Гэвин не возражал, когда кто-то хлопнул его по спине. Он, скажем так, даже приветствовал это. Но никак не ожидал, что это произойдет, когда он сидел за столиком в Пэдстоу.

— Привет, незнакомка! — Он встал из-за стола и поцеловал Бев в щеку, радуясь встрече. — Я так и предполагал, что это кто-то молодой, женского пола и ослепительно красивый.

Бев — ее улыбка стала шире — ответила:

— О, хотя бы одно из трех, и то было бы неплохо.

— Не говори мне это. Ты же не хочешь, чтобы тебе опять было двадцать два? Для женщины твоего возраста ты выглядишь великолепно. — Гэвин с искренним восхищением оглядел ее блестящие темные волосы, алое платье и прекрасную фигуру.

— А ты уже больше не сожалеешь, что не стал дипломатом? — Она присела за его столик.

Он усмехнулся:

— Я иду своим собственным путем. Там мне ничего не светит. В любом случае это здорово, что я встретил тебя. Последнее время мы совсем не видим тебя в нашем клубе.

Бев пожала плечами:

— Я перестала надеяться на встречу с Джорджем Клуни. Видимо, у него какие-то проблемы с визой. В любом случае ты выглядишь великолепно. — Она оглядела костюм Гэвина. — Кто бы мог подумать, что ты можешь быть таким элегантным? Если бы не твоя страсть к ярким рубашкам, то я бы не узнала тебя.

— Дела. Долгая скучная встреча с маленьким скучным клиентом.

— У меня поинтереснее. Очень нескучная встреча с довольно интересным новым другом. — Глаза Бев сверкнули, и она повернулась к столу, из-за которого вышла, увидев его.

— Превосходно. Я могу познакомиться с ним?

— Почему бы нет? — С гордостью указав на свой столик, где стояла пустая бутылка из-под пива рядом с почти пустым стаканом вина, Бев сказала: — Мы решили немножко выпить, прежде чем пойти поужинать в «Голубую луну», и он отошел взять еще пива.

— Значит, ты встретила того, кто тебе наконец понравился? — Вопрос был явно лишний, это и так было ясно по счастливому выражению ее лица.

— Представляешь?! Можно ли в это поверить? Я прекратила посещать клуб и сказала себе: если этому суждено случиться, это случится. — Бев щелкнула пальцами и улыбнулась ему. — И вот через несколько недель это произошло. Что доказывает, что совершенно не обязательно посещать подобные клубы, или ходить в спортзал, или выгуливать собаку, чтобы завязать беседу с другим человеком. Угадай, как мы встретились?

— Ты стала работать стриптизершей.

— Гэвин, ты большой юморист. Ума не приложу, как ты мог мне нравиться? Я копалась в своем садике перед домом, задрав задницу. Мои колени и руки были в земле, и я пересаживала колокольчики.

Гэвин, «большой юморист», вообразил себе эту картину.

— Тот парень проходил мимо и остановился у моих ворот.

Конечно, остановился, подумал Гэвин.

— Он заблудился, — продолжала Бев. — Он спросил меня, как пройти на Ланкастер-роуд.

О да, это известный способ.

— Но он шел как раз с той стороны, так что мы посмеялись над его ошибкой.

Само собой.

— И потом как-то слово за слово… — Бев щелкнула пальцами. — Это было невероятно, мы говорили без остановки… невероятно. Случилось то, что называют «химией». Ну, когда между двумя людьми возникает такое притяжение…

Совершенно верно.

— Примерно через час он спросил, не соглашусь ли я встретиться с ним попозже вечером. И вот мы встретились. Я сказала: «Да, конечно». Мы провели замечательное время. — Бев мечтательно закатила глаза. — Наконец-то мне встретился настоящий мужчина. Он так добр и так предупредителен, так интересуется мной… Это слишком хорошо, чтобы быть правдой. Сегодня наше третье свидание, я просто не могу в это поверить! Но я знаю: мое чувство к Перри… я думаю, это настоящая…

— Постой, постой… Как ты сказала? — Гэвин резко перебил ее.

— Что это всего лишь наше третье свидание. Мы познакомились в прошлое воскресенье и…

— Я не об этом… Его зовут Перри Кеннеди?

— О Бог мой, да, именно так! — Бев захлопала от удовольствия. — Ты знаешь его?

До этого момента Гэвин просто видел в новом ухажере Бев любителя женщин, мужчину, который, как говорится, не пропустит ни одной юбки… и что в этом плохого? Сейчас — это было равносильно тому, как прыгнуть в море в ботинках, — ему вдруг пришло в голову, что это отвратительно. Он надеялся, что он не так плох, как Перри Кеннеди. Несмотря на непродолжительность его связей, он всегда трепетно относился даже к самым краткосрочным отношениям. Он никогда не пытался унизить женщину или использовать ее в своих целях… Он никогда не был холоден или расчетлив.

