Следующая неделя прошла для меня как в розовом тумане. Влюбленность была буквально написана на моем глуповатом, вечно улыбающемся лице и бесила даже Дороти, но меня это не волновало, я была так счастлива, что не замечала ничего вокруг, кроме Чарли.

Мы вчетвером собирались каждый день в библиотеке, пустующей в середине семестра, чтобы обсудить увиденное в доме мистера Пинклтона и придумать план действий. Добросовестно пытались найти в книгах, кем бы мог оказаться профессор Пинклтон, но, прочитав все типичные и нетипичные признаки демонов всех уровней, начали попросту заходить в тупик и сомневаться.

В конце недели нам с Дороти предстояла вылазка с группой, и мы боялись просто до смерти. Но время бежало быстро, четверг приближался неумолимо, а наша команда так и не придумала ничего, что могло бы подмочь в расследовании или хотя бы предотвратить дальнейшие попытки профессора покончить со мной на очередной вылазке во второе измерение.

— Я все еще уверен, Анна, что то происшествие было случайностью, он не хотел тебя убивать, — пытался успокоить меня Чарли, допивая какао в баре у Питера.

— Нет. Он видел, что я видела. А вдруг он это повторит? — паниковала я, нервно перебирая краешек красной салфетки.

— Он мог убить тебя в больничном крыле. Но не стал, а значит, не уверен в том, что ты что-то знаешь, и в том, что кто-то тебе поверит, — поддержала Чарли Дороти и взяла кусок пирога с черникой. — Чарли прав, тебе ничего не грозит. Ну, кроме того, что грозит всем остальным студентам на вылазке, — добавила Дот, и я нервно передернула плечами, вспоминая все вылазки с группой.

— Завтра все пройдет прекрасно, а потом вечером мы с тобой кое-куда съездим, — загадочно пообещал Чарли, гладя меня по руке, и я немного расслабилась.

Но все же утром четверга ощущалось волнение, из-за которого даже не смогла позавтракать: желудок так сжался, что не хотел принимать пищу. Поковыряв вилкой в каше, я встала и отправилась на занятия, где продолжала нервничать, ожидая вылазки.

Наконец вторая лекция подошла к концу, и после краткого опроса по руноведению от миссис Портман наша группа побрела в зал для перемещений, неуютный и немного жуткий, с серыми высокими стенами и готическими окнами, похожими на бойницы в крепости. На неизменном пьедестале в центре на бархатной подушке лежали два портала — бледно-красный и бледно-голубой. На улице уже начиналась весна, и стоять в сыром, холодном зале было просто невыносимо, особенно когда на пол падал свет яркого весеннего солнца.

— Нестерпимо хочется бежать отсюда на улицу и не возвращаться, пока снова не пойдут осенние дожди, — озвучил мои мысли Эдуард, который стоял рядом со мной и Дороти, держа ее за руку и всем видом демонстрируя страдание.

— Эди, на тебя больно смотреть, — хихикнув, заметила я, и Эд махнул рукой.

— Ничего, потерпим, всего-то час, ну, может, полтора. И потом месяц можно не думать о демонах и прочей жути, — сказала Дороти, и я заметила, что она тоже взволнована.

— Да, и никуда не будем лезть. В сторонке постоим, пусть другие побегают, — решительно добавила я.

— В прошлую нашу вылазку ты говорила то же самое, — скептично напомнила она.

— Да, и если бы кое-кто не побежал за…

Я не успела договорить — в зал торопливо вошел профессор Пинклтон, и все разговоры тут же смолкли.

Выглядел он обычно — та же редеющая светлая шевелюра, то же крепкое телосложение и такие же карие глаза. Я заметила краем глаза, что Дот тоже напряглась и стала пристально осматривать профессора, пока он начинал опрос.

— Итак, сегодня у нас нечто весьма интересное и не такое опасное, как обычно, вам должно быть легко. Я начну описание, а кто-нибудь ответит, о ком идет речь, — говорил мистер Пинклтон, прохаживаясь по залу взад-вперед. — Мы имеем дело с демоном, который может контролировать волю людей.

— Фистироги, сэр? — тут же среагировала Мария.

