Соображать надо было быстро, если что, то прыгать обратно. От напряжения и ответственности за своё действие, сосредоточенность как назло подвела. Первые впечатления, лес, похожий на земной, тепло, день, дышать можно. Нина зачем-то сделала шаг назад и наполовину очутившись в проходе и во тьме, крикнула призраку.

–Лес, всё тут знакомо, прощай! – и сразу же вернулась в новый мир. Вдруг именно сейчас идёт движение миров и её рассечёт? Но дать надежду для других таких же возможных страдальцев как она, ей показалось нужным.

Уже через несколько мгновений Нина почувствовала чуждость мира и радость от того, что она шагнула не в вулкан или океан, поутихла. Всё вокруг было чуть более крупным, воздух насыщен не только лесом, но и особой, запоминающейся свежестью. Она ощущается всеми людьми после того, как проходит долгожданная гроза, даря исключительную чистоту эфиру и свой неназываемый аромат.

Сделав первые шаги, девушка осознала ещё одно отличие, она как будто порхает. Осенила мысль, что ощущение лёгкости – это подарок от издёрганных нервов, но подумав, решила, что притяжение к земле здесь несколько слабее, чем на родной планете.

Спустя несколько минут, тело перестало чувствовать разницу, и Нина успокоилась. Кто знает, насколько опасно для неё меньшее притяжение? Ведь тогда многое меняется, но похоже оно совершенно незначительно. Интересно было бы понять, попала она в другое измерение всё той же Земли или это другая планета?

Версию о том, что она продолжает лежать в подземелье, надышавшись испарениями, отвергла как несостоятельную и бесполезную. Да и потом что толку догадаться, что ты в коме и грезишь? Сесть и умирать во сне от бездействия? Нет, ей надо двигаться и необходимо найти воду.

Нина сняла рюкзак, успокоила мысли и начала принюхиваться. Первое же осознанное рабочее движение выбило её из спокойного состояния. Запахи рванули к девушке с такой силой, что она не справилась с ними. Впечатление, что врождённые качества в несколько раз усилились. Мозг не справился с поступавшими данными. Привычка определять регионы чая, давность сбора, сорт, условия хранения, сейчас подвели и запутали. Запахов рвануло к ней много и с разных расстояний, они засорили не готовое к такому масштабу восприятие.

Нина, взбудораженная отошла к дереву, подтащила рюкзак, расстелила коврик, нарочно неторопливо расселась, не давая себе паниковать и попробовала сосредоточиться исключительно на воде.

Хорошо сидела! Голова закружилась, воду она почуяла с разных сторон, даже условно могла бы теперь определить, как далеко та находится, но к работе носа присоединилось новое ощущение. Оно родилось изнутри и сложно выражалось. Инстинктивно следуя внутреннему чувству Нина повернула голову и начала всматриваться. Ничего не увидела, но это внутреннее чувство, настроенное на поиски воды, дало уверенность, что в земле именно в той стороне её много.

Глубоко вздохнув, Нина отпустила новое для себя чувство. Это ей сейчас не надо, и она ещё раз сосредоточилась только на воде, нашедшей выход наружу и только на своём носе. Получилось. Облегчённо выдохнула, собралась и пошла в ту сторону.

Шла, прислушивалась к лесным звукам и думала о своих открывшихся возможностях. Они больше походили на звериные. Ещё на Земле она отмечала, что у её отца не смотря на возраст отменное зрение, слух и т.д., и т.п. Она явно в него пошла развитыми чувствами, да ещё и усовершенствовала часть из них до профессиональных навыков. Здесь же все органы чувств в ней намного превосходят возможности обычного человека.

Несомненно, если освоиться с новыми умениями, то это должно помочь в адаптации, но чтобы набрать и осознать в голову запас запахов, нужно время. Что толку, что она ощущает сейчас их великое множество, если не знает природу их происхождения?

Дальше возникает следующий вопрос, надо ли скрывать свои способности или здесь все обладают схожими умениями? Ожидать ли ей, что она вскоре обратиться в зверя? Или оборотни всё же выдумка их мира?

Нина продвигалась достаточно осмотрительно и медленно, успевая подумать и озираться. Природа была знакома, но слегка видоизменена. Больше оттенков зелёного в листве, крупнее попадавшиеся ягоды, ярче сыроежки, выше и толще деревья.

