Бэйли проснулся от лязга стыковочных механизмов и глухого стука о корпус «Одиссея». Он сонно заморгал, раздумывая, стоит ли ему вставать и идти выяснять, что произошло. Он как раз решил, что все-таки не стоит, когда из коридора донеслись странные звуки. Кто-то куда-то бежал, Захария что-то кричала о нападении на корабль. Затем послышался мужской голос, низкий и раскатистый, сначала мычавший что-то о неуважении, затем – о пленных.

Полусонный Бэйли кое-как оделся и вышел из своей каюты. Его глазам предстала следующая картина: группа незнакомых людей собрала всех «сестер» и вела их по коридору, держа под прицелом парализаторов. Пока никто не успел его заметить, Бэйли достал из кармана ленту Мебиуса, надел ее на руку и до упора нажал на регулятор. Мир замер, и Бэйли стал не спеша разбираться, что же произошло.

Это были не военные. Один мужчина был одет в черно-красный каккаб-бирский комбинезон, другой – в серебристо-синюю форму, цвета Лупино. Остальные носили самые различные одежды, о единой форме и речи не было.

В центре этой живописной группы стоял мужчина необъятных размеров, одетый в огненно-красный комбинезон. Его густая спутанная борода достигала пояса, черные курчавые волосы были заплетены в косички, перетянутые красными лентами. Его руки застыли высоко в воздухе – видимо, он ими оживленно размахивал, а открытый рот замер в безмолвном крике. Рядом с ним стояла женщина явно из клана Фарров. У нее была яркая оранжевая стрижка под «ежик», и она осклабилась на Захарию. Этот оскал никак нельзя было, назвать добродушной усмешкой.

Бэйли медленно побродил среди окаменевших фигур, изучая ситуацию. Он устал, смертельно устал. Все его силы ушли на битву с пауками. Он мог, конечно же, украсть парализатор у одного из нападавших, оглушить их всех и каким-либо образом вышвырнуть их с борта «Одиссея». Тогда он и «сестры» снова вернутся к прежней ситуации – дрейфу в космосе на неуправляемом корабле.

Он всмотрелся в лицо бородатого толстяка и решил подождать и посмотреть, как события будут развиваться далее.

Пока Бэйли спал, «Одиссей» захватили пираты.

В Галактике существовало множество разновидностей пиратов. Одни пираты захватывали корабли, воровали их груз, а пассажиров и команду продавали трупокрадам. Другие называли себя каперами – они заключали контракт с правительством той или иной планеты, становились наемниками и патрулировали сектор космоса, контролируемый этой планетой. Третьи пираты специализировались на перехвате коммуникационных ракет – их называли «почтовыми». Захваченную почту они затем продавали тем, кому она предназначалась. Или тому, кто мог заплатить большую цену. Некоторые почтовые пираты занимались сбором космического мусора – поломанных, затерявшихся в космосе почтовых капсул (одну из таких Бэйли обнаружил давным-давно), а затем взимали с их адресатов плату за починку и доставку. Другие же рассматривали любую почту как объект для взимания дани; некоторые из них устраивали хитроумные схемы для перехватывания почты, и многие влиятельные кланы, включая Фарров, платили «дорожные сборы» за беспрепятственную пересылку коммуникационных капсул.

Пиратов можно классифицировать не только по их специализации, но и по их темпераменту. Среди них были практичные пираты-деляги, на все готовые ради денег, пираты-садисты, добивавшиеся неограниченной власти над другими, пираты-хулиганы, обуреваемые жаждой приключений и открытий.

Люди, захватившие «Одиссей», были одновременно почтовыми пиратами и «мусорщиками». Большую часть их добычи составляли грузы кораблей, которые были атакованы монстрами, обитавшими в Большой Расселины. Этим пиратам даже не приходилось захватывать корабли или сражаться с их командами: за них это делали гигантские пауки. Они просто делали короткие вылазки в туманности, чтобы там мародерствовать – грабить грузовые отделения погибших кораблей. Любой груз, хранящийся в металлических контейнерах, повреждали пауки и микробы, но деревянные ящики и стеклянные упаковки оставались нетронутыми.

Эти пираты подвергали себя смертельной опасности ради того, чтобы найти в облаке богатые трофеи: пластиковые баллоны с «улетом» с Офира или пряностями с Регула, бутылки виски, драгоценные камни со всех уголков Галактики – все те ценные вещи, которые могли перенести космический вакуум и воздействие микробов.

