Отбросив книжку в сторону, чего со мной давно не случалось (ведь роман о короле Персефоресте самое прекрасное, что я читала), я подошла к двери. Интересно, паж еще там?

Приоткрыла крохотную щелку и выглянула в коридор, уткнувшись носом в спину «охранника».

— Вы что-то хотели, мадемуазель? — сухо поинтересовался паж, оборачиваясь.

Глаза у него, что ли, на затылке? Я же тихонько-тихонько!

— Да, месье, книгу, — «смиренно» пробормотала, косясь по сторонам.

Картина была точно такая же, как и вчерашним вечером: у дверей претенденток стояли пажи, а по коридору прогуливались менталисты. Как в карцере! Именно так я представляла себе тюрьмы, читая новые истории о рыцарях. Только в этот раз в каземат угораздило попасть мне, а не бравому Персефоресту.

— Предыдущая вам тоже не понравилась?

— Нет, месье, — покорно отозвалась, стараясь рассмотреть как можно больше, пока есть возможность. Я уже трижды выглядывала и просила принести мне книги, но ситуация в коридоре никак не менялась.

— А вот, по словам месье Труа, вы брали ее чаще остальных. Можно сказать, этот роман ваш «фаворит».

Естественно! Ведь это же самая интересная часть о короле Персефоресте. Там он целует мадемуазель Лиру и отправляется в таинственный лес. Разве можно не зачитывать до дыр такое описание нежных чувств, как в этой главе? Но не в такой же ситуации, когда лично у меня нервы на пределе. Понять бы еще, что происходит, а то сижу тут как… голубь на жердочке в своей голубятне. Жду какой-то весточки, но безрезультатно.

Все претендентки под домашним арестом. Даже занятия для нас отменены. А я бы обрадовалась даже библиотековедению. Неизвестность давила на нервы, заставляя придумывать всякие ужасы. И не только мне, я уже слышала, как плакала через стенку Анжелика, напуганная произошедшим. Ведь мы ничего не знали.

Мне удалось услышать вчера, что с Лу что-то не так, и это, похоже, действие яда, но известие так поразило меня, что я даже не успела ни словом перемолвиться с девочками, сразу после шума в коридоре нас начали разводить по комнатам. Аврора пыталась еще цепляться за меня, и ее, испуганную и отчаянно кричавшую, утаскивал один из пажей, прижимая к себе за талию. Паника творилась такая, будто бы… кого-то убили.

А теперь снаружи охрана, и выйти никому нельзя. Даже в туалет под конвоем. Это унизительно, в конце концов!

— И воды, — решительно шагнула вперед, почти выходя в коридор. — Я хочу воды.

— Вернитесь в комнату, мадемуазель, — снова перегородил мне дорогу паж. — Это для вашей же безопасности.

Я до последнего не хотела верить, что на Лу было совершено покушение, но если сложить воедино все кусочки мозаики: услышанное на балконе, внезапный арест Марии-Элены, слова пажа и крики о противоядии… Неужели Лу отравили из-за танца с месье де Грамоном, посчитав, что она главная претендентка на место невесты дофина? Господи, а если бы на месте Лу была я?

От подобных мыслей я вздрогнула и покорно отступила назад в комнату, захлопнув дверь. Даже пить расхотелось. Видимо, это действительно нападение на будущую королеву, ведь в столице делали так же, лишь бы помешать отбору. Но для чего убивать невесту дофина? Гораздо логичнее было бы убить принца. У Луи-Батиста и охраны-то толком нет. И кто мог напасть на Лу? Не Белла же! Они были в комнате вдвоем… а сейчас даже охраны перед дверьми Беллы и Лу нет. Понятно, что баронесса в лазарете, а вот где Изабелла? Не в допросной, я надеюсь. Тряхнула головой, отгоняя лишние мысли: так можно додуматься до чего угодно.

Получается, наше заточение — наше спасение. Правда, от этого не легче. Поежилась, вспоминая ледяной голос пажа. Похоже, сделай я хотя бы шаг — меня бы остановили в самой жесткой форме. Как тогда уводили Аврору.

