ГЛАВА ПЕРВАЯ

Учениц Академии ведьм мисс Кэкл, возвращающихся в школу к началу летнего семестра, встретил яростный снежный буран.

Учебный год в академии делился на два семестра. Зимний семестр продолжался с сентября по январь, а летний начинался в марте и заканчивался в июле. Таким образом, каждый семестр длился пять месяцев, и можно себе представить, как тошно было ученицам всё это время. Учёба тянулась бесконечно, каждая минута казалась часом, и никакого облегчения не предвидел ось.

Девочки уже привыкли, что в первые недели летнего семестра погода обычно оставляла желать лучшего, потому что он начинался ранней весной, но в этот раз она просто превзошла себя.

Мисс Кэкл, добросердечная школьная директриса, наблюдала из окна своего кабинета, как ученицы собирались во дворе. Они прилетали парами и в одиночку, изо всех сил стараясь удержаться на своих мётлах под порывами ледяного ветра, который едва ли не выворачивал их плащи наизнанку и злобно трепал лёгкие летние платьица.

Второклассница Милдред Хаббл, имеющая репутацию самой плохой ведьмы в школе, вырвалась из жёлто-серого облака, вся покрытая толстой коркой снега. Снег засыпал и её метлу, и кота, и сумку с вещами, и новое летнее форменное платье.

Летняя форма в этом семестре претерпела некоторые изменения. Мисс Хардбрум (жутко строгая классная дама Милдред) решила, что старая форма в серо-чёрную клеточку выглядит слишком легкомысленно, и уговорила директрису заменить её на аккуратную, разумную, такую прекрасную во всех смыслах чёрную форму. Мисс Кэкл, как всегда, вяло уступила напору мисс Хардбрум, потому что вообще не любила никаких споров и разногласий, хотя сама лично в душе предпочитала старую форму. Это дело весьма развлекало учениц — они всё пытались представить себе, чем же чёрно-серые платья и серые носки хоть кому-то, пусть даже самой мисс Хардбрум, могут показаться легкомысленными.

Милдред направила свою метлу против порывов ветра в школьный двор, попутно размышляя, успела ли она примёрзнуть к ней окончательно. Над стеной она обернулась проверить, на месте ли её полосатый кот, так как несчастное создание страшно боялось полётов даже в идеальных погодных условиях, а уж сейчас он всю дорогу орал, будто ему отрывали голову. Кот был на месте, но, когда они находились в нескольких сантиметрах над школой, он решил спрыгнуть с метлы, из-за чего Милдред тут же потеряла управление и врезалась в здоровенный сугроб, который намело возле сарая для мётел. Теперь она лежала в снегу, переводя дыхание, и наблюдала, как другие девочки приземляются во дворе. Большинству из них посадка удалась гораздо лучше, чем ей самой.

— Горе ты моё луковое, П-п-полосатик, — выговорила она, стуча зубами от холода. — Ну как я смогу хоть чего-нибудь тут добиться, если мне достался такой дурацкий кот, как ты?

Полосатик невозмутимо отряхнулся, отчего Милдред в лицо, и без того облепленное снегом, полетела новая порция ледяных брызг. Она замёрзла так, что даже с полей её шляпы свисали сосульки, а шерсть Полосатика намокла, вздыбилась и торчала обледенелыми иглами. В общем, эта парочка представляла собой довольно жалкое зрелище.

— Мод, это ты? — закричала Милдред, увидев, как нечто бесформенное и облепленное снегом с трудом перелетело на метле через стену и плюхнулось в сугроб неподалеку от неё.

— Милли! — раздался из сугроба радостный голос, несомненно принадлежащий её лучшей подруге. — Какая погода-то жуткая! И они ещё называют это летним семестром!

Милдред вскочила на ноги, стряхнула с себя как можно больше снега и направилась в сторону Мод, волоча за собой метлу и чемодан. Полосатик немедленно взобрался к ней на плечи и принял свою любимую позу, свернувшись вокруг шеи Милдред, как меховой шарф.

— Как ты думаешь, может, они смилуются и разожгут всё-таки несколько костров в виде исключения? — спросила Милдред.

— Вряд ли, — ответила Мод. — Ты же знаешь их штучки: «Здоровый свежий воздух полезен при любой погоде». Помнишь, как было с формой? Легкомысленно! Я вас умоляю!

Двор заполнился ученицами, которые переминались с ноги на ногу в попытках хоть немного согреться и надеялись, что их, может быть, всё же впустят в здание, вместо того чтобы проводить обычную торжественную линейку во дворе. В своих промокших насквозь чёрных платьях они были похожи на стаю унылых ворон на белом снегу.

Двери главного входа открылись, и отгула появилась Этель Холлоу, на редкость зловредная одноклассница Милдред.

В руках она держала объявление, которое тут же прикрепила к двери.

Там было написано: «Никому нельзя заходить в здание школы без разрешения. Ученицы должны построиться во дворе. После звонка всем пройти в раздевалку, оставить там свои вещи и проследовать в Главный зал на общее собрание».

— Я же тебе говорила, — мрачно кивнула Мод. — Хотела бы я знать, как это Этель удалось пробраться внутрь. Ты только посмотри на неё, она-то вся сухонькая и тёпленькая, а мы тут должны стучать зубами и ждать, пока они соизволят убрать нас от этого бурана.

— Подожди, Мод, — сказала Милдред. — Она нам что-то говорит.

— Милдред Хаббл! — прокричала Этель, не выходя из здания. — Мисс Кэкл хочет немедленно видеть тебя в своём кабинете. Быстро ты на этот раз управилась, — она мерзко ухмыльнулась. Сколько времени прошло от начала семестра — минут пять, да?

Она снова скорчила рожу и нырнула внутрь, захлопнув за собой дверь.

— Ой, Мод, — вздохнула Милдред. — Мисс Кэкл, наверное, видела, как я шмякнулась, когда прилетела. Хотя могла бы уж и не придираться слишком сильно, если учесть, какой тут шторм и ветер. Баллов девять, не меньше.

— Да ладно тебе, Мил, — утешила её Мод. — Я была бы не прочь оказаться на твоём месте. Пусть бы она меня вызвала. У неё в кабинете наверняка горит камин, ты хоть согреешься. И потом, скорее всего твоё приземление в сугроб тут ни при чём — может быть, тебе скажут что-нибудь ужасно приятное.

— Уж-жасно приятное! — хихикнула Милдред. — Ладно, всё равно делать нечего, лучше уж я пойду и выясню, в чём провинилась на этот раз. Может, ты пока попробуешь найти Инид? Она, наверное, тоже уже прилетела.

Инид Найтшейд была их подругой.

— Хорошая идея, — согласилась Мод. — Удачи тебе.

Милдред подобрала свою метлу и чемодан и, пробравшись через сугробы к школьному крыльцу, начала подыматься по скользким каменным ступенькам к парадной двери.

 

ГЛАВА ВТОРАЯ

Внутри школы было нe сильно теплее, чем в заметенном снегом дворе. В окнах-бойницах здания крепости отсутствовали стекла, и вдоль всего коридора под каждым окном лежало по небольшому сугробу. Подходя к кабинету мисс Кэкл, Милдред замедлила скорость и буквально ползла, как улитка, чтобы отсрочить момент, когда ей всё же придётся туда войти и услышать, что она успела натворить за прошедшие от начала семестра десять минут.

Она тихо-тихо постучала в дверь, надеясь, что, может быть, её не услышат.

— Войдите! — отозвался из кабинета бодрый голос мисс Кэкл. Милдред открыла дверь и увидела директрису, как всегда сидящую за своим столом. Рядом в камине ярко горело, потрескивая, большое смолистое полено.

— А, Милдред, это ты, дорогая, приветствовала её мисс Кэкл. — Заходи, садись поближе к огню, я вижу, что ты совсем замёрзла. Я хотела с тобой немножко поговорить. Какая ужасная сегодня погода, правда?

— Да, мисс Кэкл, — вежливо согласилась Милдред. Когда она услышала доброжелательный голос директрисы, ей стало немного спокойнее. Может быть, её и в самом деле ждёт что-то «ужасно приятное», как говорила Мод.

Милдред с благодарностью уселась в кресло возле огня, а Полосатик тут же спрыгнул с её плеч и нахально свернулся клубком на ковре так близко от каминной решётки, что его шерсть едва не эагорелась.

— Полосатик! — позвала Милдред, щелкая пальцами. — Иди сюда сейчас же.

Но кот был слишком занят тем, что оттаивал у огня, и не слушал приказаний хозяйки. Сосульки на шляпе Милдред тоже начали оттаивать, а три из них отвалились и с тихим звяканьем упали на пол.

— Так вот, Милдред, — начала мисс Кэкл, сложив вместе пальцы рук и наблюдая за девочкой поверх них. — Я, собственно, хотела поговорить с тобой как раз об этом твоём коте. Он милый, правда?

— Да, мисс Кэкл, — горячо согласилась Милдред. — Он ужасно милый. Хотя, наверное, не очень хороший. Я не могу заставить его делать всё как положено, и он до сих пор жутко боится летать, но он очень ласковый, и я…

— Да, дорогая, — перебила её мисс Кэкл. — Я вижу, что он очарователен, но я наблюдала сегодня за твоим прилётом. Я обратила внимание, что ты потеряла равновесие как раз из-за того, что кот соскочил с метлы, когда ты пролетала над стеной, Надо сказать, что для ведьминского кота он довольно бесполезен, хотя, конечно, очень мил. Кроме того, он просто ужасно себя ведёт, особенно во время наших представлений — все кошки сидят ровненько, а он лежит на метле и цепляется всеми лапами, как начинающий котёнок. Мне кажется, он так и не повзрослел за всё это время, правда? Это уж не говоря о том, что он совершенно неправильного цвета, и выглядит таким неопрятным рядом с черными кошками.

Милдред встревожилась и уставилась на мисс Кэкл во все глаза. Она даже не заметила, как с её шляпы свалилась очередная сосулька и упала к ней на колени.

— Ну так вот, дорогая, — продолжала мисс Кэкл. — Я подумала, что, возможно, нормально воспитанная, разумная чёрная кошка сможет заметно улучшить твои школьные успехи. Одна из учениц третьего класса, Фенелла Феверфью, в прошлом семестре перешла в Академию ведьм мисс Пентангль, и после неё остался отлично обученный чёрный кот. У мисс Пентангль принято использовать сов, так что кот оказался ей не нужен. И ты можешь взять его, если хочешь.

Милдред совсем разволновалась. Она вскочила с кресла, схватила Полосатика с ковра и крепко прижала его к своему мокрому, чёрному, нелегкомысленному платью. Все оставшиеся сосульки градом посыпались на пол.

— Но как же Полосатик, мисс Кэкл? — воскликнула она. — То есть я хотела сказать, что очень благодарна вам за заботу, но он живёт со мной почти два года, и без меня пропадет. Он такой бестолковый, но я всё равно очень его люблю.

Мисс Кэкл ласково улыбнулась перепуганной Милдред, которая стояла в луже растаявшего снега, в прилипшей к телу мокрой одежде и с прижатым к груди жалким котом.

— Ничего страшного, дорогая, сказала она. — Тебе совершенно не о чем волноваться. Мисс Тапиока, наша повариха, как раз сегодня говорила мне, что в кухне завелись мыши, и ей нужен хороший мышелов. Я считаю, что Полосатик отлично справится с этой задачей. И там, в кухне, никому не будут мешать его полоски.

— Но мисс Кэкл, — возразила Милдред, — Полосатик боится мышей. Он не умеет…

— Ерунда, Милдред, — засмеялась мисс Кэкл. — Кошки не боятся мышей. Что за глупости! Я считаю, что ты сможешь учиться гораздо лучше, если согласишься взять кота Фенеллы. А у Полосатика начнётся новая, прекрасная кошачья жизнь внизу, на кухне, где он будет ловить мышей и мурлыкать у очага, когда устанет. Всё, теперь ты можешь идти. Мисс Тапиока уже ждёт тебя, я только что ей сообщила, что ты придёшь. И поспеши, дорогая, а то опоздаешь на собрание. Твой новый кот ждёт тебя внизу, в корзинке у мисс Тапиоки.

— Да, мисс Кэкл. Спасибо, мисс Кэкл, — пробормотала Милдред, стараясь не заплакать. Она ещё крепче прижала к себе Полосатика и вышла из тёплого кабинета в коридор. Как только она закрыла за собой дверь, в лицо ей тут же ударил резкий порыв ледяного ветра.

 

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

Кухня находилась в подвале школы. Добираться туда нужно было по нескольким длинным тёмным коридорам и узким винтовым лестницам. Дорога из столовой на кухню занимала чуть ли не полчаса, и именно поэтому еда всегда оказывалась ледяной.

— Не бойся, Полосатик, — всхлипывала по дороге Милдред, зарывшись лицом в кошачью всклокоченную шёрстку. — Я что-нибудь придумаю и снова заберу тебя к себе. Я буду тайком пробираться в кухню и заниматься с тобой, чтобы ты стал лучше летать. И, может быть, я смогу сшить тебе чёрный плащик, чтобы закрыть полоски. Я вообще не понимаю, чего они теперь начали к тебе придираться, после стольких лет. В конце концов, они сами мне тебя дали. Это просто нечестно.

В кухне стояла невообразимая суета.

К счастью, тут было ещё и тепло, потому что посреди кухни находилась огромная раскалённая плита. На ней кипели огромные котлы с противной овсяной кашей, готовящейся к завтраку сразу после собрания.

Милдред довольно долго стояла в дверях и наблюдала за работой четырёх поварят. Никто не обращал на неё никакого внимания. Мисс Тапиока, крупная женщина, похожая на буханку хлеба, с седыми волосами, убранными под сетку, сидела на дальнем конце длинного кухонного стола и смотрела что-то в книге рецептов.

— А, Милдред Хаббл! — воскликнула она, подняв глаза и заметив стоящую в уголке Милдред. — Ты принесла нашего нового мышелова? Иди-ка сюда, покажи его нам. Что ты стоишь там, как приклеенная?

Милдред вынула Полосатика из-под плаща и подняла повыше. Все четыре поварёнка тут же собрались вокруг, начали гладить его по голове и чесать за ушами.

— Подходящий мышелов, — одобрила мисс Тапиока. — А вот тебе взамен Мрак. Жаль, когда такой хороший учёный кот пропадает на кухне. Ну что же, Милдред, давай нам своего кота и иди, если только ты не хочешь остаться ловить мышей вместо него.

Она вручила Милдред корзину. Милдред заглянула туда, но увидела только два горящих изумрудно-зелёных глаза, смотревших на неё из темноты. Полосатик, согревшийся в тёплой кухне, снова занял свою любимую позицию, свернувшись у неё на плечах. Ей больше ничего не оставалось, кроме как взять корзину и отправиться восвояси.

