24 декабря я приношу папе в подарок кубик Рубика 4x4.

Но перед тем, как вам рассказать эту рождественскую сказку, нужно вернуться немного назад. Нормальный кубик Рубика, другими словами, 3x3, уже свел планету с ума несколько лет назад. Проводятся чемпионаты мира, публикуются справочники решений и приемов, в моем классе восемь человек скрипят гранями Рубика во время уроков немецкого, учительские шкафы ломятся от конфискованных кубиков Рубика, во время переменки ребята не теряют времени на то, чтобы клеить девчонок. По социологическому опросу, во Франции 85 % населения знают этот предмет. «Он популярнее, чем икона Девы Марии», — сетует какой-то кардинал. Короче, сумасшедший дом.

И вдруг Эрно Рубик, венгерский создатель знаменитой головоломки, решает довести всех до ручки, предлагая Рубик 4x4. Миллиарды дополнительных возможностей. «Вот штуковина, которую я подарю папе, — сразу же решаю я. — Наконец-то он узнает, кто круче его».

24 декабря я кладу свой подарок-вызов на журнальный столик рядом с его креслом. Папа возвращается с работы около шести, предвкушая долгую неделю каникул, которая его ожидает. Он с удовлетворением сбрасывает рубашку и брюки, чтобы надеть пижаму и накинуть халат. Затем он садится в свое кресло, рядом с которым спокойно дымится кофе по-турецки, приготовленный моей мамой. Он шумно отхлебывает из чашки, демонстрируя удовольствие, и ставит ее на место. В этот момент ему на глаза попадается пластиковая коробка, в которой лежит кубик Рубика. Я подглядываю за ним краешком глаза. Я специально не завернул коробку в цветную оберточную бумагу, потому что не хочу, чтобы это походило на милый рождественский сюрприз типа электробритвы или новых кожаных перчаток. Это не подарок, это — вызов.

— Что там такое? — спрашивает папа.

— Новый Рубик.

Я отвечаю ему как ни в чем не бывало, продолжая листать страницы «Тинтина в Тибете» и одновременно лукаво посматривая в папину сторону. Первый гений в семье, который собрал своими руками радио и телескоп для своего отца, спроектировал для дипломной работы в 1956 году самый мощный компьютер в Румынии, физик, не состоявший в коммунистической партии, которому Социалистическая Республика Румыния подарила машину. Программист, разрабатывающий компьютеры в Международном исследовательском центре в Лозанне с 1975 года, человек, который объясняет мне все проблемы эвклидовой геометрии, алгебры, тригонометрии, теории вероятности, физики, оптики и химии вот уже не один семестр, — сможет ли он разгадать загадку кубика Рубика 4x4?

— А-а-а-а, вот хороший подарок, — говорит он мне с улыбкой.

Давай, прикидывайся простачком. Отец изучает головоломку, не вынимая ее из упаковки. Затем поджимает губы в знак уважения. В этот раз у него нашелся достойный соперник. В восемь вечера придут гости: Проспер, Эжени и бабушка Кларисса. Во время еды они будут говорить о французской политике. Семья обеспокоена с тех пор, как Франсуа Миттеран пришел к власти. Особенно тем, что он включил в свое первое правительство представителей французской коммунистической партии. Сбежав от коммунизма на другой конец Европы, семья Мельц оказалась в ситуации, когда социалистическое правительство находится на расстоянии пятисот километров от их дома.

— Когда я смотрю на Эвиан с балкона, — резюмирует бабушка Кларисса, — то вижу коммунистическую страну! Какой кошмар!

Наконец приходит время подарков. Никто не решается трогать Рубик. Проспер и Алекс перемещают несколько граней и возвращают их на место.

* * *

25 декабря. Выходной день.

Папа пристально смотрит на кубик Рубика, возвышающийся на журнальном столике. Проходит час, два. До конца дня папа не тронул пальцем головоломку. Я сильно заинтригован. Он что, испугался?

26 декабря. Выходной день.

Проснувшись около десяти, я нахожу папу в кресле, марающим что-то на листах бумаги. Осторожно приближаюсь, заинтересованный. Его лист покрыт формулами. Ясное дело, они мне ни о чем не говорят. Таким образом проходит день, отмеченный несколькими исходящими от папы возгласами «ага!», как если бы он обнаружил секретные пассажи в своих математических построениях. Но кубик Рубика не сдвинулся с места. Он по-прежнему стоит на журнальном столике.

Папа — самый странный тип, которого я знаю. Коллекционер различных маний, он не любит, чтобы в его присутствии ели, и не выносит слово «сексуальность»; он боится темноты и страдает от язвы желудка уже двадцать пять лет, но сама идея обратиться к врачу настолько ему отвратительна, что он предпочитает оставаться в своем кресле и пить теплое молоко. Папа никогда не раздражается и не выражает какой-либо страсти. Поэтому я тронут, когда слышу, как он восторженно восклицает «ага!».

27 декабря. Обычный день.

С ребятами мы идем в город, чтобы что-нибудь выпить в «Тюльпане», первом кафе в Лозанне, которое установило канал MTV. Мы обожаем «Money for nothing» — сделанный на компьютере клип английской группы «Dire straits». В тот момент, когда я собирался открыть дверь квартиры, папа зовет меня:

— Скажи-ка, ты не мог бы перемешать мне Рубик?

Как всегда, устроившись в своем кресле, он читает книгу про Энштейна, полученную в подарок на Рождество. Ну да, прикидывайся крутым. Я беру головоломку и кручу ее изо всех сил, проявляя почти зверское усердие. Улыбаясь, кладу Рубик на место.

Я возвращаюсь в пять вечера. Внизу, у входа в дом, меня охватывает странное чувство. Сейчас я поднимусь на лифте на шестой этаж, открою дверь квартиры, пойду в гостиную и найду ответ на вопрос: существует ли на Земле невозможная для моего отца головоломка? Я вхожу в лифт и нажимаю на кнопку шестого этажа. Посмотрим! Зачем беспокоиться? Папа не мог так быстро найти решение. У него было слишком мало времени. Лифт прибывает на наш этаж. А если у него все-таки получилось? Я вставляю ключ в замочную скважину. Мое сердце бешено стучит. Закрыв дверь и пройдя коридор, вхожу в гостиную. Папа сидит в той же позе и спокойно почитывает своего Эйнштейна. Я был готов ко всему, кроме этого! Он даже не тронул его. Он не осмелился. Я выиграл. Шах и мат маленькому гению.

Чтобы подтвердить свои догадки, я ищу взглядом Рубик. Смотри-ка, как странно — он исчез со своего места на журнальном столике. Я тревожно обследую мебель в гостиной, отмечая улыбку, играющую на губах моего отца. Продолжая свою инспекцию, я вдруг обнаруживаю кубик Рубика стоящим на телевизоре.

Полностью собранным.

Моя нижняя челюсть отваливается, как в мультиках. Дрожа, я хватаю магический предмет и верчу его в руках, словно мартышка. Невероятно: папе понадобилось всего семьдесят два часа, чтобы разрешить вызов, брошенный всем обитателям планеты Земля. Но самое ошеломляющее — это метод. Анализ, разработка математической формулы, эксперимент, решение задачи. Чтобы совершить эксперимент, папа обратился к третьему лицу (в данном случае это был я), избегнув таким образом подозрений в обмане. Это настолько необычайно и воодушевляюще, что у меня возникло ощущение самой прекрасной рождественской сказки в моей жизни.