Внезапно наступившая тишина была очень подозрительной. Пять сильных взрывов были похожи, скорее, на выстрелы из ружья, а не из пистолета. Но кто стрелял? И как могли эти несколько пуль прекратить такую свалку?

- Все затихло! Что это значит? - прошептала Ева.

- Кто-то победил, - ответил я.

- Ты думаешь, победил Сатана? - со вздохом спросила Ева.

Кто кого одолел, Сатана Конзардине или Конзардине Сатану, я, конечно, не мог знать. Я отчаянно надеялся, что Конзардине убил Сатану. Но независимо от того, кто кого прикончил, я готов был биться об заклад, что победа в рукопашной схватке досталась кейф-рабам. Если Конзардине и задушил Сатану, кейф-рабы наверняка отправили его душу следом. Но этого я не стал говорить Еве.

- Не важно, выиграл Сатана или проиграл, его власти пришел конец, - ответил я ей. - Он уже не слишком опасен.

- Не слишком, если мы сумеем выбраться из этой чертовой норы до того, как нам свернут шеи, - мрачно заметил Баркер. - Честно признаться, я предпочел бы дослушать продолжение этой вечеринки наверху.

- Что с тобой? - спросил я.

- Я хотел бы обратить ваше внимание на то… - Он искоса взглянул на Еву. - На то, что здесь нет прохода.

- Не смотрите на меня, как на капризную барышню, Баркер, - резко сказала Ева. - Не беспокойтесь за меня. Я не упаду в обморок. Что вы имеете в виду?

- Хорошо, - ответил Гарри. - Я скажу вам прямо. Я не знаю, черт возьми, где мы находимся.

Я тихо свистнул.

- Но вы же знаете, как мы сюда пришли, - сказал я.

- Нет, - ответил он. - Я не знаю. Мы случайно сюда попали, капитан. Я знал только о ходе позади золотого трона и о комнате под ним. В нее опускается золотой трон. Я был там, но только очень недолго. Я, конечно, считал, что там должен быть еще один выход. К счастью, я нашел его. Но как выбраться отсюда, я не знаю.

- Может быть, стоит пойти куда-нибудь по коридору? - предложила Ева.

- Разумеется, - сказал я. - У нас только один ствол. А эти рабы могут сбежаться в любую минуту.

- Я думаю, мы где-то в правом крыле, - задумчиво произнес Баркер. - Рядом с личными апартаментами Сатаны. Их расположение я знаю. Оружие пусть будет у вас, капитан.

Мы осторожно двинулись по коридору. Баркер внимательно оглядывал стены, ощупывал их, тряс головой и что-то бормотал. С тех пор как Ева вышла из темноты амфитеатра, чтобы пройти по лестнице, меня интересовал один вопрос. Я решил, что сейчас самый подходящий момент, чтобы удовлетворить свое любопытство.

- Гарри, как тебе удалось сделать, чтобы все следы отражались только на светлой стороне шара? - спросил я. - Почему Сатана не смог использовать свой черный трон, как обычно? А он очень старался. Ты еще раз приходил в храм после той ночи?

- Я все сделал перед тем, как уйти, капитан, - ответил он. - Вы же видели, что я возился с механизмом после того, как мы его опробовали.

- Я думал, что ты приводишь все в порядок, - ответил я.

- Ну, так оно и было, - еще шире улыбнулся он. - Я установил его так, чтобы контакты от всех следов шли к светлой стороне шара и чтобы с черного трона вообще нельзя было замкнуть контакты. Я воспользовался случаем и сразу все сделал. Я подумал: может, в следующий раз в храме соберутся ради вас. Я боялся только, что он заметит, что механизм работает бесшумно. Но тут уж я ничего не мог поделать. Слава Богу, он не заметил. Он слишком рассвирепел.

- Гарри, - я обнял маленького человека за плечи, - ты сделал для меня даже больше, чем когда-то сделал для тебя я.

- Пет, нет, - отмахнулся он. - Подождите, пока мы выберемся отсюда.

Он резко остановился и прошептал:

- Что это?

Раздался еще один взрыв, значительно мощнее тех, после которых наступила мертвая тишина. Грохнуло совсем близко от нас. Задрожал пол в коридоре. И сразу раздался еще один взрыв.

- Бомбы! - воскликнул Гарри.

Третий взрыв грохнул еще ближе к нам.

- Проклятье! Нужно выбираться отсюда! - Баркер, как терьер, рыскал вдоль стен. Вдруг он хмыкнул и замер.