— Нет, мисс Пилинор. Еще догадки?

— Бригоны, — ответила Селеста.

— Итак, все согласны с мисс Спринг? — сказал профессор, резко остановившись возле меня. — Мисс Донаван?

— Бригоны? Да, согласна, — немного замешкавшись, неуверенно ответила я, хотя знала наверняка.

— Верно, — согласился профессор. — Как их убить, мисс Донаван?

— Никак, сэр, — ответила я, почувствовав себя более уверенно. — Если убить бригона, тело жертвы тоже умрет. Можно лишь изгнать этого паразита с помощью рун и зеркал.

— Верно. Итак, кто скажет, что здесь? — спросил мистер Пинклтон и указал на две черные дорожные сумки, которые принес собой. — Что я принес нам в помощь?

— Эм, нож для рун, думаю, путы, э… — начала не очень уверенно перечислять Селеста.

— Зеркала, — торопливо закончил за нее профессор и, подойдя к пьедесталу с порталами, снял оба. — Альби и Ходж, берите снаряжение, — скомандовал он, и все выстроились, по цепочке взяв соседа за руку или плечо.

Последовала голубая вспышка. На короткое мгновение я разглядела очертания какого-то большого здания, похожего на библиотеку, с многочисленными полками от пола до потолка, но только гораздо более мрачного и темного. Вспышка красного цвета — и мы оказались на месте охоты. Группа разомкнула руки, и все стали с интересом оглядываться по сторонам.

Мы действительно находились в зале, похожем на библиотечный. Нет. Я внимательно присмотрелась к тому, что стояло на полках. Вовсе не книги, а папки с документами разных цветов и степени потрепанности. Сомнений не оставалось — это был городской архив, только в помещении темно, падал лишь тусклый дневной свет из узких окон, похожих на бойницы и расположенных под самым потолком.

— Разбирайте инвентарь! — приказал профессор, и студенты лениво потянулись к нему. — Работаем просто — половина команды с зеркалами, остальные с путами, ну и я. Я со святым клинком, как вы поняли, пишу руны, а ваша задача — загнать и связать бригона. Действуем очень тихо. Его кабинет прямо здесь, и он, — мистер Пинклтон взглянул на свои наручные часы, — через пять минут придет на работу. Рассредоточиться. Спрятаться и не шуметь, — скомандовал он, и все неспешно поплелись за стеллажи и в ниши, мест для засады здесь нашлось предостаточно.

Я встала в глубокую нишу недалеко от входа в надежде, что бригон пройдет к своему рабочему столу в другом конце зала и охота на него начнется именно там. Осмотрела свое «оружие»: мне достались путы, или веревки, как по-простому их называли. Но если точнее — металлический шар со змеевидными оковами, которые оплетали жертву сами при контакте с ней, а от меня требовалось немного придержать жертву, пока путы не сделают свое дело. «Немного придержать» — звучит неплохо. Я очень надеялась, что сегодняшняя охота пройдет, как говорится, мимо меня и бригона быстро свяжет кто-нибудь другой.

Послышались тихие шаги за дверью. Кто-то остановился и вставил ключ в замочную скважину. Дороти, стоявшая напротив меня за стеллажом, приложила палец к губам, давая понять, что надо быть как можно тише, и я кивнула. Ключ повернулся с легким скрипом, выдавая давно не смазанный замок, и в зале раздались шаги. В щель над папками я увидела спину мужчины в сером костюме, он аккуратно затворил за собой дверь и щелкнул выключателем. Затрещали разгорающиеся сильнее лампы, мерцание, и вот наконец яркий, резкий свет залил все вокруг. Доли секунды — и я увидела, как вошедший бросил на пол портфель и семимильными шагами помчался обратно к двери.

— Блокировать дверь! — закричал мистер Пинклтон, и я, Дороти и Эдуард помчались к двери наперерез демону, пока еще сохранявшему человеческое лицо.

