Санни шла к машине. Теперь она даже не пыталась сдерживать свою ярость. Мало того, что надежды ее не оправдались, так она еще умудрилась пойти на поводу у своих животных инстинктов. Боже, какой стыд!
В голове Санни мелькал калейдоскоп мыслей.
С одной стороны, Коннор совершенно не похож на нее, у него совсем другие ценности и взгляды на жизнь. Но с другой стороны, в этом Форбсе-младшем было что-то такое, что манило к себе, не давало покоя. Он красивый, вынуждена была признать Санни, и отрицать его привлекательность просто нелепо. Интересно, что бы случилось, если бы он все-таки поцеловал ее?.. Как приятно было бы лежать в его объятиях, окутанной его теплом, рассказывать ему обо всем и, главное, знать, что это будет длиться целую вечность…
Нет, надо перестать думать об этих глупостях! оборвала свои мечтания девушка. Надо определиться с дальнейшими действиями. Оставаться в Оук-Вэлли больше не было смысла. Видимо, придется опять просить помощи у родителей.
От этой мысли Санни пробрала дрожь. Они никогда не вмешивались в ее действия, даже тогда, когда их вмешательство было ей необходимо.
С раннего возраста девочку приучали всего добиваться самой. И она пыталась это делать, но каждый раз ее ждала неудача. Взять хотя бы ее провал в Сан-Франциско, где она лишь чудом избежала банкротства.
Ей никогда не удавалось так же легко добиваться успеха, как ее папе и маме. Пока она выезжала из арендованного ею помещения в Сан-Франциско, ее родители в это время получали уже пятую награду за достижения в области психоаналитики и психологии.
А как Санни мечтала, чтобы родители гордились ею! Как она хотела доказать им, что может быть независимой и успешной, быть такой, какой они и хотели видеть свою дочь. И что же? Опять обращаться к ним за помощью? Нет, только не это! Быть может, все же удастся найти работу, на которой она сможет задержаться больше чем на один год.
Санни очень не хотелось уезжать из Оук-Вэлли.
Ей уже полюбилась атмосфера этого маленького уютного городка. Она легко представляла свой офис в каком-нибудь живописном уголке этих тихих улочек. Как было бы приятно наблюдать из окна за людьми, проходящими мимо, приятно стать частью этого города, где все друг друга знают, где в День независимости устраивают барбекю на лужайках перед домом…
Бормоча проклятья в адрес известного нам упрямца, Санни подошла к машине. Тут она услышала женский голос, звавший ее по имени. Она обернулась и увидела Дженни. Та приближалась к Санни, толкая впереди себя коляску с прелестным ребенком.
– Привет, – сказала Дженни, подходя к машине. – Я рада, что застала тебя.
Санни склонилась над коляской и посмотрела на девочку, которая глядела на нее большими голубыми глазами.
– Кто это у нас тут такая красивая?
– Это Ава, – ответила Дженни. – Ава, помаши ручкой Санни.
Ава помахала девушке своей пухленькой ручкой и улыбнулась, обнажив два молочных зуба.
Девочка была так очаровательна, что Санни почувствовала острую зависть. Как ей самой хочется иметь такую же милую девочку! Теперь эта мечта представлялась ей почти неосуществимой.
– В чем дело? – спросила Дженни. – У тебя такой печальный вид. – Она нахмурилась. – Надеюсь, это не мой братец испортил тебе настроение?
Санни выпрямилась и попыталась изобразить улыбку. Ей не хотелось загружать Дженни своими проблемами.
– Нет, что ты!
Дженни наклонилась к коляске и поправила оборочку на панамке Авы.
– Тебе все-таки удалось посеять зерно разума в его каменный череп?
– А разве это возможно? – через силу улыбнулась Санни.
– Видимо, нет, но я видела, как он смотрел на тебя.
Боже, неужели она наблюдала сцену в парке?
– Что ты имеешь в виду?
Дженни вздохнула и перевела взгляд на Санни.
– Я думала, он будет с тобой менее суров, ведь ты определенно ему нравишься.
Санни были приятны слова Дженни, но она предпочла сделать удивленный вид. Да, судя по всему, они нравятся друг друга. Но их взаимные симпатии так и не помогли им наладить партнерские отношения.
– Мы с Коннором решили все наши проблемы.