Неужели нас продержат взаперти до завтра? Я ужаснулась этой мысли. Танцы не отрепетированы, платье едва подогнали по фигуре. Волнующаяся не меньше меня портниха исколола мне все бока под немигающим взглядом менталиста. На мне, конечно, была еще камиза, но казалось, что я голая. И хотя менталист даже не смотрел в мою сторону, я готова была провалиться сквозь землю. Стоять в одном исподнем под взглядом взрослого мужчины было унизительно, но меня поставили перед выбором: либо примерка проходит под надзором, либо я отправлюсь на бал в том, какое есть. Хорошо хоть это не месье Петер, а совсем незнакомый мужчина. Было чуть меньше стыдно, чем могло бы быть. Но вся ситуация… Что бы сказал дедушка, видя такую картину?

В дверь постучали, и я против воли испуганно сжалась, но тут же выдохнула, если бы это был таинственный отравитель Лу, то, перешагнув через труп пажа, вряд ли бы стал стучаться. Да и в коридоре полно охраны. Никакому злоумышленнику не удалось бы пробиться через такой заслон. А я не слышала ни звука.

— Мадемуазель Эвон?

Услышав голос месье Петера, я вздохнула с облегчением и поспешила к двери, распахнув ее настежь. Мне хотелось задать кучу вопросов менталисту. Отчего-то мне казалось, что уж месье Петер обязательно ответит, разогнав все мои страхи.

— Эвон! — радостно пискнула Аврора, кидаясь ко мне.

В коридоре вместе с Петером была баронесса.

Обняла подругу, едва не разревевшись. Неужели наш «арест» отменен? Мне стало значительно легче в присутствии Авроры, хотя она и была страшной трусихой. Если уж подругу привели ко мне, то точно скоро все встанет на свои места.

— Поспешите, мадемуазель. — Менталист коснулся моего плеча. — И соблюдайте тишину. Тэд, это та самая мадемуазель Эвон.

Непонимающе оглянулась по сторонам и едва не вскрикнула, заметив около двери юношу в платье. Наше темно-синее ученическое платье было явно мало парню, что создавало комичную картину. Удивленно уставилась на странно одетого Тэда. Я была так поглощена встречей с Авророй, что даже не заметила постороннего. И, судя по тому, что Аврору совсем не смутил юноша в дамском туалете, ситуация была ей знакома. Но зачем тут странный Тэд?

— Ты помнишь, что делать, Тэд? — спросил шепотом месье Петер, проигнорировав мои округлившиеся в немом вопросе губы.

Вместо ответа юноша взял в руки массивный амулет, спускающийся на тонкой цепочке до самой груди, и зажмурился, быстро что-то зашептав.

По лицу Тэда пошла рябь. Сначала изменился овал: скулы стали выше и более ярко выраженные, на щеках заиграл лихорадочный румянец, полностью преображая человека передо мной. Я завороженно уставилась на юношу, начисто забыв о приличиях. На моих глазах творилась магия! Словно талантливый художник рисовал на холсте совершенно другого человека. Широкими уверенными мазками неизвестный лепил лицо и тело юноши заново: сразу стали уже плечи, а в вороте расстегнутого, вдруг свободного платья показалась нежная кожа и очертания ключицы. Волосы молодого человека разом отросли и потемнели до цвета воронова крыла. Пряди, словно живые, взметнулись в воздух, переплетаясь в сложную косу, оставив только несколько локонов-кудряшек около лица. Вспорхнули птицами брови вразлет, распахнулись в удивлении глаза, губы растянулись в озорной улыбке. Тэд так стремительно менял свой внешний вид, что я не сразу поняла — я вижу девушку. Более того, это была я! Тэд стал мной, повторив все мелочи моего внешнего вида, даже испачканные чернилами пальцы.

— Это иллюзия, мадемуазель Эвон, — улыбнулся Тэд, шепотом пояснив свое преображение. — Книжная магия.

Я удивленно обошла «себя» со всех сторон. Иллюзия? Нам никто не рассказывал, что она может быть вот такой. Нет, я догадываюсь, что закрепить внешний вид помогает амулет на груди лже-Эвон. Некогда зеленый камень в серебряной оправе стал ярко-белым и переливался грозовыми разрядами, словно живой. Выходит, мои сокурсники могут рассчитывать на службу в тайной канцелярии? То, что я сейчас видела, не вызывало сомнений. Ведь месье Петер так спокойно смотрел на преображение своего коллеги.

— Нам надо спешить, мадемуазель Эвон! — поторопил меня менталист, едва Тэд скрылся в моей комнате, захлопнув дверь.

