Какой раз я сегодня из отключки выбираюсь? Похоже уже третий. Это может и в привычку войти. Не хотелось бы. Голова почти не болит, прогресс на лицо, что радует, хотя внутри такая каша, что хоть топор вешай. И что это за толпа вокруг меня собралась, причём с сельхозинструментом колюще-режущего свойства, тем более, заметив, что я пришёл в чувства, какой-то мужичёк перехватил поудобнее вилы и сделал в мою сторону шажок.

   - Э-э-э... а вы хто будешь?

   - Дед Пыхто, не заметно, - вставать я пока не решался, потому просто сел прямо в пыль, да и какая разница - форму всё одно уже уделал.

   - Наш што ли?

   - Ну как тебе мужик сказать - скорее наш, чем наоборот.

   - ГовОришь чудно, но наш вроде, - мужичок, неуверенно оглянулся на толпившихся за спиной селян.

   - Да сволочь он! Наш, не наш - паскудник и есть, - взвилась баба с косой в руке. - Жолнеров ерманских побил, сам щас наутёк, а нас ерманец по околице всех развесит. Хватай его, ерманцу сдадим, можа и помилует.

   Народ заволновался, но, похоже, мысль меня хватать, пришлась по душе. Если сейчас им отпор не дать, неизвестно как дело повернётся дальше. Первым делом я подобрал валявшийся рядом Люгер и, стараясь не показывать слабость, встал, хотя на винтовку и пришлось опереться. Повертел пистолет в руках, патроны вроде ещё должны остаться, и как можно наглее посмотрел на толпу.

   - Ну, кто первый хватать будет? - народец слегка попятился, но перепугался, похоже, не сильно, так как в мою сторону нацелился целый ворох инструмента. Бросятся толпой, хрен отобьюсь, не стрелять же в них на самом деле. Хотя, кое-кому в зубы дать и стоит. - Желающих похоже нет? Поэтому перестаём дурью мается и думаем, что делать дальше.

   Ага, увидев что я беру на себя командирские обязанности, а значит от ответственности увиливать не собираюсь, селяне приободрились. Ну да, извечный русский вопрос - кто виноват и что с ним, гадом, делать? Чего уж теперь, гад - выкручивайся.

   - Для начала быстро убираем трупы. Там во дворе ещё один немец и девушка, - махнул я рукой в сторону двора из которого вышел на улицу.

   - Видели уже, - мужик с вилами тяжело вздохнул. - Так это он её?

   - А ты думал я? - зло посмотрел на мужика.

   - Та не, - тот опасливо отодвинулся. - Мы так и помышляли, та и морда у него в царапках.

   - Любка, шалава, сама виновата, - баба с косой уступать, похоже, не собиралась. - То с красными жолнерами путалась, то теперь с ерманскими, стерьвь, начала...

   Не нравится мне эта баба, если уж она так о мертвых односельчанах, да еще возможно при родственниках, то жди беды.

  - Ты курва, пасть заткни, а то я тебе её заткну таблеткой свинцовой, - как бы не перестараться, но похоже в тон попал - окружающие стали зло толкать бабищу. - Уберите её отсюда, а то я за себя не ручаюсь.

   Похоже страху я на неё напустил. Заодно и уважения остальных баб и мужиков заработал - не любят люди с такими стервами связываться, от безнаказанности те ещё больше стервенеют, и справится с ними становится уже проблемой. Тот же, кто с твоей проблемой справляется, достоин как минимум благодарности. Вот и пускай пылит отсюда. Меньше народа - шире размах.

   - Трупы, те что кровят, так просто не таскайте. В дерюгу какую заверните. Немцев раздеть полностью, да недалеко от дороги на околице сложите, но чтоб в глаза не бросались. Форму отстирать и починить аккуратно надо. Успеете пока я покойников и мотоцикл прятать буду?

