Проснулся Усов поздно, когда яркие лучи солнца пробивались через шторы, чувствуя себя разбитым и выпотрошенным. Болела спина, во рту было мерзко от выпитого накануне коньяка. Глянул на часы: пол-третьего. Не мудрено – вчера разошлись почти в семь.
Усов быстро привел себя в порядок и спустился вниз. Все были в сборе.
– Чистая совесть – спокойный сон, – съязвил Макс.
– Мы уже позавтракали. Кофе еще горячий, а если голоден, то загляни в холодильник, – сказал Олег.
– Я не голоден, а вот от аспирина не откажусь, – ответил Усов.
– Сегодня аспирин в большом спросе, – подтвердил Макс. – Здоровье у всех дало сбой.
Усов прошел на кухню и открыл аптечку. Яда не было. Как бы ему хотелось порыться в комнатах, чтобы узнать: в какой из них находится эта страшная банка?
– Я тебе кофе сейчас налью. Если хочешь, могу яичницу сделать? Это быстро, – подошла к нему Катя.
– Спасибо, Катя. Я позже поем. Только кофе, – ответил Усов.
Она поставила перед ним чашку. Аромат горячего кофе ударил в нос, и ночные страхи тут же оставили его.
– На кухне так уютно, – сказал он. – Занавески с рюшечками, тепло, так по-домашнему. Наверное, так и должно быть здесь.
– Так и было, – ответила Катя. – Раньше здесь было хорошо. Игорь не всегда был таким…
– Все может быть, – согласился Усов. – Правда с трудом верится, что эта семья когда-то была дружной.
– Знаешь, мне тоже уже не верится. Счастье давно обходит эту семью стороной. Лет десять назад, когда мы поженились, все было по-другому. Еще родители были живы…
– Тебе это только кажется. Ты просто была моложе, и многого не замечала…
– Нет, – мотнула она головой. – Не всегда у них было столько денег. Нищими они никогда не были, но к таким деньгам пришли недавно.
– С тех пор как братья пришли к деньгам, они сильно изменились? – спросил Усов.
Катя кивнула, задумавшись:
– Игорь стал так заноситься, что почти невозможно было с ним общаться. И остальные братья, глядя на него, тоже не останавливались на достигнутом. Каждому хотелось быть не хуже других…
Катя принялась рассказывать, а Усов не перебивал. Ему хотелось узнать как можно больше про эту семейку, но ничего нового он не услышал. Таких историй тьма…
В лихие девяностые, каждый из братьев сколотил свой бизнес. Семья захлебнулась деньгами. Каждый хотел быть круче других. Поначалу это была здоровая конкуренция, но братья входили в раж, и все реже и реже хотелось шутить на эту тему. Они просто подсели на борьбу за право считаться самыми успешными, чего бы это им не стоило…
Тут Катя замолчала, вздрогнув:
– Как тяжело знать, что тот, с кем я вижусь и разговариваю, является убийцей…
– Мне тоже, – согласился Усов и потрепал ее по руке. – Пойду пройдусь.
* * *
Ослепительное солнце заливало девственной белизны снег и заиндевевшие ветки деревьев. Усов поначалу даже задохнулся от морозного воздуха и натянул повыше шарф.
Достав из пачки сигарету, он покрутил ее в пальцах. Поискал в кармане зажигалку, но не нашел. Наверное, оставил в комнате. Оглянувшись, он увидел Виктора, сидящего в сторожке. Тот кивнул ему в знак приветствия, и Усов направился к нему:
– Привет! Огоньку не найдется?
– Держи, – протянул Виктор зажигалку. – Хреновый праздник выдался.
– Да уж, – ответил Усов, затягиваясь сигаретой.
– Спрашивается, за каким человеку охранник?
– Хороший вопрос, – философски заметил Усов. – Только ты не парься, это не твоя вина. Убили же в доме.
– Как можно убить пепельницей?
– Ты видел эту пепельницу?
– Нет.
