В отраженном свете столицы вьют, как ласточки, гнезда в скалах мои братья — иерусалимцы, звонкий воздух у них в бокалах. Пробиваясь за рамки улиц, поднимаясь ростком граната, этот город меняет угол отражённого в небе взгляда. Он себе выбирает души, свой витраж украшая синим. И не каждый, к нему идущий, может этот подъём осилить. Здесь бледнее кусты сирени на холмах, где царят оливы, и, как угли, огни селений раздувает ночь торопливо… Можешь в гору ползти упорно, можешь в город нести поклажу. За прозрачным его забором остановит прохожих стража. И, равны у заветной планки, все замрут без тоски и злости. И врата стерегущий ангел нам кивнёт: Проходите. В гости.