На улице уже темно. Я стою у окна не из романтических побуждений, а из-за шумного присутствия мусороуборочной машины во дворе. Сигнализации некоторых машин включились одновременно, и первая моя мысль была о том, что ребенок может проснуться. Сегодня жена ушла на встречу со своей давней подругой, которая только что вернулась из Канады. Ее муж успел погибнуть там в автомобильной катастрофе. Это случилось именно в тот момент, когда за рулем его машины была неизвестная женщина. Если бы тот не погиб, его благоверная нашла бы другой, более изощренный способ с ним разобраться. Например, оттяпала бы хлебным ножом его чрезмерное достоинство. Когда первый раз мне рассказали об этой истории, я некрасиво пошутил, сказав, что за рулем был профессиональный угонщик чужих членов.

Наконец, я убедился, что грузовик отъехал, закрыл шторы и постарался найти себе занятие. Подошел к своей библиотеке, взял «Историю ХХ века», налил виски, включил «Simply Red» и устроился поудобнее в кресле. Больше половины книг – мои. Света увлекалась чтением бессистемно, и, как правило, читала первые две главы тех книг, которые покупал я. Мелочь с Борей лежали вместе на ковре, а между ними – резиновый петушок. По телевизору ведущий детской передачи пытался пояснить суть конфликта котов и собак, он явно не верил в возможность их гармоничного сосуществования. Наша парочка разрушала стереотипы, грамотно поделив территорию и утвердив старшинство на кухне. У них даже был общий интерес – резиновый петух, которого Боря притащил с собой и преподнес Мелочи в качестве откупа за место у миски. Спали они иногда вместе, но чаще – Боря в домике Мелочи, а она возле него.

Я открыл книгу на главе про импичмент Никсону. Только собирался прочесть эту скучную и только американцам понятную историю, как зашла Света.

– Привет, чем занят? Полина заснула?

– Читаю. Она заснула пару часов назад. Почему так рано? Думал, вы как минимум до двух-трех утра посидите.

– Девчонки еще сидят, а мне надоело. Не хочешь прогуляться немного? Хотя бы вокруг дома, у меня от дыма в ресторане глаза заболели и голова начала кружиться. Если бы еще сплетни были интересными, могла бы и потерпеть. Но вот этот стон по поводу мужей мне надоел. Там была еще одна родственница, которая через раз говорила о том, что хочет открыть второй магазин одежды, в Питере. Понятно, кому это было адресовано. Наша-то теперь – богатая вдова. Ну что, оденешься?

– Только не далеко, давай в сад Эрмитаж, на час и обратно. Утром надо Полину везти в школу.

– Я могу отвезти, если хочешь.

– Нет, завтра я сам. Хочу проводить с ней больше времени.

Я не хотел выходить, но правда была в том, что после всех наших перипетий самым важным делом оставалось общение с женой и процесс нормализации отношений. Дети и так любят своих родителей, какими бы они ни были, а вот жены могут попросту этим не страдать. Я смотрел в передаче «Пусть говорят» с Малаховым, как ребенок алкоголички кричал на весь зал: «Мама, я тебя люблю!», а эта мама бросила мужа и ушла к другому, а тот оказался бабой. Вот так. Вероятно, в зрелом возрасте этот малыш покалечит своих родителей топором, если, конечно, выживет, но в данный момент он искренне орал, что любит и отца и мать. Я подумал на секунду о моих претензиях к отцу, но в глубине души понимал, что он уже мной прощен. Любить своих родителей – это пожизненное наказание. По дороге в парк как-то само собой мы взялись за руки, и, посмотрев по сторонам, Света вдруг сказала:

– Помнишь?

Хотя ничего романтичного я не находил в публичных поцелуях, ответил, что помню. Да и какая романтика после стольких лет семейной жизни? По себе могу судить. Цветы, нежные слова и неторопливая прелюдия сохранялись лишь до момента рождения дочери. Дальше начались эксперименты, а временной интервал между актами увеличивался пропорционально увеличению срока брака. Теперь и не вспомню, когда мы перестали целоваться во время секса. Только подумал об этом, как она остановилась и поцеловала меня. Запах мохито и определил финал вечера – мужской долг должен быть исполнен. Пришлось послушно подчиниться ее желанию, хотя я уже планировал вернуться домой. Дома меня ждал секс в ванной. В спальне мы легли каждый на своей стороне, но сегодня она повернулась спиной первой.