– Так ты останешься? – обрадовалась было Дженни.
Санни стало неловко. Не хватало только вмешивать в это дело Дженни, и тем более Форбса-старшего! Условия здесь диктует Коннор, а он дал ясно понять, что у них не может быть совместной работы.
Но лгать Дженни она не могла. Пришлось раскрыть карты.:;, – Боюсь, что нет. Все пошло не совсем так, как ожидалось.
– Неужели ты уедешь?
Санни кивнула. Она изо всех сил старалась не выглядеть расстроенной.
– Но не волнуйся. Наверняка подвернется что-нибудь еще. – Пытаясь успокоить подругу, Дженни взяла ее за руку. – Я очень хочу, чтобы ты осталась! В Оук-Вэлли ты могла бы быть счастлива.
Санни на секунду отвернулась, пытаясь сдержать слезы. Ей бросились в глаза сочная зелень деревьев, чистое голубое небо, цветочные клумбы на тротуаре. Это место было сказкой. Но она проиграла и должна была уехать.
– Я действительно не могу остаться. Сказать по правде, я разбита, у меня ничего нет, мне негде жить, и мне нужна работа. Нужно ехать туда, где я смогу все это получить.
Неожиданно Дженни улыбнулась.
– Но ты можешь остаться здесь! – воскликнула она. В ее глазах светился озорной огонек. – Ты будешь жить с моими родителями. У них полно места, и они будут очень рады принять тебя.
Предложение Дженни тронуло Санни, такая возможность представлялась ей весьма соблазнительной. Однако это не решит ее проблемы. Не может же она вечно гостить у Форбсов! Рано или поздно ей придется снова искать свое место, устраивать свою судьбу. Более того, Форбсы, конечно, очень добрые люди, но ведь она никогда не общалась с ними. Даже со старшим доктором Форбсом Санни общалась исключительно по Интернету и через родителей.
– Большое спасибо, Дженни, но я не могу принять твое предложение. Слишком большой соблазн.
– Поверь мне, все будет в порядке. У родителей рядом с большим домом есть небольшой домик, который переделали в гараж. На втором этаже там имеется помещение, которое мы используем время от времени. Например, в прошлом месяце там останавливались мой брат Эйден с молодой супругой Коллин. Они приезжали в Оук-Вэлли на несколько дней – хотели приобрести здесь недвижимость.
– Так значит, у тебя есть еще один брат, который живет в Оук-Вэлли?
– Пока он тут не живет. Эйден и Коллин не нашли ничего подходящего и решили остаться в доме Эйдена в Портленде. Но я думаю, что, как только Коллин забеременеет, они вернутся сюда.
У Санни екнуло сердечко при упоминании об еще одной счастливой паре. Но что делать, с этим надо смириться.
– Дженни, я тронута твоим предложением, но мне все же придется отказаться.
– Как пожелаешь. Тогда почему бы тебе не остаться с нами на обед, а уж потом принять окончательное решение?
В совместном обеде действительно не было ничего страшного, подумала Санни. Если она задержится здесь еще на пару часов, это все равно ничего не изменит. К тому же отец Дженни был очень добр к ней, она не могла уехать, не попрощавшись с ним.
Санни задумчиво посмотрела на Дженни.
– Ну что ж, ты уговорила меня. Мне поехать на машине?
– Да, поезжай. У меня нет детского сиденья для машины, поэтому встретимся там.
Она объяснила Санни, как добраться до родительского дома. Затем мельком посмотрела на тротуар и нахмурилась.
– Так, к нам приближается Коннор.
Санни обернулась. К ним широкими шагами шел Коннор. Санни тут же вспомнила, что произошло между ними, и вся вспыхнула.
– Просто замечательно, – пробормотала она. А я думала, что мы закончили наши дела.
– Вы и закончили. Не говори ему, что едешь к родителям. Пускай остается в своем глупом, ограниченном мирке.
– Ладно, – кивнула Санни.
– До скорой встречи! – бросила Дженни, уже уходя. – Помаши Санни ручкой, Ава!
Ава послушно подняла ручку. Санни помахала ей в ответ, но мысли ее были заняты другим. Девушка боялась опять встретиться с этим доктором, и ей совсем не нравились собственные ощущения.
Пытаясь вести себя как ни в чем не бывало, она дернула за поводок и приказала Руфусу залезать в машину. Руфус и не думал подчиняться.