- Что-то есть, - пробормотал он. - Теперь тихо. Стойте сразу позади меня, пока я загляну, что там.

Он нажал на стену. Панель сдвинулась в сторону, открыв маленький лифт.

- Вниз или вверх? - спросил он, закрыв за нами панель.

- Ты сам-то что думаешь? - ответил я вопросом на вопрос.

- Так, храм на первом этаже. Мы сейчас прямо под ним. Если мы поедем вниз, мы попадем прямо в притон кейф-рабов. Если мы поедем вверх, нам придется проезжать мимо храма. Если нам удастся миновать его… Но очень похоже, что вокруг него, и под ним, и над ним будет очень много кейф-рабов, капитан.

- Едем наверх, - решительно сказала Ева.

- Наверх, - согласился я.

Лифт медленно пошел вверх. Раздался четвертый взрыв. Он был еще громче, чем предыдущие. Задребезжала кабина лифта. Загромыхала рушащаяся каменная кладка.

- Подъезжаем ближе, - сказала Ева.

- Если мы сможем пробраться в комнаты Сатаны у нас есть шанс найти его личный тоннель. - Баркер остановил лифт. - Он где-то недалеко отсюда. Это наилучший выход, капитан. Если нам хоть чуть-чуть повезет, мы сможем живыми выбраться на берег

- Я держу пари, что сейчас все уже знают, что здесь происходит, и торчат где-нибудь поблизости, - заметил я. - Мы проберемся на один из скоростных катеров и смоемся отсюда.

- Кажется, что-то горит. Пахнет паленым, - сказала Ева.

- Проклятье! - Баркер переключил лифт на максимальную скорость. - Ну и дела!

Стена прямо перед нами треснула. Из трещины повалил дым.

Баркер быстро остановил лифт. Осторожно отодвинул панель, выглянул наружу и кивнул нам. Мы вошли в маленькую комнату, стены и пол которой были выложены тусклым серым камнем. С противоположной стороны я увидел узкую бронзовую дверь. Это явно была прихожая. Но перед чем?

Пока мы стояли в нерешительности, один за другим прогремели еще два взрыва. По-видимому, бомбы рвались на нашем этаже. Трещина пошла по полу. Похоже, внизу обвалилась стена. Лифт, из которого мы только что вышли, с грохотом полетел вниз. Через открытую панель вырвались клубы густого дыма.

- Господи! Здесь все горит! - Побелевший Баркер задвинул панель и уставился на нас.

Я вдруг вспомнил о Кохеме.

У Кохема была приличная бомба, предназначенная для того, чтобы пробить днище «Аетарты». Сатана обмолвился, что он должен прятаться где-то рядом с лабораторией. Может быть, он воспользовался случаем и сбежал, когда кейф-рабы ринулись на помощь Сатане? Может быть, он выбрался из своего убежища, добрался до лаборатории, достал хранящиеся там бомбы и сейчас, ослепленный желанием отомстить, сеял кругом смерть и разрушение?

Я попытался открыть бронзовую дверь. Она была не заперта. Держа пистолет наготове, я осторожно заглянул за дверь. Мы были в одном конце изумительной анфилады комнат, святилища красоты, которое создал для себя Сатана. Это было то самое магическое место, чары которого так околдовали меня, что я чуть было не отрекался от Евы и не поклялся в верности Сатане. Легкий дым заволакивал комнату. Шпалеры, бесценные картины, золоченая резьба, скульптуры из камня и дерева были видны, словно в туманной завеси. Мы быстро пересекли эту комнату и заглянули в следующую. Она была еще больше и тоже хранила несметное количество сокровищ. Дым заволакивал дальний конец комнаты, где находилась дверь.

Там громыхнул еще один взрыв.

Из дыма, пошатываясь, вышел Сатана!

При виде его мы все трое сбились в кучу. Во рту у меня пересохло, голова взмокла. Но не от страха. Это было нечто большее, чем просто страх.

Шедший навстречу нам Сатана был слеп!

Его глаза больше не сверкали, как голубые яркие самоцветы. Они были тусклыми и серыми, как необработанные агаты. Они были мертвы. Похоже, их выжгло пламя. На веках вокруг глаз краснел ожог.

Сатана был без плаща. На распухшей шее чернели следы мертвой хватки Конзардине. Одна его рука безвольно свисала. Другая прижимала к груди статуэтку Эроса из слоновой кости. Среди всей красоты, добытой Сатаной интригами, обманом или убийствами, это была его самая любимая вещь. В ней он находил чистое и совершенное воплощение духа красоты, в которой такой дьявол, как Сатана, знал толк и которой он поклонялся.

