1

Необитаемых островов не бывает — Сэм знал об этом с детства. Даже если остров из одних скал — на нём постоянно живут птицы. Или, в крайнем случае, насекомые, замурованные в камнях — Сэм не терпел сказки, а его настольной книгой была «Энциклопедия юного физика».

Однако очнувшись на пустынном песчаном берегу и услышав громогласный шум прибоя, Сэм сразу же понял, что находится на острове. Мыслей о том, что он проснулся на западном побережье Калифорнии или Лазурном берегу Франции, в его сознании даже не возникло. Тем более, он не мог даже предположить, что находится под наркозом или снимается в новом блокбастере или потерпел кораблекрушение.

Остров — и всё тут.

Если не помнишь вчерашнего дня, голова раскалывается, глаза слезятся и первое, что ты видишь — яркий луч тропического солнца — значит, твои дела прекрасны. Потому как количество объяснений подобной ситуации стремится к единственному верному.

Сэм приподнялся на локтях; мокрый песок попачкал бело-полосатую рубашку, а галстук креветочного цвета бессмысленно болтался где-то на пузе. Впереди — океан, позади — пальмы, чуть левее — совсем много пальм, бамбук и какие-то другие непонятные деревья.

Ещё вчера — Сэм припоминал — он сидел в кабинете своего босса. Речь шла о повышении, о новой руководящей должности, о будущей опасной карьерной ветви. Это точно было вчера: Сэм машинально взглянул на часы, но те почему-то отсутствовали. Он похлопал себя по карманам и извлёк недельный пропуск в контору: по законам, установленным в ней, пропуска меняют каждое утро понедельника.

«Сэм Гуттенберг, директор отдела ICQ»; дата, подпись, печать.

Он помнил, что все поднялись на крышу, где стоял чёрный вертолёт. Вчетвером — босс, его телохранитель, Сэм и ещё один человек. Начальник отдела промышленного шпионажа. Как же его звали? Лестер!

Момент взлёта… и всё, провал в памяти. Видимо, его привезли на вертолёте сюда и бросили. Похоже на правду, однако при этом лишили бумажника, часов, телефона и пиджака, оставив только пропуск и зажигалку в кармане брюк. И ещё очки, конечно: Сэм ненавидел контактные линзы, потому что они мешали ему думать.

Зачем его привезли на остров?

Сэм догадывался: это как-то связано с новой руководящей должностью, на которую он претендует. Методы Управления просты: выбросить человека на остров и посмотреть, что будет дальше. Причём Сэм наверняка уже подписал бумагу о добровольном участии в эксперименте и наверняка выбрал из трёх предложенных вариантов — русская тайга, канадская тундра или необитаемый остров. До Гавайев километров пятьсот будет.

И что теперь делать?

Сэм снял галстук, расстегнул рубашку и умылся солёной водой. Сделав несколько шагов по направлению к джунглям, он неожиданно замер от ужаса: на миг показалось, что его естественные воспоминания — слишком простые, чтобы быть правдой.

Сэм медленно и отчаянно опустился на корточки, а затем снова сел на горячий песок. Голова закружилась, и беспощадной волной накатил страх; Сэм закрыл лицо липкими ладонями и лёг. И пролежал так незнамо сколько.

Обследование острова он решил начать с его середины, хотя можно было бы и пройтись вдоль береговой линии, которая казалась довольно длинной. Но, во-первых, никакого корабля, налетевшего на рифы, в сознании Сэма не проявлялось, а значит, искать обломки спасательных шлюпок и тела членов экипажа на берегу не имело смысла. А, во-вторых, Сэм довольно быстро нащупал взглядом вырубленную дорожку на краю леса. А значит, можно углубиться в экзотические заросли, миновать их и дойти до цивилизованного города… или хотя бы до деревни людоедов.

Однако далеко идти не пришлось. Не встретив по дороге ни одного животного, Сэм прокрался по джунглям метров сто, с упоением наслаждаясь пьянящим ароматом местного воздуха, и очутился на искусственно созданной полянке. В её центре примерно на полметра возвышалось нечто круглое и бетонное, а рядом была вкопана металлическая табличка. Сэм подошёл поближе и, постепенно превращаясь в растерянность, прочитал следующую надпись чёрным по белому на английском языке:

«Волшебный колодец. Загадай одно желание, напиши его на бумаге и положи бумагу в капсулу. Брось её в колодец и жди. Скоро твоё желание исполнится!»

Капсула, представляющая собой цилиндр длиной в ладонь и диаметром с указательный палец, лежала на земле у основания таблички.

Сэм, оперевшись руками о край бетонной трубы, заглянул в колодец, но ничего, кроме чёрной пустоты, там не увидел. Он быстро поднял кусок дерева и кинул внутрь: через несколько секунд раздался приглушённый звук от удара обо что-то плотное.

