Секрет 4 (продолж.). Никогда не позволяйте никому касаться струн вашей души без вашего согласия. Владейте своими собственными мыслями, сознавайте свою уверенность, и та, о ком вы мечтаете, падет к вашим ногам.

«Семь секретов обольщения»

Миранда как в тумане шла в библиотеку. У виконта была назначена какая-то встреча, он вышел раньше, оставив ее в карете одну, дразня ее в своей обычной манере, заставляя забыть все страхи. Хотя ее сердце все равно не могло успокоиться.

…Он дал сигнал кучеру движением пальцев. Небрежно напомнил ей, что если она захочет остановиться, то должна дернуть за шнурок. И столько раз, сколько сочтет нужным. Разве ей не захочется размять ноги? Затем вышел. И кучер пустился в долгий путь по Лондону. Медленная поездка в удобном экипаже. Случайные остановки, когда она дергала за шнурок и выходила, чтобы размять ноги.

Виконт наверняка заметил ее напряжение, он вообще был очень внимателен, следил за ее настроением с начала поездки. Но она мечтала о более долгом путешествии. О веселой болтовне ни о чем. Может быть, это помогло бы ей справиться со страхами?

Опасный мужчина этот виконт.

Миранда с любопытством прислушивалась к шуму в нижнем холле. Она почти все время работала одна, а все те слуги, что помогали ей, таинственно исчезали. Поэтому она ожидала увидеть одного или двух слуг, разгружавших корзины. Вошла в дверь и замерла. Да их была целая армия!

Девушка замешкалась и мгновенно была окружена служанками.

— О, мисс Чейз, вы опять вошли со двора, — сказала одна из них, указывая на заднюю дверь. Затем обратилась к горничной, что шла следом за Мирандой: — Глэдис, это вы должны были показать ей комнату?

— Я не успела ее остановить!

Хорошенькая горничная окинула девушку холодным взглядом.

…Миранда попросила Бенджамина и Джайлза подвезти ее прямо к каретному сараю. Она хотела увидеть другие экипажи и лошадей. И даже погладила одну из них по теплому носу, почувствовав себя куда лучше, чем во время поездки. Словно тяжелая ноша упала с плеч.

— Прошу извинения. Я попросила Джайлза подвезти меня сюда, так как хотела посмотреть лошадей. И мне кажется не очень удобным заходить с центрального входа.

Женщины переглянулись. Теперь, когда она упомянула имя кучера, в их взглядах вместо враждебности появилось удивление. Миранда снова подумала о других визитерах, а вернее, о других дамах, которые посещали этот дом, сменяя друг друга.

— Как вам угодно, мисс Чейз, — с улыбкой сказала одна из горничных.

— Пожалуйста, зовите меня Миранда.

Женщина кивнула:

— Хорошо, мисс Чейз.

Миранда вздохнула.

— Если бы вы могли пойти с нами, то мы смогли бы начать сию минуту.

Она непонимающе заморгала, глядя на женщин, окружавших ее.

— Я могу сама пройти в комнату. Там все убрано, вы отлично потрудились. Спасибо за помощь.

Намек на раздражение появился в глазах Глэдис, она невнятно пробормотала:

— Нам нужно подготовить вас.

— К чему же? Может быть, надвигается наводнение? — Миранда пошутила, но когда хорошенькая девушка нахмурилась, ее улыбка исчезла. — Простите, к чему подготовить?

— К вашей вечерней встрече.

Миранда непонимающе уставилась на нее. Она только что вернулась от модистки. Откуда это знает прислуга? Правда, весь путь с остановками занял больше часа. Но что все это значит?

— Это необходимо? Может быть, я справлюсь сама?

Глэдис с недовольством посмотрела на нее. Миранда невольно поежилась.

— Пожалуйста, мисс Чейз, следуйте за нами.

И женщины направились прямо к дверям.

Миранда последовала за ними через холл в большую комнату для гостей. Мебель, ковры, шторы — все, безусловно, дорогое, но лишенное всякой индивидуальности. И тем не менее — настоящий рай после ее «апартаментов».

— Вы сможете располагаться в этой комнате, когда будете оставаться здесь. Она ваша.

— Но я не собираюсь делать этого…

— Сможете воспользоваться ею, когда пожелаете. Если вы устанете, то можете отдохнуть здесь.

Горничная обвела комнату широким жестом. Здесь была большая постель с дюжиной подушек, в ногах стояла резная скамья. Туалетный столик и кресло около стены, а в дальнем углу — другое кресло для чтения, большой стол и оттоманка. Вся обстановка была какая-то безликая.

И затем ее внимание сфокусировалось на маленьком глобусе рядом с окном. Не такой большой, как у графини, конечно, но все равно прелестный. Неужели виконт понял, что ей очень хотелось иметь такую вещь?