— Можно, я буду навещать его? — спросила Милдред дрожащим голосом, снимая Полосатика со своей шеи и отдавая его в руки мисс Тапиоки.

— Не думаю, что это разумно, Милдред, — ответила мисс Тапиока, крепко держа Полосатика. Он отчаянно вырывался у неё из рук, явно желая вернуться на плечи Милдред. — Он будет слишком занят ловлей мышей, чтобы найти время на приём посетителей. Лучше заботься как следует о Мраке — это кот, которым можно гордиться. Ты сразу же забудешь про своего уродца, как только хоть раз полетаешь с таким котом, как Мрак. Слышишь? Это звонок на собрание. Не опоздай.

Милдред, не обернувшись, выбежала из кухни. Она слышала, как позади Полосатик вопил и рвался за ней. Она взбежала по лестнице, прыгая через три ступеньки, заскочила в свою комнату, бросила там метлу, чемодан и кошачью корзину и бегом помчалась по коридорам, еле-еле догнав Мод и Инид у самого входа в Главный зал.

— Привет, Мил, — поздоровалась с ней Инид. — Как дела?

— Что с тобой? — спросила Мод. — Ты выглядишь так, будто с тобой случилось что-то ужасное.

— Оно и случилось, — ответила Милдред. При этих словах она заплакала, стараясь всхлипывать как можно тише, учитывая, что они уже вошли в зал. — Я вам потом всё расскажу.

На общем собрании мисс Кэкл объявила, что во время большой перемены все отправятся сюда, в Главный зал, а не во двор, как обычно, потому что там намело снега почти на метр. Затем девочки разошлись по своим классным комнатам, где их уже ждали учителя.

Класс Милдред был самым несчастным в школе, потому что им уже второй год подряд руководила мисс Хардбрум, которая считалась самой строгой учительницей. От одного её взгляда девочки трепетали, как осиновые листья. Никто не мог даже подумать о том, чтобы на уроке мисс Хардбрум написать подруге записку, или хихикнуть, или сказать хоть словечко — если только это не был какой-нибудь вопрос по существу.

По пути в класс Милдред рассказала Инид и Мод печальные новости о судьбе Полосатика.

Мисс Хардбрум, прямая как палка, уже сидела за учительским столом и ждала, пока все девочки рассядутся по местам и достанут учебники и тетради. В комнате было лишь немногим теплее, чем снаружи, и девочки тихонько растирали ноги и дули на руки, пытаясь хоть немного согреться.

— Ну всё, успокойтесь, девочки, сказала мисс Хардбрум. — Прекратите эти глупости. Не так уж тут холодно. До большой перемены осталось совсем недолго, и вы сможете пойти в Главный зал, где вам будет тепло и хорошо. Итак, девочки, поздравляю вас с началом летнего семестра — Милдред Хаббл, что у тебя опить случилось?

Милдред смотрела в пол, страшно смущаясь своих слез, которые текли, не переставая, у нее по щекам.

— Это из-за её кота, мисс Хардбрум, — объяснила Мод. — Мисс Кэкл отправила его на кухню ловить мышей, а Милдред дали кота Фенеллы Феверфью, потому что Фенелла перешла в другую школу.

— И что же, Милдред? — не поняла мисс Хардбрум. — Я не знаю, о чём ты плачешь. На твоём месте я бы считала случившееся поводом для праздника. Котом Фенеллы может гордиться вся школа. Я искренне надеюсь, что теперь, без этого полосатого недоразумения, все мы скоро заметим несомненные изменения к лучшему в твоих полётных навыках. Садись и немедленно успокойся. Я должна сообщить вам новость, — продолжила она, — которая заметно подбодрит Милдред. Мистер Роуэн-Уэбб — волшебник, которого Милдред спасла в прошлом семестре из школьного пруда, — написал нам и пригласил Милдред и весь её класс провести в течение летнего семестра неделю в его доме на море. Таким способом он хотел выразить Милдред свою благодарность.

В классе раздались восторженные возгласы, и все девочки начали радостно благодарить Милдред.

— Похоже, мы все должны благодарить тебя за это неожиданное удовольствие, — сказала мисс Хардбрум таким голосом, будто Милдред сделала что-то нехорошее.

Милдред прямо не знала, радоваться ей или огорчаться.

— Ну, знаешь ли, девочка! — удивилась мисс Хардбрум, увидев её встревоженное лицо. — Разве мысль о неделе на берегу моря тебя нисколько не радует?

— Да, мисс Хардбрум, — шмыгнув носом, ответила Милдред. — Она очень меня радует. Я только думала, может быть, мне разрешат взять с собой Полосатика, чтобы он немного отдохнул от кухонных мышей? Я думала, если это будет… — Её голос прервался и замер, когда она заметила высоко поднятую бровь мисс Хардбрум.

Продолжать было бессмысленно. Милдред снова уставилась себе под ноги и попыталась принять как можно более радостный вид, что оказалось не так-то просто, потому что ей опять хотелось заплакать.

Мод дотянулась под партой и крепко сжала её руку. Они обе знали, что неделя на море не принесёт никакой радости, если Полосатик в это время будет торчать на кухне и скучать по Милдред, не понимая, почему она бросила его.

 

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

Снег наконец перестал идти, а тот, что выпал, растаял. Погода исправилась. Вскоре девочки снова гуляли в стылом дворе, стараясь изобрести всё новые способы согреться. Поездка к морю намечалась на первую неделю мая, и все надеялись, что к этому времени станет достаточно тепло, чтобы можно было вдосталь накупаться. Только Милдред, казалось, не радовалась предстоящему развлечению.

— Как мне хочется, чтобы там оказался песчаный пляж, — сказала как-то Мод, когда они все стояли по щиколотку в грязи на площадке во время большой перемены.

— И пещеры! — добавила Инид.

— И целая неделя отдыха и солнечного света, и мы все будем загорать и купаться, — продолжала Мод. — А ты что думаешь, Мил?

— А Милдред не умеет думать, — ввернула Этель, которая как раз оказалась рядом, хотя вообще-то шла в библиотеку. — По крайней мере, она никак не проявила это своё умение ни в одном из прошлых семестров.

— Ой, Этель, оставь меня в покое, — отмахнулась Милдред, до ушей закутываясь в плащ.

— Как, тебе совсем-совсем не хочется поехать? — Этель не отставала, продолжая донимать её в своей обычной насмешливой манере. — Я вообще не понимаю, почему считается, что эта поездка в твою честь. Ты вечно всё портишь, ты самая плохая ведьма в школе, ты…

— Пошли, Милдред, — вмешалась Мод, которая не любила скандалов. — Пусть Этель здесь надрывается в одиночку.

Они пересекли школьный двор и попытались укрыться от ветра, присев под стеной сарая для мётел (это то же самое, что сарай для велосипедов, только вместо велосипедов там стоят мётлы).

На самом деле Этель приставала к ней не просто так, а потому что завидовала. Ведь Милдред оказалась в пруду, где познакомилась с мистером Роуэн-Уэббом, именно из-за неё. В прошлом семестре Этель превратила Милдред в лягушку. Милдред поскакала за помощью и наткнулась на мисс Хардбрум, которая посадила её в кувшин в лаборатории зелий и снадобий. Лягушка-Милдред удрала из кувшина и спрятал ась в пруду, где встретила волшебника, мистера Роуэн-Уэбба, который был превращён в лягушку много лет назад. Милдред помогла ему, приложив немало усилий, чтобы его расколдовали. Так что благодарность мистера Роуэн-Уэбба была совершенно естественной, а Этель теперь страшно завидовала Милдред, что эта благодарность, а также внимание и похвалы достались именно ей.

— Ну ты чего, Мил? — спросила Мод. — Неужели ты нисколечко не рада, что мы поедем на море? Я думаю, что это будет самое интересное событие за всё время обучения в школе. Мисс Хардбрум уже заказала нам купальные костюмы и шапочки.

— Извини, что я такая плакса, Мод, — ответила Милдред. — Просто как-то всё сразу навалилось.

— Расслабься, Мил, — сказала Инид, — Я уверена, когда мы и в самом деле туда полетим, ты будешь радоваться ничуть не меньше, чем все остальные. Как там называется это место, где живёт твой волшебник?

— Сумеречный замок в Унылой бухте, — ответила Милдред.

— Надо же, ну и названьице! — охнула Инид.

— Да ты шутишь! — не поверила Мод.

— Да нет, серьёзно, — подтвердила Милдред. — Я видела этот адрес на конверте, который лежал у мисс Хардбрум на столе. Отлично звучит, да? Я так и вижу, как мы все, вымерзшие до полусмерти, летаем на своих на мётлах вверх-вниз вокруг двухсотметрового утёса в наших купальных костюмах. И кстати, могу себе представить, какие это будут костюмы. Если уж мисс Хардбрум показались легкомысленными наши чёрно-серые платья, никто не знает, что она придумает для купальников. И вообще, я просто уверена, что всё будет не так. Этель права — я на самом деле всё порчу. Я самая плохая ведьма в школе.

Мод и Инид чувствовали себя просто ужасно. Милдред действительно находилась в полном отчаянии, и ничего из того, что они говорили или делали, не могло её развеселить. Они не знали, что у Милдред был ещё один тайный страх, которого она стеснялась так же сильно, как и своей боязни темноты. Милдред не умела плавать. Она никогда этому не училась, и даже с нарукавниками или спасательным кругом испытывала в воде такой же ужас, как Полосатик во время полёта на метле.

Другой её проблемой был Полосатик.

Она так сильно по нему скучала, что ничего не могло её развлечь — ничего, кроме возвращения её любимого кота. И, что ещё хуже, она никак не могла придумать никакого плана по его спасению.

Мрак, кот Фенеллы, оказался первоклассным котом, едва ли не лучше, чем у Этель. Надо сказать, что во время урока метловождения, когда Милдред летала над площадкой, а отлично тренированный Мрак сидел у неё на метле не шелохнувшись, Милдред чувствовала уколы совести. Умелый кот действительно здорово помогал во время полёта. Но по ночам Мрак выпрыгивал в окно и исчезал до утра, занимаясь охотой или ещё какими-то своими делами, в то время как нелепый глупый Полосатик всегда спал вместе с Милдред, свернувшись у неё на груди или вокруг головы на подушке, как меховая шапка. Инид подарила Милдред очень милую плюшевую грелку в виде полосатого кота, но ей стало от этого только хуже.

«Если бы только на свете существовала мурлыкающая грелка», — грустно думала Милдред, одиноко сворачиваясь клубочком под одеялом в темноте.

 

ГЛАВА ПЯТАЯ

Время от времени Милдред удавалось совершать тайные вылазки на кухню в надежде навестить своего покинутого любимца. Но в кухне всегда толпилось так много народу, что у неё получалось увидеть Полосатика только мельком, и то не каждый раз. Он выглядел похудевшим и более облезлым, чем раньше. Обычно он сидел, свернувшись калачиком на высоком шкафу в самом дальнем от двери углу. И всегда кто-нибудь обязательно замечал притаившуюся у входа Милдред и прогонял её с кухни.

А каникулы в Унылой бухте всё приближались. Однажды утром мисс Хардбрум вошла в класс, держа в руках огромную коробку. В ней были долгожданные купальные костюмы для всех второклассниц.

Но, увидев наконец купальный костюм, который мисс Хардбрум вынула из коробки и показала всем, девочки заметно пали духом. Купальник выглядел невероятно старомодно — с рукавами до локтей и штанинами до колен, к тому же в «легкомысленную» серо-чёрную полоску. В общем, этот наряд больше напоминал тюремную робу, чем купальный костюм. Его лишь слегка украшал вышитый на груди школьный значок — чёрный кот на желтой луне. Завершала наряд чёрная купальная шапочка.

Мисс Хардбрум прищурила глаза и обвела класс пронзительным взглядом.

— Что ж, девочки, — холодно заметила она. — Я, честно говоря, ожидала от вас несколько большего энтузиазма. Мисс Кэкл пришлось изрядно похлопотать, не говоря уже о расходах, чтобы обеспечить вас этими прекрасными купальными костюмами. Кроме того, мисс Кэкл решила сама присоединиться к нам во время этих захватывающих каникул. Разве это не чудесно? Остаток урока мы посвятим изготовлению благодарственных открыток мисс Кэкл, чтобы сказать ей спасибо за ваши замечательные купальные костюмы.

Слабый стон всеобщего разочарования разнёсся по классу, как отдалённый шум лавины в горах. Девочки полезли в парты и начали шарить там в поисках цветных карандашей.

Тем же вечером перед сном весь второй класс примерял свои новые купальные костюмы в умывальной комнате. Купальник Милдред оказался ей велик и сидел довольно мешковато, а купальник Мод был ей тесен и так натягивался, что школьный значок расплывался во всю грудь. Зато купальник Этель, конечно же, сидел на ней как влитой и даже выглядел довольно элегантно.

— В той школе, где я раньше училась, у меня было четыре награды за плавание, — начала хвастаться Этель. — У нас там был огромный бассейн, и я выигрывала все соревнования. И по нырянию, и по спасению утопающих, и по фигурному плаванию, и по лыжемётлам.

— Это надо же, — не выдержала Милдред. — Что такое лыжемётлы?

— Ты что, вообще ничего на свете не знаешь, Милдред Хаббл? — ответила Этель раздражающе высокомерным тоном. — Это же легкотня. На ноги надеваются обычные лыжи, а к метле привязывается веревка, и ты летишь вперед. То есть метла летит, а ты держишься за верёвку, и метла тянет тебя по воде, как лодку. Мы сможем устроить такие гонки в Унылой бухте. Я, конечно, всех обгоню, но это всё равно ужасно весело, даже тем, кто проиграет.

Милдред подумала, не стоит ли ей признаться хотя бы Мод, что она не умеет плавать, но ей было ужасно стыдно, что она всегда оказывается хуже всех. Как бы ей хотелось тоже воскликнуть, чтобы все слышали: «О да, я великолепно делаю то-то и то-то! Давай я тебе помогу», вместо того чтобы всю жизнь лихорадочно заучивать в библиотеке какие-то заклинания, а потом стоять в кабинете мисс Кэкл, объясняя в тысячный раз, почему всё опять получилось неправильно.

И ещё в её голове забрезжил неясный план похищения Полосатика с кухни, для того чтобы взять его с собой на море. Даже если по возвращении ей грозили жуткие неприятности, казалось, это всё равно стоит того. Она проведёт целую неделю вместе со своим любимцем, а ей так хотелось получить настоящее удовольствие от этих каникул. В конце концов, она их действительно заслужила, сделав правильно хотя бы одно — она же в самом деле спасла мистера Роуэн-Уэбба, доброго старого волшебника, из долгого заточения в лягушачьем теле.

— Что ты опять замышляешь, Мил? — спросила её как-то за ужином Инид.

