Насвистывая, Чоло вышел из дома и сел в машину, чтобы отправиться на деловую встречу. Едва отъехав, он увидел девушку, которая настойчиво ему голосовала.
— Чего это она? Неужто заваривается мачака? — Чоло остановил машину. — Хочет показать, что просто так не отстанет? — Вообше-то времени у него совсем не было, пара часов, не больше, но Чоло был не из тех, кто упускает благоприятную возможность. Он сделал по громче радио, настроенное на станцию, передающую американские песенки. — Ну, как, принцесса, хочешь побывать на моем ранчо?
— Мне прямо, — ответила девушка с неприступным видом. Чоло продолжил было заигрывать с ней, но какое-то странное предчувствие заставило его остановиться. Что-то не так, но что, черт возьми? Ему даже захотелось высадить ее, хотя он сам не понимал почему. Он посмотрел на девушку повнимательнее: длинные кудрявые волосы, прекрасная косметика, но одета очень неряшливо. Наверно, из богатой семьи, но подалась в хиппи, решил Чоло. Не мылась уже не меньше полугода, вот влип, на кой черт я подцепил эту грязную телку? Надо избавиться от нее, иначе добром это не кончится! До бульвара Сапаты оставался один квартал. Девушка словно прочитала его мысли. — Остановите вот здесь, на углу, — показала она. Прежде чем Чоло успел слово вымолвить, пассажирка вышла, оставив на сиденье конверт. — Вам послание от команданте Фон-секи, — сказала девушка и убежала в обратную сторону.
— Чертов Чато, — мысленно выругался Сантос, — опять его шуточки!
В письме Чато спрашивал, куда девался Давид, и просил подыскать ему другое жилье.
— Ничего не получится! — вслух сказал Сантос. — Как-нибудь в другой раз, сегодня я слишком занят. — Он несколько часов безвылазно проторчал у себя дома, ожидая звонка из картеля наркоторговцев Синалоа в ответ на свою просьбу встретиться с самым главным, и потому не отходил от телефона. Считанные минуты назад ему еще не были известны день, час и место встречи, но вот наконец соответствующие указания получены, и Чоло не собирался терять предоставленный ему шанс. Через два часа после получения письма Чато через его связную он выехал из города, следуя за белым пикапом. Прибыв в Альтату, обе машины свернули направо в сторону района, где располагались дома богачей, и остановились напротив виллы в колониальном стиле, окруженной оградой пятиметровой высоты. Дон Серхио Карвахаль Кинтеро встретил Чоло на террасе с видом на море. С ним были его доверенный человек Закариас и адвокат Угарте. Чоло пожаловался им на то, что до сих пор его усилия приносят незначительные результаты: он переправил поездом в Тихуану, Сан-Луис-Рио-Колорадо и Ногалес всего лишь несколько чемоданов марихуаны, закупленной в Бадирагуато. Сантос выразил пожелание и дальше сотрудничать с картелем, но на более высоком уровне, поскольку одинаково опасно попасться с чемоданом травки и с оптовой партией.
— А твой отец знает, чем ты занимаешься?
— Нет, даже не подозревает! Для него я по-прежнему учусь в университете.
— А что ты изучаешь?
— Вообще-то агрономию, но это лишь для видимости, я прихожу в университет только затем, чтобы поболтать с ребятами. Наследующей неделе начинаются курсовые экзамены, но я не пойду их сдавать. — Карвахаль Кинтеро слушал его с очень серьезным видом; он был знаком с отцом Сантоса и не желал ему неприятностей, но в то же время понимал, что если парень и дальше продолжит заниматься этим бизнесом, то ему понадобится зашита, иначе его может постигнуть гораздо более печальная участь. Полиция будет только рада заполучить очередного мальчика для битья; все перевозчики-одиночки берутся ею на заметку, особенно на стадии запроса американской визы.
Проницательный Карвахаль уже давно обратил внимание на Мохардина и возлагал на него большие надежды. За многие месяцы сотрудничества парень ни разу не попался, а это кое-что значит. Несомненно, такой способный юноша заслуживал большего, и глава картеля начал засыпать его вопросами личного характера. «Что за черт? — мысленно удивлялся Чоло. — Или в этом бизнесе так заведено?»
— Ты готов рассказать обо всем своему отцу? — задал очередной вопрос Карвахаль.