Изучая в институте биологию она отметила, что здесь встречаются незнакомые растения не только свойственные данному лесу, но и не знакомые в принципе. Это настораживало. Теперь вполне реально предполагать, что здешние животные могут оказаться тоже не все знакомыми.

С величайшей осторожностью Нина подходила к ранее не виденным ягодам, кустам, деревьям и осматривала их, принюхивалась, старалась запомнить. Идеально было бы зарисовать, но блокнотик был мал, он использовался только для коротких записок, пометок. Фотографировать на телефон не было смысла, зарядка почти села.

Через полчаса Нина вышла к ручью. Чавкая кроссовками по влажной почве, она нашла сам источник, достала нож и выбрав для работы ложку, начала скрести её по земле, помогая ножом. Необходимо было сделать углубление, куда набралась бы вода, чтобы зачерпнуть её кружкой. Незатейливой работой она увлеклась. Как ребёнок дорвавшийся до лужи, она всё улучшала и осваивала родник.

Земля поддавалась легко, вскоре в дело пошла металлическая кружка, заменившая ложку, и потихоньку появилась приличная ямка для родника, потом русло для него. Требовалось время для того, чтобы вода промыла своё новое обиталище, поэтому Нина от нечего делать продолжала делать канавку для воды, чтобы излишки уходили и не заболачивали место. Раскраснелась, устала, но отдохнуть было негде, слишком влажно вокруг, а отдаляться в поисках сухого места было уже лень.

Вернулась к роднику, занялась ополаскиванием термосов, сама умылась, уложила лишнюю одежду в рюкзак. День был в самом разгаре, погода стояла тёплая и она осталась в футболке и штанах. Немного подумав, Нина сняла нижнее бельё и как сумела освежила его в ледяной воде без мыла. После, сжимаясь от холода, обтёрлась сама.

 Не хотелось бы, чтобы кто-то такой же нюхастый как она, учуял бы её нечистоплотность. Вскоре стало возможным набрать чистую воду в ёмкости. Источник порадовал вкусной водой, которую давно уже она не встречала в городах Земли.

Усталая, с потяжелевшим от набранной в бутылки воды рюкзаком, на котором растянула сохнуть трусы и бюстгальтер, Нина двинулась дальше. Запахов жилья попаданка не почуяла, шла она по еле заметной тропке. Знаний звериная тропа или людьми протоптанная, у неё не было. Теперь она сосредоточилась и попыталась почувствовать ягодную поляну. Судя по всему, лето здесь в разгаре и первый день можно прожить на подножном корме.

Толстые ровные сосны с чуть удлинёнными иголками, уступили место здоровущим, тёмным елям, а те в свою очередь быстро сменились на смешанный лес. Идти стало тяжелее, грязнее, но вместе с тем интереснее. Новинки начали мелькать чаще. Прошла она полянку плотных грибов в полоску, росших ведьмиными кольцами, с опаской миновала ягодный кустарник, листья которого были припорошены пыльцой. Кто знает, для чего эта пыльца?

Незнакомые травинки почти не привлекали внимания, зато поразило одно дерево с гигантскими листьями. Они свисали, собираясь складками, и при порывах ветра раскрывались веерами. Интересное зрелище, хорошо бы узнать применение этих листьев в быту! Пока Нина шла, нижнее бельё высохло и подойдя к привлекательной полянке, она вновь надела его.

Вооружившись палкой, для проверки нет ли в траве змей, девушка приступила к сбору ягод в рот и впрок. После, раздражённая укусами комаров, она обложила себя подорожником, ругаясь на них и жалея себя. У неё у единственной из всей группы, оставшейся на Земле, не было с собой никакого средства от укусов насекомых. Специфика работы, строгая диета, исключающая жареные, копчёные продукты, минимум соли, отказ от сладостей, любой парфюм под запретом, включая пахучие крема, мыло, многие зубные пасты. К тому же, человек желающий общаться с дегустатором чая, вынужден так же придерживаться многих ограничений.

Землянка устроившись в тени, отдыхала. Вскоре её сморил сон. Проснулась она к вечеру, подмёрзла и снова проголодалась. Ягоды уже не вызывали первого восторга, видимо организм достаточно принял в себя всю их пользу. Идти куда-то уже не было смысла, стоило устроиться на ночь.