Посмотрела по сторонам в поисках похожих сцен для других претенденток, но коридор был пуст. Только месье Петер и Аврора.

— Мадемуазель Армель и мадемуазель Полин уже на конюшне, пойдемте, — верно истолковал мое поведение менталист.

Полин? Армель? На конюшне? Я ничего не понимала, но дедушка всегда говорил, что есть ситуации, когда женщине надо помолчать и делать, что велят мужчины. Сейчас однозначно была именно такая. Что бы ни значило это представление, вопросы следует задавать потом. Покорно опустила голову и, сжав руку Авроры, поспешила следом за месье Петером.

Оглянулась. Картина в коридоре совсем не отличалась от той, что была пару часов назад, пажи все так же стояли около дверей, будто ничего и не произошло. Даже «мой» паж оставался на месте, словно я по-прежнему была в своей комнате.

Спешка месье Петера оказалась заразительной, я дрожала от нетерпения, ожидая какой-то опасности. Однако я не забывала тянуть следом Аврору, вцепившуюся в меня, словно клещ. Вот уж нет! Я не дам подруге погибнуть. Лучше уж самой.

— Мадемуазели! — прошептал месье Петер, подгоняя нас.

Он остановился около туалетных комнат и долго шарил по стене рукой, будто что-то ища. Я была как натянутая стрела, опасаясь всего подряд. А что, если неведомый отравитель Лу покажется из-за поворота? Вздрогнула, когда в стене открылся пахнущий влажным воздухом и плесенью проход. Было жутко. Когда-то, читая романы о мадемуазель Котти, которая служила в тайной канцелярии и перемещалась по всяким потайным ходам, мне тоже хотелось быть такой же… но наш побег отдавал чем-то жутким. Словно… нам грозила опасность, а в свете покушения на Луизу я чувствовала себя скорее жертвой, чем храброй шпионкой.

Менталист помог нам преодолеть порожек потайного хода и тут же захлопнул «дверь». Нас окутала непроглядная темнота.

— Куда мы идем, месье Петер? — дрожащим голосом спросила Аврора, вцепившись в мое предплечье.

Мне было страшно не меньше баронессы, но установка дедушки, что страх парализует разум, заставляла если не быть спокойной, то хотя бы казаться ей. Да и в какую панику впадет Аврора, если я поддамся эмоциям? Месье Петер чиркнул огнивом, и коридор осветился тусклым светом факела. Мне показалось, он одобрительно на меня посмотрел, на мгновение замер и, будто прислушиваясь к происходящему, уверенно шагнул вперед, потянув меня за руку.

— К сожалению, мы вынуждены эвакуировать некоторых претенденток.

— Некоторых? — быстро переспросила я, чувствуя смущение. Месье Петер обхватил меня за запястье поверх ткани платья, но вся обстановка была… столь интимна, что я даже терялась, можно ли назвать эту ситуацию компрометирующей или нет? И как бы отреагировала классная дама, узнай, что мы с Авророй в темном коридоре наедине с взрослым мужчиной. Нет, я понимала, что такие мысли в ситуации, когда мы спасаемся бегством, более чем глупые, но мне было так страшно, что никаких других в голове не было.

— Вам все объяснят, мадемуазель Эвон, не теряйте времени.

Мы с подругой переглянулись. Баронесса держалась из последних сил. Не будь здесь меня, думаю, Аврора бы упала в обморок. Я всегда была для нее своеобразной опорой, несмотря на то что лучше к Авроре относилась Армель. Не потому ли нас уводят вместе? Хотя слова «эвакуируем» и «некоторых», услышанные от менталиста, меня смутили. Для чего понадобилось уводить нас из комнат? Опасность? Может быть, меня спасают, потому что я будущая невеста дофина? Ох, как будет неудобно перед Армель. Возможно, я смогу убедить дофина, что маркиза любит его больше. «Гнезду», конечно, нужна помощь, но я могу выйти и за богатого наследника запечатанных родов, а вот Армель выбор дофина разобьет сердце.

Правда, в эту теорию пока не вписывалось, зачем рядом со мной Аврора. Не потому ли, что она невеста де Армарьяка?

Неожиданно месье Петер остановился и крепко сжал мою руку.

— Замрите, мадемуазели, — одними губами прошептал менталист, напряженно прислушиваясь к происходящему в коридоре снаружи.