– Такой пепельницей можно убить. Тяжелая. Из какого-то натурального камня. Это непреднамеренное убийство. Если бы кто-то планировал убить, он бы подготовился получше.
– У тебя есть хоть одна версия? – спросил Виктор.
– Версий полно, но нужны еще доказательства.
Усов оглянулся, и ему показалось, что шевельнулась занавеска. Кто-то за ними подглядывает.
– Не буду тебе мешать, – сказал Усов и открыл дверь.
– Чему мешать? Со стороны вряд ли что угрожает. Снега-то какие, а в дом я не суюсь, – махнул рукой Виктор. – Там они сами себя могут хоть перерезать. Пауки в банке… В милицию звонили?
– Нет. Телефон кто-то вывел из строя, – ответил Усов.
Виктор только присвистнул. Усов плотно закрыл дверь за собой и еще раз вдохнул морозного воздуха.
Олег подкидывал поленья в затухающий камин, Катя сидела бледная и выглядела уставшей.
– Мне страшно. Ожидание всегда ужасно. Ждать и думать: не произойдет ли еще одно убийство?
– Не думай об этом, – сказал Олег.
– Как не думать? Мы же не знаем, кто убийца, а это самое страшное. Вдруг у кого-то из нас произошло помутнение в мозгу, и он будет убивать одного за другим. Однажды я смотрела фильм о таком маньяке…
– Это в кино, – успокоил ее Олег.
– В жизни такого не бывает? – спросила Катя.
– Намного реже, чем в фильмах.
– Я тоже думала, что меня это никогда не коснется. Теперь сижу, запертая с покойником и с убийцей в доме, и не могу сдвинуться с места. Телефон вырублен, и сколько мы просидим здесь, никто не знает, – шепотом произнесла Катя.
– Убийств больше не будет. Все не так страшно. Снегопада нет, значит скоро начнут работать снегоочистители – сказал Усов.
– Убийств больше не будет? Ты уверен? – резко спросил Олег. – Откуда ты знаешь? Ты убийца?
– Конечно, нет.
– Если «конечно, нет», то откуда ты знаешь, что думает убийца? Убийца сорвавшийся раз часто непредсказуем… Может, он только и ждет момента, чтобы вторую жертву порешить, – зло сказал Олег.
– Не отходи от меня ни на шаг, – вцепилась в него Катя.
– Я и так не отхожу от тебя, – похлопал ее по руке он.
На улице послышался грохот. Катя вздрогнула и спросила:
– Что за шум?
– Макс пошел помочь Виктору разгрести снег, – ответил Олег и подошел к окну. – Виктор работает лучше любого снегоочистителя. Думаю, к вечеру они расчистят до дороги.
Его слова разрядили обстановку. Катя слегка улыбнулась.
Олег предложил, обратившись к Усову:
– Пойдем, поможем.
Усов нехотя поднялся. Ему совсем не улыбалось и сегодня ишачить, до сих пор болела поясница после вчерашнего…
Они разгребали снег до тех пор, пока не стемнело.
– Я пас, – сказал Макс, поставив лопату в угол. – Завтра закончим…
Олег согласился:
– Ты прав. Уже темно. Только бы ночью опять снег не повалил.
– Как все, – поддакнул Витек.
Усов уселся к камину и протянул окоченевшие руки к огню. Катя бесцельно слонялась из угла в угол. Алина раскладывала пасьянс. Лариса сидела, уставившись в книгу. Усов пригляделся – Библия.
Послышались голоса наверху, и на лестнице появились Макс с Ингой.
– Всем добрый вечер, – сказала она и осеклась.
Вряд ли вечер может быть добрым с покойником и убийцей в доме. Инга присела, юбка уехала вверх, открыв взору точеные ноги. Усов отвел глаза, и она одернула юбку.
– Что нам карты пророчат? – спросил Макс.
– Ты можешь смеяться, но карты часто говорят правду. Тут все выпадает: и дорога, и слезы, и смерть, и везде дама бубновая, – Алина зло посмотрела на Ингу. – На беду она вторглась в нашу жизнь, из-за нее нам…
– Заткнись! – рявкнул Макс.