Сэм лихорадочно схватил серебристую капсулу, надавил на её крышку с одной стороны и повернул. Ёмкость открылась, из неё вывалился листок шершавой бумаги размером не больше тетрадного, а за ним — карандаш. От необъяснимой неожиданности Сэм выронил обе половинки капсулы, попятился назад и, споткнувшись о пенёк, завалился на спину, благополучно разодрав правый рукав любимой рубашки. От кульбита очки слетели, и Сэм долго нашаривал их в траве…

Наконец, сев и обхватив голову руками, он надолго погрузился в непонимание, периодически высовываясь из танка и бросая косые недоверчивые взгляды на колодец: не исчез ли? Непонимание как набор попыток по восстановлению мыслительной деятельности плавно перешло в отупение и безразличие к происходящему; Сэм начал терять прежние представления о собственной личности. Его сознание пыталось смириться с тем, что прошлая жизнь, какой бы Сэм её не представлял, больше не имеет над ним никакой власти.

Шоковые изменения или даже их предчувствие всегда сводят на нет весь ментальный мусор. Сэм знал об этом, потому что три раза пережил такие состояния — во время гибели любимой женщины, после того, как узнал, кто в этом виноват, и, наконец, глядя в лицо собственной смерти. Сейчас никакой трагедии не предвиделось, если не считать катастрофой нахождение на острове без денег и мобильной связи. И, конечно, он не в том ранге и не с тем опытом, чтобы отчаиваться из-за такой ерунды.

Шутка? Игра? Розыгрыш? Может, у него сегодня день рождения? Сейчас из-за ядовитых кустов выйдут коллеги в масках обезьян с тортами и шампанским. Или это праздник в честь принятия на новую должность — корпоративка — с элементами экстрима. Сейчас это любят — русская тайга, северная тундра… очень дорогие туры. Да и Управлению ничего не стоит арендовать хоть остров, хоть город, хоть Ватикан.

— Выходите! — закричал Сэм, вставая и обращаясь к зарослям олеандра.

Его взгляд снова коснулся колодца. Можно загадать желание вроде того, что кончайте этот дешёвый спектакль, выходите с поднятыми бокалами и всё такое. Кто бы там под землёй не сидел… или на небе…

Сэм вскочил как ужаленный тропической гюрзой. Нет, нет, нет — всё ерунда! Если у него есть шанс загадать желание, то грех им не воспользоваться! И по тому, каким образом оно исполнится и кто его исполнит — он всё сразу и поймёт! Просто надо загадать правильное желание.

Следующие несколько часов Сэм не находил себе места и, наверно, его волосы, ногти и щетина на щеках заметно увеличились в размерах. Он мерил шагами джунгли, он останавливался, чесал руки, теребил волосы и щёлкал зажигалкой. Он исследовал капсулу, лелеял заветный листок бумаги, грыз карандаш и заглядывал в колодец (разве что не плевал туда). Он прислушивался к шорохам загадочного леса, гомону немыслимых птиц и говорил вслух сам с собой. Золотая рыбка, джинн из волшебной лампы, Санта Клаус, Мефистофель, покупающий краденые души, шагреневая кожа… несколько часов ум Сэма работал с мощностью ниагарской ГЭС, а в памяти всплыли все возможные образы, ассоциации, персонажи и кинофильмы.

Сэм проклял тот день, когда возненавидел сказки.

А законы материального мира больно приземляли его на дурацкий остров и разбивали радужные мечты о прибрежные утёсы сомнений.

Шутка, игра, розыгрыш. Как это лучше выяснить? Спрашивать буквально глупо, а ведь это испытание! Написать «Хочу новую должность» — полнейший идиотизм. А Сэм славился находчивостью, более того, оригинальностью и гибкостью мышления — иначе бы он не работал там, где работает!

Что пожелать? Много денег, машин, яхт? Жадность. Много женщин, вина? Жадность. Здоровья? Эгоизм. Может, мира во всё мире? Или хотя бы в Америке? Утопия, глупость. А может, ещё десяток капсул? Тоже корысть! Причём — кристально чистая корысть.

Жадностью очень славятся многие сотрудники Управления. А он умеет вычислять таких, наименее надёжных. Или наиболее продажных — это одно и то же.

Сэм замер и мгновенно покрылся липким потом. Да, этого момента он ждал всю свою жизнь. Все тридцать три года его дорога петляла таким образом, чтобы подвести сегодня сюда, к этому колодцу. Подвести и прошептать:

— Выбирай.

Каждый из его миллионов выборов каждый предыдущий миг — часть всеобщей цепочки причин и следствий, нужных ради одной-единственной цели — цели, которую Сэм не мог вообразить себе даже в самом буйном и прекрасном мечтательном сне!

Ум Сэма перебирал все эгоистичные и корыстные мотивы. Даже логичный порыв написать «Я желаю загадать ещё 10 или 100 желаний», такой естественный… и такой нелепый по своей сути. Зачем ему сто желаний, когда он уже два часа не может сформулировать даже одного?! В такой ответственный момент он сам не знает, чего хочет!

