Марк Васильев
Утраченные иллюзии
Итак, множество тех, кто симпатизировал Партии Коммунистического Возрождения Италии (Rifondazione Comunista), пребывает в состоянии шока и дезориентации. Депутаты парламента и сенаторы от этой партии — члены правящей «левоцентристской» коалиции «Союз» — окончательно проголосовали за финансирование военной операции в Афганистане с участием итальянского воинского контингента, за посылку итальянских войск в Ливан, а также за неолиберальный бюджет, рекомендованный Евросоюзом и предусматривающий сокращение до 50 тыс. рабочих мест в сфере образования, и снижение бюджета сферы здравоохранения почти на 4 млрд евро.
Rifondazione являлась не просто одной из возрождённых в 90-е годы компартий; в 2001–2002 годах она была тесно связана с массовым протестным движением, включавшим в себя сотни тысяч активистов, протестующих против наступления неолиберализма, войны и разрушения социальной сферы. Сегодня для тех из нас, кто принимал участие в массовых протестах в ходе саммита G8 в Генуе или в полумиллионной антивоенной демонстрации во Флоренции 2002 года, кто видел улицы итальянских городов, заполненные красными флагами с серпом и молотом в центре и надписью Rifondazione, наступило время утраченных иллюзий. Ещё недавно известный западный марксист и политический деятель Алекс Каллиникос в популярном в России «Антикапиталистическом манифесте» отводил Rifondazione фактически центральную роль в рядах современного «социалистического антикапитализма». «Основанная меньшинством, которое отвергло трансформацию старой коммунистической партии в некое подобие “третьего пути” левых демократов, — писал Каллиникос, — Rifondazione сумела избежать погружения в сталинистское болото и сумела утвердиться как массовая партия, имеющая представительство в парламенте и поддержку со стороны мощных профсоюзов». В 1996–1998 годах Rifondazione получила первый опыт парламентской деятельности, участвуя в правящей коалицией с ХДП. На 4-м съезде партии в марте 1999 года руководство подверглось серьёзной критике со стороны троцкистской тенденции «Коммунистический проект» (Proposta), входящей в Rifondazione на автономных началах. В вину партии ставились отсутствие серьёзного анализа империалистической природы правящей коалиции, увлечение «приматом политики» перед социальными проблемами. Увы, уже в 2004 году лидер Rifondazione Фаусто Бертинотти снова взял курс на долгосрочный безусловный альянс с христианскими демократами, имевший целью свергнуть правительство С. Берлускони, который в глазах итальянцев был не только открыто правым, но и открыто проамериканским. На 5-м партийном конгрессе 2005 года Бертинотти задавал риторический вопрос: «Может ли какой-либо политик претендовать на существование в реальной политике Италии без того, чтобы осознать главное требование народа — избавиться от Берлускони. Те, кто не в состоянии осознать это, исчезнут с политической арены и потеряют всякую связь с массами». Аргумент кажется весомым, и автору этих строк приходилось неоднократно слышать выказывания в защиту такой предвыборной политики, в том числе и от близких ему товарищей. Тем не менее, уже тогда было ясно, что альянс Rifondazione с христианскими демократами является безусловным принципом только для одной из сторон. Романо Проди, как лидер предполагаемой коалиции «центра», выдвинул для потенциальных союзников 12 условий, среди которых было соблюдение достигнутых Италией международных договорённостей, в том числе и в рамках блока НАТО, сохранение курса на «реструктуризацию» социальной сферы Италии по лекалам Евросоюза. В конце концов, эти условия были приняты «союзниками», что ещё до выборов сильно размывало различия между «правительством» и «оппозицией». Без сомнения, масса рядовых членов и многие региональные лидеры Rifondazione восприняла такой альянс без энтузиазма, но, в партийных верхах вопрос «можно ли изгнать беса силами Вельзевула», видимо, был благополучно замят.
