Ехали всю ночь. Уставшие и запыленные, они, наконец, добрались до крепостной стены. Величественный замок раскинулся в живописнейшем месте: на холме, поросшем травой с вкраплением красных цветов, и мелким, словно декоративным, кустарником. Холм голубым шелковым шарфом огибала бурная река.

— Здешний феодал неплохо устроился, — пробормотал Жан.

— Да, — вторя ему, произнес один из карликов, — природа тут благоволит человеку.

— Редко встретишь сытых и счастливых жителей, похоже, здесь именно так.

Рассуждая, они добрались до замковых ворот. Два льва, передними лапами держащие щит с перекрещенными мечами, во всем своем величии красовались на замковых воротах, которые были закрыты из-за раннего утра.

— Что делают здесь в таком случае? — показывая на закрытые ворота, спросил Жан у друзей.

— Стучат, — был ответ, сопровождавшийся действием.

От звона молотка по металлической дощечке, казалось, вздрогнула вся округа.

— Ну, кого черт принес в такую рань, — в смотровом окошке нарисовалась физиономия разбуженного стражника.

— Открывай, друг, мы циркачи, приехали на свадьбу герцога Аугусто де Фабре с дамой его сердца Алисией.

— Шляются тут всякие, а потом ложки пропадают, — опять проворчал стражник, не думая открывать.

Жан подумал, что мелкая монета сломит упрямство разбуженного, позвенел ими в ладонях. В окно за мелочевкой протянулась рука, но ворота так и не открылись.

Инес пожала плечами и в замешательстве посмотрела на парня.

— Таак, — протянул он и что есть силы заколотил в дощечку.

Взбешенный бесчинством каких-то циркачей стражник выскочил из калитки, потрясая ржавым мечом. Его короткие рыжие волосы торчали дыбом, а усы щетинились от возмущения.

— Вот я вам!

Ногой выбив меч из руки не ожидавшего такого поворота стражника, Жан схватил опешившего за грудки и толкнул резким движением. Вояка грузно, всем телом плюхнулся на землю.

— То-то же, — довольно хмыкнул Жан, — следующий раз будешь полюбезней с гостями.

Потирая ушибленные части тела, стражник понуро побрел открывать ворота.

— Входите, — пробурчал он, а потом громче добавил: — да побыстрее.

Не заставляя просить себя дважды, карлики вошли в ворота, следом за ними, придерживая под уздцы лошадей, зашел Жан.

Его удивила чистая брусчатая мостовая, вдоль которой тянулись дома местных жителей, выполняющих в замке разные обязанности. У ворот располагался огромный колодец под резной крышей, с дорогим, по мнению Жана, подъемным оборудованием. Для жаждущих вкусить чистой колодезной воды там же, под крышей, находилась стойка с глиняными мисками.

— Не хило, — все больше поражался открывающейся действительности Жан, — просто рай какой-то! — и вполголоса проговорил: — в нашем мире уже давно такого нет, разве что на выставках аутентичных вещичек.

На этот раз улыбнулась Инес, поправляя цветастый платок на плечах:

— Эту долину называют райской. Она действительно чудесно расположена, — карлица перевела взгляд на свои коричневые башмачки, покрытые дорожной пылью, — ты здесь впервые! Теперь будешь знать.

Вдоль мостовой выстроились в ряд фонарные столбы с масляными светильниками, внешне похожими на корабельные фонари: четырехгранная деревянная коробка с зеркальцем и масляной лампой внутри. Только как Алиса смогла воспроизвести по памяти и воплотить в жизнь это примитивное устройство, пока осталось для него загадкой.

— Куда мы направимся дальше? Замковые, похоже, еще спят, — оторвавшись от созерцания местных достопримечательностей, спросил молодой человек.

— Здесь недалеко есть маленькая таверна, можно будет поесть и привести себя в порядок.

— Неплохо было бы еще и отдохнуть, — вспомнив о том, что спал он довольно давно, пробурчал молодой человек.

На огромной городской площади были разбиты яркие шатры с изящно развивающимися на ветру флагами с гербами знатных родов. Несмотря на раннее утро, туда-сюда сновали слуги и оруженосцы, стараясь не разбудить отдыхающих хозяев.

— Это что? Почему они здесь? — удивленно спросил Жан, указав на палаточный городок.

— Гости, приехавшие на свадьбу, — спокойно ответила Инес. — Я давно не видела столько придворных и вассалов герцога. Как хозяева управятся с таким количеством гостей?

