она помолчала, а затем оживленно сказала: – Но теперь это уже все в прошлом.

Бейли решила проигнорировать намек на то, что Паркер влюбился в нее. В настоящий момент ее беспокоило другое.

– Паркер рассказывал вам, как мы познакомились? – Только бы он ограничился упоминанием о том, что они случайно столкнулись в подземке, мысленно взмолилась она.

– Конечно, рассказал, – вместо матери ответил Паркер, входя в комнату. Он уселся на ручку кресла и обнял Бейли за плечи. Его смеющиеся глаза не отпускали ее. – Я упоминал, что Бейли пишет романы о любви, не так ли, мама?

– Да, ты упоминал, – подтвердила Ивонна. – Надеюсь, ты не забыл поведать ей, что я страстная читательница подобной литературы?

– Нет, до этого мы еще не дошли.

Бейли заерзала в своем кресле. Неудивительно, что Ивонне с трудом удавалось скрыть свое веселое настроение, если Паркер проболтался, как она преследовала его от подземки до офиса…

Появился отец Паркера, держа поднос с приготовленными напитками. Поставив поднос на столик, он не замедлил раздать всем бокалы.

В течение некоторого времени все четверо оживленно беседовали, а потом Ивонна поднялась и сказала:

– Пойду проверю жаркое.

– Могу я помочь, дорогая?

– Помоги, отец, помоги, – улыбнулся Паркер. – А я пока что развлеку Бейли семейными фотографиями.

– Паркер, – укоризненно сказала Бейли, едва его родители оказались вне предела слышимости, – как ты мог?

– Как я мог что?

– Рассказать своей матери, как мы познакомились? Она же наверняка приняла меня за ненормальную!

Нисколько не смутившись, Паркер широко улыбнулся.

– Честность лучшая политика.

– Не спорю, но наша встреча была настолько… необычной.

– Конечно, но я должен признаться, моему самолюбию польстило, что ты восприняла меня как классический материал для своего героя.

– Беру свои слова обратно, – положив ногу на ногу, заявила Бейли.

Паркер рассмеялся и хотел было что-то сказать, но тут в комнату вошел Бредли с бутылкой в руках.

– Шампанское? – спросил Паркер. Отец с гордостью поднес бутылку к его лицу, чтобы он мог рассмотреть этикетку. – Да еще такое дорогое?

– Ты прав, черт возьми! – воскликнул Бредли. – Самое дорогое. Ведь не каждый день наш сын объявляет, что нашел женщину, на которой хочет жениться!

 

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

Потрясенная Бейли с недоверием посмотрела на Паркера. Она осознала, что стоит, но не помнила, как поднялась с кресла. Внезапно грудь ее стеснило, стало трудно дышать, словно в комнате не хватало свежего воздуха.

– Я сказал что-нибудь не то? – с явным огорчением спросил Бредли, обращаясь к сыну.

– Было бы лучше, если бы ты оставил нас наедине на несколько минут, – нахмурившись, проговорил Паркер.

– Прости, сынок, я не хотел ляпнуть лишнее…

– Все в порядке, папа.

Отец вышел из комнаты.

Бейли подошла к массивному каменному камину и уставилась на решетку, где были уложены дрова и растопка.

– Бейли! – негромко позвал Паркер за ее спиной.

Она резко обернулась к нему лицом, не в силах произнести ни слова. От возмущения ее всю трясло.

– Я понимаю, для тебя это явилось… неким сюрпризом.

– Неким сюрпризом? – вскричала она.

– Ну, хорошо, потрясением.

– Мы… мы познакомились всего месяц назад!

– Это правда, однако мы знаем друг друга гораздо лучше, чем многие пары, которые встречаются годами.

– Я… Не слишком ли самонадеянно с твоей стороны… говорить о помолвке?

Бейли никак не могла успокоиться. С того момента, как они впервые заговорили друг с другом, она ясно дала понять, что не имеет никакого намерения вступать в личные отношения с мужчинами. Кто мог ее осуждать после того опыта общения с представителями противоположного пола, которым она располагала? Еще об одной помолвке, даже с таким чудесным человеком, как Паркер, не могло быть и речи.

– Да, я поступил опрометчиво.

– Так как же ты мог предположить такое? Помолвки для меня гибельны! Я не хочу еще раз проходить через это. Не желаю!

Он нахмурился.

– Согласен. Я допустил ошибку.

– Вот именно. – Бейли прошла через комнату и встала позади кресла, держась одной рукой за его спинку. – Дважды, Паркер, дважды. – Она вытянула вперед два пальца. – И оба раза, оба раза меня бросили. Я не могу снова пережить такой позор. Просто не могу.

– Позволь мне все объяснить, – негромко произнес Паркер. – В течение долгого времени мои родители ждут, что я наконец женюсь.

– Замечательно. Значит, иными словами, ты использовал меня. Сделал козлом отпущения. Скажи, ты все это выдумал сам? Как изобретательно!

По тесно сжатым челюстям было видно, как трудно Паркеру сохранять самообладание.

– Ты ошибаешься, Бейли.

– Почему же? Я все поняла.

– Да ничего ты не поняла! – сердито возразил Паркер.

– Видимо, я такая наивная дурочка, что тебе ничего не стоило вовлечь меня в свои жестокие планы.

– Жестокие планы? По-моему, ты становишься слишком мелодраматичной.

– Я? Не забудь, ты разговариваешь с женщиной, которую уже завлекали и обманывали. Дважды. Почти все мужчины, которых я знала, рано или поздно превращались в жестоких лжецов.

– Бейли, я не использую тебя. – Паркер пересек комнату, встал прямо перед ней и положил руки ей на плечи. – Думай обо мне что хочешь, но ты должна знать правду. Да, мои родители будут счастливы, если я женюсь, но, хотя я очень люблю свою семью, никогда бы не стал использовать тебя или кого-нибудь другого для удовлетворения их желаний.

Бейли нахмурилась, не зная, чему верить. Его взгляд был таким искренним, таким притягивающим.

– Тогда на каком основании ты им объявил, что нашел женщину, на которой хочешь жениться?

– Потому что я нашел такую женщину. – Глаза Паркера посветлели. – Я все больше влюбляюсь в тебя. Да что там – я влюбился с первого момента нашего знакомства.

Бейли заморгала, стараясь сдержать подступившие слезы.

– Сейчас тебе кажется, что ты в меня влюблен, – прошептала она, – но это будет длиться недолго. Ты не успеешь опомниться, как повстречаешь другую и влюбишься в нее, а меня больше не захочешь знать.

– Этого не произойдет, Бейли. Ты обязательно наденешь свое почти неиспользованное свадебное платье – и наденешь его для меня.

Во все глаза она смотрела на него, не веря тому, что слышит.