В апреле 2006 года коалиция «Союз» в составе ХДП и левых партий, включая Rifondazione, победила на выборах, отстранив от власти Сильвио Берлускони. Апологеты теории «наименьшего зла» могли праздновать победу. Впрочем, торжество омрачилось очень маленьким перевесом «левоцентристов» над «правыми», По подсчётам, из 47 млн голосов избирателей Проди со товарищи набрал лишь на 25 тыс. больше, чем Берлускони. Это создавало весьма нестабильную ситуацию в обеих палатах парламента. А поскольку особенности итальянской политической системы, в частности, выборы президента и премьер-министра, предполагают согласие обеих палат, то становилось ясно, что без подковёрной борьбы — закулисных переговоров с оппозицией, посулов, переманиваний — дело не обойдётся. Собственно говоря, таким компромиссом, когда перешедшие в оппозицию сторонники Берлускони дали себя уговорить, явилось избрание президентом Италии 81-летнего Джорджо Неаполитано, выдвинутого Романо Проди. Хотя должность президента в Италии скорее декоративная, в случае кризиса правительства именно президент берёт на себя роль верховного арбитра. Иметь на этом посту своего человека, таким образом, немаловажно. А депутаты-коммунисты тем самым обрекли себя на статус фигурантов политических игр.
Борис Кагарлицкий был один из первых среди российской левой, кто откликнулся на драматические события в Италии, развернувшиеся с участием Rifondazione. Он саркастически заметил: «Давно известное правило буржуазного общества: если коммунисты или социалисты создают слишком много проблем, им надо дать несколько министерских постов, и они тут же успокоятся. Нет даже нужды уступать сколько-нибудь значительные кабинеты. Обычно бывает достаточно нескольких должностей в министерствах культуры, образования или социальной защиты. Пусть сами оправдываются перед разъярёнными пенсионерами, интересующимися, куда делись их льготы».
Ситуация в Италии после победы Проди оказалась, впрочем, значительно хуже для коммунистов-парламентариев. Под постоянным давлением союзников с одной стороны, оппозиции — с другой, каждый из них, кто вольно, кто невольно, были обречены на то, чтобы шаг за шагом проводить в жизнь 12 принципов Романо Проди, как в области внутренней, так и внешней политики. Это наглядно проявилось в конце прошлого года, когда парламент обсуждал новый неолиберальный бюджет и финансирование итальянского контингента в Ливане, действующего под флагом ООН. Особенно в незавидном положении оказалась Sinistra Critica, ассоциированная с «Объединённым Секретариатом IV Интернационала» — единственная из троцкистских тенденций в составе Rifondazione, которой было позволено иметь депутатов в парламенте. Два её сенатора проголосовали «за», лидер фракции С. Каннаво с голосования ушёл, продемонстрировав тем самым свою непричастность.
21 февраля 2007 года, тем не менее, разразился правительственный кризис. Тогда во время повторного голосования в сенате по вопросу о внешней политике, два левых сенатора от Rifondazione — Франко Туриллиатто, член Sinistra Critica, и Фердинандо Росси, член Партии Коммунистов Италии — воздержались. Но даже такой исход при очень шатком преобладании «левоцентристов» в сенате оказался провальным. Воздержавшихся засчитали высказавшимися «против», и консенсуса не получилось. Далее события развивались с калейдоскопической быстротой. Романо Проди в тот же день подаёт президенту страны прошение об отставке. Дж. Неаполитано (сам в недавнем прошлом — выдвиженец Проди) отставку не принимает, выдвигая вновь кандидатуру Проди на обсуждение обеим палатам парламента. Проди соглашается, но с условием, что останется на посту премьера при абсолютном вотуме доверия своему курсу. Начинаются интенсивные парламентские консультации. За несколько дней до повторного голосования руководство Rifondazione исключает Франко Туриллиатто из партии за «нелояльность», несмотря на то что тот в публичном обращении к своим сторонникам, авансом дал кредит доверия правительству Проди. 28 февраля при голосовании в сенате Проди получает абсолютную поддержку, позже подтверждённую нижней палатой. И уже при единодушном одобрении лидер ХДП возвращается на премьерский пост. 28 марта сенат одобряет финансирование итальянского контингента в Афганистане. Таким образом, Афганистан (а также Ливан и сектор Газа) становится одной из основных статей расходов, предусмотренных правительственным декретом о внешней политике.
