Три следующие недели я старалась забыть все произошедшее, каждый раз убеждая себя, что это было последствие какого-нибудь стресса, переутомления или что там обычно говорят в таких случаях. Жизнь текла вполне ординарно — работа в ресторане, дом, заказы и семейство Тетчер по выходным. Таинственные колышущиеся пятна больше не беспокоили меня.

Я сходила к врачу и настояла на обследовании, мне даже сделали МРТ, но так и не нашли ничего, что могло бы вызвать галлюцинации. Походив неделю к психологу, я окончательно успокоилась и начала жить как обычно. Мой врач диагностировал переутомление и стресс, выписал мне таблетки, и я вовсе успокоилась.

Больше чем все врачи, вместе взятые, за меня беспокоилась Элен. Она была очень напугана моим рассказом, хотя я, конечно же, предполагала это и опустила все жуткие детали — просто рассказала, что видела мерзкое существо в автобусе, но потом оно просто исчезло. Но подругу было не так-то просто успокоить, она теперь названивала в три раза чаще, чем всегда, спрашивая, как я себя чувствую и не видится ли мне что-то ужасное, чем очень доставала.

В очередной выходной я твердо решила разгрести кучу недоделанных заказов, которые висели надо мной грозной горой уже почти полмесяца. Проснувшись пораньше, я не стала тратить время на переодевания и, натянув старый пушистый халат поверх клетчатой пижамы, сразу отправилась к мольберту. Доработав один из самых старых портретов, решила позавтракать и уже собиралась на кухню, как вдруг вместо двери кабинета откуда ни возьмись возникло колеблющееся пятно. Я закричала и отскочила в сторону, будто оно могло меня укусить. Но вскоре настырный гость исчез, оставив только жуткие воспоминания. История повторялась. Я испуганно выглянула в коридор и, убедившись, что там ничего нет, пошла на кухню.

Есть совсем расхотелось. Наспех приняв душ, я накрасилась и надела удобный мешковатый свитер с открытым плечом и узкие темно-синие джинсы. Усевшись за компьютер, ввела в строку поиска «отель Брокс». Полистав кучу страниц, выдававших «магазин модных аксессуаров Брукс», «Брокерская компания» и прочую ерунду, я нашла лишь одну крошечную заметку в газете десятилетней давности, гласившую: «Отель „Брокс“ закрыт из-за ущерба, причиненного ему в результате пожара, причины которого пока выясняются. К счастью, никто из постояльцев не пострадал, однако к пострадавшим смело можно отнести владельца здания, мистера Ван Генехена, который отказался давать комментарии по этому поводу».

Написав на клочке бумаги, вырванном из блокнота, адрес сожженного отеля, я решила отправиться туда в надежде найти хоть какое-то объяснение происходящему со мной кошмару.

Набросив поверх свитера кожаную куртку, я воткнула в уши наушники и натянула черную шапку. Решив не дожидаться автобуса, вызвала такси.

— Стик-стрит, дом номер семнадцать, — попросила я, усаживаясь в машину, и пожилой водитель, коротко кивнув, завел двигатель.

Ехать пришлось довольно долго. Мы пересекли весь город, и теперь такси медленно двигалось по Стикстрит в поисках нужного здания. Наконец навигатор выдал команду окончания маршрута, и такси уперлось в высотное здание белоснежного цвета, с высокими готическими арками и изысканной лепниной на фасаде. Я удивленно осматривала отель, не веря своим глазам. Ведь я ожидала увидеть пожарище, а застала такое великолепие, и большая золотая вывеска давала понять, что я не ошибаюсь.

— Какая красота, — вырвалось вслух, и таксист удивленно посмотрел на меня, нахмурив брови.

— Мисс, вас ждать? — спросил он, пересчитывая деньги.

— Нет, спасибо, — ответила я, улыбнувшись, и вышла.

Проводив такси взглядом, я отправилась в отель. В холе оказалось не менее красиво, чем снаружи. Прекрасная мраморная мозаика на полу гармонировала с огромными хрустальными люстрами и позолотой на стенах и потолке. Я смутилась, подумав о своей внешности, так контрастирующей с роскошной обстановкой, но все же нашла в себе силы подойти к ресепшену, за которым сидела красивая молодая блондинка с ярко накрашенными розовыми губами.