– Я совершил ошибку, рассказав маме о тебе. Фактически первой была Розанна Снайдер, ей так и не терпелось поведать о тебе своей подружке. После этого мама не отставала от меня с просьбами пригласить домой, чтобы она и отец могли с тобой познакомиться. Все еще более осложнилось, когда к этому подключился отец; и за парой стаканов хорошего виски я признался в своем желании жениться. Естественно, оба чуть с ума не сошли от радости.

– Да, конечно. – Сосущее ощущение в животе не оставляло Бейли.

– Я не хотел торопить тебя, но, так как отец нечаянно проболтался, лучше внести ясность. У меня благородные намерения.

– Сейчас – да, но они недолговечны, – возразила она.

Паркер расправил плечи и глубоко вздохнул.

– Моя любовь не пройдет. Я понимаю, у тебя не было времени разобраться в своем отношении ко мне. Но я надеялся… – он замялся, нахмурил брови, – что мы сможем серьезно поговорить несколькими месяцами позже, когда наши чувства друг к другу окрепнут.

– Повторяю, Паркер, помолвки не доходят до свадьбы, по меньшей мере у меня.

– На этот раз все будет по-другому.

– Если мне суждено снова влюбиться, то мой избранник, конечно же, ты. Но, Паркер, из этого ничего не выйдет. Прости, но больше я с этим не справлюсь. Просто не смогу.

Руки Бейли дрожали, нижняя губа тоже, да так, что пришлось ее прикусить. Она любила Паркера, но прятала любовь глубоко в сердце.

– Бейли, выслушай меня.

– Нет, – твердо сказала она. – Мне жаль, правда, очень жаль, но ты все неправильно понял. Я пишу романы о любви, а ты… ты мужчина, который служит прототипом главного героя.

Брови Паркера сошлись на переносице.

– Иными словами, все, что происходит между нами, является фарсом. Единственный человек, который использует кого-либо, это ты.

Бейли так сильно сжала руки, что ногти впились в ладони. На лбу выступил холодный пот.

– Я этого никогда и не скрывала.

– Понимаю. – Он скрежетнул зубами. – Тогда мне остается только просить прощения.

– Нет никакой необходимости извиняться.

Сердце Бейли рвалось на части, но она должна была заставить Паркера поверить, что их отношения были всего лишь фарсом. События приобретали слишком рискованный характер. Слишком болезненный…

На минуту их отвлек звук мягких шагов – в комнату вошла мать Паркера.

– Дорогие, – улыбаясь, сказала она, – ужин готов. Боюсь, что, если мы еще помедлим, он будет испорчен.

– Сейчас идем, – проговорил Паркер.

Никогда в жизни Бейли не чувствовала себя так неловко. Напряжение за столом настолько сгустилось, думала она с горькой иронией, что его можно было нарезать ломтями и намазать маслом.

В продолжение всего ужина Паркер почти не раскрывал рта. Хозяйка дома, воплощение любезности, взяла на себя обязанность поддерживать разговор. Бейли прилагала все усилия, чтобы держаться в рамках приличий, но атмосфера была такой натянутой, что задача казалась почти невыполнимой.

Как только все встали из-за стола, Паркер заявил, что им пора уезжать. Бейли кивком поддержала его и горячо поблагодарила хозяев за прекрасный ужин. Для нее было честью познакомиться с ними, заверила она, и вообще весь вечер оказался исключительно приятным.

– Ты не считаешь, что несколько переборщила? – пробормотал Паркер, когда они уселись в автомобиль.

– Должна же я была что-то сказать! – отрезала она. – Особенно учитывая твою грубость.

– Разве я вел себя грубо?

– Хорошо, не грубо, но абсолютно бестактно. Разве ты не видел, как неловко чувствовал себя твой отец? Он и без того расстроился, что проговорился о твоих планах, а ты только все усложнил.

– Он заслужил это.

– Какие ужасные вещи ты говоришь!

Паркер не удостоил ее ответом. Всего лишь пару часов назад изъяснялся в нежных чувствах к ней, а теперь так торопился доставить ее домой, будто тренировался для участия в гонках «Индикара».

Бейли даже удивилась, когда он сказал, что проводит ее до двери. Предыдущим вечером он тоже поднялся с ней на лифте до самой квартиры, но после высокопарного пожелания спокойной ночи удалился. Сегодня же все вышло иначе: расстаться с нею подобным образом явно не входило в его планы.

– Пригласи меня войти, – сказал он, когда она отперла дверь.

– Пригласить тебя войти? – повторила Бейли, прислушиваясь к жалобному мяуканью Макса с другой стороны двери.

– Я войду независимо от того, пригласишь ты меня или нет.

Глядя в его бесстрастное лицо, Бейли поняла, что он поступит точно так, как сказал. Внутри у нее все сжалось от недоброго предчувствия.

– Так и быть, – наконец сказала она, открывая дверь. Включила в прихожей свет и сняла пальто. Макс, почувствовав ее настроение, прямиком отправился в спальню. – Я приготовила бы кофе, но не думаю, что ты здесь задержишься.

– Приготовь кофе.

Возможность заняться чем-нибудь обрадовала Бейли. Расставляя на подносе посуду, она произнесла:

– Что бы ты ни сказал, моего решения не изменить. – Голос прозвучал спокойно и сдержанно, как она и хотела.

Паркер не обращал на нее никакого внимания. Будучи не в состоянии оставаться на месте, он стремительно расхаживал по кухне, задержавшись только в тот момент, когда Бейли подала ему кружку с дымящимся кофе. Бейли доводилось наблюдать за Паркером, когда он был раздражен, даже когда на него накатывала ревность и безрассудство, но таким она видела его впервые.

– Может, объяснишь, что у тебя на уме? – поинтересовалась Бейли, опираясь поясницей о кухонную стойку. Чашку с кофе она держала обеими руками прямо перед собой.

– Хорошо. – Глаза Паркера впились в ее лицо. – Я дьявольски возмущен твоими нелогичными эмоциями.

– Ах, нелогичными эмоциями!

– Признайся, ты ведешь себя так только потому, что какой-то другой мужчина разорвал свою помолвку с тобой. Я прав?

– Другие мужчины, – саркастически поправила Бейли. – Обрати внимание на множественное число, что означает – больше одного. Прежде чем судить меня слишком строго, мистер Дейвидсон, позвольте вам напомнить, что человеку свойственно учиться на собственном опыте. Если вы сунете руку в огонь и обожжетесь, то вряд ли захотите снова сделать то же самое, не так ли? Все очень просто и логично. Я была глупа, рискнув дважды, но не собираюсь повторить ошибку в третий раз.

– А тебе никогда не приходило в голову, что ты не любила ни Пола, ни Тома?

Застигнутая врасплох неожиданным вопросом, Бейли заморгала.

– Ну знаешь, это смешно. Я дала согласие на замужество с ними. Ни одна женщина не пойдет на такое без любви.