Но ведь они весь день были в поездках. И когда он успел?

Но откуда… откуда он мог знать? Они только что были у леди Беннинг.

— Я здесь только для того, чтобы работать, — произнесла девушка вполголоса, не понимая, к кому именно, обращается.

Приподняв брови, Глэдис с удивлением взглянула на Миранду, затем открыла большой гардероб. Внутри висело платье из переливающейся шелковой ткани, где сочетались цвета моря — голубой и зеленый. Белые кружева на нем — как гребешки волн, которые поднимаются и опадают. Море не бурное, не спокойное, а все время в переменчивом движении.

Миранда протянула руку, чтобы потрогать платье, но тут же отдернула ее.

— Это ваше платье, мисс Чейз.

— Мое?

Нет. Невозможно представить, что она наденет его.

Она осторожно дотронулась до кружева. Какое красивое! Но она не примеряла его в ателье! Откуда же оно взялось?

— Да, мисс Чейз.

Ответ Глэдис был формальный и автоматический, но в нем звучала какая-то странная нотка. Миранда взглянула на нее, но не увидела ничего особенного на бесстрастном лице горничной. Ни намека на ревность, на раздражение не было на ее лице.

— Спасибо за помощь, мисс Ленк. Без вас я совсем бы потерялась здесь.

Она была рада, что ей удалось узнать полное имя этой горничной, когда она начала постепенно знакомиться с прислугой.

Та смотрела на нее несколько секунд, затем чуть-чуть распустила шнуровку платья. Маленькое облегчение, но все же. Глэдис указала рукой на стул:

— Присядьте, пожалуйста, и мы начнем.

Миранда слепо следовала ее инструкциям, хотя так ничего и не поняла.

Вошла другая горничная, женщина постарше. Они раздели Миранду. В одном белье усадили на стул и начали колдовать над ее прической, споря друг с другом, как лучше уложить волосы. Она думала о том, что не привыкла к таким церемониям, со всем приходилось справляться самой.

Тем временем, глядя в зеркало на туалетном столике, молоденькая горничная зачесала ее волосы вверх, разделив на прямой пробор.

— Я видела, так была причесана леди Джерси на Беркли-сквер.

— Но это было днем, а нам нужно сделать вечернюю прическу, — возразила другая.

— У тебя совсем нет вкуса!

— Ну уж нет. — Глэдис прищурилась: — Если ничего не понимаешь, лучше не вмешивайся… — Внимательный взгляд прошелся по лицу и волосам Миранды.

— Нам нужна классическая прическа.

— А я говорю, что мы должны сделать что-то такое, что бы очень шло мисс. — Последний локон лег на другую сторону. Молоденькая горничная вопросительно посмотрела на старшую: — Ну как?

— Глэдис, ты обычно не проявляешь такого рвения.

— Мы можем не придерживаться строгого стиля. Должна присутствовать некая смесь невинности и женственности. Мисс Чейз сама может решить, на чем лучше сделать акцент.

Глаза девушки встретились в зеркале с глазами Миранды.

— Я думаю, мисс Чейз будет выглядеть великолепно, как ее ни причесывай, — дипломатично заявила другая горничная.

Сколько суеты вокруг ее персоны! Вот бы удивилась Жоржетт! Она бы всех заставила крутиться, капризничала, привередничала, почему Миранда так не может?

— Ну что ж. — Лицо девушки снова стало непроницаемым. — Полагаюсь на вас.

Горничные занялись ее волосами, решив уложить их в классическом стиле, то есть зачесать наверх, так чтобы локоны свободно падали на шею. Такая прическа была ей к лицу, и Миранда ощущала приток возбуждения, разглядывая свое отражение в зеркале. Она чувствовала себя превосходно. А потом ей предстояло надеть то чудесное платье. Ее волнение росло с каждой секундой.

— Мы запаздываем, — заметила одна из женщин, продолжая колдовать над волосами Миранды. — Теперь позвольте нам одеть вас, и тогда мы сможем окончательно оценить, что получилось.

Миранда привыкла одеваться сама. Если что ее не устраивало, можно было воспользоваться булавками — подколоть где нужно. Да она и не особенно следила за модой — с ее-то средствами.

Глэдис взяла перчатки, которые висели на стуле, и протянула руку к Миранде. Та притворилась, что не поняла, и постаралась взять у нее перчатки.

В глазах Глэдис появилось напряженное выражение, но она отпустила перчатки как ни в чем не бывало. Миранда положила их себе на колени, подняла глаза, и быстрый взгляд дал понять, что горничная наблюдает за ней.