Когда пираты захватывали бесхозный корабль или его груз, они обрабатывали его струями кислорода, чтобы очистить от пауков и бактерий, затем буксировали награбленное добро в Порт Негодяев. Так назывался небольшой планетоид на орбите красного гиганта, расположенного неподалеку от Большой Расселины. Порт Негодяев служил излюбленным местом встречи всех отбросов общества, где любой подонок мог спрятаться от преследователей, а нечистоплотные дельцы покупали товары сомнительного происхождения, получая баснословные барыши.

Чернобородый, капитан пиратского корабля, захватившего «Одиссей», был хулиганом-романтиком, «мусорщиком» со стажем. Он отдал приказ своей команде высадиться на борту «Одиссея», пребывая в полной уверенности, что это еще один брошенный корабль, медленно дрейфующий со стороны облака. Когда выяснилось, что на борту находятся «сестры» Фарр, он выслушал бурю протестов от Захарии.

И это было большой ошибкой с ее стороны. Захария просто не имела права ни на кого кричать. Киска только что пристыковалась к «Одиссею» и ее баки были практически пусты. «Одиссей» был неуправляем, и сражаться на таком корабле или хотя бы скрыться бегством не представлялось возможным. Захарии следовало быть почтительной и вежливой. Возможно, даже смиренной и покорной. Ей нужно было кротко просить о помощи.

Чернобородый был человеком экспансивным, большим любителем еды и выпивки, а также хорошеньких женщин. Он был преступником, бродягой, не имел привязанностей и просто обожал путешествовать. Он мог, при обстоятельствах, будивших в нем романтические порывы, быть благородным. Признай Захария его хозяином положения и заговори с ним вежливо, он мог бы помочь провести на «Одиссее» необходимый ремонт и просто содрал бы за это непомерно высокую плату. Но Захария наорала на него, как на последнего сопляка и идиота, и это взбесило его.

Клона из «семьи» Фарр, стоявшую рядом с Чернобородым, звали Рыжая, и она была его первым помощником. Она была предательницей своего клана, порвавшей связи с «сестрами» и со Станцией. Как и многие предатели, она презирала всех тех, кто выбрал более традиционный путь.

Чернобородый сел за стол в кают-компании «Одиссея». Перед ним выстроились Захария с «сестрами». В углу комнаты, развалясь в кресле и закинув ноги на стол, сидела Рыжая. В ее руках был парализатор, который она нацелила на своих бывших подруг. Пока пираты обыскивали захваченный корабль, Чернобородый решил допросить пленных. Бэйли тем временем спрятался неподалеку, так, что его никто не видел, но сам он все слышал.

– Итак, куда вы направляетесь? – поинтересовался Чернобородый у Захарии и «сестер».

– Мы только что выбрались из Расселины. Чудом спаслись в схватке с пауками.

– Да-да. Но куда вы собирались? В том направлении, куда вы держали курс, нет ничего примечательного.

– Мы сбились с курса, – ответила Захария. – Наше навигационное оборудование вышло из строя.

Чернобородый посмотрел на нее сквозь прищуренные глаза.

– Понятно, Но если бы ваши навигационные приборы работали нормально, куда бы вы летели?

Захария плотно сжала губы, не желая отвечать.

– Мы встречали не так много Фарров в этом секторе, – медленно и задумчиво сказал Чернобородый. – Как ты думаешь, куда они собрались, Рыжая?

– Ну, сдается мне, Станция Фарров направила их куда-то в исследовательскую экспедицию. Корабль у них превосходный, из личного флота Майры. Может, они спешили проверить только что открытую «червоточину». Может быть, все намного серьезнее.

– Мы сбились с курса, – настойчиво повторила Захария. – Нас всех чуть не погубили пауки. Вы обязаны, по крайней мере, предложить нам помощь, а не брать нас в плен.

– А ты, по крайней мере, могла бы быть повежливее, – взревел Чернобородый, – Я вежливо задаю тебе простые вопросы, а ты держишь меня за дурачка. Мне это не нравится.

– А вы обращаетесь с нами, как с врагами, – парировала Захария. – И нам это тоже не нравится.

– Хм… Вы, Фарры, никогда мне не нравились. (К тебе, Рыжая, это не относится. Ты счастливое исключение). Но Майра может быть без ума от вас. Может быть, ваша экспедиция настолько важна, что за вас можно потребовать выкуп. Я человек терпеливый, не против немного и подождать. Вас я «заморожу», так что вы и вовсе не заметите, как время пролетит. Может быть, Майра заплатит за вас выкуп. Не получится – оттаю вас лет этак через …дцать, может, окажетесь посговорчивее, и все мне выложите. Посмотрим, что наступит скорее.