Ум Сэма понимал, что стоит остановиться на реальных желаниях: никто не осуществит желаний утопических, даже Бог, в наличие которого Сэм если и верил, то только по большим праздникам благодаря своей католической матери. Значит, достаточно загадать тарелку хорошенького буайбесса, а затем добрую порцию рататуя и что-нибудь на десерт… профитроли с шоколадом… а вина… а вот вина лучше не французского, ведь Эжен, его любимая Эжен, такая странная, изменяет своей родине с родиной Сэма.

Эжен сюда, на остров. На вечер… вместе с кухней, вином и живой музыкой! Они ведь так и не съездили вместе во Францию — а работа у него такая, что следующего возможного отпуска может и не случиться. К тому же, Сэм был реалистом в отношениях. И поэтому — Эжен сюда, на остров. Сэм сжал карандаш и занёс его над сакральным листом.

Однако мгновением спустя он жирно зачеркнул букву «Э» и в отчаянии бросил всё на землю.

Что же ему нужно? Чего же он хочет на самом деле?!

Воскрешения любимой Эммы, которую не заменит никакая Эжен. Смерти тем, кто убил её и спустя много лет едва не убил его. Здоровья маме, встречи с отцом, счастья своим друзьям и их близким. Он хочет, чтобы у кого-то из них была возможность бросить в колодец капсулу со своим желанием.

Это благородно. Однако врагам он не даст такой возможности. Он не может до такой степени их возлюбить.

Сэм почувствовал адский холод в задней части шеи. Неужели от него ждут именно этого?!

Нет, помочь своим друзьям, родителям, родным — это по-человечески, это то, что нужно. Оказывается, он так много хочет! Он хочет счастья им всем, но только как успеть всё это дать?! Как помочь всем, когда у тебя только одно желание, одна возможность?!

Сэм пуще прежнего заметался в капкане собственных противоречий. Почему он сейчас думает об этом? Где он был раньше, и как после этого будет смотреть в глаза друзьям? «Иди сюда, Эд, вот колодец, загадывай желание!» «Крис, смотри, что я для тебя сделал! Какой подарок!» И даже если не говорить им… Благородство! Какое к чёрту благородство, когда он этим подарком пытается загладить вину перед ними и своё невнимание на протяжении многих лет?!

Ум Сэма гордился тем, что изобретал всё новые, всё более кристальные формы эгоизма.

Чего он хочет? Он хочет помочь незнакомому человеку. Дать денег больным или в фонд экологии… и пусть это сделают жадные люди — владельцы корпораций, автозаводов, нефтяных вышек. Пусть разорятся к чертям собачьим, зато он, Сэм, будет рад, что сделал действительно доброе дело!

Но кто и как исполнит такое желание?!

Его Управление, которое придумало эту игру? Да нет конечно, никого они разорять не будут! Ну и пусть. Придраться не к чему — ни один здравомыслящий человек за это не осудит.

Сэм поднял карандаш и листок.

Между тем солнце перевалило через зенит, а на ближайшей к Сэму пальме образовалось целых три разноцветных попугая. Им не было дела до выбора Сэма.

Сэм знал имена многих придурков, чьи дети катаются на «Феррари» и жрут ложками чёрную икру. Выбрать самого придурошного из них — и пусть все свои три миллиарда положит на излечение рака. Сэм знал нескольких человек, чьи дети безмерно страдают при жизни.

«Пусть С.Н. Джексон переведёт на счёт…» — написал Сэм на листке и вспомнил шестилетнюю малышку Эбби, дочь своего одноклассника, которая умирает от лейкемии в больнице Святого Павла, что в Арканзасе. Боже мой, он вспомнил её глаза и почувствовал, что плачет. Пусть этот козёл Джексон спасёт Эбби — совершит в своей жизни первый настоящий поступок… а там, глядишь, и душа у гада появится!

Слёзы потекли из глаз Сэма, и его тело затряслось от рыданий. Он так и не смог дописать своё желание, он снова лёг на Землю, чтобы грызть её руками и скрежетать зубами. Слава Богу, его никто не видит, думал Сэм оставшимися задворками ума.

Какое он имеет право судить других?!

Может, три миллиарда долларов и спасут Эбби, но сколько горя они могут причинить другим людям? Каждый наш благородный поступок — дьявольская проделка. Будто бы Сэм не знал этого! Будто бы он не спасал этот чёртов мир ценой жизней других людей… и наоборот. Иногда одна человеческая жизнь бесконечно больше всего мира.

Однако Сэм не мог больше сравнивать. Он заштриховал всё написанное, а затем аккуратно оторвал испорченную часть листка, которую тут же сжёг при помощи зажигалки. Оставшуюся бумажку он сунул в капсулу вместе с карандашом и осознал намерение поскорее избавиться от всех своих желаний. В том, что скоро прилетит вертолёт и заберёт его отсюда, Сэм был уверен.

