Я сижу с Мари в моем кабинете, рассказывая ей о Лукасе, Амелии и их ситуации. Мари кивает и вставляет фразы во всех нужных местах. Затем она выпаливает:

— Так что, Джеймс ничего не подозревает?

Я пожимаю плечами.

— Не думаю. Я сказала Лукасу, что если он обвинит меня в измене, то я все расскажу ему, потому что не хочу, чтобы мы расстались, но он больше не поднимал эту тему, кроме того раза. Скоро должны прийти результаты. Не могу дождаться!

— Да, я уверена, — Мари улыбается и набирает что-то на своем телефоне. — Ты говорила с Джейкобом?

Я киваю.

— Да, мы переписывались. Почему ты спрашиваешь?

Она пожимает плечами.

— Я не знаю... он пригласил меня приехать к нему в ЛА. Что думаешь?

Я широко улыбаюсь.

— Это здорово, езжай и развлекись.

— Я не хочу ехать, пока вся эта драма не успокоится. Не могу дождаться, чтобы увидеть, чем все закончится.

— Я рада, что моя жизнь может развлечь тебя.

Мой телефон пикает:

Джеймс: Мне надо съездить в Сиэтл, малышка. Там был пожар в одном из наших магазинов. Я вернусь сегодня вечером.

В этот момент приходит еще одно сообщение.

Лукас: Пришли результаты! Поторопись.

Отвечаю сначала Джеймсу.

Майя: Хорошо, дорогой. Когда ты вернешься, нам нужно поговорить. Это важно. Хорошо?

Джеймс: Стоит беспокоиться?

Майя: Я не знаю, но уверена, что нет. Увидимся вечером xx

Джеймс: Хорошо.

Затем Лукасу.

Майя: О, мой бог! Я буду как можно скорее!

Лукас: Поспеши!

— Я должна идти! — я с визгом хватаю свою сумку. — Результаты пришли.

— Удачи! — кричит она мне вслед.

Я спешу в свою квартиру и влетаю в лифт, используя трюк Мари с кнопкой закрытия дверей и номером этажа. Лукас ждет меня у двери. Я не могу дождаться, поэтому разрываем конверт прямо там.

— Шансы родства 99,9%! — кричу я и начинаю визжать. Лукас усмехается и ловит меня, когда я прыгаю на него, обхватываю ногами его бедра и целую в лицо снова и снова. — Это просто фантастически! О, мой бог! Джеймс... он будет в восторге! И Амелия!

— Прекрати дергаться, — смеется он и несет меня в квартиру. Я становлюсь на ноги и вручаю ему письмо. — Боже, я не могу поверить в это. Это все так...

— Да, я знаю. — Я смеюсь и обнимаю его снова. — Давай, отпразднуем. Черт возьми, Амелия в школе. Эмм... давай просто успокоимся на мгновение.

— Это так здорово, у меня есть брат, — он смеется и садится рядом со мной. Его взгляд смягчается. — Я сказал тебе спасибо? Или еще нет? За все, что ты сделала.

Я смеюсь и прижимаюсь к его боку.

— Не надо меня благодарить. Я сделала то, что любой нормальный человек сделал бы.

— Нет, ты удивительная, Майя. Джеймсу очень повезло. — Он улыбается и целует меня в лоб. Не могу ничего сделать, но мне очень нравится, как он это делает. — Так, сейчас думаю, что это нормально, если ты расскажешь мне побольше о нем? — он не хотел знать раньше, потому что не хотел создавать образ в своей голове, который потом могли оторвать от него.

Мы сидим следующие несколько часов, болтая о Джеймсе. Я рассказываю ему все о нашем браке по договоренности и о том, как я знала, что нравилась Джеймсу уже много лет. Я говорю ему, какое я дерьмо, потому что спала с его другом и не рассказала ему. Теперь, когда он наша семья, я рассказываю ему, что могу расстроить его, потому что это я обычно и делаю. Что я просто жду, когда Джеймс поймет, что я недостаточно хороша для него. Разговор перетекает в то, что я выбалтываю все свои секреты, страхи и к тому времени, как заканчиваю, я задыхаюсь, мое лицо мокрое от слез, а Лукас обнимает меня.

