Ксения шла с детьми, едва волоча ноги. Выйдя к дороге, они чтобы не замерзнуть, продолжали ползти, в надежде встретить попутную телегу. Если слышали, что кто-то мчится слишком быстро, прятались на обочине в кустарниках, и вот наконец им повезло и за небольшую плату их, сжавшихся в единый комочек, подвезли поближе к городу. Там они ещё раз воспользовались попуткой, а в городе сняли гостиничный номер и отдыхали двое суток. Пробежавшись по магазинам, они продолжили своё бегство в сторону побережья. Больше не требуя от своих детей усилий сверх меры, они не торопясь достигли неказистого рыбацкого посёлка, в котором северян видели только издалека. Сняли там дом и, наняв вдовую рыбачку в помощь, начали готовиться к зимовке.
Снаружи дом Ксения менять не стала.
-Пусть остаётся хибарой, - сказала она подряженным на работу местным мужичкам, - внутри обмазать глиной, побелить. Печь прочистить и заделать щели. Рядом постройте сарай для дров.
-Мы не топим дровами леди, это слишком дорого.
-А чем топите?
-Уголь надо заказать, - деловито ответили ей.
-Закажу.
Ксения волновалась, не донесут ли местные на то, что у них проживает «леди», но нанятая женщина уверила, что больше такой глупости не сделают.
-Позарились наши уже на дармовое золото, сдали одну баронесску. Вместо награды, плетей получили, а она в отличие от варваров хорошо платила за удобства.
Землянка кивала, пытаясь не показывать, как коробит её признание рыбачки.
-Сильва, у меня немного денег, и я тебе скажу сразу, что у варваров закон, наказывать доносчиков и предателей. Так что вашим доносителям ещё повезло, что живы остались.
-Зачем же они тогда повсюду кричат о награде за выдачу аристократов? – удивлённо спросила женщина.
-Злая шутка. Что поделать, варвары, - развела руками Ксения.
Так потихоньку землянка вписывалась в местное простецкое общество. Очень ей не хотелось ни с кем общаться. В отличие от её людей, побережники очень отличались хамоватой простотой, отсутствием такта и любовью доносить свои неприязненные мыслишки до ближайших слушателей, отчего беспрестанно день начинался со скандала с соседями.
Ксения на первых порах объединила всех жителей деревеньки в обсуждении своей персоны. А уж с каким удовольствием они старались высказать бывшей леди своё мнение!
Начиная свою речь словами:
-Я женщина простая, фиглям миглям не обученная …- далее озвучивалась претензия, чаще всего, что Алексашка или Алёшка сделали что-то не то и в результате случались разборки и рвалась последняя рубашка оппонента, с обрывками которой шли к леди.
Судачили о Ксении все, кому не лень. Как она идёт, цацей, что смотреть противно, как говорит, не поймёшь сразу чего хочет, сплошные спасибо, будьте добры, а как она ест, Сильва такое рассказывает, что живот со смеха надорвать можно…
И зная всё это, со слов той же Сильвы, Ксения заставляла себя общаться, не замыкаться и потихоньку к ней привыкали, всё чаще слышалось, «что с неё взять, это же леди, зато она верно подметила, что у меня во дворе всегда чисто…», далее варьировалось.
А через два месяца в деревушке появился новый жилец, который обратил на себя всё внимание.
-Вы?! – обомлев при встрече, только и смогла произнести Ксения.
Мужчина, северянин, старый знакомец леди только пожал плечами и пошёл дальше по своим незатейливым делам.
Леди так и осталась стоять с неприлично глупым удивлением на лице.
Жизнь такая затейница, такая выдумщица, что не остаётся слов, чтобы описать производимый эффект от её зигзагов. Ксения встретила герра Лейфа, который стал новым жителем убогой деревушки. Целый день она бегала возбуждённая, не зная, толи срочно срываться и бежать дальше, толи подождать и выяснить обстоятельства. В конце концов, над ней сжалилась Сильва, принёсшая постиранное бельё и рассказала все новости. Давнишние, просто старые, посвежее и с пылу с жару.
-Нам вот и дела нет какие дела творятся в нашей столице. Порты прижали, теперь везде новые начальники, нас хотят налогом на рыбную ловлю обложить. А в городе, говорят, - заговорщицки понизила голос женщина, как будто в домике было кому подслушивать, - меняют одного наместника за другим по всем землям.
Выдав то, о чем уже с пару недель сплетничают, она ждала реакции от леди.
-Ах, - только ради поощрения произнесла Ксения.
-То-то же, а всё почему? – снова прекратила повествование залежалых новостей Сильва, оттачивая драматические паузы над образованной леди.
-Почему, - подалась вперёд землянка с мыслей придушить рассказчицу и всё-таки бежать.
-Король Новой Империи …умер! – кульминация новостей состоялась. Сильва взирала с превосходством.
-Император северян умер? – задумчиво повторила леди.
-Да, - жарко зашептала помощница, - теперь новый у них сидит, портки протирает.
-Правильно говорить «у нас». Теперь мы все в одной лодке, - поправила Ксения, - ну так причём тут новый жилец?
Спросила и сразу догадалась, что всё до банального просто. «Новая метла по-новому метёт».
-Как же причём, леди, видимо свежим глазом посмотрел, чего творят ставленники-разбойники, угнетали-кровопийцы и погнал их, - убеждённо подтвердила мелькнувшие мысли Ксении Сильва.