– Как ты с ней так разговариваешь? – поднялась со своего места Лариса. – Ее муж…
– Что «ее муж»? Замочила она своего мужа! – ответил Макс.
– Как ты смеешь? – вскочила со своего места Алина, и карты веером упали на пол. – Я с ним прожила столько лет вместе. Игорь ко мне неплохо относился…
– Это все заметили, – засмеялся Макс. – Он довольно своеобразно проявлял свою нежность к тебе. Редко мне доводилось выслушивать столь ласковые слова…
– Да! Игорь был несдержан, иногда груб, но это был не повод, чтобы я желала его смерти! – в слезах крикнула Алина.
– Больше никому не выгодна его смерть, – сказал Олег.
– Ты прав. Нужно отталкиваться от этого вопроса: кому выгодна смерть Игоря? У кого есть стопроцентное алиби? – спросил Макс.
– У меня. Я просидел в этом кресле до тех пор, пока не услышал крик Алины, – ответил Усов. – Пусть каждый расскажет о своих перемещениях по дому в ночь смерти Игоря?
– Воображаешь себя сыщиком? – с издевкой в голосе спросил Макс.
– Он прав, мы должны об этом поговорить и поставить все точки над i, – согласился Олег. – Мы с Катей были в нашей комнате, когда услышали крик.
– Это не стопроцентное алиби. Никто не может подтвердить, что вы на самом деле были в вашей комнате, – резко вставила свое слово Алина.
– Что по-твоему стопроцентное алиби? – спросила Катя.
– Жена всегда выгораживает мужа и наоборот. Это не алиби, – категорично ответила Алина.
– Это твое мнение. Вопросик вдогонку: где ты находилась, когда был убит Игорь? – поинтересовался Олег.
– Мы с Ларисой пили кофе.
– Это не стопроцентное алиби! – резко сказал Макс. – Ты, кто больше других его ненавидела, сидела со своей сестрой и пила кофе? Ищите дураков! Так вам и поверили! Грохнули его вдвоем…
– Как ты мог такое подумать? – вспылила Алина.
– Я заходил на кухню за бутылкой минералки, но вас там не было, – заметил Олег.
– Могли отойти в комнату… в туалет… Точнее сказать не могу. Мы не знали, что передвигаться по дому не желательно, – отвечала, оправдываясь Алина.
– Сергей, ты не заметил, кто был в той комнате, где ты сидел? – спросил Олег.
– Перед тем как заснуть, я видел, что все сновали туда-сюда, – задумавшись, ответил Усов. – Видел Макса, сидящего напротив телевизора, но он сидел один…
– Где в этот момент была Инга? – спросил Олег.
– Наверное, я отходила попудриться, – ответила она.
Прозрачные глаза смотрели открыто, голос звучал приятно и чарующе. Инга сказала правду или хорошо сыграла? Усов не мог отвести от нее глаз.
– Как долго ты пудрилась? – спросила Алина.
В ее темных глазах сквозила затаенная ненависть. Инга пожала плечами и отвернулась к камину. Она смотрела на огонь, а Усов на нее.
– У нее было меньше всего оснований для того, чтобы желать смерти Игорю, – вступился Макс. – Что насчет Витька? Ведь ему могли заказать грохнуть хозяина. Таких случаев разве не было?
– Таких случаев полно, но как он мог оказаться в доме, а потом обратно к себе в будку, если снег был чист – ни единого следа? – спросил Усов.
– Точняк, – подтвердил Олег.
– Если его никто не убивал, может это самоубийство? – тихо спросила Катя.
На секунду все опешили от такого заявления.
– Игорь… и самоубийство, – повторила удивленная Алина.
– Чтобы так ловко размозжить себе морду пепельницей, нужно очень постараться, – засмеялся Макс. – Только представьте себе эту картину!
Никто не поддержал, и его смех одиноко повис в тишине.
– Человек не может убить себя пепельницей, – ответил Усов. – При всем желании…
– Зачем было Игорю кончать жизнь самоубийством? Он не тот тип, – покачал головой Олег.
