— По утрам самое важное это что и с чем смешать, — глубокомысленно заметил Зодиак Мозговорот, когда солнце стояло как Биг Бен в полуденном зените, в двенадцать дня одним словом, — отверткой божественной предпочитаю я мозги после сна подкручивать, — и смешивает так аккуратненько с неким отенком священнодействия сок апельсиновый и водку вкусную, вкуснейшую даже можно сказать не покривив душой ни капли.

— А официанточка то вчерась симпомпончик была, да и французская малолетка тоже чистый мед, — продолжил Зед мудрейший свою утреннюю, с позволения сказать, лекцию перед друзьями своими, внимающими ему, подобно евреям, слушавшим прогоны Моисея. Так уж заведено у них — Зед, он величайший из великих, а они просто великие люди. Богоизбранные в некотором роде.

— Я лично, — решился поддержать беседу Билл Драммонд, король пердунов, — предпочитаю с утра замутить ершика шотландского, то есть чуть-чуть нашего виски и пивка темного густого.

— Что ж Уильям-Билли, — снисходительно заметил Зодиак Мозговорот, — как писал Фридрих Ницше, это является у некоторых народов признаком аристократизма, — при этом Зед не преминул включить вентилятор, зная, известно какой газовой атакой может обернуться утреннее возлияние Билла.

— Аз есмь такой, какой аз есмь — скромно ответил Билли, не заметивший тончайшей иронии в словах своего друга.

— А вот и наши юные друзья, — расцвел в сердечной радости Зодиак Мозговорот, — Джонни Грустняк, Бобби Соккет, дуйте сюда, — и два суровых мстителя присоединились к компании Зеда за столиком ресторашки Грязинг-Хилтона.

— Ну что нового, — подождав, пока друзья хлебнут пивка с дороги, поинтересовался Зодиак Мозговорот.

— Слушай, Зед, — рыгнул Джонни-Грустняк, — смотри, что это за срань Господня, — и небрежным жестом бросил на стол Кинжал Страшной Мести, полученный от Генри Пастилкина.

— О, великие Боги Валгаллы, он решился дать тебе это?! — в благоговейном ужасе воскликнул Зодиак Мозговорот и, казалось, от вида Кинжала Страшной Мести он стал в два раза зодиачнее и в три раза мозговоротнее.

— Мой бедный мозг, — со вздохом произнес Джонни Грустняк, — несчастный мой котелок был перегружен выше всякой меры. Старый нацист прикидывается пакистанцем и гонит неимовернейшие телеги про Вотана, Христа, про Гитлера-трансвестита в Амстердаме и кучу прочей хрени. Вынудил меня взять эту хрень, иначе бы там поножовщина началась бы, клянусь Адом и преисподней, какой-то полоумный старик.

— Не стоит так пренебрежительно говорить о нем, Джонни, — заметил Билл Драммонд. — Как никак дедуля шестьдесят лет щемится в Англии под видом пакистанца, это тебе не хухры-мухры, — глубокое уважение к замаскировавшемуся старому нацисту звучало в голосе Билла. Надеюсь, ты его разделяешь, уважаемый читатель.

— Мальчик мой, — отеческим тоном заговорил величайший Зодиак Мозговорот, который и в самом деле являлся отцом народов в некотором роде, — сын мой, тебе выпала великая честь.

— Эти подонки изнасиловали и убили твою прекраснейшую сестричку, принцессочку нежнейшую, — опять встрял Билл, — неужто ты думаешь, что месть за нее — простое дело, нет, оно не простое, а акт вселенского мистического делания.

— Я только не пойму, причем тут Вотан и Христос? — мрачно огрызнулся Джонни-Грустняк.

— Боги всегда будто ни при делах, а на самом деле шустрят по полной, — внес теологическую ясность мудрейший богослов Зодиак Мозговорот, — вспомни, например, Троянскую войну, там от божественных вмешательств просто не продохнуть было, они всех там достали.

— Да, и необходимо не забывать, что вонючий фашистский ниггер плюс ко всему еще и паршивый вудуист, — добавил Билл и пернул в подтверждение своих слов.

Серьезность диалога серьезнейших людей требовала какой-то разрядки и последовал щелчок изысканных аристократичных пальцев Зеда-величайшего — он подозвал официантку.

— Отвертку на данный момент я считаю мутить надо следующим образом, — строго проинструктировать официантку было просто необходимо, она же дрожала от страсти рядом с Зодиаком, и ее аппетитная попка, обтянутая черной юбчонкой, дрожала как мимоза на ветру и потрескивала словно арбузик созревший. — Четыре водки на единицу сочку апельсинового, и чтоб он свежий был, из Флоридочки самой.

Официантка упорхнула, вдохновленная надеждой на объятия страстные, прочтенные в глазах Зеда-сексуальнейшего. И действительно, электрическое потрескивание попки затронуло какие-то импульсы, такие же электрические, в коре головного мозга Зодиака Мозговорота и разряды эти самые приняли форму мыслей об интимной встрече с официанточкой.

— Короче, братва, нам надо линчевать остатки «Говностаи Сатаны» в полном соответствии с ритуалами Шотландской Ложи. Раз уж сам ГИТЛЕР решил передать нашему юному другу Кинжал Страшной Мести.

— Да, но где теперь нам их искать? — сокрушенно произнес Джонни. — Мы их трепем и трепем, а они может уже свалили апельсины и айву в Азербайджане собирать.

И такая надежда светила в голубых глазах Джонни-Грустняка, он глядел на Зодиака Мозговорота как Ватсон на своего Шерлока.

И смекалка, коначно же, не подвела мудрейшего Зеда.

— Они будут прятаться в лесу в Уитби под сухим дубом и мы накроем их до рассвета. Так что готовьтесь, парни, а у меня, покамест, маленькое личное дельце, — и Зед подмигнул официантке, принесшей заказ, и та покраснела как Ленинская гвардия при встрече с вождем.