«Исторический компромисс 70-х» и современность
Что же всё-таки произошло? Один из лидеров «Объединённого секретариата» Ален Кривин (чьи сторонники в Италии попали в весьма незавидное положение) заметил: «Если мы голосуем против правительства Проди, этим открываем дорогу к возврату Берлускони. Вся пресса и СМИ гадают, будут ли троцкисты причиной возврата Берлускони». Да, к сожалению, ситуация «или-или» в политике случается. Другой вопрос, должна ли она заставать участников врасплох, или же политика как искусство возможного предполагает социальный и политический прогноз, равно как и выработку альтернативных вариантов действия если не на годы, то хотя бы на месяцы вперёд. Но даже в этой внешне полубезвыходной ситуации можно задать ещё один риторический вопрос: что лучше для левых — проиграть на выборах правым или остаться у власти и вместо правых проводить правую политику?
В этой связи примечателен пример, приведённый Борисом Кагарлицким в отношении Социалистической левой партии Норвегии, которая, будучи меньшинством в коалиции, фактически заставила большинство принять и даже исполнять свою избирательную программу под угрозой выхода из коалиции. «Если приватизация и отмена социальных льгот — требование правых, пусть правые эту политику и проводят». В Италии этого не произошло. И дело не в характерологической разнице между норвежцами и итальянцами и не в суровом протестантизме скандинавов, а в конкретной политической традиции Итальянской коммунистической партии, из рядов которой по большей части вышла руководящая верхушка Rifondazione.
Итальянская коммунистическая партия с послевоенных лет была крупнейшей компартией капиталистического мира и едва ли не самой крупной по численности партией в Италии. Но Rifondazione Comunista голосует за войну с тех же времён, когда в рамках Потсдамских договорённостей сталинское руководство удерживало активность подконтрольных ему компартий в фарватере геополитических интересов кремлёвской правящей верхушки, ИКП отводилась роль не детонатора, а стабилизатора капитализма в Италии. В начале 70-х годов лидер ИКП Энрико Берлингуэр, ссылаясь на переворот Пиночета в Чили, разработал концепцию долговременного сотрудничества ИКП и христианских демократов. Такая политика обосновывалась тем, что общество чрезвычайно поляризовано, что опасность военного переворота и правой диктатуры реальна. «Пусть лучше у власти будут находиться умеренные буржуа, чем правые гориллы».
«Исторический компромисс» между ИКП и ХДП должен был гарантировать стабильность обществу, нейтрализовать и «изолировать неофашистских фанатиков, прежде всего климатом общественной стабильности». Причём сама компартия никогда не входила ни в одно из правительств (что вполне устраивало СССР) но обеспечивала христианским демократам прочное большинство. Политика «исторического компромисса» была на практике продолжением политики «классового сотрудничества» и «борьбы с фашизмом», унаследованной от Народного Фронта 30-х годов. Вместе с тем неофашизм в Италии никогда не был изолирован от правых партий и от государственного аппарата. Функционеры ХДП, возглавлявшие государство, не могли не знать об этом. А некоторые из них были вовлечены в сотрудничество с правыми. Впрочем, и политический, и экономический курс Италии в то время всё больше смещался в сферу влияния США.
В 1977 году ИКП было предложено неофициальное сотрудничество с правительством. В марте 1978 года компартия официально присоединилась к парламентскому большинству, хотя коммунисты вновь не вошли в состав правительства. Известно, что именно на фоне этой политики ИКП в Италии произошла активизация ультралевых группировок, в первую очередь «Красных бригад», вполне справедливо рассматривавших ИКП как подпорку империализма в Италии.
Именно в политике «исторического компромисса» следует искать корни современного альянса ХДП и Партии Коммунистического Возрождения. Правда, стоит уточнить: ИКП поддерживала христианских демократов без надежды войти в правительство. В современных условиях такая надежда для Rifondazione обрела вполне реальные контуры.