Неожиданно мужчина в костюме остановился перед нами, как бы оценивая шансы на победу. Потом он захохотал. От надрывного хохота с жуткой гримасой на лице у меня по спине пробежали мурашки и ладони мгновенно вспотели, я сильнее сжала в руке путы, боясь случайно выронить их. И тут бригон проявился. Черты лица мужчины в один миг исказились до неузнаваемости, стали резкими, будто кто-то вырезал уродливую маску из камня. Брови неестественно взмыли вверх почти до самых волос и искривились, рот расплылся в безумной жуткой улыбке, ноздри поднялись и задергались по-звериному, глаза закатились, и на их месте остались лишь пустые бельма. Снова демон издал мерзкий звук, напоминающий хохот злого клоуна в комнате страха, я передернулась, и тут бригон ринулся прямо на нас. Мы приготовились к столкновению, но за метр от нас он прыгнул на стену и, словно паук, с молниеносной скоростью пополз вверх, на высокий потолок архива.

— Зеркала! — заорал профессор Пинклтон, доставая из-за пазухи свое зеркало и направляя его на хохочущее чудовище на потолке.

У Дороти было зеркало, но она стояла как вкопанная и с ужасом смотрела вверх, не в силах пошевелиться. Я подбежала к ней и, вырвав из рук зеркало, ринулась к профессору. Поймав слабый луч дневного света, направила его на бригона. К нам подоспели еще шестеро с зеркалами, но не успели сфокусировать лучи — тварь прекрасно знала, что мы собираемся сделать, и, улыбнувшись еще шире, бригон побежал по потолку. Все бросились за ним, но между полками и стеллажами пробираться было гораздо сложнее, чем по гладкому потолку, и бригон, безумно хохоча, бегал туда-сюда, очевидно, получая массу позитива.

Началась полная неразбериха. Мешая друг другу, мы пытались словить ловкую веселую тварь, которая, казалось, сейчас лопнет от хохота и порвет рот несчастному архивариусу. Но внезапно бригон резко поменял направление и, сильно разогнавшись, побежал в сторону двери, у которой стояли окаменевшая Дороти и Эдуард. Тварь, набрав неистовую скорость, одним неожиданным движением спрыгнула с потолка и очутилась прямо возле Дороти. Бригон схватил ее обеими руками и швырнул в сторону с такой силой, что Дороти пушинкой отлетела к стене и, ударившись о стеллаж, упала. Демон уже собирался нанести удар по Эдуарду, но подоспел профессор Пинклтон и, прыгнув на плечи монстру, принялся его душить.

— Связать! — закричал он.

Бригон пытался сбросить профессора, но, поняв, что не выйдет, бросился к ближайшему стеллажу и, мгновенно развернувшись, ударился спиной.

Стеллаж с грохотом рухнул на пол, подняв клубы пыли, мистер Пинклтон застонал, но не разжал хватки. Селеста ринулась к нему первой, но ее веревка, к несчастью, обвила лишь одну руку бригона, а сама девушка отлетела от его удара так же, как Дороти. Ближе всех оказались я и Джеймс Альби. Переглянувшись, мы бросились на помощь профессору. Джеймс был лучшим студентом по искусству боя, вспомнив это, я очень обрадовалась. Мы подбежали к мечущемуся демону, и Джеймс схватил его за обе руки, которыми бригон пытался разжать хватку профессора.

— Вяжи! — орал Джеймс, и я видела, как на его шее от напряжения вздулись все вены: бригон отчаянно вырывался.

Я поднесла свои путы к рукам демона. Путы тотчас же зашевелились и за мгновение связали обе руки бригона перед его лицом. Демон, неистово закричав, врезал лбом по носу Джеймсу, и тот упал как подкошенный, потеряв сознание. Бригон снова ударил профессора спиной о стену, руки мистера Пинклтона все же разжались, а демон ринулся к двери со связанными перед собой руками. До двери оставалось не больше метра, как вдруг Эдуард Финниган подставил бригону обычную подножку, и тварь кубарем покатилась по полу, нелепо распластавшись между стеллажами. Эдуард тут же всем своим немалым весом навалился на его ноги и связал. Мистер Пинклтон зааплодировал.

— Исправляетесь, Финниган! — сказал профессор, неспешно подходя к извивающемуся на полу демону, который непрестанным потоком изрыгал ругательства на всех языках мира. — Итак, собирайтесь все поближе, я покажу, как правильно наносить руны.