Итак, пираты отбуксировали «Одиссей» со всеми «сестрами» и Киской на борту в Порт Негодяев. Лента Мебиуса и ее способность изменять скорость времени позволили Бэйли не попасться на глаза пиратам, но это был очень утомительный и трудный процесс. Он убыстрял субъективное время, замедляя всех остальных вокруг себя, перебегал в новое убежище, затем отпускал регулятор, и весь мир оживал. Когда время текло нормально, он не выпускал из рук браслет, и в любой момент был готов ускориться до предела, чтобы скрыться от преследователей.

Порт Негодяев – малая планета, лишенная атмосферы, словно крысиными норами была изрыта тоннелями, соединяющими между собой многочисленные магазины, таверны, пивные и публичные дома. Со стороны казалось, что планетоид покрыт бородавками и прыщами. Какие-то предприимчивые пираты догадались починить не до конца доеденные пауками корабли, разместили их на поверхности планетоида и покрыли слоем цемента. Корпус огромного сухогруза стал куполом Бара «Флибустьер». Изысканно убранные каюты фламиаского круизного лайнера были превращены в номера процветающего борделя, где можно было найти мужчин и женщин на любой вкус.

Цилиндры для анабиоза когда-то были установлены на военно-транспортном корабле, зафрахтованном для переброски подкрепления в войска Лупино. Этот корабль был давно уже разобран, а в цилиндрах лежали «замороженные» пленники Чернобородого.

Ситуация, что и говорить, сложилась малоприятная, но «сестры» хоть лежали спокойно. То положение, в котором оказался Бэйли, было не столь безмятежным. Бэйли оставался незамеченным только благодаря ленте Мебиуса, которая практически останавливала все вокруг, а движения норбита делала настолько быстрыми, что никто не успевал его заметить.

Вскоре после того, как Бэйли оказался в логове пиратов, ему удалось пробраться в каюту Чернобородого и спрятаться у него в шкафу, чтобы подслушать их с Рыжей разговор.

– До Станции Фарров лететь не меньше десяти лет. Обратно – ненамного быстрее, – сказала Рыжая.

– Что правда, то правда. Ты знаешь это, и я знаю это, и эти «сестрички» знают, – неторопливо ответил ей низкий голос капитана. – Но, чует мое сердце, они спешат не меньше нашего. А что если разморозить их через годик-другой? Кто-нибудь из них обязательно проболтается, куда они там намылились. Будь я неладен, они неслись на всех парусах к новой «червоточине», которой пока нет на картах.

Как и всякий, чья жизнь была связана с космическими путешествиями, капитан всегда жаждал новой информации о «червоточинах». К его чести, эти знания нужны были ему не только для наживы, хотя любой новый факт о «червоточинах» мог сделать его богачом. Нет, его обуяла страсть к путешествиям, страстное желание увидеть новые места, новые зрелища, новые чудеса.

– Каккаб-Бир хорошо заплатит, чтобы узнать, куда ведет новая «червоточина», – мечтательно сказала Рыжая.

– Угу, и Лупино тоже, – Чернобородый расхохотался. – Давай запасемся чуточкой терпения.

Бэйли включил свой браслет и вышел из шкафа. Капитан откинулся в кресле, уставился в потолок – задумался о грандиозных перспективах. В отличие от Бэйли, ему спешить было некуда.

В порту Негодяев Бэйли вел странный, призрачный образ жизни. Постоянное использование браслета позволяло скрываться, но ценой постоянного страха и нервного напряжения. Он прятался по углам, перебегал из одного укромного места в другое. Постоянно в ожидании, что его поймают, Бэйли не мог позволить себе расслабиться и спал не больше часа подряд.

Ел он на бегу. Сначала он воровал еду на камбузе бара «Флибустьера», включая свою ленту Мебиуса и воруя еду прямо с тарелок, не обращая внимания на окаменевшего кока, стоявшего рядом. Затем, забившись в темный уголок, съедал все как можно скорее. Поскольку определить, где пища для «правшей», а где – для «левшей», он не мог, то хватал все подряд и часто ошибался. В таком случае его терзал голод, несмотря на полный желудок, и приходилось совершать, новые вылазки.