– Значит, кто-то из нас убийца, – прошептала Алина.
– Наконец дошло до тебя. Поздравляю! – засмеялся Макс.
– Не могу понять, чего тебя так распирает? – закричала Алина. – Никакого уважения к смерти брата!
– Ты думаешь, если б это я сейчас лежал там за стенкой, то Игорь бы рыдал не переставая? – разозлился Макс.
– Не вижу причин для смеха, – произнесла Катя. – Мы почти заблокированы, и не один день пройдет прежде, чем мы сможем выбраться отсюда. С убийцей и покойником в одном доме еще не одну ночь…
Олег прижал ее к себе и, задумавшись, спросил:
– Какого черта он был в этой дурацкой маске?
– Хороший вопрос, но ответ на него знает только Игорь. Иди и спроси его, – смеясь, ответил Макс.
– Он был ужратый по самое не хочу. Думаю, что даже не заметил, что в маске, – сам на свой вопрос ответил Олег, не обращая внимания на Макса.
– Давайте поужинаем, – предложила Катя.
Ужин был напряженный. Инга была рассеяна, и ничего не ела. Макс нервничал и много пил. Алина сидела прямо, глядя перед собой, в этой отрешенности было что-то зловещее. Олега буквально трясло, как в лихорадке.
– Такое ощущение, что трупом попахивает, – принюхавшись, заявил Макс.
– Нужно пойти глянуть, что с ним? – согласился Усов. Все на минуту замолчали.
– Думаю, что лучше всего перенести труп в сарайку, – предложил Олег.
– Хорошо бы, а то спать страшно, – согласилась Катя.
– Вообще-то не рекомендуется трогать труп до прибытия милиции, – заметил Усов.
– Если легавые появятся здесь только через неделю, то что? Представляешь, что будет с трупом? Да он расползется, как студень! В комнате чересчур тепло, – разозлился Олег.
– Он прав, – подтвердил Макс.
– Что сидим? Подскочили и пошли выносить трупик! Мужчины, дам мы в этого дело не впрягаем, – сказал, вставая Олег.
– Как мы вам благодарны! – ехидно пропела Алина.
– Свои благодарности оставь при себе! – огрызнулся Макс. Мужчины нехотя встали и двинулись в комнату, где лежал Игорь.
– Пора переносить, а то уже начинает смердеть, – согласился Олег.
– Сколько вони было от него живого, а от мертвого еще больше, – поморщился Макс.
– Ты прав, братишка.
Окружив труп, они не знали с чего начать. Олег почесав переносицу, сказал:
– Легко сказать: перенести труп… Если ты этого никогда не делал, то и не знаешь с чего начать…
– Еще лежит так… в раскоряку, – добавил Макс.
– Нужно выразить претензии братцу: чего это он сразу в нормальную позу не лег – руки по швам? – хохотнул Олег.
– Нужно было изначально уложить его в нужную позу, пока он не окоченел, – задумавшись, сказал Усов.
– Извините, трупы мы еще не укладывали по всем правилам, – не в силах сдержать себя, засмеялся Макс.
– Хватит прикалываться! Схватили и потащили! – резко сказал Усов.
– Чем? Голыми руками? – спросил Олег.
– Давайте его в ковер замотаем, – предложил Усов.
– Идея! Ты не только хороший консультант по юридическим вопросам, но и по ритуальным тоже, – заметил Олег. – Прибавлю тебе оклад.
Осторожно, стараясь не дотрагиваться до него руками, они принялись заворачивать его в ковер.
– Рука мешает. Нормально не могу из-за нее не замотать, – разозлившись, сказал Макс.
– Что прикажешь делать? Отрезать ее? В сарайке валяется бензопила. Слабо? – спросил Олег.
– Шуточки у тебя, – поморщился Макс.
– Придется так его тащить, – вздохнул Усов.
Зрелище было фантасмагорическое: Игорь, со съехавшей набок бородой, улыбаясь, выглядывал из-за ковра…
– Весело подняли бревнышко и понесли!