— Да-да, — подхватила Мод. — у тебя опять такой отсутствующий, отвлечённый вид, как будто ты витаешь где-то далеко-далеко. Так всегда бывает, когда ты задумываешь какой-нибудь очередной план.

— Что? — рассеянно переспросила Милдред, подымая глаза от тарелки, на которой расплылось мерзкого вида серое рагу с куском жёлтой капусты посередине.

— Я же говорю, — кивнула Инид. — Что-то замышляет.

— Нет-нет, что вы, — ответила Милдред. — Я просто поняла, что действительно жду не дождусь каникул. Я думаю, мы увлекательно проведём там время.

— Но только ты не будешь слишком уж увлекаться, да, Милдред? — предупредительно заметила Мод. — Нам ведь не нужны неприятности, правда?

Но Милдред не слышала её. Она была вся в своих мыслях, продумывая мельчайшие детали плана по похищению Полосатика перед самым отлётом в Унылую бухту.

 

ГЛАВА ШЕСТАЯ

На этот раз Милдред неожиданно повезло. Мисс Кэкл объявила, что в путешествие к замку волшебника они отправятся на рассвете. Каждая девочка должна взять с собой готовый завтрак, чтобы перекусить на полпути. Завтраки нужно собрать и уложить в сумки накануне вечером. Мисс Кэкл также сказала, что, поскольку полёт предстоит долгий — более двух часов, все кошки должны перевозиться в специальных корзинках, чтобы во время пути чей-нибудь питомец, заснув или чего-то испугавшись, случайно не свалился с метлы и не пропал.

Для Милдред это означало, что, во-первых, повара не будут с утра толпиться в кухне, готовя завтрак, а во-вторых, она сможет, не привлекая внимания, спрятать Полосатика в удобной корзинке.

Милдред подумала, не рассказать ли Мод и Инид о своём плане, но решила, что они начнут так за неё переживать и волноваться, что лучше не стоит.

Наконец наступил день, вернее, утро отлёта. Милдред встала и оделась на два часа раньше срока, и теперь сидела у окна, ожидая, когда Мрак вернётся со своей ночной прогулки. Иногда он задерживался до самого рассвета, но сегодня, к счастью, явился за двадцать минут до того, как первый утренний луч мелькнул на сером, затянутом облаками небе.

Милдред поймала грациозного чёрного кота, как только тот показался в окне и как раз собирался прыгнуть с подоконника на вершину шкафа. Она затолкала его в кошачью корзину и выскочила в пустынный коридор.

Каждый коридор и каждая лестница в школе хоть и тускло, но освещались по ночам, так что, когда глаза Милдред немного привыкли к этой полутьме, она с лёгкостью отыскала путь на кухню.

Пустая кухня выглядела непривычно.

В плите не горел огонь, а кастрюли и сковороды мирно висели на стенах. Единственным признаком жизни было шуршанье и топанье десятков маленьких ножек. Это мыши шастали по всей кухне вокруг столов и шкафов в поисках крошек. Полосатик явно не справлялся с новой работой.

— Полосатик, — тихо позвала Милдред. Она оглянулась вокруг, и ей стало страшновато при виде всех этих темных углов, огромных котлов на стенах и высоких шкафов с полуоткрытыми дверцами, из которых, казалось, кто-то выглядывал.

— Полосатик, — снова позвала она. — Это я, Милдред. Я пришла за тобой.

Дверца одного из шкафов со скрипом приоткрылась, и Милдред взвизгнула от страха. Сердце у неё ушло в пятки.

Но в ответ на свой визг она услышала громкое «мяу» И тут же успокоилась, увидев, что Полосатик вылез откуда-то к ней навстречу. В зубах у него был кусок копчёной селёдки. Котик так обрадовался, увидев снова свою хозяйку, что бросил селёдку и прыгнул прямо на руки Милдред. Встреча двух друзей сопровождалась мяуканьем, мурлыканьем и даже слезами со стороны Милдред.

Наконец Полосатик устроился на своём любимом месте на плечах Милдред, обернувшись вокруг её шеи, как будто говоря ей: «Пошли отсюда. Почему ты не приходила за мной так долго?» Милдред наклонилась и открыла кошачью корзинку.

Мрак вышел оттуда с довольно раздражённым видом. Ещё бы — его грубо схватили, запихали в тесную корзинку, а теперь бесцеремонно выгоняли на холодный каменный пол.

— Оставайся тут, Мрак, — прошептала ему Милдред. — Я заберу Полосатика на маленькие каникулы, а ты побудь пока тут вместо него. Ой, Полосатик, ты не представляешь, как они разозлятся, когда узнают. Но, может, если нам немножко повезёт, то они не заметят. Впрочем, мне всё равно. Ты со мной, и это того стоит, даже если только на неделю. Пошли отсюда, только мне придётся посадить тебя в эту корзинку, а то всё обнаружится еще до отлета.

Полосатик не возражал против корзинки. Направляясь к выходу из кухни, Милдред слышала, как он мурлычет там, будто работающий мотор. Когда она открыла дверь, несколько мышей выскочили в коридор, спасаясь от ловко охотящегося за ними Мрака.

Милдред захихикала.

— Ох, Полосатик, — сказала она, почёсывая ему уши через сетку корзинки. — Ты такой дурацкий кот. Я так по тебе скучала.

 

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

Операция по похищению Полосатика заняла больше времени, чем Милдред рассчитывала, поэтому, когда она выбежала из школы во двор, все, включая мисс Кэкл и мисс Хардбрум, уже были готовы к отлёту. Девочки стояли в полной тишине, выстроившись в ряд. Милдред протиснулась на своё место.

— Ах, Милдред, — сказала мисс Хардбрум, — как мило с твоей стороны присоединиться к нам. Тебе, наверное, было трудно подняться с постели в такую рань?

— Да, мисс Хардбрум, — согласилась Милдред, радуясь, что ей не пришлось выдумывать объяснений своему опозданию. — И потом я ещё должна была дождаться, пока Мрак вернётся с охоты, и потом я никак не могла засунуть его в корзинку, и потом я не могла…

— Достаточно, Милдред, — оборвала мисс Хардбрум. — Я не желаю стоять здесь всё утро, слушая этот бесконечный перечень того, чего ты не могла сделать, прежде чем почтить нас своим присутствием. А теперь, если мисс Кэкл не возражает, мы отправляемся в Унылую бухту, где нас ожидает восхитительный отдых.

Мисс Кэкл кивнула и улыбнулась девочкам.

— Ну конечно же, мисс Хардбрум, — сказала она. — Давайте немедленно отправимся. Мы же не хотим потратить зря ни минуты наших прекрасных каникул, правда же, девочки?

Второй класс испустил громкий крик согласия.

— Хватит, хватит, тише! — воскликнула мисс Хардбрум. — Мисс Кэкл совершенно не собирается тут оглохнуть. И вот ещё что, Милдред Хаббл. Мистер Роуэн-Уэбб любезно пригласил второй класс провести у него эту неделю в благодарность за то, что ты спасла его из пруда. Он, совершенно очевидно, придерживается самого высокого мнения о тебе, поэтому мне хочется надеяться, что ты сделаешь всё от тебя зависящее, чтобы он не был разочарован. Как ты думаешь, ты сможешь выдержать эту неделю, не привлекая к себе ненужного внимания? Иными словами, Милдред, — чтобы никаких глупостей, понятно?

— Да, конечно, мисс Хардбрум, — кивнула Милдред, пряча под плащом корзинку с неправильной кошкой и потому чувствуя себя особенно нервно.

— Хорошо, — удовлетворённо заметила мисс Хардбрум. — Тогда мы взлетаем. Этель, дорогая, ты будешь лететь впереди. Следуй направлению реки.

Девочки велели своим мётлам повиснуть в воздухе и прикрепили к ним чемоданы и корзинки с кошками. Затем они сами уселись на мётлы боком, свесив ноги на одну сторону, расправили шляпы, чтобы они торчали как можно выше, и покрепче натянули их на уши. Приготовившись к взлету, девочки взялись за ручки метел, причем некоторые вцепились в них особенно крепко. Возглавляющая шеренгу Этель сидела абсолютно прямо, как телеграфный столб, а её пальцы спокойно лежали на ручке метлы. А на другом конце шеренги находилась Милдред, кренившаяся из стороны в сторону и держащаяся за метлу так, что её пальцы побелели.

Вслед за Этель второклассницы пролетели над стеной, спустились с горы и полетели по направлению к реке, которая, как шелковая лента, переливалась в лучах восходящего солнца розовым и лиловым цветом.

— Смотри, Мод, — сказала Милдред. — Как, оказывается, в это время бывает красиво, правда? Может быть, нам всё же повезёт с погодой, и каникулы получатся замечательными.

— Может быть, особенно если твой кот заткнётся, — ответила Мод, оглядываясь на корзинку Милдред, из которой раздавались отчаянные кошачьи вопли.

Этель устремилась вдоль шеренги назад и подлетела к Милдред.

— Все-таки что-то с тобой определённо не так, Милдред Хаббл, — заметила она противным голосом. — Даже такой классный кот, как Мрак, пообщавшись с тобой, начинает сходить с ума. Может быть, если ты самый худший во всём, то это становится заразным — ну, вроде как корь.

И она снова умчалась вперёд и заняла своё место во главе колонны.

Мисс Хардбрум и мисс Кэкл летели впереди всех, и Милдред услышала, как Этель говорит им:

— Я слетала посмотреть, всё ли в порядке с котом Милдред, мисс Хардбрум. Почему-то все её коты начинают бояться полётов — даже Мрак.

— Спасибо, Этель, — ответила мисс Хардбрум. — Ты очень предусмотрительна… Милдред! — крикнула она, обернувшись через плечо. — Что у тебя там происходит с Мраком?

Полосатик в корзинке скрёбся и орал во всю мочь.

— Он съел довольно крупную мышь, мисс Хардбрум, — прокричала Милдред в ответ. — Я не знаю, может быть, его теперь укачивает.

— Ладно, мы поглядим на него, когда приземлимся на завтрак, — отозвалась мисс Хардбрум.

Милдред пришла в ужас. Они ещё даже не добрались до Унылой бухты, а она уже влипла в огромные неприятности. Один взгляд на Полосатика — и мисс Хардбрум, возможно, тут же исключит её из школы. И никакие каникулы не помогут.

 

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

Спустя час после начала полёта путешественницы устали и проголодались. Несмотря на то что в небе уже светило солнце, здесь, на высоте, дул довольно холодный ветер. Кроме того, непрекращающиеся вопли Полосатика под конец стали действовать всем на нервы.

Мисс Кэкл и мисс Хардбрум сделали девочкам знак начать снижение. Они как раз пролетали над живописной излучиной реки с большим пляжем, покрытым ровной галькой.

— Наконец-то завтрак! — прошептала Мод Милдред. — Я умираю от голода.

Но Милдред не слушала её. Она судорожно соображала, как бы ей избежать предъявления своего кота для осмотра мисс Хардбрум.

— Приземляемся прямо на пляж! — скомандовала мисс Хардбрум, когда они, как стая птиц, снизились до уровня деревьев. — Имейте в виду, девочки, на завтрак отводится только пятнадцать минут. Мы должны как можно скорее продолжить полёт.

Мисс Кэкл и мисс Хардбрум мягко опустились на пляж, за ними последовала Этель, а за ней весь второй класс, кроме Милдред. Они с Полосатиком шлёпнулись в самую гущу зарослей кустарника в десятке метров от общего места приземления, после чего кошачьи вопли наконец прекратились.

— Простите, мисс Хардбрум, — раздался из кустов извиняющийся голос Милдред. — У меня на метле висел такой тяжёлый багаж. Я, наверное, взяла с собой слишком много вещей. По крайней мере, Пол… Мрак наконец замолчал. По-моему, он выглядит гораздо лучше, хотя здесь, в кустах, я не могу его хорошенько рассмотреть. Я, кажется, немножко застряла.

— Можно, я пойду помогу ей, мисс Хардбрум? — спросила Мод.

— Не нужно, Мод, — устало ответила мисс Хардбрум и добавила, повернувшись в сторону кустов:

— Оставайся там, Милдред. Мы вытащим тебя, когда полетим дальше. Я боюсь, что твой вид в настоящий момент может лишить нас аппетита.

Милдред облегчённо выдохнула, постаралась поудобнее расположиться среди довольно-таки колючего кустарника и начала искать в своём чемодане пакет с бутербродами.

— Сработало, Полосатый! — прошептала она коту. — Они забыли про тебя. Но, пожалуйста, хотя бы остаток пути веди себя тихо. Если мне снова придётся во что-нибудь врезаться, я могу так и шею себе сломать. Смотри, У меня тут есть бутерброд с тунцом. Если хочешь, могу с тобой поделиться. Не думаю, что ты претендуешь на яблочный сок.

Некоторое время вокруг не раздавалось никаких звуков, кроме пения птиц и шуршания бумажных пакетов. Девочки были заняты едой. Почему-то в присутствии мисс Хардбрум никто из них не смел произнести ни слова, хотя им, в принципе, разрешалось разговаривать во время еды, только не очень громко.

— Этель, — сказала мисс Хардбрум, когда с завтраком было покончено, — будь любезна, помоги, пожалуйста, извлечь Милдред из её затруднительного положения, чтобы мы могли продолжить наш путь.

Этель захлопотала. С важным видом она привязала к своей метле верёвку. Затем она взлетела, держа эту верёвку в руках, как ковбой лассо, и крикнула Милдред, чтобы та приготовилась.

Милдред пристроила свои чемодан и корзинку на метлу, уселась сама и ухватилась за конец верёвки, которую сверху кинула Этель, пролетая над ней. На самом деле Этель умудрилась попасть ей этой верёвкой по голове, так что Милдред чуть не свалилась.

— У-упс! — воскликнула Этель. — Кажется, я немножко промазала! Так ты готова, Милдред? Раз, два, три — пошли!

Она устремилась вверх с огромной скоростью, и Милдред со своей метлой и багажом повисла в воздухе, болтаясь на конце верёвки и опасаясь за собственную жизнь.

— Спасибо, Этель! — прокричала снизу мисс Кэкл, которая вместе с мисс Хардбрум наблюдала за процессом. — У тебя отлично получилось, дорогая. Ты вытащила Милдред из кустов.

К счастью, хотя бы Полосатик всю оставшуюся дорогу вёл себя прилично. Возможно, он утомился от предыдущей истерики, но теперь мирно спал, свернувшись клубочком в своей корзинке и не обращая внимания даже на сильный ветер, который пробивался сквозь прутья и дул ему против шерсти.

