А в это время Арин собирала вещи. Чемоданы были раскрыты, а несколько платьев брошены рядом, но дальше этого дело не шло. Она ходила по дому как сомнамбула, с трудом понимая, что нужно делать. Ее глаза остановились на фотографиях в дизайнерских рамках, которые они выбирали вместе. На них Жан был только ее. Но в одночасье их счастье разлетелось, как стеклянные рамки, сброшенные ею с комода. Нужно уйти. Решение принято, но сил, требуемых для реализации сформированного желания, почти не осталось. Слезы застилали глаза, а руки дрожали, не желая подчиняться остаткам разума.

— Как ты мог? — постоянно спрашивала она стоящую перед ее глазами тень любимого. — Я же тебе верила.

Жан при всей своей привлекательности никогда не подавал ей повода для ревности. Разве что ночи любви с Венерой. Их Арин уже простила. Его глаза всегда с любовью останавливались на ней. А тут двойная жизнь или тройная? Судя по девушке в ресторане и красавице в журнале, они давно и тесно знакомы. В голове постоянно роились вопросы: «На что он рассчитывал? Почему скрывал? Что делать и как продолжать жить без него?»

Горький комок сжимал горло, не давая сосредоточится и продолжить начатые сборы. Арин набросила плащ, взяла маленькую лакированную сумочку и вышла под дождь. Вскоре подъехало такси. Она назвала адрес родителей, и пока таксист пытался развлечь ее последними новостями, тупо смотрела перед собой. Машина остановилась, однако, видя растерянность пассажирки, водитель понимающе вздернул вверх брови и замер.

— В аэропорт, — неожиданно для себя произнесла Арин, и с ужасом подумала: «Что я делаю? Зачем?»

Потребность бежать стала непреодолимой. Бежать от сочувствующих глаз родителей и знакомых. Бежать от самой себя со своей безграничной любовью, не приносящей успокоения измученной душе. Бежать… бежать… бежать…

Арин подошла к терминалу и провела ладонью над электронным регистратором. Устройство, считав информацию с чипа, допустило ее к оформлению проездного документа и бронирования гостиницы. Выполнив задуманное, руководствуясь полусознательной целью, девушка на мгновение закрыла глаза.

К ней тут же подошла молоденькая стюардесса в розовой форменной одежде.

— Мадам, вам плохо? Могу я быть вам полезна? — участливо и тихо спросила она.

— Нет, все хорошо, — улыбнулась Арин, а про себя подумала: «Мне плохо, очень плохо!».

— Вы можете пройти в VIP-зал, — предложила девушка, — там освежающие напитки, кофе. Не переживайте, скоро вылет.

Зал в бизнес-зоне был просторен и почти пуст, только у дальней стены расположилась солидная компания с эскортом. Напряженное самокопание нарушила подошедшая к ней официантка.

— Что будете заказывать?

— Капучи…

Арин замерла на полуслове с открытым ртом, увидев вошедшую в зал роскошную блондинку. Распространяя вокруг себя шлейф дорогих духов, она стремительно прошла мимо обслуги и, обведя присутствующих надменным взглядом, уселась за столик у окна. Посетительница была той девушкой из ресторана, которую самозабвенно целовал Жан. Возникшая перед ее глазами реальность в лице этой красавицы была выше всех похвал. Не найдя ни одного изъяна, Арин опустила глаза в чашку с остывшим кофе. Время шло, но она лихорадочно придумывала, под каким предлогом подойти к столику, за которым сидела ее соперница. Решившись, Арин встала, собираясь претворить свой план в жизнь.

— Простите, — сказала она, подходя к красавице, — ваше лицо мне показалось очень знакомым. Это ведь вы были на вечере у мистера Гранта две недели назад с…

Придав лицу задумчивое выражение, Арин сделала вид, что вспоминает, с кем была незнакомка. Девушка широко улыбнулась.

— Мне очень жаль, но вы меня с кем-то путаете. Две недели назад я была в Италии.