Однажды, прячась в кладовке камбуза, Бэйли услышал, как жалуется на кока поваренок, худющий мальчишка с большими черными глазами:

– Он вечно ругает меня, что я ворую еду с тарелок. Я ему говорю: «Не брал яз», а он мне: «А кто, по-твоему? Привидения? »

Пожалев кока и поваренка, Бэйли начал таскать по кусочку с тарелок пиратов в разных тавернах, отведав несметное количество новых блюд. Но и это обернулось неприятностями: один пират обвинил другого в краже его бифштекса. Последовала грандиозная драка и Бэйли вернулся к проверенному способу – отныне промышлял только на камбузе. Так что добыча пищи заставляла понервничать.

Бэйли знал, что он – единственная надежда на спасение «сестер». Ему страшно не нравилось, что на его плечи взвалилась такая ответственность. Он жалел, что не мог послать сообщение Гитане – он даже не знал, где она сейчас была и сможет ли снова прийти им на помощь.

День за днем бродил он по комнатам и коридорам, заставленным статуями – людьми, застывшими в нелепых позах за своими повседневными делами.

В баре «Флибустьер», например, рябой жулик сидел за грязным столом, держа в дюйме от приоткрытого рта картофельные чипсы. Смазливый юноша кокетливо улыбался клиенту, и его густо накрашенные тушью ресницы остановились, не успев сомкнуться в подмигивании. Рыжеволосая вышибала сомкнула мясистые пальцы на воротнике перепившего худосочного недоросля, и тот повис в воздухе, уже оторвавшись от стула, но еще не вылетев из-за стола.

Эти статуи двигались, но медленно, очень-очень медленно. Миловидному мальчику потребовалось минут пять, чтоб наконец закрыть и открыть свои глаза.

Побродив среди скульптур, Бэйли находил себе место, чтобы спрятаться: шкаф, кладовку, темный угол под столом или за шторой. Спрятавшись, он отпускал регулятор браслета. Неожиданно мир наполнялся звуками и движением: жулик с хрустом съедал чипсы, «смазливенький» целовал своего клиента, красномордая деваха вышвыривала возмутителя спокойствия. Мир оживал, но Бэйли не был его частью. Он был призраком, не соприкасавшимся е окружающим миром, застрявший между жизнью и смертью, не совсем настоящий, не вполне реальный.

За неимением других занятий, Бэйли просто бродил по пиратской колонии в поисках новых мест, где можно было спрятаться. Попутно, он многое узнавал о расположении зданий на планетоиде. Он нашел «Одиссей» в доке на окраине города. Чернобородый решил отремонтировать и продать корабль, и рабочие устанавливали новые антенны и навигационное оборудование взамен поврежденных пауками.

Бэйли это открытие и обнадежило, и расстроило. Если бы ему удалось освободить «сестер», сразу же по окончании ремонтных работ на «Одиссее» они смогли бы убежать. Но темница, в которую были заключены «сестры», находилась на другом конце поселения, и Бэйли не представлял, как шесть человек смогут пробраться по длинным тоннелям незамеченными.

В том же доке стоял и XF25. Киска была ошарашена, когда внезапно в ее кресле материализовался Бэйли.

– Ну как дела? – весело спросил он.

– Что?! Бэйли? Как ты здесь оказался? Чем сейчас занимаешься?

– В данный момент я поглядываю по сторонам, чтоб меня никто не заметил, – ответил он. – Мне нельзя здесь надолго засиживаться. – И он объяснил действие ленты Мебиуса.

– А-а-а, вот значит почему ты так классно стрелял! – сказала Киска. – Удобной вещичкой ты обзавелся.

Бэйли согласился, что вещь действительно удобная, и поинтересовался, что произошло с Киской после пленения пиратами.

– Они модернизируют XF25. Собираются немного отремонтировать его, установить на нем новое вооружение и продать Каккаб-Биру.

– Ну а тебя куда?

– Я остаюсь на корабле. У этих ребят процветает рабство.

– Звучит не очень приятно.

– Ну, я пыталась убедить Чернобородого, что ему просто необходим хороший истребитель и он должен оставить меня и XF25 на планетоиде, но он так не думает.

– А ты не можешь просто улететь отсюда?

– Могла бы – если бы ты снова подключил меня к приборам управления, вписал в расписание полетов и подделал подпись Чернобородого. Тогда мы бы смогли смыться отсюда. Проблема в том, что далеко нам не улететь – топлива мало:

– И мы не можем бросить «сестер», – сказал Бэйли. Ему не хотелось предавать друзей и, кроме того, он не знал, что будет без них делать.