 

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

Милдред сидела, сгорбившись, на своей метле. Она устала и переволновалась. Кроме того, ей уже казалось, что весь план операции по похищению Полосатика был ошибкой от начала до конца. Даже если случайно никто не заметит, что на кухне Полосатика сменил Мрак, всё равно в Сумеречном замке она не сможет ни на минуту достать своего любимца из корзинки. Скорее всего, Милдред придётся держать его в своей комнате, отпуская погулять только по ночам, когда все уснут. Если же она вынуждена будет делить комнату с кем-то ещё, надо обязательно постараться поселиться с Мод и рассказать ей о своей тайне.

— Вот он, девочки! — неожиданно закричала мисс Кэкл, и все подпрыгнули на мётлах. — Вон берег моря, а вон и Сумеречный замок. Какое потрясающее зрелище!

Побережье действительно выглядело очень красивым, хотя и не совсем таким, каким его представляли второклассницы в своих мечтах.

Солнце успело скрыться за чернильно-черными тучами, и начал накрапывать дождь. Кроме того, сам берег моря оказался нескончаемой чередой на редкость высоких и обрывистых утёсов, покрытых острыми скалами и тёмными провалами пещер. Об эти скалы яростно бились синие морские волны. Они накатывали на скалы, вздымая пену и разбиваясь в облака мелких брызг, которые взлетали так высоко, что девочки даже смогли почувствовать на губах морскую соль.

— Гляди, Милдред, — сказала Мод, указывая на замок. Насколько хватало взгляда, это было единственное в округе подобие жилья.

Сумеречный замок выглядел ещё более непривлекательным, чем Академия ведьм мисс Кэкл. Его боковые башни скрывались в тонкой завесе тумана и морских брызг. Через окна-бойницы (такие же, как в академии, только ещё шире и выше) ветер без труда проникал в здание и гулял там по всем коридорам. На каждой крыше и под каждым окном гнездились горластые морские чайки.

Несколькими километрами ниже находилось то, что, судя по всему, называлось Унылой бухтой — крошечный полукруглый пляж, покрытый галькой и камнем, с подозрительного вида пещерой, маленькой лодкой, стоящей на якоре, и торчащей из воды примерно в километре от берега здоровенной скалой, похожей на кошачью голову. В отвесном утесе, нависающем над пляжем, были вырублены сотни небольших ступеней, ведущих от замка к морю.

Милдред передёрнулась. «Неудивительно, что это называется Унылой бухтой», — подумала она, и в этот момент их всех накрыло стеной проливного дождя.

— Начинаем снижение, девочки! — прорвался сквозь дождь и ветер командный голос мисс Хардбрум. — Направление на внутренний двор.

Это снижение по многим причинам оказалось гораздо труднее обычного. Во-первых, было почти невозможно разглядеть, куда именно они снижаются, потому что дождь и ветер били прямо в лицо, а мокрые плащи раздувались и заслоняли дорогу. Кроме того, они не имели представления о том, как устроен замок изнутри, и пытались наугад отыскать маленький внутренний дворик, скрытый среди башен. Поэтому им пришлось зависнуть над замком, как вертолёты, и снижаться очень медленно, сантиметр за сантиметром. Даже для Этель это было нелегко. Но в конце концов все они, вымокшие до нитки и стучащие зубами от холода, опустились на залитый дождём дворик. К счастью для Милдред, в это время почти все кошки, промокшие в своих корзинках, орали так отчаянно, что на Полосатика никто и внимания не обратил.

Приземлившись, девочки привычно построились в ряд и постарались по возможности привести себя в порядок. Мисс Хардбрум приглаживала волосы, а мисс Кэкл поправляла шляпу.

Огромные деревянные створки дверей, выходящих во двор, внезапно распахнулись — и там, на вершине каменной лестницы, появился мистер Роуэн-Уэбб. Он улыбался.

— С приездом! Добро пожаловать! — провозгласил он, указывая рукой куда-то в глубь тёмного коридора, находящегося у него за спиной. — Какая неподходящая погода для путешествия. Входите скорее, вам нужно немедленно согреться.

Он выглядел гораздо лучше, чем при их последней встрече — во время празднования Хэллоуина, когда Милдред принесла его к Верховному магу, мистеру Хеллибору, и тот превратил мистера Роуэн-Уэбба из лягушки обратно в человека.

Тогда на нём были надеты какие-то лохмотья, но сейчас его костюм — мантия изумрудно-зелёного цвета, тёмно-зеленый плащ, расшитый переливающимися звёздами и полумесяцами всех цветов радуги, и остроконечная шляпа — производил просто потрясающее впечатление.

Мисс Кэкл и мисс Хардбрум поднялись по ступенькам в замок, и второклассницы робко последовали за ними, оставляя за собой мокрые следы на полу. Двери беззвучно захлопнулись за ними, и они оказались в почти полной темноте, если не считать тусклого света лампадок, висящих на стенах коридора в нескольких метрах одна от другой.

Они представляли собой довольно забавное зрелище — идущие гуськом по коридору мокрые юные ведьмы, несущие свои метлы с висящими на них сумками, сопровождаемые недовольными кошачьими криками, доносящимися из корзин. Тусклые светильники отбрасывали на стены огромные тени.

Мистер Роуэн-Уэбб проводил их в огромный зал с каменными стенами, почти такой же, как в Академии ведьм мисс Кэкл, только более обшарпанный и с меньшим количеством мебели. В одной из стен был огромный камин (размером не меньше киоска с мороженым), но, к сожалению, не растопленный.

— Располагайтесь, дамы, — пригласил мистер Роуэн-Уэбб, указывая на несколько потрепанных диванов и кресел. Почти на всех была порвана обивка, и из дырок торчали пружины и солома. — Вы, должно быть, страшно устали после полёта.

Мисс Хардбрум обернулась к своим ученицам, которые стояли, сбившись в жалкую отсыревшую кучку, и не были уверены, относилось ли приглашение «дамы» К ним тоже, или же только к их наставницам.

— Можете сесть, девочки, — распорядилась мисс Хардбрум. — Велите только мётлам стать в сторону.

— Так жаль, что вам не повезло с погодой, — сокрушился мистер Роуэн-Уэбб. — Обычно в это время года здесь очень приятно. Но ничего. По крайней мере, вы можете согреться у огня, пока я не покажу вам ваши комнаты.

Все мрачно уставились на пустой холодный камин. Мистер Роуэн-Уэбб тоже поглядел на него.

— Какой ужас! — воскликнул он. — Простите меня, дамы! Я в последнее время стал страшно рассеян.

Он пробормотал заклинание, протянул руки к камину, и — жж — жиххх! — там возникло прекрасное большое бревно, которое запылало таким жарким огнём, что те, кто стоял близко к камину, даже попятились.

— Итак, на чём я остановился? — продолжил мистер Роуэн-Уэбб. — Ах да, комнаты. Я отвёл для вас три комнаты в западном крыле замка. По небольшой отдельной комнате каждой из вас, мисс Кэкл и мисс Хардбрум, и большая общая спальня для девочек. Боюсь, что в этой спальне вы найдете только раскладушки, матрасы и спальные мешки, и не все из них так уж пригодны для спанья. Дело в том, что у меня только две более-менее нормальные гостевые комнаты, с настоящими кроватями, и, конечно же, там должны спать учителя. Но ничего в этом есть определённая прелесть, особенно на каникулах, вы согласны? Я должен буду отлучиться на недельку, но я вернусь в последний день вашего пребывания здесь. Я всё ещё отдаю визиты своим родственникам и друзьям, которых не видел много десятков лет из-за своего заточения в пруду академии. Так что я обещал своей тётушке Этельбурге, что погощу у неё несколько дней. Что же ещё я должен вам сказать? Ах да, там, возле пляжа, стоит лодка, но я думаю, вам будет лучше на ней не плавать — вокруг в море очень много подводных камней. У вас есть ещё какие-нибудь вопросы ко мне, прежде чем вы пойдёте устраиваться на новом месте?

Никто не осмелился произнести ни слова.

— Ну что же вы, девочки? — подбодрила их мисс Хардбрум. — Не стесняйтесь. Наверняка есть что-то, что вы хотели бы узнать.

Этель подняла руку.

— Я хотела спросить, мистер Роуэн-Уэбб, — сказала она. — Мне интересно, существуют ли какие-нибудь истории или легенды про пещеры и пиратов, связанные с замком и его окрестностями.

— Я слышал только одну, — ответил волшебник. — Тут есть такая странная скала, похожая на голову кошки. Она видна в море прямо напротив пляжа. Местная легенда гласит, что однажды некий моряк потерпел здесь кораблекрушение и спасся, выбравшись на эту скалу. С собой у него был сундук, полный золота и драгоценностей. Он спрятал этот сундук в укрытии на скале и, когда море успокоилось, доплыл до берега. Но вернувшись потом на лодке, чтобы забрать сундук, он не смог его отыскать. Говорят, что сундук до сих пор где-то там, на этой скале. Я должен заметить, что было бы весьма кстати его найти, и мне бы очень пригодились деньги для кое-какого ремонта в замке. Но туда так трудно добраться на лодке, со всеми этими камнями и течениями, что никто никогда не пытался как следует поискать сокровище. Тем более, что вся эта история, скорее всего, чистая выдумка. Ещё вопросы?

Все промолчали.

— Ну хорошо, — сказал мистер Роуэн-Уэбб. — Тогда, раз вы уже согрелись, позвольте мне показать вам ваши комнаты.

 

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

Комната производила ещё более удручающее впечатление, чем замок и пляж. Когда девочек наконец отвели туда распаковывать вещи, они просто застыли в ужасе.

Вдоль двух стен комнаты проходил ряд незастеклённых окон, из-за чего она напоминала аэродинамическую трубу. Вдоль двух других стен протянулся ряд спальных мест. Их хватало на всех, но, как и предупреждал волшебник, это была довольно убогая коллекция раскладушек, поеденных молью матрасов, разрозненных диванных подушек и древних, свалявшихся, сплющенных от времени одеял. Те спальные места, которые находились недалеко, от окон, были насквозь мокрыми от залетающих в комнату капель дождя.

Этель вихрем кинулась к единственной приличной кровати с матрасом, стоящей в самой середине ряда, и плюхнула на нее свои пожитки.

— Чур, эта будет моя! — заявила она. — Ну и убожище. Спасибо тебе за отличный отдых, Милдред Хаббл. Вот уж весельице выдалось. Ну, по крайней мере, после целой недели в этом сарае академия покажется нам настоящим раем.

Милдред ничего не ответила, потому что, как и все остальные, была занята выбором спального места.

— Иди сюда, Мил! — позвала её Инид, которой досталось нечто, напоминающее старую больничную каталку. Вот тут, рядом со мной, есть раскладушка с двумя одеялами!

— Больше нету! — отозвалась Друзилла, подруга Этель, которая оттолкнула Милдред в сторону и швырнула свои вещи на раскладушку с такой силой, что та обрушилась на пол.

Милдред обнаружила, что свободным осталось одно-единственное спальное место — худшее из всех — плетёный войлочный мат с мутного цвета спальным мешком, лежащий прямо под окном.

— Спасибо, что хотела мне помочь, Инид, — сказала она, пристроив свой чемодан и метлу возле стенки и усевшись на мате с прижатой к груди кошачьей корзинкой.

Все остальные ученицы второго класса деловито выпускали из корзин своих питомцев, чтобы те могли поразмяться после заточения. Внезапно вся спальня оказалась заполнена чёрными кошками, которые мяукали, выгибали спины и тёрлись о ноги своих хозяек.

— Ты что, не собираешься дать Мраку хоть немного поразмяться? — спросила Мод, гладя свою кошку Полночь. Она расположилась в четырёх кроватях от Милдред.

Милдред поднялась на ноги.

— Ну… Э-ээ… я думаю, мне надо сначала отнести его к мисс Хардбрум, сказала она. — На всякий случай, вдруг он и правда заболел после всех этих криков по пути сюда.

И прежде чем кто-нибудь успел сказать ей ещё хоть слово, она схватила корзинку и выбежала из комнаты.

Оказавшись снаружи, она остановилась в тёмном коридоре и стала судорожно соображать, что же ей делать с Полосатиком теперь, когда их всех запихали в общую спальню. Если только Этель, или Друзилла, или кто-нибудь, кроме Мод и Инид, обнаружит, что она обманула учителей и при везла с собой Полосатика, её ждут серьёзные неприятности.

Случайно выглянув из окна, она увидела, что далеко внизу, на пляже, на волнах качается лодка, привязанная к небольшому волнолому. Тут же, как будто луч солнца, проникающий через завесу туч, ей в голову пришла новая мысль.

— Пошли, Полосатый, — прошептала она. — Тебе это совсем не понравится, но никакого другого выхода у нас нет.

 

ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ

Мод пришла вместе со своей кошкой к тележке Инид и присела рядом с подружкой. Инид повернулась к ней, оторвавшись от сортировки серых носков и пижам.

— Милдред явно что-то затевает, мрачно сказала Мод. — Я точно знаю.

— Лучше бы она сказала нам, в чём дело, — сердито отозвалась Инид. — Она уже давно такая странная — рассеянная и как будто всё время где-то витает.

Этель, которая подслушивала их разговор, разразилась громким смехом.

— Ну вы даёте! — заявила она. — Мод, ты, конечно, меня прости, но Милдред Хаббл всегда рассеянная и всегда где-то витает. На вашем месте я бы заволновалась, если бы она вдруг стала сосредоточенной и начала получать пятёрки по всем предметам.

— Прекрати, Этель, — рассердилась Мод. — Ничего удивительного, что Милдред стала такой, когда ты и тебе подобные всё время дразните и обижаете её. И в любом случае, нельзя подслушивать чужие разговоры. Это просто отвратительно. Пошли, Инид, уйдем отсюда подальше, чтобы нас никто не слышал.

Если бы они в этот момент выглянули в окно, то увидели бы, как Милдред со своей кошачьей корзинкой осторожно спускается на пляж по тропинке, вырубленной в скале.

Сильный дождь сменился противной мелкой моросью, от которой вся одежда и волосы Милдред мгновенно покрылись сеткой маленьких капель. Ветер тоже поутих, и это сделало спуск гораздо менее страшным, чем ожидала Милдред, хотя деревянные перила оказались прогнившими во многих местах, а каменные ступеньки были очень скользкими от дождя и морских брызг.

Она не могла не радоваться, что ей удалось добраться до каменистого пляжа в целости и сохранности, но мрачный вид волн, без устали накатывающих на берег и разбивающихся о камни в брызжущую пену, так напугал Милдред, что её сердце забилось так же сильно, как сами волны.

Сам пляж надёжно укрывали от ветра окружающие его высокие скалы, но было видно, что чуть подальше море сильно волнуется, как будто где-то в глубине живёт и дышит гигантское чудовище. На горизонте торчала причудливая скала Кошачья Голова, и волны, нахлёстывая, покрывали её едва ли не целиком, а потом, схлынув, оставляли следы белой пены.