Сперва он хотел вернуть капсулу туда, где взял — пусть присылают нового кандидата. Затем он решил, что надо закопать это так, чтобы никто не нашёл. И вдруг… вдруг мгновенная тишина ума озарила его, и Сэм, не сомневаясь больше ни единой капли, резко метнулся к колодцу и с размаху зашвырнул капсулу в его бездонное жерло.

Услышав звонкий звук от удара, он вновь завалился на землю, но на этот раз — в состоянии расслабленного блаженства.

 

2

Торопливо рассмотрев брошенный в колодец кусок бамбука, Лонда снова прилипла к четвёртому монитору. Изображение было чётким и ярким: человек, а вернее, Объект, растерянно переживал свою неожиданную находку.

Лонда поиграла с джойстиком, который управлял видеокамерой, замаскированной на одной из пальм. Лицо Объекта приблизилось. Лонда слегка улыбнулась.

Весь остров был разбит на секторы, и каждый из них просматривался; хватило пятидесяти двух камер. Электронная карта-схема, линия мониторов и пульт управления располагались перед Лондой, здесь же в бункере имелась связь с Управлением и всё для комфортного проживания: еда, вода, компьютер и кушетка.

Следующие несколько часов Лонда пристально наблюдала за душевными метаниями Объекта — вот только не могла ничего услышать. За это время её вызвали всего один раз — уточнить, что Объект обнаружил колодец.

— Он думает, что пожелать, — ответила Лонда в микрофон.

— Ясно, до связи, — ответили на том конце «провода».

Наблюдая за тем, как мучается Объект, Лонда испытывала двоякие чувства. С одной стороны, ей было жалко мужчину, потому как она представляла себя на его месте. Однако она чувствовала, что человек, высаженный на остров, явно не дурак и скоро догадается обо всей этой игре. И тогда дело может вовсе не дойти до загаданного желания. Поэтому Лонда немного нервничала и периодически прикладывалась к трубочке, заливая горло ледяным грейпфрутовым соком.

Когда Объект брал карандаш и начинал чего-то писать, Лонда нажатием красной кнопки открывала люк и ждала капсулы. Однако пока её трофеем стал лишь кусок пустого бамбука.

По поводу происходящего на острове у неё имелись чёткие инструкции от командования, а эту работу она получила в качестве бонуса за отлично выполненное предыдущее задание. Насколько она слышала, в бункер никогда не посылают дважды и всегда — только самых лучших. О том, кого и зачем высаживают на остров, она тоже знала: проводилось испытание для будущего агента. А её задача — быть посредником между Объектом и Управлением Контрразведки, в котором все они работают, а вернее, служат.

Лонда почти проглядела тот спонтанный момент, когда Объект зашвырнул капсулу в колодец. Она видела его манипуляции с листком, но мужчина повернулся к камере спиной. Лонда успела нажать на красную кнопку, и капсула соскользнула из люка на конвейер, а затем аккуратно — к Лонде в руки.

«Волшебная фея!» — на мгновение вспомнила она, открывая сосуд и доставая из него заветный листок.

Листок оказался пустым.

Лонда долго вертела его в руках, заглядывала в капсулу снова и снова. Смотрела на монитор: Объект лежал на земле с закрытыми глазами и кайфовал. Так и не обнаружив на листке никаких надписей, Лонда неуверенно нацепила гарнитуру и вышла на связь.

— Центральный, вызывает Ребус-один.

— Да, Ребус-один, говорите.

— Объект загадал желание. Вернее, он кинул капсулу в колодец…

— Говорите точнее, Ребус-один.

— На бумаге ничего нет. Объект бросил капсулу, но ничего не попросил.

— Не понимаю вас. Что попросил Объект?

— Ничего.

— Уточните. Совсем ничего?

Лонда вздрогнула от неожиданной мысли: если бы Объект не хотел ничего просить — он бы не стал бросать капсулу.

— Нет, стойте. Я пока не могу понять…

— Ребус-один, ваше дело не понимать, а докладывать. Что попросил Объект?

— Центральный, кто на связи?

— Рядовой Ламберт.

— Рядовой, пригласите полковника Декстера.

Лонда отключила связь. Она — лучшая, несмотря на строгие инструкции от командования. Она лучшая, потому что она — опытная, а опыт означает мудрость, как учил её отец.

Пока Ламберт впопыхах ищет полковника, у неё есть пара минут на то, чтобы привести себя в порядок. Из ящика стола Лонда достала зеркальный портсигар, в котором хранила свои женские секреты красоты — доминиканские «Артуро Фуэнте», аромат родины.

