Отпускается без рецепта. Лекарства, без которых нам не жить

Мекшун Елена

Жукова Алёна Григорьевна

Большакова Елена

Мушкатёрова Наталья

Звездина Полина

Дорофеев Владислав Юрьевич

Анохин Константин

Пичугина Екатерина

Часть 2

100 лет российской фармацевтики

 

 

В 2019 году исполняется 100 лет современной системе фарминдустрии в России. За свою историю российская фармацевтика прошла множество этапов. На нее повлияли войны, экономические кризисы, смена политических строев. Отрасль рушилась и возрождалась. Нам есть, чем гордиться. Отечественная фармацевтика – это прежде всего люди, великие учёные, основатели школ и направлений. Советские ученые получили пенициллин еще в 1942 году, то есть раньше всех в мире. В нашей стране были созданы уникальные вакцины, некоторыми из которых мы спасли мир. Теперь от дженерикового импортозамещения нам предстоит перейти в число избранных стран, способных выпускать инновационные лекарственные препараты. И мы уже многого достигли. Синтезированная российскими химиками коллекция малых молекул, используемых для создания новых лекарств, достигла 1,7 млн исходных веществ и стала самой большой открытой для использования коммерческой коллекцией в мире. Это сенсация! Практически все крупнейшие транснациональные фармацевтические компании были или являются потребителями этой коллекции. Во многих препаратах, выпущенных по всему миру за 20 лет, угадывается российский химический след.

 

Быть надстройкой. Эволюция нормативно-правовой базы

Традиционно право рассматривается как надстройка над экономическими отношениями, призванная структурировать и упорядочить товарооборот. Однако изучение истории права позволяет увидеть, какие приоритеты ставило перед собой общество в разные периоды времени и каким способом решало поставленные задачи. В ряде случаев в сухих формулах нормативного документа отражается нешуточная борьба за выживание страны, а эволюция нормативно-правовой базы дает возможность увидеть трансформацию рынка лекарственных средств со времен постреволюционной России и до наших дней. При этом изменение и развитие правового поля неразрывно связано с эволюцией органов управления здравоохранением.

СТАНОВЛЕНИЕ И СИСТЕМАТИЗАЦИЯ

В июне 1918 года состоялся Всероссийский съезд медикосанитарных отделов Советов, на котором признана необходимость создать единый орган – Комиссариат здравоохранения, ведающий всем медико-санитарным делом, а в июле 1918-го принят декрет «Об учреждении Народного комиссариата здравоохранения». Позднее, 15 марта 1946 года, Верховный Совет СССР принял Закон «О преобразовании Совета Народных Комиссаров СССР в Совет Министров СССР и Советов Народных Комиссаров союзных и автономных республик – в Советы Министров союзных и автономных республик», иными словами, все комиссариаты были преобразованы в министерства. Правопреемником Народного комиссариата здравоохранения стало Министерство здравоохранения, деятельность которого регламентируется в соответствии с Положением о Министерстве здравоохранения СССР № 548 от 17 июля 1968 года.

Но еще до того момента, как Народный комиссариат трансформировался в Минздрав, а законотворчество постепенно стало принимать привычные нам формы, в нормативном регулировании России принимались попытки систематизировать нормы об обороте лекарственных средств.

С этой целью были приняты Постановление Наркомздрава РСФСР от 7 июля 1922 года «Инструкция о праве открытия и производства торговли медикаментами», Декрет СНК РСФСР от 19 марта 1926 года «О производстве торговли медикаментами», Постановление СНК РСФСР от 28 декабря 1927 года «О государственных аптечных учреждениях, занимающихся производством и торговлей медикаментами и медицинским имуществом и действующих на началах хозяйственного расчета».

Второго июля 1935 года СНК СССР принял Постановление № 1348 «О торговле медикаментами», в соответствии с которым было определено, что вся оптовая и розничная торговля медикаментами, перевязочными материалами, предметами ухода за больными и другими аптекарскими товарами должна производиться исключительно аптекоуправлениями союзных республик и их предприятиями (складами, аптеками, магазинами сангигиены). Данный документ действовал вплоть до 1988 года, пока не был отменен Постановлением Совмина СССР № 771.

В годы войны главными задачами системы здравоохранения и фармацевтической отрасли были оказание медицинской помощи военным, медицинское обслуживание тружеников тыла, охрана здоровья детей и мероприятия по предотвращению эпидемий вирусных болезней. В силу исторических условий здесь сложно выделить отдельные нормативные акты, скорее нужно смотреть на всю регуляторную картину в целом во взаимосвязи с каждым из ее элементов.

ВОЗРОЖДЕНИЕ И ПРЕУМНОЖЕНИЕ

После окончания войны страна должна была справляться с ее последствиями. Так, 18 марта 1946 года был принят Закон СССР «О пятилетнем плане восстановления и развития народного хозяйства СССР на 1946–1950 гг.», в соответствии с которым требовалось увеличить производство медикаментов, медицинских инструментов и медицинского оборудования на предприятиях медпрома, организовать массовое производство проверенных медикаментов, соответствующих требованиям времени.

В то же время можно констатировать, что до 1969 года комплексное регулирование отрасли в современном его понимании находилось в процессе построения. Во многом это обусловлено историческими событиями. Так, в Постановлении ЦК КПСС и СМ СССР от 14 января 1960 года № 58 «О мерах по дальнейшему улучшению медицинского обслуживания и охраны здоровья населения СССР» говорится, что по состоянию на 1960 год в Советском Союзе успешно развивалась медицинская промышленность, а производство лекарственных средств и изделий медицинской техники увеличилось за предыдущее семилетие более чем в три раза. Вместе с тем отмечалось, что состояние медицинского обслуживания, несмотря на имеющиеся достижения в области здравоохранения, не удовлетворяло возрастающие потребности населения. Документ предлагал обязать Советы Министров союзных республик, Министерство здравоохранения СССР и Академию наук СССР обеспечить расширение научно-исследовательских и опытно-конструкторских работ по созданию новых эффективных лекарственных средств и изделий медицинской техники на основе использования современных достижений биологии, химии, ядерной физики, электроники и кибернетики; а также обеспечить быстрейшее внедрение в серийное производство новых видов медикаментов, медицинских аппаратов, приборов и оборудования.

Девятнадцатого декабря 1969 года в СССР был принят Закон № 4589-VII «Об утверждении Основ законодательства Союза ССР и союзных республик о здравоохранении». Этот документ оказался долгожителем и официально утратил силу только в 2012 году. Кроме общих вопросов охраны здоровья, данный закон, просуществовавший более сорока лет, регулировал порядок оказания лекарственной помощи гражданам (ст. 52) и обеспечение контроля за производством лекарственных средств (ст. 53).

В продолжение основ союзного законодательства принимались и иные нормативные акты. Так, 29 июля 1971 года был утвержден Закон РСФСР «О здравоохранении», утративший силу в 1993 году. Документ содержал отсылки к основам законодательства Союза и фактически дублировал положения в отношении регулирования лекарственной помощи населению, а также обеспечения контроля за производством лекарственных средств. В частности, в Законе указывалось, что производство новых лекарственных средств для медицинских целей допускается с разрешения Министерства здравоохранения СССР после установления лечебной или профилактической эффективности; а аптечные учреждения могут отпускать лишь те лекарственные средства, которые разрешены к применению Министерством здравоохранения СССР.