– Мне кажется, – Киску не особо волновала судьба «сестер», – что на самом деле нам нужно угнать «Одиссей».

– Дай-ка мне обмозговать ситуацию, – сказал Бэйли. – Посмотрим, может, что придумаю.

Он немного подумал, затем задумался надолго, но сказать ему было все равно нечего. Он просто продолжал исследовать Порт Негодяев, в надежде, что план возникнет сам собой. Пока этого не произошло, он выискивал все новые места, где можно было вволю выспаться, не рискуя быть замеченным.

Всего в двух куполах от корабля, где стояли цилиндры для анабиоза (на задворках самого отдаленного района поселения), Бэйли нашел и прекрасную «спальню», и возможный выход из создавшегося положения. В этом уединенном куполе находилась пиратская почта, место, где перепродавались и выкупались коммуникационные капсулы.

Я не стану углубляться в подробности описания схем, которые пираты использовали для контактов с истинными адресатами почты и получения с них платы. Для этого я посоветовал бы вам обратиться к прекрасному справочнику – «Экономика галактического пиратства», написанному на Веге коллективом авторов местного университета. Я категорически против так называемых популярных энциклопедий (вроде «Величайшие пираты всех времен и народов»), где в ущерб академической точности излагаются непроверенные сенсационные материалы. Но сейчас это не суть важно. Что действительно важно, так это открытие Бэйли.

Каждый день шла маркировка коммуникационных капсул – на них наносили опознавательный специальный знак, чтобы другие пираты уже не покушались на них. Затем капсулы загружались в космический грузовик, который выводил их в открытый космос, и они направлялись по заданным маршрутам.

Порт Негодяев нельзя было назвать особенно чистым местом, так как пираты не склонны убирать за собой, но подсобки почты, прилегающие к ее шлюзовому отсеку, были захламлены чересчур, даже по пиратским стандартам. Коммуникационные капсулы, хозяев которых так и не удалось отыскать, были навалены там грудами, а космический мусор, накапливавшийся много поколений подряд, стал спрессовываться в археологические слои. В дальнем конце одной из таких кладовок, за несколькими коммуникационными капсулами – с флагами некогда могущественной, но давным-давно уже исчезнувшей с карт и людской памяти Империи – Бэйли обнаружил три прекрасно сохранившиеся спасательные шлюпки, украденные с борта какого-то корабля.

Он клубком свернулся в кресле одной из этих шлюпок и мирно отоспался, чувствуя себя в полной безопасности. Шлюпка стояла далеко от входа, и любой, решивший подойти к ней и заглянуть внутрь, неизбежно натолкнулся бы на какую-нибудь ракету или прочую железяку, и грохот разбудил бы Бэйли. Он спал много часов подряд, прекрасно отдохнул и чувствовал, что полон сил – чего с ним давно уже не бывало. Проснувшись, Бэйли понял, как он может спасти «сестер».

Норбит не стал ничего предпринимать сразу. Он снова и снова мысленно прокручивал свой план, рассматривая его под различными углами зрения и думая о том, как его можно было бы улучшить.

В один прекрасный день он решил проведать Чернобородого и застал его за бумагами – тот подписывал накладную на доставку ящика спорынного виски, своего любимого напитка. Это было как раз накануне дня святого Эльма, покровителя моряков. Пираты Порта Негодяев также почитали этого святого, и в его престольный день устраивали дикие попойки.

Спрятавшись в шкафу капитана, Бэйли прислушивался к его разговору с посыльным.

– Готовитесь ко дню святого Эльма? – поинтересовался посыльный.

– Это будет двойной праздник. Я отмечаю и день святого Эльма, и выгодную сделку с Каккаб-Биром.

Видимо, Чернобородый договорился о продаже XF25 Каккаб-Биру. И Киску завтра передадут новому владельцу.

Бэйли понял, что пришло время действовать. Он подождал, пока Чернобородый подпишет и отдаст посыльному накладную, затем нажал регулятор своего браслета. Из-под носа у застывших капитана и посыльного он стащил две бутылки виски, потом открыл папку посыльного и взял оттуда накладную с подписью капитана, а из стола Чернобородого взял два чистых бланка. Из аптеки, где продавались таблетки как для лечения, так и удовольствий, он украл упаковку снотворного. Затем приступил к работе.

Поздно вечером на столе Целозии, женщины, заведовавшей почтой, появилась бутылка спорынного виски с запиской от капитана, в которой тот благодарил ее за отличную работу и поздравлял с наступающим днем св. Эльма.