— А ему-то что за дело? Ответ прозвучал категорично:
— Запомни, мое предприятие семейное, в нем участвуют все мои родственники, за исключением женщин. И если я беру тебя на работу, то с твоей стороны все должно быть точно так же. Выражаясь терминологией присутствующего здесь адвоката Угарте, это наша концепция. Так что выбирай — да или нет!
— Да, сеньор!
— Тогда ты в деле. Закариас, проинструктируй его, и пусть начинает работать; у нас не хватает людей в Лас-Вегасе, а гринго за травку готовы горло перегрызть.
— Спасибо, — поблагодарил Сантос. — Обещаю, вы не пожалеете!
— А это уж не твое дело, пожалею я или нет! За работу, Закариас! Барроуз не примет от меня никаких оправданий по поводу дальнейшей задержки!
Адвокат Угарте в любой ситуации умел непринужденно улыбаться и этим нравился Сантосу. Глядя на него, никто не поверил бы, что он связан с торговлей наркотиками. На автостоянке перед домом они увидели светловолосую девушку, выгружающую из машины пакеты с продуктами из супермаркета.
— Закариас, вы мне поможете?
— Это Грасьела, — представил Закариас девушку Сантосу, — внучка дона Серхио. Он в ней души не чает! — Чоло окинул Грасьелу изучающим взглядом. Любая блондинка, пусть даже крашенная, неизменно привлекала его внимание.
— Очень приятно, Сантос Мохардин. По какому случаю так много покупок?
— В этом доме всего не хватает — от туалетной бумаги до еды!
— Но вы наведете в нем порядок, не правда ли?
— Надеюсь! — Все вместе отнесли пакеты на кухню. Чоло пришел к выводу, что внучка сеньора Карвахаля — девочка что надо, особенно ему понравились ее простота и раскованность в общении. Из магнитолы ее автомобиля звучала «Миссис Робинсон» в исполнении Саймона и Гарфанкла.
— Какая красивая песня! — похвалил Чоло.
— Осточертели уже эти частушки и страдания! — ответила девушка.
— Едем, Мохардин! — поторопил его Закариас. — У нас мало времени!
Человек, считающийся правой рукой главаря картеля Синалоа, отвез Чоло и Блонди в ресторан на краю пляжа. Там он заказал фаршированную рыбу, себиче из креветок и чичарроны из парго, морского леща, а затем вкратце растолковал Сантосу его задачу:
— Тебе придется пересечь пустыню Сонору, уложившись в жесткие временные рамки, и доставить груз в Лас-Вегас. — Потом уже более подробно Закариас остановился на вопросах безопасности: — Отныне ты не имеешь права действовать на свой страх и риск. Теперь мы все как одна семья и зависим друг от друга, а потому ты должен согласовывать каждый свой шаг с шефом или назначенным им человеком, в данном случае со мной или адвокатом Угарте. — О том, какое наказание ждет за предательство, Закариас не сказал ни слова, но Чоло и сам знал, что бывает с теми, кто пытается обмануть дона Серхио. Он не стал задавать лишних вопросов; перед ним открылась заветная дверь, и Сантос не собирался отступать именно сейчас, горя желанием бросить вызов всему свету, готовый дерьмо жрать, если понадобится, мать их…
Отец сначала раскричался:
— Ах ты, недоумок, не позволю, чтобы мой сын подался в гомеро!
— Все уже решено!
— Подожди хотя бы, когда я богу душу отдам, тогда и делай что хочешь! — Чоло стал объяснять отцу, что ему не нравится учиться, что братьям же лучше будет, больше земли в наследство достанется, что на обычной работе мало платят, а эта ставка беспроигрышная и упускать такую возможность нельзя.
— Дон Серхио отнесся ко мне очень хорошо, но велел заручиться твоим согласием. — После многочасовых препираний Мохардин-старший понял, что сына не переубедить.
— Ладно, но чтоб матери ни слова, нас в свои дела не впутывай и на наших глазах деньгами не сори!
Через неделю Сантоса было не узнать; он расстался со своими длинными волосами, купил себе соломенную панаму, сел за руль фуры, груженной десятью тоннами марихуаны, и помчался по шоссе, ведущему в Мехикали. На границе его встретил Закариас, проследил за перегрузкой товара в восемь туристических трейлеров и возглавил процессию, направляющуюся в Лас-Вегас. Доставив груз на место, Закариас представил новичка покупателю, мистеру Барроузу:
— Отныне, сеньор, транспортировкой будет заниматься Сантос Мохардин. — Для Чоло это означало войти в дело с главного входа. Сеньор Барроуз не только дал ему свое благословение, но и пригласил вместе отпраздновать успех в роскошных гостиничных апартаментах в обществе девушек по вызову. Два дня Чоло находился на седьмом небе. Однако в субботу вечером он извинился перед гостеприимным хозяином и сказал, что хотел бы отправиться спать.
