«Спокойно, спокойно, держи себя в руках. — Руби проглотила подступивший к горлу комок. — Это не может быть он. С чего вдруг такой красавец (да еще красавец с „порше“) станет ходить на свидания по объявлениям в газете?»

И все же это был он. Стоит на условленном месте с букетом роз.

— Роберт? — заикаясь, произнесла Руби.

Мужчина резко обернулся и отступил на шаг, словно увидел перед собой бродяжку в лохмотьях, которая хриплым голосом клянчит лишнюю монетку. Руби растянула губы в приветливой улыбке. Однако красивые, идеально очерченные губы мужчины остались сжатыми в тонкую суровую линию. О боже, это не он! Или он, но прикидывается, что не он, потому что я ему не понравилась. Или я ошиблась? Это не тот мужчина, а мой парень с прической серийного убийцы ждет за углом. Везет, как всегда.

— Руби! — Роберт неожиданно схватил ее за руку и с размаху припечатал смачный поцелуй где-то в районе запястья. Теперь уголки его причудливо изогнутых губ поползли вверх. — Контактные линзы, никак не могу привыкнуть, — пояснил он и добавил с робкой и в то же время чрезвычайно обольстительной улыбкой: — А врожденное тщеславие не позволяет носить очки.

«О да, — подумала Руби, — жаль было бы прятать за стеклами такие потрясающие глаза».

— Это вам. — Роберт вручил букет.

Хотя он и говорил, что придет с цветами в качестве опознавательного знака, но такого Руби не ожидала. Это были не просто цветы, и не просто розочки в целлофановом пакете, которые продаются на выходе в любом супермаркете; это был БУКЕТ РОЗ от «Найтсбридж», обернутый в тонкую, восхитительно похрустывающую коричневую бумагу и перехваченный у основания пальмовым волокном.

— Прошу. — Роберт подал ей руку «крендельком». — Не знаю, как вы, а я просто умираю с голоду.

Руби согласно кивнула, чувствуя, что от волнения не сможет проглотить ни куска. Он повел ее через Лестер-сквер, ловко прокладывая путь среди толпы. Руби шла рядом, держала его под руку и ощущала себя распускающимся розовым бутоном, под стать тем, что покачивались у нее в букете. Роберт сказал комплимент по поводу ее бежевого плаща, которому недавно пошел шестой год. Руби показалось, что от его милой лести она вдруг сделалась на целый дюйм выше и уже не идет, а вроде бы как парит в воздухе, не касаясь ногами асфальта. Роберт стал рассказывать, как заметил Руби еще издали, но не решался даже подумать, что эта великолепная женщина и есть та, которую он ждет. Руби зарделась и встряхнула волосами, точно на макушке у нее был обсыпанный блестками султан циркового пони, а не хвостик, больше похожий на солому, которую пони едят на завтрак. Пока они дошли до ультрамодного ресторана в минималистском стиле, где Роберт заказал столик, Руби поймала на себе с десяток завистливых женских взглядов.

Карма существует. Вот ее наглядное проявление — мужчина в дорогой розовой рубашке, которая на любом другом выглядела бы женоподобной блузкой, но только не на Роберте с его уверенной походкой и мягкой животной грацией. Вот она, награда за Джонатана Флетта с его шарикоподшипниками, за Дэвида-бухгалтера, за Робина-слесаря, за всех упырей, которые когда-либо появлялись в жизни Руби. Ее гордость и радость распухли до размеров небольшой коровы. Вглядевшись в Роберта повнимательнее. Руби окончательно утвердилась во мнении: «Да, он будет посимпатичнее Флетта».

— Я адвокат по уголовным делам.

«И гораздо умнее…»

— Позвольте, я выдвину ваш стул.

«И манеры гораздо более изысканные…»

— Шампанское?

«И гораздо более щедрый…»

— Да, пожалуйста, — сказала Руби.

«Да, пожалуйста, да, пожалуйста… Да! Да! Да!»

— Ну что ж, — сказал он позже, — самое страшное позади. Я весь день места себе не находил, все боялся, вдруг мы не понравимся друг другу.

Руби удивленно подняла брови. Покажите мне такую женщину, которой бы не понравился такой мужчина.

— Вы знаете, — сказала Руби, — мы, человеческие существа, можем понять, нравится нам кто-то или нет, за сотую долю секунды. Одну сотую, представляете! И что бы там ни говорили о книгах, которые не следует оценивать по обложкам, первое впечатление решающее. Если оно было неблагоприятным, невозможно вернуться назад и что-то исправить. Любовь — другое дело, со временем она растет и развивается, и…

О чем это она? Руби осеклась, комок крем-брюле застрял у нее в горле.

— Если в первый краткий миг вы не почувствовали влечения к человеку, то уже никогда не полюбите его? — испуганно спросил Роберт.

Никогда? Он на что-то намекает?

Он намекал.

— Никогда, — повторил Роберт. — Вот почему я так рад, что мое сердце дрогнуло, как только наши глаза встретились.

Руби выронила ложечку для мороженого. Она со звоном упала на пол. Когда, подобрав ложечку, Руби вылезла из-под скатерти, Роберт все еще сидел неподвижно, опираясь подбородком на руки и всем телом подавшись вперед через стол, пристально смотрел на Руби. Она растаяла в его шоколадно-карих глазах. Настал один из тех сказочных моментов, когда весь мир вокруг исчезает и ты видишь только лицо человека, которого тебе хочется поцеловать.