-И что же, вы приютили кровопийцу? – с сарказмом спросила леди.
Помощница приняла деловой вид и четко ответила.
-Мы живем, как умеем. Сами видите, где блага, где мы. Каждая лишняя монетка поможет прожить лишний день, неделю, а то и всю зиму без потерь. А в городе что, с жиру все бесятся.
Далее Сильва рассказывала, как живут в городах, как у них всё сладко, но Ксения, проявляя не свойственную ей невежливость, вытолкала женщину на улицу.
-До завтра, - сказала она рыбачке, и захлопнула дверь. Та посмотрела, подумала и побежала делиться новостями о грубости и бестактности воспитанной в городе леди.
Ксения осталась размышлять. Если по каким-то причинам Лейф попал в опалу, то почему он здесь? А почему бы и нет? Может его на родине в родительском доме не ждут или будут проблемы у родителей, если приедет?
«Возможно, у северянина есть враги», - думала она. «Несомненно, есть», - тут же отвечала себе, вспоминая, как тот оставил Ингвара без добычи в виде неё.
«Значит, прячется, забился, как и она в места мало популярные».
Походив по единственной комнате в доме, Ксения поставила кастрюльку на печку. Скоро должны были прибежать её дети.
«Ишь ты, господин хороший общаться со мной не желает!», с удовольствием вспомнила о нежданной встрече леди. «Замечательно, я тоже не горю желанием».
Мальчишки прибежали и сразу заканючили.
-Мам, можно с нами покушает Вит? – сходу спросил старший.
-Мам, он хороший пацан, пусть с нами поесть, а то его не кормят, - тут же присоединился младший, готовый раскрасить простую историю яркими подробностями.
-Можно, все за стол.
Вся комната представляла собой печь-плиту, две кровати, с разных сторон возле печи, у окошка стол, табуретки, на противоположной стороне допотопный буфет с посудой. Ни мойки, ни холодильника, только несколько вёдер и погреб.
Вещи должны были храниться либо под кроватью, либо на гвоздиках, понатыканных в стенах. Всё на глазах и теплее, считали прежние владельцы дома. Новая хозяйка стены обновила, и теперь скудный гардероб размещался на доске изображающей полку в уголке над кроватью Ксении.
При побеге у семьи не было и тех вещей, что появились ныне. В городе, когда беглецы перевели дух, Ксения продала кое-что из украшений, выручив намного меньше, чем рассчитывала, но денег хватило на сменные пары одежд детям и ей, на простое постельное, на три тарелки, кружки, несколько мисок, сковородку, пару кастрюль. Всё это ей подсказали купить служащие в гостинице, где она останавливалась, предупреждая, что сдать ей жильё могут без всего сопутствующего хозяйству предметов. Так и вышло. И все равно пришлось съездить с мальчишками в ближайшее крупное село и купить там несушек, корм для них для козочки, подушки, одеяла, топор, молоток, пилу, гвозди. Всё это было дешевле купить, чем за каждой мелочью обращаться к своим селянам.
Маленького гостя Ксения посадила за стол на третий и последний табурет. Налила ребятам супа, положила по лепешке каждому, проверила чистоту рук, хотя её сыновья только что, показательно для своего товарища, тщательно намыливали ладошки, шепча, что иначе мама не накормит.
Чтобы не смущать явно голодного Вита, женщина пока вынесла таз с грязной водой, налила из ведра воды в кувшин. Поставила кастрюльку на плиту, чтобы нагреть воду для мытья посуды. Утомляет. А уж за водой ходить по скользкой тропе, обдуваемой всеми ветрами самое гадкое. Но как не экономь, расход большой и даже таща по два ведра, приходится не один раз пройтись. Мальчишки, конечно, помогают, но им целое не снести, а у неё нет бочки, куда можно сливать воду из ведра, и сходить снова за следующей половинкой. Сколько она так проживёт? Вся жизнь у неё теперь сходить за водой, помыть, приготовить и снова по кругу. Сильва помогает убирать за козочкой, доит её, следит за птицами, стирает, по необходимости угля в дом натаскает. Детям Ксения не даёт с углем возиться. Александр грязными руками почесал глаз, так неделю с опухшим веком ходил.
-Вит, а почему тебя не кормят? – спросила леди, когда мальчик доел густой суп, являющимся и первым, и вторым одновременно.
Мальчик сжался, опустил голову и молчал.
-У него мама умерла ещё в том году, а отец рыбачил до последнего ну и однажды не вернулся, - выдал всю историю Алексей.
-Ты сирота? – мягко спросила женщина.
-Не мам, он не совсем сирота. Его взяла к себе тетка. Она сестра его матери, но у них своих огрызков полно…
-Алексий, следи за языком. Не всё, что слышишь на улице нужно повторять в доме. Это как грязь тащить туда, где чисто.
-Да мам, извини. Так вот, как работать, так Виту первому задание дают, как к столу, то если что останется, - обвинил семью сын.
-А какая работа? Сейчас же в море никто не ходит? – поинтересовалась Ксения.
-Ходят, - тихо ответил мальчик, - у кого лодки хорошие, выбирают дни и ходят. А я разное делаю. Дырочки в ракушках, сети чиню, по дому помогаю, кости рыбные толку, когда тепло забор помогаю из камней выкладывать дядьке. Всегда есть что делать.