В 1980-е годы был принят ряд дополнительных специализированных актов. К таким актам можно отнести Постановление Совмина РСФСР от 27 февраля 1980 года № 103 «О мерах по улучшению обеспечения населения РСФСР лекарственными средствами»; Приказ Минздрава СССР от 25 февраля 1982 года № 175 «О мерах по дальнейшему совершенствованию лекарственного обеспечения населения и лечебно-профилактических учреждений», Приказ Минздрава СССР от 28 декабря 1984 года № 1475 «О мерах по дальнейшему совершенствованию и усилению контроля качества лекарственных средств, поступающих на аптечные склады (базы) от промышленных предприятий» и другие. Все эти документы представляют большой исторический интерес, так как в них дается описание текущего статуса и задач, стоящих перед отраслью, а также описываются действия, необходимые для совершенствования системы регулирования отраслевых задач.

Так, в 1980 году Совет Министров РСФСР отмечал, что за годы десятой пятилетки улучшилось обеспечение населения лекарственными средствами, расширилась сеть аптечных учреждений, повысилась укомплектованность аптек фармацевтическими кадрами. Вместе с тем документ указывал на необходимость обеспечить аптечные учреждения лекарственными препаратами в соответствии с утвержденными ассортиментными минимумами, обратить особое внимание на рациональное использование имеющихся ресурсов лекарственных средств, установить строгий контроль за определением потребности в этих средствах и их распределением.

В 1982 году Минздрав СССР указывает на то, что в одиннадцатой пятилетке предусмотрено увеличение производства медикаментов и медицинских изделий примерно в 1,4 раза, в том числе для лечения сердечно-сосудистых, онкологических заболеваний, болезней эндокринной системы. Ускоренными темпами планировалось развивать производство готовых лекарств для лечения детей.

В 1980-е годы применение необходимых государству новых лекарственных средств определялось также приказами Минздрава СССР от 30 декабря 1983 года № 1509 «О дальнейших мерах по совершенствованию порядка оформления разрешения к медицинскому применению и передачи для промышленного производства новых лекарственных средств» и от 18 декабря 1986 года № 1636 «О мерах по ускорению внедрения новых лекарственных средств».

ВОССТАНОВЛЕНИЕ И РАЗВИТИЕ

В 1990-е годы регуляторный ландшафт вновь изменился: были приняты Федеральный закон от 22 июня 1998 года № 86-ФЗ «О лекарственных средствах» и «Основы законодательства Российской Федерации об охране здоровья граждан» (документ за номером 5487-1 утвержден Верховным Советом РФ 22 июля 1993 года). Современное регулирование демонстрирует преемственность с данными актами, хотя ряд подходов и детализация, безусловно, изменились.

Сегодня базовыми для нас являются Федеральный закон от 12 апреля 2010 года № 61-ФЗ «Об обращении лекарственных средств» и Федеральный закон от 21 ноября 2011 года № 323-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации». Эти два документа неразрывно связаны друг с другом: первый регулирует оборот лекарственных препаратов, а второй упорядочивает отношения в сфере здравоохранения в целом. Положения обоих актов раскрываются на уровне подзаконного регулирования, а также динамично вплетаются в нормы иных отраслей права.

В заключение необходимо отметить, что изучение документов позволяет увидеть и вспышки эпидемий на огромной территории нашей страны, и меры по борьбе с ними, которые принимались в разные годы; развитие собственных фармацевтических производств и внедрение в практику новых лекарственных препаратов; отмену устаревших и создание новых инструментов регулирования отрасли.

Глобальные приоритеты государства остаются теми же, что и раньше: улучшить доступ пациентов к необходимым препаратам, внедрить инновационные технологии и лекарства, усовершенствовать работу системы здравоохранения в целом.

Хотя сегодня нормативное поле фармацевтической отрасли России в ряде случаев подвергается критике, невозможно отрицать огромный путь, проделанный страной в данной сфере законодательного, а главное – экономического становления, развития и функционирования лекарственной отрасли, фармации, за последние 100 лет.

 

Наша школа. Этапы большого пути

Нам удалось собрать и систематизировать уникальный материал об истории развития отечественной фармацевтики. Главный вывод: несмотря на революции, войны, экономические потрясения, отечественная фармацевтика сохранила преемственность отрасли. Ведь лекарства – это прежде всего история их создателей, школ и направлений. А приоритеты государства во все времена в том, чтобы улучшить для пациентов и здравоохранения доступность и качество лекарств.

ФАРМАКОЛОГИ ПО ФАКТУ

Первая половина XIX века в области фармации характеризуется образованием первых научных и учебных центров (Петербургская и Московская медико-хирургические академии, Дерптский университет). В области фармацевтических наук наблюдается дифференциация отдельных ее ветвей – выделяются аналитическая химия и фармакогнозия, происходит становление органической химии, закладываются теоретические основы технологии лекарственных форм и галеновых препаратов.

Вторая половина XIX – начало XX века ознаменовались дальнейшим развитием естествознания. Александр Абрамович Воскресенский, Николай Николаевич Зинин, Александр Михайлович Бутлеров, Владимир Васильевич Марковников, Дмитрий Иванович Менделеев стали родоначальниками не только отечественной химии, но и во многом фармакологии.

В 1909 году, почти через 70 лет после издания книги Александра Петровича Нелюбина «Фармацевтические записки», в которой автор дал собственное научное определение фармации и прогноз путей ее развития, Владимир Андреевич Тихомиров опубликовал 5-е издание «Курса фармации». Тихомиров предположил, что рациональное приготовление лекарств требует знания законов физики и химии. Эти законы помогают распознавать конкретные лекарственные вещества, устанавливать их качество, присутствие или отсутствие случайных или умышленных примесей. Он верно определил дисциплины, которые вскоре приобрели самостоятельное значение в российских вузах новой системы образования, созданной в стране после 1917 года, и дал трактовку многих фармацевтических терминов (врачебное средство, лекарственное средство и пр.).

На тот момент медикам давалась самая широкая свобода в выборе и назначении лекарств больному, поэтому большинство врачей составляли (обоснованно) собственные лекарственные формулы, которые носили название «магистральных формул» (Formulae magistrales). Если лекарственные формулы берутся из фармакопеи, то они называются Formulae officinales. В начале XX века технология лекарств приобретала черты научной дисциплины, и фармацевтическая пропедевтика в изложении Тихомирова в сжатом виде подводила читателя к этому рубежу.

Примерно до конца Первой мировой войны в мире не было крупных фармкомпаний. Большинство лекарств смешивались в основном в аптеках или маленьких артелях, где работало не больше 30–40 человек. Поэтому лаборатории (так называли в России фармпредприятия), где трудились 300–400 человек, считались гигантами фарминдустрии и по мировым, и по российским меркам. Например, фирма «Келлер и К°», завод которой располагался в Москве у Рогожской заставы, в своих цехах выпускала как галеновые препараты и серный эфир, так и парфюмерию, бытовую химию, фотопластинки, картон. У фирмы было производство в подмосковном селе Хорошово, где делали наркозный эфир и столовую соль. Галеновые препараты также производила в Москве фирма «Столкинд». А серный эфир, коллодий, ляпис, йодистые соли, хлорное железо и др. выпускали на заводе фирмы «Шеринг» (русское отделение акционерного общества «Шеринг» в Москве). Товарищество русского химического завода в 1880 году вырабатывало наркозный эфир, танин, коллодий и другие препараты.