– Мне что-то не до смеха, – передернул плечами Усов. Он стоял, не зная с какой стороны взяться.
– Ты за ноги, а мы вдвоем с этой стороны, – предложил Олег.
– Черт, тяжеленный боров, – чертыхнулся Макс.
– Так… осторожно… не торопясь… выносим, – направлял всех Олег. – Так… о косяк его не заденьте… получилось…
Тут раздались истошные женские крики, Макс от страха опустил руки и Игорь свалился с грохотом на пол. От этого крики стали еще громче.
– Свалили все на кухню! – закричал Макс. – Вы что, с ума посходили? Без ваших воплей тут хреново!
– Чертовы бабы!
– Еще разок, – сказал Олег. – Так… схватили…
– Вы бы хоть глаза ему закрыли, ироды! – крикнула Лариса.
– Точно. Как мы раньше не догадались? – удивился Олег.
– Он сказал, чтобы до прихода легавых ничего не трогали, – ответил Макс, указывая на Усова. – Вот мы и не дотрагивались до него.
Усов присел на колени и закрыл глаза.
– Как-то не столь жутко, когда глаза закрыты, – согласился Олег. – Еще одна попытка!
– Давайте вначале накинем куртки и дверь нараспашку, – предложил Макс.
– Точно, – согласился Олег.
Все двинулись в коридор и быстро оделись. Олег раскрыл настежь дверь:
– Готово!
– Последний рывок, – вздохнул Макс.
Как и раньше: Усов схватил его за ноги, а братья за руки и, пятясь спиной, пошли к выходу. Подтащили его к сарайке и остановились. Олег принялся открывать дверь:
– Вот… зараза! – резко произнес он. – Промерзло все. Замок не открыть…
– Куда вы его тащите? – сзади раздался голос Витька.
– Здесь сейчас его закроем. В сарайке, – ответил Макс.
– До ментов лучше бы не трогать, – неуверенно сказал Витек.
– Кому лучше? – разозлился Олег.
– Там бабы бьются в истерике… да и попахивает он уже, а когда менты здесь объявятся – никому не известно, – пояснил Макс.
– Да… видок у него еще тот, – согласился Витек. – От его улыбки прямо в дрожь бросает…
– Если уж тебя бросает, то можешь представить, что там с дамами делается, – сказал Усов.
– Вуаля! – крикнул радостно Олег, открыв дверь. – Давайте, потащили его в наш фамильный склеп…
– Не шути так, – пробурчал Макс, помогая заносить Игоря внутрь.
– Почти как в морге. Только бирки на ноге не хватает.
Они положили его на столярный стол и, закрыв дверь, вернулись в дом…
– Не верится, что это правда, – прервала молчание Катя. – У кого-нибудь такое бывало: вы спите и вам снится страшный сон, но так натурально как жизнь? Все ужасно: ты почти на краю гибели или кто-то за тобой гонится, и вдруг ты просыпаешься. И когда врубаешься, что это лишь сон, то так счастлив…
Все с недоумением смотрели на нее, а она продолжала:
– Вот и сейчас: мне хочется проснуться, чтобы все было только страшным сном…
Все закивали головами, соглашаясь с ней. Но разговор не клеился. Сидели молча, каждый думал о своем.
Усов исподтишка разглядывал всех по очереди. Он видел, что каждый в чем-то темнил, но часто и невиновные люди ведут себя, как преступники. Наверное, у всех были конфликты с убитым, что было совсем нетрудно, зная характер Игоря.
Молчание становилось тягостным, но слов ни у кого не находилось. Да и о чем говорить?
Когда Макс уронил стакан, все буквально подскочили.
– Ничего не могу понять, – хриплым голосом произнесла Алина. – От этого еще страшнее. Боюсь, что меня убьют прямо в постели!
– Кто? Приведение? – спросил Макс.
– В виде Игоря, – хохотнул Олег.
– Как у вас язык поворачивается?! – закричала в истерике Алина.
