— Вся эта месть, ужасающая небеса, разрывает мне грудь, но и ласкает ее при этом, — глубокомысленно гнал Зодиак Мозговорот (он же Зед, если вы не забыли), при этом он изящно и ожесточенно жевал изысканный парижский завтрак.

— Главное, чтоб это не привело к импотенции, — поддерживал беседу великий Билл Драммонд, выковыривая из зубов мясо по-французски.

— Почему ты гонишь такие гадкие телеги, о, Билл?! — в голосе Зеда-сексуальнейшего звучала та смесь любви и ненависти, которая так часто плещется промеж лучших друзей.

— Что ты гонишь сам, друг мой, три девочки зверски умерщвленные — какие тут могут быть моральные страдания? — аргументировал свою позицию Билл, король пердунов. Сказав это он смачно харкнул в Сену. Как вы уже поняли, дело происходило в Париже.

На личном самолете Зодиака Мозговорота два друга-джентльмена зарулили позавтракать в любимый ими град Париж. Биллу, конечно же, хотелось завалиться в Киев, пожевать нового толка оранжевые котлеты по-киевски, но раз летели самолетом Зеда, то, как говорится, «хозяин — барин».

— Но Библия, величайшая книга тысячелетий, тому ли она учит нас? — продолжал спорить великий Зед. — Пятая заповедь, друг мой, пятая заповедь, ты врубись хотя бы!

— Это какая там пятая, — недоуменно почесал репу Билл, — чтоб не дрочить на задницу чужой жены, что ли?

— Не убивать чтобы никого, не заваливать чуваков чтобы, о богохульник! — в ужасе и негодовании воскликнул Зодиак Мозговорот. — А вспомни послание к Римлянам святого-наисвятейшего апостола Павла: «ибо любовь не мстит вообще ни хуя, а раз вы, типа, не являетесь Богом, то и молчите в тряпочку. Я, Бог, кого надо порву, а вы там никого не трогайте», и так далее в таком-вот духе святом, ты догоняешь или нет, а?!

— А как же там зуб за зуб, око за око, жопу за сраку, а в книге «Исхода» об этом аккурат и написано тем же самым духом святым, ты понимаешь сам то, о чем гонишь? — Великий Билл не только в пердеже был мастером, он таки мог и богословский диспут разжигать и поддерживать.

— Ох, ох, ох, Билли, — вздохнул Зед, — не врубишься ты никак, что после Нового Завета Ветхий уже не канает ни хуя, — сказав это Зодиак Мозговорот срочно, с целью разгона пердежной атаки, включил супер-вентилятор, подаренный ему испанским королем за супер-помощь в дефлорации наследной принцессы. А сексуальнейшие глаза Зеда-наисексуальнейшего стреляли по кафе в бейнвинде ослепительной французской задницы, хозяйка которой, молоденькая официантка, уже взмокала спереди от присутствия великого короля секса.

— Понять ты должен, ты, погрязший в неведении Бога, — Зодиак Мозговорот продолжил проповедь, вдохновленный запахом французской телки-булки, ну просто вылитая Амели из кино одноименного, — что Ветхий Завет — то законы рабства, а новый то кодекс любови неимоверной, врубишься ты или нет, пердящая башка, ебаный случай!!! Ветхий завет, — Зодиак Мозговорот аж слюной брызгал от возмущения, но необходимо отметить, что брызги этой слюны были наисексуальнейшими, как и все им производимое, — он же нацарапан кучкой обосравшихся евереев, которые ебу дались от ужасов этого мира, тупым своим мозжечком ты хоть что-нибудь понимаешь в богословии или нет, а?!!!

— Значит, яичек вареных по-монпарнасски мне, милочка, и салатик такой вот, чтоб аж Елисейские поля вздрогнули, — Билл решил разбавить теологическую дискуссию гастрономическим изыском, и при том надеялся еще и отвлечь распалившегося Зеда, который сто пудово должен был почуять электрический разряд запаха страсти из-под юбочки задорной Амели, — и не гони волну, дорогой друг, что такое христианство, ты хоть объясни, все эти недобитые наукой и прогрессом друзья всяких там Магометов и Иисусов, это ж в основном фанатики. Вон в церквах этих самых, уже две тысячи лет тело Христа по воскресеньям и в прочие праздники символически кушают и кушают по частям. Пролонгированный сверхканибализм — не побоюсь этого умнейшего словосочетания, — казалось, что Билл перехватил богословский пафос противника своего по спору, ибо тон его речи становился от слова к букве, все высокопарнее и высокопарнее. — Да ради Ада, скажите где же Истина, где она, и я сам отвечу на мною же сформулированный вопрос: Истина в Женщине, вот в ентой самой Амели, которая принесет мне сейчас изысканные кушанья и при том удосужится обдать меня ароматом вечной женственности, ты то меня понимаешь али нет, евнух ты богословский, девка мокнет-мокнет, а мы тут телеги гоняем пустопорожние, — лихо был завернут финал-эпилог тезиса Божественного, может Билл, если захочет, да уж-ж-ж-ж…

— Ну я и не спорил, — примирительным тоном схоласта, проигравшего в диспуте, ответил Зодиак Мозговорот, — женственность это верно! Например, я не испытывал от Библии таких шипучих эрекций, как от книг Шарлотты Бронте.

Подошла Амели и друзья, захмелев от ее нежных взоров без вина, решили все-таки винца для храбрости дерябнуть. Далее происходил долгий и оживленный диалог о качествах вин, произошедших из разных уголоков милой сексуальной Франции, тех, кто подобными мелочами изволит интересоваться, мы отсылаем на кулинарные странички всяких там глянцевых журнальчиков, читайте, как говорится, на здоровье. Нас же в этом ключе истории страшной мести интересует другая фактура.

— Согласен с тобой по существу на девяносто девять процентов, — заявил Зодиак Мозговорот, выразив перед тем полнейший вотум доверия шеф-повару относительно закуси под винишко, — у Джонни-Грустняка остались еще два живых местью не придавленных вражины, и наша с тобой творческая задача месть эту эстетизировать до высот ужаса неимоверного.

— Так выпьем же за наше с тобой согласие, — провозгласив тост, Билл поднял бокал и созерцая сквозь его искристое тело Парижское солнце добавил. — А потом решим, какой сценарий у нас будет сейчас с ентой вот осатаневшей от течки Амели.

Ибо, необходимо признать, изящной французской попке светили изысканные удовольствия, да будет так!