Мы с Авророй замерли, тесно прижавшись друг к другу, боясь даже дышать.

С той стороны стены явно доносились шаги и приглушенные голоса. До меня запоздало дошло: если уж мы слышим тех, кто идет обычными коридорами академии, то и наше присутствие можно заметить. В свете происходящего становилось совсем жутко.

— Мне страшно, Эвон, — прошептала Аврора, судорожно цепляясь за меня и пряча лицо в моих волосах.

Голос подруги прозвучал для меня набатом в звенящей тишине. Я едва не ударила баронессу, неужели так трудно было затаиться на мгновение. Быстро посмотрела на менталиста и поняла, что дело плохо, его лоб покрылся испариной, он с досадой смотрел на дрожащую Аврору.

— Ты слышал? — отчетливо донесся до меня голос с той стороны стены. — Здесь будто кто-то есть.

— Где? По-моему, тишина…

— Да нет же…

Облизала внезапно пересохшие губы и, закрыв глаза, четко представила себе коридор. Было страшно, а оттого никак не получалось создать в голове образ. Закрыла глаза, чтобы сосредоточиться. Творя очередную иллюзию, беззвучно начала шептать: «Котенок возится с клубком…»

Послушный моей воле воздух сгустился, создавая тельце простого рыжего котенка. Я не видела того, что получалось, но хотела надеяться, что моя иллюзия достаточно реалистична. Жаль, не могу добавить звук, никто не способен создавать «живые иллюзии», только мэтры, а я… совсем не мэтр. Будем надеяться, что неожиданные гости поверят и выгнувшему спину котенку, показавшемуся из-за поворота. Рыжик, «увидев» людей, испуганно кинулся назад. Хоть бы мужчины не решили проследить за ним. Ведь контроль над котенком я потеряла, едва дошептав последнюю строчку детского стихотворения.

— Да это кошка, друг!

— Мне казалось…

Мужчины пошли дальше по коридору, по крайней мере, их шаги очень скоро затихли, и я пришла в себя. Посмотрела на менталиста, стараясь успокоить бешено стучащее сердце. Оставалось удивляться, как его не слышали чужаки.

— Поспешим, мадемуазели, — прошептал месье Петер, вытирая лоб рукавом.

У меня даже не было сил, чтобы сморщить нос и сказать, что это очень неприлично и у меня есть платок. Поскорее бы выбраться из этого потайного хода. Сжав локоть до сих пор дрожавшей Авроры, потянула ее за собой. Следовало уходить отсюда как можно скорее.

— Эвон… — зашептала Аврора, но я жестом остановила любые разговоры. Мне совсем не хотелось снова оказаться на волосок от гибели.

— Аккуратно, мадемуазели, тут спуск. Поспешите, мы и так задержались.

Коридор плавно начал уходить вниз. Я передвигалась вперед маленькими шажками, не хватало только упасть. Судя по всему, пол был насыпной, и я испачкаю платье. Не то чтобы я переживала, но вот Аврора непременно расстроится, если упадет следом за мной.

А вот месье Петер браво сбежал вниз, мелькнув огоньком факела, и терпеливо поджидал нас в конце спуска. Я бы тоже поспешила вниз, но приходилось поддерживать Аврору. Не могла отделаться от мысли, что отвечаю за баронессу. Нам с подругой потребовалось несколько минут, чтобы подойти к менталисту.

— Пришли, — с облегчением выдал месье Петер, нажимая на невидимый рычаг и открывая проход.

На мгновение я ослепла, отчего часто заморгала, пытаясь выправить ситуацию. И едва зрение вернулось ко мне, тут же спрятала испуганную Аврору за спину. Неужели это ловушка? Снаружи стояло не меньше дюжины воинов, ощерившихся оружием. Лица мужчин не были дружелюбными. А я… поняла, как глупо повелась на речи месье Петера. И если уж умирать, пусть я буду первой, а там, глядишь, нас кто-то хватится. Особенно если я подниму шум. Набрала в грудь воздуха, намереваясь закричать и переполошить половину академии. Кричать я умею громко — в замке услышат все, незамеченной не останусь.

— Ох! Эвон! — донеслось из-за спин солдат, и ко мне вырвалась Армель.

