Пробуждение совсем не напоминало то, что ожидал, было мягко и удобно, и еще хорошо пахло, что странно, все это совсем не соотносилось с кустами, землей и прелой травой. Глаза распахнулись сами собой, а сверху тут же завис Белый, прикрывая от возможной угрозы. Секунд пять я ошарашено воспринимал действительность и испуганно вскочившую со стоявшего рядом стула Айсу. Девушку явно напугало то, что из ниоткуда появилась такая образина. Мой кошмар и раньше не блистал красотой, являясь скорее порождением чьих-то дурных снов, а теперь, к тому же, успел вырасти, став еще более жутким, чем ранее. И теперь девушка боялась даже шевельнуться, не спуская с него полных ужаса глаз и не решаясь даже вздохнуть.
- Уйди, - зачем-то сказал вслух и только потом увел Белого в сторону, и уставился на главу совета.
- Привет, - нерешительно произнесла она, - как ты себя чувствуешь?
Я проигнорировал вопрос, продолжая молча на нее смотреть. Зачем ей это? Неужели чувства? Глупо, кто она, и кто я. Скоро меня вообще здесь не будет, и что тогда? Будет убиваться и вспоминать? Да первый же понравившийся тебе хахаль заставит забыть обо мне. Черт, почему-то подобная перспектива совсем не понравилась. Ревность? Смешно. Тогда что?
- Есть хочешь? - вновь попыталась наладить контакт девушка, а потом, все же, собралась с духом и села на стул обратно.
- Зачем тебе это? И где ректор? - сорвалось с губ самое насущное.
- Ректор у себя, разбирается с вашими пленниками и артефактами.
- А ты?
- Я? - она непонимающе уставилась на меня.
- Что я делаю в твоей комнате в твоей кровати? И что сейчас делаешь ты? - мне-то все было уже понятно, но нужно было услышать это от нее, что бы понять, насколько я прав.
- Ну, тебя оказалось довольно сложно найти, слишком много магии было разлито в воздухе, в общем, принесли сюда, подлечили и оставили отдыхать, - она отвела взгляд.
- И все?
- А что еще?
- Я голый, - бросил негромко.
- А, ну, да, - замялась Айса, - но мы тебя таким уже нашли.
Черт! Это как понимать? Но проведенная ревизия кошмаров все расставила на свои места. Фамильяр, поганец, уже во всю мирно дрых внутри меня, да еще и щупальца, изогнувшись, тоже почти полностью были погружены туда же. Твою ж мать, видно, не совсем еще отошел, раз не ощущаю всего этого. Стоп, а Рой?! И чуть не дернулся от представившейся картины, еле сдержавшись. Кошмар почти умер, от былого величия осталась едва ли жменя, жалкое прозрачное марево, сиротливо клубившееся где-то в моем личном пространстве. Это был удар под дых, он отдался почти весь, спасая хозяина и рискуя исчезнуть вообще. И как я только не уследил? Хотя, какое там при таком состоянии, мозги плыли в буквальном смысле, думать вообще не получалось. Эх, беда, беда, одно радует, со временем он восстановится, только вот, сколько на это всего уйдет - дни, месяцы, годы? Еще интересно, когда это успел фамильяра загнать на отдых, что-то не припомню такого. Ладно, значит, они меня видели, но кто "они"?
- И кто тебе помогал?
- Кайси и Кайр, - ответила девушка.
- Завернуть хоть додумались?
- В смысле?
- В простыню, не нагишом же несли через всю Академию?
- А, нет, в смысле нашли тебя уже глубокой ночью, никто не видел. Да и потом не до того было, Кайси почти до утра с тобой сидела, залечивая. Много внутренних органов просто отказало и, - она вдруг запнулась.
- Что "и"?
- Ты отличаешься от нас, энергия циркулирует не так, тело, да и все остальное тоже не такое. Ты только внешне человек, у вас все такие?
- Не все, - покачал головой, - и что со мной? И кто еще знает, что у тебя гость?
- Пока только мы трое, - и, не дав ей договорить, перебил ее:
- Отлично, пусть так и остается, чем меньше народу знает, тем лучше.
Айса покачала головой:
- Мы не враги, Влад.
- Посмотрим, - получилось не особо убедительно.
- Тогда зачем спас меня? - и бросила такой взгляд, что стало не по себе.
- Не знаю, - голова сама собой откинулась на подушку, а глаза закрылись.
- Я так понимаю, Кайси все сделала правильно? Тебе уже лучше?