Глэдис рассматривала руки Миранды с каким-то непонятным выражением лица. Миранда старалась не прятать их, хотя они дрожали на коленях. Да, ее руки, конечно, не были образцом для подражания — стирка и пыль от книг делали свое дело.

Миранда взяла перчатку — ее пальцы казались еще более грубыми рядом с тонким шелком.

Зачем она согласилась пойти с виконтом на этот обед? Не было бы всей этой суеты, нервозности, осуждающих взглядов. Нет, нельзя быть такой трепетной! Надо выбросить всю эту чушь из головы.

И все-таки ей не давали покоя странные взгляды Глэдис, как будто девушка имела какое-то право так вести себя по отношению к ней.

…Горничные осторожно достали шуршащее платье из гардероба и помогли надеть его. В зеркале на туалетном столе Миранда могла видеть себя только по пояс. И подумала: жаль, что здесь нет большого зеркала! Подумать только, такое платье, о котором она и мечтать не могла, появилось так неожиданно! Она не могла понять, как такое возможно?

Оно шло ей. Потрясающе шло! Словно было сшито специально для нее. А этот цвет — морской волны — он так оттенял ее глаза! Перчатки ловко облегали руки и приятно прикасались к коже. Скрывали все недостатки и давали ей ощущение, что она принадлежит к тому миру, где виконт чувствовал себя своим.

Старшая горничная удовлетворенно кивнула:

— Прекрасно. Вы просто красавица, мисс Чейз!

Глэдис ограничилась кивком, но в ее глазах было что- то непонятное.

Старшая горничная взяла темно-синее домино и накинула его поверх платья. Капюшон свешивался на спину: если ветер, можно поднять его, чтобы не испортить прическу. Последний штрих — маска, украшенная перьями. Ее цвет был глубже, чем тон платья, и чуть светлее, чем домино.

Она никогда не была на маскараде! Сердце девушки гулко билось в ожидании чего-то необычного.

Все вещи отлично сочетались и были подобраны очень удачно. И создавалось впечатление, что они были созданы именно для нее.

Почему виконт так заботился о ней? От скуки? Надоели пресыщенные; капризные дамы света? Но может ли она противостоять их обольстительной опытности?

— Пойдемте, мисс Чейз, мы проводим вас в Красную гостиную.

Слуги в коридорах останавливались и смотрели вслед. Ее возбуждение росло.

…Комната ничуть не изменилась, такая же холодная и темная. Горели только две лампы. Одна, большая, высвечивала дверной проем. Другая, поменьше, стояла на столе. Золотистый свет свечей бросал отблеск света на неподвижное лицо виконта.

Он сидел за столом, откинувшись на спинку кресла, погрузившись в свои мысли. Услышав шаги Миранды, поднял глаза. И застыл в изумлении.

Она придерживала подол платья. Правила, которые были вбиты в нее с детства, требовали скрыть волнение. Брови виконта поползли вверх, он всплеснул руками.

— Мисс Чейз, это вы?

Он никак не мог прийти в себя: куда же подевалась серенькая мышка?

— Честно говоря, я сама не знаю…

Странное чувство росло в ней.

Виконт обошел стол.

— М-м-м… тогда с кем же я отправляюсь на маскарад?

Волнение росло — странное, непонятное, неизведанное до сих пор. Все равно что купить интересную редкую книгу и открыть что-то новое для себя. А ей столько всего предстоит узнать!

Когда виконт подошел ближе, Миранда открыла рот, чтобы ответить, но слова застряли в горле.

— Что ж, так даже лучше. Женщина всегда загадка. Можно, я буду звать вас Эстелла? Звезда ночи.

Шелковый шнурок маски свисал с его руки. Неожиданно он обнял девушку и нежно поцеловал за ушком.

Она чувствовала прикосновение его пальцев, медленно развязывающих тесемки домино, края твердых манжет, которые упирались в ее шею. Виконт наклонился еще ближе к ней. Пряный мужской аромат овеял ее…

Улыбка на его лице, когда он смотрел на нее, была чувственной и таинственной. Девушка затаила дыхание. Все в комнате замерло, стало туманным и потеряло определенные очертания. Единственный звук, который она слышала, был гулкий стук ее сердца.

…Они вышли из дома и направились к карете. Страх снова охватил ее. Она боялась этого замкнутого пространства, ведь они будут там наедине.

Виконт, кажется, понял ее состояние. Он все время что-то говорил, шутил, как бы ободряя ее. И девушка немного успокоилась.

Она потрогала маску на своем лице. В ней можно было чувствовать себя уверенно, ничего не бояться, на то и маскарад, чтобы никто никого не узнавал.

…Карета остановилась, в груди у девушки все замерло. Виконт подал ей руку, помог спуститься по ступенькам и усмехнулся, когда она робко произнесла:

— Спасибо.