Из своего укрытия Бэйли стал наблюдать за Целозией. Обнаружив бутылку, Целозия, добрая душа, позвала к себе еще двух работавших на почте пиратов.

– Скорее всего, капитан перепутал меня с кем-то другим, кто на самом деле вкалывает от зари до зари. Ну да ладно, я на него не в обиде. Сегодня надо только загрузить эту шаланду посылками. Я думаю, немножко смазать горло благородным напитком перед работой нам не повредит. Кроме того, нам нужно получить благословение от святого Эльма, правильно?

– Ну, давай по двадцать капель – и работа плавней пойдет, – отозвался один работник.

– А нам на душе веселее станет, – поддакнул ему второй.

Бэйли услышал громкое бульканье – Целозия щедрой рукой разливала выпивку.

Сначала подняли тост за капитана, потом за себя, потом – «За эти чертовы посылки, будь они неладны». Вскоре все трое напились и весело заржали. Он подождал, пока они не навеселились вволю, почти охрипнув от смеха, затем громко захрапели. Когда Бэйли пошел за «сестрами», все трое спали беспробудным сном.

В помещении, где стояли цилиндры для анабиоза, никого не было. К чему лишние хлопоты – охранять замороженных людей? Убежать они никуда не могли. Бэйли запустил программу «размораживания» и вскоре «сестры» ожили.

Первой проснулась Джаз. Она села в своем цилиндре, протирая глаза и недоуменно глядя на Бэйли.

– Ты здесь! – воскликнула она, – А где ты был, когда нас захватил Чернобородый?

Он все рассказал о ленте Мебиуса, затем ему пришлось повторить свой рассказ для проснувшейся чуть погодя Розы, потом еще по разу – для Лилии и Незабудки. Когда проснулись Лаванда и Маргаритка, он заставил их подождать, пока не проснулась Захария, и только после этого поведал им о волшебном браслете. У «сестер» было много вопросов к Бэйли, но даже узнав о ленте Мебиуса, они не стали меньше уважать норбита. Напротив, он вырос в их глазах и заслуживал еще большего уважения.

– Гитана была права, – сказала Джаз. – У тебя много скрытых талантов.

Бэйли нетерпеливо кивнул. Он был рад услышать комплимент, но взволнован тем, что «сестры» просыпались слишком медленно.

– Нам надо торопиться, – сказал он. – Сейчас все выпивают – кто в баре, кто дома. Отмечают день святого Эльма. Когда я сюда шел, коридоры были пусты. Если нам улыбнется удача, они еще долго останутся пустыми.

Удача, которая редко отворачивалась от Бэйли, и на этот раз осталась верна ему. Они без приключений добрались до почты, и Бэйли изложил свой план.

В их распоряжении были три небольшие спасательные шлюпки, в которых могло разместиться по два человека. «Сестры» должны были погрузить спасательные средства на ракету, выводящую их в космос, затем спрятать все это среди коммуникационных капсул. Не выключая погрузочного оборудования, они должны сесть в шлюпки, а Бэйли закроет их снаружи. Команда грузовика не должна заметить шлюпки среди множества коммуникационных капсул, и «сестры» окажутся в открытом космосе.

Захария нахмурилась.

– Ты берешь в расчет только шестерых из нас. И в лучшем случае, мы оказываемся в космосе, дрейфуя в этих скорлупках, в которых и трех дней не продержишься.

– Маргаритка останется со мной, – ответил Бэйли. – Мы проберемся на борт «Одиссея» и угоним его. А с вами рядом будет Киска. Она пошлет нам сигнал, чтобы мы смогли вас подобрать.

«Сестры» засомневались. Они не доверяли Киске. Они с большим подозрением рассматривали спасательные шлюпки, подвергая сомнению их прочность. Они что-то бормотали себе под нос про безумные планы сумасшедшего норбита, и Бэйли предложил им вернуться в «морозильные» цилиндры, где они могли спокойно лежать и дожидаться прихода Чернобородого. В конце концов, после ожесточенных споров, все согласились с планом Бэйли. Затем все принялись его реализовывать. «Сестры» старались работать как можно быстрее и тише (получилось очень быстро, но не менее шумно), и наконец они погрузили шлюпки и капсулы на грузовой корабль.

Пока они работали, Бэйли ускорился до предела и побежал на «Одиссей», чтобы принести оттуда скафандры «сестер», чтобы те чувствовали себя в безопасности, даже не особо доверяя прочности шлюпок. Поскольку за раз он мог унести только два скафандра, ему пришлось сделать три ходки. Возвращаясь на почту в третий раз, он то и дело останавливался отдышаться и удивлялся, сколько несчастий на него обрушилось из-за этих бестолковых женщин.