— Почему? — удивился тот.
— Уезжаю рано утром. В сезон дождей возникают дополнительные трудности при заготовке травки; мне надо проследить, чтобы все было в порядке для нашей следующей ездки.
Барроуз одобрительно улыбнулся:
— Эй, Зак, этот парень знает, что делает!
— Настоящий мужчина умеет уделять потехе час, а работе время! — согласился Закариас и добавил, обращаясь к Чоло: — Увидимся в Кульякане, я выеду завтра к вечеру.
Покидая утром фешенебельный отель, Чоло вспомнил о Давиде. Где-то он сейчас, дурачок Санди? Влучшем случае в Лос-Анджелесе, швыряет бейсбольный мяч… Кульякан встретил его полной сумятицей, повсюду стояли контрольно-пропускные пункты, улицы патрулировали полицейские джипы. Из газеты он узнал, что Иригойена отпустили после недельного плена; его нашли на автостоянке стадиона имени Анхеля Флореса. За освобождение банкира уплатили выкуп в шесть миллионов песо. Вот чертов Чато, разбогател-таки! На пресс-конференции Маскареньо рассказал, что деньги забрала элегантная дама из условленного места в зале ожидания неотложной помощи больницы социального страхования во время наплыва посетителей и тут же исчезла, как по волшебству. Однако полиции уже известен состав преступной группы и место их сборищ в доме в колонии Росалес.
— Допрошены соседи, с их слов составлены фотороботы, и мы уверены, что очень скоро сумеем засадить злодеев за решетку. Сейчас я не стану называть их имена, чтобы не затруднить проведение следственных мероприятий.
— Хрен тебе! — подумал Чоло. — Ребята из Коль-Рос для тебя слишком крепкие орешки, зубы обломаешь!
Он noexaл в Альтату. чтобы доложить дону Серхио об успешном выполнении задания. На вилле никого не было, кроме охраны и внучки дона Карвахапя.
— Странно, — удивился Чоло. Белокурая Грасьела загорала возле бассейна с книжкой Октавио Паса под музыку долгоиграющей пластинки «Манкис». — Привет, Грасьела!
— А, Сантос, как дела?
В чем дело? Похоже, девочка не в духе. Чоло старался не смотреть на ее голые ноги, смазанные лосьоном от комаров, но не мог не заметить непослушную кудряшку, выбившуюся из-под трусиков бикини.
— А где твой дедушка?
— На рыбалке, и вернется только к вечеру. Грасьела не сводила с него глаз, и Чоло, не привыкший деликатничать с девицами, решил действовать напрямую:
— Слушай, пошли выпьем чего-нибудь вместе! Грасьеле это явно не понравилось.
— Я уже пью, как видишь. — И показала на стакан с оранжадом.
— Это… а может, пивка? — Грасьела села, опустив себе на живот раскрытую книгу.
— Кончай, Сантос, понял? Запомни: я никогда не пойду на свидание с мужчиной, который работает на моего дедушку, так что даже не мечтай об этом!
— Я работаю на себя, а не на дедушку!
— Все равно не хочу никуда с тобой идти, мне и здесь хорошо, с книжкой!
— О чем она?
— О мексиканцах в Лос-Анджелесе.
— А тебе нравится этот город?
— Да. — Она снова легла, и Чоло невольно уставился на непослушную кудряшку.
— Ты бывала на бульваре Сансет?
— Всего хорошего! — отрезала Грасьела. — Я скажу дедушке, что ты приходил, — и погрузилась в чтение.
«Ну, конечно, — думал Чоло, направляясь к выходу, — раскатал губу! Будто у тебя нет своих телок в Кульякане, да еще Мария Фернанда, девочка моя, уже в следующем месяце станет ясно, выстрелит ружье или нет». Он уже подходил к дверному проему, увитому стеблями с желтыми цветами, когда ему вслед донесся голос Грасьелы:
— Сантос! — Он вопросительно обернулся; блондинка шла к нему, прикрываясь от солнца раскрытой книжкой, как зонтиком. — Я ведь тебе нравлюсь, правда?
Чоло залился краской.