Для начала Нина решила воспользоваться своими усилившимися возможностями. Она сосредоточилась на запахах животных и замерла. Как пахнут собаки она знала, в лесу же обнаружилось множество похожих ароматов. Пришлось подняться и искать подходящее дерево и надеяться, что не всем учуянным животным она нужна, а тем, кто ею заинтересуется, не хватит умений залезть на дерево.

К сожалению, ей тоже оказалось не под силу залезть ни на одно приличное дерево. Пришлось отступить и подумать о новом месте. Были мысли натянуть верёвку вокруг, чтобы незнакомое животное запуталось, но смысл? Вспомнив о выданной на базе верёвке, Нина достала её и покрутила перед носом.

 Ну и зачем им всем всунули десять метров тонкой синтетической верёвки? Если кого-то тащить с её помощью, то скорее покалечишь попавшего в беду. Девушка уже хотела убрать моток обратно, как вспомнила передачу в которой за кокосами по гладкому стволу лазали при помощи закреплённой на ногах верёвки. Чисто теоретически, такой способ должен оказать помощь неподготовленному туристу, но практически, не обладая силой и хоть какой-то спортивной ловкостью ничто не поможет. И всё же, девушка решила попробовать, надеясь на то, что находится в хорошей форме и к тому же схуднула.

Утолщив верёвку, складывая её, и обвязав ноги, Нина попробовала лезть. С первых попыток поняла, что шанс есть, но выдыхается она быстро. Если получится, то только одним рывком с первых попыток. Девушка оставила дерево, засеменила со связанными ногами к рюкзаку, надела его и вернулась к стволу.

Три метра высоты дались нелегко. За первую ветку она схватилась будучи пунцового цвета и пропотевшей насквозь. Ненадолго задержалась на ветке, дала себе отдохнуть, сняла с ног верёвку и полезла выше, уже опираясь на растущие ветви. Вскоре она достигла примеченной снизу развилки и втиснулась в неё. Даже если уснёт, то не упадёт, скорее есть шанс застрять меж расходящихся веток, при затекании тела.

Минут через десять сидеть стало неудобно, не прошло и часа, как нестерпимо захотелось размяться. Ни о каком сне речи не было. Во-первых, выспалась, во-вторых зажатые бёдра онемели и было ужасно. Всё плохо, невыносимо, а ночь ещё только наступила. Подумать о том куда попала, что делать, да даже составить план на завтра не удавалось. Выбранное место для ночёвки оказалось кошмарным.

Беспокойство о том, что утром не удастся слезть с дерева, всё больше набирало оснований. Ночью пробегали какие-то животные, некоторые задерживались у её ствола, шкрябались и от этого, как ни удивительно легче стало переносить муки птичьего существования. Рано утром, как только хоть что-то можно стало разглядеть, Нина принюхалась, но кроме утренней влаги и ароматов трав, ничего не учуяла.

Вытащить зад из разветвления оказалось сложно. Она пробовала себя вытолкать рывком, пробовала вылезать по чуть-чуть, но всё было бесполезно. Крепко засела, а опоры для ног не было. Отчаяние накатило и ушло. Ну не умирать же на этом дереве, значит надо пытаться снова и снова.

В какой-то момент она продвинулась, а дальше уже стало легче. Спуск дался сложнее, чем подъём, но Нина не позволила себе спрыгнуть. Подвёрнутая нога для неё опасна больше, чем усталость.

Спустилась, отдохнула, посетовала на то, что она исключительно городской человек, а потом похвалила себя. Всё-таки она жива и здорова, да ещё некоторый опыт выживания приобрела!

Дальше девушка решила искать реку в надежде, что удастся порыбачить.

Ориентируясь на водную свежесть, к полудню Нина вышла к узенькой речке. Рыба в ней водилась, но была она размером с мизинец. Не зная в какую сторону идти дальше, девушка передохнула и пошла по течению. Живот прилипал к спине, но жгучее чувство голода ушло. Так всегда, стоит перетерпеть день вынужденной диеты, дальше становится легче. А потом она заметила раков и воодушевленная начала обустраиваться на берегу.

Нужно было придумать как их наловить, устроить костёр и придумать, как она будет ночевать. Прошла она прилично, сколько идти ещё дальше неизвестно, значит первоочередная задача себя накормить.