К 1910 году в России при университетах, крупных больницах и у частников существовало несколько десятков очень современных (по тем временам!) исследовательских химических лабораторий, которые занимались разработкой фармсубстанций (а больницы, в частности большие больницы при университетах, тестировали их).

К числу таких лабораторий, но с большим уклоном в исследовательскую работу, можно отнести и «Частную химическую и химико-бактериологическую лабораторию И. Остромысленского», изобретателя русского каучука, активно работавшего над созданием новых лекарств для лечения инфекционных заболеваний – туберкулеза и проказы, автора оригинальной теории сна как реакции организма на отравление токсинами.

К началу Первой мировой войны Россия зависела от ввоза некоторых основных химических полупродуктов (из Германии), на базе которых производились лекарства. Но отставания отечественной фарминдустрии от европейской не было. В России, как и везде, была большая сеть аптек, малых фирм и лабораторий.

Крупная фарминдустрия стала зарождаться в годы Первой мировой войны, когда началось массовое производство лекарств для нужд раненых и предотвращения эпидемий. В этот период под эгидой, в частности, РФХО (Русское физико-химическое общество), Химического комитета, Главного управления по санитарной части и под общим руководством принца Александра Петровича Ольденбургского (по линии отца – правнук русского императора Павла I), была проведена огромная работа по разработке, производству, поставкам и испытаниям новых лекарств.

С инициативами наладить собственное производство лекарств выступили некоторые общественные организации, включая Общество Красного Креста. В результате было открыто несколько заводов, в основном в Москве и окрестных деревнях, по выпуску салициловых препаратов, опийных алкалоидов, фенацетина и др. Маленькие фармкомпании (точнее, в стилистике того времени, фармфирмы) на военных заказах очень быстро выросли в промышленных гигантов.

В те годы медики начали активно применять бактерийные препараты, в связи с чем возникла потребность в выпуске собственных сывороток и вакцин, которые стали производить на так называемых пастеровских станциях и в санитарно-бактериологических лабораториях. К 1917 году таких станций в России было около сорока, а крупных лабораторий – восемь (в Санкт-Петербурге, Казани, Томске, Москве, Иркутске, Вятке, Харькове, Одессе) Ассортимент ограничивался в основном одним-двумя, наименованиями (не более четырех).

Первым бактериопрепаратом стала антирабическая вакцина (от бешенства) – наши ученые смогли ее воспроизвести (наладить, как сейчас говорят, выпуск «дженерика») после визита на производство вакцины в Париж. Наряду с антирабической, в России организовали выпуск вакцин от скарлатины и стрептококка, оспенного детрита, противодифтерийной сыворотки.

Во время войны остро встала потребность в вакцинах от холеры и брюшного тифа, эпидемии которых косили людей. Российский ученый Лев Александрович Тарасевич, основатель Государственного контрольного института сывороток и вакцин, стал инициатором массовой вакцинации солдат и гражданского населения от опасных инфекций.

Война 1914–1918 годов дала толчок развитию нашего фармпрома: появились новые наименования, расширились объемы выпуска. Был даже создан отдел по улучшению химико-фармацевтической промышленности России. Благодаря его деятельности удалось разработать новые методы синтеза лекарств и создать мастерские по их изготовлению при университетских лабораториях.

Большевики, а точнее Гражданская война, остановили развитие отрасли. Многие специалисты погибли, часть эмигрировала, производства были остановлены. Пришлось возрождать – а зачастую создавать – отрасль заново. Разумеется, уже в рамках новой структуры, 100-летие которой мы и отмечаем в 2019 году!

Интенсивное восстановление и дальнейшее развитие началось с середины 1920-х годов, конечно, уже с учетом требований к лекарственному рынку, которые предъявила Первая мировая война и масштабная разруха в стране. Начавшееся во время войны импортозамещение было продолжено по причине всеобъемлющих санкций и почти десятилетнего непризнания страны на международном уровне.

1920-е годы

Развитию фармакологии после 1917 года способствовало быстрое распространение вирусных и инфекционных заболеваний, отсутствие систематической квалифицированной помощи и развал медицинской отрасли в целом. В 1919 году, когда над страной висела угроза масштабнейших эпидемий, состоялся Всероссийский съезд фармацевтов, где было принято постановление об оказании доступной и быстрой помощи каждому жителю страны. Лекарственные препараты стали выдавать бесплатно по рецепту врача.

После того как власть перешла Советам, за возрождение фармпрома взялись довольно энергично. Развернулась реконструкция старых химико-фармацевтических заводов, потихоньку стали расширять объем производства медикаментов. Одним из первых масштабных химико-фармацевтических производств нового времени в России стал здравствующий и поныне завод «Нижфарм» в Нижнем Новгороде. По декрету Совнаркома от 2 мая 1918 года завод был образован в январе 1919-го из химико-фармацевтической лаборатории, принадлежащей акцизному управлению Наркомфина. Ему был присвоен номер 10; местом его расположения стал казенный винный склад на Напольно-Острож ной улице. В августе к предприятию присоединили филиал нижегородского национализированного завода «Пель и сыновья». К 1937 году структура завода включала уже 16 предприятий, а сам он входил в состав Росфармтреста. С 1997 года предприятие носило название ОАО Нижегородский химико-фармацевтический завод, ныне – АО «Нижфарм» (STADA AG).

В 1920 году в России создается первый Научно-исследовательский химико-фармацевтический институт. Разработки этого научного учреждения легли в основу выпуска важнейших синтетических лекарств в годы довоенных пятилеток. Была проведена огромная работа по оснащению производств современным оборудованием, активно создавались новые предприятия отечественного химфармпрома.

Незадолго до Второй мировой войны под Москвой открывается еще одно серьезное фармпроизводство, которое работает до сих пор, – завод «Акрихин» (ныне АО «Акрихин»). Назвали его по имени препарата от малярии, который сегодня уже никто и не помнит, – акрихина. Конечно же, здесь выпускали и другие сложные синтетические лекарства.

До начала Второй мировой в стране появились такие фармпроизводства, как Завод им. М. В. Ломоносова в Киеве, «Красная Звезда» в Харькове, химико-фармацевтический завод в Хабаровске и др. И это не считая заводов в союзных республиках. Советскому Союзу удалось, как сейчас принято говорить, «слезть с импортной иглы» по выпуску многих жизненно важных препаратов – аспирина, анальгина, плазмоцида, новокаина, кофеина, стрептоцида, сульфазола, люминала и других.

1930-е годы

Новой вехой в развитии отрасли стало открытие в 1931 году Всесоюзного института лекарственных и ароматических растений, основной задачей которого стала разработка новых лекарственных средств на основе растительного сырья и природных веществ.

В 1933 году российским вирусологом, впоследствии академиком АМН СССР Анатолием Смородинцевым впервые был выделен вирус гриппа А. В 1937–1939 годах под его руководством впервые в мире создана живая аттенуированная вакцина против гриппа. В 1938 году он создал противогриппозную сыворотку, которая, как показали эксперименты, обезвреживала вирусы гриппа у подопытных животных. Сначала вирусы гриппа подогревали в лаборатории или добавляли в них формалин, тем самым обезвреживая их, а потом взвесь убитых вирусных тел вводили в кровь мышей два-три раза. Через 10–15 дней животных заражали уже живыми культурами этого же штамма вируса, и в их крови появлялись антитела, которые могли нейтрализовать вирусы и становились устойчивыми к нему. По такому же принципу разработали вакцину для людей – в ответ на введение вакцины также появлялись антитела и иммунитет к заболеванию. Сегодня живые вакцины почти не применяются, поскольку вызывают много побочных эффектов.