— Н-ну, большеньки-меньшеньки…
— Ты бы женился на мне?
— Что-о? Прости, не понял, что ты сказала?
— Послушай, я беременна. Отец ребенка сбежал в Европу, и мне нужно срочно выйти замуж. Зная моего дедушку, могу предположить, что он собирается выдать меня за тебя; уже три дня только о тебе и говорит; но сначала мне надо знать твое мнение, потому, может, что я, скажем, настроена более романтично.
Чоло остолбенел от изумления.
— Ты это серьезно?
— Конечно, иначе почему дед так легко согласился отправить тебя в поездку, как думаешь, особенно в Лас-Вегас, один из его самых прибыльных пунктов сбыта?
— Поклянись, что не шутишь!
— До тебя всегда доходит так медленно? Не видишь разве, что удача сама плывет тебе в руки?
— Да, но…
— Знаю-знаю, у тебя, как у всех, есть свои планы.
— Да нет, дело не в этом, просто…
— Наверное, тебе сейчас совершенно необходим глоток пива.
— Погоди-ка, ты говоришь, именно поэтому твой дедушка отправил меня в поездку?
— Ну, конечно, разве ты не знаешь, сколько людей выпрашивают у него возможность заработать? Все не так просто, а ты как думал? Дедушка познакомился с тобой и решил, что ты мне подходишь. За последние четыре дня посвятил меня во все подробности твоей биографии и прочее, поэтому я была бы полной дурой, если б не поняла, что он старается меня уговорить.
У Чоло голова пошла кругом.
— Я пошла за пивом, — сказала, глядя на него, Грасьела и остановилась.
— Да что с тобой? Тебе расхотелось?
— Это… мне надо домой, с отцом кое-что уладить.
— Приезжай завтра, продолжим разговор. И вот тебе мой совет: не заставляй дедушку посылать за тобой, он может рассердиться.
Чоло вышел вон, сгорая от негодования; как можно жениться на женщине, которую видел один раз в жизни? К тому же она беременна, и именно поэтому ему обломился Лас-Вегас, хотя за лакомый кусок наверняка идет драка. Теперь Сантосу стал понятен скрытый смысл слов дона Серхио о семейном предприятии. И Грасьела смотрит на жизнь точно так же, как ее дедушка, а еше плетет что-то о романтике, чертова девка!
Чоло находился в полной растерянности и нуждался в чьем-нибудь совете. Он вдруг понял, что в отсутствие Чато самым близким человеком для него была Мария Фернанда, позвонил ей и пригласил вместе поужинать.
— И не мечтай, — ответил она. — У меня траур.
— Почему? — испугался Чоло, сразу подумав о своем друге — наверное, с ним расправились военные или полиция.
— Умер кто-то?
— Не умер, а убит!
— Да кто же?
— Папа Давида.
— Что? Фернанда, мне необходимо с тобой увидеться! — После пятнадцати минут уговоров Нена наконец уступила. Мохардин заехал за ней на своем новеньком «гранд-маркизе», чтобы подчеркнуть, какое большое значение он придает их встрече.
— Ой, Чоло, что за роскошь! Дела пошли в гору, я смотрю?
— Большеньки-меньшеньки, как ты говоришь! — Они поехали в ресторан китайской кухни биоклуба рядом с кинотеатром «Диана». Чоло не скрывал своей тревоги.
— Расскажи, что произошло с твоим дядей!
По словам Марии Фернанды, три дня назад утром вооруженные винтовками братья Кастро во главе с Сидронио, у которого на лбу красовался свежий шрам, явились на лесопилку. При виде их все рабочие бросили работу и расступились в стороны.
— Ну, должник, как поживает твой придурочный сынок? — Альфонсо отвернулся от него, храня веру в человеческую порядочность и слово, данное доном Педро.
— Не забывай о соглашении, Сидронио. у меня с твоим отцом есть договор, и я его соблюдаю! — Больше он не успел сказать ни слова, его тут же расстреляли.
— За моего брата! — выкрикнул убийца, плюнул на мертвое тело и убрался прочь.
— Чоло, если встретишь Давида раньше, чем я, обещай, что сообщишь ему об этом с большой осторожностью. Мама недавно вернулась из Чакалы и опасается, что у него могут усилиться слуховые галлюцинации.
— Скажи ей, чтобы не беспокоилась за Санди, у него наверняка все хорошо!