Он достал из-за пазухи небольшой крестовидный клинок с золотой рукоятью.

— Мистер Пинклтон! А что делать с ними? — спросила Мария Пилинор, указывая на валявшихся в разных углах помещения пострадавших.

— Ничего, пусть отдохнут, — отмахнулся профессор. — Быстрее ко мне! — скомандовал он.

Но Эдуард все же поднял на руки Дороти, которая еще была без сознания, а все остальные сгрудились вокруг Пинклтона.

— Руны наносятся либо ближе к сердцу, либо, более эффективно, к мозгу. Так как нам не нужно, чтобы все вокруг видели руны на лбу городского архивариуса, нанесем их вот здесь, — говорил мистер Пинклтон, расстегивая рубашку у сопротивляющегося бригона. — И кто-нибудь, заткните ему рот! — добавил профессор, и наконец кто-то неохотно протянул ему носовой платок. С ругательствами в адрес Пинклтона было гораздо веселее.

Профессор ловко вставил кляп и принялся вырезать на груди демона символы размером с ладонь. Руны выходили идеально ровными. Похоже, профессор делал это не в первый раз.

— Итак, кто мне скажет, что это за руны? Я передам ответ миссис Портман. Ну, кто же? — спросил профессор, оглядывая столпившихся вокруг него студентов.

— Руна забвения и руна невидимости. Класс «временные сильнодействующие руны», — послышался гнусавый голос Джеймса, который уже очнулся и теперь стоял позади всех, зажав разбитый нос.

— Мистер Альби прав, — согласился профессор, отирая испачканный кровью клинок об одежду жертвы.

Закончив с нанесением рун, профессор запахнул рубашку на жертве бригона и встал с колен, аккуратно поправляя брюки.

— Он скоро очнется, мы взяли его на контроль и будем обновлять руны каждый год, не допуская возвращение твари. Пора уходить. Я возьму мисс Спринг, а вы, Финниган, мисс Гейбл, мы скоро вернемся за остальными. Приберитесь пока здесь и соберите оружие, — скомандовал мистер Пинклтон, и все недовольно загудели.

— Вот еще. Уборка! — бубнил Джеймс, держась за разбитый нос, но профессор его уже не услышал — исчез во вспышке портала.

Деррик Ходж и Ирвин Стивенсон подняли упавший стеллаж, мы с Марией принялись торопливо расставлять как попало упавшие на пол папки. Вся группа тоже послушно выполняла приказ мистера Пинклтона, и только Джеймс ходил с перемазанным кровью лицом и возмущался.

Вдруг раздался сильный грохот, и на меня полетел стеллаж, Мария, стоявшая рядом, едва успела меня оттолкнуть. В то же мгновение раздался звон бьющегося стекла, и под потолком мелькнули две большие тени. Закричала Элеонора Прайтли, она стояла ближе всех к окнам, и на ее голову полетели осколки стекла. Тут же блеснуло что-то красное, и я не сразу сообразила, что это была вспышка портала.

Все остальное произошло за одно мгновение. Мистер Пинклтон схватил Кирстен Флибовски за рукав, к ним побежала Мирабель с перекошенным от испуга лицом, за ней Деррик Ходж, а следом пронесся огромный касинь. Голубая вспышка — и все четверо исчезли в ней, заставив разогнавшегося касиня влететь со всего маха в стену.

Я стояла как вкопанная, вцепившись до боли в мое предплечье, рядом замерла Мария, и еще минуту я не понимала, что происходит, как вдруг касинь, пролетевший мимо соседнего стеллажа, развернулся и бросился к нам. Я едва успела оттолкнуть от себя Марию и прыгнуть в другую сторону. Касинь своими щупальцами задел стеллаж, и сверху на Марию полетела огромная кипа старых бумаг, я видела, как она упала на пол под их тяжестью. Я с диким криком побежала прочь по узкому проходу от касиня. И тут мне навстречу выбежал Ирвин Стивенсон.

