— Сегодня нам стоит выбраться куда-нибудь поужинать, — сказал Марк. — Давай встанем, оденемся и сбежим отсюда ненадолго. Нужно сменить обстановку…
Мелани подняла голову с подушки и улыбнулась в ответ.
— Ладно, милый, но что-то я сомневаюсь, что ты хочешь увидеть меня одетой прямо сейчас…
Он взглянул в ее небесно-голубые глаза, сводившие его с ума. Черт побери, он просто не мог приказать ей прекратить мучить и порабощать его. Он становился зависимым от ее прекрасного тела и от нее самой, и это пугало его…
Была среда. Они валялись в постели после полуденного сна. Утро у них прошло довольно бурно. Молодые люди отправились на заре купаться, не утруждая себя поисками купальных костюмов. Благо, их никто не мог увидеть. Ни одна душа не узнала, чем они занимались в воде, потом на мокром песке и, наконец, в гамаке, неожиданно позволившем молодым людям совершить ряд полезных открытий.
Марк судорожно сглотнул, вспомнив, что делал с Мелани в гамаке накануне ночью, — как взял шелковый шарф и привязал ее руки к веревке над головой. Ему никогда не доводилось заниматься чем-нибудь подобным. И ей, разумеется, тоже. Это было нечто из области фантазий. Он не обращался с ней грубо, не причинял боли, просто осознание ее беззащитности и полной покорности вызывало неожиданно сильный прилив желания.
Какое потрясающее зрелище представляла собой молодая женщина, распростертая в своей безупречной наготе, залитая мягким лунным светом… Марк был совершенно вне себя. И Мелани эта игра тоже довела почти до безумия. Они долго занимались любовью, будучи не в состоянии прекратить эту сладостную пытку…
А теперь он не мог остановить Мелани, ощущая ее волнующие губы, горячий язык, тепло влажного рта, вбирающего в себя его твердое мужское естество. И застонал, почувствовав, что находится на грани ошеломительного финала. Но любовница внезапно сама прервала сказочные ласки, оставив его балансировать на краю чувственной пропасти.
— Что-нибудь не так, дорогой? — спросила она, доставая для него презерватив из упаковки внушительных размеров.
— Ты жестока, тебе говорили об этом? — Он горестно улыбнулся.
— Зато теперь ты знаешь, каково мне было прошлой ночью! — лукаво возразила Мелани. — Какое счастье, что мои духи действуют на насекомых как репелленты, иначе я была бы вся покрыта следами их укусов…
— Вместо этого на тебе укусы другого рода.
— Ты — чудовище!
— Тебе это нравится.
— А тебе нравится то, что я сейчас делаю. Так что лежи и не разговаривай. Просто наслаждайся…
У Марка перехватило дыхание, когда она вдруг уселась на него и, закинув руки за голову, сделала первые ритмичные движения.
Он сжал ей бедра и начал в исступлении раскачивать ее на себе, заставляя двигаться вверх-вниз. Они финишировали одновременно, выгнув спины, их тела дико содрогались в едином порыве.
— О, Марк! — воскликнула она, пряча лицо у него на груди, в то время как волны сладостных сокращений все еще продолжались в ней.
Он крепко прижимал ее к себе, пока она не затихла, хотя оргазм возвращался, пробегая дрожью по ее телу.
Это уже чересчур, снова подумал он. Все заходит слишком далеко…
— Мне нужно в ванную, — сказал он немного резко.
— О нет, не оставляй меня! — попросила она, прильнув к нему и обвивая его, как лиана.
— Извини. Но мне нужно… — Он в одну секунду вышел из нее и покинул ложе любви. Пошатываясь, пересек комнату и направился в ванную. Закрыв за собой дверь, прислонился к ней, чтобы перевести дыхание, и затем шагнул к унитазу. Уже собравшись освободить уставшего друга от розовой защитной пленки, он в ужасе остановился.
— Вот это да!
За годы многолетней практики у него еще ни разу не рвался презерватив. До этого самого дня…
С упавшим сердцем Марк осмотрел разрыв и обнаружил, что дело обстояло хуже некуда. Проклятая резинка лопнула как раз на самом конце!
Он тотчас же вспомнил о Мелани и словно воочию увидел, как миллионы маленьких нетерпеливых головастиков несутся сквозь шейку матки прямо в ее теплое надежное убежище и плавают там с большим рвением, чем олимпийская сборная по водному поло, надеясь забить победный гол.
Имелись ли у них шансы сделать это? — спросил он себя, вызывая в памяти день, когда Мелани проговорилась насчет месячных. Кажется, это было недели две назад, в воскресенье. Значит, все должно случиться на днях…
Произведя в уме несложные арифметические подсчеты, Марк пришел к неутешительному выводу. Если Мелани была нормальной женщиной с обычным циклом, то у нее сейчас должен быть самый благоприятный для зачатия период.
Он тяжело опустился на край ванны. Похоже, ему предстоит стать отцом!
Голова шла кругом. В животе тоже все сжалось от неприятного предчувствия. Да она просто убьет его, стоит только рассказать, что произошло!