Миранда остановилась перед входом в сад. Она постаралась взять себя в руки, прежде чем взглянуть наверх. И испустила легкий вздох. Арка сверкала и переливалась, как будто овеянная волшебной блестящей пылью. Тысячи свечей горели, ярко освещая им путь. Этим входом пользовались только представители высшего общества. Красивые канделябры, обрамляя главный портал, указывали дорогу к павильонам. Там стояло множество людей, прогуливаясь, болтая, разглядывая каждого вновь прибывшего гостя.

Жоржетт обожала исподтишка наблюдать за бомондом, радовалась, когда видела знакомое лицо, но Миранда всегда чувствовала себя здесь неуютно, вспоминая наставления матери: всегда знай свое место.

Поэтому она старалась избегать подобных развлечений — наблюдать за другими — занятие не для леди. Девушка могла бы только усмехнуться, если бы кто-то назвал ее так, ведь она стояла гораздо ниже на социальной лестнице, но именно так ее воспитали.

Жаль, что все это ей не пригодилось. Лучше уж позволить Жоржетт руководить ею. А пока Миранда в изумлении оглядывалась вокруг. Зрелище, открывшееся перед ней, было поистине захватывающим.

Миранда машинально дотронулась до рукава виконта и на какое-то мгновение ощутила его тепло. Они наконец прошли через арку и оказались в гуще веселья. Люди сновали туда-сюда, танцевали, кокетничали, флиртовали.

Здесь смешалась аристократия и простолюдины, хотя даже ночью было видно, кто есть кто. Слишком явным было различие между этими двумя слоями общества. Вышколенные слуги следили, чтобы никто не переходил эту границу Невидимая черта, которую никто не смел переступать, существовала повсеместно.

Но сегодня вечером здесь было много лиц, пользующихся сомнительной славой. Любовницы известных людей, жиголо, мечтающие найти богатую покровительницу, женщины полусвета. Толпа смешанная и разношерстная, жаждущая одного — удовольствий.

И несметное количество любительниц приключений, охотно демонстрирующих обнаженн ые плечи в надежде, что кто-то оценит их прелести. Они стреляли глазами по сторонам, смеялись и шутили в надежде обратить на себя внимание.

Виконт вел Миранду через толпу. Некоторые из присутствующих приветствовали его, другие ограничивались короткими поклонами, и девушка поймала не один любопытный взгляд, пока они пришли в зал, где были накрыты столы. Она разволновалась еще больше, чувствуя себя неуютно в незнакомом месте, явно предназначенном для привилегированных особ.

А стол был поистине великолепен! Корзины со свежими фруктами, блюда с аппетитными» закусками, сыр, сдобная выпечка, пирожные рядом с графинами крепкого пунша, которым славилось это место. Слуги деликатно расположились в сторонке, готовые появиться по первому зову.

Миранда наблюдала, как один из них занял место в темном проходе, чтобы прийти на помощь в любую минуту. Его глаза встретились с ее взглядом, как бы спрашивая: не нуждается ли она в его содействии? Девушка отрицательно покачала головой, указывая на своего спутника, и вздохнула: что она делает здесь? Ей уместнее находиться на улице, с простолюдинами, или у дома, в своей холодной неуютной комнате, свернувшись калачиком под старыми, заштопанными простынями.

Миранда опустила глаза на свои перчатки. Как приятно шелк холодит руки.

— Чудесная вещь, они так изящно облегают ваши пальчики!

Девушка старалась сдержать дрожь, когда его хрипловатый голос омыл ее теплой волной. Кажется, он опять смеется над ней? Конечно, виконту не понять, что она сама никогда не купит такие дорогие перчатки, не говоря об остальных нарядах.

— Благодарю вас.

— Что ж, оставьте их себе. Платье на вас тоже прекрасно смотрится. Хотя я бы с удовольствием увидел его брошенным на пол.

Его глаза были томными, когда он отклонился на спинку стула, рассматривая ее. От улыбки уголки его губ приподнялись. До чего же он нравится ей!

Господи!

Ее ресницы касались грани маски, и что-то загорелось внутри ее. Таинственная искра, которая оживила беспокойные мысли в потаенном уголке сознания, глубоко спрятанные, но не забытые.

Развязка становилась все ближе. Она чувствовала это и понимала, что виконт испытывал те же ощущения. Кто- то там, наверху, управлял ими, как марионетками, дергая за ниточки.

Откуда он взялся, этот мужчина? Он спустился к ней из каких-то заоблачных высот. Она даже не смела мечтать о нем, а сейчас он был рядом. Может быть, тут какой-то расчет? Одиночество или скука, одолевающая его? Желание начать новую жизнь?