Все произошло мгновенно — я только успела упасть на колени и закрыть голову руками, когда касинь, перепрыгнув через меня, сбил с ног несчастного Ирвина. Бедняга пролетел через половину помещения, рухнув с жутким звуком на бетонный пол. Я вскочила и понеслась в обратном направлении. Краем глаза заметила вспышку — значит, кого-то еще спасли. Касинь тоже развернулся и бросился вслед. Я проскочила в другой ряд стеллажей, касинь ринулся за мной, но тут стеллаж прямо за мной рухнул. Раздался оглушительный рев касиня, придавленного к полу, а над упавшим стеллажом стояли гордые собой Гарольд Гринвуд и Арнольд Сторс.

— Спасибо! — крикнула я, но тут за спинами парней возник второй касинь, услышав рев своего товарища, он тут же поспешил к нему на помощь.

Я не успела ничего предпринять и только дико закричала, указывая на демона за их спинами, когда тот уже оказался возле Гарольда и, подмяв его под себя, ударил в правый бок одним из щупалец. Арнольд среагировал мгновенно — успел отскочить в сторону и остаться целым. Касинь разинул пасть и уже хотел оторвать извивающемуся под его щупальцами Гарольду голову, как вдруг рядом с ними ослепляюще вспыхнул красный свет. Блеснуло что-то золотое, и на меня брызнула горячая кровь демона, касинь отпустил Гарольда и заревел — в его ухе торчал золотой клинок для нанесения рун, который ловко метнул мистер Пинклтон.

— Все ко мне! — закричал профессор, но Арнольд ринулся к раненому товарищу.

Я подбежала к нему и стала помогать поднять на ноги Гарольда. Раненый касинь, вырвав из головы клинок, развернулся к профессору, а тот выхватил из-за пазухи небольшой нож и метнул в демона, целясь в широко раскрытый рот. Демон неистово закричал, пытаясь вытащить из себя нож, вошедший по рукоять.

Мистер Пинклтон активировал портал, и мы очутились в каком-то помещении, напоминавшем склад магазина. На полу передо мной лежало бесчувственное тело Ирвина Стивенсона, кто-то, кажется, Мирабель, плакал. Марию Пилинор, с окровавленными лицом и волосами, держал на руках бледный Джеймс Альби. Кто-то застонал, и, обернувшись, я увидела Гарольда: он, скорчившись от боли, держался за правый бок, а на пол под ним капала темная густая кровь.

— Зажми, зажми сильнее! — шептал перепуганный до смерти Арнольд, на которого опирался наш староста.

— Быстрее, поднять раненых! Все ко мне! — закричал профессор и протянул нам портал.

Вспышка — и мы очутились в Академии. Смотрели друг на друга огромными перепуганными глазами, Гарольд стонал, Мирабель впала в истерику, плакала и тряслась как осиновый лист, остальные стояли молча и не двигались.

— Финниган! Быстрее за доктором! — закричал профессор Пинклтон, и Эдуард, выйдя из ступора, сорвался с места.

Немного придя в себя, я огляделась — прислонившись к стене, сидела Дороти, на полу рядом лежала Селеста Спринг, которая так и не очнулась.

— Дороти, как ты? — Я опустилась на колени около нее.

— Что случилось? — спросила она, хлопая глазами и глядя на стонущего Гарольда и окровавленную Марию.

— Касини напали на нас. Двое, — прошептала я, и Дороти приложила руки к губам.

В коридоре послышались торопливые шаги, в аудиторию вбежали врачи. Гарольда, Марию, Ирвина и Селесту поспешно уложили на носилки и тут же унесли.

— Кто еще ранен? — спросила женщина с седыми волосами, быстро окидывая нас взглядом.

Дороти подняла руку.

— Пройдите за мной в лазарет, — сказала докторша, и мы с Эдуардом помогли встать Дот.

В лазарете царил полный хаос, врачи и медсестры бегали с инструментами, бинтами, лекарствами, каталками, не замечая нас.

— Оставьте ее здесь, — сказала седоволосая женщина, указывая на кушетку. — Парень может задержаться, возможно, надо будет донести ее. А вы идите, — велела мне, и я, кивнув, пошла к двери.

— Готовьте операционную! — закричали за белой ширмой.