Поначалу загорелась устроить ловушку для раков, и уже присматривала, что можно использовать из одежды, но тут же пришла мысль, что нет смысла что-то портить, если нет возможности всех раков разом приготовить, да и приманить их не на что. Нина села подумать.

Нужен костёр, дрова, тара для кипячения воды, а без этого она не представляет, что делать с раками. Именно этим и занялась девушка. Набрала всё, что ей пригодится для костра, пока собирала хворост, палки, задумалась какой у неё будет костёр, большой или маленький?

Решила использовать в качестве кастрюльки термос, предварительно вытащив из него колбу. Надо было предусмотреть, чтобы металлическая основа не прогорела. Чем дальше копошилась, тем больше приходило мыслей по вариантам использования посуды. Она даже срезала приличный кусок коры дерева, в надежде, что удастся изготовить из него прямоугольную коробочку-кастрюльку.

С костерком сложностей не возникло, дров набрала в избытке, оставалось дело за раками.

Вода была прозрачной, и Нина медленно вошла в реку. Раков в ней было много, и они лениво убегали от неё, стараясь спрятаться. Поначалу дело шло не очень, не хотелось излишне намокать, зато хотелось поскорее похватать речных жителей и выскочить на берег. Но когда оскользнувшись упала в реку с головой, то дело пошло на лад. Очень быстро вырисовалась новая проблема, сторожить выловленных раков.

Костёр горел, широкий термос разобран и ждал своей очереди, береста лежала, а раки выползали из рюкзака. Пришлось вылезти из воды и заняться дальнейшим обустройством. Промучившись, кое-как удалось скрепить расщеплёнными палочками бересту в коробочку. Вышло коряво, вряд ли она выдержит висение над углями, но воду удержала, и Нина выловленный десяток раков поместила в неё. Закончив с этим, она повозюкала в воде бельё, включая футболку и даже лёгкие штаны. Погода позволяла надеяться, что к ночи всё высохнет.

Потом девушка поймала ещё десяток раков и вышла на песочек. Вроде всё делала быстро, а костёр уже прогорел, углей образовалось достаточно и можно было попытаться вскипятить воду. Посмотрела на объём термоса, на выловленных раков и поняла, что неделя уйдёт на то, пока она будет варить по одному, максимум паре раков. Пришлось ещё один широкий термос разобрать и пристроить его тоже над углями. Просидела минут десять и пошла за следующим куском бересты.

 Провозилась долго, пытаясь отодрать цельный кусок, но когда вернулась, вода только начала закипать. Нина взяла парочку раков, прополоскала их в воде от песка и сунула по одному в каждый термос. Пока ждала попробовала из нового куска бересты сделать котелок. В этот раз выходило легче и быстрее. Скрепила палочками углы и набрав воды в берестяную посуду поставила его прямо на угли. Сгорит, так сгорит, а нет, всё быстрее дело пойдёт.

Еле дождалась, когда первая пара раков сварится, кинула вторую пару, береста ещё держалась на огне, не горела, но вода там не торопилась закипать. Первые приготовленные раки остыли и дрожа от нетерпения Нина принялась есть.

Привыкшая за свою жизнь к пресной пище, она с удовольствием умяла маленькую порцию и с жадностью смотрела за следующими варящимися раками. Время бежало быстро, вскоре в бересте вода пошла пузырьками, и Нина решилась туда тоже покидать пяток раков. Дело пошло живее, настроение улучшилось, и обстановка вокруг показалась более милой, даже поэтичной.

Одежда высохла, первый голод был утолён и пришло время подумать о ночлеге. Лезть на дерево больше не хотелось. Девушка отошла в сторону от костра, продышалась и попробовала учуять животных. Они никуда не делись. Тогда она отправилась на поиски палок и добавки дров. Времени до наступления ночи оставалось мало, Нина торопилась, но лес был щедр. Приходилось надеяться, что дикие звери летом находят для себя достаточно корма, чтобы не зариться на неё.

Уже в темноте она доделывала себе шалаш из палок. Была огромная надежда на костёр, что она сумеет поддерживать его всю ночь и что укрытие защитит её от некрупных хищников.

В общем, как надеялась, так и вышло, только ночь оказалась всё равно бессонной. Всё время приходилось прислушиваться, принюхиваться, сквозь запах костра, находиться в напряжении. Что на дереве проводить ночь ужасно, что недалеко от берега, особенно при пришедшей дурацкой мысли, «а вдруг оттуда крокодил выползет?».