Жоржетт постоянно уговаривала ее не упустить свой шанс. Всегда подбивала быть смелее и проявить находчивость. То же самое говорил и мистер Питтс. Хотя употреблял более резкую Лексику и менее обтекаемые выражения.

Миранда внезапно ощутила, как в ней прорвало какую-то плотину и чувства хлынули бурным потоком. Прошло два долгих печальных года после смерти ее родителей и брата. И она все это время пребывала в унынии, вдали от мирских радостей.

— Поэтому вы приобрели для меня это платье? — спросила она как можно легкомысленнее, глядя вниз на тенистую тропинку, которая располагала к уединению.

Он усмехнулся, услышав ее прямой вопрос.

— Мне показалось, что оно создано исключительно для вас.

— А я думала, вы не интересуетесь капризами моды.

Она искала, как бы вернуть его к тональности шутливого разговора в библиотеке. Виконт довольно много интриговал с ней, но ни разу не позволил себе лишнего, не пересек невидимую черту.

Мысли о пресловутых сиренах снова ожили в ее голове.

Миранда бросила взгляд на ложи наискосок от них, где несколько дам флиртовали с джентльменами, невольно соперничая друг с другом. Одна была явно в выигрыше, ее манера держать себя выгодно отличалась.

И притом ее нельзя было назвать красавицей. Во всяком случае, в привычном смысле этого слова. В ней было что-то неуловимо властное, как будто все вокруг были ее подданными. Быстрота взгляда, чувственный изгиб губ. Она улыбалась и дерзко говорила что-то мужчине справа от нее, который шумно выражал свой восторг. Определенно в ней было что-то особенное.

О, да ведь это миссис Кью! Как она ее сразу не узнала? Жоржетт была бы вне себя от счастья, если бы могла наблюдать за этой дамой хотя бы через окно.

— Заинтересовались нашей дорогой миссис Кьюимбли? — спросил виконт, развалившись в кресле, небрежно перекатывая виноградину между большим и указательным пальцами.

— Очень, — призналась она.

Он ведь знает ее интерес к колонкам светской хроники, было бы глупо скрывать свое любопытство. У этой дамы такая бурная жизнь! Миранда никогда не хотела подражать ее подвигам, просто ежедневно читала о них в скандальной хронике.

— Я вижу, что она в поиске. Но уверен, что достаточно быстро найдет кого-то. Она знает себе цену.

— Неудивительно, с ее-то внешностью, — рассеянно проговорила Миранда, продолжая наблюдать за дамой. Маска, скрывающая лицо, казалось, дарила возможность вести себя так, как она не посмела бы в обычных условиях. — Я помню, она разговаривала с вами.

И тут же пожалела о сказанном. Ей казалось, что она всего лишь подумала об этом, а не произнесла вслух.

— Я думаю, миссис Кью — общительная женщина. Недостатка в мужчинах у нее никогда не было.

Миранда потерла лоб, стараясь скрыть смущение.

Его утверждение было правдой только частично — миссис Кьюимбли определенно имела успех, но общалась только с представителями сливок общества, и виконт, несомненно, был в их числе.

— Вы ревнуете?

Она вопросительно взглянула, не находя, что сказать в ответ.

— К тому, что она в центре внимания?

Он улыбнулся, и его таинственность уступила место чему-то очень подлинному, человеческому, естественному.

— Я восхищаюсь вами, Миранда. В вас живет истинная женщина.

Он продолжал играть виноградинкой, затем подбросил ее вверх и, поймав тыльной стороной ладони, зажал между пальцами.

Ее мысли вернулись к тому, о чем сказал виконт. Ревность? Почему он спросил об этом? Что у него было на уме? Эти светские львы никогда не говорят ничего просто так, без подтекста.

Она быстро сглотнула слюну и, постаравшись спрятать волнение, снова сосредоточила внимание на миссис Кью.

— А мне нравится эта женщина. Ее не назовешь красавицей, как, например, ту, что в ложе справа от нее. Но в ней определенно есть изюминка.

Прехорошенькая блондинка пристально наблюдала за дамой, и ее щеки бледнели от зависти, когда она посматривала в сторону миссис Кью.

— Красота — это то, что с трудом поддается логическому обоснованию. Каждый мужчина думает, что его выбор самый лучший. — Его взгляд обдал ее жаром, и она почувствовала, что ее температура поднялась на несколько градусов. — Но в выигрыше всегда оказывается умная женщина. А явная красавица зачастую плетется сзади, уступая первенство той, что обладает интеллектом.

— Почему же? — спросила она, искренне заинтересованная.

