— Жаль, что не смогла помочь вам, — извинилась пожилая чернокожая женщина с плетеным из бисера браслетом на руке, провожая О'Ши до двери скромного коттеджа под номером триста двадцать семь на Уильям-стрит. — Надеюсь, вы все-таки отыщете его.

— Я в этом не сомневаюсь, — заверил ее О'Ши, выходя наружу и пряча значок в нагрудный карман. — Спасибо, что впустили нас и позволили осмотреться.

В нескольких шагах позади него Михей прижал к уху трубку телефона, изо всех сил стараясь скрыть разочарование. Он не произнес ни слова, пока женщина не закрыла за ними дверь.

— Я же говорил, что мальчишка отнюдь не дурак, — доносится из телефона голос Римлянина.

— Да, это нам очень помогло, — раздраженно парировал Михей. — Равно как и то, что ты прилетел во Флориду и без предупреждения поперся в офис Мэннинга.

— Ты же знаешь правила, — спокойно ответил Римлянин. — Никаких контактов, за исключением…

— Неужели ты хочешь сказать, что это не тот самый чертов крайний случай? — взорвался Михей. Уэс начал вынюхивать, где только можно, Бойл растворился в воздухе, а ты спокойно заявляешься в единственное место, в котором тебя могут спросить: что, мать твою, ты здесь вообще делаешь? И когда ты собираешься поделиться с нами своими соображениями — до или после того, как о твоем присутствии будет доложено в штаб-квартиру?

Его гневная тирада не произвела на Римлянина никакого впечатления. Он, как и прежде, сохранял олимпийское спокойствие.

— Я все-таки позвонил тебе, Михей. Именно поэтому мы с тобой и разговариваем сейчас. И, если тебе станет от этого легче, никто и никуда не сообщит о моем появлении здесь. Я прилетел сюда, потому что это моя работа, чего никак нельзя сказать о тебе и еще полудюжине людей, которым ты представился агентом ФБР. Это в Агентстве вас учили так по-идиотски вести себя? Или ты просто испугался, что О'Ши пожурит тебя, если ты не будешь держаться за него, как за материнскую юбку?

— В Управлении я сказал, что у меня заболел отец. О'Ши отпросился на выпускной бал племянницы. Или ты думаешь, что мы не озаботились уважительной причиной своего отсутствия, прежде чем приехать сюда?

— Так с чего ты решил, что вы можете появляться на публике, держась за руки, как влюбленная парочка? Да еще под своими настоящими именами? Я понимаю О'Ши — Уэс всегда может позвонить в Бюро и поинтересоваться, есть ли у них такой сотрудник. Но ты?! Неужели ты забыл, скольких трудов нам стоило это расследование?

— Я ничего не забыл, если хочешь знать, — разозлился Михей. — Вот почему я, когда почуял, что запахло жареным, позвонил О'Ши, а не тебе. Не забывай, умник — в ФБР О'Ши занимает должность советника по юридическим вопросам, то есть координирует проведение расследований за рубежом. А это значит, что он имеет право — проклятье, он просто обязан! — привлекать в случае необходимости сотрудников Агентства, таких как я. Это его работа! Не обижайся, но если я рискую своей задницей, то и спасать ее, в первую очередь, тоже буду именно я!

Несколько мгновений Римлянин молчал, размышляя.

— Никаких контактов, — наконец произнес он. — Никогда.

Михей повернулся к О'Ши, который одними губами прошептал: «Вешай трубку». Проведя почти десять лет вместе, они знали, когда можно затевать ссоры и споры, а когда — нет. Если Римлянину нужно было что-то, он сам добывал искомое. Впрочем, как и все они. Именно личные мотивы заставили их объединиться после нескольких лет, проведенных в Военном колледже. Не было совпадением и то, что каждого из них пригласили на одну из престижных конференций военного руководства страны, в которых принимали участие высшие офицеры и чиновники Государственного департамента, ЦРУ, ФБР, Разведывательного управления Министерства обороны, Таможенной и Секретной служб. Целых две недели они изучали и разрабатывали доктрины национальной обороны и взаимодействия родов войск и служб. Заодно им прочитали и курс военной тактики. Там они изучали стратегические принципы руководства оперативной деятельностью. И именно там каждый из них осознал, сколько сил он отдал своему правительству — и сколь мало получил взамен. Именно тогда и родилась Троица.

Вне всякого сомнения, в основе достигнутых ими успехов лежали личные мотивы. Они помогали им выжить в недрах бесчеловечной и жестокой системы, так что до сего дня никто из коллег ни в чем их не заподозрил. Тем не менее они сознавали, что когда-нибудь личные мотивы станут их слабым местом. Бойл назвал их Троицей, но даже в самые лучшие свои дни они всегда равнялись на Номера Первого.

— Просто найдите Уэса. Он по-прежнему единственный, с кем вступил в контакт Бойл, а это значит, что он почти наверняка попытается сделать это снова, — распорядился Римлянин. — Пусть Уэс дал вам вымышленный адрес, вы все равно сможете отыскать…

Михей со злостью закрыл телефон.

