Дрю

Отец появляется в пятницу около полудня, и мы отправляемся пообедать в одно из популярных городских кафе, где полно студентов и тех, кто работает поблизости и забегает сюда в обеденный перерыв. Кафе небольшое, столы в нем маленькие и круглые. Мы оба довольно высокие, и потому то и дело толкаемся коленями, что еще добавляет неловкости. Я мало говорю, только чтобы поддержать разговор, ведь важные новости у него.

Беру свои слова обратно. У меня тоже есть важные новости, но ни за что не стану вываливать на него эту ошеломляющую информацию сейчас. Это может ранить его на всю жизнь. Навсегда разрушить наши отношения.

Так что я не воспользуюсь шансом.

После того, как официантка приносит нам обед, он наконец признается:

– Вчера я подал документы на развод. Адель получит их примерно на следующей неделе.

Поднимаю голову, чтобы встретиться с ним взглядом, и замечаю, что отец изучает мое лицо. Как будто уже все понял. На мгновение пугаюсь, что он знает. Но потом отец начинает ковырять вилкой в салате, который заказал вместе с сандвичем, и принимается за еду. Словно сказанное вообще не имеет никакого значения.

– Где она? – сглотнув, спрашиваю я. Не могу заставить себя произнести ее имя.

Фэйбл понравилось бы. Будь у нее возможность, знаю, она бы выцарапала стерве глаза.

– Она все еще в доме. Я попросил ее уехать, но она отказалась. – Папа вытирает уголок рта салфеткой. – Пока не знаю, как буду с этим разбираться. Не могу выставить ее – пока. Ей действительно некуда идти. И она была матерью моего ребенка.

Может быть. Я проглатываю ком в горле.

– А куда пойдешь ты?

Он пожимает плечами.

– Остановлюсь в отеле. Пока она не съедет. У меня есть план.

Аппетит пропадает. Если развод произойдет со скандалом, и меня каким-то боком в него втянут, не знаю, смогу ли через это пройти.

– Какой план?

Его взгляд снова сосредоточен, направлен непосредственно на меня, и мне хочется сжаться.

– У нее роман. Я это знаю, чувствую, но доказательств нет.

В моем желудке все переворачивается. Если это как-то касается нас с ней, понятия не имею, что буду делать. Господи, это же было так давно. Их нынешние проблемы не могут иметь со мной ничего общего.

– С кем, по-твоему, она его крутит?

– Пока не знаю. Это началось всего несколько месяцев назад, но уверен, что у нее кто-то появился. И не думаю, что это первый раз, когда она нашла кого-то на стороне.

Дерьмо. Но отец прав. Это не в первый раз. Мы расстались с ней несколько лет назад, так что я, уверен, не был у нее единственным. Скорее, первым в длинной череде парней. Она купается во внимании. Нуждается в нем как в кислороде, чтобы дышать.

– Мне очень жаль, папа, – говорю я. Мне действительно жаль, что он должен пройти через подобное, иметь дело со злой, коварной, безнравственной стервой – собственной женой. Он не знает, какой ущерб она нанесла его семье. Он просто ничего не замечал. У него, безусловно, есть свои недостатки. Знаю, он не совершенен, никто из нас не совершенен, но я не пожелал бы ему такого.

Хотя он сам выбрал ее. Теперь имеет дело с последствиями.

– Не стоит сожалений. – Отец машет рукой, прогоняя мою тревогу движением пальцев. – Она глупая стерва, которая просто вышла за рамки. Думаю, тот, кого она трахает, работает в загородном клубе.

Она опустилась до обслуги. Отлично. Отцу должно понравиться.

– И думаю, он молод, – продолжает отец. – Адель теперь одевается, словно ей двадцать, и слушает музыку, которую любят пустоголовые девчонки. Несколько недель назад увидел, что она нацепила дизайнерскую футболку с Джастином Бибером, когда слушала какой-то бой-бэнд. Она слишком взрослая, чтобы носить подобное дерьмо. Какая женщина в ее возрасте делает это?