Другой особенностью итальянской левой традиции всегда являлся автономизм, получивший законченное выражение в теоретических трудах Антонио Негри. В работе «Пролетариат и государство» Негри отводил революционную инициативу безработным, студентам, деклассированному элементу, врагами которого являются «обуржуазившиеся профсоюзы, коммунисты и социалисты». Испытав существенное влияние анархизма и «левого коммунизма», теоретики автономистского течения ставили под сомнения многие марксистские тезисы, в особенности тезис о государстве, не разделяли подходов к партстроительству и принципам «демократического централизма». В течение последних десятилетий автономизм приобрёл существенную популярность в ряде стран Европы и Америки и стал существенным фактором «антиглобалистского движения». А. Каллиникос в упомянутом ранее «Антикапиталистическом манифесте» указывает: «Автономизм во многом черпает свою силу из особого стиля — стиля децентрализованной “коалиции коалиций”, организующей выступления протеста на основе согласия, достигаемого множеством различных способов».
Вдумчивый анализ ситуации в итальянском левом движении с учётом изложенных выше позиций нам встретился в источниках британской Социалистической рабочей партии (Socialist Workers Party). Меган Траделл (Megan Trudell) пишет: «Существует параллель между 70-ми годами и сегодняшним днём, хотя при этом и большие различия. Rifondazione, в отличие от ИКП, не только не пренебрегала массовыми протестными движениями, но, и напрямую участвовала в них. В то же время спад протестного движения в 2003–2004 годах, принятие идеологии автономизма позволили Бертинотти выставить «левоцентристское» правительство Проди политическим выражением протестного движения. Призыв «Остановим правых» был главным аргументом в пользу присоединения к Проди, а страх перед реваншем Берлускони в случае падения коалиционного правительства — главным фактором оправдания его постоянно сдвигающейся вправо политики. Rifondazione утверждала, что правящий класс стремится к широкой правоцентристской коалиции, а предотвратить сползание «центриста» Проди к этому можно только давлением слева. В реальности молчаливое согласие Rifondazione с неолиберальной политикой могло только усилить правых, так же как в конце 70-х — поддержка Э. Берлингуэром правительства «национальной солидарности». В то же время этот сдвиг Rifondazione вправо подтолкнул многих автономистов, ассоциированных с Rifondazione, к восприятию союза с Проди как предвыборной стратегии вытеснения Берлускони. Уступка автономистским настроениям и влияниям была особенно выражена в рядах молодёжных секций Rifondazione.
Тем не менее, присоединение к правительству Проди не было логическим следствием участия Rifondazione в массовых движениях. Партия могла сконцентрировать усилия на формировании сильного внепарламентского движения, способного составить действительную альтернативу Берлускони, и уже изнутри бороться за политическую чистоту. Такое движение, а отнюдь не увлечение предвыборными раскладами, могло пробудить больший энтузиазм и по поводу смещении Берлускони, и по поводу строительства реальной альтернативы политике Проди. Оно могло также придать бы новые силы антивоенному движению.
Однако правительство Проди вместо того, чтобы «открыть движению путь для “строительства другого мира, который возможен”», быстро перекрыло ему все возможности. И в этих условиях поддержка Rifondazione могла только повредить, породив разочарование тех, кто изначально верил в то, что является членом партии нового типа, привести к пассивности и принятию реформистских позиций.
С другой стороны, вовлечение в массовое «антиглобалистское» движение, не являющееся антикапиталистическим по сути, обнажило и новые противоречия внутри Rifondazione, и те противоречия, которые не были изжиты ранее. Внутри партии так и не родилась традиция теоретических дискуссий, которые были бы способны проанализировать пути развития и тактику империализма и неолиберализма. Уроки прошлого, в частности, стратегия и тактика ИКП, не были переосмыслены. Повернувшись лицом к массовому движению, Rifondazione, в свою очередь, впитала в себя много автономистских и реформистских идей. В частности, Rifondazione оказалась неспособной переломить распространённое среди активистов представление, что «антикапиталистическое движение должно быть не идеологическим», Это представление повлекло за собой ряд негативных последствий — в первую очередь отсутствие дискуссий о современном империализме, о важности когерентного, координируемого на национальном уровне антивоенного движения. Отсутствие теоретической ясности в отношении природы и роли ООН способствовало тому, что депутаты Rifondazione смогли легко оправдать необходимость голосования за направление итальянских контингентов в Афганистан и Ливан «под флагом ООН».