Мне стало не по себе, и я поспешила выйти. Побрела в общежитие, забыв забрать свои вещи из аудитории и вообще забыв обо всем на свете, кроме только что пережитого ужаса. Я не помнила, как добралась до комнаты, очнулась, уже когда стояла под холодными струями душа, опершись спиной о стену. Придя в себя, вышла из ванной и села на кровать, тупо уставившись в одну точку.

Не знаю, сколько времени я так просидела, но вот в комнату вошла Фелиция и накинулась на меня с вопросами, чего обычно она никогда не делала.

— Анна, расскажи, сколько было касиней? Профессор правда один всех троих убил? — восклицала она.

— Их, кажется, было двое, — сказала я растерянно. — Что слышно о тех, кто в лазарете?

— Гарольда Гринвуда и Ирвина Стивенсона прооперировали! — затараторила Фелиция, очевидно, радуясь вопросу. — Дороти Гейбл получила черепно-мозговую травму, Селеста Спринг тоже, и еще она сломала три ребра, у Марии Пилинор сильное сотрясение, а Джеймс Альби сломал нос.

— Какой кошмар… — прошептала я.

— Это точно! — подхватила Фелиция. — Родительский комитет давно собирал голоса за отмену охоты, чтобы на нее ходили только желающие! Представляю, что сейчас начнется! Мать Селесты точно просто так этого не оставит. Мы наконец-то избавимся от ежемесячных вылазок! — воскликнула соседка радостно, и я ощутила, как она мне противна со своим умением найти выгоду даже в такой ситуации.

Но я все же молчала и слушала еще с полчаса комментарии Фелиции по поводу случившегося, а еще комментарии Ирионы, других подруг, всех сокурсников и даже мнение ректора, которое было ей известно непонятно каким образом. В дверь коротко постучали, и, не дожидаясь приглашения, в комнату влетел Чарли. Он сразу направился ко мне, не обращая внимания на цоканье моей соседки, возмущенной такой наглостью.

— Энн, ты как? — спросил он, присаживаясь рядом.

— Не очень, — честно призналась я.

— Пойдем ко мне, поговорим, — сказал Чарли, помогая мне встать, и я послушно побрела за ним.

Лиама в их комнате не было, скорее всего, об этом позаботился сам Чарли. Я села на кровать, и Чарли обнял меня, прижимая к себе и целуя.

— Расскажешь что-нибудь? — нарушил он тишину, и я мотнула головой. — Ну как хочешь. Главное, что ты цела! — сказал он, коснувшись губами моего виска.

— Зато другие пострадали, — ответила я, уткнувшись лицом в его плечо.

— Ну и что? Ты здесь ни при чем. Это их судьба, — просто ответил Чарли.

— Так нельзя! — возразила я.

— Что нельзя? Так думать? Но это же нормально. Твоей вины нет, так чего расстраиваться? — не понимал он.

— Чарли, — сказала я, серьезно посмотрев ему в глаза, и тихо озвучила свои наихудшие опасения: — Касини находят нас третий раз.

— И что? — спросил он удивленно.

— Похоже, я приношу несчастье, — ответила я, и Чарли расхохотался.

— Энн, ты бываешь иногда такой дурочкой, — сказал он сквозь смех и получил от меня тычок в ребро. — Ну-ну. Не обижайся. Правда. Брось думать о такой ерунде!

Но я не могла. Почему-то я не могла перестать думать об этом совпадении, и что-то внутри меня говорило, что я права.

— Успокойся, Анна, у тебя стресс. Ты ходила в лазарет, может, у тебя тоже травма? — спросил Чарли, но я отодвинулась и зло глянула на него.

— Нет у меня никакой травмы!

— Хорошо! — кивнул Чарли, и я вернулась в его объятия. — Но странно, — задумчиво произнес он.

— Что странно?

— Что даже сейчас, несмотря на твой усталый грустный вид, я очень сильно хочу тебя, — серьезно ответил он, и я рассмеялась.

— Это ты бываешь таким дураком! — сказала, толкая Чарли в бок, но он успел увернуться.

— Я серьезно, Энн, это какая-то магия! — признался Чарли.

— У нас не было секса почти пять дней, это не магия, а гормоны, — скептично заметила я, но мой парень отрицательно замотал головой.

— Нет. Так никогда не было со мной, это магия, — возразил он серьезно, и я вновь засмеялась.