— Вау, да ты еще больше заблуждаешься, чем я думал раньше, — фыркает Лукас, когда я заканчиваю. Я открываю рот, чтобы ответить, но он кладет свою руку на мой рот. — Все, что ты думаешь о себе — неправда. Ну, трахнула ты пару парней и не хотела успокоиться. Ты облажалась, ты просто человек. Но у тебя золотое сердце, Майя. Ты будешь отличной мамой, потому что ты прекрасный человек. Джеймсу повезло с тобой, он это знает, я это знаю, черт, весь мир это знает. Может быть, ты была немного эгоцентрична некоторое время, но я слышал, как ты говоришь о своих друзьях и как переживаешь за Джеймса. Просто потому, что ты не заметила, как парень втюрился в тебя, не значит, что ты ужасная, это лишь значит, что ты была немного рассеянной, ты была лишь ребенком. Не позволяй никому вынудить тебя чувствовать себя не в своей тарелке, понятно?

— Ты можешь убеждать себя в этом, но, когда я расстрою тебя, вспомни этот разговор, — я смеюсь и отлепляюсь от него. — Сходи забери Амелию из школы. Ты запомнил, в какое время приходить, верно?

Он кивает с улыбкой.

— Да.

— Хорошо, я не могу дождаться, когда увижу его лицо, — я хихикаю и целую его в щеку. — И, пожалуйста, нанеси другой лосьон после бритья. Тот, что я принесла тебе. А то этот жутко воняет.

— Этот лосьон за шестьсот долларов, — он ахает и открывает дверь.

— Ты теперь часть нашей семьи. Мой брат ни за что не будет мазать себя средством от насекомых вместо лосьона.

— Он стоил мне двенадцать долларов в «Уолмарт».

— Я дам тебе двенадцать долларов, если ты никогда не нанесешь его снова, — я хихикаю и направляюсь в сторону лифта. — Увидимся, братишка!

Он улыбается и возвращается в квартиру. Я уже могу сказать: все будет здорово. Чертовски здорово.

В шесть часов приехали Амелия и Лукас. Я показываю им апартаменты, делаю небольшой ужин и усаживаю перед теликом. 

Джеймс: У меня есть для тебя сюрприз... 

Майя: Ух! Я люблю сюрпризы! У меня для тебя тоже! 

Джеймс: Я буду дома через две минуты. 

Я отвожу Лукаса и Амелию в гостевую спальню, а сама с нетерпением жду у двери. Джеймс заходит внутрь с большим коричневым конвертом.

— Привет, малыш, — говорю я и целую его в щеку. — Теперь ты действительно должен сесть, чтобы я кое-что рассказала тебе.

Он смотрит на меня с любопытством и садится на диван.

— Там мой сюрприз? — говорю я, указывая на конверт.

Он кивает и протягивает его, но я отмахиваюсь от него.

— Нет, сначала я, — я хихикаю и становлюсь перед ним. — Слушай очень внимательно то, что я буду говорить, потому что это многое объяснит, — он кивает, и я ему рассказываю. Я рассказываю, как нашла Лукаса, но хотела удивить его. Рассказываю, как мы сделали ДНК-тест. Я показываю ему результаты и продолжаю рассказывать, что причина, по которой я уезжала — я устраивала Лукаса с Амелией в нашей бывшей квартире. С каждой новой деталью я замечаю, как его лицо сияет, а улыбка ширится. — Ты в порядке? — говорю я, когда его лицо вытягивается.

Я замечаю, что его руки начинают трястись.

— Да, — бормочет он, и я зову Лукаса и Амелию. Они выходят из комнаты, заметно нервничая. Джеймс и Лукас смотрят друг на друга какое-то мгновение, я вижу, как загораются их глаза, узнавая; два давно потерянных брата воссоединяются. — Черт подери, мы так похожи!

Я просто хочу плакать.

— Тетя Майя платит мне, чтобы я никогда не говорила такие слова, — говорит Амелия и хмурится на своего дядю. — Они плохие.

— Она удивительная, — говорит он, и они садятся. Я наблюдаю, как Джеймс радуется, когда она поет ему ее любимую песню и показывает танец.