Негритянка с некрасивым лицом, нелепым именем и в отличной спортивной форме знала, что единственное место на острове, которое не просматривается видеокамерами — это её бункер. О том, что сигнал с камер идёт не только на эти мониторы, но и напрямую в Управление, она догадывалась.

— Ребус-один! — раздался в ушах резкий голос Декстера. — Что у вас?

— Капсула с бумагой, на которой ничего не написано, — Лонда навязчиво затянулась дымом.

— Как это ничего? Совсем ничего?

— Совсем ничего. Но Объект загадал желание.

— Какое?

— Я не знаю. Если бы он ничего не загадал — то не стал бы бросать капсулу.

Лонда выпустила дым кольцами и улыбнулась. Полковник задумался примерно на минуту.

— Капрал Гриффин!

— Да, сэр! — Лонда вскочила с вертящегося стула, спрятав сигару за спиной.

— Я приказываю вам разрешить ситуацию по своему усмотрению. Если понадобится наша помощь в виде материального ресурса — вызывайте. Рядовой Ламберт обладает всеми полномочиями.

— Почему… рядовой?

— Это необычная операция, — ей показалось, что Декстер усмехнулся. — Вам всё понятно, капрал?

— Да, сэр!

— Да поможет вам Бог.

Связь прервалась, а Лонда, едва не выронив сигару, села мимо своего стульчика.

Ну вот. Допрыгалась! Что это вообще значит?!

Секунду назад она надеялась, что своим докладом о действиях Объекта поставит в неловкое положение само начальство, однако оно то ли испугалось, то ли устало… и теперь вся ответственность за «необычную операцию» (ещё бы знать её точные цели и задачи?) — на ней, Лонде Гриффин, капрале армии спасения США от самих себя. Какая ерунда…

Подойдя к столу, она взяла бумагу и капсулу, затем перевела взгляд на монитор: Объект сильно вымотался за время выбора и продолжал отдыхать под предзакатным тропическим солнцем.

Какая ерунда! Он ничего не написал — значит, ему всё равно, какое желание загадывать. Он так долго пытался понять, что хочет — Лонда чувствовала это, наблюдая сквозь монитор — и, в конце концов, просто выбился из сил. Психология проста. А раз ему всё равно, то, она, пожалуй, сыграет роль доброй феи!

Лонда перестала паниковать и смяла окурок о металлическую столешницу. В холодильнике, занимавшем почти четверть бункерного пространства, хранились походные блиц-наборы: пластиковый саквояж, содержащий в себе несколько блюд, десерт и вкусный напиток, а также три способа их подогрева наряду с полезными мелочами для выживания в экстремальной ситуации вроде сигнальной ракетницы. Сейчас Объекта окончательно разморит на солнышке, он уснёт, а когда проснётся — то сытно пообедает, утолит жажду и сам решит свою судьбу. Лонда вытащила на свет блиц-набор и направилась к вешалке с одеждой. Сбросив шорты с футболкой, она облачилась в летние камуфляжные брюки и такого же цвета гимнастёрку. Почувствовав, как легко и энергично её тело, Лонда на мгновение остановилась: что она делает?!

Она подошла к стене с электронной картой острова, провела взглядом по трём рядам мониторов, на которых отражались участки территории, и задала вопрос: а что бы пожелала она сама?

Она так боялась этого вопроса. Почти четыре часа наблюдая за Объектом, она, конечно, мечтала и воображала, но не за него, а за себя: список из 10 главных желаний её жизни был готов за полчаса. Оставалось выбрать самое главное, и Лонда была уверена, что сделает это в случае необходимости. Сперва ей казалось, что Объект просто не может расставить приоритеты… но затем, судя по его поведению, Объект пытался то ли поверить в происходящее, то ли действительно разгадать тайну колодца.

Сейчас Лонда была уверена, что, бросая капсулу в колодец, мужчина пожелал вовсе не блиц-набор для пропавшего туриста. А всё потому, что она, будучи на его месте, никогда бы не пожелала этот набор!

Но ему же всё равно, что желать! Он ничего не написал!

Лонда поставила на пол серый саквояж и всплеснула руками. То есть она, Санта Клаус хренов, посчитала, что «по своему усмотрению» выдаст Объекту набор, и приказ Декстера будет выполненным? Формально — да. И на следующий день она отправится в секретари к помощнику заместителя по самой непыльной работе в отделе — проверять почту дворника, работающего под прикрытием.

Что она делает?! Чего бы она пожелала?!

Нет, дело не в этом! Лонда на самом деле — вовсе не та, кто желает. Полковник Декстер в приказном порядке назначил её исполняющей обязанности Господа Бога.

Её — каланчу с пухлыми губами на маленьком лице по кличке «Чёрная Жаба». Мастера стрельбы и рукопашного боя, спринтера и пловца, лётчика и десантника. Её, помнящую наизусть более двух тысяч стихов и до сих пор засыпающую с любимой куклой под подушкой.