Многие аристократы, прибывшие на свадебное пиршество, разместились прямо здесь, на площади. У домов были припаркованы кареты, повозки, паланкины, а вьючные животные привязаны в отдалении, у коновязи. Несмотря на тщательную уборку за лошадьми, в воздухе стоял стойкий запах скотного двора, перемешанный с запахами копченостей и парного молока.

Наконец путники подошли к таверне. Хозяин радостно выскочил навстречу:

— Добро пожаловать, друзья, добро пожаловать!

Выбежавший мальчик повел лошадей к коновязи. Было видно, что мальчишка-конюх знает свое дело. Лошадей заботливо освободили от седел, крупы протерли соломой, наполнили поилку, и копна душистого сена, как по мановению волшебной палочки, возникла возле оживившихся животных.

— Я все больше и больше влюбляюсь в этот край, — неожиданно для себя сделал вывод молодой человек.

От души поев, довольный Жан решил прилечь передохнуть. Но усталость, накопившаяся со вчерашнего дня, налила свинцом веки. Сам того не заметив, Жан уснул. Возможно, он проспал бы и сутки, но настойчивый стук в дверь заставил его с трудом открыть глаза.

— Жан, просыпайся, мы собрались уже! Жан!

С трудом оторвавшись от подушки, молодой человек открыл дверь. На пороге стояла Инес.

— Ну, наконец-то! — деловито произнесла она. — Мы уже собрались идти без тебя.

— Я вам пойду без меня, — притворно зло ответил ей Жан и шутливо показал кулак, — сейчас, только соберусь.

Поправляя вещи, уже изрядно грязные, он покачал головой:

— Скоро я завшивею, вот будет потеха.

Однако пластырь, призванный защищать его от паразитов, неплохо справлялся со своими обязанностями, благо запас этих средств был достаточным. Недолго думая, Жан спустился во двор, где его ждала вся честная компания в боевой готовности и полном цирковом облачении. Веселые разноцветные колпаки с бубенцами, яркие наряды, даже приодетый празднично осел, участвующий в представлении, — это зрелище завораживало и веселило. Жан представил себя со стороны среди этой маленькой, развеселой толпы комедиантов. Гулливер и лилипуты. Неплохой бы получился фильм! Эти мысли подняли настроение и рассмешили его.

На площади у входа в замок собралась разношерстная толпа: торговцы, барышники, державшие под уздцы великолепных лошадей, толпы комедиантов. Все говорило о том, что назревает грандиозный праздник, где главным действующим лицом будет Алиса Громова, пропавшая красавица, выпавшая из будущего.

Ему навстречу попался суетливый замковый капеллан с котомкой за плечами.

— Простите, коллега, — останавливая его, произнес Жан, — у меня подарок для невесты, как я мог бы с ней повидаться?

Пожилой человек с добрым лицом обернулся:

— Благовоспитанная Алисия с женихом в монастыре, к ней сейчас не пустят, — он широко улыбнулся, заметив ошарашенное выражение лица у Жана, — перед венчанием…

Капеллан в полной уверенности, что молодой монах понял, зачем невеста с женихом отправились в монастырь, откланялся и почти побежал к крепостным воротам.

— Я бы на вашем месте не раздумывая уходил бы из города, — бросил он на ходу.

— Как только, так сразу, — невпопад ответил Жан.

Всадники промчались по забитой народом площади, заставив его переключить свое внимание на вооруженный до зубов отряд.

«Зачем их столько? — сам себя спрашивал он, разглядывая хмурые лица. — Беспорядки на торжестве? Народу больно много собралось…»

Но разумной Инес, способной все разложить по полочкам, сейчас не было рядом. Оставалось как-то скоротать время до вечера.

«Что ж, — он опять скептически оглядел свой запыленный наряд, явно не вписывающийся в назревающее торжественное мероприятие, — надо ознакомиться с местными красотами и как-то скоротать время до вечера, — но, вспомнив слова капеллана, усмехнулся: — Алиса Благовоспитанная… м-да, надо же…»

Когда он вернулся в центр, узкие и широкие улочки, округлые площади были забиты дворянами, оруженосцами и наемниками. Последних можно было принять за разбойников, судя по их одежде и немытым физиономиям. Проходя мимо забитого безделушками лотка, он замедлил шаг, прислушиваясь к разговору двух дворян, плащи которых были украшены яркими гербами.

— Капеллан, падла, сбежал…

— Ты думаешь, что…

Они перешли на шепот, и, как Жан ни напрягал слух, перебирая разложенные товары, ничего больше уловить не смог.

