Мы снова одни на осенней планете. Друг к другу легко вспоминаем дорогу. Всё дальше орбиты, где кружатся дети. Всё ближе сюжеты, где тень и тревога… В гостинице пусто. В глуши деревенской за ужином к месту вино и усталость. И шницель, как вальсы, и легкий, и Венский. И жизни — еще половина осталась. Хозяйские дети, два русых мальчишки, внизу собирают бумажного змея. И воздух прозрачен и звонок. И слышно, как падают листья, и яблоки зреют. Хозяйская старая сторожевая зевает у входа на серой подушке. Я ёжусь невольно, очки надевая, и пальцами грею холодные дужки. Мы ходим на берег гулять вечерами. Селенье, как пледом, укрыто туманом. И в маленьком озере между горами душа отражается в ракурсе странном. Холодное утро. Так тихо на свете. В альпийской деревне — воскресная месса. Как было бы славно найти после смерти для следующей жизни такое же место.