— Простите, мисс, я ищу кросс-кош, — сказала я неуверенно, и девушка удивленно подняла голубые глаза.

— Извините, но я не понимаю, о чем вы, — ответила она.

— Ничего. Я, наверное, ошиблась, — улыбнулась я, отходя от ресепшена и чувствуя себя полной дурой.

И надо же было выдать такую ерунду! Злясь на себя, я отошла от ресепшена и уже собиралась уходить, как вдруг меня окликнул приятный женский голос:

— Мисс. Возможно, я смогу вам помочь.

Я обернулась и увидела стройную светловолосую женщину средних лет в дорогом синем вечернем платье и крупными бриллиантовыми серьгами в ушах.

— Вы знаете, где находится кросс-кош? — удивленно спросила я.

— Возможно, — загадочно улыбнулась женщина.

— И… Где же?

— Знаете, я так голодна. Может, вы пообедаете со мной в ресторане отеля, а я взамен расскажу вам, куда идти? — предложила она.

— Спасибо. Но я не голодна, — соврала я и вспомнила, что так и не позавтракала сегодня.

— Тогда составьте мне компанию, я не люблю есть одна, — настаивала женщина, и пришлось согласиться.

Грациозно ступая на высоких тонких каблуках, она пошла вперед, а я неуверенно поплелась сзади. Мы обогнули небольшую красивую галерею, сплошь уставленную цветами в горшках, и, пройдя под высокой готической аркой, наполовину занавешенной бежевой портьерой, очутились в просторном помещении ресторана с классическим интерьером. За круглыми столиками, устланными белыми скатертями, сидело множество людей, но все говорили очень тихо. Моя новая знакомая села за стол в центре зала, я последовала ее примеру, и к нам тут же подошел молодой официант.

— Что будете заказывать, мадам Жовани? — учтиво улыбнувшись, спросил он.

— Принесите нам по бокалу шардоне, салат, телячью отбивную и на десерт… — Мадам посмотрела на меня и на секунду задумалась. — На десерт клубничное мороженое с шоколадной крошкой. И положите туда горсть свежей черники, — сказала она и подмигнула мне, а я едва не упала со стула от удивления.

Дело в том, что именно такое мороженое было моим любимым, и об этом знали только близкие!

— Мы знакомы? — спросила я, когда официант отошел.

— Кто знает! Мир не так велик, все мы знакомы, так или иначе, — улыбнулась мадам, но мне стало не по себе. — Не бойтесь, я никогда не следила за вами, — будто прочитав мои мысли, сказала она.

— Но… — промямлила я.

— Откуда я узнала про мороженое? — подсказала собеседница и рассмеялась. — У каждого ведь свои таланты, правда?

— У меня их нет! — запротестовала я.

— То, что они тебе не нравятся, не значит, что их нет, — усмехнулась мадам.

Тут подоспел официант и поставил перед нами два бокала с прозрачно-золотистым вином.

— Меня зовут миссис Анабель Ван Генехен, в девичестве Жовани, — представилась моя собеседница.

— Так вы жена владельца этого отеля?

— Да, — просто ответила она. — Обычно прибывших всегда встречает мой муж, но теперь середина года, мы никого не ждали, и он уехал в Норвегию по делам.

Она отпила глоток, любуясь цветными искорками, играющими в гранях бокала.

— Анна-Агния Донаван. Очень необычное имя, а вот фамилию я слышу впервые, — задумчиво произнесла она как бы сама себе.

— Я же не представлялась… — растерялась я.

— Иногда этого и не нужно, — ответила миссис Ван Генехен. — Выпьем за наше знакомство.

Я пригубила немного, вино и правда было чудесным — легким и в меру сладким. Принесли еду, все выглядело так аппетитно, что в животе предательски заурчало, и мне стало неловко. Миссис поймала мой взгляд и улыбнулась.

— Прошу, не волнуйтесь, обед за счет заведения, — сказала она, но мне не стало легче.

Невероятно, но, кажется, она умела читать мысли собеседника — иначе не смогла бы узнать, что я голодна и не могу расплатиться за такой роскошный обед.

Довольно быстро покончив с едой, к которой я старалась подойти с максимальной сдержанностью, миссис Ван Генехен встала из-за стола и той же изящной походкой направилась к выходу из ресторана, а затем к лифту.

