Торри Гамильтон в тонкой сорочке лежала на чистых белых гостиничных простынях. После обеда в Ричмонд приехали Ханна со стариком Генри. Торри удивилась, увидев не только экономку и старого слугу, но и фургон, доверху набитый вещами.

Когда доктор Гамильтон поведал ей о своих планах поработать в Ричмонде, она предполагала, что на их осуществление уйдет примерно неделя. Ханна раздела Торри после обеда и решительно заявила, что девушка обязательно должна вздремнуть, как подобает истинной леди с Юга. С ее слов Торри поняла, что доктор намерен задержаться в Ричмонде на несколько месяцев.

Командование помогло доктору найти временное жилище – маленький, но уютный домик, владельцы которого, симпатизирующие делу Союза, уехали на Север два года назад. Закончив раздевать Торри, Ханна торопливо вышла из номера и со стариком Генри отправилась обустраивать временное жилище доктора.

Торри глубоко вздохнула и подняла руки над головой. Как здорово хотя бы на время избавиться от корсета! Опущенные жалюзи почти не пропускали в комнату лучи полуденного солнца. Хотя девушка и устала, сна не было ни в одном глазу.

Она никак не могла разобраться в своих чувствах. Сегодня, когда неожиданно появился капитан Лукас Монтгомери, Торри показалось, что из-за туч выглянуло солнце. Она крутилась на пуховой перине, а голова шла кругом от мыслей. Такое сильное воздействие на нее произвело не столько само появление капитана, сколько его прикосновения.

Торри села в кровати. Что же с ней происходит? О, она не была дурой… она знала, что физическое тяготение между мужчиной и женщиной может быть сильным… Ее мысли опять обратились к Джейку, но она тут же прогнала их. Сейчас все было иначе. Прикосновение Монтгомери действовало на нее, почти как… как наркотик. Или она боялась признаться, что могла быть легкомысленной в отношениях с представителями другого пола? Торри свесила ноги с кровати, и сердце ее заколотилось. Она ведь попала в незавидное положение – надолго, если не навсегда, застряла в прошлом, но вместо того, чтобы тревожиться о Джейке и искать его, она беспокоилась о том, какое впечатление произвела на какого-то смазливого капитана.

Девушка закрыла лицо руками. «Черт бы побрал Джейка Камерона!» – мысленно воскликнула она. Как он мог так с ней поступить? Как он посмел бросить ее, прекрасно зная, что без кулона и без его помощи ей никогда не вернуться домой?

Торри подошла к высокому окну и подняла жалюзи. Она посмотрела на широкую улицу, потом на солнце, которое садилось вдали за горизонтом в туманные сумерки. С тяжелым вздохом девушка отвернулась от окна и расправила красивые плечи. По щеке пробежала слеза. «Не глупи, – упрекнула она себя и смахнула непрошеную гостью. – Неужели ты на самом деле считала Джейка благородным героем? Неужели на самом деле думала, что он приедет за тобой и увезет на белом коне в двадцатый век?»

– Да, – печально прошептала она, – думала.

– Лейтенант!

Едва слышный шепот заставил Джейка Камерона отвернуться от двух мужчин, стоящих в нескольких футах от него. Джейк лежал в густых кустах, в которых повернуть бесшумно голову было очень трудно, но ему удалось сделать это. Однако его усилия оказались напрасными. Он оглянулся, но не увидел полковника Брента Рида, который должен был находиться у него за спиной и прикрывать с тыла.

Им с Ридом пришлось изрядно попотеть, прежде чем они так близко подобрались к этим двум северным генералам. Джейк пролежал в кустах два дня и услышал много информации. Он решил вернуться на свой наблюдательный пост этим вечером, надеясь, что янки не нарушат свой распорядок дня и перед наступлением сумерек вновь выйдут прогуляться на берег реки, чтобы обсудить планы будущей кампании. Из их разговора вчера вечером Джейк понял, что генерал Джо Хукер разрабатывал план скорого удара по армии Конфедерации.

Лейтенант Камерон озабоченно оглянулся.

Рид не мог исчезнуть просто так, не мог бросить столь важное задание. Наверняка случилось что-то неожиданное. Джейк не двигался, не зная, на что решиться: то ли покинуть наблюдательный пост и отправиться на поиски Рида, то ли остаться, чтобы узнать жизненно важные для южан сведения. Но когда откуда-то поблизости до него вновь долетел едва слышный шепот полковника, то он, затаив дыхание, бесшумно и медленно пополз по мягкой земле. Ветки кустов и колючки оставляли у него на лице кровавые следы. Добравшись до маленькой полянки, Джейк облегченно вздохнул.