– Они оба расстались с тобой.

– Как любезно с твоей стороны напомнить мне об этом.

– Как бы то ни было, когда они сообщили о решении прервать отношения, ты не нашла ничего лучшего, как носиться со своей болью. Если бы ты любила, любила по-настоящему, ты сделала бы все возможное, чтобы удержать их. Однако ты не сделала ничего. Абсолютно ничего. Что еще мне остается думать?

– Откровенно говоря, мне наплевать, что ты будешь думать. Я знаю, что творилось у меня в сердце, и знаю, что любила их обоих. Что же удивительного в том, что я не хочу больше поддаваться чувствам? О помолвке не может быть и речи!

– Тогда выйди за меня сейчас, без всякой помолвки.

Сердце Бейли дрогнуло, затем упало куда-то к ногам.

– Я… я не уверена, что правильно тебя поняла.

– Ты все поняла. Помолвки тебя пугают. Я готов признать, что у тебя есть на то серьезные основания, но ты не должна уродовать из-за этого всю свою оставшуюся жизнь.

– Иными словами, миновать помолвку и броситься к алтарю, чтобы усыпить мой страх?

– Ты все время повторяешь, что отказываешься пройти еще через одну помолвку. Я могу понять тебя, – заявил он спокойно. – Рено находится на расстоянии пары часов пути. – Он посмотрел на свои часы. – Завтра в это же время мы уже будем мужем и женой.

– О… Э… – Слова вертелись вихрем у нее в голове, никак не складываясь в связные мысли.

– Итак? – Паркер выжидающе смотрел на нее.

– Я… мы… Не думаю, что нам следует так поступать, Паркер. Твое предложение довольно… героическое, но совершенно неосуществимое.

– Почему? Мне кажется, это вполне логично.

– Ты подумал о том, что могут существовать другие факторы? Приходило ли тебе в голову, что я могу не любить тебя?

– Ты так сильно влюблена в меня, что даже не можешь размышлять логически, – заявил он с эгоистичной уверенностью.

– С чего ты взял?

– Все лежит на поверхности. Это видно по твоей реакции, по тому, как усердно ты стараешься убедить себя в безразличии ко мне. И в том, как ты отвечаешь на мои поцелуи. Сперва было сопротивление, затем постепенно появилась теплота, настороженность ослабла настолько, что я понял – ты получаешь от поцелуя такое же удовольствие, какое получаю я. Когда ты застонала, я понял все, что должен был понять.

Яркая краска залила щеки Бейли.

– Я не стонала, – горячо возразила она.

– Хочешь доказательств?

– Нет, – отступив на шаг, вскрикнула Бейли.

На лице Паркера появилась довольная улыбка.

– Я сожалею, искренне сожалею, но должна огорчить тебя, Паркер. Я считаю, что совершила бы ужасную ошибку с серьезными последствиями для нас обоих, если бы согласилась с твоим предложением.

Лицо Паркера помрачнело. Бейли не отводила от него взгляд; в глубине души она прекрасно понимала, что если на свете существовал мужчина, способный вернуть мир ее душе, то этим мужчиной был Паркер. Но ей предстояло еще самостоятельно пройти курс духовного излечения. А вскоре, может быть… Набравшись смелости, она прошептала:

– Не могли бы мы немного повременить?

Паркер просит ее стать его женой. Паркер Дейвидсон – вдвое, нет, втрое лучше, сильней, благородней, чем Пол и Том, вместе взятые. А она так напугана, что только заикается и дрожит как осиновый листок!

– Повременить, значит, – повторил он.

Поставив кружку с кофе на кухонную стойку, Паркер шагнул вперед и взял ее лицо в свои руки. Большими пальцами он нежно погладил щеки Бейли. Она смотрела на него, едва дыша. Тело затрепетало в сладостном предвкушении поцелуя, которого она так долго ждала.

Губы Паркера коснулись ее губ, двигаясь по ним медленно и искусно. Бейли затаила дыхание. Глубоко в горле возник стон – такой слабый, что был едва различим.

Но Паркер все-таки услыхал его и ответил, крепче заключив в свои объятия. Поцеловал ее второй раз, затем сразу отпустил и отвернулся.

Чтобы не упасть, Бейли была вынуждена схватиться за кухонную стойку.

– Зачем ты это сделал?

Медленно, очень медленно по его лицу распространилась улыбка.

– Чтобы помочь тебе решиться.

– Самое худшее во всем этом то, что я не написала ни одного слова за целую неделю, – пожаловалась Бейли, сидя на ковре своей гостиной и упершись подбородком в колени. Страницы рукописи были рассыпаны по полу. Макс, не проявлявший к ним никакого интереса, спал, как обычно, на принтере.

– За целую неделю?

В голосе Джо-Энн прозвучало недоверие. Даже на Рождество ни одна из них не отрывалась от творчества больше, чем на три дня.

– Я пыталась. Каждый вечер включаю компьютер, а затем сижу и тупо смотрю на экран. Самый худший случай творческого застоя, с которым я когда-либо сталкивалась. Я просто не могу заставить себя работать.

– Хмм, – протянула Джо-Энн, прислонившись к дивану. – И как раз неделя прошла со времени твоей последней встречи с Паркером. Мне кажется, эти два обстоятельства как-то связаны друг с другом.

– Связаны, – прошептала Бейли несчастным голосом.

Джо-Энн ничего нового ей не сообщила. По меньшей мере двенадцать раз на дню она переживала тот вечер в своей памяти.

– Ты так и не рассказала, что тогда случилось, – произнесла Джо-Энн, внимательно глядя на подругу.

У Бейли сдавило горло.

– Паркер всего лишь мой друг. И все.

– Ага, а коровы летают.

– Мой единственный интерес к Паркеру объясняется только тем, что он образцовый прототип Майкла, – промямлила Бейли в который раз, сама не понимая, кого хочет убедить – Джо-Энн или себя.

Паркер не давал знать о себе целую неделю. Ушел, согласившись на отсрочку, о которой она просила. Сказал, что поцелуй должен помочь ей решить, хочет ли она его.

Чего тут решать? Бейли давным-давно поняла, что хочет его, что он ей нужен, только, напуганная прошлым опытом, боялась, что его любовь к ней будет недолговечна. С Полом и Томом ничего не получилось, значит, такая участь может постичь ее и с Паркером. А если такое произойдет, ей уже не оправиться от боли.

Паркер предложил прекрасный вариант – с его точки зрения. Обойтись без помолвки и сочетаться браком в Рено. Либо он не хотел понять, либо она сама плохо объяснила, что для нее обручальное кольцо не являлось гарантией. Рано или поздно в сердце Паркера может произойти перемена, и его любви настанет конец.

– С тобой все в порядке? – встревоженно спросила Джо-Энн.