— Спасибо за чудесный обед, миссис, — поблагодарила я.

— Ну что вы, это я благодарна вам за компанию!

Лифт прибыл. Роскошные позолоченные створки отворились, и перед нами возник лифтер в белой форме.

— Стиви, мы поедем одни, прогуляйся, — попросила миссис Ван Генехен.

Когда дверцы лифта за нами захлопнулись, миссис сделала нечто странное — сильно ударила рукой по боковой панели, покрытой зеркалами, и вдруг вместо наших отражений в зеркале возникли лифтовые кнопки. Она нажала цифру ноль, и лифт тронулся. Взглянув на мое удивленное лицо, миссис слегка улыбнулась.

— Сразу видно, что вы не здешняя. Пройдете коридор, и в холле вам нужна седьмая дверь справа.

— Хорошо. Спасибо.

Тем временем лифт остановился.

— Удачи. Седьмая! — повторила на прощание моя проводница, и створки закрылись.

Я очутилась одна в просторном коридоре с темными стенами, ведущем в холл со множеством одинаковых дверей. Все они были белые и имели одинаковые серебряные таблички с надписью «кросс-кош». Я тщательно отсчитала седьмую дверь справа и, глубоко вздохнув, вошла, очутившись в таком же холле, но уже без дверей.

Не успела я сделать и двух шагов, как сильный удар сбил меня с ног, и я грохнулась на серый каменный пол. Кое-как сев, я увидела рядом двух девушек и двух парней. Все они были одинаково одеты — в черные брючные костюмы с золотыми значками «В. А.».

— Откуда ты здесь? — спросила белокурая девица.

— Вошла в дверь… — растерянно пробормотала я и тут же получила второй удар, еще больнее предыдущего.

— Отвечай четко, кто тебя послал? — зло сверкая голубыми глазами, спросила блондинка.

— Миссис… — Меня перебила вторая девушка из странной компании.

— У нее оружие! — взвизгнула она, указывая пальцем на мой рюкзак.

Какое оружие?! Из рюкзака торчал тубус с портретом парня, которому я обещала сегодня привезти заказ.

— Это… — попыталась сказать я, но тут на меня навалилась вся компания. Стащили со спины рюкзак и в мгновение ока связали меня странными шевелящимися металлическими веревками, а к горлу приставили нож.

— Что здесь происходит? — услышала я мужской голос и подняла глаза. Строгий деловой костюм, синий галстук, кожаный портфель — передо мной явно кто-то важный.

— Она пробралась сюда! — выпалила блондинка, поднимая меня и толкая вперед, и я едва вновь не упала, но мужчина успел меня подхватить.

— У нее оружие! — добавила вторая девушка.

— Покажите, — приказал мужчина.

Один из парней выхватил тубус из моего рюкзака и, неловко открыв, уронил на пол портрет, выполненный в стиле импрессионизма.

— Ваша работа? — спросил их начальник, обращаясь ко мне, и я утвердительно кивнула. — Неплохо.

Он сделал пасс, и веревки, соскользнув с моего тела, молниеносно сжались в небольшой шарик в его руке.

— Откуда вы здесь? — спросил он, ловко спрятав шар в рукаве пиджака. Глаза у него были пристальные, ярко-зеленые.

— Миссис Ван Генехен провела меня, — растерянно ответила я, опасаясь новых побоев, но мои обидчики не двинулись с места.

— Ах, вот оно что, — задумчиво проговорил мужчина. — Это она рассказала вам про кросс-кош?

— Нет.

— Тогда кто же?

— Я… Я не уверена, что это прозвучит нормально… — замялась я. — Два парня, Лиам и Чарли, из моего… сна.

Незнакомцы переглянулись.

— Пройдемте со мной, — сказал начальник. — А вами я займусь позже и объясню, почему я так недоволен, — бросил он потупившимся ребятам.

Очередной длинный коридор привел к огромному кабинету с аквариумом во всю стену.

— Подождите здесь, я сейчас приду, — сказал мужчина.

Я послушно замерла, стискивая в руках портрет своего заказчика. Через пару минут в дверь вошел тот же мужчина в строгом костюме, а за ним вошли Чарли и Лиам. Только теперь они были одеты в одинаковые черные костюмы и больше не казались мне галлюцинациями — вполне живые, симпатичные, высокие парни, Лиам — светленький, Чарли — темноволосый.