Он осторожно привстал и выглянул из-за кустов, стараясь остаться незамеченным. Однако то, что он увидел, заставило его с негромким проклятием выскочить из кустов. Полковник Брент Рид лежал на спине под офицером в голубом мундире.

– Полковник… Брент… черт побери, что случилось? – яростно прошептал Джейк. Янки был мертв, и лейтенант стащил с полковника мертвого врага.

Из груди Рида торчала рукоятка ножа. Джейк остановился в нерешительности. Он знал, что если нож вытащить, то начнется сильное кровотечение, которое ему трудно будет остановить. Однако сколько он ни думал, все никак не мог придумать, как отнести Рида в безопасное место с ножом в груди.

Отнести полковника Рида в безопасное место!

Джейк Камерон плотно закрыл глаза. Стоило ему сейчас просто уйти, и его задание будет выполнено.

Полковнику Бренту Риду было сорок лет, и он – последний представитель рода Ридов. Полковник помолвлен, и свадьба должна состояться 14 апреля 1864 года. Рид с женой переедут в Техас и обоснуются там на постоянное местожительство. Они вырастят трех сыновей и двух дочерей. Брент Рид продолжит свой род, из которого через пять с лишним веков произойдет и Кмер.

Джейк открыл глаза и посмотрел на нож, торчащий из груди полковника Рида. «Уйди, и все будет кончено, – сказал он себе. – Ведь ты вернулся в прошлое для того, чтобы убить полковника». И вот наступил тот момент, когда Джейк мог избавиться от человека, чьи потомки через много лет дадут жизнь самому страшному и жестокому тирану – Кмеру.

Джейк глубоко вздохнул. По крайней мере он будет знать, что не убил полковника хладнокровно. Камерон был уверен, что Торри с ним не согласится. Она заявит, что убийство всегда останется убийством и если он, Джейк Камерон, оставил полковника, когда мог помочь, то так же виновен, как если бы сам воткнул этот нож в Рида. Джейк легко представил лицо девушки, когда она обо всем узнает. Хотя это наверняка будет без него и он не сможет увидеть Торри, он сейчас представил выражение ужаса, отвращения и ненависти на ее лице.

Быстро, чтобы не передумать, Джейк Камерон схватил рукоятку ножа и с трудом вытащил из груди своего командира. Из раны хлынула кровь. Джейк снял с себя мундир, оторвал от рубашки широкую полосу и сунул грязную ткань в рану, чтобы остановить кровь.

С каждой секундой Рид становился все бледнее и бледнее, поэтому Джейку пришлось поторапливаться. Кровь быстро запачкала белую ткань рубашки и начала капать на руки Джейка.

Брент умер бы от потери крови, если бы лейтенант Камерон промедлил. Оставлять нож в ране нельзя было ни в коем случае. Отбросив бесполезный импровизированный тампон, Камерон сунул в рану палец и попытался найти место, где прощупывался пульс. Найдя его, Джейк несильно нажал пальцем, и раненый громко застонал.

– Мне конец, Джейк, – прохрипел Брент Рид. – О Господи, я помешал тебе узнать планы Хукера, да?

– Не волнуйтесь вы так, полковник. – Джейк сосредоточил внимание на ране и почувствовал, как по пальцам стекает теплая кровь. – Я пытаюсь остановить кровотечение.

– Я… я услышал чьи-то шаги на тропе и пополз обратно, чтобы убедиться, что нас не заметили. – Рид хрипло вздохнул. – Он, должно быть, увидел меня первым, потому и набросился на меня.

– Помолчите, – попросил Джейк и оторвал длинный кусок от рукава. Потом сунул тампон в рану и прижал к найденному пульсу.

– Подожди, Джейк… смотри!

Джейк повернулся и увидел неподалеку от них кожаную сумку. Когда он вновь взглянул на полковника, в глазах Рида появилась тревога.

– Курьер, лейтенант, – официальным тоном сказал он. – Кто знает, вдруг нам даже повезло. Проверьте сумку.

– Извините, сэр, но я еще не могу бросить вас… вы можете потерять слишком много крови.