Хочется засмеяться, но я не смеюсь. Не стану смеяться над гневом отца. А еще над безумством мачехи и ее желанием казаться молоденькой. Это и смешно, и гадко. Она отвратительна.

– Как ты узнал о романе?

– Я не был уверен на сто процентов и нанял частного детектива. Он сейчас следит за ней. Разнюхивает грязные тайны. У стервы нет ни единого шанса.

У меня тоже, если он узнает тот грязный секрет, который нас объединяет.

– Надеюсь, все это не слишком шокирует тебя.

– Как это случилось? Это не я изменяю. Она. Я был верен ей все время, пока мы были женаты.

Мой хороший друг – вина, обосновалась очень глубоко во мне. Я утыкаюсь в свою тарелку. Это последнее, что мне хотелось бы слышать. Было бы куда лучше, признайся отец, что тоже изменял Адель.

– Это правда, папа? Передо мной можно не притворяться. Я никому не скажу.

– Так и есть. – Его лицо застыло; глаза, синие, как мои, холодны. – Я любил ее. И до сих пор люблю. И задаюсь вопросом, а она любила ли меня хоть когда-нибудь. И когда начались измены? Кто еще втянут в это? Как далеко она зашла в своей лжи? – Он качает головой, его отвращение очевидно. – Она меня унизила. Выставила дураком перед нашими друзьями. Пока я работал в городе, перед всеми хвасталась этим мальчишкой как своей игрушкой. Не знаю.

– Звучит так, словно ты хочешь отомстить. – Не знаю, как реагировать. Не знаю, что говорить. Его слова… наполняют меня страхом. Он может заставить ее открыть все то, в чем мне не хотелось бы признаваться. Не знаю, видел ли я прежде своего отца в таком состоянии, как сейчас.

– Может быть. – Папа смеется, но это злой смех. – Может быть, я хочу, чтобы она страдала. Чтобы выглядела глупой шлюхой. Я дал ей все. Когда мы впервые встретились, она была идеальной. Красивая, веселая, понимающая и удивительная в постели.

Я состроил гримасу. Этого я тоже не хочу слышать.

– Мне не нужно об этом знать.

– Да ладно, Дрю. Ты взрослый парень. Подобный комментарий не должен тебя смущать. – Папа изучающе смотрит на меня. – И теперь, когда я подумал об этом, вспомнил, что ты не сказал ни слова о своей маленькой подружке. Вы еще вместе?

Все мое тело напрягается от одного только упоминания о Фэйбл.

– Мы расстались. – Не совсем правда, ведь на самом деле мы никогда не были вместе, но что еще я могу сказать?

– Досадно. – Его слова звучат абсолютно неискренне. – Но я и не считал, что она подходит тебе.

– Что, черт возьми, это значит? – Я рычу, сжимая руки в кулаки.

– Ты знаешь, что я имею в виду. Она из тех девушек, с которыми можно трахаться, но не из тех, с которыми можно остаться навсегда.

Я встаю так быстро, что стул врезается в стул человека, сидящего позади. Кровь моя закипает, я смотрю на отца в упор, но все, что вижу, это красная пелена.

– Ты понятия не имеешь, о чем говоришь. Фэйбл – самая лучшая из тех, кого я знаю. Она верная, добрая, милая…

Взгляд отца встречается с моим, глаза полны презрения. Я устраиваю сцену, и ему это не нравится. Я действительно не смог сдержаться.

– Если она такая замечательная, почему ты не с ней?

Правда легко срывается с моих губ.

– Потому что я сам недостаточно хорош для нее.

И не сказав больше ни слова, я выхожу из ресторана.

 

Фэйбл

– Ты выглядишь иначе.

