Бриар, окрыленный, летел к Лиссе. Глаза его светились счастьем, ведь Великая госпожа позволила ее навещать. Сердце рвалось из груди, он задерживал дыхание, чтобы успокоить его бешеный стук. Дворец празднично светился огнями. Проскочившая мысль: «Может, я не вовремя?» – не остановила его бег. Он только перешел на шаг, стараясь отдышаться. Красавица Химера возникла перед его мысленным взором во всей своей фантастической красоте. Ему хотелось кричать от любви и от предчувствия скорой встречи.
– Наконец-то, – сказал он себе, положив руку на дверную ручку.
Охранник, ухмыляясь, преградил ему путь.
– Не велено! – гаркнул он.
В услужении у Лиссы находились только Химеры, людей она считала низшей расой, не достойной ее высочайшего внимания. Судя по тому, что этот дослужился только до охранника, его мутации были мелкими, едва заметными отклонениями от человеческой нормы.
– Послушай, брат, – миролюбиво сказал Бриар, – она мне разрешила, пропусти.
Наличие препятствия начало злить.
– Не велено! – тем же тоном прорычал охранник, ухмыляясь в усы.
Бриар несколько раз сжал и разжал кулаки, с трудом сдерживаясь, чтобы не ударить по этой ухмылке. Он попытался связаться с Лиссой, но телепатический канал был заблокирован. Охранник, уловив его попытку, хмыкнул наглее и громче.
– Иди подобру-поздорову, – более спокойно сказал он.
Бриар уловил в его интонации нотки сочувствия, но расценил их по-своему.
– Значит, ты меня пропустишь?
Тот покачал головой, и Бриар понял, что пора действовать. Он мгновенно развернулся и ударил мужчину, да так сильно, что сам едва удержался на ногах. Охранник взвыл.
– Дурак ты, – сквозь боль прошипел он.
Чтобы прекратить визг, Бриар его оглушил. Глубоко вздохнув, он пробормотал:
– Сам виноват.
Угрызений совести молодой человек не почувствовал, ведь пострадавшим в ближайшее время займутся лекари Химеры. Путь открыт. Он с восторгом, предвкушая скорую встречу с любимой, устремился в спальню Лиссы.
– Любовь моя! – воскликнул он, влетая в комнату.
Но его ждал удар, равного которому по силе он не ощущал ни разу за свои двадцать лет. Любимая была не одна.
Лисса в бешенстве взвилась.
– Бриар, какого черта ты здесь делаешь!?
– Я… – пробормотал он, обхватив руками голову, в ней воцарилась звенящая пустота.
– Мальчик мой, – назидательно произнесла Химера, закутавшись в туманную дымку, – тебе никогда не говорили, что без приглашения не ходят в гости? А я ведь тебя не приглашала.
Бриар решительно проследовал мимо женщины в сторону огромной кровати. Там, за шелковыми покрывалами, спрятался его соперник. Человек? Человек!?
Чем ближе он подходил, тем отчетливее понимал: там лежит слабое существо, которое можно размазать по стенке, не вынимая рук из карманов. Лисса, поняв его намерения, преградила путь.
– Ни шагу, Бриар, иначе… Она нежно провела своими тонкими пальчиками по его голове, приглаживая волосы.
– Будь умницей, иди домой!
Ворох алых покрывал зашевелился, и из них выглянуло загорелое лицо со смеющимися карими глазами.
– Арнольд!
Бриара пронзил ледяной спазм. На мгновение он забыл, как дышать. Его предала любимая, его предал лучший друг.
Руки Лиссы начали светиться ярко-голубым светом, запахло озоном.
– Сейчас ты, Бриар Конте, отправишься домой, – спокойно, глядя в глаза ошарашенному молодому человеку, сказала она, – и ляжешь спать, а когда проснешься, все, что видел, забудешь!
Она подошла к замершему Бриару и, обхватив его лицо руками, нежно поцеловала.
– Так уж и быть, поцелуй можешь помнить. Иди!
– Бриар, проснись! Проснись же!
Его кто-то сильно тряс. Мужчина начал приходить в себя. Медленно вырываясь из жуткого кошмара, вместе с мучительным вздохом Бриар открыл глаза. Над ним склонилась Анна, вытирающая ему лоб салфеткой, приговаривая:
– Ну, ты даешь.