В начале 1930-х годов в СССР начались активные исследования бактериофагов – препаратов, которые были разработаны еще в начале XX века, но на время забыты. Основоположником фаготерапии в СССР принято считать грузинского микробиолога Георгия Элиаву, ученика Феликса Д'Эрелля. По инициативе Элиавы в 1930-е годы создан Институт исследования бактериофагов в Тбилиси, который в 1951 году вошел в состав группы Институтов вакцин и сывороток. В СССР фаготерапия получила одобрение и поддержку на самом высоком уровне.

«Ценнейшие потребительские свойства бактериофагов – безопасность и нетоксичность. Это препараты пролонгированного действия: они “работают” до тех пор, пока не уничтожен патоген, а затем выводятся из организма», – говорит Алла Лобастова из Управления науки и инновационного развития ФГУП «НПО “Микроген”». Сейчас бактериофаги рассматривают как возможную замену антибиотиков, так как последние стремительно обретают устойчивость к патогенным микроорганизмам. Многие годы бактериофаги применяются и в военной медицине. Например, в начале 1980-х, во время войны в Афганистане, применение бактериофагов спасло жизнь многим советским солдатам.

В целом в период 1920–1940 годов советской фармпромышленностью освоен выпуск почти всех известных в то время важнейших лекарственных средств.

1940-е годы

Лекарственное производство не останавливалось и в годы Великой Отечественной войны. Правда, оборудование заводов, которые находились на западе страны, пришлось перевезти на Урал и в Западную Сибирь. Это, однако, положило начало интенсивному развитию фармисследованиям и производству в восточных регионах страны, которые сегодня считаются передовыми в фармотрасли. Открылись заводы в Новосибирске, Кемерово, Тюмени, Томске и других городах. Объемы производства пришлось существенно наращивать – фронту требовались медикаменты, и в первую очередь антисептики (стрептоцид, сульфидин) и средства для наркоза (эфир, новокаин). Именно в годы Второй мировой в нашей стране было налажено производство препаратов, которые раньше у нас никогда не производились, – фенамина, фенотиазина, сальсолина, сальсолидина. Был серьезно расширен выпуск и ассортимент сульфаниламидных препаратов, начато производство антибиотиков – пенициллина, грамицидина и др.

С 1942 года советский фармпром полностью переводится на выпуск сложных химиотерапевтических препаратов на основе местного сырья. К сбору дикоросов привлекались комсомольцы, студенты и сотрудники вузов, школьники, колхозники… Например, в одном из районов Челябинской области в 1942 году аптеки благодаря помощи граждан получили сырье для сбора трех тонн спорыньи.

Огромное внимание уделялось и научным исследованиям, которые не прекращала Центральная аптечная научно-исследовательская лаборатория. Главными задачами были поиски местного сырья для обеспечения растущих нужд медицины, изучение свойств растений, разработка новых средств для создания ранозаживляющих, кровоостанавливающих, сердечных и других препаратов. Готовились также основы для мазей без использования дефицитных пищевых жиров.

Именно в период ВОВ, в 1942 году, советские микробиологи Георгий Гаузе и его жена Мария Бражникова создали первый оригинальный советский антибиотик – грамицидин С. Как рассказывает главный клинический фармаколог Департамента здравоохранения Москвы Марина Журавлёва, сейчас этот препарат мало кто помнит, однако в годы войны его появление имело колоссальное значение: «Разработка началась еще до войны. В Центральном институте малярии и медицинской паразитологии группой ученых под руководством Георгия Францевича Гаузе и Марии Бражниковой из образца подмосковной почвы был выделен микроорганизм рода бациллус брэвис, образовывающий антибиотическое вещество с мощным подавляющим действием на патологическую флору гнойных ран, прежде всего на кокки. Лекарству присвоили торговое название “Грамицидин С” что означало “Грамицидин Советский”. В институте начался массовый выпуск этого лекарства для нужд фронта. Антибиотики – одна из немногих групп лекарств, которые, по данным ВОЗ, подарили человечеству тридцать лет жизни. Считается, что первый антибиотик пенициллин изобрел Александр Флеминг в 1945 году, за что получил Нобелевскую премию по физиологии и медицине. Однако советские ученые получили пенициллин еще в 1942 году – это сделала Зинаида Виссарионовна Ермольева. Что еще раз говорит – наша школа клинических фармакологов всегда была мощной, ведь создать пенициллин из живых бактерий было крайне сложно, требовались современные технологии и целое научное направление.

Сегодня проблема антибиотиков стоит очень остро во всем мире, и наше правительство разработало стратегию борьбы с антибиотикорезистентностью. Однако в годы появления этих спасительных препаратов никто и не думал, что когда-нибудь ситуация может так повернуться. Антибиотики стали настоящим прорывом, революцией в фармакологии и помогли спасти миллионы жизней».

К слову, имя Ермольевой напрямую связано и с исследованиями по интерферону, экмолину и многим другим отечественным препаратам.

Двадцатого апреля и 4 сентября 1942 года Совнарком СССР выпустил постановления о восстановлении предприятий отечественного химпрома в центральных регионах Советского Союза. И уже к году окончания войны объем производства наших фармзаводов достиг довоенного уровня. Так, к 1945 году вклад предприятий химико-фармацевтической отрасли восточных районов СССР составил 24,4% от общего выпуска лекарств (в 1940 году было 2,8%). Еще через три года довоенный уровень ассортимента лекарственных препаратов полностью восстановился. А всего через каких-то пару лет удвоился по сравнению с 1940 годом.

В 1946 году издается Государственная фармакопея СССР, VIII издание – свод госстандартов на лекарства, главным образом, отечественные.

В 1946 году в результате реорганизации правительственных структур было создано Министерство медицинской промышленности СССР. Оно объединило 100 предприятий отрасли и девять научно-исследовательских учреждений медпрома. Внедрялись передовые технологии производства, вводилась специализация. Например, Горьковский фармзавод специализировался на выпуске капсул из желатина, крахмальных облаток и наполнению их лекарственными препаратами. Здесь же готовили мази, эмульсии, шарики, свечи. Заводы им. Л. Я. Карпова, им. Н. А. Семашко, Анжеро-Судженский химико-фармацевтический завод выпускали «химию», то есть субстанции, Московский завод № 9 – дозированные и готовые лекарства. Создавались специальные заводы по изготовлению антибиотиков.

Лекарственным производством и обеспечением занимался и Минздрав СССР. При министерстве работал экспертный орган – Фармакологический комитет. Он рекомендовал для медицинской практики новые лекарственные препараты и исключал из обихода устаревшие лекарства. Для проведения экспериментальных исследований и клинических испытаний Фармакологический комитет располагал клиническими, больничными и лабораторными базами. Также при Минздраве работал Трест по выращиванию и заготовке лекарственно-растительного сырья. Управление лекарственных средств и медицинской техники с инспекцией по качеству Минздрава СССР занималось разработкой заданий по производству препаратов и медицинских изделий на основании изучения потребности здравоохранения и с внедрением передовой технологии.