– Давайте я сам буду держать тампон. Мы должны узнать, что в сумке. Если есть важные документы, вам придется оставить меня и отвезти их в штаб.

– Если я оставлю вас, – спокойно ответил Джейк. – вы умрете.

– Я готов умереть в случае необходимости. – Полковник пристально посмотрел на Камерона, и на его обычно приятном лице пролегли глубокие морщины от боли. – Вам прекрасно известно, что мы должны, во что бы то ни стало должны выполнить свой долг, пусть даже ценой собственных жизней.

В голове Джейка мелькнула мысль. Долг! Да, он был обязан выполнить свой долг, но долг перед кем? Усилием воли лейтенант заставил себя ни о чем не думать и вновь посмотрел на Рида. Тот уже держал самодельный тампон.

Камерон сердито сжал зубы, но не стал мешать Бренту Риду держать тампон, а прополз несколько футов до сумки. Он прекрасно понимал, в каком опасном положении они находятся. В любую секунду их могли найти солдаты противника и решить за него сложную моральную проблему, мучившую его. Джейк схватил сумку за ремешок, подтянул к себе и сунул подмышку, потом вернулся к Риду. В сумке лежал запечатанный пакет. Всего несколько секунд понадобилось, чтобы вскрыть печати и бегло просмотреть несколько документов, которые лежали внутри. Джейк Камерон нахмурился.

– Что… что там такое? – слабым голосом поинтересовался Рид.

– Хукер собирается выступать в поход. Северяне направляются к Ченслорсвиллю.

– Но ведь Седжвик собирает войска у Фредериксберга.

– Наверное, это только отвлекающий маневр, чтобы сбить с толку Ли. – Джейк посмотрел на лицо полковника, ставшее сейчас пепельного оттенка. – Мы должны как можно быстрее доставить эти бумаги в лагерь.

Брент Рид покачал головой:

– Ты должен доставить бумаги, а не мы. Со мной ты не сможешь быстро передвигаться. А сейчас иди и постарайся побыстрее добраться до наших.

Долг и порядочность разрывали сердце Джейка Камерона. Если оставить здесь Рида, он умрет. Вместе с ним умрет и сам Джейк, и послание никогда не попадет к Ли.

«Ну и что, – заспорила практичная половина Джейка, не желая сдаваться. – В конце концов, это не твоя война. Тебя должно волновать только одно – как помешать Кмеру появиться на свет». Он было двинулся от полковника, держа гладкую кожаную сумку, однако, подумав, остановился. Но как он может быть уверен, что не изменит ход истории, если не доставит пакет? И, доставив документы, он тоже может изменить ход истории.

Черт бы побрал эти путешествия во времени!

– Послушайте, полковник, я… – начал было Джейк Камерон и замолчал.

Глаза Брента Рида были закрыты. Лейтенант быстро нагнулся и пощупал пульс. Пульс был слабым, с перебоями. «О'кей, Камерон, – мысленно сказал он себе, – вот и все. Наступило время принимать решение. Что, по-твоему, главнее: твой долг и честь борца сопротивления в войне 2417 года или долг и честь офицера армии конфедератов в войне 1863 года».

Перед его мысленным взором промелькнула Торри, какой он видел ее в последний раз: с распущенными волосами, которые каскадом рассыпались по плечам, и сверкающими от гнева изумрудно-зелеными глазами. И он неожиданно понял, что не сможет оставить полковника Рида умирать в лесу, и понял, что доставит пакет генералу Ли. Причем не по каким-то там благородным причинам, а по одной простой и очень эгоистичной: он хотел жить!

Джейк сжал лоб ладонями. Что с ним? Он вступил в эту игру, прекрасно зная правила. Для него не было секретом, что выполнение задания будет означать для него смерть. И он сознательно пошел на это.

Мысленно обругав себя, Джейк Камерон нагнулся, неловко поднял неподвижное тело полковника Брента Рида и положил на плечо. Он решил отвезти своего командира в лагерь. После этого судьба Рида будет находиться в руках Господа Бога, а не в руках Джейка Камерона. Низко нагнувшись под тяжестью ноши, он побрел на юг и скрылся в лесу.

Торри смотрела в зеркало и восхищалась зеленым платьем с желтоватым оттенком, крючки которого Ханна только что застегнула у нее на спине. Оно было потрясающим, несмотря на очень низкий вырез на лифе. Она подергала его, но не смогла сдвинуть даже на небольшую часть дюйма.