Он брел вперед, спотыкаясь и качая своей огромной головой из стороны в сторону, как раненый зверь. Из бесцветных глаз его непрерывно лились и блестели на обвисших щеках слезы.

Из облака дыма следом за ним вышел Кохем.

На левом плече у него висела раздутая сумка. Когда он выходил из дыма, он сунул в нее руку и вытащил что-то круглое размером с апельсин, блеснувшее тускло, как металл.

Кохем непрестанно хохотал, так же непрерывно, как Сатана плакал.

Кохем остановился и окликнул его:

- Сатана! Остановись! Время отдохнуть, дорогой Хозяин!

Сатана, спотыкаясь, шел дальше, не обращая внимания на этот крик. Насмешливость исчезла из голоса Кохема, он стал зловещим.

- Остановись, собака! Стой, когда я тебе говорю! Хочешь бомбу под пятки?!

Сатана остановился.

- Обернись, Сатана! - глумился Кохем. - Что, Хозяин, неужели вы откажете мне в свете ваших глаз?

Сатана обернулся. Кохем увидел нас.

Рука с бомбой взметнулась вверх.

- Вальтер! - вскрикнула Ева, заслоняя меня.

Ее руки с мольбой протянулись к нему.

- Вальтер! Не надо!

Стрелять я и не пытался. Честно говоря, мне это даже в голову не пришло. Вид Сатаны совершенно парализовал меня. Но быстрая реакция Евы спасла нас вернее, чем это могла бы сделать пуля.

Кохем опустил руку с бомбой. Сатана не обернулся. Я не был уверен, что он услышал крик Евы. До него не доходило ничего, кроме собственной боли и голоса его мучителя, которому он, скорее всего, подчинялся только ради того, чтобы спасти статуэтку, которую прижимал к своей груди.

- Ева! - голос Кохема казался уже не таким сумасшедшим, как раньше. - Кто с вами? Подойдите ближе.

Мы вышли вперед.

- Киркхем?.. И маленький Гарри. Стоять на месте. Руки вверх! Оба! Я ваш должник, Киркхем. Но я вам не верю. Ева, что вы собираетесь делать?

- Мы пытаемся выбраться отсюда, Вальтер, - ласково ответила она. - Пойдемте с нами.

- Пойти с вами? Пойти с вами! - Его глаза снова загорелись сумасшедшим огнем. - Я не могу. Здесь только часть меня. Остальное в комнате из маленьких зеркал. В каждом из них моя частичка. Я не могу уйти и бросить их здесь.

Он замолчал, по-видимому, обдумывая положение. Сатана ни разу не шевельнулся.

- Это расчленение личности, - снова заговорил Кохем, - вот, что сделал Сатана. Но он не выдержал меня там сколько нужно. Я сбежал. Если бы я задержался там еще немного, я бы весь ушел в эти зеркала. В них и через них в никуда… Так как, - продолжал он с ужасающей беспристрастностью, - эксперимент не был доведен до конца, я не могу уйти отсюда и оставить здесь частички себя. Вы понимаете это, Ева?

- Осторожно, Ева. Не перечь ему, - тихонько подсказал я. Кохем услышал.

- Заткнитесь, Киркхем. Мы с Евой без вас поговорим, - злобно рявкнул он.

- Вальтер, - настаивала Ева. - Пойдемте с нами…

- Я пойду в храм, - перебил он ее несколько спокойнее. Разрушенный мозг резко перескочил к другой идее. - У меня с собой бомбы. Я пока немного истратил. Я использовал сонный газ. Конзардине лежал у подножья лестницы с переломанным хребтом. Сатана только что прикончил его. Он закрыл нос и рот и побежал. Небольшое впрыскивание в глаза кое-чем, что я с собой тоже прихватил… И все кончено. Он забрался сюда, как крыса в свою нору. Даже слепой…

Настроение Кохема резко переменилось. Он снова разразился сумасшедшим хохотом.

- Пойти с вами! Оставить его! После того, что он со мной сделал?! Нет! Нет, Ева! Если бы вы были даже ангелом с неба. Мы жили вместе долго и счастливо, Сатана и я. И уйдем мы тоже вместе. В длинное, длинное путешествие. И я позаботился, чтобы мы поскорее туда отправились! Поскорее!