Она была взволнованна как никогда, и даже, расчувствовавшись, поцеловала меня несколько раз в обе щеки. Маркиза обнимала нас с Авророй разом, плакала и что-то причитала. Меня уже не так пугали мужчины вокруг, хотя коленки дрожали. Если Армель так спокойна, то это друзья. Нервное напряжение от путешествия по тайному коридору постепенно отступало, а приступ ужаса, наоборот, начал накатывать. И еще было мучительно стыдно перед месье Петером. Я ведь уже почти считала его предателем. Наверное, ему было жутко неприятно, он вытаскивал нас с Авророй из замка, а я веду себя так… как Атенаис.

— Это и есть та мадемуазель, без которой просто невозможно было уехать? — неприязненно поинтересовался между тем один из мужчин, пряча меч в ножны.

— Эвон — моя подруга, и я никуда без нее не поеду! — тут же возмутилась Армель, поворачиваясь к охране.

На мне скрестилось множество взглядов. Понять бы причину недовольства стольких месье. Стараясь скрыть смущение от подобного внимания, я отвела глаза и с удивлением осмотрела Армель с головы до ног.

Маркиза была в странном наряде. Бог мой, подумать только! В мужских штанах. Это был охотничий костюм из альманаха, модный в прошлом сезоне. Не хватало только широкой юбки-солнца. На картинках мадемуазели залихватски заправляли ее широкий кончик за ремень, что смотрелось очень необычно и провокационно. По крайней мере, классная дама тот журнал у нас с девочками отобрала со словами, что изображения в нем неприличные. Но что бы сказала мадам сейчас, глядя на Армель? На подруге-то как раз не было широкой юбки. Аврора за моей спиной, так же с любопытством рассматривающая Армель, приглушенно ахнула. Вот уж точно — смело!

— Ваша мадемуазель на месте. Мы можем выдвигаться? — сухо осведомился мужчина.

— Да, месье Агюст, безусловно, — тут же покорно согласилась Армель, не отпуская моей руки.

— Мадемуазелям предстоит переодеться, и мы выезжаем. Операция по перехвату должна начаться, когда вас не будет в замке. Мы не можем рисковать, — проворчал месье Агюст.

— В мужской костюм? — удивленно пискнула из-за моей спины Аврора, снова украдкой оглядев костюм маркизы.

— Нам придется отступать поспешно, мадемуазель, — вежливо пояснил месье. — И женских седел у нас нет. Боюсь, вам придется…

— Я не умею ездить верхом, — виновато призналась Аврора, цепляясь за мою руку.

У мужчин это вызвало минутный ступор. Казалось, такого они не могли предположить. Месье Агюст на мгновение задумался, после чего, посмотрев с сомнением на месье Петера, внезапно кивнул.

— Вы поедете с Адрианом, мадемуазель. Адриан — опытный наездник, и его лошадь гораздо сильнее остальных. Прошу, в дальнем деннике вы можете переодеться.

Упомянутый месье Агюстом Адриан протянул нам с подругой две стопки одежды.

Я отказывалась что-либо понимать. Кто все эти люди? Почему мы здесь? И о какой операции перехвата шла речь? Нет, я, конечно, уже слышала о заговорщиках, но верить в подобное не хотелось. Может быть, сейчас месье Агюст развернется и скажет, что это все была большая шутка?

Быстро посмотрела по сторонам. Маленькая площадка перед конюшней, о которой говорил месье Агюст, была заполнена людьми и животными. Тут было не меньше дюжины рослых мужчин, которые то и дело поглядывали по сторонам. Если я правильно понимаю, мы сейчас у дальней, запасной конюшни академии. Рядом располагались и пастбища для лошадей, куда водили животных на выпас. Академические тут бывали редко, разве что в случае наказания. А главное достоинство данного места — расположение за основной стеной замка. Так сюда ведет потайной ход? Украдкой оглянулась, чтобы убедиться в своих предположениях.

— Мадемуазели, поспешите, — с нажимом повторил месье, глядя на нас.

Пришлось, приняв вещи из рук военного, пройти вперед в прохладу конюшни к дальнему стойлу. Оглянулась на ходу и едва не споткнулась, месье Агюст что-то выговаривал Армель. Она просяще сложила руки и что-то лепетала. Неужели подругу ругают? Из-за меня? Пожалуй, не стоит гневить мужчину и поскорее переодеться, чтобы у месье было как можно меньше поводов ругаться. Решительно тряхнув головой, потянула замешкавшуюся Аврору к деннику.