— Как она может не беспокоиться? О Чато по крайней мере хоть что-то известно, а Санди…
— Скажи ей, чтоб не волновалась, он сейчас скорее всего в Лос-Анджелесе.
— Откуда ты знаешь?
— Да потому что он уже давно туда рвался; у него теперь один свет в окошке — Дженис Джоплин!
— Он по-прежнему мечтает о той певичке? Это какая-то одержимость; я видела, как люди впадают в истерику и лишаются чувств, например, на концертах «Битлз», но еще не встречала человека, который влюбился бы в символ. Возможно, он познакомился с ней во время поездки в Лос-Анджелес, но как?
— Загадочное стечение обстоятельств!
— Мне так жаль, что у него ничего не получилось с «Доджерс»! Только вообрази — мой двоюродный брат подает за одну из команд высшей лиги! Ему, конечно, помешала эта болезнь…
Не успел официант принести им закуски, а Чоло, как обычно на встречах с Марией Фернандой, от избытка чувств уже места себе не находил, его влюбленность была очевидной. Мужчины совершенно не умеют сдерживать себя, подумала Нена.
— Чоло, отчего у тебя эти темные круги под глазами?
— Не выспался, сделал рейс через границу и обратно без остановки. — Желая сменить тему, Сантос решил перейти к главному, ради чего пригласил Марию Фернанду: — Ну, так как, подруга? Заварим мачаку?
— А?
— Разве не помнишь, что ты обещала, когда я предложил тебе стать моей невестой? Пришел час расплаты!
— Мы договорились подождать один год, еще есть время.
— Мне необходим твой ответ немедленно: ты согласна выйти за меня замуж?
— Пречистая Дева Мария! — Нена сделала глоток напитка из своего стакана. — Ты ведь шутишь, правда?
— Я сейчас меньше всего расположен к шуткам.
— Чоло, мы просто друзья, даже не помолвлены и вдобавок слишком молоды!
— А я хочу жениться, причем не по указке, а на той, кого выбрал сам!
— О чем это ты?
— О том, что я хочу жениться на тебе!
— Послушай, Чоло, что с тобой, ты слишком возбужден, успокойся!
— Не веришь, что я люблю тебя?
— Верю, верю, ты мне тоже очень нравишься, я помню тебя с тех пор, когда мне было только восемь, а папа взял тебя к себе в команду кэтчером, но с чего ты вздумал жениться именно теперь? Можно подумать, тебе уже тридцать лет стукнуло!
— Просто хочу, чтобы ты была только моей, вот и все!
— Нет, Чоло, извини, но я живой человек и не могу стать твоей собственностью.
— Ты поставила мне условие стать богачом, и я им стал.
— Слушай, отстань, ведешь себя как ребенок, который выпрашивает игрушку!
— Я смотрю на это иначе, ждал целый год сегодняшнего разговора, ты даже не подозреваешь, чем мне только не приходилось заниматься, чтобы выполнить твое условие!
— Ну, пожалуйста, Чоло, мы с тобой будем встречаться, ходить в ресторан, на танцы, а если я уеду в Гвадалахару, будешь приезжать ко мне в гости! А теперь отвези меня домой, я не хочу быть помолвленной и кому-то принадлежать!
Когда Нена вылезла из машины в Коль-Поп, на душе у Чоло было еще тяжелее, чем накануне свидания. Пока он ждал, когда Нена войдет в свой дом, сзади его объехал патрульный джип, до отказа набитый полицейскими. Чоло решил на всякий случай не спешить трогаться с места, спустя некоторое время запустил двигатель и уже собрался ехать в сторону церкви Санта-Крус, как вдруг заметил девушку, подающую ему знаки; эта была та самая хиппи, которую он подвозил восемь дней назад, только теперь с ней была еще и подружка.
«Только вас мне и не хватало, мисс Инфекция!»
Чоло попытался объехать ее, но девушка вышла на дорогу и загородила проезд.
— Сегодня я не смогу тебя подвезти, — начал объяснять он, — у меня много работы… — В это время вторая девица влезла в машину с другой стороны. Когда же, черт возьми, я научусь запирать двери во время езды по городу!
— Кончай базар и рули прямо, — велела девица голосом Чато. — Этот долбаный патруль чуть меня не заграбастал! — Чоло только рот разинул от удивления.
— В чем дело, парень?
— Трогай, пендехо!
— Ах, каброн, я тебя не узнал! Какого хрена ты вырядился девкой?
— Чтоб не приставали педики вроде тебя!