«Надо заняться тайнами вплотную! Похоже, здесь что-то замышляется», — подумал он, натягивая капюшон на глаза.

Молодой человек напряженно вглядывался в лица юных оруженосцев. Парни деловито сновали туда-сюда, молчаливые и сосредоточенные. Их явно объединяла какая-то цель, и цель эта отнюдь не предстоящая свадьба, а группы вооруженных до зубов воинов все прибывали и прибывали. Жан с беспокойством разглядывал подъемные мосты, узкие вытянутые окна домов и островерхие шатры с развевающимися над ними флагами. Возникшее поначалу чувство восхищения здешним краем, его благоденствием и процветанием постепенно испарялось. Мысль об открытой драке не страшила его, его напрягала тайна, окутавшая суетящихся людей с угрюмыми лицами. Остановив свой выбор на парнишке, держащем под уздцы двух лошадей, Жан подошел к нему. Разговор перетек в нужное русло. Мальчишка пришел в болтливое настроение, что было Жану на руку.

— Скажи-ка, — Жан, наконец, перешел к интересующему его вопросу, — здесь столько вооруженных до зубов воинов, что происходит?

— Вообще-то, святой отец, все приехали на свадьбу к герцогу де Фабре, — ответил он, переминаясь с ноги на ногу.

Вопросы странного монаха его озадачили и парень заторопился.

— А разве на свадьбу приезжают в полном вооружении? — допытывался Жан.

— Откуда ты, отче? — задал парень тот же вопрос, что и карлики при встрече. — Вопросы твои странные.

Жан махнул рукой, мол, издалека.

— Ясно, — весело подмигнул парень, расслабляясь, — завтра мы изгоним дьяволицу. Иди вон в ту таверну и скажи, что от барона де Аркура. Ты, святой отец, должен быть с нами.

Оруженосец, довольный, что внес свою лепту в правое дело, повел лошадей к коновязи.

«Так! Похоже, в таверне Троянского коня седлают».

Жан медленно, уворачиваясь от спешащих пешеходов, продвигался в сторону указанной таверны.

«По всей видимости, там повстанцы обустроили штаб», — пронеслась в голове неутешительная мысль.

Начало темнеть, но против обыкновения фонарщики не зажгли на улицах масляные светильники, так поразившие его в первый день знакомства с вотчиной де Фабре. Жан шел к таверне, все больше погружаясь в свои невеселые думы. Неожиданно дверь заведения распахнулась, и сноп света упал прямо на него.

— Ба, какие люди! — воскликнул бравый, вооруженный до зубов вояка с вздыбленными усами. — Вот кого нам не хватало, а то замковый капеллан, как и все местные, околдован дьяволицей. Заходи-заходи, выпей с нами за успех нашего дела.

Вояка делано расхохотался, но, несмотря на неестественность смеха, его подхватили другие. Пьяный хохот прокатился по таверне зловещим эхом. Жан вошел. Первое, что бросилось ему в глаза, был лежащий на полу связанный мужчина средних лет в замасленном переднике, хозяин таверны.

— Я с удовольствием принял бы ваше предложение, — тихо сказал Жан, — но у меня мало денег.

— Брось, отче, заведение угощает, — ухмыльнулся вояка, заехав со всей силы хозяину ногой по ребрам.

Мужчина застонал и сложился пополам.

— Вас перевешают, — сквозь боль прошептал хозяин. — Герцог вернется и…

Он не договорил, следующий удар его вырубил. Отхлебнув из горлышка бутылки и, удовлетворенно причмокнув, вояка сказал:

— Эх, жаль, бабы его успели сбежать. Заходи, чо стал…

В таверне было многолюдно и суетливо. У всех сидящих за грубыми деревянными столами были суровые, закаленные в боях лица. Сдвинутые брови, несмотря на обилие конфискованного повстанцами крепкого напитка, говорили о серьезных намерениях и невеселых думах.

— Кто тебя прислал, монах? — спросил дворянин, по виду старший.

— Барон де Аркур, — ответил Жан, стараясь отодвинуться в тень.

— Почему на рукаве нет повязки? — проявил бдительность мужчина.

Жан с ухмылкой посмотрел на воина, принимающего грозные позы.

— Мне сказали, что их здесь выдают.

Только сейчас Жан заметил, что на одном из столов в глубине обеденного зала лежит белое тряпье.

— Что ж, — миролюбиво проговорил старший, — повязку выдадим, а…

Жан перебил его, в душе поругав себя за это.