Обычное утро в моей обычной жизни с привычным поиском ингредиентов для завтрака в холодильнике. Света спала, а Полина уже заняла свое место за столом в ожидании завтрака от папы. Мы долго спорили, сравнивая полезные свойства разных продуктов. Сошлись на кукурузных хлопьях с молоком, а перед этим я должен был сварить манную кашу по рецепту тещи, которого не знал и знать не хотел, но вполне убедительно повторил с добрыми комментариями. – А ты знаешь, что твоя бабушка писала в кровать до десяти лет?– Не-е, неправда, папа. Ха-ха!– Правда-правда. Она и сейчас иногда не успевает добежать до туалета. Помнишь, как она подолгу там закрывается?– Д-а-а, помню. А как она ходит по улице?– Подгузники надевает.– Папа, прекрати, ха-ха-ха! Не бывает такого!Полина громко смеялась и стучала ладонями по столу, повторяя: «я не верю». Для сохранения отцовского авторитета я принес на кухню ноутбук и в поисковике нашел картинки рекламы подгузников для пожилых людей. Надо отдать должное рекламщикам, им хватило ума не снимать этих людей в одних подгузниках.– И бабушка так ходит, папа? А почему не видно этого полотенца?– Это не полотенца, а пеленки для взрослых, вот придет на днях, спроси. Только не говори ничего по телефону, а то постесняется надеть.– Ха-ха-ха!Вдруг обнаружилось, что кончилось молоко. Полина возмущалась, и понадобилось срочно бежать в супермаркет, но чего не сделаешь для своей принцессы!– Пошли вместе.– Нет, не хочу. Ты быстрее без меня купишь.– Это почему?– У меня короткие ноги, поэтому я не могу ходить так быстро, как ты и мама.– У тебя не короткие ноги, ты просто ребенок. Поняла? Ре-бе-нок. Кто тебе про ноги такое сказал?– Бабушка.– Это какая бабушка? Умная или опять мама твоей мамы?– Мама мамы.– А, понятно. Старая стерва…– Чего, папа?– Ничего, пока ты ешь кашу, я добегу до магазина за молоком. Что тебе еще купить?– Хочу молочный шоколад c орешками.– О, нет-нет, без мамы не могу купить. Если разрешит, то да, но чуть попозже.– Мама же спит. Иду будить.– Полина, не надо, ешь свою кашу. Куплю тебе шоколад, но отдам тогда, когда твоя тарелка будет сверкать. Договорились?– Да, папа.В джинсах и белой майке я выглядел на пять лет моложе. Убеждал себя в этом долго, только непонятно зачем. Хотя женатый мужчина после многолетнего совместного проживания имеет право выглядеть как хочет. Это в идеале. Почти всегда те жены, у которых три и более извилин, добиваются приближения внешнего облика мужа к некой модели, которая устраивает их самих. Для них это небольшая тактическая победа в проигранной войне института брака. Знаю точно, что если после пережитого за последний год мы со Светой остались вместе, то мы друг для друга – неизбежная пожизненная гиря. Камень на шее. Ничего, со временем к такому положению привыкаешь, понимая, что это не самое невыполнимое требование, которое тебе предъявляет жизнь в обмен на стабильность и покой.Еще не было восьми утра, а на улице народ бежал во все стороны, скапливаясь через некие временные интервалы у наземного перехода. Рядом с домом сохранился обычный продуктовый магазин эпохи позднего капитализма 1990-х, но он был на противоположной стороне Садового кольца. Переходить Садовое в восемь утра рискуют только гости столицы. Чуть дальше, но уже на нашей стороне был супермаркет, и я, ускорив шаг, отправился именно туда. Проходя мимо палатки с датскими сосисками я остановился, согрешил дважды, купив в том числе и газировку. Уже внутри магазина почувствовал боли в желудке. Тут позвонила Света:– Ты где? Полина опоздает в школу.– В супермаркете за молоком, скоро буду.– Не надо было ходить, скорее возвращайся, вам пора ехать. А то еще немного, и не будет смысла ее вести на занятия.– Нет-нет, смысл есть. Мы останемся одни почти на целый день. Буду тебе смысл объяснять несколько часов, если захочешь.– Хочу, чтобы ты поторопился и совершил другой подвиг вместо тех, на которые намекаешь – просто вовремя отвезти ее в школу.– Ладно-ладно, никакой романтики. Тебе что купить?Она не ответила и положила трубку. Жены, как родители в старших классах, просыпаются не вовремя.Я походил немного, проверяя полки журналов и книг. Купил для Полины «Кидс», а себе «Телок» Сергея Минаева. В метре от меня стояла высокая брюнетка в легком бежевом тренче со знакомой клетчатой отделкой и в роскошных лодочках на высоченной танкетке, и пристально смотрела на заднюю обложку тех же «Телок». Ни фига себе, вот это самоконтроль, в восемь утра и в такой боевой готовности! Она так долго и внимательно ее разглядывала, что у меня возникло сомнение в ее способности читать вообще. И тут она повернулась в мою сторону:– Извините, вы про эту книгу что можете сказать? Вот ломаюсь, покупать или нет? Смотрю, вы уже ее взяли. Я вас не отвлекла?– Мне говорили, что… Ну да, слышал… Хорошая… Спасает от одиночества…И тут я застрял. Лет ей было от силы двадцать. Не знаю, это нечто необъяснимое, но в последнее время вокруг меня девушки становятся все моложе и моложе. Ни гладкая кожа, ни голубые глаза, ни нежная улыбка розовых губ, ни длинные тонкие пальцы не могут меня удивить.– Спасибо огромное, – ответила она и отвернулась.Ее изящные икры напрягались в такт музыке, которая звучала из отдела с фильмами и музыкальным видео. Я перестал дышать. Несколько секунд еще смотрел, как ее ножки поворачивают за угол и пропадают из поля моего зрения. Я нормализовал дыхание, проверил в двери ближайшего холодильника свое отражение и побежал следом. Пока работал над дыханием, приходил в себя и все такое, она успела уже пройти через кассу и направиться к выходу. Догнал ее возле машины:– Простите, меня Максим зовут…– А, это вы! Я Юля, рада знакомству. – Она улыбнулась и продолжила: – Вы на машине?– Нет, я без.– Могу подвезти, если недалеко. Вам куда?– Мне с вами…