— В какое же по-настоящему жуткое место мы попали, Полосатик, — прошептала Милдред сквозь прутья корзинки. Лучше бы я не тащила тебя сюда, а оставила в славной тёплой кухне. Честное слово, мне очень жаль, котик. Не повезло тебе с хозяйкой. Подумать только, а мисс Кэкл ещё говорит, что это мне с тобой не повезло.

Прежде всего Милдред отправилась к пещере, надеясь, что, может быть, там найдётся какой-нибудь уютный сухой выступ или трещина. Но, к несчастью, пещера оказалась очень маленькой, больше похожей на выемку в скале размером со сторожевую будку, которую как будто выдуло ветром. Спрятать кошачью корзинку там было совершенно негде. Оставалось надеяться на лодку.

Милдред открыла корзинку и выпустила Полосатика погулять. Огромное количество воды вокруг, казалось, не произвело на него никакого впечатления, потому что он, встряхнувшись, сразу отправился исследовать пещеру, предоставив Милдред самой карабкаться по волнолому, чтобы посмотреть на лодку поближе.

Она оказалась больше, чем можно было предположить, глядя на неё из окна замка. Милдред обнаружила две скамейки для гребцов, а на носу даже маленькую каюту с дверцей и крошечным окном в ней. Вдоль борта лодки лежали, аккуратно привязанные, два весла, а возле кабины был даже спасательный жилет, при виде которого Милдред почувствовала, что ей уже не так страшно.

Очень осторожно Милдред перебралась с волнолома в лодку. Та немедленно закачалась у неё под ногами, но Милдред удалось сохранить равновесие. Она добралась до каюты, открыла дверцу и протиснулась внутрь.

Там было тесно, но удивительно уютно, а ритмичное покачивание и приглушенный стук волн О борт даже успокаивали. В общем, это казалось самым подходящим местом для того, чтобы спрятать полосатого кота, который вообще не должен был здесь находиться.

 

ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ

— Мил, а где твой Мрак? — спросила Мод, когда Милдред вернулась в спальню, неся в руках открытую кошачью корзинку. — С ним всё в порядке?

— Понятия не имею, — ответила Милдред. — Когда я шла к мисс Хардбрум, он выскочил из корзинки и удрал через окно куда-то на башню. Я думаю, скоро вернётся. Он, знаешь, гораздо более самостоятельный, чем Полосатик.

«По крайней мере, хоть это правда», — подумала несчастная Милдред. Ей было ужасно неприятно, что приходится столько врать своей лучшей подруге.

— А я считаю, что лучше бы мисс Кэкл оставила тебе эту поеденную молью полосатую тряпку, — вставила Этель, которая успела разобрать всю свою одежду и разложить её аккуратными стопочками на своём чемодане, стоявшем в ногах кровати. — Ничего удивительного, что бедняжка Мрак от тебя сбежал.

Милдред всегда очень старательно заучивала заклинания, и теперь знала назубок те из них, которые превращают людей в свиней, улиток, лягушек и сороконожек, а также обратные им, которые расколдовывают назад. Ей страшно хотелось взмахнуть рукой и заколдовать Этель в сороконожку хотя бы на десять минут, но она сдержалась, когда вспомнила, сколько ей досталось неприятностей от мисс Хардбрум, когда однажды в первом классе она случайно превратила ту же самую Этель в свинью.

И словно нарочно, чтобы напомнить Милдред о том, что это плохая идея, посреди спальни из воздуха появилась сама мисс Хардбрум.

— Молодец, Этель, — сказала она, указывая костлявой рукой на аккуратные стопки вещей Этель. — Вот если бы у всех вас, девочки, были такие же ясные головы. У Этель любая куча хлама выглядит, как в армейской казарме, и даже её кошка знает, как правильно себя вести.

Комета, кошка Этель, ровно-ровно сидела на стопочке свитеров, чуть наклонив голову, и выглядела, как изваяние в музее.

— Бе-э-э, — прошептала Милдред Мод. — Тебя от неё не тошнит?

— Я надеюсь, ты имела в виду не меня, Милдред Хаббл? — ледяным тоном осведомилась мисс Хардбрум.

— О нет, что вы, мисс Хардбрум! — вспыхнула Милдред.

— К кому же тогда относились твои слова, Милдред? — продолжала допытываться мисс Хардбрум.

— К Этель Холлоу, мисс Хардбрум, — призналась Милдред.

— Зависть к выдающимся качествам Этель не приведёт тебя ни к чему хорошему, Милдред Хаббл, — отрезала мисс Хардбрум. — Немедленно извинись перед Этель.

— Извини, Этель, — буркнула Милдред.

— Ничего страшного, Милдред, — ответила Этель, ласково улыбаясь. — Мы все понимаем, что ты ничего не можешь с собой поделать.

— Итак, девочки, — сказала мисс Хардбрум. — Остаток дня отводится для самостоятельных занятий и отдыха после долгого перелёта. Вы рано отправитесь спать, а завтра, я надеюсь, погода будет больше благоприятствовать тому, чтобы мы могли провести время на пляже в играх и спортивных занятиях. — И она испарилась.

Все остались стоять, нервно переглядываясь. Никто не смел заговорить, потому что не было известно наверняка, здесь она еще или уже нет.

Этель заговорила первой. На всякий случай, чтобы не нарваться на неприятности, она сказала:

— Ну, вы как хотите, а я собираюсь сесть и почитать учебник по заклинаниям. Каникулы там или не каникулы, а контрольная по заклинаниям всё равно будет.

— Молодец, Этель, — прозвучал в комнате одобрительный голос мисс Хардбрум, и девочки подпрыгнули от неожиданности.

Тут же все второклассницы кинулись к своим чемоданам за учебниками и списками заклинаний, после чего расселись по кроватям и притворились, что напряжённо занимаются.

Спустя какое-то время все расслабились и снова начали болтать.

— А что ты будешь делать, если Мрак вообще не вернётся? — спросила Инид у Милдред через всю комнату.

— Вернётся, — беспечно отозвалась Милдред. — Даже если он несколько дней не появится, я всё равно уверена, что он вернётся, когда надо будет лететь домой.

 

ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ

Милдред проснулась на следующее утро с больной затёкшей шеей, которую продуло, потому что она спала под самым окном. Она села на постели, выглянула в окно и увидела, что сквозь туман пробиваются слабые лучи утреннего солнца.

Она сразу же подумала о Полосатике, выбралась из спального мешка и стала быстро натягивать спортивную форму серую льняную рубашку, чёрные шорты, серые носки и чёрные кроссовки. (Мисс Хардбрум и мисс Кэкл объявили, что на каникулах всем разрешается носить спортивную форму целый день.) Поскольку было ещё очень рано и поэтому холодно, она накинула сверху плащ и на цыпочках вышла из спальни.

Чайки с громкими криками кружились над ней, когда она спускалась на пляж по скользким ступенькам. К радости Милдред, солнце наконец окончательно пробилось сквозь облака, и туман над морем рассеялся так внезапно, словно чья-то невидимая рука скатала его в рулон, как старый ковёр. И вот — перед ней лежало море, спокойное и сияющее на солнце, и лодка тихонько покачивалась на ласковых волнах у конца волнолома.

Настроение Милдред улучшилось так же стремительно, как исчез морской туман. Она с удовольствием смотрела, как море с каждой минутой становилось всё ярче и голубее. Казалось, это было совсем другое место, чем вчера.

Полосатик лежал, свернувшись клубочком на куче верёвок в лодочной каюте. Милдред видела, как он выглядывал через окошечко в двери.

— Доброе утро, Полосатый! — сказала она, открывая дверь. — Я принесла тебе поесть.

Полосатик одним прыжком вскочил ей на плечи и обернулся вокруг шеи. Ночёвка в лодке явно никак не повредила ему.

Милдред развернула пакетик с едой, который принесла с собой. Во время вчерашнего ужина ей удалось припрятать три рыбных котлетки и немного водянистого картофельного пюре. Строго говоря, это был почти весь её ужин, так как им дали только по пять таких котлеток и еще немного тушёной фасоли, но она знала, что Полосатик откажется от фасоли, и съела её сама. Она принесла немного молока в пластиковой бутылке от сока, которую сохранила после завтрака во время полёта к замку.

Потом Милдред устроилась на прибрежной гальке, глядя, как Полосатик играет с сухими водорослями.

— Мне уже пора, Полосатый, — сказала она немного погодя. — А то они увидят, что меня нет, и начнут допытываться, куда я ходила с самого утра. Я чуть-чуть приоткрою окошко, чтобы тебе не было слишком жарко. А с моря дует приятный ветерок. Ты не беспокойся, я снова приду вечером и выпущу тебя ещё погулять.

Полосатик был совсем не рад снова оказаться запертым в каюте. Милдред пришлось поймать его, прижать ему лапы к бокам и затолкать внутрь, несмотря на его протесты.

Когда Милдред, запыхавшись, вернулась в спальню, все уже встали и как раз заканчивали одеваться.

— О, смотрите-ка, — сказала Этель. — Милдред Хаббл, любитель рано вставать. Что, ходила попрактиковаться в лыжемётлах с утра пораньше?

— Ну, что-то в этом роде, — пробурчала Милдред.

— Какое чудесное утро! — радовалась Мод, выглядывая из окна. — Мисс Хардбрум только что приходила и сказала, что мы проведём целый день на пляже! Мы все уже надели купальники под спортивную форму, Мил. Ты бы лучше тоже так сделала — и не забудь захватить купальную шапочку и метлу. Волшебник обещал нам устроить завтрак прямо на пляже!

«Ох, только бы не возле самой лодки!» — подумала Милдред, испугавшись, что кто-нибудь сможет увидеть или услышать Полосатика.

Мисс Кэкл и мисс Хардбрум уже поджидали второклассниц в маленьком внутреннем дворике.

— Доброе утро, девочки, — сказала, сияя, мисс Кэкл. — Какая прекрасная погода после вчерашнего дождя.

— Я надеюсь, вы все благодарны за то, что оказались в таком чудесном месте, — сказала мисс Хардбрум, и девочки, как всегда, почувствовали себя виноватыми.

— Да, мисс Хардбрум, — хором отозвались они.

— Да-да, конечно, мисс Хардбрум, — добавила мисс Кэкл. — Конечно же, мы все очень рады оказаться здесь. А теперь, если все взяли мётлы, мы можем полететь прямо на пляж, вместо того чтобы карабкаться по этим неудобным ступенькам. Мистер Роуэн-Уэбб устроил для нас на пляже чудесный завтрак, так что чем быстрее мы туда доберёмся, тем лучше! При спуске будьте внимательны — скалы очень крутые. Я думаю, лучше будет спускаться потихоньку, зависнув в воздухе, а не пытаться спикировать туда одним рывком.

 

ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ

Завтрак состоял из множества вкуснейших блюд. Девочки были поражены богатством выбора. Обычно им вообще не приходилось выбирать, потому что весь завтрак составляла серая овсянка, похожая на полузастывший бетон.

— Что вы застыли над столом, вытаращив глаза? — сказала им мисс Хардбрум. — Живо берите тарелки и ешьте что хотите. Можно подумать, вы вообще никогда не видели никакой еды.

Угощение было разложено на двух длинных, накрытых скатертями столах. Здесь стояло несколько кувшинов апельсинового сока, два серебряных блюда с копчёной рыбой (Милдред тут же отметила, что должна унести несколько кусочков для Полосатика), десять тарелок с поджаренными тостами, горшки с маслом, четыре огромных банки джема, две сковороды с омлетом, три серебряных блюда поджаренного бекона и большая тарелка запечённых помидоров. К тому же рядом лежали два хлебных каравая на случай, если кто-то не наестся. Ещё там находились большая глиняная ваза с кукурузными хлопьями и два глиняных кувшина с молоком, а также несколько сахарниц. Тарелки и чашки были прекрасного тёмно-синего цвета с золотыми звёздочками. Разглядывая всё это великолепие, второклассницы никак не осмеливались приступить к еде.

— Начинаем, девочки! — провозгласила мисс Кэкл, — Уж я-то точно не собираюсь ждать ни минутки!

Это послужило сигналом, и скоро вокруг стола раздавалось только деловитое постукивание ложек и звон посуды, потому что все старались наполнить свои тарелки как можно большим количеством вкуснятины.

— Куда тебе столько, Мил? — поинтересовалась Мод, заметив, как Милдред пытается запихать три больших куска копченой рыбы между двух заранее заготовленных ломтей хлеба.

— Я просто умираю с голоду, — ответила Милдред. — Должно быть, от морского воздуха.

В кармане штанов она спрятала полиэтиленовый пакетик, куда, улучив момент, умудрилась переправить всю рыбу, даже не очень перепачкавшись при этом.

Когда девочки съели всё, что могли, наевшись так, что с трудом дышали, и вяло разбрелись по берегу, мисс Кэкл хлопнула в ладоши и произнесла какое-то неизвестное заклинание. Оба стола немедленно взмыли в воздух, как пара гигантских чаек, поднялись над скалами и улетели в направлении замка.

— Меня научил этому заклинанию мистер Роуэн-Уэбб, девочки, — объяснила мисс Кэкл. — Он сказал, что это тоже часть удовольствия от угощения — никакого мытья посуды с утра.

Второй класс радостно приветствовал эту идею.

— Значит, так, девочки! — объявила мисс Хардбрум. — Прежде всего, я должна вас предупредить. Когда ваши мётлы находятся возле воды, их волшебная сила заметно снижается. Это значит, что в мокром виде они не будут слушаться вас так же хорошо, как раньше. Конечно, некоторых из вас они не особенно слушаются даже в сорокаградусную жару, — при этих словах она выразительно посмотрела на Милдред, которая опустила глаза, чувствуя, как украденная копчёная рыба начинает вонять у неё в кармане. — Именно поэтому, — продолжала мисс Хардбрум, — вам будет трудно управлять мётлами, летая над водой. Тем не менее, если метла находится в нескольких метрах над поверхностью воды, в ней всё же остается достаточно силы, чтобы тянуть вас за собой на водных лыжах. Мы с мисс Кэкл доставили сюда школьные лыжи, которые сложены вон там, в пещере. Каждая девочка получит пару лыж и кусок верёвки. Будьте любезны, пойдите, разберите лыжи и возвращайтесь сюда.

«Какое счастье, что я не спрятала в этой пещере Полосатика», — думала Милдред, присоединяясь к очереди девочек, разбирающих инвентарь.

— Вот это здорово! — услышала Милдред восклицание Этель, которая выходила с лыжами из пещеры как раз в тот момент, когда подошла очередь Милдред.

— Кто-нибудь из вас раньше катался на водных лыжах с помощью метлы? — спросила мисс Хардбрум, когда девочки снова выстроились на пляже в полном снаряжении.

— Я не хочу хвастаться, мисс Хардбрум, — выскочила Этель, — но я в младшей школе была чемпионкой.