– Ханна, ты уверена, что оно годится для ужина в общественном месте?

Негритянка нахмурилась, услышав незнакомое слово.

– Тебе не нравится платье, девочка? Но я сделала все, что могла. Конечно, модные швеи шьют лучше, но…

Смех Торри прервал ее:

– Платье очень красивое! Я имела в виду вовсе не это, моя дорогая, замечательная Ханна! – Она показала на грудь, выглядывающую из-под шелка. – Боюсь, я не привыкла показывать так много.

Пожилая экономка доктора Гамильтона рассмеялась:

– Дорогая, тебе не надо прятать свои достоинства… А сейчас я пойду помогу доктору Рандольфу завязать галстук. Этот Генри никогда не может завязать его как надо.

Торри Гамильтон улыбнулась, и толстая женщина прошла через дверь, соединяющую ее комнату с комнатой доктора Гамильтона. Из номера доктора донеслись ее упреки в адрес Генри. Девушка улыбнулась и повернулась к зеркалу. Она аккуратно поправила локон, выбившийся из прически и свесившийся на лоб. Длинные волосы были собраны в корону и спадали длинными прядями на плечи. Без ложной скромности Торри была вынуждена признать, что выглядела очень привлекательной… Если бы только не одна деталь. Она приблизилась к зеркалу и внимательно посмотрела на свое отражение.

Что бы ей сделать с лицом? Этим вечером ей очень хотелось выглядеть безупречно.

Для капитана Монтгомери?

Торри воинственно встряхнула волнистыми локонами. В юности она гордилась тем, что не относилась к девицам, влюбляющимся в каждого смазливого парня. Она росла рассудительной девушкой, но Натаниэль Гамильтон опасался, что если она влюбится, то влюбится по уши… причем скорее всего в плохого человека.

Потом появился Гарри и начал приглашать ее на ужины, сводя Торри с ума своим красивым смуглым лицом и обворожительной улыбкой. Натаниэлю показалось, что его страхи сбываются. Оглядываясь назад, Торри сейчас не могла поверить, что вела себя столь глупо и доверчиво и влюбилась в такое ничтожество!

Чтобы щеки не были такими бледными, Торри несколько раз ущипнула их. Она вновь посмотрела в зеркало и спросила себя, не ведет ли она и сейчас себя точно так же глупо и доверчиво? Что она делает? Наряжается, как ветреная школьница перед балом. И все это только потому, что капитан Монтгомери дотронулся до нее и будто ток пронизал ее.

Из зеркала на нее смотрели зеленые глаза. Может быть, она и не была так уж ветрена. Может, ей просто было одиноко. Она устала, ей было грустно и очень хотелось, чтобы кто-нибудь обнял ее… человек, которому она могла доверять. Такой ли человек Лукас Монтгомери? Время покажет.

Торри загадочно улыбнулась невольной шутке. Для начала стоит вспомнить, что именно из-за времени она и очутилась в такой передряге. Девушка постаралась не думать об этом. На несколько часов, только на сегодняшний вечер, она решила забыть о своих неприятностях. Она прогонит слезы, усталость и грустные мысли о Джейке и постарается провести приятный вечер в компании приятного джентльмена.

Торри улыбнулась и повязала волнистые волосы лентой. Потом еще раз пригладила их и отправилась к доктору Гамильтону сказать, что готова к ужину.

Джейк Камерон вернулся в лагерь под Ричмондом перед наступлением темноты и обнаружил, что в лагере нет ни одного доктора, кто мог бы помочь полковнику Риду. Полковник едва дышал, но по крайней мере хоть остановилось кровотечение. Джейк вновь внимательно посмотрел на Брента Рида и вздохнул. Полковнику необходима помощь очень опытного доктора.

Передав пакет с важным донесением адъютанту генерала Ли, лейтенант Камерон жадно набросился на тарелку бобов и устало попросил повара найти кого-нибудь, кто знал бы, где, черт возьми, можно найти доктора. Через несколько минут появился солдат из его роты и сообщил, что в отеле «Ричмонд» сегодня поселился какой-то доктор. Взяв из загона свежую лошадь, Джейк запрыгнул в седло и отправился в Ричмонд.