Я вдруг вспоминаю про конверт и беру его, пока они болтают. Кажется, Джеймс забыл о нем. Джеймс смотрит на меня в панике и сжимает мое запястье, пытаясь забрать конверт у меня.

— Не надо, малышка, это глупость, — говорит он, но я уворачиваюсь от него, смеясь. — Пожалуйста, детка. Это действительно глупо... не надо. Пожалуйста.

Так, теперь я волнуюсь.

Я раскрываю конверт, улыбаясь и думая, что это билеты в оперу или что-то такое в огромном конверте, но то, что я нахожу в нем — заставляет мое сердце остановиться.

— Детка, нет, — говорит Джеймс, снова пытаясь отнять содержимое, но я отхожу.

Там записка, фотографии меня и Лукаса. Я читаю записку: «Двое могут играть в эту игру. Ты действительно бессердечная лживая сука».

Я пролистываю фотографии. Он нанял частного детектива, чтобы следить за мной! Есть фотографии, когда я и Лукас вместе обедаем, затем, где я обнимаю руками и ногами Лукаса, когда мы получили результаты, пара фотографий, где я играю с Амелией. Еще есть фотографии, спрятанные в бумагах на развод. Я прикрываю рот рукой, а слезы заполняют глаза. Я роняю бумаги, и выпадают еще фотографии. Джеймс тянется за ними, но я быстрее.

На тех фотографиях — он и костлявая блондинка. Он трахает ее на новом столе. Она сидит верхом на нем на его новом кресле. И есть одна, на которой он смотрит в камеру с самодовольной ухмылкой на лице.

— Майя, — говорит Лукас, когда Джеймс забирает фотографии, которые я бросаю на пол. — С тобой все хорошо?

— Майя, — говорит Джеймс и тянется ко мне, а я отстраняюсь. — Пожалуйста, малышка, я неправильно все понял. Мне так чертовски жаль.

Я все еще ошеломлена, все болит, в груди жжет. Слезы текут ручьем. Джеймс снова тянется ко мне, но я делаю еще один шаг назад и качаю головой.

— Майя, не плачь.

Я дотягиваюсь до внутреннего кармана пиджака, а затем поднимаю документы о разводе.

— Майя, давай поговорим об этом, пожалуйста, — Джеймс паникует и пытается схватить документы, но я отодвигаю их, и они оказываются вне пределов досягаемости.

Я иду в спальню, хлопаю дверью и закрываюсь на замок. Бумаги хорошо подготовлены, у нас есть добрачное соглашение, поэтому мы сами можем решать, что оставить. Я смотрю на нашу кровать и вздрагиваю.

— Майя, пожалуйста, открой эту чертову дверь! — кричит Джеймс и стучит по ней кулаками. — Господи, Майя. Прости. Не оставляй меня, я облажался. Прости.

— Что случилось? — я слышу вопрос Амелии, прежде чем ее папа успокаивает ее. — А где Майя?

— Майя, пожалуйста, — всхлипывает Джеймс и стучит в дверь. Я не обращаю внимания. Я подписываю бумаги и вытаскиваю сумку. Я заполняю ее предметами первой необходимости и перебрасываю через плечо. Черт, мои глупые слезы. — Майя!

Я открываю дверь и прохожу мимо Джеймса. Он хватает меня за руку, останавливая мои движения.

— Убери от меня руки, Джеймс.

— Я облажался, Майя, я был уверен, что ты мне изменяешь. Я думал, я имею в виду... это был тот снимок, который я получил сегодня, и для меня все стало ясно. Я просто хотел, чтобы ты прочувствовала все на своей шкуре, — говорит он, и я замечаю, как по его щекам текут слезы. — Пожалуйста. Не делай этого.

Я выдергиваю свою руку из его захвата и хлопаю бумагами по его груди.

— Знаешь, все это время я беспокоилась о том, что могу разбить твое сердце. Я волновалась из-за того, что недостаточно хороша для тебя. Я волновалась из-за того, что на самом деле я холодная бессердечная сука, — я всхлипываю и сердито вытираю свои слезы. — Но я никогда, никогда не могла бы сделать тебе больно таким образом и не бросила бы тебе доказательства в лицо. Я говорила тебе, что не изменяю.