– Конечно. – Бейли удалось придать своему голосу твердость, хотя в душе царила полная сумятица. – Просто меня беспокоит этот творческий застой. Ну, ничего, еще не конец света. Вскоре все вернется в норму, и я снова буду в состоянии писать по четыре страницы за вечер.

– Ты в этом уверена?

Бейли не была уверена ни в чем.

– Нет, – призналась она.

– Помни только, что я здесь в любое время, когда захочешь поговорить.

Слабая улыбка тронула уголки дрожащих губ Бейли, и она молча кивнула.

Только через три дня Бейли встретилась с Паркером. Она ждала одна – Джо-Энн взяла день за свой счет – на станции подземки, когда, подняв глаза, увидела, как он направляется в ее сторону. Тут же задрожали коленки и бешено заколотилось сердце.

Без сомнения, Паркер также увидел ее, хотя и старался ничем этого не показывать. Его глаза встретились с ее, как бы посылая вызов проигнорировать неожиданную встречу. Когда Бейли сделала к нему нерешительный шаг, его губы искривились в насмешливой ухмылке.

– Привет, Бейли.

– Здравствуй. Как жизнь?

Прежде чем ответить, он на какую-то долю секунды замешкался. Бейли затаила дыхание.

– А у тебя?

– Чудесно, – не моргнув глазом солгала она.

Господи, что происходит? Как они могут стоять так близко друг к другу и притворяться? Взгляд Паркера задержался на ее губах, и по телу Бейли пробежала дрожь. Волосы Паркера слегка растрепались, он тяжело дышал: видимо, торопился, чтобы поспеть к поезду.

Паркер и Бейли не обмолвились больше ни одним словом, пока не вошли в вагон.

Он остановился на расстоянии нескольких шагов от Бейли, она вскинула на него глаза. Почему, ну почему он не захотел сесть рядом?

До этого момента Бейли даже самой себе не осмеливалась признаться, как сильно ей недоставало его общества. Странно, они едва знакомы, но тем не менее он, казалось, заполнил всю ее жизнь.

Очевидно, не так обстояло дело с Паркером – иначе он не смог бы так равнодушно сесть вдали от нее. Бейли вздернула подбородок и заставила себя рассматривать рекламные панели, тянувшиеся по всей длине вагона.

И вдруг почувствовала на себе взгляд Паркера. Ощущение было настолько сильным, как будто его рука коснулась ее щеки, задержалась на лице так же, как в прошлый раз, когда они расстались.

Бейли медленно повернулась и посмотрела на Паркера. Их взоры встретились; выражение жгучего желания в его глазах разорвало ее сердце.

Собрав в кулак всю свою волю, Бейли отвела взгляд в сторону. В конечном счете он забудет ее и найдет другую женщину, которую сможет полюбить сильнее, на всю жизнь…

Старательно избегая встречи с глазами Паркера, она ощущала взаимное притяжение между ними с такой силой, что вскоре снова повернула голову и посмотрела на него. От тревожащей глубины его потемневших глаз сердце дернулось и сбилось с ритма. Волна желания захлестнула все ее существо.

Поезд замедлил ход, и Бейли, с облегчением вздохнув, рывком поднялась с места и заторопилась к выходу.

– Я все еще жду, – прошептал Паркер ей в спину, когда она проходила мимо него, и тоже направился к дверям. – Ты еще не решила?

Бейли на секунду закрыла глаза. Господи, дай мне храбрость, помоги поступить правильно, чтобы не навредить нам обоим! – заметалась в голове беспокойная мысль. Однако ее так сильно тянуло к этому человеку, что ответить вслух она не могла, чтобы не выдать голосом волнения, и лишь слабо помотала головой.

Увлекая с собой Бейли, толпа рванулась вперед. Паркер остался позади.

В следующий вечер писательская группа собралась на очередное заседание, что чрезвычайно обрадовало Бейли. По крайней мере не придется часами смотреть в пустой экран компьютера, убеждая себя в том, что она писательница. Вот Джо-Энн – совсем другое дело, она достигла значительного прогресса, тогда как Бейли день за днем терпит полный творческий крах.

Председательствовавшая на собрании, известный автор историко-романтических романов, согласилась обратиться к группе с речью, полной отличных советов и рекомендаций. Бейли попыталась записывать, но вместо этого принялась рисовать в блокноте какие-то геометрические фигуры.

И только шумно захлопнув блокнот в конце беседы, Бейли сообразила, что аккуратные круги на исчерченных страницах напоминают взаимно связанные обручальные кольца. Всего их было около пятнадцати пар. Может, подсознание посылает ей какое-то сообщение? – терялась в догадках Бейли.

– Слушай, давай выпьем по чашечке кофе? – избегая смотреть Бейли в лицо, предложила Джо-Энн после того, как члены секции разошлись.

– Что ж, неплохая идея.

Бейли взглянула на приятельницу и вдруг поняла, что произошло нечто непредвиденное. Весь вечер Джо-Энн избегала общаться с нею. Сперва Бейли подумала, что у нее просто разыгралось воображение и ей это почудилось, но теперь сомнений не оставалось: в их отношениях какая-то напряженность.

– Итак, – сказала Бейли, когда они оказались на улице. – В чем дело? Что случилось?

Джо-Энн глубоко вздохнула.

– Сегодня во второй половине дня я встретила Паркера. Может, все это пустяки, может, не следует тебе говорить, но, Бейли, он был с женщиной, и они вели себя совсем не так, как простые друзья.

– О!

У Бейли ослабели ноги, сердце в груди стало тяжелым, как камень. Неверными шагами она ступила на тротуар.

– Не надо расстраиваться, она вполне может быть его сестрой. Я… я не хотела поначалу даже упоминать об этом, но потом подумала, что тебе будет интересно.

– Конечно, мне интересно, – тяжело сглотнув, произнесла Бейли. Голос прозвучал твердо, не выдав хаоса, воцарившегося в мыслях.

– По-моему, Паркер меня тоже заметил. Вернее, я уверена в этом. И знаешь что – похоже, он хотел, чтобы я его увидела. Не стал ни уклоняться в сторону, ни прятаться, а из этого следует, что их встреча была невинна.

– Нисколько не сомневаюсь, – бодро солгала Бейли, скривив губы в подобии улыбки. Она быстро посмотрела на часы. – Боже, я и не думала, что так поздно! Пожалуй, обойдусь сегодня без кофе и поспешу домой.

Джо-Энн взяла ее за руку.

– С тобой все в порядке?

– Конечно, – старательно избегая глядеть в лицо подруге, ответила Бейли. – Все это не имеет никакого значения – я имею в виду Паркера и его… приятельницу.

– Не имеет значения? – с явным сомнением повторила Джо-Энн.

– Я не ревнива.

В животе все бурлило, голова кружилась, а руки так и ходили ходуном. Через пятнадцать минут Бейли вошла в свою квартиру. Снимать пальто не стала, а прямиком прошла в кухню и взяла телефонную трубку.