-Ладно, - Ксения погладили Вита по голове, - приходи к нам кушать, я тебя приглашаю, только по деревне не болтай, ладно?
Мальчик кивнул.
Так промчались пару недель, где каждый день был точной копией предыдущего, если только сыновья вносили разнообразие.
-Леди, надо бы мне за стирку прибавить, да за другую работу, - подбоченясь, вместо работы приступила к выбиванию повышения зарплаты Сильва.
-С чего бы это? Я итак плачу тебе как в городе, словно ты мне стираешь, как профессиональная прачка, а за живность ты не только деньги получаешь, но и сырьём берёшь. Это тоже, знаешь ли излишки. Могу денег не платить, будешь, как другие только чуть молока забирать, да яйцо в день.
-Как знаете леди, я тогда уйду к тому вон господину лорду, - рыбачка нисколько не расстроившись отказом гордо развернулась и ушла.
-Мерзавка, - не сдержавшись, прошипела Ксения наглой бабе вслед. Впрочем, она уже освоилась здесь, привыкла к здешним неудобством и вполне сможет обойтись без помощницы. Если бы речь шла о вообще ничегонеделании, а так, чуть больше усилий и не будет в доме лишних жадных глаз. Но кое-что она сделает. Накинув тёплую одежду, Ксения вышла из дому и уверенно направилась к дому, который снимал северянин.
-Герр Лейф, - постучала она в дверь.
Спустя минуту дверь распахнулась, явив небритую физиономию мужчины.
-Вы?!
«Дежавю», подумала Ксения, оценив растерянное лицо.
-Да, я, - уверенно ответила леди, - хотелось бы знать, насколько вы собираетесь потакать местным жителям в плане оплаты их труда?
-Вас это не касается, - резко ответил изгнанник или беженец или кто он там ещё в нынешнем статусе.
-Очень даже касается, - язвительно повторяя его интонация сказала Ксения. -Мне огромных трудов стоило умерить грабительские аппетиты здешних бездельников, я плачу неграмотной, грубой женщине, как в лучших домах платят опытным мастерам своего дела, а сегодня она гордо требует повышения или, грозит она, уйдёт к вам. Вы понимаете, что натворили?
-Ничего ужасного я не натворил, - недовольно возразил северянин.
-Вы же умный человек, нельзя позволять садиться себе на шею, - воскликнула Ксения.
-Я это и без вас понимаю, но других помощниц для меня здесь не нашлось, - вроде как оправдался герр.
-Не придумывайте, постирать любая у вас согласится, а мужскую работу вы и сами выполните. Я надеюсь.
-А кто мне будет готовить?
-Я думала северяне мастера на все руки, а вы неженка, - насмешливо произнесла леди.
-Я смотрю, вы здесь неплохо устроились, - сощурив глаза, как-то вкрадчиво сказал Лейф.
Ксения отступила, а то затащит в дом и, что она будет делать? Высказалась, пар спустила и надо бы гордо удалиться.
-Терпимо, - отступила назад неопытная скандалистка.
-А я вот нет. У меня ни запаса продуктов нет, ни посуды, ничего. Поэтому мне нужна помощь. Ходить в семью кушать мне надоело. Поэтому я нанял Сильву.
-Так она просто так ко мне приходила, поглумиться? Вы её уже наняли! А если бы я согласилась на её требования? Мы бы с вами были втянуты в «аукцион услуг», на радость всей деревне.
-Я не знал, что она вам так необходима.
-Но знали, что она у меня подрабатывает?
-Она хвасталась, говорила, что вы довольны ею.
-Врала. И вот вам моя месть. Пусть она у вас работает, а когда вы за тухлый горох к весне выложите все своих деньги, то она вас ещё попинает на глазах у всех. Мол вы жадина, вы обижаете её, хребет она свой надорвала, работавши на вас и извращенцем обзовёт.
-У вас есть другое предложение?
Ксения захлопнув рот, глубоко вздохнула раздувая тонкие ноздри.
«До чего же она докатилась с такой жизнью. Ужас. Правильно она от Сильвы отказалась, не заметила, как понабралась от неё манер».
-Были бы вы порядочным человеком, мы могли бы объединиться, а так… ничего не предлагаю. Извините, устала я, сорвалась, - и развернулась, собираясь уходить.
-Почему вы позволяете себе думать о моей непорядочности, - с искренней обидой в голосе спросил мужчина.
-Вам напомнить, как мы познакомились? – стала вновь ершистой женщина.
-Отчего же, я помню. Что задело вас? – сложив руки на груди, облокотившись на косяк двери и красиво изогнув бровь, не без иронии спросил герр.
-Вы забрали меня как вещь, - первым делом вспомнив взгляд в столовой, обиженно выпалила Ксения.
-Вы хотели остаться? – чуть улыбаясь, поддразнивая раскипевшуюся леди, с чувством превосходства, сравнимого с общением взрослый – ребёнок, вёл диалог мужчина.
-Нет, я планировала сбежать, - Ксения почувствовала, что потеряла инициативу, кураж и вообще, надо бы уходить.
-Ну вот видите, я вам помог.
-Не заметила помощи, - совсем тихо буркнула она.
-Я вывез вас, уводя от насильственного замужества.
-Что меня ждало бы с вами? – игра слов запутала её, но в этом вопросе она сумела выплеснуть свою боль.
-Выбор. Вы красивы, утончены, но явно переоцениваете себя, - без улыбки, не играясь, ответил герр Лейф.