— Я знаю, детка, я знаю, — говорит он и поворачивается к Лукасу. — Я сожалею, что мы встретились в такое дерьмовое время, — он поворачивается ко мне с надеждой в глазах. — Давай пойдем поужинаем? Вчетвером. Узнаем друг друга.

— Как ни странно, но я не голодна, — рычу я ему в лицо и иду к Амелии. Я вытираю слезы и целую ее в щеки. — Я приеду к тебе завтра, хорошо, принцесса?

— Почему ты такая грустная? Не грусти, — говорит она и обнимает меня за шею своими маленькими ручками.

— Не волнуйся, дорогая, я не буду грустить больше. Потому что у меня есть ты, и ты всегда подбодришь меня, верно?

Она улыбается и целует меня, а я поворачиваюсь к Лукасу:

— Скоро увидимся.

— Майя, — говорит он и подходит ко мне.

Я качаю головой.

— Нет. Мне просто нужно идти.

— Пожалуйста, малышка, не делай этого, — говорит Джеймс, когда я хватаю свою сумку и иду к двери. — Мы сможем пройти через это. Я обещаю.

— Я сказала тебе, когда мы только сошлись, что не хочу любить тебя. Я говорила, что любовь превращает людей в кашу, когда их сердца разбиваются. Господи, это физически больно! У тебя был секс с ней, Джеймс, ты трахнул ее, чтобы досадить мне. Даже не поговорив для начала со мной! Если бы я знала, как ты разрываешься, я бы рассказала о Лукасе! — кричу я, но мне плевать. — Я знаю, что не прощу тебя за это. Никогда.

— Ты говоришь так сейчас, но мы сможем, ты сможешь простить меня!

Я смотрю на его лицо, исказившееся от боли. Я почти останавливаюсь, чтобы утешить его.

— Пожалуйста, детка. Не уходи.

Я нажимаю на кнопку лифта и вытираю глаза еще раз. Он сжимает мои плечи своими крепкими руками.

— Убери руки, Джеймс. Бумаги подписаны. У меня есть копия. Можешь жить в этой квартире.

— Детка, не делай этого, — умоляет он и опускается на колени. — Я не хочу потерять тебя. Я не могу жить без тебя, Майя. Ты для меня — все. Я никогда не хотел развестись с тобой, просто хотел, чтобы ты страдала. Я был глуп! Прости. Пожалуйста. — Он оборачивает свои руки вокруг моей талии. — Пожалуйста, детка. Пожалуйста.

Я качаю головой и отхожу от него в ожидании лифта.

— Я больше не хочу тебя видеть.

Я оставляю его плакать, сломленным и ошеломленным, но не оглядываюсь.

Я не знаю, куда направляюсь. Я просто еду. Мой телефон звонит снова и снова. В конце концов, я останавливаюсь у «Теней», паба, в который мы ходили с Джейкобом и Мари.

Когда я вхожу, замечаю, что внутри почти пусто. Я сажусь за столик в углу, прячась от мира.

— Принеси бутылку, — говорю Харриет, одной из официанток.

Она кивает и делает так, как сказано. Приносит мне полную бутылку «Джек Дэниэлс» и стакан.

— Все хорошо? — спрашивает она, когда я наливаю полный стакан.

— Мужчины — свиньи, — говорю я и оставляю фразу висеть, к счастью, она понимает намек.

Я беру телефон, а там около пятидесяти пропущенных вызовов от Джеймса, несколько от Лукаса и около двенадцати от Мари.

Мои эмоции цепенеют с каждым осушенным стаканом, и я чувствую, будто плыву. Харриет подходит и протягивает руку.

— Да не собираюсь я садиться за руль, — бормочу я бессвязно. — Клянусь. Я не глупая.

— Надо кому-нибудь позвонить, чтобы забрали тебя? — говорит она, но я качаю головой. Нет, мне нужно полностью оцепенеть. Я наливаю еще один стакан, опустошая бутылку. — Может быть, тебе уже хватит.

