Солнце кинуло последний луч в синеву неба и скрылось за горизонтом. Вечер залил улицы холодным светом от фар машин и янтарно-желтым светом фонарей. Андрей вышел на проспект и зашагал вдоль ярких огней витрин.

— Не будет прикурить? — приблизился молодой парень с лицом человека, уже вкусившего сладости жизни.

— Нет. Не курю.

— Жаль, — парень пожал плечами и двинулся далее.

Андрей какое-то время смотрел ему вслед.

Через квартал появились кафе. Люди медленно стекались к этим островкам ночной жизни, словно мотыльки.

Андрей вошел в первое, приглянувшееся, и выбрал свободный столик.

Ему так не хотелось сидеть дома.

А здесь можно было какое-то время избавиться от того противного чувства страха одиночества.

Да-да, именно одиночества.

Вы знаете, как бывает страшно, порой, остаться один на один с самим собой, со своими мыслями!

«Я никогда не думал, что это так».

Раньше Андрею удавалось избегать самого себя: он занимал свой мозг какой-нибудь работой, или стремился очутиться среди людей… А теперь всё чаще и чаще приходится наталкиваться на дверь, ведущую в странный мир собственных мыслей.

«Со мной что-то не так», — вдруг подумалось Андрею. Ему даже показалось, что он вообще не он.

«А кто же тогда?»

Истина кружилась так близко, что можно было ее схватить за руку, но все разбилось и пропало за обыденностью фразы:

— Что вы будете заказывать? — к столику подошла девушка-официантка.

Андрей мельком окинул её взглядом, отмечая на её ногах какие-то задрыпаные тапки и сельский макияж на лице.

— Чай.

— Всё?

Что за тон!

— Пока, что да… И трубочку в чашку.

Девушка ушла.

Судя по всему — шутку она не поняла. Сейчас, наверняка, принесет чашку с трубочкой.

Мысли стекались к утренней встрече со своим старым учителем.

«Когда мы с ним расстались? Мне тогда было лет двенадцать».

Жизненные установки Петра Сергеевича он улавливал с трудом. Чем он жил, что делал — не понятно.

Он и раньше был странным… Одно, что как-то успокаивало мятеж в душе Андрея — это путь к свободе. Он реально существовал.

Однажды, на одном из так называемых занятий, Петр Сергеевич провел его в странный мир.

Андрей до сих пор склонен предполагать, что попал под воздействие гипноза… Но не выбери он другую дорогу — не стать ему «воином».

«Хотя, может это и не мой путь», — подобная мысль мелькала не раз, но Андрей ее гнал, и снова двигался к своей цели.

— Ваш чай, — подошла девушка.

В чашке торчал «зонтик».

— Мерси.

Андрей сдержанно улыбнулся.

— Итак, — достал он свой кожаный портфельчик, — приступим.

На стол легли несколько затертых книг, папки и фотографии.

«Самый знаменитый лабиринт — Минотавра — находился на Крите, — читал он. — Там приносились жертвы человеку-быку… Но Тесей, убивший этого монстра, при помощи нити Ариадны, нашел выход из лабиринта».

— Чего Михаил так испугался, — Андрей вытянул «зонтик» и отхлебнул чай. — Так… Давай-ка сосредоточимся.

«Этимология слова неизвестна. В наиболее ранних упоминаниях проявляется лишь производное, вторичное значение, которое, скорее всего, воссоздает оригинал. Можно проследить гипотезу, согласно которой идея лабиринта возникла впервые как обозначение группового танца, во время которого цепочка исполнителей следовала по строго определенному пути».

— Бред. Зачем мне все это?

«А там ли я ищу?» — Андрей откинулся на спинку и снова сделал глоток.

— Стоп! — какая-то мысль промелькнула в голове. Но тут же испарилась.

Мысль была очень важная.

Из кармана донеслась мелодия из кинофильма «Бриллиантовая рука». Это звонила Маша.

— Да, алло! — Андрей придал голосу строгости главного врача.

Это у него получалось. Этакая смесь занятости человека, выполняющего ответственное задание, где любые средства хороши. А главное — это нотки снисхождения к непонятливым обывателям.

— Привет! Ты там долго ещё? — спросила жена. Она думала, что он еще в больнице.

— Уже выезжаю. Думаю заскочить в супермаркет. Что взять?

— Не знаю… Может чего-то сладенького?

— Окей! Выберу что-то на свой вкус.

Минут через двадцать Андрей уже шлялся среди прилавков, выбирая что-то сладенькое. Затем отстоял длиннющую очередь к кассе.

Народ попался нервный. Все куда-то торопились, пытались влезть вне очереди. Другие возмущались, что из пяти касс работают только три.

— Вы что не видите? — рьяно кричала охраннику модно приодетая старушка. — Найдите остальных продавцов, пусть откроют другие кассы.

Домой Андрей попал часов в восемь.

Ужин был отличным. Андрей чмокнул Машу в щечку и направился в ванную.

Понежившись, минут двадцать в горячей воде, он вылез вон.

Жена уже спала. Из-за двери спальни на Андрея набросился кот Бадя. Он вцепился в бахрому полотенца и повис.

— Вот же… Пошёл вон, бандит!

Маша мирно сопела. Андрей наклонился, чтоб поцеловать её в лоб.

— А? — жена приоткрыла глаза. — Ты какой-то другой… Совсем другой…

Андрей опешил.

Маша зевнула и снова засопела.