В тиши мечети аль-Бахлаван, затерявшейся среди равнин Огайостана, Глухой Мулла прочитал, что, выбросившись из отеля «Маркиз Марриот», что на Манхэттене, покончил жизнь самоубийством очередной почтальон.

Значит, Фарук Шаззам потерпел неудачу и убит тайными агентами США, а его задача осталась невыполненной. Более того, получается, что «Посланники Мохаммеда» потеряли еще одного бойца, мечтавшего стать мучеником.

А Абир Гхула осталась жива.

Что же делать? Отправить нового посланца? Или не надо? Для такого рода миссий они и предназначались, но после того, как ФБР предприняло облаву, оставшиеся были наперечет. К тому же двое из них – Юсеф и Джихад Джонс – необходимы на следующем этапе.

Он нажал кнопку вызова. Проклятие, звон в ушах никак не проходил.

Появился Саргон.

– Фарука больше нет, а лицемерка жива, – нараспев произнес Глухой Мулла.

– Ее часы сочтены, – отозвался вошедший.

– Так же, как и твои.

– Слушаю и повинуюсь.

И, не говоря больше ни слова, Саргон Непогрешимый покинул комнату, чтобы больше туда не возвращаться.

Ибо его обязанностью было подготовить «Меч Аллаха» к запуску.

Глядя на электронные минареты на своем терминале, Глухой Мулла начал продумывать коммюнике, после которого безбожники поймут, что кара Аллаха близка.

Джихад Джонс гнал по шоссе учебную ракету, а Юсеф Гамаль смотрел на спидометр.

– Когда наконец настанет моя очередь вести учебную ракету? – спросил он.

– Когда надо, – ответил египтянин.

– Почему ты всегда разговариваешь со мной таким тоном?

– Потому что ты всегда меня раздражаешь.

– Я хочу есть, – внезапно заявил Юсеф.

– Я тоже, – отозвался Джихад.

– В двух милях отсюда есть рыбный ресторан. Поскольку я могу в любой момент умереть, мне хотелось бы перед смертью поесть рыбы.

– Я сам не прочь попробовать креветок.

– Я не ем ракообразных, – ответил Юсеф. – Я принадлежу к школе «ханафи». Нам нельзя есть ракообразных.

– Я предпочитаю учение «шафейи». Для нас ракообразные – это халалъ. Мы их едим и говорим: Аль-хамдулиллах!

– Вот, а все твое учение! – хмыкнул Юсеф, когда Джихад с трудом развернул большой серебристый автобус.

– Евреям тоже нельзя есть ракообразных, – помолчав, отозвался Джихад.

– Я-то тут при чем? – раздраженно выпалил Юсеф, всей душой желая, чтобы этот сын крестоносца перестал наконец его оскорблять.

– Я просто указываю на общеизвестный факт. Евреи не едят ракообразных. И ты не ешь. Возможно, здесь есть какая-то связь. Я, конечно, не знаю, не могу сказать. Я просто размышляю вслух.

– Размышляй лучше про себя, – отозвался Гамаль. – Я думаю о другом.

– И о чем же?

– Если мы должны пилотировать ракету под названием «Меч Аллаха», то почему же Саргон заставляет нас тренироваться на обычном автобусе? Автобус ездит на колесах. А ракета мчится по воздуху.

– Не сомневайся, на то есть важная причина.

– Ясное дело, есть. Просто я пытаюсь понять, в чем она состоит.

– По правде говоря, я тоже, – откликнулся Джихад Джонс и затормозил у рыбного ресторана.

Юсеф взял с собой сотовый телефон. Саргон-Перс предупреждал, что аппарат всегда нужно носить при себе – на случай, если поступит срочный вызов.

Не успели Юсеф с Джихадом войти в ресторан, как по шоссе в направлении мечети аль-Бахлаван проследовал конвой из служебных машин ФБР и бронемашин.

Но правоверные этого не заметили.