Неприятие внутри Rifondazione теоретических дискуссий также унаследовано от ИКП. В результате внутри партии полностью воспроизвелись идеологические различия внутри антикапиталистического и антивоенного движения, которые делали её членов восприимчивыми к реформистским и автономистским взглядам. Конечно, неправильно отождествлять Rifondazione со старой ИКП, но тем не менее, многие члены этой партии долгое время состояли в рядах ИКП и продолжают её традиции.
Но вместе с тем было бы несправедливо мазать всех одной краской. Выше мы уже упоминали о дискуссии 1999 года на 4-м съезде Rifondazione, которую пыталась инициировать троцкистская тенденция Proposta. Её лидерами тогда же был подготовлен большой текст под названием «За коммунистический проект». Интересно то, что этот документ содержит концентрированный анализ печального опыта участия Rifondazione в первом коалиционном правительстве под руководством ХДП в 1996–1998 годах, в результате чего Италия стала полноправным членом зоны евро, «итальянская буржуазия стала, без сомнения сильнее, а движение рабочего класса и бедных слоёв общества ослабло». Идея «Проекта» в том, что Rifondazione, вместо того, чтобы стать «конструктивной оппозицией», должна сосредоточить свои усилия именно на массовом, внепарламентском движении рабочего класса и других протестных масс, имея цель создать альтернативный социальный блок и возродить мотивацию рабочего класса за создание независимого от политиков и верхушечной профбюрократии рабочего движения. Признавая неспособность «центристской коалиции во главе с ХДП» к смещению влево, авторы в то же время подчёркивали, что борьба против правых не может быть отделена от антикапиталистической борьбы, что должно по определению исключить альянс Rifondazione с либерализмом. Кроме того, в «Проекте» выдвигался комплекс вполне конкретных переходных требований по рабочему вопросу, студенческому движению, а также требование коренного пересмотра принципов партийной жизни и партийного строительства. К сожалению, проект оказался гласом вопиющего в пустыне.
«Баллада о чистых руках»
А я умываю руки!
И ты умываешь руки!
А он умывает руки,
Спасая свой жалкий Рим!
И нечего притворяться — мы ведаем, что творим!
А. Галич
История Rifondazione и её связь с массовым протестным движением позволяет утверждать, что в случае разрыва с правительством Проди партия могла остаться на левых позициях. Но необходимым условием для этого было бы наличие сплочённого идеологически выдержанного левого течения внутри Rifondazione, которое бы не подверглось погружению в реформизм и автономизм. К сожалению «революционная левая» внутри Rifondazione сделала немало трагических ошибок. Особенно печально, что члены Sinistra Critica оказались в числе тех депутатов и сенаторов, которые, несмотря на обилие левой риторики, голосовали за поддержку военной миссии в Афганистане или в лучшем случае воздерживались, снимая с себя ответственность за мерзости коллег по парламенту. Основная проблема левых состоит в том, что на протяжении лет они не сумели создать в партии центр притяжения, — и их поражение, заключавшееся в предоставлении кредита доверия правительству, сделанном, чтобы не остаться в изоляции, тому свидетельство. Давление, которому подверглась Rifondazione, войдя в коалицию «Союз», полностью передалось на «крайне левых» внутри партии, особенно тех, кто получил доступ к предвыборным спискам.
В феврале прошлого года, когда стало ясно, что Rifondazione войдёт в новое правительство Проди, Proposta приняла решение о выходе из партии и строительстве новой коммунистической организации рабочего класса — Движения за создание Коммунистической партии рабочих (Movemento Constitutivo del Partito Comunista dei Lavoratori). Известно, что движение провело в апреле 2007 года свою первую ассамблею, в которой участвовало 530 делегатов. По разным оценкам, в новой организации от 1300 до 2 тыс. человек, что, хотя и немного, но сопоставимо с такими активными левыми организациями, как Labour Party of Pakistan или Socialist Party в Великобритании. В мае этого года, по данным Википедии, Движение участвовало в региональных выборах в 11 регионах Италии, набрав в общей сложности 0,76 % (от 0,1 до 6,8 % в зависимости от региона). Как пойдут дела у новой партии, покажет будущее, но на настоящий момент, по крайней мере, ясно, что бывшие члены Rifondazione из состава Proposta проявили принципиальность и верность своим партийным установкам, выстраданным за эти 8 лет. А может, не побоимся высоких слов, спасли репутацию хотя бы части коммунистического движения страны.