– Давайте не будем так шутить, – попросил Усов. – Нервы у всех и без шуток на пределе. Нам еще спать здесь не одну ночь…
– Алкоголя не хватит, – заметил Макс. Последовала небольшая пауза.
– Чья была идея справлять Новый год в этой глуши? – спросил Усов.
– Это традиция, – ответил Олег. – Мы уже много лет здесь справляли, когда еще родители были живы.
Все опять замолчали. Томительно тянулись минуты…
– Тихо… слышите шаги, – раздался голос Алины.
– Нет.
– У меня такое ощущение, что наверху ходит кто-то, – дрожащим голосом сказала она.
– Дух убитого Игоря, – ответила Лариса.
Закрыв лицо, Инга закричала. Она была на грани нервного срыва. Вслед за ней закричала Алина с Катей. От их воплей буквально волосы вставали дыбом.
– Заткнитесь все! – рявкнул Олег. – Ты – в первую очередь, – обратился он к Ларисе.
– Но я тоже что-то слышала, – вставила еле слышно Катя.
– Это наверное ветер или еще что, – неуверенно предположил Олег. – В старый постройках еще не такое слышится…
Он налил себе в стакан виски и залпом выпил.
– Хочешь сказать, что дом заселен призраками? – спросил Макс..
– В таком доме может быть все, что угодно, – объяснила Лариса. – Дома одиноко стоящие на окраине всегда вызывают подозрение.
– Просто все устали и пора спать, – произнес Усов.
– Еще одну ночь провести здесь! – ужаснулась Инга.
– Ничего не поделаешь! – обнял ее Макс. – Прорвемся!
– Спокойной ночи!
Все молча разбрелись по комнатам…
* * *
Усов так устал, что не раздеваясь, повалился на кровать. События этой ночи крутились в голове, как кадры кинопленки, не давая уснуть. От всех этих вопросов без ответов у него началась мигрень. Ему хотелось пойти на кухню и выпить таблетку аспирина, но страх был сильнее головной боли.
Он потянулся к пачке сигарет, но тут замер, явно услышав какой-то шум за дверью. Холодный пот заструился между лопаток. Усов ущипнул себя: он не спит, так как чувствует боль. Глотнув из бутылки, он прислушался. Скрипнула половица. Кто-то на самом деле ходит за дверью…
Стараясь не шуметь, он открыл дверь и двинулся по коридору. Снизу доносился легкий шорох, кто-то спускался по ступенькам. На цыпочках Усов подошел к лестнице и увидел, как чей-то силуэт темнел сквозь предрассветный сумрак – безмолвный, как приведение. Он должен узнать, кто бродит в темноте. Силуэт, будто плывя по воздуху, завернул на кухню. Неслышно ступая, Усов побежал следом. Резко войдя, он включил свет и увидел… Ларису, открывающую шкафчик с лекарством. Она была так напугана, что уже открыла рот, собираясь крикнуть. Усов подскочил и закрыл ей рот ладонью.
– Не кричи, а то перебудишь всех в доме. Я тебе ничего плохого не сделаю, – прошептал он ей. – Зачем ты здесь?
– Пить захотела, – тихо ответила она.
– Это ложь. При всем моем уважении к тебе, я не могу поверить в то, что ты встала ночью, чтобы утолить жажду. Все забаррикадировались, никто не высунет носа из комнаты, пока убийца не найден, а ты гуляешь. Тебе не страшно?
– Со мной бог! – ответила она.
Приплыли! Усову еще не доводилось разговаривать с религиозными фанатками. Он понял, что разговор будет не из легких…
– Что ты там прячешь? Покажи, что у тебя в руке, – попросил он.
Лариса еще сильнее прижалась к стене. Тогда Усов слегка выкрутил ей руку. Она застонала, и что-то упало на пол. Банка с крысиным ядом. Она простонала:
– Я… я не убивала…
– Знаю, – успокоил ее Усов. – Он умер не от яда. Расскажи все.
– Мне нечего рассказывать.