Рано утром Нина собралась и выдвинулась дальше вдоль реки. Она решила идти пока не рассеется утренняя сырость, потом подбадривала себя, что пока не жарко самое лучшее, это продолжать двигаться, а когда солнце начало выбивать пот и ноги едва переставлялись, то нашла себе укромный уголок, огородилась палками и уснула.

Отдых пошёл ей на пользу. Появились свежие мысли по поводу, а куда собственно говоря она идёт и стоит ли торопиться? Что она может придумать для себя на ночной период времени? Стоит ли подробнее сейчас познакомиться со своими способностями и применить их к облегчению своего вынужденного затянувшегося похода?

Оставшийся день Нина провела никуда не уходя. Основываясь на земных знаниях, она сумела разыскать пару растений, которые добавили вкуса её выловленным и приготовленным ракам. У берега надёргала себе молодых побегов рогоза, с жалостью посмотрела на стрелолист и сусак зонтичный, его ещё называют якутский хлеб, но эту подкормку пришлось оставить. Весна уже прошла, следующий сбор у них осенью. Зато выкопала несколько корней одуванчика и нарезав их, засушила на плоском камне, положенном в угли. Была надежда получить из сушёных корней аналог кофе.

Третья ночь прошла спокойней, удалось поспать, вполглаза отслеживая обстановку вокруг. А утром Нина побаловала себя одуванчиковым кофе. Странный получился напиток, особенно учитывая обострённые вкусовые рецепторы. Он был сладковатым, горьковатым и едва ли похож на кофе, но настроение поднялось и дальше девушка шла бодренько. По пути встретились заросли лопуха, где пользуясь свои крохотным ножом удалось вытащить несколько клубней, гораздо легче поддался выдёргиванию кипрей. Правда его корни узковатые, зато вытаскивались из земли отлично. Меню Нины расширялось и опасаться, что организм в ближайшее время загнётся от нехватки каких-либо веществ не приходилось.

Лишь через десять дней землянка вышла в место, где изменился запах, и она стала надеяться на встречу с человеком. За это время она сделала себе удочку, первую всё из той же синтетической верёвки и швейной иголки, что была у неё в косметичке, следуя советам бывалых. Рыба очень активно крутилась возле червяка, в которого была вставлена игла, прямо вдоль его тела. Но то ли рот её был маловат, чтобы правильно заглотить, так чтобы игла встала в раскоряку, то ли надо было всё-таки попытаться на огне нагреть иглу и согнуть её, но рыбка не давалась Нине, да и не было ощущения, что нитки, соединяющие иглу с верёвкой, а ту уже с палкой, выдержат полуторакилограммовую рыбу, ради которой ловля и затевалась.

Нина пробовала стоять с заточенной палкой, и использовать её как копьё, но плюнула на это дело почти сразу. Чтобы она попала в рыбу, надо делать двадцатизубую вилку, как минимум, тогда появлялся шанс зацепить вёрткую еду.

С раками было проще, да и опыт уже наработался, но по мере продвижения река углублялась, делалась шире, и рыба плескалась всё чаще, дразня своим количеством, проходящую мимо Нину. Казалось она кричит, «вот нас сколько, хватай хоть руками!».

Это был вызов, и землянка решилась тогда попробовать ещё пару вариантов. Были у неё мысли распотрошить зажигалку, там внутри должна быть пружинка, из которой реально сделать крючок, только она ещё наполовину полная и скорее всего это опасно, расковыривать её. «Ведь есть пружинка в автоматической ручке», размышляла девушка, «но она мягковата и выдержит ли хотя бы среднюю рыбу?». Девушка встала, подошла к берегу, в паре метров от неё одна из рыб красуясь выпрыгнула, сверкнула бочком и исчезла.

–Зарраза, – с раздражением выругалась Нина. Не во всех местах плещутся столь крупные особи. Чаще мальки у берега, чуть глубже с ладонь рыбки, а чтобы вот такие «киты»! Это же сразу целый ужин бултыхнулся.