Я пробыла у Чарли до вечера, ему удалось вернуть мне хорошее настроение, и, покидая его, я уже не чувствовала себя такой подавленной. После ужина Чарли проводил меня до двери моей комнаты, и там мы нехотя расстались.

— Тебя искал профессор Пинклтон, — огорошила меня Фелиция, едва я только вошла в комнату. — Просил передать, чтобы ты завтра зашла в его кабинет.

— Зачем? — удивленно спросила я, и моя спина покрылась испариной.

— Не знаю, — расстроенно пожала плечами Фелиция.

У меня появилось дурное предчувствие, разговор наедине с Пинклтоном пугал, и я всю ночь ворочалась с боку на бок, пытаясь угадать, что он задумал. Даже пришла мысль: не зайти ли к профессору прямо сейчас? Но все же я сдержалась и, терпеливо дождавшись утра и пропустив завтрак, который опять не лез в горло, поспешно отправилась в Академию.

Была суббота, но двери Академии не запирались и в выходные, и я зашагала по пустынному коридору прямо к кабинету мистера Пинклтона, думая, что зря никого не предупредила о визите к возможному демону. Остановившись перед серой дверью с аккуратной именной табличкой, я тихо постучала.

— Войдите!

Профессор сидел за огромным письменным столом. Он вскинул на меня строгий взгляд и сказал:

— Присаживайтесь. Я схожу за ректором и вашим деканом.

Вскоре в кабинет вошли мистер Тринеган и мистер Фолкнер. Ректор был пожилым седоволосым мужчиной с неприятным, пронизывающим взглядом. Он пристально посмотрел на меня холодными бледно-голубыми глазами из-под очков, и мне стало нехорошо. В присутствии ректора я почему-то почувствовала себя виновной в чем-то, хотя ничего плохого не совершала, если, конечно, пренебречь парой незаконных вылазок и начатым расследованием. Я невольно опустила глаза и на всякий случай прогнала прочь мысли о наших вечеринках, ведь наверняка мистер Фолкнер, а быть может, и не только он, попытается меня прочесть.

— Присаживайтесь, господа, — сказал мистер Пинклтон, и все трое расселись так, чтобы я находилась на виду у каждого. — Мисс Донаван, как вы можете объяснить произошедшее вчера? — начал профессор, а ректор вперил в меня пронзительный взгляд.

— Не знаю… — промямлила я, чувствуя, как внутри все сжимается. — Мы плохо были готовы.

— Это точно, — сказал профессор Пинклтон угрюмо.

— Вы узнали кого-нибудь вчера? — задал неожиданный вопрос мистер Тринеган, и я прямо подскочила на месте, удивленно воскликнув:

— В каком смысле?!

Ректор поднял руку, делая знак к молчанию, и не спеша встал со стула.

— Что ж. Мистер Пинклтон, доставайте портал, — сказал он, и профессор тут же полез в ящик стола.

— Но зачем? — спросила я, набравшись смелости.

— У нас есть неприятная теория. Надо ее проверить, — сказал мистер Тринеган, и я похолодела.

Профессор достал два портала, голубой и красный, как обычно. Мы все вчетвером стали в круг и прикоснулись сначала к одному порталу, потом к другому.

Оглянувшись, я поняла, что мы в городском парке Стокворда — я тысячу раз гуляла в нем с мамой в детстве. Только теперь здесь было немного темнее, чем в первом мире. Редкие прохожие двигались слегка в замедленном темпе, с серыми лицами и опущенными глазами, и, конечно, совершенно не видели нас. Вот совсем рядом пробежала девушка в спортивной форме с собакой на поводке. Пес учуял нас и облаял. Я удивленно осматривалась по сторонам, не понимая, зачем мы здесь.

Стояли неподвижно, но чувствовалось напряжение. Прошло десять, затем двадцать минут. Полчаса. Час. И вдруг я поняла, зачем меня сюда привели. Те, кого ждали преподаватели, вынырнули из-за поворота и быстрыми прыжками направились в нашу сторону. Касини!..

Последовала вспышка, затем вторая, и мы вновь оказались в кабинете с деревянным столом, заваленным папками. Мое сердце забилось в сумасшедшем ритме, а форма от пота взмокла и прилипла к спине.