В самом конце конюшни уже было приготовлено все для туалета: табурет, таз с водой и посеревшие полотенца. На соломе лежали платья Армель и Полин. Сама Полин сидела на лавочке в углу денника, зябко обнимая себя за плечи. Мне кажется, ей было страшно и неуютно, хотя лично мне наше утреннее приключение далось легко. Словно я перестала удивляться происходящему. Но, возможно, Полин требуется побыть наедине с самой собой? Я подумала, что, пожалуй, стоит сменить место для переодевания, как она радостно вскочила и кинулась к нам. Наш с Авророй приход, казалось, только обрадовал Полин.

— Девочки! Вам помочь?

Мы с Авророй, согласно переглянувшись, кивнули. Переодеваться, похоже, надо быстро, а значит, помощь не повредит.

— Кто эти люди, Полин? — шепотом спросила, расплетая завязки на лифе платья. Хорошо, что в академии не были приняты слуги, одеваться и раздеваться приходилось самим, потому и шнуровка располагалась спереди.

— Личная гвардия его величества Луи, — так же едва слышно ответила Полин, держа наготове рубашку из тонкого полотна.

Я на мгновение так и застыла с вытянутой рукой. Личная гвардия короля?

— В академии заговорщики. Они планируют захватить невест дофина и фаворитов и шантажировать короля, — продолжала Полин. — По крайней мере, нам сказали так. Потому нас и вывели из замка, а наше место заняли сотрудники тайной канцелярии.

— Ты не обманываешь? — удивленно прошептала я, косясь на шокированную Аврору.

— Нет. — Полин поджала губы и боязливо покосилась в сторону выхода из стойла. — Я подслушала, что нас увезут, а потом заговорщиков схватят, и, если потребуется, замок возьмут штурмом.

Штурмом? Я задумалась. Но как же остальные девочки? Натянув рубашку через голову, задумалась. Неужели жизнь остальных девочек ничего не стоит? Мне не хотелось верить, что месье де Грамон отдал такой приказ или, хуже того, это санкционировано самим королем. Не может же он не любить своих подданных.

— Как же заговорщиков пропустили менталисты? — удивилась Аврора.

— Я тоже задала такой вопрос, но, со слов месье Агюста, заговорщики проникли в замок совсем недавно. До этого они нанимали людей для разных диверсий. Вы слышали, вчера попытались отравить Луизу! — Полин покачала головой.

— Не может быть! — пораженно воскликнула я.

Так все-таки это какая-то спланированная акция. У меня еще теплилась надежда, что все это была большая ошибка, но теперь…

— Они хотели уезжать еще час назад, но Армель сказала, что без тебя никуда не поедет. — Полин поднесла рубашку и Авроре. — Сначала военные долго спорили, но потом и месье Петер сказал, что не сможет провести без тебя Авроры, и было решено возвращаться за вами. Теперь они очень спешат.

Я натянуто улыбнулась. Значит, меня не планировали увозить. Но Полин говорила о невесте дофина и фаворитов. Получается, я уж точно не отношусь ни к одной категории. Тогда Полин и Армель? Хотя, наверное, можно предположить по сцене перед конюшней, что…

— Я невеста месье Базиля, — смущенно призналась девушка, верно истолковав мой взгляд.

Армель! Она таки… Я удивленно моргнула. Может быть, она тоже успела поговорить с дофином на испытании, как и Аврора, но не стала с нами делиться, так как знала об опасности. Но разве мы не лучшие подруги? Хотела обиженно надуть губы, но потом передумала. Армель рискует собой и даже будущим страны, чтобы вытащить и меня. Разве могу я сомневаться в подруге?

— Держи, Эвон, там тесемочки.

Я послушно взяла штаны из рук Полин. Но разве могла Армель принимать подобного рода решения, оттягивая отъезд на целый час. Не думаю, что остальным претенденткам, кроме Армель, грозит реальная опасность. Мне не хотелось верить, что король Франкии так легко использовал меня и остальных в академии в игре против заговорщиков. Разве это правильно? Разве жизни остальных ценнее наших? Мне гораздо легче было принять, что таинственные заговорщики просто шли ва-банк, рискуя всем.

— А кто здесь?