– Это не разговор. Тебе есть, что рассказать. Ты же хотела его убить. Может, вначале собиралась убить его с помощью яда, но потом вы встретились случайно в той комнате, и ты огрела его пепельницей…
– Нет! – закричала она.
– Замолчи! Ты хочешь, чтобы вся семейка спустилась сюда?
– Не хочу.
– Тогда успокойся и расскажи все.
– Я не убивала. Сознаюсь, такое желание у меня было, но когда дошло до дела… я не смогла…
– Почему?
– Я не знаю: как пользоваться ядом? В каких дозах? И все такое прочее… Это нужно знать, особенно с Игорем. Он крупный и так много пьет. Обычно, таких людей не легко отравить. У них организм привычен к большим дозам интоксикации.
– Ты права, – согласился с ней Усов. – Что дальше?
– Ничего. Не могла решиться, а потом крик Алины… и он уже мертв…
– Ты так сильно ненавидишь его?
– Он превратил жизнь моей сестры в ад. Когда Алина выходила замуж за этого сукиного сына, она была здоровой и цветущей. Сейчас же это неврастеничка, живущая на лекарствах. Однажды заглянула к ней в тумбочку… Там все: начиная от ксанакса и кончая амфетамином… Она не может спать без сильнодействующего снотворного…
– Ты хочешь сказать, что она плотно сидит на транквилизаторах?
– Игорь довел ее до такой жизни! Он невыносим! В нем столько грубости, спеси, надменности… Он третирует ее по каждому пустяку…
– Лариса, ты не думала о том, что женщина с неуравновешенной психикой, употребляющая такие сильные транквилизаторы, однажды могла слететь с катушек? Люди, ежедневно подавляющие агрессию внутри себя, очень опасны, поскольку в один прекрасный момент их может заклинить и…
– Нет! Такого быть не может! Она на это не способна! – крикнула Лариса.
Усов знаком показал, чтобы она замолчала и попросил:
– Не кричи, не то все узнают, что мы здесь общались. Тебе это нужно? Лучше расскажи, мне до сих пор не понятна ситуация, в которой они жили. Поясни в двух словах.
– Жизнь Алины была невыносима. Игорь ни одной юбки не пропускал и, самое страшное, никогда не скрывал этого.
– Он ее бил?
– Избивать не избивал. Так… иногда даст пощечину или отшвырнет… Но помимо физической боли есть и душевная, а она намного мучительнее. Не всякими антидепрессантами ее заглушишь…
– Почему она с ним не развелась? Не Игорь же держался за семью?
– Нет. Он пару раз даже спрашивал о разводе. Лариса замолкла и судорожно глотнула.
– Значит, твоя сестра – мазохистка. Жить с человеком, который ни в грош тебя не ставит и держаться за него – это своего рода мазохизм. Не так?
– Нет! Не так! – вскрикнула она.
– Конечно, конечно, – поспешно согласился Усов. – Не кричи, а лучше объясни мне.
– Последние десять лет она не работала, а растила сына. Неизвестно, какие алименты он бы стал платить? Ей же как-то нужно жить…
– Понятно – чисто меркантильный интерес, – уточнил Усов.
– Нет! Сыну нужен отец. Мальчик – слабый, меланхоличный, пугливый. Игорь не о таком сыне мечтал. Он называет его мямлей, размазней, а сын еще глубже уходит в себя. Боится отца и в тоже время обожает. Хочет на него походить, а Игорь часто не обращает на него внимания. Сын очень переживает. Если разведутся, то Игорь может его совсем забыть.
– Ситуация не из простых, – согласился Усов.
– Игорь разрушал все, к чему прикасался. Смеялся над тем, что я верующая, над моим богом… Вот бог и покарал его…
– Не бог, а кто-то из присутствующих возомнил себя богом, – заметил Усов. – С твоих слов получается, у Алины был тот самый мотив.
Лариса замотала головой. Усов понял, что был недостаточно дипломатичен.
