— Ну, что скажешь? — произнес Реймонд, ожидая, что Жаклин буквально захлебнется от восторга.

Близился вечер, и они осматривали уже пятый особняк в самом дорогом пригороде — Ла Джолле. Но только этот был пустым и готовым немедленно принять хозяев. Двухэтажный особняк с шестью спальнями и гаражом на четыре машины был выстроен в расчете на людей с капиталом не меньше пятидесяти миллионов долларов.

— Ну что же ты? — нетерпеливо спросил Реймонд, когда Жаклин не ответила.

Они стояли посреди гостиной колоссальных размеров, выходящей окнами на просторный бассейн, окруженный пальмами и цветущими апельсиновыми деревьями. Дальше и немного правее располагался теннисный корт, а слева сад.

Из окон на противоположной стороне открывался вид на океан. Небольшая частная пристань была пуста, но Реймонд не сомневался, что вскоре Жаклин захочет одну из тех чудо-яхт, что украшали соседние причалы.

К его несказанному удивлению, Жаклин слегка нахмурилась, поколебалась и ответила:

— Не знаю, что и сказать. Он… слишком огромный. Не думаю, что мне бы хотелось иметь такой большой дом.

Реймонд не мог поверить своим ушам. Место настоящий рай для хищниц вроде Жаклин. Самый престижный, самый дорогой пригород. Здесь есть все, что только можно пожелать. И даже больше. Конечно, от города далековато, но он может позволить себе тратить на дорогу сорок минут вместо обычных трех.

— Я хочу настоящий дом для большой семьи, Рей, — продолжала Жаклин, — а не показной особняк для окружающих.

Реймонд безмолвно взирал на нее, пораженный до глубины души. Такие слова, и от женщины, вышедшей за него ради его денег! Что-то тут не так. Что за игру она затеяла на этот раз?

— Да, но мы можем устраивать тут отличные приемы, — заявил Реймонд, обводя рукой гостиную.

Жаклин удивленно взглянула на него.

— Но мне казалось, что ты не очень-то озабочен приемами. Я думала, ты хочешь семейной жизни, не светской.

— Да, хочу, — продолжал настаивать Реймонд. — Но это не значит, что мне не захочется когда-нибудь пригласить гостей. А если тебя беспокоит цена, так не думай о ней. Я могу себе это позволить.

— Что?.. А, да-да, конечно, я уверена, что можешь, но дело совсем не в этом. Можно, я скажу прямо?

— Ну разумеется.

— Мне очень жаль, Рей, но это место мне не нравится. Оно слишком уж с большими претензиями и совсем не подходит тебе.

— Не подходит?

— Да, ты терпеть не можешь всякой показухи. Да, ты богат, но никогда не похваляешься своими деньгами. Даже твои нынешние апартаменты, они просто изумительны, но совсем не претенциозны. Готова поспорить, ты купил их ради удобного расположения, а не ради чего-то другого.

Она попала не в бровь, а в глаз. Вообще-то он терпеть не мог тратить время на дорогу в офис и обратно. Перед тем как купить свою нынешнюю квартиру, он жил в Чула Висте и просто с ума сходил от раздражения, торча в пробках утром и вечером.

— Я могу понять, что тебе хочется иметь хороший, добротный дом, — продолжала Жаклин. — Но это не дом, Рей. Это просто невероятно дорогое обрамление для человека, который непременно желает жить в таком вызывающе престижном месте. Возможно, тебе бы стоило рассказать о нем Вудроу. Ему особняк вполне подойдет.

— Ты не любишь Вудроу, правда?

— О, что было раньше, яйцо или курица? — возразила Жаклин. — Я не понравилась ему с первого взгляда. Знаешь, не так-то просто любить того, кто постоянно относится к тебе неуважительно.

Реймонд встревожился.

— Неужели Вудроу открыто проявлял свое неуважение? — Так он и знал, что должен был сам встретить кузена сегодня утром, а вместо того проторчал в чертовом душе!

— Нет-нет, я бы так не сказала, — неохотно ответила она. — Он достаточно умен, чтобы не быть откровенно грубым. Но я все равно постоянно чувствую его неодобрение. Он считает, что я интересуюсь только твоими деньгами.

Реймонд облегченно вздохнул. Значит, Вудроу все же внял его просьбе.

— Он просто сейчас не лучшим образом относится ко всем женщинам подряд. Такой уж у него трудный период.

— Пожалуйста, не оправдывай его, — поморщилась Жаклин.