Лонда стала солдатом, а затем агентом вопреки тому, что не убило в детстве. Она стремилась ввысь, чтобы не упасть, она соревновалась, чтобы не жалеть себя и сражалась, чтобы не плакать. А полковнику Декстеру, видимо, надоело олицетворять нарицательное всемогущество их Организации: пусть теперь помучается капрал Гриффин.

Зачем он это сделал?

Лонда сбросила с себя военную форму и перевела взгляд на вертикальный ящик с оружием.

Он её проверяет! Это задание — проверка для неё, а вовсе не для Объекта. Центральный Объект — капрал Гриффин. А тот первый Объект — агент и актёр. Странно, что он до сих пор не вышел из роли — лежит себе, загорает. С другой стороны, если он актёр — то очень хороший, и сыграл два полноценных моноспектакля перед тем, как бросить пустую капсулу в колодец.

Значит, ей нужно выполнить несуществующее желание — причём так, чтобы это понравилось начальству. Вот только зачем? Её хотят повысить или готовят к чему-то более сложному и опасному? С её-то опытом… чему она ещё может научиться?!

Лонда не могла усидеть на одном месте. Наблюдать было намного проще — никакой ответственности! А теперь… что она может сделать для этого мужчины, а вернее — для самой себя? Как ей удивить Управление, учитывая, что любые ресурсы будут предоставлены по первому же требованию?

Наконец, она застыла в позе лотоса, подвязала тяжёлые чёрные волосы в хвост и закрыла глаза. Ровное дыхание, редкое дыхание, релаксация. Никакой музыки — лишь лёгкий шум работающей электроники. Итак…

Прошло пять минут, ещё десять, ещё двадцать. Трудно быть Богом. Ещё труднее оказалось забыть об этом человеке — Объекте. Она его совсем не знала. Человек бросил пустую капсулу в колодец желаний — вот всё знание о нём. И ещё она видела, как он страдал перед этим.

Он отчаялся, он снял с себя ответственность.

Он не доверил своё желание колодцу.

Он посчитал, что это игра — и решил таким образом выиграть.

Он всё это прекрасно изобразил по приказу полковника Декстера.

Он пожелал то, что не выразить словами.

Не выразить словами. Это как?!

Лонда открыла глаза. Все варианты — вполне разумные. Она метнула взгляд на монитор — Объект исчез! Она рванулась к контрольной панели вслед за взглядом и лихорадочно защёлкала кнопками. Капризный Робинзон нашёлся на берегу острова: дело клонилось к ночи, и он таскал на пляж большие листья, видимо, для сооружения гнёздышка. Лонда приблизила изображение. Человек в очках и помятой одежде, спокойный, добродушный. Периодически останавливается на берегу и вглядывается в морскую даль — наверно, так бы поступил любой на его месте.

Он ждал исполнения желания?!

От неожиданно пришедшей в голову идеи Лонда аж подпрыгнула! Корабль! Нужно прислать к острову красивый парусник из сказки, с кучей актёров на борту, переодетых в средневековых рыцарей и их фавориток. Пусть человек подумает, что перенёсся в далёкое прошлое!

Да, вот это было бы здорово, как в настоящем кино! Только денег на это уйдёт… Полковник вряд ли одобрит идею Лонды, хотя он почему-то не упомянул, каков бюджет этой операции. Вряд ли на проверку капрала Гриффин собираются потратить больше её нынешней зарплаты. Всё должно быть как-то проще, умнее, хитрее…

А значит — никакой помощи, никаких ресурсов! Лонда поняла, что просьба о помощи будет равносильна проигрышу. Это отличная провокация, и остаётся лишь один вопрос: как далеко сидит полковник Декстер от бункера?

Наблюдая за гнездящимся Объектом, Лонда почувствовала гордость за свой ум. А раз так, то ей пора действовать.

И через три минуты она приняла более привычный внешний вид: военная форма цвета хаки, такая же кепка на голове; на поясе — боекомплект, аптечка, фонарик, а за спиной — блестящая штурмовая винтовка системы ЗИГ-516.

Чтобы выбраться из бункера, надо было преодолеть несколько десятков метров по коридору и подняться по лесенке к люку. Система вытяжки шла параллельно, и обнаружить признаки подземного убежища не составляло большого труда, если внимательно прочесать остров. Однако Объект поленился — и Лонда объяснила это тем, что он просто ждёт чуда. Что ж, скоро он встретиться с Чёрной Жабой — и вряд ли объяснит её появление загаданным желанием.

Сделав два шага по направлению к двери, Лонда услышала сигнал вызова. Что же ещё им нужно?!

— Ребус-один, на связи.

— Новое задание. Ребус-один, вам приказано ликвидировать Объекта.

Голос рядового Ламберта. Спокойный, уверенный.

— Это приказ полковника Декстера?

— Да. Вам ясен приказ?

— Да, ясен.

— На выполнение два часа. Доклад по выполнению, затем эвакуация.