К этому времени Джаз выяснила, как включить погрузочное оборудование, которое автоматически переносило исходящую почту, сложенную в определенном месте, на борт грузовика. Не выключая автопогрузчик, Бэйли аккуратно закрыл «сестер» в их спасательных шлюпках (причем, когда он закрывал люк за Лилией, она не прекращала бубнить что-то про идиотские норбитские задумки). Почувствовав некоторое облегчение, Бэйли с Маргариткой побежали на другой конец поселения.

Позаимствовав из шкафчика одного из рабочих почты его спецовку (весь в заплатах халат трудноопределимого цвета), Маргаритка надела его поверх своего летного комбинезона и решительно зашагала по коридорам. По местному времени было раннее утро, и немногие пираты, попадавшиеся им на глаза, еще не отошли от последствий продолжавшейся всю ночь грандиозной попойки.

Неподалеку от бара «Флибустьер» Бэйли и Маргаритка натолкнулись на группу женщин, которые орали песни пьяными голосами и били в барабаны. Высокая рыжая девица – Бэйли узнал в ней вышибалу из бара – решила, что Маргаритка хочет присоседиться к их компании.

– Эй, милашка, куда путь держишь? Бросай этого слизняка и пошли с нами. Мы идем в гости к Чернобородому. – Вышибала схватила своей ручищей Маргаритку за плечо и развернула се, чтобы она пошла с ними. – Ты должна веселиться, а кто умеет делать это лучше меня?

– Я не могу, правда, – сказала Маргаритка. – Мне действительно нужно идти, – но вышибала крепко вцепилась в нее. Хотела того Маргаритка или нет, она направлялась к Чернобородому.

Бэйли пристроился в хвост группы, отчаянно размышляя о том, как ему освободить Маргаритку. Он поравнялся с одной из барабанщиц, которые только что завершили исполнение неприличной оды в честь святого Эльма.

– Послушай, – сказал Бэйли. – Попробуй сыграть вот этот ритм, – и он намурлыкал мотив музыки трансеров.

– Хм, легко запоминается, – ответила барабанщица и принялась выстукивать этот ритм. Бэйли подпевал как мог, и вскоре эту песню подхватили все барабанщицы. Эта музыка была прилипчивой, и вскоре ее мурлыкал не один Бэйли. По коридору эхом разносился ритм музыки трансеров.

Они уже подошли к дому Чернобородого, когда вышибала отпустила Маргаритку и пустилась в пляс. Бэйли схватил Маргаритку за руку, оттащил ее в сторону и повел по коридору в обратную сторону. Она самозабвенно танцевала на ходу, но когда ритм стих вдали, она остановилась и растерянно заморгала.

– Пошли, – подтолкнул ее Бэйли, – нам надо пробраться на борт «Одиссея».

Бэйли казалось, что в док они шли очень долго. Он уже привык манипулировать временем, и все действия в нормальном темпе казались ему чрезвычайно затянутыми. Наконец они пришли на верфь.

Корабль был пуст – работы по его починке только что завершились. Оставив Маргаритку на мостике проверять готовность всех систем, Бэйли включил браслет и побежал к Киске советоваться относительно ее роли во всем плане.

– Ты говоришь, они на это согласились? – переспросила Киска. – Мне кажется, это какой-то идиотский проект.

– Теперь уже слишком поздно, – ответил Бэйли, которому стала надоедать такая назойливая критика. – Если тебе больше по нраву отправиться на службу в Каккаб-Бир, я тебя не держу. Но если ты хочешь лететь с нами, то я сейчас же побегу и впишу тебя в список кораблей, вылет которых разрешен сегодня.

Затем Бэйли бросился бежать по коридору мимо застывших пиратов и вскоре уже вернулся на почту, где только что очухавшаяся Целозия с ужасом обнаружила, что к ней пришел капитан грузовика. Бэйли спрятался в шкафчике для спецовок, оставив дверцу приоткрытой, чтобы хорошо слышать все разговоры в помещении.

– Загружен и готов к полету? – спросил капитан грузовика.

Протирая глаза, Целозия пялилась то на капитана, то на жужжащее погрузочное оборудование.

– Конечно, – промямлила она. – Сам видишь.