– Что со мной? – он спросил первое, что пришло в голову.
– А я знаю? Ты все кричал: «Арнольд, Арнольд!».
Бриар вскочил так резко, что Анна вздрогнула. А он, накинув халат, подошел к окну.
– Мне стали сниться странные сны. Они абсолютно не логичны, они не имеют отношения к моей жизни. Просто глупость какая-то.
Анна тоже встала и подошла к нему.
– Всему должно быть свое объяснение. Ты расскажи, а мы вместе подумаем. Знаешь, я давно пришла к выводу: просто так ничего в этой жизни не случается, даже сны.
Бриар тоскливо вздохнул. Сон разбередил душу, и мужчине захотелось пройтись по саду. Без цели, куда глаза глядят, чтобы вместе с вечерней прохладой выветрилось это мерзкое чувство.
– Еще не стемнело, давай пройдемся.
Анна убежала одеваться, а Бриар все пытался понять свое сновидение.
– Нет, не может быть, Лисса и Арнольд, абсурд…
Ночь еще не вступила в свои права, и птицы продолжали заливаться на радость слушателям. Перед дворцом, распушив веером узорчатые хвосты, с гордым видом прогуливались павлины.
– Ой, какая прелесть, – Анна, присев на корточки, начала усиленно их подзывать, – цыпа, цыпа… Но на «цыпу» они не отозвались, и, вскинув еще выше свои коронованные головы, с презрительным видом проследовали мимо.
– Глупые животные, – зло пробурчала Анна, подходя к Бриару.
Она, чувствуя его беспокойную задумчивость, некоторое время молчала. Взявшись за руки, они не спеша углубились в парк, и через некоторое время Анна осторожно спросила:
– Арнольд – твой близкий друг. Почему он так сильно разозлил тебя во сне?
– В этом сне он был с Лиссой, – ответил Бриар спустя какое-то время, нахмурившись.
– Понятно! Ты до сих пор ее ревнуешь?
Заметив его ставший колючим взгляд, она пояснила:
– Некоторые вещи виднее со стороны, можно я выскажу свои умозаключения? Ты не обидишься?
Бриар нахмурился, между бровями у него снова пролегла морщинка. Он молча пожал плечами.
– Когда ты рассказывал мне о Лиссе и Авроре, я отметила одну странность…
Она остановилась, словно выжидая вопроса молодого человека по поводу этой странности но, не дождавшись, продолжила:
– Я заметила существенную разницу в описании твоего отношения к девушкам. Ты так много рассказывал о Лиссе, пусть ты и не любил ее больше, но она занимала твой ум, продолжала восхищать тебя как личность, несмотря на то, что между вами произошло. Складывалось ощущение, что с ней ты прожил долгие годы, и знаешь ее, как облупленную. И еще она была умная, равная тебе, мужчине. А это ведь недопустимо в твоем мире? Скажи, что я не права?
Бриар в задумчивости слушал рассуждения Анны, его лицо не выражало никаких эмоций, а взгляд был скорее отрешенным. Но она знала, что внутри него сейчас бушует ураган.
Прошло несколько долгих секунд, она продолжила:
– А про Аврору же по большей части ты говорил, что ты любовался ее красотой, тебя трогала ее невинность и чистота, но не более того. Ну, прости, – быстро проговорила она, заметив его суровый взгляд, – я просто озвучиваю то, что ты и сам, наверняка уже обдумывал. В моем мире приходится быть и психологом тоже…
Она опять остановилась в надежде на диалог, но его снова не последовало. Анна же, решив выполнить миссию психолога, продолжила:
– В моем мире отношения между женщиной и мужчиной более приземленные что ли, без этих пафосных ухаживаний, без щепетильных церемоний и раздумий. И я заметила, что ты считаешь меня больше похожей на Лиссу, а не Аврору, несмотря на мое внешнее с ней сходство. Ты воспринимаешь меня как человека, которого знаешь, как облупленного, и с которым прожил не один год, иначе я так быстро тебя не заинтересовала бы. Ты ходил бы вокруг да около, и неизвестно, чем все это закончилось. Я не права? Мне кажется, что Лисса осталась в твоем сердце единственной любовью… Ты молчишь, значит, я права?