   Народ начал бурно обсуждать мои претензии на припашку, но то что я взял на себя сокрытие следов убедило их в моём праве требовать от них помощи. Мужики так сразу согласились - кровь и дерьмо не им отмывать, да и штопать не они будут. Что удивительно, думал больше будут возмущаться те, кому одежда с засранца достанется, но оказалось наоборот - больше не понравилась возня с кровью. Менталитет у селян от городского отличается, что в общем не удивительно - навоз здесь удобрение, а не грязь, а человеческий или звериный не так важно.

   Темнеет сейчас поздно, до заката часа три или около того. Пока местные с покойниками разберутся, с полчаса у меня есть. Во-первых, корзиночку, что немец пёр, надо прибрать - что с боя взято, то свято. Тут ещё много чего вкусного. Из фляги бы отхлебнуть, но надо иметь трезвую голову, хотя мозги скоро закипят. Вот это как раз - во-вторых. Надо осмыслить что я с немца получил. Язык теперь знаю, бытовуху и устройство Рейха тоже. Вполне смогу за гражданина сойти. А вот политика это что-то с чем-то. Мир этот точно больной. Так ведь дурак с коммунистов фигел - думал у них с головой не всё в порядке. Нет, я и сейчас так считаю, но наци - это вообще не в какие ворота, даже распашные с калиткой. Первые хотя бы хотят сделать всех людей счастливыми. Ну не совсем всех, кое кого в расход отправить собираются, хотя пока в основном на своих тренируются. Желание осчастливить человечество, причём всё, по одной схеме и прямо в его присутствии - это конечно диагноз. Но вот вторые, вот эти кому угодно фору дадут. Короче додумались до того, что они истинно разумные, а все остальные должны быть их рабами. Даже римляне, на которых каких только собак не навесили, до такого не дошли. Как там у них - нет ни римлянина ни иудея... Что самое смешное иудеи у наци даже в качестве рабов не котируются. Ну и что теперь делать? Сдаваться в плен к этим ненормальным в квадрате нельзя, не под каким сиропом. Их только могила исправит. Похоже, если хочу выжить, придётся этим и заняться. Пусть они умрут сегодня, завтра и послезавтра, а я не скоро, а если выбраться удастся, то возможно очень не скоро. Всё, некогда сейчас, подумаю об этом завтра. Дерюгу уже тащат, значит надо быстренько унтера обшманать.

   Ничего особенно интересного не нашёл, так мелочи - запасная обойма к Люгеру, коробка на двадцать пистолетных патронов, часы, зольдбух , немного денег и прочая мелочь что лежит в мужских карманах вроде сигарет, зажигалок, расчёсок. Так как не курю, хотел сигареты сначала мужикам отдать, но подумал, что те на них здорово спалиться могут, да и мне для других целей сгодятся. Вдруг собачки например появятся, не слишком хорошая конечно защита, но и минута лишняя при погоне для спасения не помешает. Напрягать мужиков на самосад не хочется, они ещё не знают, что просто так от меня не отвяжутся, вдруг решат что меня проще убить чем прокормить. Война всё спишет.

   - Уважаемый, а как величать тебя лучше? - обратился я к обладателю вил, впрочем сейчас, их уже не имеющему.

   - Опанас Григорьевич я, но все дядькой Опанасом кличут.

   - Тогда, дядька Опанас, пригляди чтобы с немцев народ ничего не растащил. Мне в общем не жалко, но если этих искать будут, а увидят у кого гармошку какую губную, часы или курево, погорите всей деревней, причём в прямом смысле.

   - Чего ж мы, совсем без разуму?

   - Берёшься за всех ответить?

   - Не, за усих не возьмусь. Разные есть. Лады, погляну.

   - Ну вот и хорошо. Ещё к тебе вопросик - кто местность здесь хорошо знает?

   Мужик странно посмотрел на меня.

   - Як хто? Уси и разумеют - живём мы тут, как не разуметь.