— Это же наша незнакомка! — воскликнул Лиам, увидев меня, и приветливо улыбнулся.

— Анна, — спокойно добавил Чарли.

— То есть вы ее знаете?

— Да, мистер Тринеган, — кивнул Лиам. — Мы спасли ее от касиня в парке Гарден-сквер в Стокворде где-то месяц назад.

— А что вы там делали?

— У нас была парная вылазка. Мы тренировались перед экзаменом, — ответил Чарли, и мистер Тринеган недовольно поджал губы.

— Что ж. Похоже, у нас новая студентка. Осталось только выяснить, кто она. Вы можете идти, — сказал он парням, и те быстро вышли из кабинета, о чем-то тихо переговариваясь.

— Присаживайтесь, мисс.

Мистер Тринеган указал на стул около роскошного письменного стола с мозаичной столешницей, сел напротив в кожаное вращающееся кресло и надел очки.

— Ну что ж, а теперь расскажите о встрече со студентами нашей Академии Лиамом Ван Генехеном и Чарльзом Блэквелом…

Ван Генехен? Неужели сын владельца отеля и той очаровательной мадам, что привела меня сюда?

— …с самого начала. И учтите, умение миссис Ван Генехен читать мысли и рядом не стоит с моими возможностями, — предупредил он, пугающе сверкнув глазами.

— Я не уверена до конца сама, что верю во все произошедшее… — растерянно ответила я.

— Но вы уж постарайтесь рассказать так, чтобы я поверил.

И я начала говорить, стараясь не упускать ни одной детали. Мой слушатель не спускал с меня пристального взгляда и то и дело останавливал, уточняя какой-либо момент. Выслушав про существо из автобуса и светящееся пятно, он попросил изложить свою родословную и биографию. Интересовался всей семьей: родителями, тетями, дядями, бабушками, дедушками и даже прадедами. Спрашивал, где они живут и что вообще я о них знаю. Выяснял, чем занимаюсь я, то и дело прерывал меня и записывал что-то в блокнот в кожаном черном переплете.

Мы проговорили не меньше трех часов. Казалось, что никто в мире не знает теперь больше обо мне, чем мистер Тринеган, оказавшийся, кстати, деканом таинственной Второй Академии.

— Что ж, думаю, на сегодня достаточно, — наконец сказал долгожданную фразу мой неутомимый собеседник. — Я сообщу о вас ректору и преподавательскому составу. Завтра вы расскажете свою биографию им. Также будут заслушаны рассказы Блэквела и Ван Генехена. Далее будет принято официальное решение, но я думаю, это лишь формальность. Я попрошу профессора Пинклтона проводить вас домой, он как раз сейчас свободен. Попросить пока принести вам чаю? — вежливо поинтересовался мистер Тринеган, снимая очки и аккуратно складывая их в футляр.

— Нет, спасибо. Лучше просто домой, — попросила я, чувствуя смертельную усталость.

— Хорошо. Подождите здесь, за вами зайдут, — сказал декан и покинул кабинет, прихватив свой блокнот.

Я просидела еще полчаса, пока в дверь не вошел мужчина средних лет, крепкого телосложения и небольшого роста — на полголовы ниже меня. Он был одет в плащ до колен цвета кофе с молоком и черный шарф грубой вязки.

— Мисс Донаван?

Я утвердительно кивнула.

— Приятно познакомиться, я профессор Пинклтон. Идемте со мной.

Я встала, подхватила рюкзак с тубусом и отправилась за профессором. Мы вышли тем же путем, что я попала сюда. В лифте мистер Пинклтон быстро нажал на зеркальное отображение кнопок, и вскоре я вновь оказалась в белоснежном холле отеля «Брокс». Профессор подогнал к входу весьма скромный автомобиль — потертый «Ниссан» — и, усадив меня, спросил адрес.

— Декан, наверное, вам не сказал, но завтра я заеду за вами. Будьте готовы часам к девяти утра, — оповестил он, не отрываясь от управления.

— Простите, но это невозможно! У меня завтра рабочий день! — запротестовала я.

— Можете сегодня смело увольняться. Работа, как и жилье, вам не пригодятся, по крайней мере ближайшие полгода.

— Простите, но я не очень понимаю… — растерялась я.