— Да, сэр.

И всё же они наблюдают за ней. Лонда привычным движением нащупала винтовку и в сотый раз осмотрела бункер от пола до потолка. Если камеры и есть, то они слишком хорошо спрятаны.

Ликвидировать Объекта. Приказ. И кто тут теперь господь Бог?!

Лонда прислонилась лбом к бетонной стенке. Она была уже почти готова выйти наружу и сделать что-нибудь волшебное. Она надеялась, что решение вопроса о желании Объекта придёт к ней само — а теперь у неё приказ, и она обязана его выполнить.

Зачем? И за что?

Конечно, она убивала людей. Три раза: на секретном задании, на войне, в школе. Одного на задании, несколько десятков на войне и одного в школе — в целях самообороны. Во всех трёх случаях это были мужчины, и её всегда оправдывали — по закону. Сейчас четвертый случай — ещё одно секретное задание.

Однако война закончилась три года назад, и с тех пор она стреляла только по мишеням, а задания становились всё более мирными, если можно назвать мирной работу в Контрразведке.

За ней наблюдают. Изображение с камер поступает в Управление. Ей пора идти.

 

3

Лёжа в импровизированной зелёной постели и стараясь не думать о еде, Сэм оказался изумительной целью. Его затылок легко попал в перекрестье прицела, и Лонда сделала глубокий вдох, чтобы выдохнуть до конца и на паузе нажать на спуск.

Одно небольшое движение пальцем, и человек умрёт. Быстро, безболезненно, не успев ничего сообразить… и года через два его душа заселится в другое тело. Лонда не хотела становиться матерью, так как была уверена, что души убитых отомстят её детям. Отец-гаитянец рассказывал множество подобных историй о перерождённых.

И пусть её руки не дрожали — но в душе Лонды начинался ледяной Апокалипсис. И такие же снежные слёзы она почувствовала на чёрных щеках, лёжа на небольшом возвышении в густой траве — невидимая, неуязвимая, безотказная. И от этого льда, что неожиданно возник внутри Лонды, должны были испортиться все тепловизоры, встроенные в видеокамеры.

Однажды она работала высоко в горах и познала, что такое зима и снег. Она помнила, что мёрзла там, будучи укутанной во все возможные одежды. Сейчас её тело задрожало… не от нервного напряжения, нет. А именно от того, что она перестала себя чувствовать.

Не было ни малейшей сентиментальности. Ни малейшей жалости — Лонда знала о смерти не меньше, чем о жизни. Никакого инфантилизма — просто лёд, беспричинный лёд. И Лонда остервенело вцепилась в оружие, чтобы не терять главной связи.

«Воин превращается в убийцу, когда перестаёт доверять мечу» — любимая фраза из кодекса рыцарей Буто.

Держа на прицеле Объекта, Лонда уже знала, что не будет стрелять. Будь этот Объект самым гнусным серийным маньяком, будь он убийцей детей или Буддой, целителем и спасителем человечества… будь он самим чёртом или злейшим врагом проклятого полковника…

У неё уже появилась уверенность в том, что она творит. Эта уверенность противоречила здравому смыслу, логике и рассудку, чувствам и эмоциям. Ибо первый, будто рак из русской басни, предлагал связаться с Центральным и отказаться от работы, вторые два лебедя тянули нажать на спуск, а третьи щуки страстно желали выйти из зарослей, познакомиться с Объектом и вместе придумать способ решения проблемы.

Эта уверенность произрастала могучим баобабом сквозь толщу замороженных мыслей и чувств. Лонда не могла сомневаться. Этот идиотский приказ… спасибо, командир Декстер! Ты очень сильно помог выполнить задание.

Лонда закинула винтовку за спину и тихо, словно пантера, начала подкрадываться к Объекту. По ходу движения она вытянула из аптечки ампулу и шприц, вскрыла упаковку. Лонда не теряла из виду голову Объекта, и вдруг та пошевелилась, будто бы человек решил привстать. Лонда тут же ловко прыгнула в противоположную сторону и распласталась на песке. Поскольку уже темнело, она надеялась, что Объект потерял бдительность.

Но человек никуда не пошёл, он просто поменял позу на своём ложе. Лонда поднялась на ноги, слегка пригнулась к земле и в несколько прыжков достигла Объекта. И быстро вонзила иглу шприца ему в шею.

К счастью, всё задуманное получилось — ничего не почувствовав и даже не успев возразить, Объект отошёл в мир грёз. Лонда слегка улыбнулась и отдала честь наблюдающей видеокамере, которую засекла ещё лёжа с винтовкой на возвышении. Затем она медленно взяла винтовку, вскинула её и прицелилась прямо в объектив.

— Спасибо, сэр! Ваш приказ выполнен! — сказала Лонда вслух.

И разнесла эту чёртову видеокамеру в клочья.

А если Декстер рядом, то он даже услышит грохот выстрела.