— Я не оправдываю, просто пытаюсь объяснить, в чем причины такого его поведения. Бывшая жена ужасно обошлась с ним. Тратила его деньги, как воду лила между пальцев, пока они были женаты, наотрез отказалась иметь детей, потом, во время бракоразводного процесса, попыталась обчистить его до нитки.

— Знаешь ли, женщина имеет право не любить детей.

— Да, но дело в том, что до свадьбы Сузан заявляла, будто без ума от них. Не забывай, в Вудроу течет изрядная доля испанской крови.

Он ни за что в жизни не женился бы на женщине, которая отказалась бы подарить ему наследника.

— Понятно. Что ж, полагаю, он действительно больно обжегся. Но это не повод вымещать свое разочарование на мне. И кроме того, я хочу детей. Почему бы тебе не сказать ему об этом?

— Ну, на самом деле, я сказал. — И вряд ли тебе понравилась бы его реакция, подумал Реймонд, усмехаясь про себя.

Однако теперь он понял, что Вудроу, вероятно, был прав в своей оценке Жаклин. Да, ее стратегия ничем не походила на стратегию Сузан. Она планировала играть преданную, любящую женушку и даже завести детей. После чего ее позиция на бракоразводном процессе стала бы несокрушимой. Ну еще бы, мать его детей!

Неожиданно ему пришло в голову, что она не хочет этот дом, потому что боится, что он вложит слишком много денег в собственность, продать которую будет довольно затруднительно. Покупатели многомиллионных особняков, как правило, появляются не каждый день. Этот, например, предлагался к продаже с момента окончания строительства, уже почти два года.

Господи, ну как может быть, чтобы эта необыкновенная красота досталась такой алчной и коварной хищнице? — с горечью подумал Реймонд.

А она была сегодня необыкновенно хороша в простом светлом костюме. И не менее сексуальна, даже когда скрывала сладостные изгибы роскошного тела. Напротив, это возбуждало его еще больше.

Стоило только Реймонду взглянуть на Жаклин, как он тут же представил, как сорвет с нее этот консервативный наряд, когда они вернутся домой, и как потребует, чтобы она отправилась плавать с ним нагишом. В здании напротив сегодня никто не работает, так что беспокоиться о любопытствующих взглядах не придется. Он сможет делать с ней все, что ему заблагорассудится.

От этой мысли сердце в груди Реймонда забилось тяжело, как кузнечный молот. Потом появились другие мысли, другие сценарии, один сладострастнее другого… И он понял, что стоит побеспокоиться о том, чтобы Жаклин ненароком не забеременела.

— Кстати, раз уж у нас зашла речь о детях, дорогая, не будешь ли ты возражать, если мы немного повременим с ребенком?

На ее лице отразилось явное разочарование, смешанное с искренним огорчением.

— Но почему? — спросила Жаклин. — Мне казалось, что ты не меньше меня хочешь поскорее завести малыша.

— О, я имею в виду всего два-три месяца отсрочки. — Реймонд улыбнулся и заключил ее в объятия. — Если желаешь, можешь назвать меня эгоистом, но я хочу тебя только для себя одного еще хоть ненадолго. Мне совершенно не улыбается мысль, что уже через три месяца ты будешь по утрам плохо себя чувствовать и просить, чтобы я не приставал к тебе. В конце концов, мы женаты еще меньше месяца и до свадьбы в отличие от большинства современных новобрачных вместе не спали. Я никак не могу насытиться тобой, — совершенно искренне признался он. — Как думаешь, почему я собираюсь провести с тобой еще неделю, не выходя на работу? Не только затем, чтобы разъезжать в поисках дома. Пожалуйста, дорогая, потерпи и постарайся понять меня. Я мужчина средних лет, впервые в жизни влюбленный до беспамятства. Надеюсь, что со временем мои порывы станут не столь обременительными…

Черт, он и вправду надеялся на это, иначе скоро мог просто сойти с ума! Стоило ему прикоснуться к ней, и он начинал думать не головой, а жаждущим ее телом. Это было просто невыносимо!

Жаклин склонила голову и игриво-любовно посмотрела на мужа.

— Хочешь, чтобы я пока продолжала принимать таблетки?

— Да, Жаклин, мне бы действительно этого хотелось.

— Что ж, я готова потерпеть еще пару месяцев, но не больше, предупреждаю тебя. В конце концов ты не молодеешь, да и я тоже. У меня сейчас самый подходящий возраст для первого ребенка. И я хочу его, Рей, правда хочу.

