Зона турбулентности закончилась, и яркие потоки света хлынули в иллюминаторы. Здесь, наверху, всегда солнечно.

Как хочется лечь на горячий песок, закрыть глаза и не слышать ничего, кроме морского прибоя!..

Ненастье осталось там, внизу, под плотной пеленой питерских облаков.

Кажется, за последний месяц все возможные катаклизмы обрушились на наше агентство: туман непонимания, град упреков, метели бумажной переписки, молнии факсов…

И наконец грянул гром: Дубцов, генеральный директор крупной телекоммуникационной компании, для которой мы выполнили дизайн и печать буклетов, требует вернуть деньги. Для нас – целое состояние! Или переделать огромный тираж, отпечатанный в Финляндии с фольгированием, вырубкой, матовым ламинатом, выборочным лаком, калькой, конгревом… Формально Дубцов прав – корпоративный цвет вместо темно-синего получился фиолетовым. Договор был составлен наспех, и это полностью наша ошибка. Слишком обрадовались, когда выиграли тендер.

Мы пробовали уговаривать себя, что при дневном свете буклеты смотрятся иначе, чем при искусственном. Но чернильная фиолетовость не исчезала ни при каком освещении.

Оставался еще один аргумент. Наши другие заказчики, из центра эзотерического консультирования, подсказали, что фиолетовый – это цвет верхней чакры, вселенского разума и выхода в астральные миры. Как раз то, что нужно для телекоммуникационной компании – уровень и масштабы, связь с космосом! Но, увы! Господин Дубцов не захотел выходить в астрал и наотрез отказался от общения.

Конечно, ему и дела нет, что такие затраты могут убить наше агентство. Недаром у него такая непробиваемая фамилия! Я писала ему письма, предлагала варианты компромисса. Дубцов спокойно уехал в отпуск. Сейчас, наверное, катается на горных лыжах где-нибудь в Швейцарских Альпах.

Самолет идет на посадку. Скоро приземлимся в аэропорту Хургады. Мой отдых, несмотря ни на что, начинается. Прилечу, надену любимое фиолетовое платье в белый горошек и забуду обо всем…

Когда я разобрала вещи и устроилась в уютном, сияющем чистотой номере отеля, за окном было уже темно. Я вышла на балкон – яркие звезды, силуэт мечети, перевернутый серебристый месяц – словно с обложки «Тысячи и одной ночи». Со стороны моря доносился ритмичный восточный мотив, мерцали на ветру разноцветные огоньки…

Я вышла из отеля. На главной аллее заглянула в первый попавшийся магазинчик. Хозяин, молодой темноглазый араб в серой галабее, вскочил и громко приветствовал меня на ломаном английском. Других покупателей не было.

Я бродила по царству кальянов – больших и маленьких, матовых и блестящих, гладких и покрытых чеканными узорами. Их было, наверное, несколько сотен. Вдруг мне показалось, что где-то здесь, в полумраке, затерялась лампа Аладдина. Стоит ее найти, и все мои желания будут исполнены…

Хозяин следовал за мной по пятам, расхваливая свой товар на всех известных ему языках. В знак гостеприимства он включил кондиционер. Мне стало холодно.

Пора уходить, что-то не видно волшебной лампы…

Я направилась к выходу, одновременно пытаясь извлечь из сумки кофту. Раздался страшный грохот. Зацепив сумкой за самый большой кальян, я нарушила всю экспозицию. Несколько кальянов упало, увлекая за собой остальные. А содержимое моей сумки оказалось на полу. Чего в ней только не было! Даже визитки зачем-то прилетели со мной в отпуск.

Виновато улыбнувшись, я стала собирать упавшие вещи.

– Это вы учинили здесь погром? – раздалось за моей спиной.

Я обернулась. Голос принадлежал высокому стройному мужчине в белых льняных брюках и черной рубашке поло. В полумраке магазинчика он ослепил меня белозубой улыбкой на фоне темного загорелого лица.

– Ваше? – спросил он, протягивая несколько моих визиток.

– Мое. Спасибо…

– Можно взять одну? – Не дожидаясь ответа, он отделил визитку, беглым взглядом скользнул по ней и собрался положить в карман. Но что-то его заинтересовало, и он стал внимательно всматриваться в кусочек картона.

– Работаете в рекламном агентстве? – спросил он с таким удивлением, будто речь шла, по меньшей мере, о дипломатическом корпусе.

Из магазинчика мы вышли вместе.

– Вы откуда приехали? – спросила я.

– Из Москвы. Может, выпьем по чашечке кофе? В этом кафе, – он показал на светящуюся вывеску, – замечательно готовят кофе по-восточному.