— С ума сойти!
— Да хватит тебе охать из-за дерьма всякого, нам всем приходится изощряться, кто как может! Машина твоя?
— Ага.
— Забурел ты, как я погляжу. Ладно, тебе мое письмо передали?
— Да, но я уезжал по делам.
— Срочно найди мне другой дом, а сейчас отвези на время в какое-нибудь безопасное место.
— В «Кихоте»?
— Ни в коем случае, там наверняка все ходы и выходы под наблюдением.
Пока выезжали из города, обсудили события в домике на холме.
— Мне кажется, там побывали не полицейские.
— Да, это дело рук земляков Давида. — Откуда ты знаешь?
— Я сам на них напоролся, похоже, родственники Рохелио Кастро.
— Давида увез?
— Нет.
— Он разве не с тобой?
— Нет.
— Тогда плохо дело, полиция думает, что он один из твоих людей.
— С чего ты взял?
— Твоя сестра сказала, за вашим домом следят, а Давида объявили в розыск.
Чато покачал головой.
— Давиду нельзя оставаться без присмотра. Слушай меня внимательно, Чоло, обещай мне сделать кое-что: если меня грохнут или повяжут — есть у меня такое предчувствие, — помоги Давиду!
— Не говори чепухи!
— И вот еще что… — Чато не договорил и быстро придвинулся вплотную к Чоло. — Смотри, куда гонишь, балда!
— Что еще?
Увлекшись разговором, Сантос не заметил, как на их пути возник контрольно-пропускной пункт. Полицейские сделали ему знак остановиться и припали лицами к окнам автомашины; под их бесстыжими взглядами спутница водителя придвинулась к нему еще ближе и в смущении спрятала лицо у него на плече. Поглазев еще несколько нескончаемых секунд, стражи порядка дали им знак продолжать движение.
— Вот ублюдки! — перевел дыхание Чато. — Они мне всю дорогу на пятки наступают! — Пока одной рукой он обнимал Чоло, другой незаметно доставал из бюстгальтера спрятанный в нем пистолет.
— Ну, что, обосрался? — поквитался с ним Чоло.
— Не в этом дело, просто меня теперь все знают в лицо!
— А как остальные, не попались?
— Вроде нет; после того как забрали выкуп, мы разбежались в разные стороны.
— В газетах пишут, что деньги взял ты.
— Они соврут, недорого возьмут!
— Как все прошло?
— Могу тебе сказать только, что мне понадобилось два раза менять внешность. Послушай, Чоло, мне позарез необходимо залечь на дно. Я не спал с самого четверга, хожу по краю пропасти; у тебя есть надежное место, где можно переждать?
— Поехали ко мне на ранчо, отец сейчас в Навохоа, хоть немного там отдохнешь!
Они повернули в сторону гор. На ранчо их встретил яростный лай собак.
— Вот черт, Чоло, ты бы еще пошумнее место нашел! Сторож видел «гранд-маркиз» Чоло впервые, поэтому наставил на них карабин.
— Привет, Чалио!
— Привет, Сантос! Не узнал тебя. — Чоло подъехал на машине к самому дому, а сторож принялся утихомиривать собак, которые продолжали злобно рычать.
— Чато, оставь в машине этот свой чертов бабий наряд! — взмолился Чоло.
— Нет, лучше войду в дом в таком виде, чтобы сторож ничего не заподозрил. Он уже привык, что ты сюда девок возишь.
— Но не таких же страхолюдин, не позорь меня!
— Подумаешь, разборчивый какой! — Чато, не задерживаясь, вошел в дом. Чоло не сразу последовал за ним, а сначала приблизился к сторожу.
— Каброн, у тебя собаки не кормлены, что ли?
— Да нет, просто они твою машину не признали.
— Ну так купи им очки, чертов Чалио!
— Не раньше чем мне повысят зарплату! Как девочка, хороша? — Сторож плотоядно облизнулся. — Попка вроде бы ничего смотрится!
— Могу сказать тебе только одно, — ответил ему Чоло доверительным тоном. — Это бывшая Мисс Синалоа.
— Ни черта себе!
Убедившись, что Чато уже спит на первой попавшейся кровати, Сантос удобно расположился в кресле-качалке. Назавтра ему предстояло встретиться в Альтате с доном Серхио и решить вопрос с Грасьелой.
«Бог мой, — подумал он, — я теперь совсем как Счастливчик Лучано! Что за сумасшедшая неделя!»