— Это корабль нашего вождя! — крикнул Алекс своим людям.

Он побежал вниз на берег встречать дорогих гостей. Глинис подобрала юбки и последовала за ним вместе с остальными. Когда она вышла на берег, Коннор как раз спускался с галеры вместе с Йеном и Дунканом.

Алекс похлопал старых друзей по спинам.

— Что случилось? — спросил он. — Ты бы не привез со Ская столько воинов просто ради дружеского визита.

— Мы не можем больше откладывать, надо разобраться с моими злобными родственниками, — ответил Коннор.

— Что они еще натворили?

— Ангус и Торквил гостили в доме Банраналда, когда его самого не было. И Ангус попытался изнасиловать жену Банраналда.

— Дом Банраналда недалеко отсюда, — сказал Алекс, — как вышло, что вы узнали об этом раньше меня?

Рассказ продолжил Йен:

— Женщина, которую Ангус пытался изнасиловать, происходит из клана Кланраналдов, как и наши матери. Она сбежала к своему родственнику Кланраналду, и их вождь официально послал Коннору своего представителя, требуя правосудия.

Слушая рассказ Йена, Глинис не удержалась и перебила его вопросом:

— Магнус Кланраналд засуетился из-за оскорбления, нанесенного какой-то женщине из его клана?

— Кланраналды сместили Магнуса, он больше не вождь, — объяснил Дункан. — Дошло до того, что мужчинам его рода навсегда запрещено становиться вождями.

Глинис никогда не слыхала ничего подобного, но если кто и заслуживал такого наказания, так это Магнус.

— И кто же стал их новым вождем? — спросил Алекс.

— О, на этот счет новость хорошая, — сказал Коннор. — Вождем стал кузен наших матерей и твой тезка, Александр. Как ты знаешь, он хороший человек. Приказал, чтобы Ангуса и Торквила доставили к нему для наказания. А мне нужен Хью. Они будут вместе.

— Пока мы будем искать их на внешних островах, — сказал Йен, — Кланраналды начнут разыскивать их на островах к югу и к востоку.

— Я не видел кораблей твоих дядей, — сказал Алекс. — Вы что-нибудь знаете, где мы можем их найти?

Никто не ответил, а Дункан, Коннор и Йен почему-то избегали смотреть на Глинис.

— На острове Барра? — догадалась она. Ее сердце забилось тревожно. — Они направились туда?

— Мы не знаем это наверняка, — ответил Коннор, — но до нас дошли слухи, что эти люди планируют совершить большой налет на Макнилов двумя кораблями.

— Твоему отцу понадобится наша помощь. — Алекс дотронулся до руки Глинис, потом повернулся к окружающим. — Мои люди будут готовы отплыть через полчаса.

Отдав все необходимые указания, Алекс взял Глинис за руку и отвел ее по берегу в сторонку от остальных.

— Сейчас тебе слишком опасно ехать к отцу, — сказал он. — Кроме того, ты нужна мне здесь, пока меня не будет.

— Конечно.

— Я оставлю половину моих людей здесь, защищать тебя и замок. Этого должно хватить, раз пираты сейчас на пути к Барре.

Но вид у Алекса был неспокойный. Глинис поспешила его заверить:

— Все будет хорошо. Но ты должен спасти моих сестер и брата. Девочки еще так малы… Они не могут за себя постоять.

— Не волнуйся. — Алекс дотронулся до ее щеки. — Я не допущу, чтобы с ними что-то случилось.

— Я очень тебе благодарна.

Даже несмотря на то что она от него уходила, Алекс считал своим долгом защитить ее семью и ее клан. Глинис не нравилось, что он отправляется навстречу опасности именно сейчас, когда их отношения разладились. Когда он уже ушел, чтобы присоединиться к своим людям, они вспомнила, что у нее на шее висит серебряный медальон. Она надела его, когда одевалась, чтобы чувствовать себя спокойнее. И закричала вслед Алексу:

— Подожди! У меня для тебя кое-что есть!

Алекс стоял у кромки воды. Глинис подбежала к нему и встала на цыпочки, чтобы надеть ему на шею цепочку с медальоном.

— Это святой Михаил, ангел-воин. — Она подняла медальон, чтобы Алекс его разглядел. — Считается, что он особенно благоволит всадникам и морякам.

— Ах, Глинис, спасибо! — Алекс заправил медальон под рубашку, ближе к сердцу. — Но волноваться не надо. Все будет хорошо.

— Береги себя.

Глинис снова привстала на цыпочки, чтобы поцеловать его в щеку. Алекс обнял ее, и она положила голову на его плечо. Глинис чувствовала, как его грудь поднимается и опускается с дыханием. Он поцеловал ее волосы.

Как же она его любит!

Алекс отпустил Глинис. По берегу к ним бежала Сорча с развевающимися волосами. Она как неслась во весь опор, так и не останавливаясь налетела на Алекса, и он поднял ее на руки.

— Мне надо погоняться за нехорошими пиратами, — сказал он, представляя дело как приключение. Вероятно, он так к этому и относился. — Но с тобой остается мама.

Поцеловав Сорчу, он передал ее на руки Глинис. Потом взял у Шеймуса свой щит и меч — мальчик принес их на берег. К этому времени на берегу собрались все обитатели замка, и Алекс выбирал, кто из мужчин отправляется с ним, а кто остается.

Наконец корабль Алекса отплыл вслед за другой боевой галерой. Алекс стоял у руля, и ветер трепал его волосы. Он помахал оставшимся на берегу, и Глинис подумалось, что он похож на короля викингов. Держа за руку Сорчу, она стояла на берегу и смотрела вслед кораблю Алекса, пока он не скрылся из виду. Когда она наконец повернулась, то увидела, что на пляже, кроме нее, остались только Сорча и Шеймус.