— Отлично, дорогая, — обрадовалась мисс Хардбрум. — Тогда, может быть, ты покажешь своим одноклассницам, как это делается.

Этель тут же привязала верёвку длиной в несколько метров к своей метле. На другом конце верёвки она сделала большую петлю.

— Мне показывать дальше, мисс Хардбрум? — спросила она.

— Конечно, Этель, — кивнула мисс Хардбрум. — Спасибо.

Этель сняла свою спортивную форму и осталась в полосатом купальном костюме. Она свернула волосы на макушке, спрятала их под купальную шапочку и, прихватив метлу и лыжи, направилась к воде.

— Зависни! — скомандовала она метле, стоя на мелководье, но та даже не шевельнулась в её руках. — Мисс Хардбрум — она меня не слушается! — Этель чуть не плакала. — Такого никогда раньше не было. Мисс Хардбрум, мисс Кэкл, извините!

— Ничего страшного, Этель, — отозвалась мисс Хардбрум. — Ты просто забыла, что находишься слишком близко к воде. Просто подними метлу над головой.

Этель засмеялась, скрывая свою ошибку. Она встала на цыпочки и подняла метлу как можно выше.

— Зависни! — снова скомандовала она. На этот раз метла послушалась и зависла в воздухе у неё над головой. — Так и стой! — И Этель погрозила пальцем непослушной метле.

Затем она села в воду, надела лыжи и сгруппировалась так, что по плечи оказалась в воде. Потом взялась за петлю на конце верёвки и скомандовала метле: «Вперёд!»

Метла рванула вперёд, как ракета.

Этель поднялась из воды на лыжах и умчалась, отлично держа равновесие и рассекая воду так, что вокруг нее подымались стены брызг. Она описала в море большую восьмёрку, почти взлетая над водой во время поворотов, и по прямой направилась к берегу. Почти у самого пляжа она медленно и изящно снова погрузилась в воду.

— Стой! — скомандовала она метле, которая тут же остановилась и послушно повисла в воздухе с верёвкой, тянущейся до самой воды.

— Как у меня получилось, мисс Хардбрум? — скромно спросила Этель.

— Превосходно, Этель! — ответила мисс Хардбрум. — Просто превосходно. Итак, девочки, давайте посмотрим, сможет ли кто-нибудь из вас подняться до уровня Этель к концу этой недели. Конечно, я понимаю, такое вряд ли возможно, но попытаться вы всё же можете. Немного позже я присоединюсь к вам и тоже поплаваю. А вы, мисс Кэкл?

Мисс Кэкл выглядела испуганной.

— Что? Нет-нет, я не думаю, мисс Хардбрум, — смущённо ответила она. — Я, может быть, только быстренько окунусь, если погода останется такой же хорошей.

Девочки, представив себе мисс Кэкл в купальном костюме, обменялись взглядами, стараясь скрыть улыбки.

— Если мисс Кэкл зайдёт в воду, море может выйти из берегов! — хихикнула Милдред.

— Это ты о чём, Милдред? — тут же спросила мисс Хардбрум.

— Э-э… я просто рассуждала о… О законах природы! — нашлась Милдред. — Ну, вы же знаете: если положить камень в кувшин с водой, уровень воды поднимается. И мне стало интересно, можем ли мы тоже провести небольшой эксперимент со всей этой морской водой вокруг, ну, чтобы посмотреть…

— Я рада, что тебя так внезапно увлекло изучение законов природы, Милдред, — сказала мисс Хардбрум. — Наверное, мне следует устроить тебе небольшую контрольную, чтобы занять твой деятельный мозг во время каникулярной скуки.

— Спасибо, мисс Хардбрум, — сникла Милдред.

Мод и Инид, которые изо всех сил старались подавить смешки, исподтишка толкнули свою подружку локтями.

 

ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ

Несмотря на опасения Милдред, весь оставшийся день прошёл исключительно приятно. Даже мисс Хардбрум казалась расслабленной и почти дружелюбной. Она сидела на залитом солнцем пляже и слушала, как волны шуршат по гальке.

К огромному удовольствию второклассниц, мисс Кэкл, ушедшая переодеваться в пещеру, появилась оттуда в купальном костюме в черный горошек на сером фоне. Он был ей очень узок и обтягивал каждую выпуклость. А на голове у неё красовалась игривая чёрная купальная шапочка в резиновых лепестках, похожая на огромную хризантему.

— Отличный денёк для купания, девочки! — воскликнула она, осторожно пробираясь по камушкам к морю. Добравшись, она плюхнулась в воду, подняв над собой кучу брызг.

— Вот это жизнь, а, Мил? — сказала Мод, проплывая мимо Милдред, которая прыгала в воде на одной ноге, делая перед собой руками характерные движения в надежде, что никто не заметит её неумения плавать. — Смотри, даже мисс Хардбрум загорает на пляже.

Милдред, прищурившись, посмотрела в указанном Мод направлении. И точно, мисс Хардбрум сидела там с блаженным видом, прислонясь спиной к скале. Хотя она так и не сняла своё неизменное чёрное платье длиной до колен, на её ногах, протянутых к солнцу, не было туфель и чулок!

— Это надо же! — поразилась Инид. — Без чулок! Что-то будет дальше!

В этот момент мисс Хардбрум поднялась на ноги и посмотрела в сторону девочек. Они мгновенно подпрыгнули и отвернулись.

— Пошли! — сказала Мод. — Лучше продолжим плавать. Она вполне могла слышать каждое слово.

— Она безусловно всё слышала, Мод Спеллбоди, — прошипел голос мисс Хардбрум позади них. — Так что лучше думай, что говоришь.

Три подружки в ужасе обернулись и увидели, что мисс Хардбрум роскошным кролем проплывает мимо них. Сейчас на ней были плотно сидящая вишнёвая купальная шапочка и черный купальник с рукавами до локтя и вишнёвой буквой «V» на груди. Эта внезапная перемена произошла в какие-то считанные секунды.

После того как мисс Хардбрум присоединилась к купающимся, всем почему-то расхотелось плескаться, брызгаться и веселиться, так что девочки плавали стройными рядами в. полном молчании туда и обратно, пока окончательно не измотались. Выйдя на берег, они уселись там, завёрнутые в полотенца.

До самого вечера Милдред не имела ни малейшей возможности навестить Полосатика и отдать ему копчёную рыбу, потому что лодка всё время находилась на самом виду. И это обстоятельство крайне смущало Милдред, потому что рыба, пролежавшая весь день на жаре, начала довольно сильно вонять у неё в кармане.

Когда все наконец уселись на мётлы и парами и поодиночке стали улетать в замок, Милдред сделала попытку отстать и задержаться на пляже. Но верные Инид и Мод терпеливо ждали, пока их подружка выжимает свой купальник, заворачивает его в полотенце, потом опять разворачивает и снова начинает выжимать, три раза переобувает кроссовки и всячески копается, пытаясь оказаться последней и остаться на пляже одной.

— Ну давай же, Мил! — позвала её Мод. — Как только мы вернёмся в замок, будет ужин! Пока ты тут шнурки перевязываешь, там всё съедят!

Милдред ничего не оставалось, как отправиться обратно в замок с рыбой в кармане. Она решила вернуться на пляж попозже, когда её никто не увидит. Может быть, во время ужина ей удастся утащить ещё какой-нибудь еды и даже молока для Полосатика.

 

ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ

Возможность улизнуть на пляж представилась Милдред только на закате, когда у девочек было свободное время перед сном. Мод штопала дырку в носке, Инид читала самоучитель по лыжемётлам, все остальные девочки тоже разошлись по местам, занятые разными делами. Никто не заметил, как Милдред выскользнула за дверь и направилась к лестнице в скале.

Она уже спустил ась почти до середины, когда сзади её окликнул знакомый голос. От ужаса Милдред подпрыгнула и едва не упала. У неё за спиной стояла Этель.

— Привет, Милдред, — сказала она. — Не возражаешь, если я пойду с тобой?

— Э-э… да нет, — ответила Милдред. — Пошли.

— А куда это ты направляешься? — спросила Этель, противно улыбаясь. — Смотри, ступеньки довольно скользкие, это может быть опасно. Я подумала, ты такая неуклюжая, ещё случится с тобой что-нибудь, вот и решила, что тебе не помешает компания.

Этель умудрилась сказать всё это очень дружеским и искренним тоном. Если не знать её как следует, можно было подумать, что она действительно беспокоится за Милдред, а вовсе не пытается сунуть свой длинный нос в чужие секреты.

— Я просто пошла прогуляться по пляжу, — на ходу сочинила Милдред. — А то у меня что-то голова разболелась.

— Почему же ты не сказала мисс Хардбрум? — спросила Этель. — Она бы дала тебе аспирин или ещё что-нибудь. Нет, Милдред Хаббл, я думаю, ты опять что-то замышляешь, и я собираюсь сейчас же пойти к мисс Хардбрум и рассказать ей об этом, пока ты снова не втянула всех нас в какую-нибудь неприятность.

К этому моменту они спустились до самой нижней ступеньки.

— Слушай, Этель, — решилась Милдред. — Если я скажу тебе, куда я иду, ты обещаешь никому не говорить? Об том даже Мод и Инид не знают.

Этель задумалась. Ей было ужасно приятно узнать секрет, о котором ничего нe знали даже лучшие подруги Милдред.

— Ладно, — наконец кивнула она. — Я обещаю.

— Отлично… — начала Милдред, судорожно придумывая какую-нибудь подходящую историю. — Ты помнишь эту легенду про сокровище, ну, которое спрятано на скале Кошачья Голова? Ну вот, я собираюсь добраться туда на лодке и немножко поискать — вдруг найду. Вечер такой тихий, и я решила — вдруг у меня получится. Я думаю, волшебник бы и правда очень обрадовался — ему нужно столько всего купить в этот замок. Но я не собиралась плыть прямо сейчас, я думала — немножко попозже, когда все уснут. Я только хотела посмотреть, можно ли вообще плавать на этой лодке.

Этель уставилась на Милдред во все глаза.

— Я думаю, что это на редкость дурацкая идея, — сказала она. — Волшебник специально сказал нам не трогать лодку, ты наверняка сломаешь её или ещё что-нибудь такое с ней сделаешь. И потом, там наверняка нет никаких сокровищ. И знаешь что, Милдред, — от тебя жутко воняет. Лучше бы ты вместо всего этого пошла в замок и помылась как следует. Ты пахнешь, как куча тухлой рыбы.

— Вообще-то, — ответила Милдред, — я сегодня утром случайно села на рыбу и не успела постирать одежду. Может, ты и права насчёт сокровища. Я думаю, что я действительно вернусь сейчас в спальню и не буду с ним связываться.

И они отправились в обратный путь, карабкаясь по бесконечным ступенькам. Когда Этель отвернулась, Милдред вытащила из кармана рыбу и кинула её на палубу лодки, надеясь, что придёт туда ночью и покормит Полосатика. Окошко в дверце каюты было слишком узким, чтобы он мог вылезти сам, хотя днём Милдред видела, как он оттуда выглядывал. Удивительно, что никто больше этого не заметил и не услышал его мяуканья, хотя оно и заглушалось шумом волн, криками чаек и смехом девочек.

Мисс Хардбрум высунулась из окна своей комнаты, посмотрела на ясное вечернее небо и решила немного прокатиться на метле. Ей редко удавалось получать от жизни такое удовольствие, как сегодня. Она совсем расслабилась от теплой погоды и морских купаний. Даже девочки не раздражали её, как обычно, — конечно, если не считать Милдред Хаббл. Милдред раздражала мисс Хардбрум в любую погоду. В этой девочке было нечто такое, что постоянно действовало мисс Хардбрум на нервы, как колючий ярлычок, пришитый К вороту платья, всё время царапает шею. Мисс Хардбрум злило даже то, что мистер Роуэн-Уэбб пригласил их сюда только благодаря тому, что Милдред спасла его из пруда. Но, отбросив все мысли о раздражении, мисс Хардбрум завернулась в плащ, велела метле зависнуть перед окном и позвала свою кошку — прекрасную, гладкую, чёрную кошку с оливково-зелёными глазами по имени Моргана, чтобы та заняла своё место. После чего ловко уселась на метлу сама.

— Вперёд, — скомандовала она. — К морю.

Милдред и Этель как раз добрались до самой верхней ступеньки, когда у них над головами неожиданно просвистела мисс Хардбрум, как небольшой аэроплан, которые возникают из ниоткуда и заставляют вас в ужасе пригнуться, когда вы гуляете по полям. Девочки тоже в ужасе присели, но мисс Хардбрум не заметила их. Она круто спикировала над утёсом и точно приземлилась на пляже около волнолома, к которому была привязана лодка.

С моря дул прохладный ветерок, и мисс Хардбрум плотнее завернулась в плащ и убрала свою метлу в пещеру, чтобы та не намокла. Моргана сразу же, будто почуяв что-то, прыгнула на волнолом и направилась по нему прямо к лодке. Она на самом деле учуяла запах рыбы и теперь собиралась разобраться, в чём дело. Мисс Хардбрум стало интересно, что же кошке понадобилось в лодке. Она оказалось ещё больше заинтригована, когда услышала кошачьи вопли и увидела всклокоченного полосатого кота, который отчаянно старался пролезть сквозь узенькое окошко каюты. Бедняга Полосатик просто умирал от голода и при виде Морганы, пожирающей его ужин, окончательно потерял самообладание.

Мисс Хардбрум шагнула на борт, чтобы разобраться, в чём дело. Конечно, она немедленно узнала Полосатика, и её брови сошлись на лбу в одну линию, предвещая грозы и бури. Она направилась по палубе в сторону каюты. В эту минуту ветер подул чуть сильнее, и лодка закачалась на волнах, отчего стало трудно удерживать равновесие. Кроме того, мисс Хардбрум совсем забыла о своей собственной кошке, которая забилась под одну из скамеек и жадно пожирала там остатки копченой рыбы.

Лодка резко качнулась, и мисс Хардбрум, как раз в этот момент нечаянно наступив на кусок рыбьей шкуры, поскользнулась и опрокинулась навзничь, при падении ударившись головой об одну из скамеек. Из глаз у неё посыпались искры, в голове зашумело, и она потеряла сознание. Вокруг не раздавалось ни звука, кроме жалобного мяуканья Полосатика, чавканья Морганы и пошлёпывания морских волн по бортам лодки.

 

ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ

Этель конечно же не поверила Милдред, когда та сказала, что не собирается плыть ни на какую скалу. Она была уверена, что Милдред всё равно туда поплывёт, когда стемнеет. Этель поняла это, наблюдая, как Милдред ходит по комнате туда-сюда, то и дело выглядывая в окно. У Милдред плохо получалось врать, и она всегда себя выдавала. Даже Мод и Инид заметили, что что-то неладно.