Перед тем, как поднять Объекта на руки и перекинуть через плечо, Лонда изучила его. Вряд ли маньяк и убийца, и вряд ли Мессия. Может быть, гениальный хакер или просто классный шпион — бывший или будущий. Малоприметный, хорошего здоровья, с непростой судьбой — лицо с морщинами, седые волосы… шрамы… А вот и документы.

Сэм Гуттенберг, директор отдела ICQ; дата, подпись, печать.

Вот оно как. Лонда, конечно, знала, что такой отдел существует и чем он занимается — нечто вроде внутренней полиции, слежки за своими. Защита от дурака.

Она взвалила Сэма на плечо: не тяжело. Лонда была сильной, как и положено воину без права на смерть, и при этом — стройной, как и положено женщине без права на бумажную работу.

Прежде чем заходить в очередной просматриваемый сектор, она клала мужчину на землю, брала винтовку и уничтожала камеру. Теперь она стреляла в камеры сбоку — чтобы полковник не видел её лица.

Скоро, а вернее, ночью прилетит эвакуация. Лонда представила, как сидит на пальме и поджидает транспортный вертолёт. Правда, теперь пришлют боевой — с учётом её меткой стрельбы по казённому оборудованию. Из вертолёта вылезут пехотинцы с тепловизорами. И пока Декстер глядит на спутниковые снимки острова, пытаясь найти на них капрала Гриффин, Лонда начнёт отстрел полковничьих псов. Сперва одиночными выстрелами, а затем, когда они частично попрячутся — очередями. Вертолёт попытается подняться в воздух, чтобы жахнуть ракетой, но она расстреляет пилота и выведет из строя винт. Затем ей придётся сменить магазин.

Лонда — лучшая. Не надо было давать ей это задание — погибнет множество невинных людей, прежде чем Декстер доберётся до неё.

Солдаты засекут место её дислокации, Лонда спрыгнет с дерева и юркнет в джунгли. Они не найдут Чёрную Жабу ночью даже с тепловизорами, ведь лёд у неё внутри охладит кожу. Они подорвутся на растяжках, попадут под пули или будут бесшумно зарезаны. Лонда применит всё своё боевое мастерство — и кто знает, в какие деньги и нервы она обойдётся полковнику с его чёртовыми приказами.

Но ничего этого не будет. Лонда волокла на горбу директора ICQ, думая, что, возможно, таким странным образом Управление разделывается с ненужными людьми. Но, скорее всего, ставки в этой игре совсем другие. И последнюю камеру, снимающую место, где был замаскирован вход в бункер, Лонда не стала уничтожать. Ей пришлось взобраться на дерево и аккуратно прикрыть объектив фиговым листком.

Затащить Гуттенберга в бункер и оставить его там, сбросить с себя военную одежду, взять лёгкую дамскую сумочку, с которой она прилетела сюда… вот собственно и всё. Да, не забыть вернуть капсулу на место — под табличкой с надписью «Волшебный колодец». Вместе с пустым листком бумаги.

Ничего докладывать никакому Центральному она не собиралась, хотя когда клала Объекта на кушетку, слышала, как настырно вопила связь. Лонда догадывалась, что Декстер всё же не идиот. Иначе бы его давно перекупили китайцы.

Скоро прилетит эвакуация и отвезёт её домой. Пусть это будет транспортный вертолёт, а не боевой — всё оружие Лонда оставила в бункере. Да, она не забыла снять фиговый лист с камеры.

И направилась к месту эвакуации, в 39-й сектор. Декстер пришлёт два вертолёта: первый за ней, а на втором прилетит следующий Робинзон.

Лонда была уверена, что верно угадала желание Сэма. Умирать он точно не хотел, а вот узнать, кто стоит ТАМ, за пределами человеческого могущества… узнать и найти этому объяснение. И может быть, на какой-то миг стать самим Объяснением.

Стоп. Лонда всё рассчитала правильно. Вот только… вертолёт? Эвакуация? Домой?

ЗАЧЕМ?

Она остановилась. Пять камер испорчены, и вертолёт по любому прилетит. Гуттенберг придёт в себя часа через два. Но она хочет узнать, что будет дальше. А если Декстер ей помешает… А не успеет. Он тоже прилетит не раньше чем через два часа!

Поэтому сейчас Лонда вернётся в бункер и сделает Сэму пробуждающий укол, а потом быстро выберется обратно. И чтобы Сэм сразу же её заметил на мониторе, она ляжет рядом с табличкой, на которой написано…

«Загадай одно желание, напиши его на бумаге и положи бумагу в капсулу. Брось её в колодец и жди. Скоро твоё желание исполнится!»

На полпути до места эвакуации Лонда поняла, что всю свою жизнь мечтала об этом. Найти волшебный колодец, и, минуя пресловутые муки выбора, бросить туда капсулу с листком, на котором ничего не написано.