Ксения не нашлась, что сказать на обидевшие её слова. Она никогда, никогда не возвышала себя, а если это случалось, то очень быстро жизнь преподносила ей неприятные сюрпризы.
А герр Лейф меж тем продолжал:
-У меня нет недостатка ни в любовницах, ни в однодневных бабочках, они сами ищут моего внимания. Некоторые из них были краше вас.
-Вы специально да? Намерено расписываете мне других, задевая меня за тот толчок в попу, в карете?
Мужчина поджал губы, чем порадовал собеседницу. Не только ему гадости говорить!
-Я хотел всего лишь объяснить вам, что мне не нравится принуждать женщину и ни к чему это. Я вас просто вывез из особняка. Мы с вами поговорили бы, и вы или остались бы со мной, на договорных условиях или если пожелали бы, я вас высадил в городе.
-Вы не сделали доброго дела и напрасно сейчас обижаетесь на моё непризнание вас как героя. Вы напугали меня своим поступком, но даже если всё разъяснилось бы впоследствии, как вы сейчас намекаете, вы подвергли меня опасности. Что мне делать в городе, без денег, без детей?
К тому же Ксения вспомнила мужа, о его вспыхивающем интересе к женщинам, если они его игнорируют. Так что попытка доказать ей, что из-за избыточного внимания к нему женщин он был безопасен для неё, что-то вроде «я ленив», совсем не успокаивала.
-У вас есть дети?
-Вы живёте здесь и не видели, что я живу не одна?
-Я думал приёмные или просто учите их за плату, не разглядывал. Трое детей для такой хрупкой особы…
-Двое. Один так, забегает погреться.
Известие о детях явно выбило мужчину из колеи. Он задумался, очень-очень задумался.
-Возможно вы правы в своей сердитости на меня. Я предположить не мог, что у вас есть дети. Вы так юны! Но тогда вам нельзя было вообще попадаться. Ваши первенцы наследники и пропадает смысл брака, если…
-Это очень жестоко, что вы делаете, - горько заметила леди, имея в виду северян и насильственные браки, и последствия.
-Это залог будущего мира. Смешиваются народы, через десять, двадцать лет некому роптать будет. Перемены такого масштаба никогда не проходят без жертв. Вы, да и я, просто щепочки, попавшие в жернова истории.
-Я понимаю, о чём вы говорите. Мне приходилось читать хроники о объединении народов, новости, приходящие с африканского континента о успешной колонизации и продвижении Метрополиса вглубь, о установлении и расширении влияния королевства на другие континенты и вроде как это были хорошие новости. Теперь я на своём опыте знаю, что стоит за такими новостями. Смерти, насилие, разруха.
-К сожалению, что для нас, как единиц общества плохо, то для народа в целом, хорошо. Каковы бы не были причины, начавших процесс объединения, он очень своевременен. Русины смыкают свои ряды, откидывая разногласия, успешно продвигаются на восток. Это большая сила и бывший Метрополис не смог бы стать ей противовесом. К тому же земли на других континентах освоены и там стремятся к независимости. Через пятьдесят-сто лет — это будет весомое противопоставление нам всем.
-Герр Лейф, у вас государственный ум, вы видите картину в целом, но для достижения великих целей, не стоит забывать о способах достижения. Я вам навскидку могу накидать прямо сейчас несколько грандиозных задач на благо всего человечества, они всегда есть и будут, но пропади они пропадом, если я ради них должна буду пожертвовать своими детьми.
Ксения, не выдержав, всхлипнула и, закрыв лицо руками, чтобы мужчина не видел, как её перекосило от душивших слёз, развернулась и побежала домой.
На следующий день северянин привёз несколько телег угля к дому леди. Он ничего не говорил, просто прикатывал громоздкую деревянную тележку, опрокидывал там, где были остатки черного топлива и уходил, чтобы через час снова появиться и сгрузить уголь.
Не зная, что думать, Ксения всё же пригласила мужчину отобедать. Его аппетит и явное желание попросить добавки заставили улыбнуться её.
Потом притащилась Сильва и устроила целый спектакль, желая снова работать на «хрупкую леди». Поняв, что она не нужна больше, безобразно кричала ругательства, добавляя жителям унылой деревни адреналина в крови своей экспрессией.
-Довольно, - включила управленца Ксения, - сочувствуя тебе, что ты вдова, я давала возможность честно заработать деньги. Неуважения и оскорблений я не потерплю.
И подойдя близко к набирающей воздух рыбачке, чтобы вновь разразиться тирадой, Ксения, ловко ухватив ту за руку, завела ей её за спину и, нажимая, заставляя охнуть от боли, вывела за низенький каменный заборчик.
Происходило всё на глазах у всех жителей, давно сбежавшихся не только послушать, но и посмотреть, и комментарии на происходящее были у всех разные.
-Давно пора наглючую бабу приструнить, - говорили одни.
-Эк её леди скрутила, многому их учат! – замечали другие.
-Может мне попроситься к ней на работу? – задумались третьи.
А Ксения удовлетворенно подумала, что не зря вела пустые разговоры, когда шла куда-либо и кого-нибудь встречала по пути.
Зимние дни тянулись медленно. Как-то незаметно, потихоньку герр Лейф вписался в быт семьи взяв на себя немало обязанностей. Взамен он получил трёхразовое питание, возможность посидеть в тёплой, уютной обстановке и интересно поспорить о жизни, о политике или послушать чему учит мальчиков леди.