– Я хочу помочь тебе и ей. Будет несправедливо, если пострадаете вы, а не настоящий убийца. И ты должна мне помочь, – подбодрил он Ларису. – Понимаешь, из твоих слов все против Алины. Если на допросе ты дашь такие показания, то ее точно возьмут под стражу.
Лариса в испуге уставилась на Усова, а он продолжил:
– Если б она развелась, то ее материальное положение бы сильно ухудшилось, к чему она совершенно не готова, так? Смерть же все облегчает, так как ей достается все.
– Во-первых: я не верю, что Алина могла убить, а во-вторых: никто еще не читал завещание. У Игоря все мутно: какие-то подставные компании, деньги в офшорах и так далее… Не известно, что бы она получила.
– Если даже опустить офшоры, то ей все равно бы хватило, – пояснил Усов. – От голода она не умрет.
– Все равно не верю, что это она.
– Тогда: кто?
– Не знаю. Меня этот вопрос тоже мучает, – она задумалась. – Братья не ладили друг с другом, но разве это повод убивать? Да и не похожи они на убийц? Я представляю себе убийцу несколько иначе…
– Эдаким монстром? В этом виноват кинематограф. На самом деле убийцей может быть каждый. Даже я.
Лариса уставилась на Усова.
– Это не я, – уверил он. – Не смотри на меня так. Лариса замолчала, опустив голову.
– Скажи честно, на кого ты думаешь? – спросил Усов. – Не может быть, чтобы ты никого не подозревала.
– Не знаю. Игорь добился всего своими грехами. Он всю жизнь плохо относился к людям. Эту смерть он заслужил…
Она подняла на него взгляд, полный Усов понял, что перед ним явная психопатка. Может, это у них фамильное.
– Ничего не остается безнаказанным. Любое зло обязательно повлечет за собой расплату, которая будет более жестокой! Таков закон жизни! Возмездие существует и на земле и на небе! А проклятия падают на головы проклинающих…
Усов не узнавал ее. Перед ним сидела уже не забитая тетка – пусть с прибабахами на религиозной почве, а исчадие ада с безумными глазами, хрипло выкрикивающая проклятия.
– Иди спать! – не выдержал Усов..
Лариса тут же замолчала, встала и без слов и двинулась к выходу. У двери она остановилась:
– Мне одной страшно.
Выпив две таблетки аспирина, Усов вместе с Ларисой поднялся к себе в комнату.
Лежа в постели, он задумался:
Лариса, выставляющая себя святой во всех отношениях, со своей пафосной бредятиной только вызывала смех и циничные шутки у Игоря, за что жутко ненавидела его. Вечно униженная, мечтала о мести, ведь самому ангельскому терпению приходит конец. Чем дольше терпишь, тем сильнее желание освободится от тирании любым путем. Нет, кишка тонка, не хватило бы у нее смелости на подобный поступок. С другой стороны – выкрала же она яд. Но планировать преступление – еще не значит его совершить…
Алина – законченная психопатка, нашпигованная барбитуратами. Если такую заклинит, от нее можно ожидать чего угодно…
Братья – еще те ублюдки: циничные, заносчивые, но умеющие натягивать маски цивилизованных людей. Работая столько лет с Олегом, он не замечал всей гнили, которой тот нашпигован. Эта ситуация стянула с них маски, и вся их настоящая гнусная сущность выползла наружу…
Катя… Как не хочется подозревать ее, – такую милую, но тут столько «но»…
Даже такая милая, нежная Катя может иметь второе лицо, жестокое и кровавое.
Она могла отомстить за мужа, предотвратив тем скандальную ситуацию. Ведь сказал же Игорь, что если деньги в ближайшее время не вернут, то он начнет процесс.
Как жаль, что невозможно заползти каждому под кожу…
Самая загадочная Инга: «пошла попудрить носик»… Даже не постаралась объяснить свое отсутствие. Почему? Или ей нечего объяснять, или…
Ну и семейка! Еще тот термоядерный коктейль замешанный на лжи, неприкрытом цинизме, алчности…
Как говорится: под каждой крышей – свои мыши… И тут он провалился в сон…