– Замечательный ужин! – с довольным видом кивнул доктор Гамильтон, вставая из-за стола, накрытого белой скатертью. – Не могу вспомнить, когда в последний раз так наслаждался едой.

Настроение Торри было испорчено: их ужин состоял из крошечного кусочка пережаренного цыпленка, жареного картофеля, маиса и кукурузного хлеба. Дела Юга на самом деле были плохи, если даже в отеле «Ричмонд», славящемся своей кухней, повар, скрепя сердце, опустился до такой, с позволения сказать, стряпни. Для ее «дедушки» было типично относиться к серьезным вещам, как к пустякам.

Торри рассмеялась на похвалу ужина прапрапрадедом, решив не портить такой замечательный вечер.

– Обязательно передам ваши слова Ханне, – пошутила она над доктором Гамильтоном.

Рандольф Гамильтон театрально закатил глаза и посмотрел на Лукаса Монтгомери, не сводящего с девушки оценивающего взгляда.

– Видите, как тяжело приходится бедному одинокому мужчине в доме, полном женщин, капитан?

Лицо капитана осветила уже знакомая обворожительная улыбка.

– На эту жалобу, доктор, могу вам ответить только одно: я завидую вам.

Доктор Гамильтон улыбнулся и посмотрел в сторону, пытаясь привлечь внимание официанта. Как только старик отвлекся, капитан Монтгомери посмотрел на Торри, и взгляд его карих глаз обжег ее.

Торри покраснела и принялась внимательно разглядывать свои руки, как и подобает скромной воспитанной девушке с Юга. Натерпевшись грубостей от Джейка, она была рада встретиться с настоящим южным рыцарством.

«Вот как, – вкрадчиво поинтересовался тихий внутренний голос, – ты уверена, что это рыцарство? А может, ты рада тому, что всякий раз, когда он смотрит на тебя, у тебя закипает кровь и плавятся золотые сережки, которые тебе подарил доктор?» Ей очень не хотелось признаваться в этом, но внутренний голос был прав.

«Заткнись», – резко велела Торри своему язвительному внутреннему голосу и вновь посмотрела на доктора и капитана. С той минуты, как она спустилась по лестнице, опираясь на руку доктора, и увидела капитана Монтгомери, не сводящего с нее пристального пылкого взгляда, мысли у нее стали путаться. А когда галантный капитан поцеловал ей руку и незаметно пожал пальцы, сердце заколотилось и в глазах потемнело.

Лукас Монтгомери предложил ей руку. Торри почувствовала внезапную слабость и с трудом смогла положить свою руку на изгиб его локтя. Торри не знала, как ей удалось спокойно провести весь ужин и даже съесть большую его часть.

Доктор Гамильтон встал, и Торри очнулась от мыслей. «Неужели мы уже должны уйти?» – подумала девушка. Мысль о том, что придется расстаться с капитаном Монтгомери, расстроила ее.

– Должен извиниться перед вами, молодые люди, – сказал доктор. – Десертом наслаждайтесь, пожалуйста, без меня. – Он довольно похлопал по затянутому в жилет животу.

– О нет, дедушка, – запротестовала Торри, чувствуя одновременно и ликование, и неопределенный страх. – Если ты считаешь, что надо уже уходить…

– Ерунда. Я не сказал, что плохо себя чувствую и должен идти к себе. Просто мне очень нужно съездить в лагерь. У меня уже появилось несколько пациентов, которых я должен навестить. – Гамильтон оглядел переполненный ресторан. – Уверен, у тебя надежный спутник, моя дорогая. На него можно положиться.

– Спасибо, сэр, – поблагодарил капитан Монтгомери. Потом поднялся и пожал руку старику. – Я высоко ценю ваше доверие.

Разочарованная, Торри смотрела вслед доктору Гамильтону, пробирающемуся между столиками к выходу. Порой обычаи южан казались ей очень скучными и глупыми. Будь они сейчас в конце двадцатого века, она бы с капитаном после вкусного ужина отправилась на танцы. Потом он мог бы пригласить ее к себе. Она могла пойти, а могла и отказаться.

Но в 1863 году у бедных влюбленных не было такого выбора. Они должны сидеть, пить кофе, есть пирог и болтать о всякой чепухе. После ужина, следуя правилам южного этикета, Лукас Монтгомери должен проводить Торри до двери ее комнаты и вежливо пожелать спокойной ночи. Торри вздохнула и подумала, что мысли ее принимают совсем неподобающее для молодой воспитанной девушки направление.