Когда мы устроились на круглых кожаных пуфах и сделали заказ, мой спутник представился:

– Меня зовут Алексей. А вы, значит, генеральный директор «Радостной Рекламы», – и он повторил мое имя и фамилию.

– У вас хорошая память.

– Не жалуюсь.

– А вы чем занимаетесь?

– Мы же в отпуске, давайте не будем о работе! – Алексей улыбнулся, вновь продемонстрировав свою великолепную улыбку.

– По загару видно, что вы отдыхаете уже давно.

– Десять дней. Завтра лечу обратно.

– Вам нравится Египет?

– Да, здесь отличный дайвинг. Знаете, красоту подводного мира ни с чем не сравнить! Я только что получил сертификат дайвмастера. У меня уже несколько сот погружений.

– А я боюсь нырять. Мне кажется, что будет трудно дышать.

– Это поначалу. Но все приходит с опытом.

– А еще я боюсь ядовитых мурен. Вдруг подплывет и укусит?

Почему-то мои слова его очень рассмешили. Отсмеявшись, он поинтересовался, где я остановилась.

Я показала на мой отель:

– В «Хилтон-Плаза».

– И я оттуда! – обрадовался Алексей. – Тогда пойдемте скорее ужинать. Мне кажется, вы совсем замерзли. В этом году на побережье холодные ветры.

В ресторане я, наконец, стала согреваться.

– Рассказывайте, как обстоят дела у рекламистов Питера, – потребовал Алексей, когда мы набрали еды и сели за стол.

Я вспомнила, что полчаса назад он сам просил не говорить о работе, но искушение рассказать ему все, что волновало меня в последнее время, было слишком сильным…

Под негромкую музыку, запивая пряный восточный плов и острые баклажаны терпким рубиновым вином, я поведала моему новому знакомому о жестоких заказчиках и добросовестных рекламистах, о человеке с неразвитой верхней чакрой, не способном оценить удивительную возможность связи с мировым разумом…

– А вот вам нравится фиолетовый цвет? – спросила я у Алексея в конце своего сентиментально-производственного повествования.

– Фиолетовый – это такой же, как ваше платье?

– Да.

– Тогда – очень нравится!

Я поднялась из-за стола, чтобы взять порцию десерта.

– Оказывается, рекламисты из Питера прибывают в жаркие страны не только расстроенными и замерзшими, но и на редкость голодными, – вздохнул Алексей. – Завтра в восемь я уезжаю в аэропорт. Позавтракаем до моего отъезда?

«Пройдет совсем немного времени, мы скажем друг другу “до свидания” и вряд ли увидимся вновь», – подумала я с некоторым сожалением.

На завтрак Алексей пришел в шерстяном пуловере – уже подготовился к полету. Мы устроились за тем же столиком, что и вчера.

– Сегодня моя очередь мерзнуть и раздавать визитные карточки, – сказал он и вынул из кармана визитку.

Собираясь продолжить поедание салата, я положила ее перед собой и… застыла. Наверное, мое молчание длилось несколько минут. Я вглядывалась в знакомый логотип, перечитывала фамилию директора и название фирмы…

– А вы, оказывается, тоже не прочь побаловать себя чтением визиток! – Голос Алексея вернул меня в реальность. – Приезжайте ко мне в Москву, у меня целых три тома визиток. Дам почитать.

Стараясь, чтобы мой голос звучал как можно официальней, я произнесла:

– Ах вот вы какой, господин Дубцов!

– Такой, какой есть, увы… – Он развел руками.

– И вам не стыдно?!

– Немного. Только объясните, чего я должен стыдиться?

– Своего неуважения к рекламистам, неискренности…

– Я искренне полюбил фиолетовый цвет, клянусь! Приеду в Москву, куплю себе фиолетовый костюм, фиолетовые ботинки и фиолетовый галстук.

– В полоску.

– Да, именно в полоску – и тоже фиолетовую.

– Боюсь, вам будет трудно составить такой комплект.

– А я не боюсь трудностей. Главное – у меня есть буклет! Я буду выходить к своей фиолетовой машине, гордо держа перед собой это дизайнерское чудо.

– И куда же вы направитесь в таком великолепном виде?

– Да мало ли дел у лидера Партии Фиолетовых.

– Например?

– Например, борьба за права угнетенных рекламистов.

– Поддерживаю. А еще?

– Еще можно создать клуб любителей ранних завтраков.

– Тогда я, пожалуй, готова записаться в вашу партию.

– Не все так просто. Нужен вступительный взнос.

– Какой?

– Ваше обещание приехать в Москву.

– Чтобы вернуть вам деньги за буклеты?

– Чтобы получить новый заказ.

– Алексей, почему вы так легко меняете убеждения? – поинтересовалась я.

– Я их меняю не легко. Просто у меня появились серьезные аргументы: ранний завтрак и платье в горошек.