Я провожу рукой по недавно окрашенным волосам, задерживаю взгляд на ногтях, покрытых свежим лаком. Они красные, такого же яркого цвета, как губы, и я чувствую себя другим человеком. Но хочу показать безразличие. Как будто для меня это в порядке вещей. Как и то, что некий красавчик, который, уж так случилось, является моим боссом, привел меня в популярную и дорогую парикмахерскую в конце дня без записи и оплатил мое полное преображение. Все время он стоял рядом с довольной ухмылкой на лице, словно несет полную ответственность за это.

И правда, что-то вроде того.

Я должна быть оскорблена. Колин привез меня в салон, фактически сказав, что я недостаточно хорошо выгляжу, чтобы работать на него. Мне нужно измениться, по крайней мере, физически.

Но втайне я знаю: мне лестна его забота. На меня никто не обращает внимания. Все просто… рассчитывают на меня, рассчитывают, что я просто все для всех сделаю. Мама, брат, мой старый босс в La Sallle, – кстати, этим утром я наконец сообщила ему о том, что ухожу в другое место. Какое-то время я была небезразлична Дрю, но он слишком повернут на своих проблемах, чтобы беспокоиться о моих.

Я скучаю по нему. Ненавижу, что скучаю по нему, но я скучаю. Удивительно, как кто-то может прийти в вашу жизнь на столь краткое время, но оставить незабываемое впечатление. Он навечно запечатлел себя в моем сердце, а я навечно запечатлела его имя на своей коже.

Это глупо – тосковать по человеку, который был со мной так недолго.

– Твои волосы… – светло-русые. – Дженнифер улыбается мне, одобрительно кивая. – Мне нравится. Тебе очень идет.

Колин – большой босс, и он нанял кучу стервочек. И я начинаю понимать, почему они такие стервозы – мы все отчаянно конкурируем друг с другом не только за то, чтобы быть самой востребованной официанткой в «Квартале» и получить в конце смены самые большие чаевые. Каждая из нас также хочет быть самой востребованной официанткой в глазах Колина. И если я начинаю об этом слишком долго задумываться, то просто выхожу из себя.

Так что я выкидываю это озарение из головы, словно чересчур хороша для подобной игры.

Дженнифер до сих пор вела себя со мной мило, но она была здесь новенькой, пока не объявилась я. Поэтому, скорее всего, радуется тому, что очередная жертва, которую все могут ненавидеть, теперь не она. Она экзотически красива, и я нахожу это забавным, учитывая, что имя ее вполне стандартное. Длинные прямые волосы, большие темно-карие глаза, оливковая кожа, и она невероятно высокая. Настолько, что у меня начинает болеть шея, если смотрю на нее слишком долго.

Она все, чем я не являюсь. Полная противоположность в каждой детали.

– Это Колин отвел тебя перекрасить волосы? – спрашивает она, когда мы готовим столы для вечера. Я раскладываю столовое серебро, она – вытертые до блеска бокалы, и я так поражена ее вопросом, что почти на секунду застываю с открытым ртом. Достаточно долго, чтобы она заговорила снова.

– Да это нормально – признайся. Когда я приступила к работе, он тоже повел меня на стрижку и на небольшое перевоплощение. – Девушка улыбается, ее щеки розовеют. – Колин любит находить тех, у кого уже нет надежды, и преображать их жизнь. «Покажите нам ваш полный потенциал», – так он сказал мне.

После этих слов я уже не чувствую себя такой особенной, как раньше, и хочу хорошенько врезать самой себе.

– Не кажется ли тебе, что это как-то…

– Странно? – Она договаривает за меня с печальной улыбкой.

– Да. – Я заканчиваю раскладывать серебро на столе и наблюдаю, как тщательно она устанавливает последний стакан для воды, чтобы стоял именно так, как нужно. Скатерть на столе идеальна – белая, без складочек. Такая же идеальная серебряная ваза стоит посередине, заполненная свежесрезанными весенними цветами. Их ярко розовые, лиловые и белые оттенки добавляют нотку гламура в общую простую цветовую палитру.

И вся обстановка ресторана именно такая. Умеренная сексуальность и сдержанная элегантность. Неудивительно, что сюда любят приезжать красивые люди.