Sinistra Critica пошла иным путём. Сенатор-диссидент Франко Туриллиатто в преддверии своего исключения из Rifondazione за воздержание при голосовании в сенате опубликовал открытое письмо своим сторонникам, распространённое широко по каналам «Объединённого Секретариата». Письмо начиналось так: «Дорогие друзья и товарищи! В настоящий момент я ожидаю, что Сенат примет моё прошение об отставке, которое я не отозвал и не отзову назад. Вместе с тем в дни (этого ожидания. — М.В.) я должен дать “кредит доверия” правительству Проди. Я должен объяснить причины, побудившие меня дать это «кредит доверия», которые я могу определить как “технические” (!?), но, я при этом отвергаю все “12 пунктов” Проди. И я объясню очень ясно в Сенате, что они не могут рассчитывать на моё одобрение миссии в Афганистане…» После ряда сентенций, что его акт не был «политическим жестом» или «желанием вызвать правительственный кризис», Туриллиатто добавил: «Если сенат отвергнет мою отставку, то в течение всего времени. Пока я буду в Сенате, я буду голосовать против войны, так как “Нет войне!” и связь с рабочим движением являются движущей силой моего политического действия и всегда были “альфой и омегой” классовой и антикапиталистической перспективы». Как голосовал Туриллиатто 28 марта, выяснить нам пока не удалось, но факт, что Сенат не принял его отставки. На момент написания этой статьи веб-сайт Сената Итальянской республики сообщает, что сенатор Ф. Туриллиатто, перемещённый после исключения из Rifondazione в другую сенатскую фракцию, является членом четырёх сенатских комиссий, в числе которых — комиссия по юстиции и по политике Евросоюза. Другой лидер Sinistra Critica, Сальваторе Каннаво, неоднократно воздерживался, но 28 марта наконец проголосовал против финансирования военных мероприятий в Афганистане. Правда, необходимы два уточнения. Первое. После вынесения парламентом вотума доверия Проди располагал абсолютным большинством, и на этом этапе спасать честь революционера было поздно. И второе. Каннаво являлся депутатом нижней палаты, где правящая коалиция и так преобладала, поэтому его «диссидентство» руководство партии восприняло снисходительно, оставив без организационных последствий.
В связи с этим можно понять А. Кривина, французского единомышленника Туриллиатто и Каннаво, когда он воскликнул: «Это невыносимая ситуация, и, слава богу, что я не в Италии». Думается, человек с революционным опытом 1968-го года понимает, что значит соединить несоединимое: сохранить одновременно чистые руки, революционную совесть марксиста и в то же время верность верхушечным партийным раскладам, смысл которых имеет прямо противоположную логику. Но всё же в ноябре 2006 года, когда т. Кривин высказывал это в Москве на съезде Социалистического движения «Вперёд», ситуация в Италии ещё не достигла точки кипения. Может быть, стоило поехать именно туда, попытаться повлиять на что-то, что-то изменить? Как будто предвидя, что его спросят об этом, Ален Кривин пояснил: «Это сложный вопрос. В любом случае у Четвёртого Интернационала нет централизации. Между нами идёт дискуссия, но мы занимаем чёткую общую позицию лишь тогда, когда есть опасность предательства. Что касается тактических выборов, то организация страны должна решить, что ей делать, поскольку она лучше знает проблемы этой страны». Сомнений нет, критиковать со стороны легче, чем делать самому. Но будем надеяться, что дискуссия о том, где кончаются тактические выборы и начинается предательство, будет проведена в «Объединённом Секретариате» с участием итальянских товарищей. Позволю выразить своё личное мнение: автономистский организационный принцип децентрализации, принятый в Rifondazione и в значительной степени усвоенный «Объединённым Секретариатом» хорош для «социальных форумов», где «дискуссии — всё, а общее решение — ничто». Хорош он для строительства «непотопляемых» интернациональных движений, где каждая организация в сети — «вещь в себе», полупроницаемый микрокосмос. Но, этот принцип перестаёт работать в той ситуации, когда надо принимать политические решения, этот принцип (по крайней мере, в том виде, в каком он существовал в Rifondazione и был усвоен Sinistra Critica) был явным тормозом на пути политических дискуссий, в результате чего комбинации взяли верх над идейными принципами.