— Я все еще могу чувствовать, — хихикаю я. — Никогда не достаточно, если ты все еще можешь чувствовать.

Она хмурится и садится рядом со мной.

— Ты хочешь поговорить об этом?

Я отрицательно качаю головой.

— Не обсоббо.

— Хорошо, тебе определенно достаточно. Я звоню Мари.

— Нет, — говорю я и качаю головой. — Я сама сейчас позвоню кому-нибудь.

Я вытаскиваю свой телефон и замечаю, что звонит Лукас.

Я отвечаю.

— Привет.

— Майя, ты в порядке? — говорит он тихо.

— Чертовски охрененно, — говорю я заплетающимся языком и делаю глоток виски.

— Ты пьяна.

— Что есть, то есть.

Я слышу, как Джеймс говорит на заднем фоне:

— Дай мне поговорить с ней.

— Нет, я просто повешу трубку, — говорю я. — Так, мне надо идти.

Потому что я должна где-нибудь переночевать.

— Я могу приехать за тобой?

— Нет, — говорю я решительно. — Я позвоню Мари. Я должна идти.

— Майя, — кричит Джеймс. — Прости меня!

— Хотю ленавидетьего. И я есе даже блзико не напиласьдобесчуствия.

— Не понял ни слова из этого, — смеется Лукас, этим почему-то вызывая у меня смех. — Хорошо. Звони Мари. Напиши мне, когда ты будешь у нее.

Я кладу трубку и набираю сообщение Мари.

Майя: Забебриб мня из «Теней». К черту, Джема. Он ублюдок. Ненавижучувака. Так пьяна. Любжу тебя.

Мари: Что ты несешь?

Я рычу и отдаю свой телефон Харриет, она быстро печатает и отдает мне его обратно.

Пока я жду, обдумываю, как он может быть таким бессердечным? Как он мог ранить меня так сильно? Я ненавижу его! Я ненавижу его за то, что он заставил меня почувствовать все это! Я ненавижу его за то, что заставил полюбить его! Зачем он сделал это? Разве я не показывала ему, что люблю его?

Давай потрахаемся и почувствуем себя лучше.

Согласна, да будет так!

Мари приезжает через пятнадцать минут. Она смотрит на меня и обнимает.

— Вставай, поехали ко мне.

Спотыкаясь, я иду к ее машине. Я едва держусь на ногах. Мы уже на полпути к ее машине, когда Джеймс с заплаканными, красными глазами попадает в поле моего зрения.

— Пшел вон, — я думаю, что произношу это и машу рукой, но это движение вынуждает меня пошатнуться.

Мари зло смотрит на Джеймса и помогает мне встать прямее.

— Ты сделал это, — шипит она.

А Джеймс кивает.

— Я облажался. Позволь мне забрать ее домой.

— Домой. У меня нет дома, — ворчу я, а боль снова пронзает меня. — Был дом, но теперь разрушен. Я блы уверена, что сама разрушу его, н не, тысделал это. Теперь я енавижу тебя. И никогда не хотю видеть тбя.

— Майя, детка, позволь мне помочь тебе.

— Я забираю ее домой к себе, — кричит Мари и тянет меня мимо него.

— Уйди с нашего пути, Джеймс.

— Она моя жена! — он шипит и вновь преграждает нам путь. — Пожалуйста, Мари...

— Ох, я твоя жена теперь. А была ли я твоей женой, когда ты трахал костлявую блонди на столе, за который заплатила я? В кабинете, который я сделала для тебя? Была я твоей женой, Джеймс? — визжу я и немного спотыкаюсь. В этот раз мой голос звучит хорошо. — Господи. Просто уходи.

— Ты гребаный мудак, — ахает Мари.

Я киваю с мрачной улыбкой.

— И он приложил фотографии к документам на развод. Вместо того чтобы для начала поговорить со мной обо всем этом, он выбрал сладкую месть.

— Я не могу понять, что ты бормочешь, милая, — говорит Мари и тащит меня к своей машине.

Мне это нравится. Она помогает мне сесть на пассажирское сиденье. Я прижимаюсь лбом к стеклу и наблюдаю за тем, как Мари и Джеймс ругаются, стоя возле машины. А потом все становится черным.