Девушка вернулась к рюкзаку, посмотрела нет ли на нём металлических частей, из которых приличный крючок можно сделать. Вытащила спортивного типа кофту, следом ветровку, думала просмотреть, что там у неё ещё завалялось. Кофта зацепилась шнуром, продетым через край капюшона. Нина дёрнула сильнее, обратила внимание на штучки закреплялки, расположенные на концах шнура. От них толка в рыбной ловле не будет, а вот...

Она воодушевилась, отложила кофту и толстый шнур, взяла ветровку, там точно так же был шнур в капюшоне и ещё шнур шёл по низу куртки.

Вот нижний тонкий шнурок она и выдернула, сделала петлю на конце, потом в эту петельку продела другой конец шнура, получилась «удавка», свободно скользящая. Полная надежды девушка, подбежала к брошенной палке, к которой недавно крепила кусок десятиметровой верёвки, отвязала её и привязала к ней своё новое устройство.

Вошла в воду и замерла.

Когда-то давно, в детстве, ей приходилось видеть, как один пацан выловил таким образом рыбу. Куча мальчишек, да и взрослых сидели на берегу и ждали, получится у него или нет. Может поспорили они, может ещё что, Нину родители везли тогда в пансионат, а её укачало, и они остановились у реки, а там этот пацан.

Она стояла поодаль и не совсем тогда поняла, что произошло, когда прервалась тишина, всплеск и оглушительный рёв наблюдателей. Пригляделась и увидела на палке болталась затянутая в петлю рыба. Народ кричал, что это была щука.

Вот такой способ и решила попробовать Нина. Она стояла не шевелясь. Рыба наглела, некоторые «ужины» даже касались её ног, но ни одна не лезла в петлю.

 «Надо было совместить два способа», подумала она и уже готовилась выйти из воды, чтобы подумать, как приделать к середине петли червяка-заманилочку, как одна из серебристых нахалок буквально проплыла сквозь петлю, а Нина даже не дёрнула удавку!

 Хотелось всё бросить, ну как же так!? Вот ведь разиня! Тут подплыла ещё одна и в наглую повторила манёвр первой. Девушка в этот раз не оплошала, резко дёрнула и сразу махнула палкой к берегу, чтобы если рыба и не успела зацепиться жабрами за сужающуюся петлю, то хотя бы на песке оказалась. Но рыба именно попалась, как и у виденного в детстве пацана.

Первый свой улов тогда Нина приготовила на углях. Вышло вкусно и костляво. Что это за рыба была, девушка не знала, не лосось, не сёмга, а другую родители не покупали. Потом ей ещё удавалось словить таким способом рыбку, и она сварила себе, уху, та ей больше понравилась, чем рыба на углях.

Но вообще-то очень нервотрёпный способ оказался, держащий в напряжении, хорошо, что всё-таки действенный, во всяком случае, когда рыбы в реке много. Но раки так и оставались основной её пищей. Ягоды, корни лопуха, кипрея, побеги рогоза, крапива, даже ряска, стали её дополнительной пищей.

Если что-то нельзя было есть сырым, то Нина варила, засушивала и после заваривала, надеясь поставлять в организм таким путём всё, что не хватало ему. Когда она поняла, что выходит к дороге, то потратила целый день на приведение себя в порядок.

Косметичка с пилочкой для ногтей, ножничками, иголкой с ниткой, шпильками, резиночками для волос, бережно хранилась в рюкзаке и ногти были аккуратно вычищены и обработаны. Лицо ещё не требовало правки, ведь брови только недавно зажили после татуажа, а ресницы были окрашены в парикмахерской прямо перед поездкой.

Оставались сальные волосы, заплетённые в косу и забранные под платок. Для них ещё два дня назад были вырыты корни мыльнянки и подсушены. В общем, целый день ушёл на приведение себя и одежды в порядок. Слава Богу, для зубов ещё во второй день путешествия были набраны дубовые палочки и их Нина мочалила зубами каждый день пока шла, а если встречала живицу, то брала её в рот вместо жвачки. Чистку зубов золой она отринула, с проваренными веточками ивы, тоже дело не пошло, слишком хлопотно, как и мяту искать, заваривать и полоскать. А вот к палочкам она привыкла.

Простые методы ухода за собой занимали значительно больше времени, чем если бы она была дома, но от дикого вида девушка избавилась и могла позволить себе выбраться из лесу. Впервые сердце тревожно сжалось, вот он момент истины. Что будет? Чего ожидать? Как она дальше?