О нераскрытом убийстве. Если в земле будет найден убитый – жертва умышленного или нечаянного убийства, совершенного неизвестно кем, то старейшины и судьи должны будут вызвать старейшин города, к которому ближе всего лежало тело. Взяв молодую телицу, те должны будут заколоть ее в долине. Заметим, что в некоторых переводах здесь вместо «заколоть» стоит «свернуть шею». Акт «сворачивания шеи телице» символизировал, что преступление (нераскрытое убийство) заслуживало смертной казни.

Затем старейшины ближайшего города должны были омыть руки свои над головою телицы в знак того, что они непричастны к убийству. Описанный ритуал свидетельствует о том, как высоко ценится Богом жизнь. Ведь несмотря на то, что убийца не был найден, городу и его жителям вменялся грех пролития невинной крови. Очищение производилось посредством принесения в жертву животного, вкупе с заявлением старейшин о невиновности города, и таким образом Божий гнев отвращался от народа.

Семейные законы (21:10-21)

Женитьба на пленнице (21:10-14). 21:10-11. Здесь говорится о разрешении израильскому воину взять в жены женщину, красивую видом из плененных на войне. Очевидно, подразумевалась война против одного из городов, «которые... весьма далеко», а не против города в пределах Палестины. Таким образом, потенциальная жена не могла быть хананеянкой.

Если израильский воин действительно влюблялся в одну из пленниц, то получить ее он мог, только вступив с нею в брак. Такой порядок содействовал как защите человеческого достоинства пленниц, так и поддержанию моральной чистоты в рядах израильской армии. Воины-евреи не должны были насиловать и брать пленниц, как это было принято в среде языческих воинов.

Однако и жениться на пленнице, что называется сходу, израильтянин не мог. Его будущей жене предоставлялось право психологически подготовить себя к новой жизни в качестве израильтянки. Ей следовало остричь себе голову, обрезать ногти, сменить одежду и затем на протяжении месяца оплакивать своих родителей, возможно, потому, что ее отец и мать погибли в ходе битвы, или потому, что вступление в брак разлучило бы ее с ними. Все это входило в психологическую подготовку. Месяц давал пленнице достаточно времени погоревать, заодно и ее потенциальному мужу предоставлялась возможность обдумать свое первоначальное решение взять ее в жены.

Если же она после не понравится (в данном случае могли подразумеваться не только сугубо личные причины, но и такие, как отказ новой жены разделить с мужем его духовные ценности), в таком случае он мог расторгнуть брак, отказавшись от всех прав на нее. Но и тогда достоинство женщины ограждалось: муж не мог превратить ее в рабыню, несмотря на то, что она была обесчещена, унижена разводом.

Этим законом также подчеркивалась ценность человеческой личности. По самой идее своей закон был направлен против ужасного обращения с военнопленными, что было типично в древности для всех ближневосточных народов.