— Что с тобой, Мил? — спросила Мод. — Ты всё время такая нервная.

— Ничего! — отозвалась Милдред фальшиво-радостным голосом. — Абсолютно ничего.

Этель улыбнулась сама себе. Она немного опасалась, что Милдред и в самом деле отправится на скалу и, чего доброго, ещё и вправду найдёт там сокровище. Мысль о том, что все снова будут хвалить Милдред и восторгаться её догадливостью, была почти невыносимой. Конечно, Милдред скорее всего просто утопила бы лодку, чем нашла какие-то сокровища, но ведь и это могло случайно произойти.

«Ну что ж, — решила про себя Этель. — Есть только один способ сделать так, чтобы у неё не осталось ни малейшего шанса».

В конце концов Милдред всё же решила оставить Полосатика без ужина. Она просто не могла заставить себя снова спускаться на пляж, ни на метле, ни пешком, и подумала, что сейчас ей лучше всего будет отправиться спать и выбраться на пляж на рассвете. Она уже забыла про историю с сокровищами, выдуманную, чтобы отвязаться от Этель. Она и про Этель-то напрочь забыла, пока та не вошла в спальню с торжествующим выражением лица: «я-знаю- что-то- чего-вы — не-знаете».

Этель явно опять куда-то выходила. Её волосы были взлохмачены ветром, и перед тем как подойти к матрасу Милдред, она сняла плащ и, аккуратно сложив, убрала его в чемодан.

— На твоём месте я бы больше не думала ни о каком путешествии, — заявила она.

— О каком путешествии? — не сразу поняла Милдред. — А, ты о путешествии на скалу? Ну да, я же тебе сразу сказала, что решила этого не делать. Ты была права, Этель.

— На тот случай, если ты вдруг передумаешь, — мрачно предупредила Этель, — выгляни-ка на минутку в окно.

Милдред вскочила и, высунувшись в окно, стала вглядываться в темноту. Далеко внизу, на пляже, ей удалось разглядеть очертания лодки, которая не стояла больше, привязанная к волнолому, а медленно уплывала сама прямо в открытое море.

— Этель! Ты… Ты… — Милдред не находила слов. Она кинулась к двери, по пути натягивая кофту прямо на пижаму и хватая плащ. — Ну почему тебе нужно обязательно всюду влезть?

— Да что ты устроила такой шум, Милдред! — возразила Этель, которая чувствовала себя слегка неловко, потому что вокруг них уже собралось полкласса. — Подумаешь, какая-то старая лодка.

«Какая-то лодка!» — думала Милдред, стремглав промчавшись по каменным коридорам и начиная спуск по скользким ступенькам. Она так торопилась спасти Полосатика, что даже не вспомнила, как сильно она боится темноты.

 

ГЛАВА ВОСЕМНАДЦАТАЯ

Стоя у самого края воды и раскрыв глаза как можно шире, Милдред судорожно пыталась понять, как далеко успела уплыть лодка. Расстояние показалось ей довольно большим, да ещё ветер так некстати начал усиливаться, и на гребнях волн стали появляться белые барашки. Хорошо хоть на небе как раз взошла полная луна, и при её тусклом свете Милдред уже было не так страшно в темноте. Но, похоже, она ничем не могла помочь своему любимцу. Она совсем не умела плавать, даже по-собачьи. Если бы только она сообразила захватить с собой метлу!

Вдруг из пещеры донеслось громкое мяуканье. У Милдред подпрыгнуло сердце — сперва от страха, потом от радости. Она подумала, что Полосатик как-то умудрился выбраться из лодки и спрятался в пещере на берегу.

— Полосатик! — позвала она, подбегая к пещере и вглядываясь в темноту, но кошка, которая вышла оттуда и стала тереться о её ноги, оказалась совсем не полосатой, а черной, гладкой и очень красивой. Когда Милдред наклонилась, чтобы взять её на руки, она заметила чью-то метлу, стоявшую возле стенки пещеры у самого входа.

— Интересно, чья же ты? — спросила Милдред. — Ау! Есть тут кто-нибудь? — крикнула она в глубь пещеры.

Но ей никто не ответил. Вокруг стояла полная тишина. Кошка, соскочив с её рук, начала тереться о метлу, отчего та чуть не упала, и Милдред еле успела подхватить её.

— Идея! — воскликнула она, потому что ей в голову пришёл новый план. — Вот твоё спасение, Полосатик! На метле я в одну минуту за тобой слетаю. Может быть, у меня даже получится пригнать лодку обратно, чтобы некоторые не воображали, будто они умнее всех.

Конечно, ей было интересно, кому принадлежали метла и кошка, но она даже предположить не могла, что их хозяйка мисс Хардбрум. Бедная Милдред пришла бы в полный ужас, если бы узнала, что собирается полететь за лодкой на лучшей метле своей суровой учительницы и, более того, сама эта учительница находится в той самой лодке.

— Чтоб тебе провалиться, Этель! — бормотала Милдред себе под нос, плотнее запахиваясь в плащ. — Я понимаю, что ты не знала про Полосатика, но всё равно это ужасно — взять, отвязать лодку и вот так отпустить её в море. И, конечно, я буду виновата, если её с утра не окажется на месте, это уж точно. Нет, киса, ты оставайся здесь, в теплой пещере, а я скоро вернусь.

Как только метла, повинуясь команде Милдред, зависла в воздухе, чёрная кошка, к огромному её удивлению, тут же попыталась запрыгнуть туда, так что Милдред пришлось отогнать ее и насильно запихнуть в пещеру.

— Полетели! — сказала Милдред, вскакивая на метлу и в нетерпении хлопая её по ручке. Тут же метла понеслась над морем, скользя над самыми волнами, как корабль на воздушной подушке.

К сожалению, Милдред совсем забыла о предупреждении мисс Хардбрум, что волшебная сила метлы теряется при соприкосновении с водой. Она не сообразила вовремя подняться повыше и, нечаянно задев волны концом метлы, плюхнулась прямо в море.

Плащ Милдред надулся от воздуха, как пузырь, и на несколько секунд задержал её над водой. За это короткое время она успела вспомнить, что то же самое произошло с метлой Этель, когда та, демонстрируя катание на лыжемётлах, поднесла метлу слишком близко к воде. Изо всех сил стараясь не удариться в панику, Милдред сумела-таки удержаться на воде и поднять метлу над головой как можно выше.

— Лети! Лети, ну пожалуйста! — умоляла она. — Миленькая метла, хорошенькая метла, лети! Очень тебя прошу!

Может быть, тут подействовала именно лесть, потому что метла успела изрядно намокнуть. Резким рывком она устремилась вверх, и Милдред, отчаянно цепляясь за метлу, вынырнула из морских волн. С её одежды ручьями текла вода.

— Стоп! — громко закричала Милдред, внезапно осознав, что они оказались уже метрах в десяти над морем и продолжали подниматься. На самом деле трудно было сказать точно, как высоко они находились, потому что к этому моменту луна полностью скрылась за плотными облаками и вокруг стало очень темно.

Милдред не могла поверить, что попала в такое ужасное положение. Висеть на метле таким образом очень тяжело даже в сухой одежде, а уж если она стала от воды в три раза тяжелее… Милдред поняла, что долго продержаться она не сможет, и её единственной надеждой оставалось всё же найти лодку и свалиться в неё, причём В буквальном смысле.

Она отчаянно вертела головой во все стороны, вглядываясь со своего «наблюдательного пункта» в темноту и пытаясь обнаружить спасительную лодку.

К её изумлению, метла внезапно задёргалась, а потом устремилась в определенном направлении, причём так уверенно, как будто точно знала, куда ей надо. Нa самом деле она действительно знала, куда ей надо. Волшебная метла — очень непростая штука. Если она принадлежит одной и той же ведьме достаточно долго (а метла мисс Хардбрум жила у неё уже двадцать пять лет), она начинает испытывать к своей хозяйке определённую привязанность. Так же как собака виляет хвостом у двери, когда её хозяин только сходит с автобуса на другом конце улицы, метла может чувствовать, что её хозяйка находится неподалёку, а уж если той нужна помощь, то это чувство усиливается.

Быстро пролетев некоторое расстояние, метла вдруг резко остановилась и зависла в воздухе. Милдред пришла в отчаяние.

— Ну что же ты, метла! — просила она. — У тебя так хорошо получалось!

Но метла не трогалась с места. Милдред практически не чувствовала ни своих пальцев, ни рук, потому что они окончательно окоченели от холода и боли. Представив, что ждет ее внизу, в темноте, в воде, одну, не умеющую плавать, она расплакалась. Самые страшные её кошмары становились реальностью. Медленно, один за одним, её пальцы разжимались. И вот наконец она окончательно отпустила метлу и рухнула вниз, сквозь тёмноту ночи в ожидающее её море.

 

ГЛАВА ДЕВЯТНАДЦАТАЯ

Вместо того чтобы погрузиться в холодные, но мягкие волны, как ожидала Милдред, она с громким стуком упала на что-то очень жёсткое. Ударившись ногами, она поняла, что другим частям её тела повезло больше они попали на что-то плотное и мягкое. Пошарив вокруг себя, она нащупала доски и догадалась, что находится в лодке. Ошибки быть не могло, так как всё вокруг к тому же плавно раскачивалось. Она всё ещё не могла поверить в своё везение, когда совсем рядом раздалось громкое мяуканье.

— Это же Полосатик! — ахнула она, едва не захлёбываясь от счастья.

Потом она вспомнила про свою спасительницу-метлу, которая, несмотря на то, что уже нашла свою настоящую хозяйку, всё ещё покорно висела в воздухе над лодкой, ожидая дальнейших указаний.

— Вниз, вниз! — позвала её Милдред. — Спускайся сюда и отдохни.

Метла аккуратно опустилась рядом с ней. Милдред схватила её обеими руками и горячо обняла.

— Ты самая прекрасная, великолепная, чудесная волшебная метла! — воскликнула она. — Спасибо тебе тысячу, пять тысяч, миллион раз!

Но та даже не шевельнулась у неё в руках, как будто была обыкновенной старой метлой, какую можно отыскать в любом дворе, и, когда Милдред наконец отпустила её, осталась лежать на палубе, дожидаясь новой команды. Забавные штуки, эти волшебные мётлы.

Милдред поднялась и направилась к каюте, но по пути споткнулась о какой-то большой и мягкий предмет, тот самый, на который она так удачно приземлилась. Она нагнулась и начала ощупывать его, чтобы понять наконец, что же это такое. К своему ужасу, она обнаружила у себя под пальцами чью-то холодную костлявую руку. Милдред в ужасе отшатнулась, думая, что, может быть, всё это ей просто чудится, и ночной кошмар рассеется, если она проснётся.

Как нельзя более вовремя, будто кто-то решил немного помочь Милдред, из-за облаков на секунду показалась луна, и в её свете и без того напуганной девочке открылась жуткая картина. На дне лодки неподвижно лежала, как будто в глубоком обмороке, мисс Хардбрум, несчастный Полосатик всё ещё отчаянно пытался выбраться из каюты сквозь узенькое окошко, а всего лишь в нескольких метрах впереди, как страшное морское чудовище, над ними нависала огромная скала Кошачья Голова.

Облака опять сомкнулись, и снова стало темно, хотя на этот раз темнота не была такой кромешной. Облака оказались не такими густыми, и Милдред всё ещё могла видеть перед собой скалу, а у себя под ногами — мисс Хардбрум.

Милдред бросилась на нос лодки и вытащила из воды канат, который так и тащился за лодкой по воде, после того как его отвязала Этель от волнолома. Чтобы спастись, Милдред могла попытаться сделать только одно. В те несколько секунд, что луна освещала место события, Милдред успела заметить, что на скале было много выступов и впадин разной величины. Если бы ей удалось как-нибудь затащить лодку в такую впадину в воде и привязать её канатом к торчащему выступу, они смогли бы там дождаться рассвета. А может быть, к тому времени мисс Хардбрум очнулась бы и что-нибудь придумала.

Ветер с каждой минутой усиливался, и волны подымались всё выше, так что времени на раздумье не оставалось. На самом деле Милдред в этой ситуации повела себя удивительно разумно, особенно если учесть, в каких критических обстоятельствах она сейчас находилась и какой легкомысленной она обычно была.

— Давай, метла, — позвала она. — Мы ещё до конца не спаслись.

Она крепко, как могла, привязала канат к концу метлы и подняла её высоко в воздух.

— Лети, метла! — скомандовала она. — Прямо над скалой! Как можно быстрее! Давай!

Метла устремилась вперёд, как ракета, и лодка с неожиданной лёгкостью помчалась за ней.

— Стой! — с небольшим опозданием завопила Милдред. Лодка врезалась в скалу, удачно вписавшись во впадину подходящего размера.

От удара Милдред отбросило назад, и она влетела головой прямо в дверь каюты, чуть не присоединившись к лежащей на полу без чувств мисс Хардбрум.

Шатаясь, Милдред всё же поднялась на ноги и позвала метлу обратно в лодку. Она отвязала от метлы канат и несколько раз для надёжности обмотала его вокруг торчащего рядом каменного выступа. Оказалось, что они находятся в довольно удачной впадине с подветренной стороны, так что скала защищает их от ветра и волн.

Милдред открыла дверь каюты и попыталась перетащить туда мисс Хардбрум, чтобы укрыть её от холода, но классная дама оказалась слишком тяжёлой. Тогда Милдред сняла свой плащ, выжала его как следует и накрыла им мисс Хардбрум. Сама она села, съёжившись в комочек рядом с учительницей, и стала растирать её худые, костлявые руки, стараясь хоть немного их согреть.

Полосатик, освободившись наконец из своего заточения, забрался Милдред на плечи. Он был сухой и тёплый, и промокшей до нитки Милдред это показалось как нельзя кстати. Вдруг ей в голову пришла мысль, что Полосатика можно использовать как грелку, и она посадила его на шею мисс Хардбрум, велев ему оставаться там.

Милдред так устала, что больше уже не могла ни о чём думать. Она притулилась между стенкой каюты и мисс Хардгрум, согревая её, и закрыла глаза в надежде, что, может быть, происходящее окажется просто страшным сном, в спальне вот-вот раздастся обычный школьный звонок, она проснётся и всё опять будет хорошо.

 

ГЛАВА ДВАДЦАТАЯ

Милдред разбудили чьи-то голоса, громко звавшие её по имени. На секунду ей показалось, что она лежит в замке на своём жёстком матрасе, и у неё закоченело и затекло всё тело, потому что ночью дуло из окна. Но сейчас она чувствовала себя ещё в сто раз хуже, и когда она всё же открыла заспанные, опухшие глаза, то увидела перед собой совершенно необычную картину. Мисс Хардбрум лежала всё так же неподвижно на дне лодки, Полосатик спал, мурлыча, на коленях Милдред, поперёк скамеек валялась метла, а вокруг было безоблачное голубое небо и спокойное ласковое море. Одежда на Милдред так и не высохла, и ей казалось, что никогда в жизни она уже не сможет согреться.