– Колину нравится представлять себя рыцарем в сияющих доспехах. Словно он пришел, спас нас от ужасной жизни и подарил новую, – объясняет Дженнифер.

Я хмурюсь. В моей жизни мне не нужен кто-то с комплексом героя. С Дрю именно я была таким «героем», и это не привело ни к чему хорошему.

И почему, черт возьми, я все равно возвращаюсь к мыслям о нем? Мне нужно позволить ему уйти, раз и навсегда.

– Это смешно, – говорю я.

Дженнифер пожимает плечами.

– Но это правда, так ведь? Где ты работала прежде? Я – в обычном дерьмовом баре на окраине города, где клиенты все время меня лапали. Ненавижу это. Как-то вечером, около месяца назад, появился Колин, весь такой чистенький, сияющий позолотой. Практически умолял меня работать на него, но я не доверяю ему. – Ее глаза темнеют еще больше, скрывая от меня секреты, я уверена в этом. – Это было как раз перед Рождеством, я была практически сломлена и одинока. Он взял меня, и я безрассудно согласилась.

– Взял тебя, что ты имеешь в виду?

– Я остановилась в его доме. – Она отводит взгляд. – Я не первая такая. И не буду последней.

Вот это да. Он как Крысолов, и все мы следуем за ним, как загипнотизированная стайка мышей. Чувствую себя дурочкой. Решила, что его внимание ко мне – нечто особенное. Необычное. Но я просто еще одна девушка из длинного списка тех, кто здесь работает; тех, кого он взял под свое крыло.

Я – скептик, ничего не могу с этим поделать, и мне интересно, есть ли у него скрытый мотив.

– Там частная вечеринка, в девять. – Тинеррия входит в столовую, ее поведение отражает только одно – глубокое погружение в работу. Она начальник смены, работала с Колином во всех его ресторанах. Он взял ее с собой, чтобы она помогла открыть «Квартал», и я не знаю, останется она здесь навсегда или, в конечном счете, будет двигаться дальше. Я чертовски уважаю Ти, как все ее называют, но и пугает она меня тоже до чертиков.

– Пятнадцатый стол заказан – футболисты из университетской команды празднуют двадцать первый день рождения – так что будьте готовы. Чтобы они ничего здесь не разнесли.

Мое сердце ухнуло прямо в пятки. Футболисты. А вдруг среди тех, что придет вечером, будет и Дрю? Он не любитель больших компаний, и последнее, что я слышала – потому что слухи с бешеной скоростью циркулируют по этому маленькому городку – Дрю ушел из команды. Хотя я предпочитаю не принимать на веру слухи. Они, как правило, в любом случае лживы.

– Сегодня я бросаю на растерзание тебя, Фэйбл, – продолжает Ти, улыбка появляется на ее ярко-красных губах. Мы все надели новую униформу, которую Колин выдал раньше: черные шорты, белый кружевной топ и черный бюстгальтер. Я добавила черные каблуки, такие, на которых и стоять-то опасно. Он предложил соответствующую помаду, так что все прекрасно сочетается. – Вы с Джен обслуживаете частную вечеринку. Сегодня у нас есть дополнительный бармен, поэтому будет полный комплект.

Мой желудок нервно сжимается.

– Хорошо, – говорю я тихо. Находясь рядом с футболистами, я буду думать о Дрю. Кроме того, меня наверняка станут подкалывать, потому что, да, стыдно признать, но у меня кое-что было со многими из них. Ничего такого, в основном петтинг, но было. Тогда, когда моя самооценка была ниже плинтуса, я думала, что подобное внимание как раз то, чего я заслуживаю. Так стыдно. Надеюсь, они не станут говорить грубости.

Больше всего надеюсь, что Дрю все-таки среди них не будет.

Ну да, я вру самой себе. Маленькая – совсем крошечная часть меня надеется, что Дрю появится. Хотя я и не знаю, что ему сказать.

Иди к черту, ты растоптал мне сердце!