— Холодной красотой можно любоваться, как картиной художника. Жар в крови, страсть, воспламеняющая чувства. Вот что желательно иметь в партнере.

— Но жена не партнер, мне кажется?

Он поднял брови над маской:

— Вы действительно так думаете?

— Просто спрашиваю.

— Могу лишь сказать, что большинство любовных союзов лишены страсти, они основаны на взаимной выгоде, расчете.

— Но это цинично.

Хотя с такими родителями, как у него… Кто знает?

— Зато реалистично.

Она смотрела на него, на его плечи, на то, как он перекатывал виноградину между пальцев ловким, изящным движением.

— Вы говорите так, словно это раздражает вас…

— Да с какой стати? — Он снова поднял бровь. — Едва ли вы можете об этом судить, Миранда. Ведь ваш жизненный опыт невелик.

Она покраснела:

— Возможно. Но при всем вашем цинизме вы временами очень сладкоречивы. Даже леди Беннинг заметила это, А она тонкий наблюдатель.

Миранда поспешила отступить от такой опасной темы, как разговор о его семейных проблемах.

— Красноречие мне не очень свойственно.

— Я бы так не сказала.

И тут сразу несколько чувств, сменяя друг друга, отразились на его лице. Интересно было наблюдать переход от его обычного спокойствия, к эмоциональному всплеску. Воистину таких мужчин она еще не встречала.

Его губы сомкнулись, затем раскрылись, и Миранда напряглась, ожидая очередного откровения.

— Даунинг, вот так сюрприз.

Мужчина вошел в их ложу нетвердой походкой, маска покачивалась на носу и из-за ослабшего узла съехала в сторону.

— Мессерден. Тебя только не хватало!

Глаза виконта были холодны как лед.

Тот хлопнул руками по бедрам и потер кончик красного, как у пьяницы, носа.

— Думаешь, тебе удастся спрятаться?

— А я и не пытался. Ты все равно разыщешь.

Мужчина повернулся к Миранде, с интересом оглядывая ее:

— Миссис Коллинз? Леди Тенвитти? Или это вы, Мари?

Она открыла было рот, чтобы ответить, но виконт неуловимым движением попросил ее молчать.

— Чего ты хочешь, Мессерден?

Мужчина охотно принял пренебрежительный тон вопроса как нечто само собой разумеющееся в их кругу.

— Интересуюсь, где ты был на прошлой неделе? В клубе было жарко от заключенных пари.

— Да? — равнодушно спросил виконт. — Я не думал прятаться. Видел, как ты спотыкался в вальсе у Пемберли два дня назад.

Мессерден махнул рукой и уселся на стул, который появился ниоткуда.

— Все съехались туда. Я имею в виду «Уайте» или клуб братьев Меррик, их новое маленькое заведение на востоке. Не могу поверить, что ты там не был. И затем объявился здесь, когда все только и говорят о возможной дуэли. Что ж, ты всегда знаешь, как найти выход.

Миранда с каждой секундой чувствовала себя все более не в своей тарелке. Она думала — дело тут в личности Мессердена или в количестве выпитого им спиртного? Неожиданный гость игнорировал оскорбительный взгляд и тон, который позволял себе виконт.

— Я не думаю, что мое присутствие так уж необходимо во всех этих злачных местах.

— Черт побери, Даунинг. Ты слышал, что одна известная особа поимела обоих поклонников в своей ложе… — Мессерден двинулся вправо и качнулся, потеряв равновесие.

— Не могу сказать, что они теперь собираются делать: пойти с ней в кусты или сначала один убьет другого?

— Иногда лучше уйти в сторону, если номер один не выполняет обязательств по отношению к номеру два.

Виконт взял другую виноградину, его поза стала еще более небрежной.

— У Уэрстона все уладилось с Таркинг? — спросил Мессерден, имея в виду отца виконта и его последний скандал. — Отсутствовали месяц. Оба.

— Да?

— Судя по слухам, ты собирался жениться на крошке Таркинг, чтобы не выносить сор из избы?

Виконт приподнял бровь, но не сказал ни слова.

Мессерден смотрел поверх своего красного носа поблекшими глазами. Молчание затянулось. Миранда хотела оказаться сейчас в каком-то другом месте. Оказывается, читать о разных скандальных историях было куда легче, чем наблюдать все это воочию.

Мессерден первый нарушил молчание:

— Все ждут, что ты скажешь, а ты как воды в рот набрал. Общество волнуется.

— Мои извинения могут подождать. Ведь у людей столько своих неотложных дел. Зачем им еще совать нос в мои?

О чем они говорят, черт побери? Она подняла голову.

Это движение тотчас привлекло внимание, потому что внезапно Мессерден заморгал, глядя на нее, и потянулся вперед.