   - Хорошо, давай по другому. Кто знает как в болото мотоцикл протащить, чтобы не утопить, но и не нашёл его никто?

   Тут дядька уже задумался.

   - Ну, Кузьма болота разумеет, но вшел он кудыть третьего дни. Пацан если его, Миколка. Тот завсегда с батькой шляется, даж в школу не ходе. Председатель Кузьму завсегда с того костерил.

   - Так удастся Миколку найти?

   - Як вще ево искать. Вона с малыми подглядыват, - и указал на группу мальчишек, что собрались метрах в пятидесяти и что-то активно обсуждали, не отрывая от нас взглядов.

   - Миколка, подь сюды.

   От группы отделился паренёк лет двенадцати и пыля босыми ногами помчался в нашу сторону.

   - Вот, Миколка, товарищу бойцу помощь треба.

   - Николай, - с серьёзным видом протянул немаленькую мозолистую ладонь мальчишка.

   - Константин, - с неподдельной серьёзностью ответил я и пожал руку. - Помощь от тебя, Николай нужна следующая. Место мне нужно, куда можно мотоцикл своим ходом загнать, но так чтобы и не далеко, и не нашёл никто, и в сохранности всё осталось. А если ещё и немцев где можно будет схоронить, а лучше попросту притопить, то и вообще хорошо.

   - Можно, - молвил Коля, предварительно поморщив лоб, будто обдумывает что-то, но по сразу загоревшимся глазам, было понятно, что место такое он знает. - Покажу, но близко не будет. Да и лошадь нужна с постромками - своим ходом не пройдёт, хоть механизм и мощный. У нашего участкового послабже был.

   Ишь, разбирается, прогульщик.

   - Как дядька Опанас, лошадь будет?

   - Та буде, куды от вас, бусурман, деваться.

   - Вот и отлично. Через десять минут встречаемся... А кстати, Николай, где?

   - На околице, там, - он махнул рукой в ту сторону, откуда я пришёл.

   - И ещё, дядька Опанас, не в службу, если кто баню топит пусть мне водички тёплой оставят - третью неделю из лужи умываюсь, сам небось по запаху заметил.

   - Да, уж, - усмехнулся тот. - Дух свиреп. По любому Любку обмывать надоть. Апосля покойницы не сбоишься? Хотя чё те, душегубцу.

   - Да ничего страшного, я непривередливый, да и в приметы не верю.

   Моё утверждение о приметах мужику явно не понравилось, но тот промолчал.

  - А волосы стричь у вас кто умеет? - вдруг вспомнил я.

   - А те накой? - удивился Опанас, глянув на мой слегка заросший полубокс.

   - У немцев стрижки другие, мою всё равно в их не превратить, но если поаккуратнее подравнять, но под пилоткой почти незаметно будет.

   - Ты чо ж, в ихнем бродить собрался? В емперилистическу за то стреляли враз.

   - Эх, если я им живым попадусь, боюсь, по любому, расстрелом не обойдусь.

   - Ну тож верно. Лады Верку спрошу, всих пользует, може и тебе обломится, - хитро усмехнулся он в усы.

   Намёк про Верку был понятен, но что-то мне не до того сейчас. Около мотоцикла уже лежали три трупа, завёрнутые в драную мешковину, кое-где уже пропитанную кровью. Рядом были и сложены вещи, что сняли с покойников. Быстро собрав боеприпасы и прихватив ещё кое какую мелочёвку вроде перочинного ножа и плоского фонарика со светофильтрами попросил унести вещи и застелить коляску ещё парой слоёв мешковины. Все трое в коляску не влезли, и один труп пришлось закрепить верёвками. Наконец, под озабоченными взглядами жителей деревни, тронулся в путь. Колька уже ждал, сидя охлюпкой, на серой кобыле. Сразу попросил его внимательно осматривать дорогу - неподалёку должно быть место, где немцы обстреляли моего будущего донора. Надо бы гильзы собрать, нечего немцам давать зацепки, вдруг жителей деревни обвинят. Место нашли, причём сворачивать надо было там же. Намаялись с лапником, который разложили на месте съезда в лес, дабы следов не оставлять на обочине - штык немецкий оказался туп как колун, не следят дойчи за оружием, а ещё орднунг называется. Шучу, но если бы не сведения полученные от унтера, так бы и подумал, что ленятся.