Хм, да. Это, должно быть, и есть правда. Отличненько!

– Что думаете о новой униформе? – спрашивает Ти.

Смотрю на свои ноги. Шорты ультракороткие, но, по крайней мере, это не платье, в котором я всегда опасаюсь, что задница выскочит наружу. И кружевной топ, и бюстгальтер определенно прозрачные, но нет ощущения, что мои прелести выставлены на всеобщее обозрение. Постоянно боюсь замерзнуть, но за смену приходится столько бегать, так что этого не происходит.

– Она мне нравится.

– Мне тоже! – тоненьким голоском восклицает Джен, вставая рядом со мной. – Я предпочитаю шорты платьям. Мне кажется, в них можно свободнее двигаться.

– Согласна, – киваю я. – Почему он заказал для нас новую униформу? И даже помаду – и ту выбрал сам? – Проговорив вопрос вслух, осознаю, насколько странной является эта ситуация.

Я имею в виду, кто вообще делает подобные вещи?

– Колину нравится, когда мы выглядим по-разному. Внесите в униформу капельку собственной личности, понимаете? – Ти пробегает взглядом по мне и Джен. – Знаю, эту униформу вы получили только сейчас, но в следующий раз, когда будете работать, убедитесь, что вы добавили в нее некое разнообразие. Индивидуальность.

– Что, если я не могу себе это позволить? – Я вынуждена спросить. В целом-то я нищебродка. Самая большая экстравагантность, которая была мне по карману, дурацкая тату с инициалами мужчины, который меня обманул. Надеть дорогие туфли? Подарок от Дрю. Те самые, которые были на мне вечером на том сумасшедшем обеде в загородном клубе, когда он впервые поцеловал меня.

Просто память о его губах, касающихся моих, посылает дрожь по всему телу.

– Фэйбл, ты можешь пойти в один из дешевых магазинов в торговом центре и купить ожерелье за три доллара. Подойдет и Target, и Wallmart. – Качая головой, Ти уходит. – Приведите все столы в порядок. Двери открываются в три.

Джен и я торопливо завершаем сервировать столы, полировать стекло, зажигать свечи, подметать непокрытые деревянные полы. Подходит Колин, еле слышно что-то бормочет Джен, прежде чем обращает свой взгляд на меня.

– Значительно лучше, – кивает он, останавливаясь прямо перед мной и скрестив руки на груди. Он одет в черную футболку, которая натягивается на его широких плечах и груди, и черные брюки. Темная одежда, кажется, только подчеркивает золотистые волосы, загорелую кожу, ярко-синие глаза.

Тьфу. Ненавижу, каким собственником он выглядит. Тем не менее, этот огонек одобрения в его глазах втайне радует. Мне даже хочется выпрямиться в полный рост и покрасоваться, словно я хорошая маленькая девочка, которая все сделала правильно.

Больная извращенка, знаю.

– Ты был там вчера, когда над моим образом трудились. – Это заняло не один час. Мы вышли из салона уже в девять часов вечера. К счастью, прошлой ночью у меня не было смены, а он – босс, и может появляться на работе, когда захочет. Колин даже отвез меня домой. А теперь ведет себя так, будто результат вчерашнего посещения мастера – для него неожиданность.

Странно.

– Ты права. Был. Но сегодня вечером ты выглядишь совсем иначе. Во всей красе. – Он кивает подбородком в мою сторону. – Как тебе новая униформа?

Похоже, сегодня это популярная тема.

– Слегка прозрачная, но мне нравится.

– Я рад. – Колин сжимает мою руку и уходит. – Милые туфли, – кидает он.

Я невольно улыбаюсь, но поднимая глаза, обнаруживаю, что Дженнифер, прищурившись, внимательно смотрит на меня. Она разворачивается и уходит, прежде чем я успеваю что-нибудь сказать. Смотрю, как она удаляется, пятаясь понять – что это было?

Пытаясь понять, частью какого странного любовного треугольника я умудрилась оказаться.