Когда затянувшаяся пауза стала совсем длительной Бриар наконец произнес:
– Сон вернул меня на восемь лет назад. Мне было двадцать, мы недавно познакомились с Лиссой. Я жизнь бы отдал за нее тогда. Лисса разрешила мне ее навещать, открыла путь сюда, а тут такое, но даже не это странно.
Он углубился в размышления. Анна молча шла рядом, стараясь его не отвлекать.
– Заклятие забвения. Я должен был полностью забыть увиденное.
– А может со смертью Лиссы к тебе возвращается память? А с Арнольдом вы всегда соперничали, ты мне об этом рассказывал…
Бриар прервал Анну:
– Исключено! Лисса ненавидела людей, считала их низшими созданиями, не пригодными даже для мытья ее уборной.
Бриар пытался убедить себя в невозможности увиденного. Анна чувствовала, что сон глубоко ранил его. Подлая измена, да еще с близким другом, другом, с которым он шел большую часть своей сознательной жизни рука об руку. Было всякое, но чтобы так…
– Значит, он был ей для чего-то нужен, – сказала она и, подумав, девушка весело добавила, – мне всегда мама говорила: лучшая подружка – мама и подушка. Поэтому близких подруг у меня не стало с тех пор, как мама ушла. Вернее осталась одна, ортопедическая. Наволочку сменишь и общайся на здоровье дальше.
Она говорила и говорила, чтобы отвлечь Бриара от дурных мыслей, даже не заметив, что он остановился, к чему-то прислушиваясь. Постояв так почти минуту, он начал поворачиваться вокруг своей оси, пытаясь уловить нечто, ощутимое только им. «Антенны радаров беспокойно сканировали пространство», – всплыл в голове девушки слышимый когда-то комментарий диктора. Она шагнула к нему, но он жестом ее остановил. А через некоторое время, схватив девушку за руку, решительно повел ее за собой.
– Может, объяснишь, что происходит? – пыталась достучаться до Бриара Анна. – Ты сведешь меня с ума своим факирством.
Бриар, как ищейка, взяв след, уже не останавливался. Девушке, чтобы угнаться за ним, пришлось замолчать. Этот мир постоянно преподносил ей сюрпризы, а что ее ждет на этот раз?
Молодые люди выбежали на поляну. Анна тут же наткнулась глазами на нечто огромное, напоминающее тушу неизвестного животного. Она вскрикнула, прячась за спину Бриара:
– Чудище лесное!!!
И добавила тише, выглядывая из-за его спины:
– Аленького цветочка только не видно.
Бриар же, подлетев к животному, кинулся перед ним на колени.
– Вампал, дружище, – тормошил он существо, пытаясь понять, жив его друг или уже мертв.
Приложив ухо к груди зверя, мужчина замер, прислушиваясь. Сердце рвано билось, и Бриар облегченно выдохнул. Затем опять, приподняв руки ладонями кверху, начал впадать в транс. Анна поняла, что на этот раз транс будет глубокий, и уже по привычке затаила дыхание.
Девушка видела, как с небес к ладоням Бриара протянулись две тоненькие туманные дымки. Он держал в руках небеса, словно ребенок воздушные шарики. Эта едва уловимая связь начала искриться, потрескивать и, разгораясь, нежно светиться голубым светом. Все ярче и ярче становилась голубая светящаяся дымка. С каждым вздохом он словно впитывал энергию из окружающего пространства, пропуская ее через себя и преобразуя во что-то иное. Над его головой начали сгущаться тучи, воздух напитывался озоном. Все возрастающее потрескивание и пробегающие по рукам искорки гипнотизировали. Анна молча уселась на траву и, как зачарованная, наблюдала за туманной мерцающей дымкой, не решаясь нарушить торжественную тишину. Бриар водил светящимися руками над невидимыми глазу ранами Вампала. По лицу его стекали крупные капли пота, Анна с нарастающей тревогой начала осознавать, сколько сил он тратит на исцеление, и в душу стал закрадываться страх. А что если, а вдруг…
Словно почувствовав эти страхи, Бриар начал судорожно дышать, свечение стало прерывистым. В иной раз Анна бы съзвила, что «забарахлил трансформатор или на подстанции случилось короткое замыкание», но сейчас в испуге прикрыла рот руками, мысленно призывая Бриара прекратить ритуал. Но тот упал, уткнувшись лицом в длинную шерсть существа.