Послевоенный ассортимент советского фармпрома существенно расширился: у нас освоили производство стрептомицина, биомицина, альбомицина, кристаллического пенициллина, викасола, диплацина, текодина, коргликона, кордиамина и др.

1950–1960 годы

В послевоенные годы советский фармпром рос стремительными темпами. «В пятидесятых-шестидесятых годах прошлого века активно развивается направление “клиническая фармакология”, основоположником которого стал академик Борис Евгеньевич Вотчал. Его книга “Очерки клинической фармакологии”, которая вышла в 1963 году, не утратила значимости до сих пор», – рассказывает главный клинический фармаколог Департамента здравоохранения Москвы Марина Журавлёва.

В 1950-е годы в СССР был организован выпуск синтетических гормонов, инсулина, синтетических папаверина, кофеина и пр. – всего свыше пятидесяти наименований. К 1950 году выпуск продукции фармпрома вырос в пять раз по сравнению с 1940 годом; в 1955 году – в 3,1 раза по сравнению с 1950-м; к тому времени в стране производилось свыше 65 новых лекарственных средств. Особенно возрос ассортимент и объем производства ампулированных лекарственных средств. В последующие несколько лет освоено производство еще более 200 новых препаратов.

В 1952 году в СССР создается Институт фармакологии и химиотерапии АМН СССР. В 1954–1979 годах его возглавлял советский ученый-фармаколог, академик АМН СССР Василий Васильевич Закусов – еще одно знаковое лицо нашей фармакологии. Он издал несколько работ, посвященных исследованию влияния лекарств на синаптическую передачу возбуждения в ЦНС (центральная нервная система) и уделял немало внимания фармакологии коронарного кровообращения. Вместе с коллективом сотрудников Закусов разработал ряд новых психотропных препаратов, анестетиков, миорелаксантов, ганглиоблокирующих, антиангинальных и противоаритмических средств. Сегодня российский Институт фармакологии носит его имя.

В 1958–1959 годы – вирусолог Михаил Чумаков впервые в мире провел медицинские испытания и внедрил в производство эффективную вакцину против полиомиелита, причем все исследования по вакцине он проводил на себе. В 1960-е годы СССР стал первой страной в мире, победившей эту болезнь. В послевоенные годы вспышки полиомиелита фиксировались в СССР по стоянно, особенно в Казахстане, Сибири, Приамурье, на Урале. С 1945 года Чумаков и его сотрудники активно проводили исследования полиомиелита, и в 1955 году по инициативе ученого образован Институт для работы по проблемам полиомиелита и его иммунопрофилактике, который сегодня называется Институтом полиомиелита и вирусных энцефалитов им. М. П. Чумакова. «В итоге болезнь у нас победили, а исследования свернули. Однако через несколько лет болезнь начала возрождаться – и ученым пришлось возвращаться к этому вопросу. То есть победы над инфекцией навсегда не бывает», – говорит директор предприятия Института полиомиелита и вирусных энцефалитов им. М. П. Чумакова РАМН, профессор Айдар Ишмухаметов.

В 1957 году институтом начат выпуск инактивированной полиовирусом вакцины, которую используют и по сей день. В 1959 году проведена программа полевых испытаний применения вакцины из штамма Сэбина в Эстонии и Литве; результаты вакцинации показали полную безопасность и эффективность вакцины. В конце 1959 года в СССР было одномоментно привито более 15 млн человек; в 1960 году МЗ СССР издал приказ о проведении массовой вакцинации всего населения страны в возрасте от 2 месяцев до 20 лет. Прививки получили более 77 млн человек. Институт перешел на серийное изготовление живой вакцины.

Концепция массовых прививок от полиомиелита, предложенная Михаилом Чумаковым, сохраняет актуальность и сегодня. В ее основе – принцип одномоментности и массовости. Впоследствии, в 1988 году, этот принцип был положен в основу Программы глобальной ликвидации полиомиелита ВОЗ, которая сегодня вступила в завершающую фазу. «Вакцина удобная, эффективная, безопасная, доступная, она применяется до сих пор. И мы с вами уже и забыли, что такое полиомиелит», – говорит Марина Журавлёва.

Еще одна культовая фигура российской науки – фармаколог Михаил Давыдович Машковский, который в течение 66 лет работал во Всесоюзном химико-фармацевтическом институте и занимался поиском новых лекарственных средств. Под руководством и при его участии создано несколько оригинальных препаратов. В том числе опиоидный анальгетик промедол, α-адреноблокатор тропафен, м-холиномиметик ацеклидин, антигистаминные препараты фенкарол и букарфен, бронходилататор тровентол, антидепрессанты азафен, пиразидол, психостимуляторы сиднокарб и сиднофен, противоаритмическое средство нибентан, курареподобные препараты диплацин и квалидил и другие.

Фармпром СССР 1960-х годов отличался некоторыми особенностями. Советский Союз в основном поставлял сырье в страны Совета экономической взаимопомощи (СЭВ), где из него делали таблетки и пилюли. В Восточной Европе после войны сложилась фармпромышленность, обеспечивавшая потребности стран СЭВ в готовых лекарственных формах. И она была более развитой, чем у нас, а рынок сбыта у восточноевропейских соседей был больше американского или западноевропейского. Мы имели серьезные научные кадры, исследовательские коллективы, которые работали над разработкой новых субстанций.

В 1965 году объем производства химико-фармацевтической промышленности в СССР почти втрое превысил соответствующие объемы уровня 1958 года. В этот же период у нас поставили на поток производство эффективных лекарств для лечения туберкулеза (стрептомицин, фтивазид и др.), синтетических гормональных препаратов (прегнин, метилтестостерон и др.), новых антибиотиков, снотворных и психотропных средств.

1970–1980-е годы

В 1970-е годы советское производство исчислялось пятилетками – основные сравнительные показатели строились на их основе. Так, за десятую пятилетку (1976–1980) отечественная химфармпромышленность нарастила объемы производства на 57,6%. За то же время совхозы Министерства медицинской промышленности стали выпускать на 46% больше растительного сырья для препаратов. Почти в 3,5 раза за эти пять лет выросло производство полусинтетических антибиотиков, почти вдвое – спазмолитиков и средств для терапии болезней сердца и сосудов, в 1,9 раза – лекарств для борьбы с раком. Кроме того, в стране начали производить порядка 200 новых лекарств. В целом же ассортимент выпускаемых в нашей стране препаратов превысил две тысячи наименований, из которых более 150 были лекарствами для лечения сердечно-сосудистых заболеваний. А в целом за предыдущие 15 лет производство готовых лекарств в стране выросло в 2,7 раза.

В 1970 году в 1-м Московском медицинском институте им. И. М. Сеченова (ныне МГМУ им. И. М. Сеченова) создается лаборатория клинической фармакологии, а позже и кафедра, которую возглавил профессор Владимир Кукес. Сегодня здесь работает главный клинический фармаколог РФ (с 2008 года) Владимир Петров.

Грандиозными были планы у страны и на одиннадцатую пятилетку. Предполагалось минимум на 40% увеличить производство витаминов, на 45% – антибактериальных препаратов, кровезаменителей и органопрепаратов, на 42% – готовых лекарственных форм. Планировалось также нарастить производство ампельных инъекций на 1,3 млрд штук, а в целом лекарств – на 1,8 млрд упаковок. Основания для таких планов имелись – к этому времени в СССР была создана крепкая научно-практическая база, основу которой составляли отраслевые НИИ, занимавшиеся разработкой новых лекарственных средств и усовершенствованием старых, а также разработкой новых технологий производства. Кроме того, в стране была создана сеть фармпроизводств, научно-производственных объединений, проектных институтов, конструкторских бюро.