Паркер отозвался после третьего гудка.

– Бейли, – несколько растерянно сказал он, – рад твоему звонку. Я и сам почти весь вечер пытался связаться с тобой.

– У меня было собрание нашей группы. Ты хотел мне о чем-то сообщить?

– В сущности – да. Насколько я понял, ты не собираешься менять своего решения?

– Я…

– Давай забудем о свадьбе. Нет никакой необходимости торопить события. Как ты считаешь?

 

ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ

– О, согласна на все сто процентов, – ответила Бейли.

Неудивительно, что Паркер к ней охладел, – рано или поздно это должно было случиться. А то, что он так быстро разобрался в своих чувствах, просто Божье благословение.

– Значит, никакой обиды?

– Никакой, – быстро заверила она жизнерадостным голосом. – Я к этому привыкла. Нет, честно, тебе не о чем беспокоиться.

– По-моему, тебе… весело.

– Так оно и есть, – ответила Бейли таким тоном, словно только что выиграла в лотерею и хотела поскорее закончить разговор, чтобы отпраздновать это событие.

– Как продвигается работа над книгой?

– Лучше не бывает. – Не признаваться же, что зашла в тупик!

– Ну что ж, увидимся как-нибудь, – протянул Паркер.

– Конечно, увидимся. – Какая же пытка разыгрывать этот ложный энтузиазм… – Можно один вопрос?

– Задавай.

– Где ты с ней познакомился?

– С ней? – Паркер помедлил. – А, понял, ты имеешь в виду Лизу. Мы знаем друг друга целую вечность.

– Понимаю. – Бейли пришлось отвести трубку в сторону, чтобы не выдать себя. Но голос все-таки предательски дрогнул. – Я желаю тебе счастья, Паркер.

Он помолчал, будто раздумывая, сказать что-нибудь еще или распрощаться.

– Тебе также, Бейли.

Бейли положила трубку. Спотыкаясь на подкашивающихся ногах, прошла к креслу и рухнула в него, закрыв лицо руками и судорожно втягивая воздух. Жгучая боль, возникшая в животе, горячими волнами распространялась по всему телу и вскоре достигла кончиков пальцев.

Собрав оставшиеся силы, Бейли подняла голову, расправила плечи и встала. Ей приходилось бывать в таком состоянии раньше. Дважды. В третий раз не должно быть намного хуже.

Во всяком случае, теперь не надо возвращать кольца, аннулировать договоренность о свадебной церемонии, сжигать тисненые приглашения на свадьбу…

Никто, кроме Джо-Энн, даже не подозревал о существовании Паркера, следовательно, не приходится думать о том, как она посмотрит людям в глаза, что им скажет.

Ничего страшного – забыть Паркера будет легким и быстрым делом, убеждала себя Бейли.

И ошиблась.

Потянулась дьявольски медленная неделя. Бейли чувствовала себя так, словно очутилась на другой планете. Внешне ничего не изменилось, и тем не менее мир как бы сошел со своей оси. Каждое утро она как робот отправлялась на работу, в обеденный перерыв обсуждала сюжет своей книги с Джо-Энн, честно досиживала до восьми часов, возвращалась домой и усаживалась перед компьютером, упорно переписывая неудачные места в романе.

Казалось, все было под контролем. И все же жизнь вокруг разворачивалась в каком-то замедленном темпе, а она ощущала себя сторонним наблюдателем, а не активной участницей.

Настроение Бейли не могло не отразиться на творческом процессе. Так или иначе, через два дня после того, как она отдала Джо-Энн последний вариант рукописи, раздался звонок подруги.

– Ты уже закончила читать? – возбужденно спросила Бейли, услышав ее голос. Если Джо-Энн понравилось, можно отсылать рукопись Пауле Олбрайт – той самой, что выразила желание ознакомиться с ее правкой.

– Мне хотелось бы встретиться и обсудить кое-какие моменты. У тебя есть время?

Вот времени-то у Бейли имелось в изобилии. Раньше она не сознавала, сколь большое место в ее жизни занимал Паркер и как быстро ему удалось прогнать пустоту, царившую в ее жизни до его появления. Страшную брешь, оставшуюся после его ухода, заполнить было нечем. Вечерами она работала до изнеможения, пока не валилась от усталости. Но, так как все равно не могла уснуть, обычно просиживала до утра с Максом на руках.

Кот не очень радовался повышенному вниманию, которое уделяла ему хозяйка. Он неохотно давал себя погладить и почесать за ушами. Правда, дополнительные дозы консервированного корма и пухлая подушка принимались с благодарностью, но вот когда его насильно хватали и сажали на колени, он выносил с трудом. К чести Макса следовало отметить, что он достаточно спокойно переносил ее бессвязные рассказы о личных неприятностях, но вскоре и это ему надоело.

– Приготовь кофе, я буду через несколько минут, – сказала Джо-Энн, прервав размышления Бейли.

– Отлично. Посмотрим, как быстро ты доберешься.

Положив трубку, Бейли недовольно нахмурилась. Боже мой, ведь только что она произнесла самые банальные слова на свете! Если так пойдет и дальше, через месяц совсем забудет, как говорить нормальным языком!

Джо-Энн явилась через пятнадцать минут с рукописью Бейли под мышкой.

– Все ясно, тебе не понравилось, – произнесла Бейли равнодушным тоном. Выражение лица приятельницы делало эти слова совершенно излишними.

– Ну, не совсем так, – возразила Джо-Энн, потом положила папку на кофейный столик и уселась в мягкое кресло.

– В чем проблема на этот раз?

– Дженис.

– Дженис? – вскинулась Бейли. Она затратила столько труда, чтобы придать переработанному варианту романа надлежащий вид, а Джо-Энн, видите ли, придирается к Дженис! – Я думала, источник всех неприятностей – Майкл.

– Правильно, в первоначальном варианте. Сейчас ты замечательно выписала его образ, а вот Дженис показалась мне такой – неприятно говорить это – слабой.

– Слабой? – вскричала Бейли. – Дженис вовсе не слабая! Она сильная, самостоятельная и…

– Глупая и слабовольная, – закончила за нее Джо-Энн. – Читательские симпатии к такой героине исчезнут в середине книги. Во взаимоотношениях с Майклом она действует как робот.

Бейли стоило большого труда удержаться от возражений: мнение Джо-Энн чего-то да стоило, а ее оценка предыдущих вариантов рукописи, несомненно, оказалась безошибочно точной.

– Хорошо, приведи хотя бы один пример, – без эмоций сказала Бейли.

– Все изменилось после эпизода на концерте поп-музыки.

– Паркер показал себя настоящим ничтожеством. Он заслужил все, что она сказала и что сделала.

– Паркер? – При этой оговорке брови Джо-Энн вопросительно приподнялись.