– Ну, давай же, упрямый осел! – Санни натянула поводок, но собака упиралась. Девушке была знакома эта ситуация. Она подняла пса за передние лапы и попыталась силой запихнуть его в машину.
– Залезай.., в.., машину.., упрямый.., осел…
Руфус тоже знал, что надо делать. Пока его переднюю часть пытались запихнуть в салон автомобиля, он преспокойно ждал, когда хозяйке надоест это занятие.
Подходя к машине, Коннор замедлил шаг, а потом совсем остановился, наблюдая за разыгрывавшейся перед ним сценой.
Отдуваясь, Санни мельком посмотрела на него.
– Мне бы не помешала помощь!
– Хорошо, – он подошел ближе. – Вы спереди, я сзади.
Руфус сопротивлялся как мог, но сила Коннора взяла верх – собака оказалась в машине. Быстро закрыв дверь, чтобы собака не успела выпрыгнуть, Санни обратилась к Коннору:
– Спасибо вам. Он ужасно не любит сидеть в машине, и, уж если он из нее выпрыгивает, загнать его туда бывает сложно.
– Это я заметил, – усмехнулся Коннор. – Его нужно дрессировать. – Он внимательно посмотрел на девушку. – Я хотел бы еще раз поговорить с вами.
От его близости у Санни побежали мурашки по коже. Какие уж тут разговоры!
– С Руфусом теперь все будет нормально, и я…
– Я не о собаке хотел с вами поговорить, – перебил ее Коннор. – Я хотел поговорить о вашем отказе.
Санни очень не хотелось возвращаться к этому вопросу, тем более что он уже был решен. Но, видимо, придется. С трудом оторвавшись от гипнотизирующего взгляда Коннора, Санни подошла к передней дверце машины.
– Не о чем больше разговаривать. Я не согласна работать в данных условиях. Вопрос решен.
Коннор опять приблизился к ней.
– Благородство в данной ситуации, конечно, выглядит красиво, но, по-моему, оно неуместно и глупо.
Санни бросила на мужчину разгневанный взгляд.
Нет, не глупо. Что плохого в том, чтобы быть благородным?
– Ничего, когда живешь в мире иллюзий.
– В мире иллюзий? – Этот зануда доведет ее до безумия! – В каком веке вы живете? Неужели вам нравится всегда быть реалистом?
– Угу.
– Угу?! Это все, что вы можете сказать? Послушайте, – начала Санни, сильно жестикулируя. – У меня такое впечатление, что вы весь состоите из этих практично-реалистичных глупостей. Где ваше сердце?
Он задумчиво посмотрел на нее и покачал головой.
– Почему человек, мыслящий разумно, сразу получает клеймо бессердечного? К тому же, если уж об этом зашел разговор, задам вам аналогичный вопрос: почему вы такая невероятная идеалистка?
Она вспыхнула.
– Да, я идеалистка и горжусь этим! Вот мы и подошли к решению нашей проблемы. Вы слишком материалистичны, я чересчур идеалистична.
Очевидно, что мы не сможем сработаться. – Открывая дверцу машины, она бросила ему напоследок:
– Кстати, вам на заметку. Я, может, благородная и идеалистичная, но я не дура. Вам это тоже покажется глупым, но я не могу работать с человеком, который не уважает меня, даже каких-то три месяца! – Санни забралась в машину и захлопнула дверцу. – Попытайтесь понять это своим практичным умом. Может, если вам повезет, вы все-таки поймете, что я имела в виду.
Она пристегнулась и завела мотор.
Правда, я в этом сильно сомневаюсь, добавила она про себя.
Коннор покачал головой и направился к себе в офис.
Санни посмотрела ему вслед. Если бы этот мужчина не привлекал ее так сильно, она могла бы более трезво смотреть на все происходящее.
Но он сводил ее с ума, и она ничего не могла с этим поделать.
Санни тронулась и поехала к дому Форбсов.
По дороге ей в голову пришла мысль: зачем встречаться с Форбсами, которые наверняка напомнят ей о том, чего она лишилась сегодня? Ей нужно уезжать, нужно попытать счастья в другом месте.
И пусть все ее мечты оставались здесь, в Оук-Вэлли. Приходилось смириться с их несбыточностью.