Но увы, в конце 1980-х годов развитие медпрома не входило в список приоритетов правительства, да и вообще производству медицинской продукции не уделялось большого внимания. И все же в те годы у нас было достаточно хорошо развито производство фармацевтических субстанций, которые мы экспортировали за рубеж, чтобы потом получить сделанную из них готовую продукцию. Тем не менее отечественная фармотрасль постоянно находилась на «импортной игле» у стран социалистического лагеря: лекарства нам поставляли главным образом из Польши, Венгрии, Болгарии.

В СССР в 1980-х годах функционировало 77 фармацевтических предприятий, в том числе 45 на территории РСФСР. Производственный потенциал отрасли сформировался в основном к середине 1970-х годов, причем в РСФСР были сосредоточены все крупнотоннажные фармацевтические предприятия, выпускавшие лекарственные субстанции. В других республиках бывшего Союза и странах СЭВ функционировали предприятия по выпуску, главным образом, готовых лекарственных форм. Это и определяло место СССР в международном разделении труда – действовала схема: лекарственное сырье в обмен на готовые лекарственные препараты.

Но именно производство субстанций определяет инновационный уровень фармацевтической промышленности и степень независимости лекарственного обеспечения страны. Организационная структура и уровень производств, специализировавшихся на выпуске субстанций, квалифицированный персонал, тесные контакты с учеными и специалистами в области синтеза химических веществ позволяли выпускать продукцию, соответствующую мировым стандартам. Фармацевтическая промышленность СССР практически полностью обеспечивала субстанциями не только свои заводы по выпуску готовых лекарственных средств, но и экспортировала фармацевтические субстанции, и даже оказывала техническую помощь в строительстве соответствующих производств за рубежом. Например, согласно межправительственному соглашению между СССР и Индией в 1968–1969 годах был построен и введен в эксплуатацию завод медицинских препаратов в г. Хайдарабад по производству фармацевтических субстанций и их готовых лекарственных форм мощностью 850 т в год (субстанций).

Объем отечественного рынка лекарственных препаратов постоянно рос. Оборот лекарств контролировался государством. Централизованная система управления, в которую входило Главное аптечное управление Министерства здравоохранения СССР, аптеки союзных республик, Центральный и региональный аптечный склад, ориентировалась на поставку лекарств в разные регионы республик СССР. Все зарубежные препараты приобретались полностью централизованно, каналы импорта были налажены. В конце восьмидесятых объем фармацевтического рынка России в составе СССР составлял в ценах производителя около 2,5 млрд долларов.

Однако жизнь внесла в эти планы свои коррективы. После перестройки в стране начался всеобщий экономический спад, который не мог не затронуть и фарму. Именно подотрасль производства фармсубстанций пережила наиболее глубокий кризис и стала наиболее слабым звеном в российском производстве лекарств. Начало реформ сопровождалось резким сокращением стоимостного объема рынка до 0,6 млрд долларов. После завершения первоначальной стадии адаптации к реформам, в 1994 году динамику рынка можно было охарактеризовать как умеренный рост.

1990-е годы

В новых экономических реалиях все начало постепенно приходить в убыток. После развала СССР в 1991 году 85% предприятий, которые производили субстанции для стран СЭВ, остались на территории Российской Федерации. Однако почти все предприятия, специализирующиеся на выпуске готовых лекарственных форм, оказались теперь на территории «ближнего зарубежья».

Для фармрынка настали непростые времена. Началась приватизация заводов и создания АО, монополия государства канула в Лету, в результате чего выпуск отечественных препаратов резко снизился, а ввоз импортных ничем не ограничивался. Зарубежные фирмы начали массово скупать наши заводы. Оставшиеся после развала Союза заводы стали банкротами или просто не смогли перестроиться на новую экономику. От 65 до 70% потребности в лекарствах теперь удовлетворялось за счет импорта. Зато открывались новые «лавочки», которые специализировались на выпуске того или иного препарата. Если в начале 1990-х годов в России было около ста фармпредприятий, то в 1996 году за счет открытия новых производств этот показатель возрос до 350.

И все же рождением фармацевтического рынка России можно считать май 1992 года, когда были зарегистрированы первые негосударственные поставки лекарств в Россию. Государство, признавшись наконец в бессилии обеспечить людей препаратами достойного качества и ассортимента, делегировало свои полномочия частным структурам. Это решение спасло испытывающее серьезный лекарственный голод здравоохранение. Сначала фармбизнес основывался лишь на импорте лекарств, затем компании-импортеры серьезно занялись полноценной дистрибуцией, одновременно шло изменение и развитие российского производства, иностранные компании стали открывать представительства в России, развивался аптечный сектор.

Объем отечественной продукции медназначения в 1992 году снизился на 12% по сравнению с 1991 годом, в 1993-м спад производства продолжился, в 1994 году общий объем производства в отрасли составил 50% от уровня 1989 года, ставшего рекордным для нашей фармотрасли. В 1995 году спад продолжился (еще на 5,1%). Тогда на слуху были ОАО «Химико-фармацевтический комбинат “Акрихин”» (Московская обл.), ЗАО «Ферейн» (Москва), ОАО «Нижфарм» (Нижегородская обл.), ФПГ «Верофарм» (Москва), ФПГ «ICN Фармасьютикалс» (Москва), ГП КПХФО «Татхимфарм-препараты» (Республика Татарстан), ФГУП «Мосхимфарм-препараты» (Москва) и др.

Из-за всеобщего роста цен выросли и расходы на производство фармсубстанций, в результате у нас они стали стоить дороже, чем в остальном мире. Производители быстро перестроились и начали закупать субстанции в других странах, преимущественно в Китае. В последующие годы производство фармсубстанций в России, не выдержав экономических реалий, фактически кануло в Лету. Даже на крупнейших в те годы предприятиях отрасли (ЗАО «Брынцалов-А» и ОАО «Акрихин») производство субстанций, в том числе противотуберкулезных, полностью прекратили. За период с 1992 по 2008 год объемы производства субстанций в России сократились более чем в 20 раз! А объем производства дженериков на наших фармпредприятиях в те годы составлял от 75 до 90%.

В итоге к концу XX века российский фармпром удовлетворял потребность в лекарствах в лучшем случае на 40% – против 75% в 1991 году. Средние затраты на закупку лекарств с пересчете на одного жителя России в 1997 году составляли $20 (в США – $178, в Японии – $245).

Наиболее значимым событием, повлиявшим на развитие фармрынка в конце XX века, стал кризис 1998 года. К этому моменту рынок был неплохо развит и, главное, характеризовался (в отличие от иных крупных секторов экономики) финансовой прозрачностью. Кроме того, до кризиса у российских компаний сложились доверительные отношения с зарубежными партнерами; это, кстати, очень повлияло на то, что вследствие дефолта аптечные прилавки не опустели, продолжая регулярно пополняться новыми препаратами. Основной удар от дефолта пришелся на дистрибуцию, которая потеряла более 700 млн долларов. Однако партнерские отношения между компаниями позволили довольно быстро провести реструктуризацию долгов: фармрынок России сумел всего за год привести в порядок все финансовые взаимоотношения и продолжил свое развитие.