– То есть Майкл, – поправилась Бейли. – Ты прекрасно знаешь, кого я имею в виду!

– Это точно, знаю.

В течение прошедшей недели Джо-Энн неоднократно предпринимала неуклюжие попытки при случае упомянуть имя Паркера, но Бейли решительно отказывалась говорить о нем.

– Майкл действительно показал себя несколько своевольным, – согласилась Джо-Энн, – но читатель такое с готовностью простит, зная, что герой руководствовался искренними чувствами к Дженис. Конечно, он приревновал, когда она танцевала с другим мужчиной, но это ведь нанесло ему страшный удар. Да, он несколько вспылил, но им двигали нормальные человеческие побуждения.

– Иными словами, читатель примирится с поведением героя, а героиню осудит? – с вызовом спросила Бейли.

– Ну, не совсем так, – ответила Джо-Энн, в ее голосе прозвучала удивленная нотка. – В первоначальном варианте Дженис изображена остроумной, отзывчивой и самостоятельной. И читатель, естественно, проникнется к ней симпатией.

– Тогда что же изменилось? – раздраженно повысила голос Бейли. Она была готова защищать Дженис как собственного ребенка.

Джо-Энн пожала плечами.

– Хотелось бы понять, что случилось с Дженис. Ясно, что все началось после эпизода на концерте, а после этого возникают проблемы. Знаешь, никак не могу понять, почему она так легко готова принять все, что делает и говорит Майкл. Похоже на то, что Дженис внезапно потеряла свою самобытность. К концу книги я ее просто невзлюбила. Так и хотелось схватить ее за плечи и хорошенько встряхнуть.

К глазам Бейли подступили слезы.

– Значит, опять садиться к компьютеру, – сказала она с напускной живостью. – Что ж, мне не привыкать.

– Хочешь совет? Отложи рукопись в сторону на несколько недель, – понимающе покивала Джо-Энн. – Кстати, ты говорила, что у тебя есть еще какой-то сюжет, над которым тебе хочется поработать, не так ли?

Бейли утвердительно кивнула. Но это было раньше, когда энергия била из нее ключом. До того, как она начала притворяться, что живет абсолютно нормальной жизнью, когда на самом деле боль не покидала ее ни на минуту. До того, как она потеряла всякую надежду…

– Что будет, если я отложу рукопись?

– У тебя появится перспектива ее отшлифовать, – ответила Джо-Энн. – Присмотрись повнимательней к Дженис. Разве она заслуживает любви такого замечательного мужчины, как Майкл? Его образ у тебя получился великолепно.

Само собой, ведь источником ее вдохновения явился Паркер!

– Иными словами, Дженис не вызывает симпатий?

Джо-Энн с сожалением покачала головой.

– Боюсь, что так. Но помни, это мое личное мнение. Ты можешь дать прочитать роман кому-нибудь еще. Я не хочу расхолаживать тебя, Бейли, правда не хочу.

– Верю.

– Я так честна с тобой, потому что мы друзья.

– Честное мнение я и хотела услышать, – медленно призналась Бейли.

Кого она в конце концов обманывает? Похоже, из нее не получится писатель, не получилась и жена. Ничего у нее не выйдет, шансы на успех ничтожны.

– Я высказала свое мнение, – повторила Джо-Энн.

– Если бы я хотела услышать о своей необычайной одаренности, дала бы рукопись своей матери.

Джо-Энн рассмеялась и посмотрела на часы.

– Мне нужно бежать. Хочу перехватить Дэна в магазине, он там покупает глушитель. Наш фургон шумит, как армейский танк. Если у тебя возникнут вопросы, позвони мне позже.

– Ладно, позвоню.

Бейли проводила подругу до двери. Джо-Энн надела пальто и взяла сумочку. Выходя, она с озабоченным видом оглянулась.

– Тебя не очень расстроил наш разговор?

– Немного, – сказала Бейли. – Ну хорошо, очень. Но я ценю твое мнение, и, если мне придется переписывать роман сотни раз, прежде чем приведу его в надлежащий вид, я не опущу руки. Писательское дело не для слабовольных.

– Ты права, подруга.

В первую же минуту после ухода Джо-Энн Бейли схватила рукопись и начала листать страницы.

Пометки Джо-Энн на полях были очень ценными, хоть и больно ранили самолюбие. Особое внимание Бейли уделила комментариям к той части, где описывались события, произошедшие после рокового для Майкла и Дженис вечера на концерте. Не составило труда сравнить этот эпизод с его эквивалентом в реальной жизни.

Так, во взаимоотношениях с Майклом ее героиня действует как робот, сказала Джо-Энн. Бейли не могла не согласиться с этим замечанием. Все выглядело так, будто Дженис внезапно потеряла силу воли и перестала бороться за свое счастье. В сущности, она готова была лечь и умереть.

Не произошло ли то же самое с тобой? – спросило ее сердце.

Но Бейли не обратила на это внимания; ей надоело прислушиваться к своему внутреннему голосу, потому что она на собственной шкуре узнала, какую это может причинить боль.

«К концу книги я ее просто невзлюбила»… Слова Джо-Энн эхом отдавались в голове, как грохот громовых разрядов. Личности Бейли и ее героини так тесно переплелись, что она уже затруднялась определить, где кончается одна и начинается другая.

«Дженис такая… такая… слабая…»

Бейли с трудом подавила желание зажать уши, чтобы не слышать слов Джо-Энн. Так и хотелось закричать на весь белый свет: «Ты бы тоже превратилась в мягкотелую бабу, если бы в твоем гардеробе висело почти неиспользованное свадебное платье!»

Когда уже не осталось сил выносить одиночества в замкнутом пространстве, Бейли схватила жакет, сумочку и сбежала. Все лучше, чем слушать обвинения, звучащие в голове. Квартира стала неуютной и тесной. Даже прищуренные зеленые глаза Макса, казалось, обвиняли ее в слабоволии.

Небо затянуло серыми облаками. Идеальная обстановка для мрачного настроения Бейли. Она бесцельно бродила до тех пор, пока не очутилась на станции подземки; сердце внезапно учащенно забилось.

Что за необоснованный всплеск надежды? – обругала она себя. Какие шансы встретить здесь Паркера в субботу после полудня? Фактически никаких. Она не видела его больше недели. Более чем вероятно, он стал ездить на работу на автомобиле – и только для того, чтобы избежать встреч с нею.

Паркер…

Боль, которую удавалось подавлять в течение нескольких дней, вновь вырвалась наружу. Из глаз полились слезы. Бейли продолжала идти вперед быстрым целеустремленным шагом, будто торопилась куда-то. На самом деле она стремилась к миру и покою, но где их найти?

Мужчины влюблялись в нее достаточно легко, но и расставались с ней без особых усилий. Наиболее унизительно то, что в этом всегда были замешаны другие женщины. Женщины, которых они любили больше Бейли. Пол, Том и теперь Паркер.