В середине апреля 2007 года 1000 членов Sinistra Critica собрались на ассамблею в Риме, результатом которой должен стать «пакт социальной оппозиции» правительству Проди. Незадолго до этого «Объединённый секретариат» развернул международную кампанию протеста против исключения Туриллиатто из Rifondazione. «Мы воспринимаем решение партии как коллективное изгнание всей нашей тенденции и выражаем открытое несогласие с этим действием», — было написано в его заявлении. В то же время на ассамблее было оговорено, что она не означает превращения Sinistra Critica «в маленькую политическую партию», а представляет собой «более амбициозный проект восстановления классовой и альтернативной левой». Значит ли это, что Sinistra Critica остаётся в рядах Rifondazione? По крайней мере, прямых известий о её выходе нам не встретилось. Веб-сайт сохраняет сведения о принадлежности к Rifondazione Comunista. А если так, то «амбициозный проект» скорее всего, ожидает судьба «конструктивной оппозиции» с оглядкой в той или иной мере на верхи партии. Кстати говоря, этот демарш Sinistra Critica — самый крупный, но отнюдь не первый. Судя по веб-сайту Inprecor, с апреля прошлого года Sinistra Critica по меньшей мере, дважды заявляла о намерении консолидировать левых, оппозиционных правительству Проди… Пока не наступало голосование.
Вне всякого сомнения, массы рядовых членов Rifondazione недовольны политикой верхов. Многотысячная демонстрация у военной базы США в Винченце, где участвовало множество членов Rifondazione, это доказывает. Другой вопрос, насколько межеумочное состояние Sinistra Critica и имидж мученика, придаваемый Туриллиатто, будут восприняты партийными низами. Лично у меня рука бы не поднялась надеть мученический венец на сенатора-коммуниста, сначала воздержавшегося при голосовании за военные кредиты, потом «по техническим причинам» давшего вотум доверия правительству, которое эти кредиты продвигает. Утрируя, как бы выглядели римские рабы, принявшие в качестве спасителя не распятого Иисуса Христа, а… умывшего руки Понтия Пилата, которого император Тиберий, как известно, сместил-таки с поста прокуратора Иудеи?
Возможно, оппоненты скажут: «Не судите, да не судимы будете». Туриллиатто, в отличие от Понтия Пилата, не имел такой власти, чтобы изменить ход истории. Допустим. Тогда встречный вопрос: какая власть была у пятерых диссидентов, вышедших в 1968 году на Красную площадь, протестуя против ввода войск в Чехословакию? Они тоже не изменили тогда хода истории, но на многие годы создали героический образ диссидентского движения в СССР, который сохранялся даже тогда, когда его внутреннее содержание очень сильно отошло от первоначального. Почему-то во время прочтения на Inprecor статьи об ассамблее Sinistra Critica, выдержанной в мажорных левых тонах, мне вспомнилась баллада А. Галича:
Над кругом гончарным поёт о тачанке
Усердное время — бессмертный гончар.
А танки идут по вацлавской брусчатке,
И наш бронепоезд стоит у Градчан!
А песня крепчает: — «Взвивайтесь кострами!» -
И пепел с золою, куда ни ступи.
Взвиваются ночи кострами в Остраве,
В мордовских лесах и в казахской степи.
… Видимо, потому, что военные суда с итальянским контингентом пока всё ещё движутся в сторону Афганистана.