К началу кризиса 1998 года наш рынок оказался перенасыщен импортными препаратами. После кризиса 1998 году цены на импортную медпродукцию резко выросли. Что стало толчком для появления спроса на продукцию отечественную. В 1999 году объем отечественной продукции медназначения превысил аналогичную цифру предыдущего года на 20,2%. Производство лекарств начало потихоньку наращиваться.

Но правительство должно было срочно принять меры для того, чтобы снизить лекарственную зависимость от внешнего мира. И оно приняло федеральную программу по реконструкции, расширению, техническому перевооружению действующих предприятий. Благодаря ей в стране в 1999 году было профинансировано строительство новых цехов на ряде фармпредприятий страны: на нижегородском фармзаводе (г. Котово), в Центре военно-технических проблем биологической защиты НИИ микробиологии (г. Екатеринбург), Нижегородском заводе лекарственных препаратов «Фитофарм-НН», новосибирском ГНЦ «Вектор», НПО «Биомед», ГП НПО «Вирион».

В 1999 году (данные мониторинга НИИЭМП) производством медпродукции в стране занималось около 1,6 тыс. предприятий различных форм собственности и ведомственной принадлежности (в том числе 549 выпускали лекарственные средства, 1100 – медицинскую технику и изделия медицинского назначения).

В общей сложности страна выпускала около 2,5 тыс. наименований лекарственных средств и 7 тыс. наименований медтехники и изделий медицинского назначения.

Даже в лихие девяностые у нашего фармпрома случались прорывы. Так, в 1996 году компанией «Петровакс Фарм» была выпущена российская вакцина от гриппа «Гриппол» (впоследствии разработан и детский аналог «Гриппол Плюс»), входящая сегодня в Нацкалендарь прививок. Это субъединичная вакцина третьего поколения, которая состоит их поверхностных антигенов, культивированных на куриных эмбрионах здоровых кур, вирусов гриппа типа А и В. Кроме того, в вакцине содержится полиоксидоний, обладающий иммуностимулирующим действием и повышающий устойчивость организма к другим инфекциям.

НАЧАЛО XXI ВЕКА

В начале XXI века объемы фармрынка начали расти бурными темпами. Вплоть до 2008 года каждый год прирост составлял до 15%. По расчетам Минпромторга России, за десять лет – с 2005-го по 2015-й – объем российского фармацевтического рынка в натуральном выражении увеличился вдвое (с 2750 млн до 5399 млн упаковок), в стоимостном выражении – в 8 раз (со 146 млрд рублей до 1158 млрд рублей). Тем не менее доля импорта тоже росла (в натуральном выражении – на 3%), оставшись на критическом для России уровне – 71–72%. Для сравнения: в США производят 70% для внутреннего рынка, а в Индии – все 90%. К тому же наша страна по-прежнему зависела от импортного сырья.

И все же наша экономика делала робкие попытки роста, появлялись внутренние производства, которые могли производить конкурентоспособную продукцию и даже принимать участие в осуществлении прикладных исследований и разработок, позволяющих в перспективе выводить на рынок инновационные лекарственные средства и медицинские изделия.

На развитие рынка повлиял и ряд программ, принятых в то время правительством для улучшения лекарственного обеспечения граждан. С 2005 года начала действовать программа ДЛО (дополнительного лекарственного обеспечения), предполагающая бесплатное обеспечение необходимыми препаратами льготных категорий россиян. Ее реализация, увы, хромала, выбить лекарство от государства было крайне сложно. Уже через год случился коллапс платежей, в результате чего Минздрав принял решение вывести лекарственное обеспечение самых дорогостоящих пациентов в отдельную систему лекобеспечения.

Так появилась программа «7 нозологий». Ее основным принципом стало предоставление лекарственной помощи по диагнозу, а не по принадлежности к льготной категории. Программу и по сей день называют одной из самых успешных в линейке систем бесплатного лекарственного обеспечения. Например, с 2007 по 2011 год значительно увеличилось финансовое обеспечение высокозатратных нозологий – с 33 млрд рублей до ежегодных 47,92 млрд рублей.

В 2010 году в стране появилась новая форма поддержки граждан, а также сдерживания цен на рынке – Перечень жизненно-важных и необходимых лекарственных препаратов (ЖНВЛП). Утвержден список лекарств, которые должны быть в каждом стационаре, предоставляться льготникам (восемь категорий) бесплатно и на которые производитель фиксирует цену (ее можно повышать лишь раз в год на уровень инфляции). Сначала в списке было 556 международных непатентованных наименований (МНН) лекарств; через четыре года его впервые обновили, повысив количество МНН до 602. На 2018 год в него включены 699 позиций. (Первый российский перечень ЖНВЛС – жизненно-важных и необходимых лекарственных средств – был утвержден Минздравом РФ 3 января 1992 года в соответствии с постановлением Правительства РСФСР от 26.12.1991 г. № 68, но на годы он оставался лишь теоретической посылкой).

Для повышения конкурентоспособности российские лекарства, конечно, должны соответствовать принятым в мире требованиям и стандартам производства. И все же на протяжении многих лет российским фармзаводам давали отсрочку по переходу на международные стандарты производства GMP (законодательно это требование закрепили лишь с 2014 года). До сих пор GMP соответствуют далеко не все наши компании, однако с 2017 года предоставление сертификата GMP стало обязательным и для зарегистрированных препаратов при подтверждении регистрации по истечении первичного пятилетнего срока регистрации.

К 2009 году, согласно данным Минпромторга РФ, доля наших лекарств на рынке страны занимала позорные 22,6%. Это стало толчком для принятия Стратегии развития фармацевтической промышленности РФ на период до 2020 года, сегодня известной как программа «Фарма-2020». Эксперты называют ее одной из наиболее успешных отраслевых программ развития в нашей стране. Главные постулаты программы – локализация производства жизненно важных лекарственных средств, разработка, исследование и производство инновационных препаратов на территории РФ; переход фармацевтической промышленности на инновационную модель. Согласно планам, к 2020 году отечественный фармрынок должен достигнуть объема в 1500 млрд рублей, удельный вес российских лекарств на нем – 50% (в денежном выражении), а доля российских препаратов в списке ЖНВЛП – 90%. Инновационным должно быть каждое третье российское лекарство.

Государство начало софинансировать разработку новых лекарственных средств, оказывать различную поддержку российскому производителю, выдавать льготные кредиты, поддерживать техническое перевооружение производств (в том числе путем финансирования объектов капитального строительства из бюджета), развивать локализацию производства высококачественной фармпродукции в стране. За 2011–2017 годы, по оценке Минпромторга России, суммарно в отрасль было инвестировано более 150 млрд рублей. Сегодня в разработку лекарственных средств вовлечено около двадцати вузов и институтов, более двадцати учреждений РАН и РАМН и порядка 250 частных и государственных организаций – производителей и разработчиков.