— Вспомнила! — воскликнула Арин и, не дождавшись приглашения сесть за ее столик, уселась сама. — Отель «Неаполь», я видела вас с месье Франсуа. Такую красивую пару невозможно было оставить без внимания.

Пока Арин говорила, ни один мускул не шевельнулся на лице незнакомки, как будто она не слышала ее слов.

— Вы совершенно определенно меня с кем-то путаете! — ответила блондинка с обычной вежливой улыбкой. — Я не знаю господина Франсуа.

В этот момент к ней подошел представительный мужчина из компании, сидящей в отдалении, и девушка откланялась и удалилась.

Арин незаметно сглотнула подступивший к горлу комок и мысленно отругала себя за чрезмерную горячность. «Зачем я подошла к ней? Что я надеялась услышать? Рассказ про их романтические отношения?»

Она ругала себя не переставая, а на душе стало еще гаже.

«Не день, а сплошной праздник!»

Приморский отель «Пальмира» на набережной встретил свою дорогую гостью с распростертыми объятьями, а бархатный сезон Италии — буйством красок, так вдохновившим Жана. Арин вздохнула полной грудью и поймала себя на том, что улыбается, жмурясь от яркого солнца.

— Я уже и забыла, как тут хорошо!

Они совсем недавно были в этом райском уголке с Жаном. В отеле состоялся светский благотворительный раут. Главная часть его — аукцион, благодаря которому собрали немалые средства на лечение детей от какой-то экзотической болезни. Они с Жаном приобрели огромную вазу девятнадцатого века, украсившую холл их квартиры. Бизнесмены, политики и звезды шоу-бизнеса со всего света собрались здесь для общения и веселого времяпрепровождения. На этом празднике жизни Жан был таким…

Поднимаясь по широкой лестнице, она настолько явственно ощутила его присутствие, что остановилась и оглянулась. Яркие и теплые воспоминания заставили ее глаза увлажниться: он стоял тогда в черно-белом костюме. Высокий и загорелый. Волнистые волосы упали ему на лоб. А глаза… Они из карих каким-то непостижимым образом могли становиться яркими и блестящими, а порой казались янтарными, делая его похожим на хищную кошку. Эти глаза притягивали магнитом, превращая людей в стадо пасущихся антилоп. Осанка уверенного в себе человека довершала сногсшибательную картину.

Арин погладила рукой перила и вздохнула. Вышколенный пожилой портье, замер в ожидании девушки, почти слившись с окружающим пространством.

— Скажите, — не поворачивая головы, обратилась к нему Арин, — ведь здесь недавно останавливался Жан Франсуа?

Портье заговорчески зашептал:

— Синьорина, эта информация конфиденциальная.

— Я за нее хорошо заплачу.

Колебания служащего прекратились мгновенно.

— Он останавливался в номере «32».

— Один?

— Конечно же, нет.

Арин довольно заметно вздрогнула.

— Да нет, синьорина, он здесь гостил пару дней с другом или коллегой.

— А как его звали? Друга…

— Том Джонс.

— А девушки были?

Портье опять начал лихорадочно озираться.

— Вы, возможно, видели сводки новостей, что здесь творилось, — портье покачал головой. — Пришлось вызывать полицию.

— Эта информация мне известна. В его номере девушки были? — сухо спросила Арин.

Она по-прежнему стояла к служащему спиной. Возможно, девушка подсознательно боялась увидеть сочувствующий взгляд. Портье подошел к ней ближе.

— Кто ж их знает? Их еле удалось оттащить от господина Франсуа. Они такие шустрые.

— Мне бы хотелось это узнать. И еще, мне нужна информация о том, куда господин Франсуа отсюда уехал.

Арин резко развернулась и пошла, сопровождаемая портье, в сторону своего номера.

В голове у нее постоянно крутилось: «Том Джонс, Том…». Но в их окружении не было человека с таким именем. Кем был таинственный господин Джонс и какие отношения связывали его с Жаном?

— Может, все действительно не так, как я себе понапридумывала? — передвигаясь из угла в угол своего великолепного номера, Арин разговаривала сама с собой. — Может с теми девушками его связывает работа, а «измены» лишь плод моей больной фантазии? Но не бывает дыма без огня!