— Только гвардейцы короля и месье Петер, — отозвалась Полин, аккуратно складывая все наши вещи в углу и пряча их под соломой. — Но они такие жуткие, не хочу даже подходить к ним.

Удивленно пожала плечами. Мне гвардейцы не показались такими уж страшными.

— У вас все хорошо, девочки? — впорхнула в денник Армель. — Полин, ты в порядке?

— Мне не дали даже время на сборы, — пояснила Полин. — Вывели из замка, не до конца объяснив, что происходит. Я немного… нервничала.

— Немного? — Армель хихикнула. — Да Полин, едва ее опустили на землю и развернули одеяло, в которое укутали, заехала месье Адриану пяткой в колено, а потом еще и кулаком в живот.

Полин смущенно зарделась.

— Мой отец военный и…

— Эвон, я так волновалась! — воскликнула Армель, не дослушав Полин. — Когда месье Агюст сказал, что я невеста дофина по результатам отбора и нам нужно спешно отступать, так как, по подозрениям, в академии шпионы Спании, я сразу представила, что ты там останешься одна.

Я же чуть не выронила из рук жакет. Шпионы Спании! Спанцы были нашими закоренелыми врагами на протяжении многих веков, еще до великой смуты. Франкия граничила со Спанией на юге. Если подумать, наша академия располагалась на самой границе. Всего пару десятков лье — и вот уже река, отделяющая нас от Спании. Благо границы под надежной охраной защитного купола, который установил король Луи Первый. И неужели здесь и сейчас в центре заговора спанцы?

— Но как сюда могли проникнуть спанцы? — удивленно спросила Аврора, споро переплетая себе косу.

— Земли, где стоит академия, были дарованы Анори лет пятьдесят назад, — пояснила Полин. — А сама семья Анори присягнула Франкии всего двести лет назад, уже после великой смуты. Может, остались какие-то лазейки для одиночек.

А я стояла и сжимала-разжимала кулаки. Васконь и Спания не очень-то ладили, когда-то мои соотечественники здорово потрепали спанские войска. Говорят, у врага до сих пор есть королевский приказ о награде золотом за голову любого васконского воина. И что бы сотворили со мной спанцы, попадись я им… Не знаю. Я, конечно, не воин, но слишком уж у меня типичная внешность. Судя по слухам, это было бы что-то страшное, после чего только в омут с головой. Нет. Мне не хотелось умирать. По крайней мере, не так.

— Мадемуазели, прошу вас, поторопитесь, — послышался приглушенный голос месье Агюста. — Мы и так задержались. Боюсь, заговорщики начнут действовать и раскроют наш обман.

— Давай помогу тебе, Аврора, — вздохнула Армель, подтягивая завязки рубашки. — Я так волновалась за вас, девочки. Даже когда месье Агюст сказал, что я невеста дофина. — Щеки Армель порозовели, и она кинула быстрый взгляд на меня. — И нужно уезжать, я и слышать не хотела. Все знают, что спанцы не любят васконцев, а Эвон…

Подошла и благодарно сжала пальчики подруги. Голос Армель сорвался, и она виновато потупила голову.

— Прости меня, Эвон, я была так ослеплена своими эмоциями и не могла подумать о том, что раню твои чувства, но слова месье Агюста… Они вернули мне разум, — покаянно прошептала Армель. — И я поняла, я…

Аврора, уже не скрываясь, ревела, и я была недалека от этого. Даже Полин в своем углу хлюпала носом.

— Мадемуазели! — возмущенно прошипел со стороны выхода гвардеец короля.

— Идем, месье Агюст, идем! — крикнула Армель, вытирая ладонью слезы.

Окончательно забросав платья соломой так, чтобы не видно было со стороны, поспешно вышли во двор. Становиться причиной недовольства гвардейцев не хотелось. Большая часть мужчин уже были верхом. Гвардейцы придерживали нетерпеливых лошадей и недовольно поглядывали в нашу сторону. Мне и девочкам помогли сесть в седла.

— Выезжаем! — коротко скомандовал месье Агюст.

Мельком глянула на Аврору, которую прижимал к себе рослый военный. Думаю, баронессе не очень комфортно в таком наряде, да еще и притиснутой к незнакомому мужчине. Улыбнулась как можно более ободряюще. Сидеть в мужском седле было непривычно, но намного удобнее, чем в женском.