И голос элементарной мужской логики посоветовал ему не говорить партнерше о происшедшем. Теперь ведь уже ничего не изменишь. К тому же этого вообще могло и не получиться. Может, время вовсе и не подходящее. А даже если и так — есть пары, которые годами пытаются завести ребенка, просчитывая время овуляции до минуты, и все равно женщина не может забеременеть. Не стоит пока забивать себе голову.
Ну а если Мелани все-таки подзалетела, что тогда? А вот с этим будешь разбираться уже дома, Марк, сказал он сам себе.
Она лежала там, где ее оставил любовник, и прислушивалась к шуму воды, доносившемуся из ванной. Ей самой не мешало бы принять душ. Но стыдно было подойти к Марку, поскольку вела она себя только что как мартовская кошка. Как это характерно для нее самой и как унизительно!
Он был прав, предлагая заняться чем-нибудь еще, кроме секса.
Мелани вздохнула. Если бы он не был так искусен в постели! И не знал, что надо делать, чтобы возбудить ее до крайности! И если бы не обращался с ней так, как сейчас…
Раньше ей казалось, что в спальне командует она — именно так и было с Джоем. В этот раз тоже все шло по ее сценарию. Но внезапно Марк увел ситуацию из-под ее контроля, снова превратив свою госпожу и повелительницу в добровольную наложницу. Впрочем, так получалось всякий раз, когда они занимались любовью.
Лицо Мелани зарделось, когда в ее памяти всплыла эта сцена в гамаке. Каким же безумием с ее стороны было позволить ему связать себя! Но, с другой стороны, это так изысканно щекотало нервы… И никакого страха — только беспредельное возбуждение.
Это было восхитительной эротической игрой. Так же, как и весь их совместный отпуск. Только вот почему она постоянно об этом забывала?
Все, хватит, подумала Мелани. С этого момента надо будет твердо придерживаться установленных правил. И с глупой мечтой — видеться потом с Марком хоть иногда — следует расстаться. Так дело не пойдет. Собственный опыт подсказывает: подобное желание является предупреждением, что она собирается влюбиться. Но упаси ее Бог повторять старые ошибки!
Мелани лежала, прикрывшись простыней, и ощущала, что она вполне овладела собой. Марк появился в дверях ванной, откуда повеяло терпким запахом экзотического геля для душа. Он вытирал темные волосы широким махровым полотенцем, в то время как еще одно, такое же, было небрежно обернуто вокруг его бедер.
Вот это да, подумала молодая женщина, скользя жадным взглядом по его телу. Он был действительно великолепен — особенно теперь, когда щеголял ровным загаром без единой светлой полоски. Она любила его стройную фигуру, широкие, бронзовые от загара плечи…
— Пора вставать, дорогая, — сказал он, повесив полотенце на плечи и проводя рукой по волосам, чтобы убрать их со лба. — Уже пять часов. Я хочу уйти отсюда к шести.
— Отлично. Я только ждала, пока ты выйдешь из ванной, — ответила Мелани, но, спустив ноги с кровати и сев, вдруг замешкалась. Ей было нечего на себя накинуть. Вся одежда находилась в гардеробе, а до него идти дальше, чем до ванной.
Конечно, глупо смущаться наготы в присутствии Марка. Он же видел и изучил все ее тело. Действительно, это просто нелепо — и все же ей было не по себе.
Собравшись с духом, Мелани откинула простыню, которую прижимала к груди, и встала. Слегка вздрагивая, направилась к ванной. Нет, ну надо же — как ей все-таки не по себе! Еще одним обстоятельством, немного смущавшим ее, являлось постоянное ощущение влажности от желания. Правда, Марк не имел ничего против. И, с улыбкой одобряя ее постоянную готовность заниматься любовью, признавался даже, что это его безумно заводит.
Добравшись до душа, Мелани встала под упругие струи и принялась энергично растираться губкой. Под конец включила прохладную воду в надежде успокоить свое разгоряченное тело, а заодно и воображение. Тогда, надеялась она, удастся сохранить самообладание и не броситься вновь Марку на шею, едва выйдя отсюда. Им действительно стоило заняться чем-нибудь еще, кроме секса…
Однако, перебирая свой гардероб, Мелани обнаружила, что ничего сколько-нибудь прилично-скромного там найти не удастся. Как бы ей хотелось сейчас иметь под рукой один из своих строгих элегантных костюмов, которые превращали ее в недоступную, уверенную в себе леди…
Три вечерних туалета, которые она купила специально для медового месяца, были чересчур соблазнительными и провоцирующими. Какой же из них ей выбрать? — думала она. Маленькое черное платье с бретельками? Ни в коем случае! Оно слишком короткое, с открытой спиной и вызывающе обтягивает тело.
А может, вот это из шелка, голубое и длинное? В нем ведь она выглядит как сказочная принцесса. Но нет, ткань лифа такая тонкая, что сквозь нее будут четко вырисовываться соски, постоянно напряженные в присутствии Марка.