— Что ж. Надеюсь, родительский комитет этого не пронюхает, — сказал ректор, поджав губы. — Мисс Донаван, к вам привязан касинь.

Я не совсем поняла его, но почему-то испугалась.

— Что это значит? — спросила, лихорадочно вспоминая строки из демонологии.

— Видите ли, — сказал мистер Пинклтон, — касини имеют одно неприятное свойство. Как демоны высшего уровня, они умеют передавать мысли друг другу, а также прикрепляться к своей жертве и, как бы это сказать, следить за ней. Круглосуточно.

— И что, это значит, что я виновата в том, что случилось? — воскликнула я, осознавая ужас произошедшего.

— Отчасти, косвенно — да, — ответил мистер Тринеган, немного замявшись. — Мисс Донаван, вы понимаете, какой опасности подвергаете всех, кто находится с вами рядом во втором измерении? Мы не можем так рисковать, и потому вылазки теперь вы будете совершать в одиночку. Совсем без вылазок вам, увы, не обойтись: портал все равно будет являться к вам раз в месяц, независимо от вашего желания, как и к любому страннику, — добавил декан, и внутри у меня все сжалось от страха.

— Они же убьют меня… — прошептала я, чувствуя, как ноги подгибаются сами собой.

— Я был бы рад предложить свою помощь, — сказал мистер Тринеган. — Но дело в том, что вам это не поможет. В конце концов я просто погибну вместе с вами. Видите ли, чем дольше касинь следит за вами, тем хуже дела.

— Можно, конечно, делать несколько коротких вылазок в месяц, чтобы все же в сумме выходил положенный час, это поможет продлить время, — задумчиво предложил профессор.

— Касинь, прикрепленный к вам, с каждым днем все уже сжимает кольцо и вскоре будет обнаруживать вас за доли секунд во втором измерении. И за это же время к вам будут стекаться все касини, находящиеся в радиусе нескольких десятков миль, — дополнил мистер Тринеган, и я почувствовала, как к горлу подступает ком.

— Мне конец… — прошептала я, понимая, что никак не готова к такому повороту событий.

— Мисс Донаван, — сказал мистер Пинклтон участливо, — есть способы обнаружения касиня в первом мире. Вы должны его разыскать и по возможности убить или же сообщить нам, и мы поможем. Только так вы покончите с этим и спасете свою жизнь. Дело в том, что касинь-шпион чаще всего держится на расстоянии и просто сообщает о вашем местонахождении остальным, чтобы они могли обнаружить и убить охотников, которых вы привели с собой. Вы ценная приманка, с вами есть связь. Можно попытаться уничтожать всех демонов, которые будут нападать, но с каждым разом время поиска для шпиона сокращается, и вскоре придет целая орда. Мы станем бессильны, понимаете? Но самое досадное, что среди этого полчища не окажется самого шпиона. А значит, все будет напрасно. Сейчас у вас неплохие шансы, помните: шпион знаком с вами лично. Мы должны попытаться обнаружить его сейчас, не вызывая никаких подозрений. Вычислите демона — и все останется позади. Я и мистер Тринеган будем консультировать вас, чтобы помочь, но последнее слово все равно за вами.

— Сколько у меня времени? — спросила я, пытаясь переварить все услышанное.

— Судя по тому, что вы виделись с касинями трижды, есть где-то месяц, может быть, два, — подал голос ректор, и его слова звучали как приговор. — Вы освобождаетесь от обычных занятий и будете учиться индивидуально — тому, что вам теперь необходимо освоить как можно быстрее. А потом поедете домой. Помните вашу главную задачу — найти касиня. Им может оказаться кто угодно. От милого продавца в магазине до вашего двоюродного брата, которого вы видели всего раз в жизни.

— Удачи! — искренне сказал на прощание мистер Тринеган, и я неловко кивнула в ответ.

На ватных ногах я вернулась в общежитие, изо всех сил пытаясь не паниковать и не впадать в депрессию, но ни то, ни другое отчаянно не получалось, и я, запершись в ванной, просто сидела на полу и тряслась от страха.