Пришлось прислушаться к себе, вроде, ничего не болит, руки, ноги на месте и целы, двигаются.
- Да, спасибо ей, со мной все в порядке.
- Ну, не все, она обещала заскочить утром, сказала, такого еще не видела, хочет проверить еще раз.
- А сейчас не утро?
- Светать уже скоро будет, - зевнула девушка.
Меня осенило:
- И ты всю ночь вот так сидела, потому что твоя кровать была занята, - укоризненно уставился на нее.
- Ну, да, - опустила голову девушка.
- Ладно, иди сюда, я тебе все равно пока уступать место не собираюсь, но вдвоем, думаю, вполне поместимся, - и отодвинулся к стенке.
Девушка тут же смущенно переплела пальцы рук, она что, стесняется? Я вздохнул:
- Тебе сколько лет? Маленькая, что ли? Не собираюсь я к тебе приставать.
Аргумент возымел действие и вскоре рядом появился сосед, почему-то сразу же ухвативший меня за руку и заставивший себя обнять.
- А еще краснела, - буркнул втихаря, сам же, вдруг, получая какое-то незнакомое или давно забытое удовольствие от подобной близости, даже не знаю, как это определить.
- Это для удобства, - нашлась Айса и притихла, замерев.
А я, незаметно для себя вскоре задремал, голова была пуста, сны не шли. А мерное посапывание лежащей рядом девушки доносилось откуда-то издалека, будто и не рядом лежим. Потом скрипнула дверь, и женский голосок почти неслышно ахнул, выдав в гостье Кайси. Пришла-таки, уже утро? Глаза продирать не хотелось, но Айсу уже вовсю теребили, что сказывалось и на мне. Наконец, та проснулась и обе девушки перебрались в другой конец комнаты, подслушивать их шушуканье не хотелось, и я продолжил предаваться сонной неге. Все-таки женская постель существенно мягче мужской, что за несправедливость? Подобная мысль тут же была со всех сторон обмозгована и, не придя ни к каким выводам, решил, что проще себе забирать то, чего не можешь получить само собой. То есть тупо перетащить ее кровать к себе, а ей поставить свою. В мозг тут же прилетела оплеуха, какую свою, мне сваливать из этого мира надо! И глаза распахнулись - обе девушки все еще находились в отдалении. Так, я ведь голый, придется завернуться в простыню. Сказано, сделано, и постель тут же лишается одной из своих частей, устраивающейся на моих бедрах и позволяющей, в конце концов, встать. Ого, слегка шатает, что за? Под руки тут же подхватили и усадили назад.
- Тебе еще рано вставать, - бросила Кайси, - как минимум до вечера лежать будешь. Так-то я тебя подлатала, но сил тебе передать не смогла, странный ты, так что копи сам, отдых и легкая еда все восстановят.
- Боишься странностей? - произнес сипло, ощущая, как все вокруг медленно и неотвратимо ходит ходуном.
- Вот еще, - девушка присела рядом и стала вполне профессионально ощупывать спину. Знала бы она, во что сейчас погружаются ее пальцы, выбежала бы вон, визжа и ругаясь, - болит?
- Нет.
- А здесь?
- Тоже нет.
- И тут?
- Нет, - вздохнул от безысходности, и ведь не пошлешь на хрен, вылечила, как ни как.
- Ничего не понимаю, - пробормотала, наконец, та, - совсем другое ожидала услышать. Ты точно не чувствуешь в себе ничего такого, может, болит, давит где?
Я повернулся и взглянул ей прямо в глаза, понимая, что контакт продлится не более пары секунд:
- Кайси, спасибо тебе, но у меня ничего не болит, я в порядке, и за мной должок, а теперь прости, но до вечера ждать не намерен, - и, опершись о кровать, опять вознамерился встать.
Куда там, меня снова подхватили и чуть ли не силком уложили на спину. Простыня сползла, явив скрываемое содержимое, и девицы замерли, явно соображая, стоит ли отвернуться или что-либо сказать. Понятно, мужика вам надо, а то совсем учебой мозги себе запудрили. Прикрывшись и проигнорировав неловкий для них момент, устало проронил:
- Отлично, лежу до вечера, но тогда, надеюсь, что о моем пребывании здесь никто кроме вас троих так и не узнает.
Девушки нехотя кивнули, а Кайси слишком уж подозрительно улыбнулась.
- Что?
- Ну, я сегодня у ректора была, советовалась по поводу твоего лечения.