– Устали?

Голос капитана Монтгомери заставил ее очнуться, и она ослепительно улыбнулась кавалеру:

– Устала? О, конечно же нет. У меня такое состояние, словно я могу всю ночь не ложиться спать. Наверное, меня взволновала встреча с Ричмондом.

Лукас Монтгомери нагнулся и накрыл ее ладонь своей.

– Вам очень хочется попробовать десерт?

Торри Гамильтон сглотнула подступивший к горлу комок. Сейчас капитан очень нежно гладил ее запястье.

– Ч… что вы хотите сказать?

– Может, вместо десерта вам хочется немного подышать свежим воздухом? – Он широко улыбнулся, и Торри показалось, что сердце вот-вот выскочит из ее груди. Ей казалось, будто оно бьется где-то у самого горла.

– Да, капитан, – прошептала она. – Мне очень хочется подышать свежим воздухом.

– Пожалуйста, называйте меня Лукасом, – шепотом попросил он. – В конце концов, ведь я сегодня спас вас, не так ли?

– Но мы знакомы только…

– Ах, эти правила церемонного ухаживания и хорошего тона! Конечно, мы познакомились всего несколько часов назад, и, как хорошо воспитанная молодая леди, вы должны следовать им, – в его глазах заплясали веселые огоньки, – по крайней мере на людях. Давайте выйдем на веранду. Там мы сможем насладиться свежим воздухом и уединением.

Как загипнотизированная, Торри позволила капитану Монтгомери провести себя между столами, они вышли в двустворчатые двери и оказались на деревянной платформе, находившейся в задней части отеля. Света на веранде не было. В черном ночном небе, словно лучина, светила луна. Чтобы придать веранде сходство с тропиками, повсюду были расставлены огромные растения. На веранде, кроме них, никого не было.

– Я… мне нужно подняться к себе, – пробормотала Торри. Она посчитала, будто должна по крайней мере хоть попытаться показать, что она приличная девушка.

– Совершенно с вами согласен, – кивнул Лукас и, полуобняв ее за талию, повернул к себе. – Поднимитесь по парадной лестнице, а я потихоньку по задней и через несколько минут загляну к вам.

Глаза Торри широко раскрылись. Ее изумление было искренним.

– Прошу прощения.

В ответ капитан привлек Торри к себе. Его губы с силой прижались к ее губам, и Торри чуть не захлебнулась от жаркого поцелуя. Она застонала.

– Да… – прошептала девушка, и ей показалось, будто ее голос доносится откуда-то издалека. Она безропотно отдалась во власть страсти, охватившей ее. – Да…

Джейк Камерон быстро вошел в холл отеля «Ричмонд» и направился к стойке портье.

– Мне сказали, что у вас остановился доктор. В какой комнате он живет? – повелительным тоном обратился он к портье.

Портье удивленно посмотрел на офицера и высокомерно поднял брови.

– Прошу прощения, но мы никому не даем информацию о наших постояльцах.

Портье бросил красноречивый взгляд на грязный мундир лейтенанта, и Джейк надменно выставил подбородок. От усталости он едва стоял на ногах, все кости ломило. Молекулярная болезнь все сильнее давала о себе знать. Она подтачивала его силы, да и сказывалась утомительная разведка. Для того чтобы понять, как ужасно он выглядит, ему не нужно было смотреться в зеркало. А выглядел Джейк Камерон отвратительно, чувствовал себя еще хуже. И настроение у него было не из лучших, а тут еще этот щеголь высокомерно смотрит на него, как на нечто низменное.

От гнева в глазах у Джейка потемнело. Он бесцеремонно схватил портье за лацканы аккуратно отглаженного сюртука, одним рывком вытащил из-за стойки и грубо прижал к стене.

– Послушай, ты, ленивая задница! – вне себя прошипел лейтенант. – Я офицер армии конфедератов, и, если ты в течение двух секунд не скажешь мне, где доктор, я затолкаю твой болтливый язык тебе в глотку.

Портье в ужасе судорожно сглотнул. Его рот открылся и закрылся несколько раз, прежде чем он сумел выдавить из себя:

– К…. комната д… десять, сэр. Доктор Гамильтон остановился в десятом номере.

– Гамильтон? – Джейк отпустил портье, и тот сполз на пол, будто его не держали ноги.