- Кохем, - сказал я, - я хочу спасти Еву. Тоннель на берег! Вы не скажете нам, как найти тоннель, ведущий к берегу? Или туда уже не пройти?

- Я же сказал, заткнитесь, Киркхем! - Он злобно покосился на меня. - Все всегда подчинялись Сатане. Теперь Сатана подчиняется мне. Значит, и все мне подчиняются. Вы мне не подчинились. Отойдите к стене, Киркхем.

Я отошел к стене. Ничего другого мне не оставалось.

- Вы хотите узнать, как добраться до тоннеля, - снова заговорил он, когда я дошел до стены и обернулся. - Идите через приемную. Там через правую стену. Слушайте меня, Гарри… - Он еще раз зло взглянул на меня. - Через шестую панель по левой стороне коридора войдете в другой переход. Он идет под уклон. Его пройдете до конца и направо через последнюю панель. Там начинается тоннель.

Все, хватит об этом. А теперь, Кирх-схем, посмотрим, пойдете ли вы с ними. Ловите!

Он поднял руку и бросил мне бомбу.

Мне показалось, что она медленно плывет в воздухе. Я успел подумать, что будет со мной, если я не поймаю ее, или уроню, или поймаю слишком резко… Мне повезло. Счастье от меня не отвернулось. Я удачно поймал бомбу.

- Оп! Хорошо! Вы тоже идете, - осклабился он. - Держите ее на всякий случай, если встретитесь с рабами. Я, правда, думаю, что я их всех утихомирил там, в храме. Газовые бомбы… Газовые бомбы Кохема! Рабы там лежат и спят… и поджариваются…

Он снова разразился чудовищным хохотом и вдруг зарычал:

- Вон отсюда!

Мы вышли через другую комнату, не смея поднять глаза друг на друга. Возле двери я оглянулся. Кохем смотрел нам вслед.

Сатана так и не шелохнулся.

Мы вышли и закрыли дверь.

На полной скорости мы проскочили маленькую переднюю. Она была вся в дыму и, похоже, горела. Первый коридор тоже был полон дыма. Мы задыхались. Второй переход был совершенно чист, но когда мы добрались до его конца, Баркеру пришлось повозиться с панелью. Наконец, она открылась, как дверь.

Перед нами оказался не вход в тоннель, а пустая каменная палата площадью примерно двадцать квадратных футов. Напротив была массивная стальная дверь, запертая тяжелыми засовами. По обеим сторонам двери стояли кейф-рабы. Это были огромные парни, вооруженные ножами и арканами. К тому же у них были и карабины. Я впервые увидел огнестрельное оружие в руках-рабов.

Я сунул в карман бомбу Кохема. На мгновение у меня мелькнула мысль использовать ее. Но я тут же ее' отверг. Взрыв мог обрушить все вокруг нас. Или просто завалить вход в тоннель. Я взял в руку пистолет. В тот же момент охрана наставила на нас карабины. Рабы узн.али Баркера и только поэтому не выстрелили сразу.

- Привет! Что это с вами? - спросил Баркер, направляясь к ним.

- Что вы здесь делаете? - По легкому акценту, различимому в безжизненном голосе раба, я понял, что он был русским по происхождению.

- Приказ Сатаны! - нахально ответил Баркер и, показывая на оружие, добавил: - Уберите это.

Раб, задавший вопрос, что-то сказал второму на незнакомом мне языке, на котором говорил и Сатана. Тот кивнул. Они опустили дула карабинов, но по-прежнему держали их наготове.

- У вас есть пропуск? - спросил раб.

- Вы взяли с собой, капитан? - Баркер оглянулся и выразительно посмотрел на меня и сразу же повернулся обратно к охране. - Не взяли… Я взял…

Я понял, что имел в виду Баркер. Я держал палец на спусковом курке и выстрелил сразу от бедра во второго раба. Он вскинул руку к груди и упал. Одновременно с выстрелом Баркер бросился под ноги первому рабу. Тот не удержал равновесие и с грохотом полетел на пол. Он не успел подняться - я всадил ему пулю в лоб.

Я не испытывал угрызений совести из-за этих наркоманов. Я не мог считать их настоящими людьми. Но, люди они или не люди, на войне я убивал гораздо лучших мужчин, а причин для этого было куда меньше. Баркер бросился к рабу, которого он сбил с ног, и начал обыскивать его. Он вскочил со связкой маленьких ключей и ринулся к стальной двери; Не больше минуты потребовалось ему, чтобы снять засовы и открыть дверь. Перед нами лежал тускло освещенный, облицованный камнем длинный тоннель.