— Я пришел издалека, чтобы принять участие в столь богоугодном деле. Скажи, добрый человек, каковы наши действия? Будет сигнал какой-то?

Дворянин хмыкнул и вытер рукой выступивший пот.

— Сегодня мы пробьемся в замок. Наша цель занять его, пока хозяева замаливают свои грехи и заучивают слова клятвы для венчания, а потом уж…

Он смачно сплюнул на пол и потряс кулаком куда-то в сторону.

— А хозяева когда вернуться?

— Они уже неделю как в монастыре, — он ухмыльнулся, выставив напоказ редкие зубы, — но им эти слова не пригодятся, если только на том свете. А дьяволица, околдовавшая де Фабре, еще при жизни побывает в аду.

«Алиса, Алиса! Когда ж ты поумнеешь? — мысленно посетовал Жан. — Что делать? Излучатель — хорошая штука, но столько невинных людей… да уж…»

Таверна, облюбованная повстанцами, находилась всего в нескольких кварталах от замка де Фабре. Глухой шум на улице становился все громче и настойчивее, превращаясь в топот и оглушительный рев. Когда подогретая вином толпа схлынула из таверны на улицу, он подошел к связанному хозяину и, оттащив бессознательное тело за барную стойку, разрезал веревки.

— Есть куда идти? — спросил он пришедшего в себя мужчину.

Тот неопределенно качнул головой и с трудом поднявшись, направился в сторону внутренней двери.

— Скажи, охрана в замке есть?

— Есть, но небольшая, дворяне уехали с герцогом в монастырь.

«Стрелять в спины? Нет, не могу. Надо продвигаться в сторону замка, а там посмотреть, что к чему…»

Надев на предплечье белую повязку, Жан направился к выходу, держа руку с излучателем в кармане. Обезумевшая толпа с факелами, бросающими свой мерцающий свет на мечи, пики и топоры, бежала в сторону замка, сметая на своем пути все. Жан буквально сразу же оказался в самой гуще тяжело дышащих и орущих людей. Пока их объединяла эта белая повязка на левом рукаве. В воротах замка началась неуправляемая бойня. Кровь, вопли и стоны. Сняв белую повязку и став плечом к плечу с оборонявшимися, он отстреливал повстанцев одного за другим. Не ожидавшие появления такого магического подкрепления повстанцы пришли в замешательство, но их было гораздо больше замковой охраны. Применять другой, более эффективный режим стрельбы Жан не мог: враждующие стороны перемешались, как карточная колода, свои…чужие… Повстанцы, поняв, что главной причиной их неудачи явился высокий незнакомец, валивший одного за другим неведомым оружием, бросили все силы на его нейтрализацию. Жан отстреливался и отступал.

«Одно хорошо, заряд не заканчивается! — с иронией подумал он. — Интересно, как долго мы еще продержимся? Судя по количеству белых повязок, поток повстанцев не убывает».

Ему уже приходилось уворачиваться от рубящих ударов мечей, спасала реакция спортсмена. Было бы проще при свете дня, а не в мерцающей полутьме. Уникальная футболка под плащом не справлялась с отводом пота, однако плащ защищал от серьезных повреждений, как кольчуга. Жан знал, что, если останется жив, все его тело будет представлять собой сплошной саднящий синяк. Кольцо повстанцев сжималось вокруг него. Неожиданно рядом оказался рослый воин с мечом, казавшимся змеей в его руке. Молниеносно рассекая воздух, он косил тела врагов как траву.

— Отходи к стене, — крикнул он, — подкрепление близко.

Но не успел он произнести эти слова, как в ворота влетела конная гвардия с гербами де Фабре на плащах, оставляя за собой, справа и слева обезображенные трупы. Только сейчас, когда появилась возможность осмотреться и осознать масштаб битвы, в которую он был втянут провидением, Жан обомлел. Приторно-сладкий запах крови, пота и еще чего-то мерзкого были разлиты в ночном воздухе. Став участником средневековой бойни, он явственно ощутил всю зыбкость самой жизни.

— Ты здорово помог нам, — сказал ему рослый воин, отсалютовав.

— Что с ними будет?

Жан движением головы указал на группы людей, взятых в кольцо стражами замка.

— Да ничего особенного, — пожал плечами воин, — строптивых — повесят, а остальные опять присягнут на верность, отстоят свадьбу и по домам.

— Как просто у вас тут, — усмехнулся Жан. — Как зовут-то тебя?

— Можешь звать меня Клеман, отдыхай, да…Алисе ничего не говори… — ответил он и скрылся в толпе.