— Милдред! Милдред Хаббл! — снова раздались голоса откуда-то из-за скалы.

— Сюда! — прохрипела Милдред. — Я тут, с другой стороны! Сюда!

К невыразимой радости Милдред, из-за скалы вылетели на мётлах Инид и Мод И приземлились на камне прямо над лодкой. Увидев мисс Хардбрум, они не могли поверить своим глазам.

— Господи, Милдред! — ахнула Мод. — Я, конечно, понимаю, что вы с мисс Хардбрум не всегда во всём соглашались, но что у вас тут такое произошло?!

— Я не знаю, — честно ответила Милдред. — Я только хотела спасти Полосатика, а мисс Хардбрум уже лежала в лодке, когда я нашла её. Она дышит, но уже очень давно без сознания. Мы должны скорей доставить её в замок.

— А Полосатик-то что здесь делает? — не поняла Инид. — Он же вроде остался в академии?

— Ой, ну я вам потом всё объясню, — сказала Милдред. — Вы даже не представляете, как же я рада вас видеть. Ночью было так страшно. Я думала, я вообще не выдержу.

— А тебя все ищут, — начала рассказывать Мод. — Бедная мисс Кэкл сначала чуть с ума не сошла от волнения, но потом, когда обнаружилось, что мисс Хардбрум тоже исчезла, она решила, что, может быть, вы вместе, и тогда всё в порядке. Но утром она поделила нас на группы и разослала на поиски.

— Понятно, — сказала Милдред. — Давайте привяжем верёвку к одной из мётел, и пусть она тянет нас к берегу. Вот эта метла, — она ласково похлопала по лежащей рядом метле мисс Хардбрум, ночью вела себя просто фантастически. Я нашла её в пещере на пляже, и она, похоже, прямо знала, где искать лодку.

— Так это же метла мисс Хардбрум, дурочка! — воскликнула Мод. — Мисс Кэкл нашла на пляже её кошку, Моргану, так что она, наверное, и метлу оставила там же, в пещере. Я тебе вот что скажу, Мил: Этель, наверное, описается со страху. в смысле — мы же все слышали, как она говорила, что отвязала лодку. Как ты думаешь, а она знала, что мисс Хардбрум была в ней?

— Может, это она её и оглушила и нарочно потом отвязала лодку? — предположила Инид.

— Нет, на такое не способна даже Этель, — возразила Милдред. — Я знаю, она отвязала лодку потому, что я сказала ей, что собираюсь поплыть на ней к скале за сокровищем. Но я-то на самом деле не собиралась. Я хотела только пойти на пляж покормить Полосатика, которого спрятала на этой лодке. Я всё придумала, чтобы Этель от меня отвязалась. А она, небось, вся извелась — вдруг я всё-таки найду сокровище. Но она не знала ни про Полосатика в лодке, ни, скорее всего, про мисс Хардбрум. Она действительно думала, что это просто лодка. Слушайте, давайте поскорее отвезём Х-Б в замок. Нехорошо, что она так долго лежит тут в мокрой одежде. А Этель просто дура подумать только, она устроила всё это из-за того, что боялась, вдруг я найду эти дурацкие выдуманные сокровища и стану лучше неё!

Милдред поднялась и начала отвязывать лодочный канат от торчащего из скалы камня. Вдруг она обратила внимание, что камень этот какой-то странной формы. Он не был корявым или острым, как другие выступы на скале, а казался ровным, почти прямоугольным под толстым слоем покрывающих его водорослей и ракушек. Милдред поскребла водоросли и обнаружила под ними большую железную петлю. Она стала скрести дальше, и на свет появились старые деревянные доски.

— Это же сундук! — ахнула Милдред. — Смотрите, это и правда сундук!

— Нам ни за что не выковырять его из скалы, — сказала Инид. — Он же практически врос в нее.

— Надо попробовать, может быть, метла сможет его вытащить, — предложила Милдред. — Метла мисс Хардбрум сильная, как бык.

— Давайте попробуем! — сказала Мод. Они отцепили другой конец верёвки от лодки и крепко привязали его к метле мисс Хардбрум.

— Тяни, метла! — велела Милдред. — Тяни как можно сильнее, и остановись, когда я скажу.

Метла быстро унеслась вперёд, летя в нескольких метрах над водой. Верёвка натянулась, сундук заскрипел, с него посыпались ракушки, водоросли, слои морской соли и ржавчины, накопившиеся за долгие годы, и наконец он отделился от скалы, удобно свалившись прямо в лодку. Правда, при этом он чуть не задел голову мисс Хардбрум.

— Стоп! — спохватившись, закричала Милдред, потому что метла всё ещё продолжала тянуть изо всех сил, и лодка грозила перевернуться. — Вернись и отдохни.

— Ну что, попробуем открыть его? — спросила Мод.

— Он весь проржавел, — сказала Инид, осматривая сундук. — Я думаю, тут понадобится лом.

— Или динамит, — предположила Милдред. — Нет, прежде всего мы должны доставить Х-Б в замок. Давайте снова привяжем верёвку к лодке, и пусть метла Х-Б тянет нас домой. А вы обе можете лететь рядом, чтобы лодка была полегче.

— Вы с Полосатиком тоже можете сесть на мою метлу, — предложила Мод. — Тогда тащить надо будет только Х-Б и сундук.

— Хорошая мысль, — согласилась Милдред.

— А ещё мы можем снять плащи и накрыть ими Х-Б, — догадалась Инид. — Она же совсем окоченела. Не понимаю, чего мы раньше-то не сообразили.

Мод и Инид сняли плащи. Мод аккуратно накрыла своим мисс Хардбрум, а Инид свернула свой и сделала из него подушку. Полосатик, который понял из разговора, что ему предстоит полёт на метле Мод, удрал в каюту и отказался оттуда выходить.

— Ну и ладно, — сказала Милдред, забираясь на метлу позади Мод, которая ждала её, повиснув в воздухе. — Он не очень тяжёлый, пускай остаётся в лодке.

Мисс Кэкл стояла на пляже, окружённая второклассницами, которые одна за другой возвращались к ней доложить о неудачных результатах поисков Милдред и мисс Хардбрум.

— Смотрите, девочки! — вдруг воскликнула мисс Кэкл. — Что это там, вдалеке? Мне кажется, это лодка, над которой кто-то летит!

Все вытянули шеи и прищурились против солнца, всматриваясь вдаль. Вскоре они смогли разглядеть Милдред на метле вместе с Мод, Инид рядом с ними и лодку, которую тянула за собой ещё одна метла. Второклассницы на берегу громко завопили от радости.

— Милдред Хаббл! — крикнула мисс Кэкл, не зная, радоваться ей или сердиться. — Лети сюда немедленно и сейчас же объясни, где ты была! Мы тут чуть с ума не посходили!

Лодка подплыла и встала около волнолома, ловко управляемая метлой, которая выполняла приказы Милдред. Все устремились к ней, но замерли в испуге, увидев завёрнутую в плащи мисс Хардбрум, неподвижно лежащую на дне лодки. Полосатик выбрал именно этот момент, чтобы с громким мяуканьем выскочить из каюты и эффектно приземлиться на сундуке.

Мисс Кэкл, глядя на эту картину, застыла в полном остолбенении. Все второклассницы вокруг неё сделали то же самое.

— Да уж, — заметила вслух Милдред. — Всё это, пожалуй, будет не так-то легко объяснить.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЕРВАЯ

Волшебник, узнав о том, что произошло с мисс Хардбрум, вернулся в замок раньше, чем планировал. Девочки видели из окна спальни, как он появился в середине двора, окружённый клубами разноцветного переливающегося дыма, отряхнулся и исчез в дверях.

Милдред, Мод и Инид слезли с окна и уселись рядышком на матрасике Милдред. Каждая гладила свою кошку.

— Ну, по крайней мере Полосатик хоть денёк побудет со мной, — грустно вздохнула Милдред. — После того, что случилось ночью, они должны просто рвать и метать. Я даже думать боюсь, что будет.

Этель тоже заметно нервничала, что было вообще-то ей абсолютно несвойственно.

— Если хоть кто — нибудь из вас скажет, что это я отвязала лодку, я тогда… Тогда…

— Да ладно, тоже мне, напугала, — фыркнула Мод. — Можешь успокоиться, никто не собирается на тебя ябедничать. Это только ты вечно ябедничаешь на других.

Обычно тихая Мод, когда хотела, могла быть очень резкой.

Внезапно в дверь постучали. Девочки вскочили на ноги и замерли возле своих кроватей, думая, что это мисс Кэкл. Ничего другого они не могли предположить, так как мисс Хардбрум с забинтованной головой лежала в постели с грелкой и под несколькими тёплыми одеялами.

Но это оказалась не мисс Кэкл. Это был сам хозяин замка, и он, ко всеобщему изумлению, улыбался так же доброжелательно, как и в день их прилёта.

— Милдред, дорогая, — сказал он, — пойдём со мной.

По запутанному лабиринту коридоров он проводил Милдред в комнату, где она со смешанным чувством облегчения и страха увидела живую и почти невредимую мисс Хардбрум, которая полулежала в постели с толстой белой повязкой на голове. Возле её кровати в кресле сидела мисс Кэкл. При виде Милдред она улыбнулась, но выражение лица мисс Хардбрум осталось мрачным.

— Входи, Милдред, — сказала мисс Кэкл. — Ты, конечно же, рада будешь узнать, что с мисс Хардбрум всё в порядке после этого ужасного случая в лодке. Правда, я боюсь, ей придётся всё же пролежать остаток каникул в постели, потому что удар был очень сильным. Но я уверена, что вы, девочки, если постараетесь, сможете провести эти несколько дней самостоятельно, без постоянного надзора вашей классной дамы.

— Да, конечно, мисс Кэкл! — слишком радостно согласилась Милдред.

Мисс Хардбрум угрожающе поглядела в её сторону.

— То есть я хотела сказать, — торопливо поправилась Милдред, — . что, конечно, мы будем стараться изо всех сил, но всё равно нам будет очень, очень трудно без мисс Хардбрум.

— Хватит, Милдред, — буркнула мисс Хардбрум. — Не надо так уж стараться.

— Итак, Милдред, — вступила мисс Кэкл, вставая с кресла и поднимая на лоб свои очки. — Теперь давай поговорим о вчерашнем.

«Мама дорогая, — подумала Милдред. — Началось».

— Если бы ты не нарушила правила и не притащила бы сюда этого несносного кота, который должен был ловить на кухне мышей, — строго сказала мисс Кэкл, — мисс Хардбрум не пришлось бы лезть в лодку, чтобы узнать, что там происходит, и тогда она не упала бы и не ударилась так сильно.

— Да, мисс Кэкл, — согласилась Милдред, глядя в пол.

— Но тогда, — продолжала мисс Кэкл, — ты не нашла бы на скале сундук, который все-таки оказался тем самым сундуком с сокровищами из легенды о потерпевшем кораблекрушение моряке, которую вам рассказывал мистер Роуэн-Уэбб. Да, Милдред, этот сундук и в самом деле полон самых настоящих золотых монет и драгоценностей.

Милдред не понимала, что ей делать. и как себя вести. Она посмотрела по очереди на мисс Кэкл, которая выглядела потрясённой и радостной, потом на волшебника, который улыбался ей ласково и рассеянно, и затем на мисс Хардбрум, выражение лица которой ясно говорило, что ей хочется немедленно и навсегда исключить Милдред из школы.

— А что будет с Полосатиком? — наконец спросила Милдред.

Мистер Роуэн-Уэбб сделал шаг вперёд и обнял её за плечи.

— Вы должны очень гордиться этим ребёнком, мисс Кэкл, — произнёс он. — И вы, мисс Хардбрум, тоже, особенно после того, как она спасла вашу жизнь. Любая девочка на её месте спросила бы, может ли она получить хотя бы часть сокровищ, но только не Милдред. Всё, что ей нужно в мире — это её кот, и я не вижу причин, почему бы не позволить ей иметь его, не так ли?

— Тем не менее я не думаю… — начала мисс Хардбрум, но волшебник перебил её.

— Я хотел бы добавить, мисс Хардбрум, что именно этот кот согревал вас своим теплом всю ночь. И самая меньшая награда, которую заслуживает Милдред, — это разрешить ей оставить себе своего питомца.

— Что ж, если вы так считаете, Ваша честь, — произнесла мисс Хардбрум, стараясь выглядеть любезной.

— Что же касается сокровищ, — продолжил волшебник, — то их достаточно для того, чтобы я сделал в замке необходимый ремонт и выделил вам, мисс Кэкл, довольно значительную часть на нужды академии.

— О, мистер Роуэн-Уэбб! — воскликнула мисс Кэкл. — Это просто чудесно! А я-то как раз ломала себе голову, на какие средства я буду чинить крышу в восточном крыле! А может быть, нам хватит ещё и на постройку бассейна!

— Можно, я пойду сообщить Полосатику хорошие новости? — спросила Милдред, которой очень хотелось уйти сюда, пока её ещё о чём — нибудь не спросили.

— Конечно, иди, — кивнула мисс Кэкл.

— Я провожу тебя, — сказал мистер Роуэн-Уэбб.

Возле двери в спальню девочек волшебник остановился и протянул Милдред маленький свёрток.

— Это тебе небольшой подарок из сундука с сокровищами, — улыбнулся он. — Я подумал, что тебе будет приятно иметь какой-нибудь сувенир на память, и мне показалось, что это как раз подойдёт. Я ведь не забыл, как ты спасла меня в прошлом году. И, дорогая Милдред, желаю тебе провести остаток каникул как можно лучше. Мне кажется, что теперь, когда ваша классная дама прикована к постели, это будет немного легче сделать.

В спальне никого не было, кроме кошек. Все ушли в большой зал на запоздавший завтрак. Милдред очень хотелось поскорее присоединиться к своим одноклассницам и сообщить им потрясающую новость о том, что мисс Хардбрум вышла из строя до самого конца каникул. Но она всё-таки ненадолго задержалась в комнате, чтобы крепко обнять Полосатика и посмотреть, что же было в свёртке волшебника.

Там оказалась золотая цепочка с восхитительной подвеской, которая изображала двух лягушек. У одной из них были изумрудные глаза, а у другой — рубиновые. Они сидели друг напротив друга, держась за лапки.

Милдред надела цепочку на шею и спрятала под рубашку. Она решила, что всегда будет носить её как амулет, который приносит удачу, даже когда вырастет.

И потом, торопясь по залитой солнцем лестнице к своим друзьям, она чувствовала себя не самой плохой ведьмой школы, а самой счастливой девочкой на свете.