У Реймонда внутри что-то болезненно сжалось. О, если бы только это действительно было правдой! Ничто не могло бы сделать его более счастливым. Но, похоже, Вудроу прав: она собирается обзавестись страховым полисом на случай развода.

— Ну, если ты так настаиваешь, — ответил он.

— Да, настаиваю. А теперь пойдем найдем агента и посмотрим, не предложит ли она нам что-нибудь более уютное и уместное для семейной жизни.

— Уютное, — пробормотал Реймонд. — Она хочет что-то более уютное.

Жаклин улыбнулась.

— Уютное по сравнению с этим. Не хочу жить и демонстрационном зале. Я не против вида на океан, нет, обеими руками «за», и бассейн за домом меня больше чем устраивает, как и корт, но сам дом не должен быть таким большим. И мне не нужна прислуга, которая станет постоянно здесь жить. Меня вполне устраивает существующий порядок. Если пару раз в неделю будет приходить уборщица, то с остальным я прекрасно справлюсь сама. Я вышла замуж не для того, чтобы командовать армией слуг, а чтобы самой ухаживать за моим домом и мужем. И кстати, хочу предложить тебе поужинать сегодня дома. Холодильник буквально ломится от всяческих деликатесов, а я, скажу без лишней скромности, отлично готовлю.

Но Реймонду сейчас было решительно наплевать на обед или ужин. Его голод был совершенно иной природы. И все же мысль о том, чтобы жена приготовила ему поесть, привлекала его значительно больше, чем необходимость провести в ресторане часа два, пока им будут неспешно подавать одно блюдо за другим.

— Я, знаешь ли, вышла за тебя не за тем, чтобы быть узаконенной любовницей, — небрежно бросила Жаклин.

Что ж, тебе не повезло. Именно ею ты и будешь в течение следующего месяца, мрачно подумал Реймонд. А если она добавит к этому немного блюд домашней кухни, что ж, он не станет возражать.

Реймонд взглянул на часы.

— Думаю, нам пора собираться. Скоро стемнеет. Почему бы не отложить поиски нового жилья до завтра и не поехать домой? Мы можем немного расслабиться и выпить по коктейлю, пока ты будешь махать в кухне своей волшебной палочкой.

Жаклин весело рассмеялась.

— Реймонд Кармайкл, ты не обманешь меня! Я прекрасно знаю, что у тебя на уме. И это не еда, и даже не коктейль.

Он улыбнулся в ответ.

— Что ж, ты вычислила меня.

— Это хорошо, мой милый, — прошептала она, поднимаясь на цыпочки и нежно целуя его в губы. — Я хочу того же.

Ни о чем больше не думая, Реймонд обхватил стройное тело обеими руками, с силой притянул к себе, прижал так, что расплющил ее нежные груди о свою мускулистую грудь, дал ей почувствовать свою напрягшуюся плоть. Их взгляды встретились, и Реймонд готов был поклясться, что видит в черных бездонных глазах истинную страсть.

— О, Реймонд… — прошептала Жаклин, и в голосе ее прозвучало откровенное желание.

И он подумал, что, может быть, только может быть, ему все же удалось затронуть в ней нечто, чего не затрагивал до него ни один мужчина. Что, если она не притворяется? Что, если она сама стала жертвой собственного расчетливого, хладнокровного замысла?

Реймонд ни на одну секунду не предполагал, что она любит его. Такие женщины не любят ничего, кроме денег. Но даже коварные обольстительницы способны наслаждаться радостями секса. Вудроу, например, никогда не говорил, что Сузан притворялась в постели. Он был уверен, что его бывшая жена искренне наслаждалась их сексуальными играми. Возможно, прошлой ночью и в Жаклин заговорила истинная страсть…

Реймонд решил проверить свою догадку — здесь и сейчас.

— Ты понимаешь, что я не могу ждать, пока мы доедем до дому? — сказал он и увидел, как приоткрылись ее губы. Что это, потрясение? Или сексуальное возбуждение? — Я скажу агенту, что мы еще раз поднимемся наверх и осмотрим главную спальню и ванную, — продолжил он, чувствуя, как у него самого во рту мгновенно пересохло, а сердце готово вырваться из груди. — Тебе не надо полностью раздеваться. Она ни о чем не догадается. А если и догадается, то какое нам дело?

— Но…

— Никаких «но», — перебил он. — Пошли.