Бейли все шагала и шагала и каким-то образом очутилась на улице, где жил Паркер. Впрочем, она не удивилась: Паркер указал это место, когда они ехали на концерт.

Кондоминиумы были новостью в этом районе – ультрасовременные, безумно дорогие и очень красивые на вид. И естественно, руководство их проектированием осуществлял Паркер. Хотя беседа с его родителями получилась несколько натянутой, мать Паркера не упустила случая похвастаться многочисленными достижениями сына. Паркер не испытывал никакого удовольствия от болтовни матери, но Бейли почувствовала гордость за мужчину, которого любила.

Которого любила…

Бейли резко остановилась, закрыв глаза и сжав руки в кулаки. Какая чушь! Если ей и случится когда-нибудь влюбиться снова, то никогда в жизни она не выберет такого непостоянного и не заслуживающего доверия мужчину, как Паркер Дейвидсон. Этот тип влюбляется и расстается с возлюбленными при первом…

Ты любишь его, дура. Хоть самой себе не ври!

Господи! Как же избавиться от этих мыслей? Хотелось одного: остаться наедине со своими страданиями и болью.

Внезапно в груди вспыхнул гнев, да такой сильный, что с трудом удавалось сдерживаться. Ни секунды не думая о возможных последствиях своего поступка, она ворвалась в центральный вестибюль кондоминиума. Навстречу двинулся швейцар.

– Здравствуйте, – вежливо сказал он.

Бейли выдавила улыбку.

– Добрый день. – Поняв, что он ждет продолжения, она добавила: – Квартиру мистера Паркера Дейвидсона, пожалуйста.

Голос звучал на редкость спокойно и безмятежно. Надо разрубить этот гордиев узел, и никто – ни швейцар, ни охранник службы безопасности – не сможет встать у нее на дороге.

– Можно узнать, кто его спрашивает?

– Бейли Йорк, – уверенно ответила она.

– Подождите, пожалуйста, здесь. – Он отсутствовал меньше минуты. – Мистер Паркер просил вас подняться. Квартира 204.

– Благодарю вас.

Когда лифт остановился на втором этаже, решимость Бейли нисколько не ослабла.

Паркеру потребовалось несколько секунд, чтобы открыть дверь. Бейли, не дожидаясь приглашения, твердыми шагами прошла в квартиру, глядя прямо перед собой. Сейчас ее не занимал ни захватывающий вид, открывавшийся из окон, ни удобная дорогая мебель из полированного дерева, обитая нарядной тканью.

– Бейли, – с некоторым удивлением произнес хозяин.

Замерев посередине комнаты, упершись руками в бока, она уставилась на Паркера с гневом, скопившимся в душе за неделю страданий.

– Не заговаривай мне зубы! – бушевала она. – Я хочу знать, кто такая Лиза. Отвечай немедленно!

Паркер смотрел на нее с открытым ртом, как на сумасшедшую.

– Нечего глазеть на меня с таким видом. – Она обошла вокруг него, а он поворачивался вслед, не сводя с нее глаз. – Нет никакой необходимости стоять с открытым ртом. Вопрос простой, и я желаю получить на него такой же ответ.

– Что ты здесь делаешь?

– А как ты думаешь?

– Откровенно говоря, я ничего не понимаю.

– Я пришла, чтобы окончательно выяснить, что ты за человек.

Она произнесла эту фразу вызывающим тоном, уверенная в том, что получит ответ.

– Что я за человек? Ты что, намереваешься прогнать меня сквозь строй солдат, которые подвергнут меня порке?

У Бейли не было настроения шутить.

– Все может быть. – Она помахала у него под носом рукой. – Я должна сообщить тебе, что образ Дженис окончательно загублен, и ответственность за это я возлагаю на тебя.

– Кто загублен?

– Мой персонаж Дженис, – чуть ли не по слогам объяснила она. – Тот самый, из романа «Навсегда твоя». Дженис стала невыразительной, покорной и вялой. Читать о ней все равно что… есть ванильный пудинг вместо шоколадного.

– А мне нравится ванильный пудинг.

Бейли гневно посмотрела на него.

– Между прочим, я еще не закончила.

Паркер поднял обе руки в знак того, что сдается.

– Прости, виноват.

– Вот именно! Объясни, пожалуйста, что ты за мужчина?

– По-моему, ты уже задавала этот вопрос.

Бейли снова обратила на него пылающий взор.

– Прости, – пробормотал Паркер, как-то странно скривив губы. – Совсем забыл, что ты еще не закончила.

– То ты признаешься мне в любви. Говоришь, что так сильно влюблен, что готов на мне жениться. – Голос ее дрогнул. – А в следующую минуту встречаешься с какой-то там Лизой и хочешь прервать наши отношения. Ну что ж, у меня есть кое-какие новости. Я больше не позволю тебе играть с моим сердцем. Ты просил меня стать твоей женой… – Бейли замолчала, заметив, как в уголках его рта мелькнула улыбка. – Наш разговор тебя забавляет? – резко спросила она.

– Немного.

– Тогда поделись, что ты нашел смешного, – сказала она, сделав широкий жест.

– Лиза моя невестка.

Смысл сказанных слов не сразу дошел до ее сознания.

– Твоя… кто?

– Она жена моего брата.

Бейли без сил рухнула в кресло. Однако, пока она собиралась с мыслями, минутное смятение прошло.

– Великолепно! Значит, ты влюблен в жену твоего брата.

– Нет. Как тебе могла прийти такая дикая мысль? – Удивление прозвучало в голосе Паркера. – Я люблю тебя.

– Что-то не вижу смысла.

– Я так и подумал, иначе…

– Иначе – что?

– Иначе ты либо давно была бы в моих объятиях, либо накинулась на меня с кулаками.

– Тебе лучше объясниться. – Бейли нахмурилась, самой себе не смея признаться, что в сердце зашевелилась смутная надежда.

– Я люблю тебя, Бейли, но не знал, сколько времени тебе понадобится, чтобы понять, что и ты любишь меня. Видишь ли, ты вся была во власти прошлого…

– И не без основания, – вставила Бейли.

– Не без основания, – согласился Паркер. – Как бы то ни было, я просил тебя выйти за меня замуж.

– Если говорить точней, то это сказал твой отец, – напомнила она.

– Правильно, он меня опередил, но я как раз собирался сделать тебе предложение…

– Но… – подсказала она. В ее жизни вечно появлялось «но», когда дело доходило до любви.

– Но я не был уверен в искренности твоих чувств.

– Прости, не поняла.

– Что, если эти чувства были не ко мне, а к Майклу? – тихо спросил он.

– Боюсь, я тебя не понимаю.

– Я думаю так – если бы ты действительно меня любила, то сделала бы все, что в твоих силах, чтобы вернуть меня.