И все-таки она решила пообедать у Форбсов.
Надо поблагодарить старшего доктора за участие в ее судьбе, пусть даже из этого ничего не получилось.
Санни подъехала к дому Форбсов. Увидев его, она не смогла сдержать улыбки. Дом как будто выплыл из ее снов. Именно в таком двухэтажном доме, выстроенном в викторианском стиле, она хотела бы жить. Дом удачно дополняли парадное крыльцо, широкая лужайка и необъятный дуб, росший посреди двора.
– Руфус, не правда ли, нам здесь было бы очень уютно?
Руфусу тоже определенно нравилось то, что он видел.
Подъехав ближе, она заметила тот самый домик, о котором упоминала Дженни. Наружная деревянная лестница вела на второй этаж, где наверняка достаточно места для них с Руфусом.
Только зачем об этом думать? Все равно ей здесь не жить. Она приехала сюда поблагодарить доктора Форбса, и ничего больше.
Тут Санни увидела самого хозяина всей этой красоты. Доктор Форбс-старший выходил из своего автомобиля. Заметив подъезжавшую машину, он расплылся в улыбке и приветственно помахал ей.
Санни остановила машину и вышла из нее.
Оставалось лишь надеяться, что ее приезд не окажется неприятным сюрпризом.
Доктор Форбс подошел к девушке и спросил:
– Вы, должно быть, Санни Уильямс?
Санни облегченно вздохнула и кивнула. Они пожали друг другу руки.
– Я очень много слышал о вас от ваших родителей.
Он предложил ей подняться на крыльцо, и они двинулись к дому.
Санни смущенно покосилась на доктора Форбса.
– Дженни пригласила меня на обед, надеюсь, вы не будете против?
– Конечно, нет. А Дженни приедет на обед?
– Да, но у нее не было детского сиденья для Авы, и она решила пройтись пешком. Кстати, у вас очаровательная внучка.
– Спасибо. Я очень рад, что вы с нами пообедаете. Это то немногое, что я могу сделать для нового партнера Коннора. «
Санни не горела желанием рассказывать доктору Форбсу о том, что все ее планы рухнули, но и держать в тайне это событие не могла – это было бы нечестно. Конечно, можно предоставить самому Коннору известить отца об этом, но Санни все же решила открыть карты.
– Боюсь, ничего не получилось, доктор Форбс.
Я не думаю, что можно говорить о каком-либо партнерстве…
– Давайте пройдем в гостиную и обговорим все в спокойной обстановке, – ответил доктор Форбс, хмурясь.
Они прошли в гостиную, выдержанную в синих и кремовых тонах. Там он продолжил:
– Что же произошло? Коннор ведь должен был извиниться перед вами и принять ваше предложение.
– Он нашел меня и действительно.., хм.., извинился. Но все равно ничего не вышло. Он не принимает мою методику, доктор Форбс. Эти три месяца будут пустой тратой времени. Мы оба измучаемся за эти 90 дней.
Доктор Форбс усмехнулся.
– Какой же он глупец! Мог бы хотя бы попытаться.
– Он пытался, по-своему. Так решила я, а не Коннор.
Доктор Форбс вздохнул.
– Я знаю, каким заносчивым временами бывает мой сын. Я нисколько не виню вас в вашем решении. – Он внимательно посмотрел на нее. Очень надеюсь, что вы все же передумаете. Коннор может показаться очень упрямым, но под этой маской скрыт прекрасный человек, который все-таки сможет оценить ваш труд.
Санни отчаянно хотелось в это верить.
– Почему вы так уверены?
Он бросил на нее укоризненный взгляд.
– Потому что он мой сын, и я знаю его. Он скоро зайдет к нам. Надеюсь, к этому времени вы перемените свое решение.
Санни сидела в кресле и обдумывала слова доктора. Конечно, как всякий отец, он хорошо знает сына и может говорить о его дальнейших действиях с большой долей уверенности. Кроме того, ей очень хотелось показать мистеру Ученость, что она готова принять вызов. Она заставила бы его отказаться от всегда точно выверенных и разумных планов. Иногда в жизни стоит и рискнуть, разве нет?
Правда, есть еще одна проблема. Если она останется, ей придется справляться со своим влечением к Коннору. Но она сильный человек и должна перебороть свое влечение. Да, она так и сделает! Ведь Коннор – совсем не тот, кто ей нужен. Да и она вряд ли составит ему подходящую пару. И это главное, что должно оттолкнуть этого мужчину от нее.