В журнале был именно Жан. Это выражение лица, надменная мина повелителя, полностью уверенного, что рядом сидящая женщина принадлежит только ему. Такое же выражение Арин часто замечала, когда он смотрел на нее. А красавица из ресторана! Ревность — жестокая штука, о которую разбивается даже логика.

— Двойная жизнь, это очевидно, — опять заводила себя Арин. — Тогда зачем здесь господин Джонс?

Вопросы, одни вопросы, и самый главный вопрос «Зачем здесь я?» периодически прорывался сквозь разговор с собой.

В номер постучали.

— Войдите, — обернувшись на стук, произнесла Арин.

В комнату вошла высокая девушка модельной внешности и, не спрашивая разрешения, бухнулась в кресло. Брови Арин полезли вверх.

— Вы не перепутали номер? — удивленно спросила она.

Незнакомка, проигнорировав вопрос, спросила:

— Так это ты расспрашиваешь про господина Франсуа?

— Кто вам это сказал?

— Да не переживай ты, — панибратски бросила визитерша, — Пьер пытался у меня выудить информацию для тебя, он ведь ничего не знает.

— А вы знаете? — словно не заметив фамильярности вошедшей, сухо спросила Арин.

— А то, я о нем знаю все! — пафосно ответила девушка.

— Ваше присутствие начинает раздражать. Либо вы говорите то, что собирались, либо уходите.

Она старалась держаться спокойно, но навязчивость и беспардонность этой нахалки моментально пробудили в ней гнев.

Визитерша язвительно ухмыльнулась.

— А ты ему кто?

— Знаешь, я ведь тебя не приглашала и тем более не напрашивалась на беседу «по душам», — ответила Арин, сознательно перейдя на «ты», а потом, подумав, добавила: — жена…

— Ну да, таких жен у него в каждом отеле. Фанатки даже свой фан-клуб организовали. A la Вервольф! А ты не знала?

Когда терпение Арин подошло к концу, она направилась к электронной панели для вызова портье.

Поняв ее желание, девушка вскочила и гневно бросила:

— Он мой! Мы с ним уже три года, — девушка нажала кнопку транслятора, и возникшие голограммы отразили во всей красе два загорающих на белом песке тела.

— Жан? — прошептала Арин.

Визитерша видя, что достигла желаемого, опять зло усмехнулась.

— Уезжай! Тебе ловить здесь нечего.

— А ты видела журнал с Жаном на обложке? — как-то спокойно спросила Арин.

— Видела, но это ничего не значит! Он всего лишь на нее работает. Да и вообще, мало ли с кем он сфоткан!

В номер опять постучали.

— Сегодня у меня день визитов, — прошипела Арин, открывая дверь собственноручно. В комнату влетел взмыленный портье.

— Простите, синьорина, не слушайте ее. Господин Франсуа у нас часто останавливается, вернее, останавливался одно время. А эта, — Пьер махнул в сторону девушки, — ему прохода не давала, впрочем, как и многие другие.

Арин устало провела рукой по глазам.

— Вы закончили?

— Не было у него никого в номере. Они с другом поужинали и разошлись, а рано утром уехали. Говорят, собирались посетить национальный парк.

Портье схватил незваную гостью за руку и с силой потащил к двери, а потом, вытолкав ее из номера, обернулся.

— На него всегда вешались девки, вы это знаете. Давно пора уже плюнуть и не обращать на это внимание, и еще…

Арин удивленно смотрела на Пьера, поражаясь его фамильярности.

— Вы меня простите, старого, — он постоял какое-то время в задумчивости, — мы, портье, подолгу службы многое видим, а я еще и давно здесь работаю. Простите за совет, но либо вы его принимаете таким, какой он есть, либо вы его потеряете.

Портье сказал именно то, что Арин и так знала. Поэтому, пожав плечами, перевела разговор в другое русло:

— Пьер, позаботьтесь о том, чтобы эта девушка на время моего присутствия в отеле не показывалась на глаза. Иначе я за себя не ручаюсь.