Черт! Старый хрыч знает, где я, и, вполне вероятно, что для меня это может закончиться довольно плачевно.
- И что он сказал? - спросил, нахмурившись.
- Сказал передать тебе, что в этих стенах тебе ничего не угрожает и что пока он не разберется, как переправить тебя в твой мир, тебе следует полностью нам подчиняться, - как-то строго произнесла та.
Черт, опять уйти в тень и свалить куда-нибудь? А смысл, то же самое смогу сделать и здесь, спрятаться ведь точно не получится, как ни как, нашли ученики, а милорд ректор сможет тогда это с закрытыми глазами. Ладно, пока пусть будет так, а там посмотрим. Может, у меня действительно паранойя?
- Хорошо, как скажете, - и уставился в потолок.
- Есть хочешь? - спросила вдруг Айса.
- Можно, - пришлось нехотя согласиться, чувствовать себя таким было не очень приятно, - а вам на учебу не пора?
- Совет пока освобожден от занятий, помогает в организации и восстановлении разрушенных частей Академии.
- Ясно, но надеюсь, кроме профессора обо мне больше никто не знает.
- Никто, полегчало? - насмешливо спросила Кайси.
- Полегчало, - кивнул.
- Ладно, отдыхай, мне пора.
- А я завтрак сейчас принесу, - отозвалась уже от двери Айса, и я лишь вздохнул.
Всю эту неделю, в итоге, только и делал, что вздыхал. Например, когда девушки приносили поесть, или Айса вызвалась по совету подруги разминать мне спину, надавливая на какие-то там точки, когда по ночам помогали добраться до душевой, моя слабость ведь все еще не прошла, зараза такая. А днем я наотрез отказался куда-либо выходить. Потом стал появляться и Кайр, приходилось выслушивать его подначки и стенания о том, как же повезло мне жить в обществе сразу двух таких очаровательных и желанных для него девушек. Когда же спросил, что ж так, вроде бы ему только Айса мила и по сердцу, на что получил ответ, что бывший сосед готов осчастливить собой и ту, и ту. Но по злому стечению обстоятельств, этот шанс выпал почему-то мне. В общем, спал от души, набивал желудок и креп, как говорится, не по дням, а по часам. У Айсы уже вошло в привычку спать со мной в одной кровати, а когда попытался перебраться на пол, то получил целую бурю возмущений. С тех пор и спит под боком, иногда ставя в довольно неловкое положение. И под конец недели все это вылилось в то, во что и должно было. Я окреп настолько, что мог уже сам передвигаться, правда, все еще пошатываясь и держась за стеночку, но функционировал организм вполне адекватно. И когда в следующий раз кровь прилила совсем не туда, куда надо, прошептал на ухо спокойно лежащей рядом девушке:
- Айса, иди ко мне, уже который день мучаюсь.
И тут же был заключен в нежные объятия, а губы девушки впились в мои.
- Думала, уже и не позовешь.
- Ну, извини, - ответил, натужно дыша, - держался, как мог, да оказался не железный.
- Ничего, я прощаю, - она тихонько рассмеялась, и пошло-поехало.
Девушка была чудо как хороша, причем всем и во всем. Я невольно позавидовал ее будущему парню, понимая, что назад, сюда, уже вряд ли вернусь, и рано или поздно у нее все равно кто-нибудь да появится. Да уж, вот такая мужская ревность и чувство собственника. Владеть и не давать владеть другим. Потом все мысли вылетели из головы, когда на нее накатила волна особой страсти, и думать пришлось другим местом. В итоге заснули уставшие и вполне друг другом довольные, по крайней мере, хотелось в это верить.
Наутро почти ничего не изменилось, кроме того, что теперь меня поцеловали перед уходом и, скорее всего, будет это делать и дальше. Даже слегка покоробило, вот что я за мужик такой? Знаю ведь, что уйду. Стоп, она ведь тоже знает. Тогда к чему все это, просто так? Не похоже, вроде все более глубоко и чувственно. Или же ошибаюсь? Ладно, раз оба все прекрасно понимаем, значит, я не сволочь, и могу спать спокойно. Легче стало сразу, совесть поставила штамп "годен", и отпустила восвояси. Вторая неделя пролетела куда более приятно, особенно порадовало то, что силы постепенно возвращались, а кошмары приходили в себя. Фамильяр уже почти полностью восстановился и завтра-послезавтра займет свое законное место. И именно тогда меня осенило. Ведь если им было хреново, и они лечились внутри меня, значит, и за мой счет? То есть вся эта слабость объясняется именно тем, что организм тратил уйму энергии еще и на этих паршивцев. Когда мозаика сложилась, дышать сразу стало свободнее, ясность во всем всегда была для меня основной целью, особенно в отношениях с питомцами. Единственное что Рой все никак не набирал численность, оставаясь все той же крохотной тучкой, и с этим нужно было разбираться. Впрочем, времени сейчас было навалом, так что это не проблема, избавиться бы только от своей соседки, что было очень сложно, когда она попадалась на глаза. Очень уж я изголодался по женскому вниманию. А потом час-два обязательно отсыпался, вот и выходило, что время есть, и его как бы нет, парадокс.