- Нам ничего не оставалось делать с теми двумя, - пробормотал Баркер, с трудом сводя тяжелые створки двери. - Мне не понравилось, как Кохем сказал, что он и Сатана уберутся вместе и быстро. Я думаю, он собирается взорвать лабораторию. А там хватит взрывчатки, чтобы взлетел на воздух весь северо-восточный угол этого Ада.

Мы изо всех сил бросились бежать по коридору. Примерно через тысячу футов перед нами выросла еще одна плотно пригнанная панель, превращавшая тоннель в тупик.

Баркер лихорадочно ощупывал стену проворными пальцами дюйм за дюймом. Вдруг плита мгновенно и бесшумно упала вниз, по-видимому, соскользнула в пазы. Мы ринулись через образовавшийся проход.

Внезапно погас свет. Мы остановились в полной темноте. Земля задрожала под нашими ногами. Снизу донесся глухой грохот, словно рев вулкана из недр земли. Я обнял Еву и притянул ее к себе. Пол под ногами ходил ходуном. Грохотали камни, рушащиеся с крыши и стен тоннеля.

- Господи! Сатаны не стало! - истерически воскликнул Баркер.

Я знал, что это должно было произойти. Сатаны не стало. И Кохема. И всех, кто был во дворце, - и мертвых, и живых. И всех сокровищ Сатаны, всей красоты, которую он собрал вокруг себя, - не стало. Все было повреждено или разлетелось вдребезги в этом чудовищном взрыве. Уникальные произведения искусства были утеряны навсегда для всего мира. Стерты с лица земли! Насколько стал беднее без них этот мир!

Ощущение гнетущей пустоты охватило меня. Словно умерла частица меня самого. Ужас и чувство вины, как будто я сам участвовал в свершившемся святотатстве, сжали мое сердце.

Ева прижалась ко мне, дрожа от страха. Я отбросил прочь тяжелые мысли и крепче обнял ее, пытаясь успокоить. Говорить было невозможно от грохота.

Через некоторое время камни перестали валиться со стен и с потолка. Баркер зажег свой фонарь. Мы пошли дальше, обходя небольшие обвалы и перелезая через нагромождения камней. Тоннель был сильно поврежден. Я впервые молился, - если это можно назвать молитвой, - чтобы не рухнул пол или потолок и не завалило выход из тоннеля. Если бы это случилось, мы умерли бы здесь, как крысы в крысоловке.

Но по мере того как мы пробирались все дальше от эпицентра взрыва, завалов становилось все меньше, хотя позади нас го и дело слышался грохот валившихся камней. Наконец мы подошли к грубо вырубленной в скалах глухой стене,. перекрывавшей проход. Последней, как мы надеялись, преграде перед выходом из тоннеля.

Мы с Баркером долго возились, пытаясь определить, как она открывается. Иногда от отчаяния опускались руки. Батарейки сели. Фонарик почти не давал света. Но, в конце концов, когда фонарик почти совсем погас, Баркеру удалось найти щиток, закрывавший управление механизмом, и опустить стену. Холодный свежий воздух ворвался в тоннель. Совсем близко слышался шум прибоя. Еще минута -и мы стояли на тех самых валунах, где я видел Сатану, любовавшегося заливом.

Я увидел фонари «Херувима». Яхта качалась на волнах у самого берега. Ее прожектор обшаривал то причал, то дорогу, ведущую через лес к большому дворцу.

Мы поспешно слезли с камней и осторожно начали пробираться вдоль прибоя к причалу.

Справа от нас в небе полыхало зарево пожара. Вершины деревьев казались на его фоно силуэтами карликовых растений на японских пейзажах.

Это были отблески погребального костра Сатаны.

Мы подошли к пирсу и попали в лучи прожектора. Мы храбро продолжали идти вперед. Баркер спрыгнул в подходящий катерок, пришвартованный к причалу. Там, на яхте, должно быть, думали, что мы собираемся к ним. Они направили прожектор прямо на нас.

Загудел мотор. Я помог Еве спуститься в катер и спрыгнул следом. Баркер включил первую скорость, затем вторую, и катер рванулся вперед.

Ночь была безлунная. Над водой стелился легкий туман. Отблески огромного пожара плясали на ленивых волнах.

Баркер правил прямо к яхте. И вдруг резко перевел руль влево и помчался прочь. На палубе «Херувима» поднялся крик. Туман сгущался по мере того, как мы удалялись от берега. Луч прожектора с трудом пробивался сквозь него. Наконец он потерял нас и вернулся обратно к причалу.