Бев… ее улыбка дрожала на губах…

— Почему ты так смотришь на меня?

— Я знаю его. Он плохой человек. Дерьмо. — Так как отступать было поздно, Гэвин не стал терять время на размышления, как смягчить удар. — Он ухаживал за Джинни, вскружил ей голову. Она узнала, что он спит с ее лучшей подругой. И как выяснилось, он делал такое и прежде.

Бедная Бев, ее улыбка угасла. Теперь ее лицо исказилось в шоке. И в любую минуту Перри мог появиться…

— Я ненавижу его за то, что он сделал с Джинни, — продолжал Гэвин. — Он разбил ей сердце — и твое разобьет.

Господи, он надеялся, что она не станет плакать.

Но Бев была крепким орешком. Отклонившись к спинке стула, она медленно вздохнула и сказала:

— Пошел он…

— Извини, дорогая. Я не мог не рассказать тебе.

— Это история моей жизни. Мне следовало уже привыкнуть к этому. Это слишком хорошо, чтобы быть правдой. А я-то думала, удача наконец улыбнулась мне. — Она снова вздохнула. — Думала, что я неотразима.

— Дорогая, ты такая и есть. Но это не причина, чтобы связываться с подонком. Поверь мне, от него одни неприятности и никакой радости. Ты должна уйти отсюда немедленно.

Бев взглянула на свои туфли:

— Легко сказать. Бежать на таких каблуках.

На ней были красные босоножки на высоченных шпильках, украшенные бабочками; туфли, которые могла надеть женщина, дабы произвести впечатление на нового мужчину. Очень сексуальные, между прочим.

— Но ты можешь снять их, — предложил Гэвин.

— О Господи, почему мне это не пришло в голову? — Бев взглянула через плечо и увидела, что Перри берет пиво и вино и вот-вот направится к ней.

— Это случилось не только с тобой. Такого мужчину стоит проучить.

— Дерьмо. — Ее тон был сухой. — Негодяй.

— Пожалуй, я лучше пойду, — произнес Гэвин.

— Куда?

— Куда-нибудь поесть. Но вряд ли в «Голубую луну». — Он сделал паузу, наблюдая, как Бев принимает решение. — Ну а ты?..

Она пожала плечами:

— Ты не возражаешь против моей компании?

— Только если ты пообещаешь мне, что не станешь воспитывать меня, — сказал Гэвин.

Бев быстро сняла босоножки и встала.

— А ты не станешь говорить мне, что влюбился бы в меня, не будь я так стара? Со мной надо обращаться с осторожностью. Я женщина, переживающая кризис.

Гэвин заморгал и сказал:

— Мой любимый тип.

Очередь в баре была бесконечной. Когда Перри наконец обслужили, он вышел, держа в руках пиво для себя и вино для Бев. Но ее нигде не было видно.

Что это, клип из телешоу «Вы повеселитесь»? Он постоял, оглядывая зал. Столик, за которым они сидели, теперь был занят другой компанией, семьей из четырех человек. Подойдя к ним, Перри узнал, что столик был свободен, когда они пришли.

Он оглядел группу людей, сидевших за столиками на террасе ресторана. Но ни на ком не увидел красного платья. Может быть, Бев прошла в туалет?

Стоило подождать. Но она так и не вернулась. Чувствуя себя в глупейшем положении, Перри наконец решился и подошел к компании молодых людей, занимающих стол поблизости от того, где сидела семья из четырех человек.

— Хм… прошу прощения, что потревожил вас, но не видели ли вы леди, которая сидела вон там? Темные волосы, красное платье…

— Ее похитили. — Веснушчатый парень с прической хиппи подмигнул своим друзьям. — Арестовали.

Рыжая девушка, сидевшая рядом с парнем, ткнула его в ребро:

— Ты чего несешь?

— А что, разве нет?

— Что вы имеете в виду? — спросил Перри.

— Она сидела здесь одна. Тот мужчина проходил мимо, тогда она вскочила и хлопнула его по спине, и так далее… И они прямо вцепились друг в друга.

— Ну да, они немножко поговорили, — подтвердила рыжая, — затем вышли и пошли по дороге. Вон туда…

— Он нес ее туфли, — вставила вторая девушка. — Прямо как в «Золушке».

Веснушчатый парень посмотрел насмешливо:

— Скорее, он нес эти туфли как некую драгоценность.

— И она просто пошла с ним? — Перри недоверчиво заморгал. — Как он выглядел?

— Лет сорока… Немножко потрепанный. И большие залысины. Уж точно не Пирс Броснан. — Рыжая девушка пожала плечами, затем задумчиво произнесла: — Правда, у него хорошая улыбка. И глаза… такие… выразительные. Вообще-то он выглядел вполне… нормально…

Парень хмыкнул:

— Она точно подумала, что он прикольный.

Перри находился в состоянии полного недоумения. Бев бросила его ради другого мужчины с явно сомнительной внешностью. Взяла и ушла с ним просто так, даже не попрощавшись.