Айса же ходила довольная, как кошка, объевшаяся сметаны, и я начал воспринимать ее совсем по-другому, нежели как зазнайку и прочее, как было раньше. Или она действительно изменилась, или просто я был слепцом. Все может быть, но такая она мне очень даже нравилась, еще месяцок с ней под боком и уходить будет очень сложно. Так что все надо решать как можно скорее. Последовавший вздох оказался очень тяжким, действительно ведь уже не равнодушен к этой прелестнице.
А со следующего дня вплотную занялся Роем. Что с ним делать и с чего начинать, понятия не имел, так что просто смотрел, как он крутит хороводы, и ловил любую приходящую в голову мысль. Но пока ничего путного не шло. И только на третий день меня, наконец, озарило. Банальность ситуации просто добила, и когда его гнездовье на плечах стало усиленно заниматься воспроизводством, опять толкнув меня в пучину слабости и недомогания, не на шутку перепугал обеих девушек, так что пришлось еще тратить время на заверения, что так и надо, и все идет как и должно быть. Кошмару просто нужен был приказ, импульс, дающий толчок и позволяющий приступить к процессу. Свой предел у него, несомненно, был, дальше которого он просто не сможет разрастись, пока не подрастет, но до тех пор он мог штамповать себя, не переставая. Лишь бы хозяин снабжал всем необходимым. И потому в течение следующих четырех дней я жрал буквально не в себя, и очень много пил, особенно нравилась выпечка, ее мог лопать сколько угодно. И совсем скоро по Академии поползли слухи о главе совета, сожительствующей с кем-то неизвестным, но в свете последних событий особо это, вроде бы, никого и не волновало. По крайней мере, Айса рассказывала об этом с легкой усмешкой и, похоже, нисколько этим не тяготилась. Ну, а мне тем более было все равно, учитывая, к тому же, что мозги были заняты совершенно другим.
Рой, он эволюционировал, или развивался, не знаю, но то, что получалось нечто отличное от былого, стало заметно сразу же. И я даже не знал, как реагировать. Его части стали мельче, причем существенно, теперь даже кошмарам не получалось разглядеть их хоть сколь-нибудь точно, просто микроскопические точки, вечно копошащиеся, вечно в движении, сплошная круговерть и карусель постоянно мельтешащего в хороводах гнуса. И их было много, очень много, кошмар штамповал их просто с поразительной скоростью, оттого-то мне, наверное, и было так хреново в последние дни. А потом пришел шок от того, как эта мелочь среагировала на импульс собраться вместе, да поплотнее, это был, своего рода сюрприз. Цельная, монолитная структура зависла в воздухе и с каждым мгновением лишь разрасталась, принимая в себя все новые и новые части, а их прибывало просто невероятное количество. По сравнению со старым Роем это новее нечто явно таило в себе еще массу сюрпризов. В общем, не зная, как к этому и относиться, решил просто дождаться конца и посмотреть на итог. А через пару дней пришла и весточка от ректора - есть разговор.
Что ж, давно пора. Фамильяр привычно затянул тело черной броней и тут меня опять ждал сюрприз, и скорее неприятный. От былой эластичности не осталось и следа, кошмар наотрез отказывался или просто не мог сохранить те же качества при необходимой гибкости. Та же толщина делала движения более резкими, одновременно сковывая былую свободу и лишая маневренности, зато удар, нанесенный с теперешней вариацией брони, думаю, получится значительно более существенный. Это было одновременно и хорошо, и плохо, ведь не боевая форма, она не должна сковывать, и обязана быть комфортной и удобной, так как, по сути, являлась повседневной одеждой. Ладно, ничего не исправишь, значит, и он тоже развивается по какому-то своему принципу, и придется просто смириться с этим.