Баркер правил к побережью Коннектикута. Он передал мне руль и пошел назад проверить мотор. Ева прижалась ко мне. Я крепко обнял ее свободной рукой. Она опустила головку на мое плечо.

Мои мысли снова вернулись к горящему замку. Что там происходило? Может быть, сильный взрыв и пламя пожара привлекли внимание зевак и добровольцев-пожарных из окрестных деревнь, а также и полицию? Скорее всего, нет. Замок был расположен в отдаленном труднодоступном месте. Но рано или поздно они все-таки там появятся. Что они обнаружат? И как они это воспримут? Многие ли успели сбежать оттуда?

А сколькие остались запертыми в замке Сатаны? Сколько погибло от ножей рабов и бомб Кохема? Среди них были люди, занимавшие высокое положение в обществе. Какие последствия вызовет их исчезновение?! Газеты очень долго будут муссировать эту тему.

Ну и Сатана! При ближайшем рассмотрении просто жулик, нечестный игрок, которого в конце концов подвели им же изготовленные фальшивые кости. Если бы он честно играл в свою игру, он был бы непобедим. Но он лгал. Вся его власть основывалась на лжи. И она не могла быть крепче того, что было ее основой.

Сатану погубила его собственная ложь.

Нет, это не просто нечистый на руку игрок… Он был чем-то большим, гораздо более опасным, чем просто нечестный игрок…

Может быть, его месть еще настигнет нас?

Поживем - увидим.

Я стряхнул с себя оцепенение, отбросил мрачные мысли и решительно вернулся от прошлого к будущему.

- Ева, - прошептал я, - все, что у меня есть, это шестьдесят шесть долларов и девяносто пять центов. В этом состоял весь мои личный капитал, когда я встретил тебя.

- Ну и что? - спросила Ева, поуютнее устраиваясь у меня под рукой.

- Не так много для свадебного путешествия, - заметил я. - Да, конечно, у меня еще есть десять тысяч, которые я получил за дело в музее. Но я не могу оставить их у себя. Их нужно передать музею. С пометкой: «От неизвестного дарителя».

- Разумеется, - равнодушно ответила Ева. - Ах, Джим, дорогой, тебе мало того, что мы свободны?!

Баркер прошел вперед и взял у меня руль. Я обнял Еву. Далеко впереди показались огни какого-то Коннектикутского городка. Они вновь растревожили болезненные воспоминания. Я вздохнул и с сожалением сказал:

- Все сокровища пропали! Почему я не воспользовался случаем и не прихватил с собой корону и скипетр? Ведь была такая возможность!

- Корона здесь, капитан, - сказал Баркер. Он полез в карман, вытащил оттуда корону и положил на колени Еве. Перед нами засверкали бриллианты. Не веря своим глазам, мы посмотрели на корону, потом на Баркера, потом снова на корону, и опять на Баркера…

- Корона немножко мятая, - спокойно заметил Гарри. - Пришлось ее слегка согнуть, чтобы хорошенько спрятать. Скипетр я тоже прихватил, но он, к сожалению, выпал. Мне некогда было его поднимать. Но я подобрал еще несколько хорошеньких вещиц.

На колени Еве рядом с короной он высыпал еще две пригоршни колец, подвесок и неотделанных камней.

Мы ошарашенно смотрели на него, полностью лишившись дара речи.

- Разделите их пополам, раз уж вы и мисс Ева собираетесь стать одним целым, - сказал Гарри.

И добавил:

- Я очень надеюсь, что они настоящие.

- Гарри! - задохнувшись от восторга, прошептала Ева, осторожно привстав и поцеловав его.

Он подмигнул и отвернулся к штурвалу.

- Вы так напоминаете Мегги, - печально пробормотал он.

Я почувствовал, что в моем кармане лежит что-то круглое и тяжелое. Бомба Кобхема! Не без содроганья я достал ее из кармана и осторожно опустил за борт.

Береговые огни быстро приближались. Я сгреб пригоршню самоцветов с колен Евы и сунул их Гарри в карман. Потом обнял Еву и повернул к себе ее лицо.

- Прямо как я и Мегги! - охрипшим голосом пробормотал Гарри.

Я коснулся губами губ Евы и почувствовал, как они прильнули к моим.

Жизнь воистину сладостна.

А ГУБКИ ЕВЫ СЛАЩЕ ВСЕГО!