– Нет! – закричала Анна, почти сорвав голос.
Она бросилась к нему и, огромным усилием перевернув молодого человека, дрожащими руками стала расстегивать пуговицы на рубашке, но они упорно не желали подчиняться. Анна в исступлении дернула ткань – пуговицы разлетелись в стороны.
– Вода! – она оглядывалась по сторонам в поисках хоть какого-то источника с водой, но его не было.
– Люди, помогите! – опять закричала она, совсем забыв, что является единственным представителем человечества в этом сказочном мире.
– Помогите, хоть кто-нибудь!
Анна хлестала Бриара по щекам, словно мстя ему за безрассудство и глупость, а потом разрыдалась. Она не плакала так со дня получения известия о том, что на всем белом свете осталась одна.
На поляну вышли лани. Непуганые животные, постояв, прислушиваясь и принюхиваясь, через какое-то время спокойно подошли к девушке.
– Помогите! – попросила она красивую лань с умными блестящими глазами.
Анна надеялась, что животное обернется доброй феей и приведет Бриара в чувство. Ведь в этом мире не может быть по-другому. Но лани, пощипав траву, ушли.
Девушка встала и осмотрелась. Она поняла, что не сможет вернуться во дворец и позвать на помощь духа: она не знала, в какую сторону нужно идти. Анна прошла вдоль поляны, прислушиваясь, в надежде услышать журчание воды. Но все ее поиски оказались безрезультатны. Уже стемнело, и ей ничего не оставалось, как лечь рядом, положив голову на мягкую шкуру животного. Она запахнула на Бриаре рубашку и, прижавшись к нему, закрыла глаза. Чувство горечи охватило Анну, ведь за эти несколько дней она обнаружила, что удивительно быстро привязалась к своему спутнику, такому надежному, сильному, уверенному в себе. В этот момент девушка отчетливо поняла, что ее судьба, ее будущее, и сама жизнь находится в руках лежащего без сознания человека.
Постепенно тяжкая дремота стала одолевать ее. Ощущение нереальности, преследовавшее Анну с момента появления в этом мире, ушло, а взамен ей стали овладевать новые призрачные грезы, наплывавшие сонным кошмаром. А что она будет делать, если останется одна? И видения вечного одиночества и сумасшествия одним за другим вставали перед глазами.
Пока девушку терзали ужасы наяву и во сне, Бриар заблудился в темных коридорах подсознания. Он шел, натыкаясь на возникающие из мрачной пустоты двери, но как их открыть не понимал. Все двери были заперты на огромные ржавые замки. Чернота коридора давила, дезориентируя его. Собственное тело напоминало ему желе, вроде держит какую-то форму, но ткни его, и он весь развалится.
– Есть тут кто? – крикнул он в черноту.
– Есть… есть… есть… – вторило ему эхо.
Чернота давила все сильнее. Застучала кровь в висках, сердце заколотилось в ставшей тесной груди, он едва переводил дыхание. Паника была для Бриара новым чувством.
Несмотря на ужас, туман в голове начал рассеиваться, и в сознании стали возникать обрывки каких-то воспоминаний.
– Похоже, вот и все, – едва слышно произнес Бриар, – вот только Анна, Анна…
Он попытался взять себя в руки, но перед глазами все плыло. Из темноты всплывали двери, и мужчина едва успевал от них уворачиваться.
– Анна! – опять прошептал он, с ужасом понимая, что если он не прервет этот кошмар, девушка останется одна в чуждом для нее мире.
Бриар попытался идти быстрее, но какое-то невидимое и загадочное вещество противилось его продвижению вперед. Он застревал, словно шел по дну моря, преодолевая плотность воды. Шаг вперед и два назад. Но Бриар не сдавался. Через какое-то время он ощутил, что продвигается легче, и испытал прилив сил. Сопротивление ослабевало, и мужчина уже успевал избегать столкновений с дверьми.