По пути к ректору на меня постоянно косились и шепотки за спиной вдруг вернули в недалекое прошлое, все, как и раньше. Это радовало, меньше всего мне сейчас нужны были друзья и нелепые разговоры. Старик сидел за столом и явно ждал меня, будто зная, что приду по первому же зову. Да я бы прибежал, если бы не до конца прошедшая слабость, но пока мог только ковылять, Рой все силы вытягивал, да еще и Айса по ночам. В общем, кое-как добрался.
- Милорд ректор?
- Проходи, Влад, садись, - старик кивнул на стул.
- Разобрались? - кивнул на прислоненные к стене у шкафа тотемы.
Тот кивнул:
- В принципе, да, но есть сложности.
- То есть? - руки сжались в кулаки, ощущая, как фамильяр, явно приняв мой эмоциональный всплеск, тут же стал наращивать массу. Это что за номер, такого раньше не было, но броня продолжала утолщаться, выпуская шипы и формируя настоящие защитные пластины. Ахренеть, с какого такого вдруг?
- Ты чего? - ректор ошарашено на меня уставился, не сводя глаз с происходящих метаморфоз.
- Нервы, - дернул головой, - ожидал несколько других новостей.
- Да не все так плохо, успокойся, - старик откинулся назад, вперив в меня испытывающий взгляд, - как самочувствие?
- Приемлемое для возвращения домой, - буркнул, ощущая, что уже начал раздражаться, к чему такие вопросы, - что с нашей договоренностью? Я свою часть уговора выполнил, тварь мертва.
- И мы тебе очень признательны за это, - склонил седую голову ректор, - со своей же стороны хочу заверить, что делаю все возможное, что бы выполнить данное тебе обещание.
- И? - мне все больше не нравился текущий ход разговора.
Хозяин кабинета вздохнул:
- Но проблема в том, что, что данные артефакты работают явно по незнакомому мне принципу и приходится буквально шарить наугад, тыкая пальцем в пустоту и надеясь на удачу.
- То есть сейчас вы не можете переправить меня в мой мир, - горло скорее выплюнуло фразу, нежели произнесло, внутри словно зарождался исток хриплого рыка, готового вот-вот вырваться наружу. Почему-то мне не особо верилось в то, что со мной сейчас были честны и откровенны.
- Не могу, - развел тот руками, - при всем желании, очень уж у нас с ними отличаются знания о мире, артефакторика никогда никого не интересовала, играя лишь вспомогательную роль. А у них это целая наука, в этих деревяшках столько всего понакручено.
Я же молчал, соображая, как будет правильнее поступить. Сразу размазать его по стенке, придушить, припугнув и заставив выложить правду или, все же, поверить на слово. Вариантов было не много, но разум все никак не мог определиться, а пауза все затягивалась и затягивалась. В итоге старик, видно, правильно поняв мое молчание, встал и, крякнув, что у него явно было привычкой, подошел к шкафу и начал рыться в одном из его отделений. Спустя пару минут развернулся, держа в руках какой-то рулон, и все так же не спеша направился к столу. Мгновением позже передо мной развернулась громадная карта, полностью, и вдоль, и в поперек, испещренная всевозможными записями и пометками. Глаза тут же прикипели к доселе неизвестной и такой полной информации, нам ведь ни историю, ни географию толком не преподавали ранее, так, для общего ознакомления разве что.
- Это наиболее полная версия, что у меня есть, - заметил старик, - и видели ее совсем немногие.
- И как мне это поможет?
- Мы вот здесь, - указал он пальцем на и так приметный хорошо выполненный рисунок миниатюрной Академии, - сердце континента. Вот гора, Инистри, где мы с тобой были, - еще один тычок в карту, - а здесь государство Кастрия, наш сосед и, во многом, поставщик всего необходимого.
Пришлось кивнуть, с трудом сдерживаясь и ожидая продолжения.
- В прошлой войне с этими тварями оно пострадало больше всего, но и вклад внесло также равносильный, в общем, там много было умных людей, и в государственной библиотеке, я это точно знаю, сохранились летописи тех времен. Наиболее подробные, - выделил старик спустя небольшую паузу, - именно их маги первыми столкнулись с возможностью хождения врага между мирами и вплотную занялись этим феноменом.
До меня стало доходить, чего хочет старый лис: вроде бы и мне помочь и, с другой стороны, заполучить наверняка важную для него книгу или что оно там такое. Вот старый козел, ну, не верю я в твои чистые намерения, в любом случае поимеешь с этого и сам.