– Вернуть тебя? Прости, Паркер, но я все еще ничего не понимаю.

– Хорошо, давай вернемся немного в прошлое. Когда Пол заявил, что у него другая женщина и он хочет аннулировать вашу помолвку, что ты сделала?

– Бросила университет и поступила на юридические курсы в бизнес-колледже.

– А после Тома?

– Переехала в Сан-Франциско.

– Вот об этом я и говорю.

Бейли растерянно потрясла головой.

– Господи, о чем ты?

Паркер замялся, потом посмотрел ей прямо в глаза.

– Я только хотел убедиться в том, что ты любишь меня настолько, чтобы бороться за свою любовь. Не беспокойся. Мы с Лизой не любовники.

– Значит, ты просто хотел, чтобы я так подумала?

– Да, – нехотя признался он. – Лиза тоже читает книжки о любви, как и большинство женщин. Я рассказал ей о наших отношениях, и она подкинула мне мысль о том, что нужно использовать ее в роли «другой женщины», как это делается во многих любовных романах.

– Это самый недостойный, самый бессовестный поступок из всех, о которых я когда-либо слышала!

– Дай мне еще несколько минут, хорошо?

– Хорошо, – согласилась Бейли.

– Когда Пол и Том ушли от тебя, ты ведь никак не отреагировала, ничего не сделала, чтобы убедить их остаться, так? Ты спокойно смирилась с тем, что они полюбили кого-то другого, и просто исчезла из поля зрения.

– Ну и что?

– А то, что мне было необходимо добиться, чтобы ты так захотела меня, что снова не ушла бы в сторону. И вот я своего добился – ты отбросила свою несносную гордость и теперь предстала передо мной…

– Иными словами – ты заранее планировал организовать этот матч медрестлинга между мною и Лизой? – мрачно спросила Бейли.

– Да нет же! – Паркера ужаснула подобная мысль. – Я просто хотел каким-то образом спровоцировать тебя, чтобы ты пришла ко мне домой. Почему ты заставила меня так долго ждать? – Он медленно покачал головой. – Я уже начал терять надежду.

– Ты потеряешь гораздо больше, если посмеешь когда-нибудь снова проделывать такие фокусы, Паркер Дейвидсон.

Лицо Паркера осветилось такой широкой улыбкой, что боль и сомнения покинули ее сердце. Он раскрыл ей свои объятия, и Бейли бросилась к нему, прижавшись лицом к сильному плечу.

– Вообще-то я на тебя сержусь, – едва слышно пробормотала она.

– Сперва поцелуй, а потом можешь сердиться сколько хочешь.

Их уста слились в экстазе. Единственным поцелуем Паркер сумел вознаградить ее за все мучительные дни, полные беспокойных мыслей, за длинные бессонные ночи. Когда он наконец отпустил ее, она едва не упала без чувств.

– Ты действительно любишь меня? – прошептала Бейли, испытывая безумную потребность вновь услышать эти сладостные слова. Нижняя губа непроизвольно затряслась, руки судорожно сжались.

– Да, мое солнышко, я действительно люблю тебя, – улыбнулся он в ответ. – И люблю так, что моей любви хватит на две жизни.

– Только на две?

Его рука нежно легла ей на затылок.

– По меньшей мере на четыре. – Их губы снова слились, затем он резко оборвал поцелуй. – Послушай, что ты там говорила про Дженис? Что с ней случилось?

Задумчивая улыбка медленно расплылась по лицу Бейли.

– Ничего такого, чего нельзя было бы исправить счастливой свадьбой и последующим медовым месяцем.

 

ЭПИЛОГ

Бейли задержалась перед книжным магазином. Ее внимание привлекло объявление, вывешенное в витрине и гласящее о продаже книг двух местных авторов во второй половине дня с выдачей ими автографов.

– Ну, и что ты испытываешь при виде своего имени в рекламе? – спросила Джо-Энн.

– Ты, может быть, и привыкла к этому, но я чувствую… я чувствую… – Бейли не сумела найти подходящего определения и импульсивно прижала ладони к гладкой округлости живота, – я чувствую почти то же самое, что испытала, когда доктор объявил, что я беременна.

– Ага, это проделывает странные штучки с нервной системой, не так ли? – подшучивала Джо-Энн. – Кстати, что это такое ты бормочешь о моей привычке? У тебя вышла первая книга, а у меня лишь вторая, а это, согласись, не так уж много.

Продавщица узнала их, как только подруги вошли в магазин, и поспешила навстречу с приветливой улыбкой на лице.

– Как приятно, что вы пришли вместе. У вас много общих интересов!

Она проводила их к передней части торгового зала, где их ожидал стол, украшенный кружевами, и два стула. Несколько женщин уже терпеливо выстроились в очереди, ожидая встречи с Джо-Энн и Бейли.

Целый час обеим пришлось провести в оживленной работе. Члены семей, друзья и другие писатели присоединились к почитателям любовных романов, которые пришли пообщаться с ними и пожелать авторам всего доброго.

Бейли как раз беседовала с пожилой женщиной, школьной учительницей на пенсии, когда Паркер и Дэн, муж Джо-Энн, непринужденной походкой прошли мимо стола. Все вчетвером они собирались пойти пообедать после окончания презентации.

У них было что отпраздновать. Джо-Энн недавно подписала контракт со своим издателем на две книги, а Бейли только что подписала контракт на продажу своего второго романа. Паркер наконец завершил работу по проектированию их нового дома. Строительство должно было начаться в следующем месяце и, если не возникнет никаких проблем, закончиться как раз к рождению ребенка.

– Больше всего в вашем романе «Навсегда твоя» мне понравился Майкл, – говорила Бейли пожилая женщина. – Эпизод, где он вдруг заключает ее в объятия и говорит, что устал от детских игр и любит ее, совершенно покорил мое сердце.

– Мое также, – отозвалась Бейли, ловя глазами любящий взор своего мужа.

– Как вы думаете, остались ли еще в этом мире такие мужчины? – спросила женщина. – Я давно развелась со своим мужем, и теперь, когда меня выпроводили на пенсию, я не прочь повстречаться с кем-нибудь, похожим на вашего Майкла.

– Вы будете поражены, узнав, как много героев находятся вокруг нас, – сказала Бейли, не спуская глаз с Паркера. – Они ездят подземкой, поедают сэндвичи с арахисовым маслом и влюбляются – точно так же, как мы с вами.

– Ну, что ж, значит, у меня еще остается какая-то надежда, – самодовольно проговорила читательница. – Значит, нужно только как следует поискать. – Женщина мило улыбнулась. – Вот почему мне нравятся любовные романы. От них хочется жить дальше, даже появляется надежда, что можно верить в любовь, – заключила она. – Даже во второй раз.

– Или в третий, – негромко вставил Паркер.

Бейли улыбнулась. На это ей нечего было возразить.