— Шеймус, можешь отвести Сорчу в замок к Бесси? — спросила она.

Тот кивнул. Ей нужно было набраться храбрости сделать это раньше. Как только дети ушли, Глинис нашла тропинку к коттеджу, на которой она видела Алекса с цветами в тот злополучный день. Она помнила, как сидела в высокой траве, опустив голову между колен, и пыталась успокоиться. При воспоминании о том дне у нее вспотели ладони. Но она должна узнать правду.

Дойдя до коттеджа с покосившейся крышей, Глинис сразу же, пока не растеряла решимости, постучала в дверь. Ответа не было так долго, что Глинис уже подумала, что в коттедже никого нет. Но потом дверь, наконец, со скрипом открылась, на пороге стояла Уна.

Какая же красивая девушка!

— Я видела, как уплывал корабль, — сказала Уна. — Он уехал?

Глинис удивилась, что девушка охотно говорит с ней об Алексе.

— Мой муж? Да, совсем недавно.

Уна прикусила губу и потупилась. Потом еле слышно поинтересовалась:

— Это он просил вас прийти?

— Почему ты спросила?

Уна подняла взгляд, ее глаза расширились.

— Значит, он вам про меня не рассказывал?

Глинис готова была спросить, с какой стати Уну вдруг удивляет, что ее любовник не рассказывал о ней своей жене, но что-то не складывалось. Девушка вела себя совсем не так, как можно было ожидать.

— Он обещал сохранить это в тайне. — Уна снова опустила взгляд. — Я ведь могу ему доверять.

— Ну а как же иначе? — «Ужас, что же я натворила?» — Впусти меня, пожалуйста, нам нужно поговорить.

Глинис была настойчива, и через некоторое время она узнала от девушки ее трагическую историю. Когда Уна плакала на ее плече, ее переполнял гнев на мужчину, который звался отцом этой бедной девушки, но совершил по отношению к ней страшный, непростительный грех.

Она тихо спросила:

— Почему Алекс мне ничего не рассказал?

— Он мне все повторял, что вы будете ко мне очень добры, — прошептала Уна. — Но я упросила его дать слово, что он вам ничего не расскажет, потому что боялась.

— Сегодня вы с Шеймусом переселитесь в замок. — Глинис погладила Уну по спине. — Когда твой отец в море и так много воинов уплыли, в замке будет безопаснее.

Алексу следовало рассказать ей все. Но Уна казалась очень хрупкой, и, пожалуй, Глинис понимала, что он боялся расстроить девушку еще больше. К тому же он дал Уне слово. Как Глинис уже поняла, Алекс умеет держать свои обещания. Но она знала, что это были не все причины, по которым он ей ничего не рассказал. Ее муж хотел, чтобы она верила ему, не требуя доказательств. И она его подвела.

Прошло три дня. Глинис и Сорча снова вышли на берег возле замка. Резкий ветер щипал лицо, но Глинис почему-то чувствовала себя ближе к Алексу, когда их разделяло только море.

— Твой папа вернется уже скоро. — Глинис положила руку на плечо Сорчи. — И тогда в нашей семье все будет хорошо.

Личико Сорчи просветлело, словно сквозь тучи проглянуло солнце. Хотя Глинис никогда не говорила Сорче о своих планах уйти от Алекса, девочка чувствовала возникшее между ними напряжение. И очень переживала.

Через некоторое время Сорча, сидя на корточках перед оставленным приливом озерцом, возбужденно помахала Глинис рукой. Та наклонилась ниже и увидела, что Сорча показывает на колючего морского ежа. В это время в замке зазвонил колокол.

Что-то случилось!

У Глинис екнуло сердце. В этот колокол звонили только в исключительных случаях — когда нужно было предупредить об опасности. Глинис посмотрела на замок. Несколько мужчин кричали ей со стены и показывали на море. Глинис оглянулась и увидела, что в бухту, огибая мыс, направляется корабль.

— Бежим!

Она схватила Сорчу за руку, и они бросились через пляж к тропинке.

Звон колокола отдавался эхом от гор и отзывался страхом в душе Глинис. Она уже где-то видела этот корабль. Но где?

Пока они взбирались по вырубленным в скале ступеням, Глинис покосилась на горизонт. И ее пронзил страх. Парусов было уже три.

— Сорча, быстрее!

Стражник выбежал за ворота, чтобы на последних метрах подхватить Сорчу на руки. Как только они вбежали в ворота, другие стражники закрыли их. Внутри мужчины сновали по двору, вынося оружие. Бесси ждала их. Она взяла Сорчу у стражника.

— Уведи ее в башню, — сказала Глинис.

Потом она увидела, что к ней спешит Тормонд, воин, которого Алекс оставил в замке за старшего. Это был крепкий мужчина лет пятидесяти с мощными бицепсами и волосами стального цвета.

— Вы узнаете эти корабли? — спросила Глинис.

— Два из них принадлежат пиратам Макдоналдам, — объяснил Тормонд.

Теперь уже она и сама узнала корабль Хью Макдоналда, она видела его, когда пираты напали на остров Барра в то время, когда там находились Алекс и Дункан.

— Что касается третьего, — продолжал Тормонд, — то у меня есть свои подозрения, но я надеялся, что вы можете взглянуть на него поближе.

— Я?

Глинис не могла представить, что существует корабль, который она знает лучше этого воина, но все же поднялась вместе с ним на стену. Все три корабля находились теперь гораздо ближе. Она заслонила рукой глаза от солнца — и ахнула.

— Да, я знаю этот корабль. — Она бы ни с чем не спутала красного дракона, нарисованного на парусе. — Это корабль Магнуса Кланраналда.