- Так попросите у них, что нужно, раз вы в таких тесных отношениях, и выполните свою часть договора, - я нехорошо скривился, - а то нехорошо получается.
- Само собой, - он кивнул, - но в этом вопросе у меня связаны и руки и ноги, да и у любого другого тоже. Тут придется пойти нехорошим путем.
И я не выдержал:
- Сдается мне, что кто-то кого-то пытается водить здесь за нос, - и пристально уставился на него. Белый еще с самого начала разговора находился рядом с ректором, и пусть старик даст мне только повод, вмиг укорочу его на пару конечностей, а то и на голову, - свою часть сделки я выполнил, так еще хотите, что бы помог выполнить и вашу?
- А у меня нет выхода, - развел тот руками, - я и так делаю для тебя больше кого-либо в этом вопросе и сознательно ставлю под удар долгие годы сотрудничества с Кастрией. Думаешь, мне это особо нравится?
- Не знаю, но ваш интерес в этом явно есть.
- Не настолько глобальный, что бы рушить в случае неудачи добрососедские отношения.
- То есть, еще может ничего не получиться?
- Такое всегда может быть.
- Отлично, - внутри уже кипела волна раздражения, - и что вы предлагаете? Перебить там всех и вынести нужные бумаги? Или украсть по-тихому, не привлекая внимания? Что будет более удачным для вас вариантом?
- Ни то и ни другое, - он укоризненно посмотрел на меня, - сам факт исчезновения летописи уже вызовет подозрения в наш адрес, а просто просьба подымет ненужные вопросы и, опять-таки, подозрения. Как ни как, но соперничество в магическом искусстве никуда не делось.
- То есть, никакой крови, никакого нарушения законов.
- Естественно, - покачал головой ректор, - а ты думал, что я буду просить тебя о чем-то подобном?
- Была такая мысль, - кивнул.
- Напрасно, вижу, ты все еще не доверяешь нам.
- И это верно, - опять кивнул.
Он вздохнул:
- Экий ты, ладно, я предлагаю другой вариант, услуга за услугу здесь будет наиболее уместна.
- В смысле? - меня опять начали одолевать сомнения, что сейчас вновь поимеют.
- В смысле наиболее простым способом будет предложить им что-то взамен временного пользования нужной нам летописью.
Я скривился:
- И насколько может затянуться подобное, соглашение?
- Надеюсь, я смогу предложить им что-нибудь, что заинтересует их, но, вполне вероятно, с их стороны могут поступить и иные условия.
- Ясно, значит весь этот разговор на случай, если у вас не получится договориться с Кастрией.
Старик кивнул, что ж, он мог бы уже попробовать привести свой план в исполнение и поставить меня в известность об этих самых интересующих их условиях, если бы такие возникли, в случае неудовлетворения тамошних глав его предложением, уже по факту. Но он решил заранее раскрыть все карты, однако, явно намек на открытость и чистоту намерений. Меня даже слегка покоробило свое первоначальное отношение, хотя, ума ему однозначно не занимать, так что все это может быть и хорошо продумано. Ладно, не буду загадывать, придется положиться на то, что старик искренен, и надеяться на лучшее.
- И как долго?
- Запрос отправлю сегодня, а там останется только ждать ответа.
- Понятно, а мне, значит, просто сидеть и ничего не делать, - черт, похоже, опять все затягивается.
- Ну, почему же, насколько мне известно, ты еще не полностью выздоровел, а на это требуется время. Плюс ко всему, все уже в курсе твоего не совсем здешнего происхождения, и явно хотят пообщаться более, так сказать, тесно. Тем более, что твое участие, практически, спасло большинству жизнь.
- Не стоит преувеличивать, - я скривился, - и сами бы разобрались.
- Ну, да, - ректор покачал головой, - справились бы, ладно, в общем, мое тебе предложение и очередное доказательство доверия: предлагаю тебе, пока не разъясниться ситуация с твоим вопросом, место преподавателя кафедры Деформации.
Я опешил:
- И зачем это вам и, в первую очередь, мне?
- Влад, - старик грустно улыбнулся, - несмотря на твою силу и способности, ты все еще так молод и не видишь картины в целом, - его лицо утратило былую доброжелательность и омрачилось, - треть Академии разрушена, тридцать восемь погибших, сорок восемь тяжело ранены, про остальные проблемы я вообще молчу. Но как Академия - мы должны продолжать учебу, так что, - развел руками, - сам понимаешь. Так как?
И я согласился.