— Я уже сказал, что не узнаю вас. Новое увлечение, виконт? Кто она?

— Русская принцесса, — ответил тот не моргнув глазом. — Инкогнито прибыла на праздник. Но пожалуйста, не говори никому, Мессерден.

— О, конечно. Понимаю.

Мужчина выглядел озадаченным. Он еще ближе подвинулся к Миранде.

— Вы действительно принцесса?

Та в панике смотрела на виконта.

— Увы, она не говорит по-английски.

Он опять катал виноградину между пальцев.

— Надеюсь, ты не упустишь такой шанс? — Мессерден не скрывал восхищения своей шуткой. И снова повернулся к ней: — Как вас зовут?

Миранда молча смотрела на него.

— Я, — он ткнул пальцем себе в грудь, — Мессерден. А вы?

Он протянул руку, чтобы прикоснуться к девушке.

Виконт сделал едва заметное движение, и тут же двое слуг вышли вперед и один из них преградил дорогу Мессердену, заслонив собой Миранду.

— Сэр, позвольте проводить вас в вашу ложу. Там вас ждет бутылка отличного виски.

Мессерден отбросил их руки.

— Уберите свои грязные лапы. Вы знаете, кто я? — Он оправил свой сюртук. — Лучше поменяйте сервиз, он здесь никуда не годится. Для такой высокой гостьи…

Виконт слегка пожал плечами, словно хотел извиниться.

— Да, вы правы. Для принцессы такая посуда слишком проста.

Миранда взглянула на него. Его лицо оставалось бесстрастным.

— Да ладно, это же не светский раут. — Мессерден отряхнул брючину. — Но эти плебеи должны знать, с кем имеют дело. Проклятие, я внук герцога. А это принцесса. — Он мрачно взглянул на слуг, затем снова повернулся к виконту: — Даунинг, продолжим беседу позже. Нужно подумать, на кого мне поставить.

— Решай сам, Мессерден. Тут я тебе не помощник.

— Не скромничай. Ты все можешь. И приведи с собой принцессу. Я никому не скажу.

Он скрестил руки на груди и отошел.

Миранда смотрела ему вслед, забыв закрыть рот. Он наткнулся на знакомых и жестом указал на них. Те вытянули шеи. Девушка охнула и скользнула в тень.

— Эти последние десять минут превзошли все границы… — сердито сказал виконт, сжимая челюсти.

— Не могу понять, зачем вы наговорили ему всю эту чепуху?

— Потому что вы и есть моя принцесса.

— И вам не стыдно?

— Ничуть!

Он поднял бровь, снова садясь на свое место.

Большинство присутствующих повернули к ним головы, чтобы лучше рассмотреть высокую русскую гостью. Она старалась не отвечать на их любопытные взгляды. Вот почему Миранда так не хотела идти сюда. И она больше здесь не появится. Никогда! Что бы ни сказала Жоржетт, это не заставит ее изменить свое решение.

— Не обращайте внимания, пусть развлекаются.

Он беспечно махнул рукой.

Миранда думала, что все это может иметь какой-то резонанс. Ведь тут и газетчики крутятся. Но в этот момент началось цирковое представление. Девушка с интересом наблюдала за парой канатоходцев, жонглирующих булавами, за воздушными акробатами, работающими на трапеции.

— Вам нравится?

Мужчины в ярких красочных костюмах гипнотизировали своими трюками и отвлекали от посторонних мыслей.

— Они молодцы. Ничего не боятся.

Виконт помахал рукой, приветствуя актеров, и дал знак слуге, стоявшему в тени, дополнительно заплатить за выступление.

— Эта труппа — из Парижа. В Англии их ждет большой успех, мне кажется.

Миранда улыбнулась:

— Когда-нибудь я увижу их в большой программе.

— А почему не завтра? Они будут в столице еще несколько недель.

— В газетах пишут, что билеты проданы на все представления.

— Ну это не проблема.

— Завтра я должна составить каталог вашей библиотеки.

— Это можно отложить. Вы, наверное, сильно устаете от возни с книгами? Но ведь ночью у вас есть возможность отдохнуть. По крайней мере пока.

Девушка заправила локон за ухо и покраснела:

— Вы слишком фривольны.

— А вы слишком скромны, дорогая.

Девушка отвела взгляд и посмотрела на сцену. Музыканты отбивали ритм, а цирковые артисты жонглировали, выполняли сальто-мортале и рискованные стойки на плечах друг друга.

Миранда потянулась вперед. Все ее тело восторженно трепетало.

— Вам нравится музыка? — спросил он.

— Да. И само представление. Такая свобода движений…

— Вы сами не ощущаете этой свободы?