Ее разум настолько помутился от спорынного виски, что она готова была с радостью принять любое счастливое стечение обстоятельств, не задумываясь о причинах. Каким-то образом капсулы оказались погружены. Должно быть, рабочие умудрились сделать это перед тем, как вырубиться окончательно. У люка шлюзового отсека капсул не было, а ничего больше Целозию не интересовало – к полету все готово.

Капитан грузовика уже закрывал люк шлюза, когда Бэйли замедлил время и рванул обратно на судоверфь. Попутно он заскочил в кабинет начальника службы полетов и не выключая браслет, вписал XF25 и «Одиссей» в список кораблей, вылетающих утром. Вдобавок он подделал подпись Чернобородого, старательно перерисовав ее с накладной. Затем понесся к «Одиссею».

– Полетели! – крикнул он Маргаритке, возвращаясь в привычное время и запрыгивая в кресло второго пилота. И они полетели.

Несколько следующих часов показались Бэйли сущим мучением. Взлет прошел гладко, только Маргаритка постоянно волновалась, что спасательные шлюпки могут пропасть и беспокоилась за своих «сестер». Бэйли тоже был не на шутку встревожен. Он чувствовал на себе огромную ответственность и не ощущал себя героем. Лишь один раз его настроение ненадолго поднялось – когда мимо них пронеслась Киска.

Пираты и торговцы всех мастей прилетали и улетали, и Бэйли боялся, что в любую минуту кто-нибудь остановит их, или обратится с вопросом по радио. Но, похоже, никому не было дела до маленького корабля, вылетающего из Порта Негодяев.

Отлетев от планетоида, они связались с Киской на условленной частоте, затем подобрали спасательные шлюпки и извлекли из них «сестер», все еще ворчавших и охавших, но довольных, что сбежали из Порта Негодяев. Две шлюпки «дали течь», и Бэйли обрадовался, что не поленился принести скафандры для всех «сестер».

Захария выступила с трогательной речью, в которой поблагодарила Бэйли за изобретательность и храбрость, а Киску – за преданность. «Червоточина», к которой они направлялись, оставалась безымянной, сказала она, и как капитан экспедиции, которая первой нырнет в нее, она чувствовала за собой право присвоить ей имя.

– Скорпион-596, отныне и во веки веков, будет известна как Побег Бэйли Белдона, – торжественно завершила она, и все «сестры» бурно выразили свое одобрение.

– Спасибо, – пробормотал Бэйли, потупив взор. Наконец, выслушав море поздравлений и благодарностей, он пошел в свою каюту, лег на маленькую койку и, впервые за много дней, выспался в комфортных условиях. Когда «Одиссей» проходил сквозь «червоточину», Бэйли Белдону приснилась паутина золотых линий – сон, который казался до боли знакомым.

Пока Бэйли спал, а «сестры» праздновали свой побег, Чернобородый в своей каюте метал громы и молнии. Он был в отвратительном расположении духа: его вечеринку прервала ватага пьяных женщин, во всю глотку оравших песни трансеров. До сих пор этот навязчивый ритм постоянно вертелся в его голове. Затем он обнаружил, что его пленники исчезли, и начал задавать вопросы, ответы на которые мог дать только Бэйли.

– Но как они могли смыться? – взревел он, и от его мощного голоса завибрировали стены. – Как они сами себя разморозили и угнали свой корабль? Как это могло произойти?

Он повернулся к Рыжей, которая развалясь сидела в кресле. Капитан был величествен в своем гневе – его черные глаза сверкали, борода была похожа на океанские волны. Но Рыжая не раз видела это раньше.

Она спокойно пожала плечами.

– «Одиссей» был включен в списки убывающих кораблей, с твоей подписью. Никто не задавал лишних вопросов.

– Когда они улетели?

– Двенадцать часов, назад. Мы обнаружили это лишь сегодня утром, когда ремонтники пришли на работу в док. Это мое предположение, но скорее всего они направились в Скорпион-596, – сказала Рыжая. – Учитывая время их отлета, мы не успеем их перехватить до входа в «червоточину».

– Не успеем до входа – поймаем потом, – медленно сказал Чернобородый.

– Никто не знает, куда ведет эта «червоточина», – так же задумчиво ответила Рыжая.

– Я подозреваю, что эти сестрички знают, – капитан самодовольно улыбнулся. – Помнишь тот лупиносский боевой крейсер, что я вытащил из облака? Он полностью отремонтирован. Я собирался продать его Каккаб-Биру, но передумал. Собирай команду, и мы посмотрим, кто не прочь пуститься в небольшое приключение.