Ксения, с появлением в хозяйстве мужчины, рискнула расширить своё подворье и воспользовавшись помощью другой женщины в плане стирки и уходом за животными, теперь уже за двумя козами, за десятком кур и гусей, занялась выпечкой хлеба. Переоборудовала печь и вместо лепёшек теперь на обед у них были тёмный хлеб, белый и пироги. Незаметно появился спрос в деревне на её выпечку. Ксения делила батоны, хлеб на четвертушки и за небольшую плату отдавала соседям. Заработок был никудышный, лишь оправдывал расходы, но репутация женщины росла.
Сыновья заметно подросли, Вит совсем прописался у них, все привыкли к Лейфу. С ним было надёжно, спокойно, не страшно. На побережье они жили почти как семья, забывая о том, что где-то кипит непростая жизнь, происходят важные события, решается участь немалой части земли.
-Лейф, - иногда расспрашивала Ксения о прошлом – вас называют северяне, но вы не один народ?
-Нет, у нас большинство светловолосых или рыжих, вот вы нас всех под одну гребёнку и зовёте, а так мы очень разные, - всегда с удовольствием отвечал мужчина.
-Как же вы объединились? Как решились наступать? Это всё ваш бывший император, такой дельный мужик?
Ненадолго задумавшись, пытаясь собрать воедино множество вещей, происходивших более двадцати лет назад и после, северянин начал рассказывать.
-У нас были заключены торговые договора на продажу нам зерновых культур, бобовых, ну и другой продукции. Мы же в ответ обязаны были поставлять железную руду, серу, дерево и по мелочи. Достаточным оказалось по разным причинам не привезти к нам зерна в течении трёх лет подряд, как у нас начался голод. Мы тоже выращиваем многое, но этого мало, чтобы прокормиться. Начались ссоры, конфликты, разногласия. Главный вопрос состоял в том, а надо ли нам продолжать выполнять обязательные поставки? Несколько нестабильных лет прошли в обещаниях, частичных реализациях прошлых договорённостей, что не позволяло решиться на какой-либо сильный, ответственный шаг, но население у нас стремительно беднело, рождаемость упала, преступность возрастала.
Ксения слушала внимательно, кивала. Что такое политические игры она знала хорошо. Кто мог затеять такое, догадаться сложно, слишком много вариантов, а она не так уж знакома с самыми первыми фигурами на данном континенте.
-Ну вот, - спокойно продолжал Лейф, - как только нашёлся у нас лидер и начал объединять север, чтобы отвечать совместно на все экономические препоны, так на нас усилили нажим. А потом и на наших землях случился неурожай, падёж скота и ситуация крайне обострилась. Тогда вспомнили договор с Метрополисом о взаимопомощи на случай такого вот бедствия. Но, увы. Кое-чем ваше королевство помогло, огромный караван был выслан нам в помощь, но низкое качество поставки только разозлило север. Так всё и началось. Сначала захват ближних народов, чтобы ограбить, выжить, потом пошла высокая политика по смешиванию народов, чтобы родственниками все друг другу стали. Поначалу неплохо всё шло. Чем дальше, тем сложнее. К тому же северян на дальнейшее продвижение не хватало, присоединялись к наступлению окученные нами народы, а у них своё видение ситуации.
-Ну, так зачем дальше идти? Захапали вы много, теперь давитесь!
Лейф пожал плечами.
-Наверное, таков был план Гая. Он необычайно умён, дальновиден, мудр. Думаю, он не просто так перекраивал территории. Ему хотелось единого государства.
-Знаешь, потери в сражениях, в битвах я понимаю. Но как вы поступили с аристократией, с королевской семьёй, это уже не в рамках сражения, это палачество.
-Между прочим, ваш король жив, вместе с семьёй. Да, они подписали отречение, но у них свои земли на севере и титул ярлов. Никто не знает, когда королевская кровь понадобится. Как пример, у бывшего императора подрастала дочь, и наверняка он планировал выдать замуж её за сына вашего короля.
-Ну, хорошо, ладно, допустим…
-Не допустим, а я точно знаю, что пусть ущемлённым в правах, но метрополиская королевская семья вся жива.
-А остальные вывозимые вельможи?
-Ну землями их не одарили, но все, кто принес присягу, остались на северных землях, как управленцы. Им на выбор было предложены службы либо военного характера, либо хозяйственного.
-Все принесли клятву?
-Не все.
-И что с ними?
-Отправлены на тяжелые работы, после им ещё раз предоставили шанс, большинство воспользовалось им. Ксения, у нас не простая жизнь там, и мы её очень ценим, чтобы просто так отнимать её. Не делай из нас монстров. У вас в Метрополисе от бездушия, сколько людей гибнет, разоряется?
-У тебя на всё есть ответ, а как же я, мои сыновья в свете вашей программы смешения кровей и законного наследования исконных земель «новыми» детьми?
Хоть где-то мужчина замялся.
-Понимаешь, у нас создали пансионы для детей, но я не оправдываю того, что ребят отнимают от матери и лишают их наследства в пользу следующих новорожденных. Знаю, что образование они получили бы хорошее.
Ксения покивала головой. Благодетели. А что тут скажешь? Стоит только в спор включиться, как сразу докажут, что детям это лучше всего, что всё вообще на пользу делается.
-А как же убийства детей, о которых я слышала?