Как она могла?

Никогда в жизни он не испытывал подобного унижения.

Бев улыбалась про себя.

— Что? — спросил Гэвин.

— Я поняла кое-что. — Она повернулась к нему лицом. — Готова поспорить, что я самая взрослая женщина, с какой тебе доводилось переспать.

— Пожалуй. Но знаешь что? Это было совсем не так плохо, как я ожидал.

— Зараза! — Бев закинула на него голую ногу.

— Это комплимент. Серьезно. — В ответ Гэвин привлек ее к себе. — Ты знаешь много всяких интересных штучек.

— Годы практики. Почти столь же насыщенные, как у тебя. Но мужчина сорока лет прошел пик своей сексуальности. Тогда как я, — она описывала кончиками ногтей сексуальные круги на внутренней стороне его бедра, — женщина в расцвете сил.

— Прошел свой пик? Это гнусная клевета. И сейчас я намерен доказать это.

Он перекатился через нее, намереваясь подтвердить делом свои слова, но Бев ускользнула, прежде чем он смог пригвоздить ее к постели.

— Не сейчас. Уже восемь часов. Мне нужно быть на работе в девять.

Это было огорчительно, но что поделаешь. Вчера вечером никто из них не ожидал, что день закончится так. Гэвин пригласил Бев к себе на чашку чая. Сначала они поговорили о Перри Кеннеди, затем оставили эту беседу, потому что в ней не было ничего позитивного, и перешли к другим темам. И Гэвин впервые ощутил, как приятно вести легкие разговоры, сопровождаемые ни к чему не обязывающим флиртом с интеллигентной, милой и остроумной женщиной. Бев заставляла его смеяться и не выглядела тупой, когда он стал говорить о Никсоне и Уотергейте. Она помнила мир до эры мобильных телефонов. Когда пришло время спеть «Шейкн вак», выяснилось, что она превосходно знает слова.

О'кей, разумеется, они затрагивали и другие темы.

И не заметили, как случилось остальное. Он готовил на кухне кофе, а Бев клала сахар в его чашку. Их руки неожиданно соприкоснулись, и сахар посыпался на стол.

— Я так сильно действую на тебя? — удивленно проговорил Гэвин.

— Да, — призналась Бев. — Действуешь.

— Когда мы были в баре, ты сказала, что давно влюблена в меня. Это шутка?

Она покачала головой:

— Нет, это правда.

— Но ты никогда мне не говорила. — Гэвин был тронут ее искренностью.

— А зачем? Я ведь не могла превратиться в двадцатилетнюю.

Последняя двадцатидвухлетняя знакомая Гэвина рассказывала о летнем рок-фестивале. Когда Гэвин сообщил ей, что он был на эксклюзивном концерте благотворительного музыкального фестиваля «Лайв эйд», она воскликнула:

— О Боже, мы это проходили в школе по истории!

Следующую новость он узнал, когда вдруг поцеловал Бев. Кристаллы сахара скрипели под ногами, когда они обнимали друг друга. Кофе был забыт, рассыпанный сахар лежал повсюду. Это была ночь откровений, еще лучше оттого, что ни он, ни она не ожидали подобного развития событий. Секс с Бев был радостью.

Повторение было бы прекрасно. Но она уже встала с постели, торопливо оделась, чтобы забежать домой, принять душ, переодеться и отправиться на работу.

В другое время она бы не ушла. Гэвин понимал, что не хочет, чтобы она уходила. Когда она на прощание поцеловала его, он сказал:

— Что ты делаешь вечером?

— Я? Ничего особенного. Смотрю комедийный сериал «Последнее вино лета», мою окна перед зимой, просматриваю альбом с вырезками из газет… — Бев пожала плечами. — А ты?

— Что ж, если ты готова пропустить очередную серию, я мог бы продемонстрировать, что еще не прошел свой сексуальный пик.

Ее глаза всматривались в его лицо.

— Ты хотел бы доказать это мне или себе?

— Послушай, я просто хочу снова увидеть тебя. Я не ожидал, что это случится, так же как и ты. Но это так. — Он разглядывал морщинки в уголках ее глаз и понимал, что они придают ее лицу определенную прелесть. Подойдя, чтобы притронуться к ее щеке, Гэвин добавил: — И я рад, что это случилось.

— Ты говоришь это не потому, что хочешь сделать мне приятное?

— Уверяю тебя, я страшный эгоист. Итак, ты будешь здесь в семь часов или нет?

— Зачем?

Гэвин нахмурился и попытался сделать лицо Шона Коннери.

— Я думаю, ради роскошного секса и сандвичей с сыром.

— Что ж, если ты настаиваешь… — Бев прыснула, в ее темных глазах зажглись счастливые огоньки, она поцеловала его в кончик носа. — Я полагаю, что смогу записать «Последнее вино лета».