  Работка по перетаскиванию мотоцикла, маскировки оного, 'похоронами', а проще сказать утоплением останков, оказалось та ещё. Удачно заглянул за сидение в мотоцикле, обнаружив там ранец, да не пустой. Повезло, а то так и остался бы в болоте. Обратно добирались одвуконь наоборот, Колька правил, а я сзади задницу отбивал. Прибыли когда уже сумерки легли. Николай довёз меня до дома Опанаса, попрощался и был таков. Баня много время не заняла - под пар её не топили, просто воды нагрели, но и мочалкой меня Опанас отдраил до скрипа. Стрижка тоже заняла от силы минут десять, которые Верка, молодая симпатичная баьёнка, провела с большой пользой, успев прижаться ко мне всеми возможными частями тела. И хотя реакция моя была почти нулевой, ни капли не расстроилась, пригласив заходить, когда ещё чего в размерах прибавится. Пара часов ушла на разбор трофеев и чистку оружия.

   Из оружия решил взять один Маузер, жаль обе были не карабины, а старые винтовки, Люгер, и две гранаты М-39 оказавшиеся в ранце вместе с кучей хозяйственных мелочей и некоторым количеством нескоропортящихся продуктов. Штык и портупея оказались одни, причём даже не понятно зачем первый из убитых мной их вообще надел. Унтеровские знаки различия решил перешить - форма его была мне мала, а звание выше рядового могло и пригодиться, не так цепляться будут. Мордой лица ни на одну из фотографий я не походил, но тут уж ничего не поделаешь. Исподнее мне местные подобрали из своих запасов на 'пока поносить', и я блистал в кальсонах и белой рубахе. Завтра в немецкое переодеваться придётся. А вот брюки и особенно китель, что стирала сейчас супруга Опанаса Григорьевича, могут к завтра и не просохнуть. Хотя Елена Борисовна, та самая супруга, показав огромный страшный агрегат, названный утюгом, обещала что всё будет хорошо.

   День ещё не закончился, а потому мне предстояли и новые встречи. Нежданно-негаданно пришёл Кузьма, запропастившийся где-то отец Миколки. Поздоровался с хозяевами, прошёл к столу, где я разложил на мешковине свой арсенал для чистки, и так же как сын протянул мне руку.

   - Кузьма.

   - Константин, - я встал, опасливо попытался пожать лопату, заменявшую хозяину кисть руки. - А по отчеству как?

   Тот только махнул рукой, присел и тут же сграбастал только что вычищенный пистолет.

   - Хороший Парабеллум. Мне в как-то империалистическую почти такой же попался, только ствол подлиннее. Меняешь чего?

   Деловой мужик. Не старый, и сорока бы не дал, в гражданской бы успел повоевать, а вот в империалистическую...

   - Нечего особо менять. Если только Маузер один, но патронов нет, сорок две штуки осталось - самому мало. Гранаты и Люгер тоже нужны.

   - Форму тоже на себе потащишь? Да и мотоцикл без присмотра на болоте проржавеет.

   - Один комплект надену, а мотик всё одно бросать, если хочешь бери, да ты его и так можешь прибрать, без моего разрешения.

   - Без разрешения нельзя - не к добру. Хорошо подумал, в германском идти? Мигом под расстрел.

   - Мне по любому, - указал я на разложенный арсенал.

   - Коли поймают, можно сказать что, на поле боя подобрал.

   - Они уже завтра этих трёх искать начнут, номера сверят и кирдык.