-Ксения, я говорил, что к нам присоединились другие народы. Они, выказав преданность, заслужили получить не только благословенные земли, но и настоящий титул с леди древних кровей, но как показала практика у них своё понимание наследования. Могу сказать только, что все они понесли наказание. Негласное, но понесли.
А что с теми несчастными кто попался на пути детоубийц? Сколько жадных мерзавцев поступило так же, не зная, что расплата придёт? Что толку спорить сидя в крошечном домике на краю света.
Так и жили. Потихоньку политических тем вообще перестали касаться. Говорили об искусстве, о обычаях, о образовании. Лейф подключился почти с первых дней к обучению ребят мужским премудростям.
В какой-то момент Ксения начала замечать оказываемые ей знаки мужского внимания со стороны Лейфа. Ненавязчивые, но дающие понять, что он заинтересован в ней как мужчина.
То остановит и слегка приобняв прижмётся щека к щеке, слегка скользя по ней, прикрыв глаза, то за ладошку поймает и коснётся губами, то ловко подкрадётся и в шею уткнётся носом, щекоча дыханием. Это было приятно и давало стимул следить за собой, не лениться лишний раз посмотреться в зеркало, последить за ногтями, помазаться маслом, смягчающим кожу.
И вот как-то Лейф заговорил о будущем.
-Ксения, ты же не собираешься всю жизнь сидеть в богом забытом месте?
-Нет конечно, но срываться пока дети малы, я не хочу, - женщина не отвлекаясь от шинкования овощей для супа, отвечала на неожиданные вопросы.
-Куда ты планировала податься?
-Уверенности нет, но может к русинам? Или на новые земли за океан? – отложив нож и повернувшись к пытающемуся склеить колесо от телеги Лейфу, Ксения вроде отвечала, но в тоже время и советовалась, спрашивала.
-Свои имения считаешь совсем потерянными? Не жалко? – сжимая крепко руками проклеенные части, северянин хотел понять, что ожидать от нравившейся ему женщины.
-Разве неправильно считаю? А насчет жалко или нет, бессмысленно говорить, - вскипела она и отвернувшись продолжила мельчить овощи.
-Возьмёшь ли ты меня, если надумаешь уходить? – слегка ухмыльнувшись на увиденную реакцию, сразу огорошил конкретным предложением.
-Неожиданно. Мы ведь больше сейчас живём одним днём, стараясь не заглядывать дальше. Скажу честно, я считаю тебя членом семьи, мы все притёрлись, нам хорошо вместе.
-Я тоже сроднился с вами, но, ни братом, ни дядюшкой быть не хочу. Я хочу разделить с тобой постель Ксения, хочу ребёнка от тебя.
Женщина замолчала. У них уже был разговор о семье, но отвлечённый. Лейф рассказывал о своей жизни. Она с интересом слушала о знакомстве мужчины, тогда ещё молодого парня с Гаем, ставшим императором, как они вместе участвовали в походах на новый континент, как вернулись и узнали, что все доходы с их земель уходят дальним родственникам, сколько сил потребовалось, чтобы вернуть всё. Рассказывал многое, в том числе, что ни одна женщина не смогла выносить ему ребёнка. Он очень надеялся, что здешние лекари помогут ему. К сожаление, его жена, горячо разделявшая с ним надежды, поначалу не продвигалась с ним по захваченным территориям, толи, испытывая опасения за свою жизнь, толи, не желая оставлять хозяйство на доверенных людей, а когда Лейф получил постоянное назначение, то она даже доехать до него не успела, как случилась опала.
Уведомление о разводе добралось до мужчины раньше жены. Ксения не совсем понимала, почему нельзя было приехать в Метрополис и не пожить в качестве гостей в мирное время и не воспользоваться услугами лекаря. Но услышала лишь, что Лейф был чрезвычайно занят, что его жена тоже востребована в их кругу и вообще всё так сложно. Больше вопросов она не задавала на эту тему, ей достаточно было видеть теплое общение северянина с её детьми и прибегающим Витом.
Зная о жизни Лейфа, землянка только кивнула, в ответ на прозвучавшие слова, показав, что услышала мужчину. Несколько месяцев до состоявшегося предложения они почти жили вместе. Неплохо узнали друг друга. Мальчишки относились к Лейфу с уважением, тянулись к нему, ждали. Северянин стал стержнем и защитой их маленькой семьи.
Часто она ловила себя на том, что ждёт его легких касаний, маленьких провокаций, от которых сердце замирает, предвкушая нечто сладкое, яркое, хорошее. Ей очень хотелось от Лейфа получить душевного тепла, мужской защиты, а когда она уложив мальчишек спать, сама укладывалась в постель и пыталась снять сексуальное напряжение своими руками, то теперь всегда представляла, что это руки северянина.
И всё же Ксения не торопилась, ведь печальный опыт у неё уже имеется в багаже, и новая неудача теперь сделает больно не только ей, но и сыновьям, которые примут Лейфа. Сейчас же видимо настал момент решаться, и не терпелось отпустить чувства на волю, окунуться в состояние влюблённости, позволить себе смотреть в будущее с уверенностью, вспомнить, что она молодая женщина, что в жизни помимо трудностей и их преодоления, есть ещё любовь.