«Эта программа имеет не только медицинское, но и социальное значение, – считает Марина Журавлёва. – К тому же она важна для обеспечения безопасности страны. Программа, продленная до 2030 года, позволила вывести на фармрынок современные лекарственные средства. Благодаря ей у нас начали выпускать воспроизведенные препараты всех основных групп и классов лекарственных средств: для лечения сердечно-сосудистых заболеваний, заболеваний системы органов дыхания, ревматологических, СПИДа, сахарного диабета, рака. Сегодня воспроизведенные отечественные препараты (дженерики) оставляют до 80% фармрынка – производство почти всех дженериков у нас локализовано. Применение дженериков дает уникальную возможность системе здравоохранения обеспечить всех нуждающихся пациентов высокоэффективными доступными лекарствами. Поставлена задача синтеза и поиска оригинальных молекул – до 50% оригинальных лекарственных средств необходимо создать в условиях отечественного производства. Благодаря “Фарме-2020” и ряду других постановлений Правительства, современный практикующий врач имеет в своем арсенале практически все новейшие достижения мировой фармакологии».

С 2014 года начали очень активно продвигать идеи импортозамещения. В последние годы в стране появилось немало высокотехнологичных производителей. В 2017 году доля отечественных препаратов на рынке составила 31%, и по итогам первых месяцев 2018-го она продолжала расти. Производство лекарств в стране в январе–ноябре 2017 года увеличилось по сравнению с аналогичным периодом 2016 года на 11,9%. В стране создано 10 инновационных медико-фармацевтических кластеров – в Московской, Калужской, Свердловской, Новосибирской, Томской, Кировской и Калининградской областях, в Санкт-Петербурге, Ярославле и на Алтае. Среди компаний можно выделить «Фармстандарт», ГК «Р-Фарм», «Биокад», «Нижфарм», «Акрихин», «Микроген», «ХимРар», «Протек», «Петровакс», «Генериум» и др.

Одной из мер господдержки отечественного производителя, которое вызвало немало споров в отрасли, стало постановление Правительства РФ № 1289 «Об установлении ограничений допуска иностранных лекарственных препаратов при государственных закупках», принятое 30 ноября 2015 года, которое тут же окрестили «третий лишний». Оно ввело ограничения на допуск в госзакупки лекарств, произведенных не в странах Таможенного союза, если у них есть два-три аналога российского (или стран Таможенного союза) производства. Таким образом, иностранцам, продукция которых имеет два и более российских аналога, попросту закрыли доступ к возможности поставлять свои препараты в больницы или обеспечивать ими льготников по госконтрактам. «Я не вижу ничего крамольного в таких государственных мерах, – говорит Виктор Дмитриев, гендиректор Ассоциации российских фармпроизводителей (АРФП). – Многие страны, того же БРИКСа, шли по этому пути».

При господдержке за девять лет в стране зарегистрировано 70 отечественных ЛС. В целом поддержку получили более 400 инновационных препаратов (каждое четвертое сейчас проходит клинические исследования). Это лекарства для лечения туберкулеза, гепатита С, опухолей, глазных болезней, бронхиальной астмы и пр. Но компании выводят на рынок лекарства и собственными силами (за пять лет вышло пять новых препаратов для лечения дерматитов, сердечно-сосудистых заболеваний, а также для купирования различных состояний, возникающих во время опе рации).

«Благодаря “Фарме-2020” в последние годы в стране разрабатывается много новых лекарств. Главные усилия исследователей сосредоточены на поиске противоопухолевых и противовирусных средств», – рассказывает глава Института фармации МГМУ им. И. М. Сеченова Галина Раменская.

Еще одна тенденция XXI века – вхождение российских фармкомпаний в состав известных мировых холдингов и локализация на площадях наших заводов производства жизненноважных импортных препаратов. Так, с 2005 года «Нижфарм» входит в состав международного концерна STADA. В 2014 году российская компания «Верофарм» становится частью медицинского концерна Abbott, производителя лекарств, диагностических систем и лечебного детского питания.

Двадцатого мая 2016 года Орловский завод «Санофи-Авентис Восток» запустил производство первых в России валидационных серий инсулина последнего поколения «Лантус», у которого меньше побочных эффектов. Препарат компании «Санофи» зарегистрирован в США и Евросоюзе в 2015 году. Новое лекарство принимается всего раз в сутки, что повышает приверженность пациентов лечению (старые инсулины приходилось принимать несколько раз в сутки).

В целях гармонизации требований к производству фармпродукции по договору о Евразийском экономическом союзе и Соглашению о единых принципах и правилах обращения лекарственных средств в рамках Евразийского экономического союза, с начала января 2016 года в России должен был начать действовать единый рынок лекарственных средств. Правда, к этому событию наши чиновники не успели подготовиться, и фактически мы стали участниками единого рынка лишь в 2017-м. Эксперты надеются, что это поможет улучшить качество лекарств и снять барьеры на пути жизненного цикла, а также ускорить выход на рынок инновационных лекарственных средств.

ПЕРСОНАЛИЗИРОВАННОЕ ЗАВТРА

Во всем мире сегодня делают ставку на персонализированную медицину и переход на лекарства таргетного действия, подобранные с учетом генетических особенностей каждого пациента. Пока в стране нет собственных препаратов этого класса, но компания «Биокад» уже освоила производство биоаналога известного американского препарата для лечения определенных видов рака молочной железы – герцептинаг. Кроме того, нашей фарме еще предстоит освоить выпуск препаратов для терагностики (терапия плюс диагностика), с помощью которых можно проводить диагностику и лечить пациента одновременно. Такие препараты на основе радия сегодня выпускаются в обнинском Медицинском радиологическом научном центре РАМН.

Будущее российской фармотрасли эксперты видят в развитии биомедицинских технологий, создании и производстве полного цикла иммунобиологических препаратов (это вакцины, сыворотки, аллергены, эндотоксины), в активном освоении клеточных технологий (в Санкт-Петербурге уже открылся современный Центр клеточных технологий), биотических и бионический технологий для регенеративной медицины, генной терапии (Институт стволовых клеток человека разработал первый в России и третий в мире препарат генной терапии – неоваскулген, предназначеный для лечения ишемии нижних конечностей; премьер Дмитрием Медведев назвал этот препарат одним из прорывных событий в нашей медицине. Он основан на действии так называемого терапевтического ангиогенеза, то есть позволяет наращивать отмершую сосудистую сеть, тем самым спасая пациентов от гангрены и ампутации.)

Мы уже многого достигли. Синтезированная российскими химиками компании «ХимРар» коллекция малых молекул (small molecules drug discovery), используемых для создания новых лекарств, к 2019 году достигла 1,7 млн исходных веществ и стала самой большой открытой для использования коммерческой коллекцией в мире. Это уникальное достижение. Потому что сейчас для разработки лекарств на основе малых молекул в мире можно приобрести порядка 9–10 млн готовых веществ, которые потенциально могут стать новыми лекарствами (получается, что пятая часть этих молекул не только создана российскими химиками, она и находится в России)! Практически все крупнейшие транснациональные фармацевтические компании были или являются потребителями этой российской коллекции, которую знают в мире абсолютно все, кто занимается разработкой инновационных лекарств. Коллекция представляет большую научную ценность, и она не статична: главное ее преимущество в том, что она постоянно обновляется. Только за последние девять лет в «ХимРаре» синтезировали более 700 тыс. новых молекул, которые могут потенциально стать лекарствами через 10–20 лет. Во многих препаратах, выпущенных по всему миру за последние 20 лет, угадывается российский химический след. Это означает, что отечественная химическая школа сохранила и преумножила свои достижения.

Очевидно, что история отрасли продолжается. От дженерикового импортозамещения нам предстоит перейти в число избранных стран, способных выпускать инновационные лекарственные препараты.