— Мистер Тринеган не сказал и того, что вас зачисляют на первый курс во Вторую Академию? — спросил профессор.

— Нет, — удивленно ответила я.

— Что ж, вполне в его стиле. Мисс Донаван, с завтрашнего дня вы официально становитесь студенткой Второй Академии и переезжаете на три года в наше общежитие. Студентов выпускают во внешний мир только после первого полугодия обучения, причем первокурсников — лишь на крупные праздники. Но вы попали к нам не с начала учебного года, потому придется заниматься дополнительно каждую свободную минуту. Так что вряд ли вы поедете домой на Рождество, хотя кто знает.

Я машинально присвистнула, и профессор засмеялся:

— Дурная привычка.

— Согласна, — смутилась я. — Простите, что спрашиваю вас об этом, но больше некого. Скажите, э… Сколько стоит проживание и обучение в Академии?

— О, абсолютно бесплатно! Вас будут полностью содержать, кормить и даже одевать, если, конечно, студенческую форму можно назвать одеждой… Деньги вам нужны будут только на личные нужды. Кстати, наряды с собой брать не советую. И в общежитии, и в учебном корпусе действует строгий дресс-код, — сказал мистер Пинклтон и остановил машину.

Я и не заметила, как быстро мы добрались до моего дома.

— Не забудьте, завтра в девять я заеду за вами, — напомнил профессор.

— Скажите, а я могу отказаться от обучения? — осмелилась наконец спросить я.

— Теоретически — да, но, мисс, это для вашего же блага, поверьте.

— Мистер Пинклтон, но ради чего все-таки мне нужна эта Академия? Я получу какую-то странную профессию типа экзорциста? — не унималась я, и мой собеседник слегка улыбнулся.

— Не совсем так, мисс. Это обучение проходят все, кто имеет способности видеть демонов. Вас просто обучат самообороне и необходимым навыкам. Многие из странников — обычные люди, с обычными профессиями, и, возможно, вы даже знаете пару-тройку из них, — терпеливо пояснил профессор. — Я удовлетворил ваше любопытство?

— Вполне. Спасибо, — ответила я.

— До завтра, мисс, — попрощался профессор.

Серый автомобиль профессора быстро заскользил по улице и вскоре скрылся за поворотом. Я стояла посреди улицы, крепко задумавшись. Жизнь так быстро и кардинально изменилась всего за несколько недель, что я не успела даже окончательно поверить в происходящее, не то что осознать.

Постояв еще немного, я набрала номер Элен: она сегодня работала до обеда и скоро должна была прийти домой. Подруга пригласила меня в гости. До посиделок у семейства Тетчер оставалось полчаса, и я позвонила парню, чей портрет провозила с собой весь день. Объяснила, что свой заказ он должен забрать завтра у моей подруги и передать ей деньги. Парень согласился, и я, продиктовав адрес Элен, не спеша отправилась к дому Тетчеров.

Увидев за поворотом Элен, нагруженную пакетами, я помахала ей. Она весело замахала в ответ, едва не уронив свои покупки.

— Привет! Что-то вкусненькое несешь? — полюбопытствовала я, помогая подруге и ощущая приятный сладкий запах.

— Ага, зашла в пекарню Тода и нарвалась на свежий пирог с малиной, всем взяла по кусочку.

— И мне? — спросила я, и она укоризненно взглянула на меня.

— Ну конечно!

— Элен, я завтра уезжаю на полгода, — вырвалось у меня, и подруга удивленно всплеснула руками и все же не удержала один пакет, из которого посыпались на тротуар апельсины.

— Куда? Зачем?

— Я и сама не очень знаю. В другой город… Просто так надо пока, — соврала я, и Элен озабоченно посмотрела на меня.

— Не хочешь мне рассказывать? — спросила она обиженно.

— Пока не могу, но позже, через полгода все обязательно расскажу, до мельчайших подробностей, — пообещала я, и Элен вздохнула.

Мы вместе принялись собирать апельсины.

— Это что-то серьезное, типа программы защиты свидетелей или работы в Интерполе?

— Нет. Это учеба в закрытом заведении. Очень закрытом, — немного помолчав, ответила я.

— Но сейчас уже зима на носу, разве в это время зачисляют? — удивилась Элен.