Значит, остается последний наряд — выполненный в восточном стиле брючный костюм из легкой ткани. Тоже далеко не самый скромный, но хотя бы включающий в себя нечто вроде бюстгальтера. Этот комплект воплощал в себе давнюю фантазию Мелани — выглядеть, подобно наложнице из гарема. Она надела полупрозрачные брюки цвета изумруда. Грудь едва прикрыл корсет, расшитый зеленым и золотым бисером. Он был скроен таким образом, что мог даже самый незаметный бюст превратить в нечто выдающееся. А так как грудь у его владелицы была далеко не маленькая, то зрелище получалось весьма впечатляющее.
Одевшись и подкрасив губы, Мелани взглянула на себя в огромное зеркало, висящее в гардеробной. Кажется, она никогда еще не выглядела столь соблазнительно! Волосы собраны, но не так, как обычно, в строгий французский пучок. Она небрежно заколола их, подняв наверх, оставив свободными несколько прядок разной длины, которые нежно обрамляли лицо. Длинные золотые с изумрудами серьги позвякивали при каждом шаге. Только сможет ли она вообще ходить, подумала Мелани, застегивая на щиколотках золотые босоножки на высоченных каблуках, купленные специально под этот наряд.
— Дорогая, уже шестой час, — позвал ее Марк.
Она накинула на плечи газовый шарф и вышла к своему повелителю, не в силах совладать с дрожью — не то возбуждения, не то мрачного предчувствия.
Он расположился на террасе, любуясь открывающимся видом и думая о том, что это место действительно сказочное. И тут в дверях появилась его женщина, похожая на одну из героинь Шахерезады.
— Что ж, превосходно! — произнес он задумчиво. — Этот наряд в состоянии направить любого представителя сексуальных меньшинств на путь истинный.
Она виновато улыбнулась.
— Видишь ли, я не привезла с собой никакой одежды, в которой можно появиться в приличном обществе.
— Понятно, — сухо ответил мистер Гирр.
До сегодняшней неприятности с презервативом его вполне устраивали их взаимоотношения, которые в дальнейшем, как и было договорено, не должны иметь продолжения. Теперь же все внезапно изменилось. Он смотрел на нее, видел потрясающе соблазнительную любовницу, но думал о том, что она, возможно, беременна. И это обстоятельство могло обернуться в будущем угрозой его независимости.
Марк по-прежнему сильно желал ее. Надо быть трупом, чтобы не мечтать о такой женщине. Просто сейчас его мысли приобрели другое направление. Он лихорадочно размышлял, сообщать ли все-таки ей о том, что произошло? Еще не поздно выпить спасительную противозачаточную таблетку. Кроме того, на острове должен быть врач, который смог бы помочь.
Однако он тут же отогнал эту мысль. Чтобы его еще не родившегося ребенка исторгали из ее тела? Да ни за что! Положим, ему трудно представить себя в роли отца. Зато Мелани мечтает стать матерью. И пусть уж лучше малыш будет от него, нежели от неизвестного донора.
Он встал, подхватил Мелани на руки и, выйдя в открытую дверь террасы, понес ее к лодке. Обхватив его за шею, она ласково попросила:
— Отпусти меня сейчас же!
— И не подумаю, — ответил он, прижимая ее к себе еще крепче.
Молодая женщина была легче перышка и выглядела сейчас беззащитной. И Марку вдруг захотелось нести ее вот так на руках до конца жизни. У кромки воды он осторожно поставил ее на ноги и, осененный новым для него чувством, отступил на шаг. Затем обвел ее внимательным взглядом и попытался представить, как округлится это роскошное тело, когда под сердцем Мелани будет уютно спрятан его ребенок… Теперь он был совершенно уверен в том, что хочет стать отцом больше всего на свете. Правда, есть одна проблема: эта женщина не любит его, а использует, как машину для наслаждения, и намеревается бросить по истечении десяти дней… Нет, надо подождать. Он ничего ей пока не скажет, а там будь что будет!
— Ну и где мы собираемся провести вечер? — спросила она, устраиваясь на сиденье.
— Ресторан «Тропикана». Это, как меня заверяли, самое романтическое заведение на острове.
— Только не позволяй мне напиваться. А то ты сотворишь со мной потом неизвестно что.
— Милая, мне не нужно спаивать тебя, чтобы получить то, что нужно. Именно это мне в тебе и нравится.
О да, Мелани и не сомневалась. Мужчины вообще любят раскованных женщин. При мысли о том, что он, возможно, считает ее дамой легкого поведения, ей стало не по себе. Но она ведь порой действительно вела себя с ним как настоящая шлюха! По крайней мере, так бы сказала ее мать, узнав, как ее дочь проводит здесь время.
— Ты что-то притихла, — забеспокоился Марк.
— Просто задумалась.
— Слишком серьезный мыслительный процесс не пойдет тебе на пользу.
— Неужели? И что ты посоветуешь делать вместо этого?
— Болтать. Ну и слегка выпивать тоже не помешает.
— Негодяй! Ты хочешь выведать мои секреты!
— А есть что выведывать?
— У всех имеются тайны…
— У меня нет. Мне не надо скрывать от окружающих что-либо. Я весь тут перед ними. А ты могла бы сказать о себе то же самое?