— Поверить не могу, что ты не замужем, — пробормотал Роберт.

— А ты женат?

— Надо быть последним идиотом, чтобы позволить уйти такой женщине.

— Ага, последний и был идиотом. То есть я имею в виду, мы не подходили друг другу, — торопливо исправилась Руби, вспомнив наставления Лу: на жизнь не плакаться, поддерживать легкий непринужденный разговор, вести себя раскованно, но не скатываясь в развязность.

— Сегодня один из тех вечеров, который хочется продлить до бесконечности, — мечтательно заворковал Роберт. — Ах, если бы я мог похитить тебя и умчать на моем «порше-бокстере».

Впервые с момента их встречи Роберт упомянул свой автомобиль. Значит, он все же существует. «Клик» — еще одна птичка-галочка в графе «Достоинства».

Официант принес счет. Еще одно испытание. Руби не надеялась, что он полностью оплатит ужин. После Робина она определила для себя — если кавалер хотя бы сделает вид, что отказывается от ее доли наличных, то…

— Я заплачу. — Роберт лишь мельком взглянул на счет и вынул кредитку из большого кожаного бумажника.

— Ты уверен?

— О чем ты говоришь, для меня это удовольствие, и я буду совершенно счастлив, если ты позволишь подвезти тебя до дома.

Руби засомневалась. Он кажется вполне приличным человеком. Куда там приличным — мужчиной ее мечты! Но все же где-то в подсознании тихий голосок шепнул: «Не надо».

— Нет, Роберт, спасибо, но не надо, — сказала Руби. — Я живу далеко от центра.

— «Порше» для того и существует, чтобы преодолевать далекие расстояния.

Он нажал кнопку на брелке с ключами. Машина, стоявшая на другой стороне улицы, ожила и приветливо мигнула всеми своими многочисленными огнями. Они подошли к автомобилю. Мягкие кожаные сиденья призывно манили в свои объятия. Руби никогда не была внутри «порше», у нее вообще никогда не было любовника с машиной. (Флетт даже не умел водить. Он, видите ли, слишком умен, чтобы засорять свой мозг разным вздором вроде правил дорожного движения.)

Руби все хорошенько взвесила.

— Подбрось меня до станции метро, — приняла она компромиссное решение.

От глаз сотрудников «Холлингворта» не могли укрыться чудесные перемены, произошедшие с Руби Тейлор. Она расцвела, словно фантастический цветок, разбуженный первыми лучами солнца, выглянувшего из-за туч после череды беспросветных серых дней. В неожиданно распустившемся бутоне преобладали розовые оттенки. На следующее утро Руби появилась в офисе в том же дымчато-розовом платье, в котором накануне отправилась на свидание. Глубоко декольтированное одеяние не очень подходило для работы (но все же лучше, чем пижамная кофта, в которой Руби по рассеянности пару раз заявлялась в контору).

Руби шагала вдоль прохода к своему столу, а головы, точно по команде, поворачивались ей вслед.

— Доброе утро, Имоджен, — на ходу весело крикнула Руби своей бывшей конкурентке.

— Привет, — заикаясь, ответила потрясенная Имоджен.

— Где выдают такой симпатичный загар?

— На Майорке, — пробормотала Имоджен.

Руби знала, что ее обращение к Имоджен моментально станет предметом сплетен. Наплевать, пускай ломают голову, отчего вдруг мрачная Руби превратилась в жар-птицу в золотисто-розовом оперении.

— Превосходно выглядишь, — сказала Лиз, когда они столкнулись с Руби возле ксерокса.

— Я и чувствую себя превосходно. — Руби с многозначительно-томным видом привалилась к аппарату и обмахнула лицо папкой с документами.

— Я так понимаю, свидание прошло удачно?

— Ну-у, как тебе сказать… супер! — выпалила Руби. — Лиз, ты себе не представляешь, он адвокат, собственная квартира в Ислингтоне, автомобиль «порше-бокстер», окончил Кембридж, умный, красивый, вежливый и… о-боже-мой-что-за-прелесть-мужчина-истинный-джентльмен. Даже если бы он не заказал шампанское, да не просто шипучку, а дорогущее марочное вино, и потом не оплатил бы полностью счет, я все равно бы упала в его объятия как подстреленная.

— О, Руби, ты не… — ужаснулась Лиз.

— Я — да, да-да-да! — воскликнула Руби. — Знаю, я не должна так сразу кидаться головой в омут, но что-то мне подсказывает — это ОН!

— А ты когда-нибудь слышала о ПРАВИЛАХ? — поинтересовалась Лиз.

— Плевать мне на правила! Я влюблена и так счастлива, что готова расцеловать даже змеюку Имоджен. И, главное, теперь мне есть с кем пойти на вечеринку. Роберт сказал, что почтет за честь сопровождать меня. Жду не дождусь, когда Флетт увидит его. — Руби злорадно сжала кулаки. — У Роба такие густые черные кудри, а Флетт вечно беспокоился о своих редеющих волосенках. О-ох, он просто позеленеет от ревности!

Руби порхнула обратно в свой отсек, по дороге послав воздушный поцелуй Эмлину Черной Пантере.

— Что это с ней? — удивился Эмлин.

— Дух святой снизошел на нашу Руби, — прошипела Лиз, — посредством брачного объявления.

— Ч-черт, — поскреб затылок Эмлин, — и мне, что ли, попробовать…