— Почему же? Как раз ее-то у меня в избытке. Могу, например, читать любую книгу, переписываться с кем захочу. — Она рассеянно указала на импровизированную сцену: — Прекрасно выступают. Сколько грации, пластики…

Девушка хотела продолжить, но внезапный шум голосов привлек ее внимание.

— Дорогой! Мне сказали, что ты здесь появился! Приятный сюрприз.

— Мама!

— А кто это с тобой?

Маркиза бросила на Миранду любопытный взгляд.

Он промолчал и обратился к матери:

— Слушаю тебя. — Виконт коротко поклонился спутнику матери: — Диллингем.

Его голос становился теплее, когда он говорил с матерью, и холоднее, когда он приветствовал ее поклонника.

Маркиза деланно вздохнула:

— Мистер Истон оказал нам честь, Явившись в нашу ложу. Выпил, правда, лишнего. Помоги нам уладить это, Макс, дорогой.

Она потянулась и потрепала сына по щеке. При этом теплое чувство появилось в глазах маркизы, что удивило Миранду.

Виконт поднес руку матери к своей щеке и опустил ее вниз, его лицо смягчилось, и на нем снова появилось какое-то непонятное выражение. Казалось, он испытывает отвращение к самому себе. Это длилось всего мгновение, не больше. Он слегка похлопал мать по руке.

— Почему бы тебе не вернуться домой?

Та вздохнула.

— Так не хочется, но придется, — покачала головой маркиза. — Пойдемте, Дилли. Вы победили в этом раунде.

— И намерен продолжать в том же духе, моя дорогая.

— Вам пора ехать, Диллингем.

Голос виконта звучал угрожающе.

Граф покачнулся. Его улыбка исчезла.

— Пожалуй, вы правы. Доброго вечера, Даунинг.

Маркиза вышла из ложи, граф последовал за ней.

И снова возникла тишина.

— Ваша матушка такая… — Она искала подходящее слово.

— Фривольная? — послышался в ответ его голос.

— Я хотела выразиться помягче.

— Это очень любезно с вашей стороны.

— У нее печальные глаза.

Он, прищурившись, посмотрел на нее:

— Почему вы так решили?

— Я наблюдала за ней, — сказала Миранда, неуверенно пожимая плечами.

— В свете находят, что она стала неуправляемая.

Девушка промолчала. Да и что можно было сказать?

«Ваша матушка вынуждена носить маску. Вы, очевидно, знаете это, судя по вашей реакции и выражению лица. Ее имя часто фигурирует на скандальных страницах газет, но это скорее крик о помощи».

— Вы не правы. — Он грустно усмехнулся. — Она раздражительная, скандальная, развязная, какая хотите… Но не печальная.

— Что ж, извините, если я ошиблась.

Он на секунду отвернулся. И она готова была поклясться, что в его взгляде было явное недовольство собой.

— Вам не за что извиняться.

Она думала, как ответить на его странное откровение, но он снова посмотрел на нее — лицо ясное, как будто ничего не произошло.

— Что еще вы хотели бы увидеть, но пока не успели?

Миранда удивилась резкой смене темы и пожала плечами:

— Вы сказали, будто бы у меня не хватает мужества, чтобы чего-то добиваться в жизни?

— Не в этом дело. Чтобы заявить о себе и получить то, что вы хотите, не обязательно обладать необычайной смелостью. Нужна инициатива и еще побудительный мотив. — Он загадочно улыбнулся. — Я не люблю стандартных ходов. Что, если я сделаю нечто неожиданное, чтобы обольстить вас?

— Готова замереть в томительном ожидании.

Он подошел и прикоснулся к локону, который высунулся из-под ее маски.

— Я просто хочу, чтобы вы использовали свой шанс в жизни. Опираясь при этом на меня.

Ее сердце ускорило свой бег.

— Но почему?

— Потому что вы интересуете меня. — Он поднял голову. — И потому что я хочу этого.

Виконт отвернулся и пару секунд смотрел вдаль, затем отодвинул свой стул и поднялся:

— Надо идти. Хочется хоть на время скрыться от этих любопытных взглядов.

Миранда взяла протянутую руку, ее пальцы в тонкой шелковой перчатке удобно устроились в его руке, затянутой в кожу. Как хорошо они сочетаются.

Они вышли на главную аллею сада, гуляющие расступились. Девушка не обращала внимания на шепот и взгляды, сопровождавшие их, всецело захваченная близостью мужчины, который шел рядом с ней.

Темная дорожка вела их вперед, приглашая в неизведанное.

Виконт пристально посмотрел на нее.

— Пойдемте со мной, Миранда, — уговаривал он.

Его голос при этом обволакивал ее, лишая воли. Он повернулся и шагнул в темноту. Девушка послушно последовала за ним.