— Да, но мне надо будет много работать, чтобы догнать сокурсников.

— Это все твой отец, да? Все-таки дожал тебя со своей адвокатурой? — сочувственно спросила она.

— Да, — согласилась я. Врать лучшей подруге было противно, но правда прозвучала бы слишком глупо.

— Я догадывалась, что он добьется своего, — вздохнула она. — Но ничего, зато ты скоро будешь много зарабатывать, будем ходить с тобой по дорогим бутикам, выставкам и картинным галереям, правда?

— Конечно.

Элен поставила на тротуар пакеты и обняла меня. Я не стала сопротивляться, хотя и не любила этот ритуал.

А потом мы пошли в дом, где нас уже ждал, с любопытством глядя в окно, малыш Григори, прильнувший к стеклу губами.

Вечер прошел прекрасно. Элен испекла кокосовые кексы и напоила всех до отвала своим фирменным какао. Позже, когда мы уложили спать Григори, она откупорила бутылку вина, которую хранила на Рождество, и мы, налив по бокалу, сели на диване в гостиной. Я попросила подругу сдать в аренду мой дом и забирать себе деньги. Немного поколебавшись, Элен согласилась с условием, что будет брать только половину. Я оставила у нее портрет своего заказчика и отправилась домой только за полночь и слегка навеселе от выпитого вина.

— Бедный Григори, через пару дней устроит истерику, когда поймет, что меня не будет долго, — грустно сказала я, надевая куртку.

— Ничего, дети быстро приспосабливаются, не переживай за него, — заверила Элен. — Постой, я сейчас…

Порывшись в комоде, она достала альбом и вынула фотографию двухмесячной давности, где мы стояли рядом в парке, с сахарной ватой в руках, и Элен, смешно скривившись на пролетающую мимо осу, держала на руках Григори.

— Вот, возьми. Ты тут такая красивая, и это фото тебе нравилось. Помнишь, как ты смеялась, когда увидела мою физиономию тут? — спросила она, хихикнув.

— Ты тут тоже красивая, такая, как всегда, — улыбнулась я, принимая снимок.

— То есть, по-твоему, я всегда такая перекошенная?

— Нет, ты всегда такая милая и веселая! — ответила я, и Элен бросилась ко мне на шею.

— До скорого, милая! Надеюсь, ты будешь хорошо учиться и тебя отпустят на Рождество! — сказала она, едва не плача, и к моему горлу тоже подступил ком.

— Перестань, Элен, я ведь вернусь!

— Пока! — сказала она, разжимая объятия. — Звони и пиши мне, как только появится возможность.

— Хорошо, — пообещала я.

Я брела домой долго и рассматривала все вокруг, будто вижу впервые. Было тяжело расставаться с местом, в котором я прожила всю жизнь, и оставлять людей, которых люблю.

Спать совсем не хотелось, и, зайдя в дом, я принялась складывать вещи в дорожный чемодан на колесиках. Положила косметику, средства гигиены, нижнее белье, пижаму в розовую полоску и тапочки с помпонами, электронную книгу с доверху забитой памятью, рамку с фото Элен, толстый альбом для рисования, краски, несколько кистей, коробку грифеля, карандаши и ластик. Немного подумав, я упаковала рубашку в клетку, пару джинсов, нарядное платье и длинные серьги-цепочки со звездочками на случай, если жизнь в студенческом общежитии предполагает не только учебу, но и вечеринки. Оглядев свой багаж еще раз, я решила, что этого вполне достаточно.

Только я легла, чтобы немного поспать, как прозвонил будильник. Я подскочила с кровати, наспех заправила ее и побежала в ванную. Приняв душ и подкрасив, как обычно, черным карандашом глаза, я натянула синий свитер с абстрактным рисунком на груди и узкие светлые джинсы. Покрутившись немного перед зеркалом, выбрала украшения: серьги в виде дельфинов и черное кольцо на безымянный палец. Не успела я обуть любимые черные сапоги, как снаружи послышался автомобильный гудок. Выглянув в окно прихожей, я увидела у крыльца машину мистера Пинклтона.

Как ни странно, но от вчерашней меланхолии не осталось и следа, напротив, настроение было просто прекрасным. Надев шапку, длинный тонкий шарф и кожаную куртку, я взяла чемодан и выпорхнула из дома навстречу новой жизни.