Тронула бока лошади, стараясь держаться с общей массой гвардейцев. Меня не охраняли, и это было слишком заметно. Все мужчины, так или иначе, были сосредоточены вокруг Армель, не прекращая, однако, поглядывать и на Полин. А я… Ну что ж, мне грех жаловаться.

— Через лье устроим первый привал и заодно пересечемся с дофином и его свитой, — объявил месье Агюст. — Не отставайте, мадемуазель Эвон.

Привстала в стременах, пообещав себе самой ни в коем случае не отстать.

Мне было очень стыдно. Получается, мы бежали от опасности, оставив в беде всех учениц академии. Что придумают заговорщики? Я не могла поверить, что месье де Грамон… Отогнала непрошеные мысли. Нет-нет, я должна верить Цепному Псу. Он не станет подставлять под удар мирное население, ведь не станет?

Все мужчины были напряжены, и лишь едва мы въехали в небольшой лесок, надежно скрывающий нас от любого внимания со стороны академии, гвардейцы слегка расслабились.

— Стойте, Агюст!

Вздрогнула и еле смогла успокоить лошадь, когда наперерез нам выехали месье де Грамон и дофин.

Взгляд Армель разом изменился. Она влюбленно уставилась на принца, вызвав у меня возглас недоумения. Сам Луи-Батист, впрочем, особо внимания на невесту не обращал. Подозрительно покосилась на подругу. Разве это в ее характере? Как будто присутствие дофина начисто лишает девушку мозгов.

— Вам нужно сворачивать и через дальний перевал ехать в столицу. Петер, ты мне нужен.

— Мы потеряем сутки, Пес, ты с ума сошел? — раздраженно бросил месье Агюст, удерживая разгоряченную лошадь на месте.

— Анори присягнул на верность Спании буквально час назад. Еще пара часов — и тут будет все войско врага, прямо у вас на пути.

Месье Агюст выругался так, что у остальных девушек покраснели щеки. А я оцепенела. Войско Спании?

— Спанцы не знают, что маркизы в замке больше нет, но и заложников — отпрысков трети дворянских родов — хватит для шантажа. Мои люди отправились готовить спешную эвакуацию академии, но нам нужно время. Кто-то должен оттянуть внимание войска на себя.

— Кто-то должен сдохнуть, чтобы пара сотен избалованных деток имели шанс на спасение? Даже если у нас получится… — резко выдал месье Агюст и тут же осекся, увидев наши с девочками лица.

Казалось, что руки свело, так побелели костяшки. Мне были неприятны слова гвардейца, но я молчала. Дедушка всегда говорил, что не стоит вмешиваться в мужские разговоры. Я и не стану. То, что мужчины не хотят умирать, ввязываясь в противостояние со Спанией, в котором не было ни единого шанса, конечно, понятно. Но ведь… там все наши девочки! И мальчишки! И классные дамы. Разве войско не обязано защищать мирное население?

— Я тебя и не прошу, но предлагаю, — раздраженно обрубил месье де Грамон, посмотрев на гвардейца с пренебрежением. — Мои бойцы соберут старшекурсников, кто согласится.

— Его величество поручил мне доставить избранницу в столицу, до этой академии мне дела нет. Пара сотен детей или опасность для целой страны? — зло возразил месье Агюст. — Разворачиваемся. На дальний перевал!

Месье де Грамон плюнул вслед двинувшимся гвардейцам и повернул лошадь к реке.

— Мадемуазель, если вы не собираетесь рисковать собой, советую вам поторопиться, — окликнул замешкавшуюся меня месье Агюст.

Я, вздрогнув, покорно двинулась вслед за маленькой процессией. И лишь проскакав вместе со всеми какое-то время, спешно удаляясь от места, где уже скоро должны развернуться боевые действия, остановилась.

Васконцы так не поступают. Да. Мне страшно. Страшно так, что ноги и руки словно парализованы, но я же васконка! Вскинула голову. Я обязана.

Притормозила лошадь и сухими глазами смотрела на облачко пыли, в котором исчезала Армель. Так правильно. Будущая королева, которую нашли с таким трудом, не должна погибнуть. А я… совсем не невеста дофина.

Пока не знаю, что я буду делать, но должна помочь.

— Кья! — крикнула, пришпорив лошадь и поворачивая к реке.

Я васконка!