– Хорошо, – сказала вслух Санни. – Вы убедили меня. Я останусь.
Доктор Форбс просиял.
– Вот и замечательно. Вы так нужны моему сыну!
– Вы имеете в виду медицинскую практику, не так ли?
– Ну конечно, конечно. Исключительно практику, – закивал головой доктор Форбс.
Санни поднялась и уставилась на него. Он что, пытается свести их?
– Доктор Форбс, давайте заранее условимся.
Отношения между мной и Коннором не должны выходить за рамки делового общения.
Он открыл было рот, но Санни продолжала:
– Я действительно хочу встретить человека, выйти за него замуж и построить семью. Но не с вашим сыном. Он слишком замкнутый и слишком поверхностно судит о людях и вещах.
Доктор Форбс кивнул.
– Понимаю, почему вы такого мнения о нем, но ведь вы его совсем не знаете. На самом деле Коннор заботливый и ранимый человек. Просто он не показывает этого.
На какую-то долю секунды Санни и впрямь показалось, что Коннор не такой уж зануда, каким она его увидела. Но, тут же придя в себя, она покачала головой.
– Не хочу разочаровывать вас, доктор Форбс, но давайте не будем создавать ложных иллюзий, договорились?
В глазах доктора Форбса мелькнуло сожаление.
– Ну что ж, договорились.
Санни пошла к выходу.
– Раз уж я все же остаюсь, мне нужно найти жилье. Пора заняться этим.
Ей показалось неуместным говорить доктору Форбсу о предложении Дженни. Он и так много для нее сделал.
Доктор Форбс прошел за Санни в переднюю.
– Знаете, мы с моей женой Шейлой решили, что вам нужно остаться с нами. У нас над гаражом имеется небольшое помещение, где вы сможете прекрасно разместиться.
– Я даже не знаю… Мне не хочется надоедать вам. К тому же у меня есть собака – датский дог.
Он может доставить большие хлопоты.
– Вы нисколько не будете нам надоедать. Это меньшее, что мы можем сделать, чтобы загладить вину Коннора. А за собаку не волнуйтесь. Мы здесь все большие любители собак.
Видимо, провидение само направляло Санни в обитель Форбсов. Вот уже второй член семьи предлагает ей эту возможность, так что отказываться нет смысла.
– Тогда это было бы замечательно, но я настаиваю на оплате за помещение.
Доктор Форбс, конечно, поспешил отказаться от этого предложения, но Санни опередила его:
– Я настаиваю. Вы и так оплачиваете мою долю за аренду офисного помещения.
Он с минуту смотрел на нее в замешательстве.
Затем наконец усмехнулся.
– Ну что ж, на том и договоримся. Но раз уж вы хотите платить за квартиру, вам придется разделить с нами и стол. Мы будем рады каждый день видеть вас в нашем кругу.
Санни не могла скрыть своего триумфа. Глаза ее сияли. Она остается в этом городе! Может, ей даже удастся найти здесь спутника жизни? Конечно, ей придется работать с Коннором, но ведь она будет встречаться с ним только в офисе, а потом она сможет возвращаться в этот теплый семейный круг и забывать о его невероятных глазах и сексуальной фигуре… А также о его ужасных манерах! Ну что ж, хотя ее приезд сюда начался из рук вон плохо, кажется, все встает на свои места.
– Я очень рад, что мы это уладили, – сказал доктор Форбс, потирая руки. – Давайте дождемся, когда Коннор придет домой, и сообщим ему эту приятную новость.
– Что значит «придет домой»?
– А разве вы не знали? – притворяясь удивленным, сказал доктор Форбс. – Коннор перестраивает свой дом и поэтому сейчас живет с нами, в своей прежней комнате. Мы теперь живем одной большой семьей! – широко улыбнулся доктор Форбс.
Ах, он старый сводник! Значит, ей не только на работе придется терпеть Коннора, но и дома не будет покоя! Вместе работать, вместе завтракать, вместе обедать. Все делать вместе!
Доктор Форбс загнал ее в угол. Но Санни нужна была работа, и она не могла отказаться.
Сделка есть сделка. Боже, что ждет ее впереди?