   - Разумно, а откуда они у нас взялись, кстати.

   - Ремонтники восемнадцатой моторизованной дивизии, похоже просто пограбить заехали.

   - Далековато.

   - Откуда?

   Кузьма усмехнулся и достал из сапога карту. Это была не карта, а мечта. Военная пятисотка, да ещё совсем свежая.

   - Мы здесь, - снова улыбнулся Кузьма, увидев мои мигом загоревшиеся глаза. - Деревня Жерносеки, а Полоцк, где скорее всего находятся тыловые подразделения, здесь - почти в двадцати верстах по прямой.

   - Хм, может передислокация шла, а они в сторонку отвернули.

   - Могли, на Юровичи колонны сплошняком прут, даже ночью.

   - А наши давно ушли?

   - Третьего дня уже. Два дня войска с техникой шли, а сейчас вполне возможно тылы двинулись. Судя по тому, что канонады со вчерашнего дня не слышно, отошли больше чем на полтинник.

   - А ты что за немцами следишь?

   - Да сдались они мне. Так, ходил добро какое брошенное подобрать.

   - И много подобрал?

   - Да где ж его много подберёшь. Трофейщики у германцев жадные, чуть что сразу стреляют, - хитро глянул на меня собеседник. - Считай за зря сходил.

   - Карту дашь? - задал я вопрос в лоб.

   - А тебе зачем? Пройдёшь ещё двадцать вёрст на восток, она и кончится.

   - Не иду я на восток. Есть тут у меня кое какие дела.

   - Твоё конечно дело, паря, но не советую. Похоже советская власть не скоро вернётся, если вернётся вообще.

   - Хватит тобе, Кузьма, - вмешался в разговор Опанас. - Опять в Сибирь захотел?

   - Экие ж вы все пугливые. Где я неправду сказал? Или ты считаешь, что большевики завтра германцев обратно погонят, как в сказке о мальчише? Молчишь, вот и молчи, как всегда молчал, теперь на тебе германцы кататься будут.

   - На простом люде завсегда хто нить да катается, - Опанас хлопнул дверью и вышел в сени, а может и на улицу.

   - И всё же рискну, - вернул я разговор в старое русло, взяв на заметку, что мой новый собеседник похоже не слишком надёжен, всё таки пострадавший от советской власти. - Так как насчёт карты?

   - Даже не знаю. Может кроками, с царской ещё, обойдёшься? Хотя они у меня на кальке, да карандашом - не для поля, конечно. А ладно, забирай.

   Похоже карта у него не последняя. Да и та, с которой кроки снимал. Не простой мужик, мне попался, ох не простой. Хотел у него ещё патронов попросить, но решил не нарываться - поговорим ещё на эту тему. Надо связи нарабатывать, а эта семейка мне похоже нравится, что сын, что отец. Не чувствуется в них гнили. Считается что первое впечатление самое правильное, вот и будем ему следовать. Оглянувшись и заметив, что в избе пусто всё же решил рискнуть.

   - Место нужно надёжное. Недалеко, удобно и безопасно. Желательно не одно.

   - Подумать надо. А не опасаешься?

   - Нет, не опасаюсь - кому-то верить надо.

   - Ну гляди, паря, я тебя не тянул. Смотри сюда: если не далеко, то прямо на запад у нас не плохой лесок есть. Колька завтра тебе там землянку покажет. Не бог весть что, но перебедовать можно. А как поток спадёт, то лучше тебе на восток слегка перебраться. Вот тут, за Залесьем, небольшой массив уже есть, он слегка облагорожен, просеки пробиты, но место интересное. Озеро здесь и болото. На болото гать идёт, но на картах её нет, в середине три сухих острова. Можно даже землянки вырыть, ну и ещё плюс, что есть два прохода. Сам обвешивал, но туда без меня не лезь - есть хитрости. Это тебе пока, покумекую пару дней - ещё чего подберу.

   На этом мы и расстались