— Ну и где он? — сразу же с порога спросил вошедший.

Сергей Семенович, не спеша, поднял глаза, оглядывая посетителя. То был человек довольно высокого роста, с аккуратной стрижкой и такими же аккуратно подогнанными к лицу усами. При ходьбе ощущалась какая-то кошачья грация.

Одно, правда, сразу бросалось в глаза: потухший взгляд. И он резко диссонировал с общей картиной.

От опытного глаза Сергей Семеновича не ушло и то, что посетитель все делает через силу.

— Как я понимаю, вы Игорь Скопюк? — тихо спросил главврач.

— Точно так! — в голосе собеседника мелькнула ирония. — Капитан Скопюк.

— Ясно, — Сергей Семенович немного помолчал, а потом лишь ответил: — Пропал.

— Это мне уже говорили, — майор сел напротив главврача. — Где? При каких обстоятельствах? Когда точно это случилось?

— Ого, сколько сразу вопросов!

— Послушайте, Сергей Семенович… правильно?.. Так вот, мне сказали, что вы окажете любое содействие следствию.

— Вы не похожи на следователя. Скорее на…

— Скорее на… — согласился Скопюк. — Итак?

— Три дня назад. Медсестра утром зашла в бокс, а его и след простыл.

— Как я понимаю: все произошло, как у Агаты Кристи: классическая закрытая комната и ни одного свидетеля?

— Зря иронизируете.

— Совсем не зря! — майор нахмурился. Судя по интонации, ситуация с Андреем для него была, как кость в горле. — Знали б вы, как долго мы искали его. А тут, едва поступила информация, что он у вас, как на следующий день его и след простыл.

— И зачем он вам? — вкрадчивым голосом поинтересовался главврач.

Скопюк не ответил. Он, молча, смотрел на него, что-то обдумывая.

И снова Сергей Семенович интуитивно ощутил исходящую от этого человека тоску безысходности. Ему даже показалось, что он в самой глубине своей души ведет незримый бой с кем-то или чем-то. Отдельные жесты еще больше подчеркивали вывод.

— Мне надо его дело.

— Что? Какое дело? — не понял Сергей Семенович.

— А как у вас там? Медицинская карта? История болезни?

— Это…

— …конфиденциальная информация, — закончил майор. — И это знаю, но дело государственной важности. Думаю, вы понимаете. Хотелось, чтобы вы пошли на встречу. Вы ж догадываетесь, что постановление я могу достать без труда. Просто мы потеряем время.

— В карте вы ничего не поймете. Можете спрашивать.

— Вот и ладненько. Итак: он был болен?

— Для нас с вами — да.

— Как это понимать?

— Обычно, любое отклонение от нормы считается болезнью. В таком ракурсе — Андрей считается больным.

— А на самом деле?

— Доктор Гауф, наблюдавший за пациентом, полагает, что у него была явно выраженная шизофрения — расщепление личности.

— В чем это выражалось? — голос майора изменился. Глаза немного увлажнились.

Сергей Семенович уловил это, понимая, что сейчас Скопюк показывает свое истинное лицо, а не ту маску солдафона.

— Во-первых, он называл себя Велором…

— Как? — Скопюк вытянул из кармана ручку и блокнот и левой рукой стал что-то записывать.

Сергей Семенович обратил внимание и на эту деталь.

— Велор.

— Велиар? — переспросил майор.

— Нет, — отрицательно покачал головой доктор. — Велор.

— И в чем различия новой личности от старой?

Главврач долго смотрел в глаза Скопюку.

— Что такого сделал этот человек, что им начала интересоваться такая солидная организация?

Майор молчал. Потом вдруг резко поднялся и подошел к стене, на которой красовались какие-то дипломы.

— Раз интересуемся, значит так надо… И где ж его искать? — он скорее даже не спрашивал, а просто говорил вслух. — Такой же неуловимый, как и его братец. Ладно, доктор, до свидания.

И Скорпюк вышел из кабинета.