Наконец, землянка, разрешив себе довериться, переключила свои мысли на проблему сближения. На всю ночь оставлять в домике детей одних не хотелось. Значит, придётся им с Лейфом днем или вечером уединяться. Да к тому же вставала проблема чистоты. Не так просто было устроить «банный день», а если идти к мужчине, то мало обмыться слегка, да и ему надо дать возможность быть чистым. Лишь через пару недель, когда весенний беспрерывный дождь загнал сыновей в дом, она устроила им и себе водные процедуры, не забыв предупредить северянина, что вечером зайдёт к нему.
Натопив жарко печь, наготовив заранее еды, Ксения намыла детей и прикрывшись занавеской до розовощекости оттёрла себя. Выждав ещё часик, чтобы высушить и уложить волосы, взяла с собой еды и, надавав указаний хихикающим сыновьям, ушла к Лейфу.
Не успела поднести руку к дверям дома мужчины, как дверь распахнулась и её, обняв за талию, втянули в дом, крепко обнимая и целуя. Едва успев пристроить свои узелки с мисочками на стол, Ксения всецело отдалась жаркому неистовству. Она уже забыла, каково это быть желанной, восхитительной, обожаемой. Отбросив все свои стеснения, Ксения отпустила себя, позволяя телу отвечать на ласки. Лейф горел сам и находил отклик в партнёрше. Не зря он так долго ждал, терпеливо приучал к себе, наградой ему была искренность, открытость и полное доверие. Он уж и не помнил, когда ему было так хорошо с женщиной. Она лежала перед ним, сняв свои простецкие одежды, словно богиня, само совершенство. Его руки оглаживали её, притягивали к себе поближе, чтоб всем телом коснуться, ощутить, лучше почувствовать. Губы скользили по бархатной коже, где с нежностью, где с силой отмечая своё присутствие.
С трудом они оторвались друг от друга, когда уже совсем стемнело. Ксении надо было уходить.
-Я сделал в доме перегородку, завтра приду, помогу с переездом сюда. Будь готова.
Сказал Лейф на прощание у дверей домика женщины.
Мальчишки, разложив на столе помытую после самостоятельного ужина посуду, уже спали. Ксения отметила, что даже вальтом им тесно спать на одной постели. Но может теперь в домике Лейфа удастся поставить им две кровати.
«До чего же хорошо!», счастливо улыбаясь в пятый, а может десятый раз, подумала женщина.
«Просто жуть как хорошо, а я трусиха, всё боялась!», снова появилась радостная мысль. Ксении теперь первая её земная любовь, казалось детской, торопливой, глупой. Влюблённость в Армана виделась познавательной, счастливой детьми. Здесь же, с Лейфом, всё было по-другому. Она стала женщиной, настоящей. Разве могла она подумать, что может так дрожать, так выгибаться, так ярко чувствовать сама и чувствовать мужчину, куда, как ласкать его в ответ. Она стала полноценным участником любви. Они удивительно подходили друг к другу.
Уже засыпая, Ксения улыбнулась в последний раз и впервые за столько времени спокойно и умиротворенно заснула.
Следующий день начался с напевания весёлой песенки, с радостных мосек сыновей, которые светились в ответ на отличное настроение мамы и все вместе собирали вещи для небольшого переезда. Когда уже было почти всё готово, прибежал Вит с новостями.
-Идёмте скорее, там северяне приехали к герру Лейфу.
Ксения испугалась.
-Его арестовывают? – безжизненным голосом спросила она.
-Нет, там совсем другое, там…, - Вит задумался, как точнее сказать, - …там женщина и её охрана. Идёмте же, интересно.
Зачем-то схватив объёмный узел, который был уже приготовлен, она побежала вместе с детьми к дому северянина.
Идти было недалеко, метров сто. Издалека было видно, что народ уже подтянулся посмотреть на приехавших. Несколько конных, карета и кроме односельчан никого не видно. Подойдя ближе и встав возле женщин, Ксения подхватила удобнее узел одной рукой, другой прикрыла лицо уголком платка от охраны, больше по привычке и стала смотреть.
-К твоему-то баба какая-то приехала, - тут же доложилась одна из рыбачек.
-Из ихних, волосы, что пена морская, - добавила другая, кося ехидным глазом на Ксению и следя за её реакцией.
-Ну и что, - возразила третья, - красивая, да не леди. Уж мы-то знаем, как настоящие леди должны выглядеть. А просто красавиц у нас самих полно.
-Ой, ну ты как скажешь, - рассмеялась ещё одна сплетница.
-А и скажу, вон у нас Мати, разве не красавица была? Волосы смоль, глаза не оторвёшь взгляда, утонешь в них, щеки с румянцем, ладная, статная. Красавица!
-Мати, да, пожалуй, - согласились женщины.
Ксения не знала, что делать, толи выйти, показаться и встать плечом к плечу с Лейфом, толи понаблюдать, не усложнять ему жизнь.
-Ну вот и эта, такая же. У нас черноволосые девки, а у этих все белоголовые. Так что, поверьте мне, не леди она, хоть и красива.
Дверь отворилась и из неё вышли Лейф с обсуждаемой северянкой. Женщина была молода, но намного старше Ксении. На глазок ей по земным меркам было лет тридцать, это значило, что она близка к столетию. Ксении хоть и было уже по земному около тридцати, но на вид она не изменилась с тех пор, как попала сюда. Северянка, безусловно, по здешним меркам молода, но ей пора быть замужем лет двадцать. И самое главное, что белоснежка была очень красива. Идеальная красота. Лицо, фигура, походная одежда, пластичные движения всё в ней было идеально.