— Парень утратил чувство меры, — сообщил он О'Ши. — Сначала он появляется здесь без предупреждения, а теперь, задним числом, хочет сыграть роль руководителя.

— Он просто нервничает, — пробурчал О'Ши. — И, откровенно говоря, я не могу его винить.

— Но упустить Нико…

— Это произошло случайно.

— И ты ему веришь?

— Михей, Римлянин, конечно, дерьмо собачье, но он отнюдь не идиот. Он прекрасно понимает, что от Нико можно ожидать чего угодно, вот почему ему нужно знать, выходил ли на связь Бойл. И вот что еще я тебе скажу. Если нам не удастся быстро найти Уэса и Бойла — мне конец. Без шуток. Крышка.

— Ты не мог бы обойтись без ультиматумов?

— Это не ультиматум, — возразил О'Ши. — То, что мы вообще оказались здесь… Ошиваемся поблизости, так что мальчишка запросто может засечь нас. Ты хотя бы понимаешь, чем мы рискуем?

— Мы ведь тоже не дураки.

— Нет, если бы мы с тобой были умными, то убрались бы куда подальше, вознося благодарность судьбе за то, что заработали кое-какие деньги и продержались так долго.

— Только не сейчас, когда можно заработать чертову кучу денег. Римлянин говорил, что в следующем месяце в Индии…

— Ну, разумеется, в Индии. А восемь месяцев назад это была Аргентина, а еще восемь лет назад — Дайтона. С меня хватит, Михей. Да, мы заработали на хлеб с маслом, но вот большой горшочек с золотом… Мы не заполучим его никогда.

— Ты ошибаешься.

— Нет, я прав.

— Ты ошибаешься! — вспылил Михей, и его тщательно уложенные волосы растрепались.

О'Ши остановился у края тротуара, прекрасно сознавая, что сейчас не время спорить. В конце концов, это не имело уже никакого значения — он принял решение еще вчера, сразу же после того как ему позвонили. Если они сумеют быстро провернуть это дело, отлично. Если нет… что же, как раз на этот случай он и копил деньги и даже купил бунгало в Рио. Глядя на Михея, он понял, что если правда выплывет наружу и дело дойдет до тыканья друг в друга пальцами, он с легкостью сможет сломать несколько этих самых пальцев.

— Все нормально? — спросил Михей.

О'Ши кивнул. Стоя на тротуаре, они внимательно осматривали дома на живописной узенькой улочке. О'Ши вглядывался в окна и двери, надеясь заметить чью-то тень или поспешно задернутую занавеску. Михей изучал крылечки и подъездные дорожки, ища отпечатки ног на тонком слое песка, принесенном ветром с моря и покрывавшим тротуары Ки-Уэста. Пока что они не обнаружили ничего. И вдруг…

— Туда, — сказал О'Ши и двинулся по диагонали через улицу. Он направлялся к коттеджу персикового цвета с белыми ставнями и резьбой по карнизу.

— Что там такое? — завертел головой Михей.

— Автомобиль.

Шагая вслед за О'Ши и приотстав на несколько шагов, Михей внимательно разглядывал старый красный «мустанг», припаркованный на подъездной дорожке у дома номер триста двадцать четыре по Уильям-стрит. Номерные знаки штата Флорида. Непросроченный регистрационный талон. Ничего необычного. Если не считать рваной и выцветшей наклейки с логотипом «Вашингтонских краснокожих» на заднем левом бампере.

— «Краснокожие», вперед! — прошептал Михей, и губы его помимо воли растянулись в улыбке. Ускорив шаг, он догнал напарника, и они вместе поднялись по ступенькам к передней двери, на которой по-прежнему сидел раскрашенный вручную краб с грозной табличкой.

— Одну секунду, — сказал Михей, сунул руку в карман пиджака и снял пистолет с предохранителя. Кивком дав понять О'Ши, что все в порядке, он отступил на полшага, на случай, если придется взламывать дверь.

О'Ши ткнул пальцем в кнопку звонка и проверил свое оружие.

— Иду, — раздался голос изнутри.

Михей оглянулся на улицу. Пусто.

Дверная ручка со скрипом повернулась, и дверь открылась.

— Привет! — поздоровался О'Ши, намеренно не доставая значок агента ФБР. — Мы друзья Уэса Холлоуэя и заглянули убедиться, что с ним все в порядке.

— О, у него все прекрасно! — ответил Кенни, стоя в дверях и загораживая проход. За его спиной виднелись пустая кухня и гостиная. — Но с сожалением должен сообщить, что он давно ушел.

Вытянув шею и глядя через плечо Кенни, Михей проигнорировал кухню и гостиную, сосредоточив внимание на дальней стене дома, в которой виднелась сетчатая дверь, ведущая на задний двор.

— Да, мы так и предполагали, — сказал О'Ши. — Но вы ведь не станете возражать, если мы войдем и зададим несколько вопросов?