Торри! Скоро он увидит ее. «Сколько же мы не виделись? – спросил себя Джейк. – Месяц? Да, месяц, а может, и больше». Он знал, что должен был написать девушке. Она скорее всего с ума сходила от беспокойства и конечно же думала, будто он бросил ее, что в общем было правдой. Если она узнает, что он спас жизнь Бренту Риду, привезя его в лагерь для оказания медицинской помощи, может быть, ну чем черт не шутит, ее ненависть к нему уменьшится. И может, Торри согласится переспать с ним. Сейчас больше всего ему хотелось заставить кулон слушаться его приказов, чтобы вернуться в свой двадцать пятый век и оставить полковника Брента Рида в мире и покое.

Джейк вспомнил полковника. Кто знает, может, он сейчас умирает. Если умрет, Торри никогда не поверит, что он не виноват в смерти полковника. Он должен найти доктора Гамильтона и мчаться обратно в лагерь.

Лейтенант Камерон быстро поднялся по лестнице, перепрыгивая через две ступеньки, потом побежал по коридору, глядя на номера комнат. Не прошло и минуты, как он уже стоял у двери комнаты номер десять. Джейк без стука распахнул дверь.

В маленькой гостиной никого не оказалось, но из-за закрытой двери раздавались приглушенные голоса.

– Доктор Гамильтон? – сказал Камерон и на этот раз постучал, прежде чем распахнуть дверь. Его рот открылся от изумления, и он сделал шаг назад.

На краю белой железной кровати в одной сорочке и нижних юбках сидела Торри. По плечам и спине в беспорядке рассыпались длинные волосы. Она сидела, подняв лицо к темноволосому мужчине, который наклонился над ней. Кроме офицерских брюк, на нем ничего не было. Лицо Торри покраснело, глаза были подернуты страстью, а губы раскрылись, как бы прося темноволосого мужчину поцеловать ее. Когда Джейк услышал стоны и мольбы и увидел, как ее изящные руки обняли офицера за шею, внутри Джейка словно что-то взорвалось.

Его охватил страшный гнев. С той же силой, с какой Джейк схватил портье, сейчас он схватил и мужчину, склонившегося над Торри. Повернул к себе и сильно ударил кулаком в испуганное лицо. Не давая возможности ему опомниться, Камерон нанес еще несколько ударов и быстро оттащил к двери.

Джейк выбросил незнакомца из комнаты, вышвырнул в коридор его одежду и захлопнул дверь, потом бегом вернулся в спальню. Торри лежала на кровати в такой соблазнительной позе, что у Джейка перехватило дыхание. С трудом сдерживая свою страсть, он усадил ее и яростно потряс. Девушка со стоном обняла его за шею и попыталась поцеловать. Джейка передернуло от отвращения, и он толкнул ее обратно на скомканное одеяло. В этот миг маленькая здравая мысль пробилась сквозь туман гнева, окутавшего его мозг. Торри с закрытыми глазами лежала на постели, из ее горла вылетали низкие стоны. Она, похоже, не заметила исчезновения любовника.

Пьяна? Когда Джейк Камерон нагнулся понюхать ее дыхание, девушка схватила его за шею обеими руками. Она потянула вниз и с силой прижалась губами к его губам. С каждым поцелуем он все больше терял контроль над собой. От ее губ пахло земляникой, но запаха спиртного он не уловил. Джейк вырвался из ее объятий.

Торри не была пьяна, но несомненно находилась в каком-то странном состоянии. Может быть, ей подсыпали наркотик? Джейк в ярости вскочил на ноги, собираясь догнать темноволосого незнакомца, которого так бесцеремонно выставил за дверь. Однако он подумал, что скорее всего негодяй уже далеко и его не догнать. К тому же Торри сейчас нуждалась в нем. Если это был наркотик, то лейтенант Камерон знал, что делать. Против этой странной и мучительной болезни, неожиданно появившейся у Торри, существует только одно лекарство.

«Странно, – подумал Джейк, – я и не знал, что такая сильная разновидность наркотика была известна в шестидесятые годы девятнадцатого века. Очень странно!»

Джейк нагнулся над кроватью и взял Торри на руки. Одно ему очевидно: когда Виктория Гамильтон проснется завтра утром, она придет в ярость. Но к тому времени Джейк уже будет далеко.