Как только женщина вышла, так сразу взяла мужчину под руку и прижалась к нему, тихо говоря что-то. Он не особо реагировал, был нахмурен, недоверчиво и иронично смотрел на неё. Увидев, что вокруг стоят зрители, ещё больше нахмурился. Потом взгляд его остановился на Ксении с узлом в руке. Её взгляд, встревоженный, беспокоящийся, задержал его и, проводив соотечественницу до кареты, он оставил её с недоумением на лице, подходя к Ксении.
-Ксюша, пойдём в дом, - негромко сказал он.
За леди с любопытством следили не только деревенские, но и северная дева.
-Вон, смотри, я же говорила не благородных кровей она. На морду её глянь, счас в драку полезет,
- тут же прокомментировала одна из баб.
-Ну да, у тебя глаз острый, точно, даже страшной сделалась, перекособочило её как! – с удовольствием подключилась к новому витку обсуждений рыбачка.
А землянка прошла в дом и поставив злосчастный узел на табурет, ничего не спрашивая, вопросительно посмотрела на Лейфа.
-Ксюша, молодого императора свергли, теперь на троне брат Гая. Меня снова зовут занять прошлый пост, как и многих других людей.
-Поздравляю, - робко улыбнулась женщина, - ты достоин должности управленца на самом высоком уровне.
-Это не всё, та женщина, что ты видела, это моя жена, - потирая лоб произнёс мужчина.
-Которая развелась?
-Да. Илая объяснила, что всё это время была при дворе, пытаясь восстановить моё положение.
-Ты ей веришь? – тихо спросила Ксения.
-В общем, да. Она такая, пробивная. Да и при дворе у неё много знакомых, поклонников…
Ксения не совсем понимала отношения Лейфа к жене. Толи она его союзник, толи у него есть к ней чувства.
Мужчина присел, ему явно было неловко или он не знал, что сказать. В дом вошла северянка.
-Илая? Я просил тебя подождать, - строго произнёс он.
-Ну уж нет. Я за тебя боролась, я имею право посмотреть, что за потаскушку ты приглашаешь в дом. Зачем? Что у тебя нет денег?
-Прекрати, - звон упавших к ногам Ксении монет и его резкий окрик прозвучали одновременно.
-Не смей на меня повышать голос, - обиженно, переходя на свой язык, вскрикнула Илая.
-Прости, но и ты не спеши с выводами, - так же на северном наречии ответил мужчина.
Северянка замолчала, потом удивленно раскрыла глаза и ткнула пальцем в Ксению.
-Ты? Нет, я не верю, ты хочешь сказать, что променял меня на неё? Как же твои клятвы? Как же твои слова, что нет на земле женщины краше, лучше меня. Что ты мой до конца жизни?
-Илая! Я не врал, но ты бросила меня, когда больше всего мне нужна была поддержка, - с отчаянием оправдывался некогда «опасный и хищный» мужчина.
-Я не бросала, я тебе всё рассказала. Знал бы ты, чего мне стоило вернуть всё, как было!
Северянка расплакалась, Лейф соскочил с табуретки и обнял её.
Хотелось Ксении уточнить, чего именно стоило Илае «свергнуть одно императора, посадить другого» и вернуть мужу должность, но разве кому-то интересны такие подробности, кроме её растоптанного самолюбия. Она взяла свой скарб, который хотелось выкинуть с досады куда подальше, но нынче не та жизнь, чтобы разбрасываться вещами и развернулась к двери.
-Ксюша, подожди, я… прости меня. Я не врал, - тут он оглянулся на свою жену, - в общем, не врал, но ты видишь, как обстоятельства изменились?
-Вижу, удачи вам герр Лейф.
Землянка вышла на улицу. Гордо подняв голову, на посыпавшиеся вопросы она спокойно отвечала.
-Да, жена вернулась. Наш северянин снова займёт свой пост.
-Я пока здесь буду, дальше посмотрим.
-У меня итак мужчины в доме, не пропаду.
Только за дверьми своего домика Ксения присела, пнула несчастный, ни в чем не повинный узел и хотела было расплакаться, но ввалились бледные, насупленные сыновья и с тревогой смотрели на неё.
-Ничего. Всё хорошо мои родные. Всё хорошо. Знаете, может так и лучше.
Погладила мальчишек, прижала к себе, поцеловала каждого.
-Давайте-ка обедать, - Ксения взялась за разогрев похлёбки, но, то нож упал, то доску для хлеба мимо стола положила, потом прихватку забыла взять и руки ожгла.
-Мама, не надо, давай мы сами, - влез Алексашка, затыкая рот младшему, хотевшему сказать, что обедать ещё рано.
Женщина кивнула. Взъерошила давно не стриженые вихри сына и прилегла на кровать. Слёз не было. Обидно. Противно. «Как он сюсюкал с этой Илаей», переживала Ксения. Сложившийся образ мужчины разрушился, как карточный домик. А ещё, землянка просто не знала, как быть дальше. Она ведь в отношении северянина была разумна, осторожна, не давала своим чувствам воли, и все равно ошиблась. Всего один день потерпеть и не было бы такого гадкого чувства в душе. А с другой стороны, плевать. Да, плевать. Вчера, она о себе узнала нечто новое. Она теперь знает, что может гореть, что возможно она страстная женщина, этакая Кармен. И всё одно, гадко.