Вдалеке появилась маленькая ярко светящаяся точка. Она, словно маяк, притягивала к себе блуждающего во мраке Бриара. Молодой человек нашел в себе силы и побежал. Но что это? Он прислушался. Шуршание, словно по полу волокли тело, завернутое в мягкую ткань.
Он остановился, всматриваясь в яркое слепящее свечение, охватившее все вокруг. Из света прямо на него выползало чудовище, сотворить которое может только больное воображение.
– Не велено!
Он услышал зловещий голос существа у себя в голове. Чудовище закрыло своим массивным телом выход, который, интуитивно чувствовал Бриар, находился в этом сверхъестественном свечении.
– Не велено кем? – спросил мужчина, всматриваясь в возникшие перед глазами лица на драконьем теле. – Ты кто?
– Прошлое! – пафосно произнесло одно лицо, игриво улыбнувшись при этом.
Перед ним на длинной драконьей чешуйчатой шее висело лицо прекрасного юноши. Лицо золотоволосого ангела. Огромные ярко-синие глаза пронзали насквозь.
– Настоящее! – склонилась другая голова.
Лицо падшего ангела было фантастически красиво. Темноволосый, сероглазый, с ироничной улыбкой на устах.
– Будущее! – взлетела третья голова, голова грудного ребенка.
Лицо было, как восковая маска без эмоций, желаний и стремлений. Будущее только зарождалось, еще не обретя реальных очертаний, не обретя смысл, не наметив новый путь.
– Почему ты не пускаешь меня?
– Не велено!
Знакомый голос охранника Лиссы холодным сквозняком прошелся в голове.
– Почему?
– Не велено!
Произносимая разными голосами и с разными интонациями фраза начала выводить из себя.
– Не велено! Не велено!! Не велено!!!
Удивительно красивые маски, маячившие перед ним на драконьем теле, мерцали всеми цветами спектра. Бриар отвернулся, и какое-то время смотрел в темноту, пытаясь избавиться от рези в глазах.
Нечто подсказывало ему, что он достиг поворотной точки. Дракон не страшил его, но живым препятствием стоял на пути спасения. И если ему мешает собственное прошлое, есть единственный способ разобраться с этим. Бриар глубоко вздохнул. Он сконцентрировал все силы на одном желании – отринуть прошлое, восторжествовать над ним и идти дальше. В его руке возник острый меч, чей холодный блеск, в отличие от слепящих масок дракона, успокаивал взгляд. Бриар резко развернулся и одним сильным движением снес дракону голову. Это было Прошлое. Заиграла туш, он оказался в тронном зале. Царица, госпожа, хозяйка – Великая Химера. Бриар опустился на одно колено и склонил голову.
– Дитя Юны, – музыкой пронесся в голове голос.
– Госпожа! Любимая! – вторил он.
Прошлое вставало перед ним яркими, сочными мазками. Огромный пласт этого прошлого занимала Великая Госпожа – Лисса. Дурное забылось, ушло в небытие.
А потом в памяти всплыла другая картина. Аврора.
Они шли по набережной. По одну сторону от них плескалось, баюкая, море, по другую шелестела парковая листва, подхваченная ночным бризом. Завороженные красотой и таинственностью лунной ночи, они одновременно остановились, повернувшись друг к другу. Аврора, откинув назад голову и не отрывая затуманенного взгляда, смотрела на него… Замки на дверях звонко щелкали.
Бриар поднял голову. Перед ним опять замаячили маски. Одна голова дракона взметнулась в полуметре от него. Взмах меча. Настоящее.
Перед ним возникла Анна. Красивая, дерзкая, сильная.
Отрубленная голова ехидно подмигнула.
В голове взорвался фейверк: Лисса и Аврора плыли навстречу друг к другу, сливаясь в единое целое и рождая новую целостную личность, Анну.
– …ты воспринимаешь меня как Лиссу, а не Аврору, – вкрадчиво пронеслось в его голове.
Он боролся с засевшим в глубине подсознания драконом, закрывшим от него, как крышку сундука с золотом, его воспоминания. Он извлекал эти воспоминания, погребенные гипнозом, и открывал в себе дар ясновидения. Замки на дверях продолжали падать с глухими шлепками и морем брызг. А чудовище, ужасное и прекрасное, уползало, унося не рожденное еще будущее.