Шаран села и указала Кентону на место рядом с собой. Она положила руку ему на грудь, и сердце Кентона встрепенулось; почувствовав это, Шаран немного отодвинулась и, улыбаясь, взглянула на него из-под опущенных ресниц. Она поджала стройные ноги и сидела, задумавшись, стиснув коленями бледные кисти рук. Наконец Шаран заговорила. Голос ее звучал низко, немного монотонно.
- Так слушай же историю прегрешения Зарпа-нит против Иштар - могущественной богини, матери богов и людей, повелительницы Земли и Неба и той, которая любила ее!
Зарпанит была верховной жрицей в храме богини в Уруке. Ее называли Кадишту - Священная. А я, Шаран из Вавилона, была ее жрицей, и она любила меня так же, как ее любила Иштар. С помощью Зарпанит богиня советовала и предостерегала, награждала и наказывала властителей и простых смертных. Тело Зарпанит служило храмом богине, куда она входила, чтобы говорить устами женщины, светиться в ее глазах.
Этот храм назывался Домом Семи Богов. В нем почитались разные боги - Син, Бог всех богов, живущий на Луне, его сын Шамаш, чей дом - это Солнце, бог мудрости Набу, Ниниб - бог войны, темный Нергал, не имеющий рогов, Повелитель мертвых, и Бел-Меродах, Величайший Повелитель. И все же это был храм Иштар - Иштар, почитавшей в своем священном доме всех других богов.
Однажды с севера, из Куто, где находился храм Темного Нергала, такой же, как храм Иштар в Уруке, в Дом Семи Богов пришел жрец. Его звали Алузар, и он стал верховным жрецом Нергала в этом храме. Так же, как Иштар принимала облик Зарпа-нит, Нергал воплощался в Алузаре и говорил через его уста. С Алузаром пришли и другие жрецы, среди которых был и этот выродок Кланет. Он был так же близок Алузару, как я - Зарпанит.
Шаран подняла голову и взглянула на Кентона из-под приопущенных ресниц.
- Теперь я узнаю тебя! - воскликнула она. - Ты лежал тогда на палубе и смотрел, как я билась с Кланетом! Да, теперь я узнаю - хотя тогда у тебя не было ни этого плаща, ни меча, и ты исчез, едва я на тебя взглянула!
Кентон улыбнулся.
- В лице твоем был страх, - сказала она, - страх в твоих глазах; а потом ты исчез!
Она приподнялась; Кентон увидел, что ее подозрительность укрепляется. Услышав в ее голосе нотки презрения, он едва не рассвирепел. Схватив Шаран за руку, он вновь усадил ее рядом.
- Да, то был я, - сказал он, - но не моя вина в том, что я ушел тогда, - ведь я вернулся, как только смог. А глаза обманули тебя. Не смей и думать о том, что ты видела в них страх! Посмотри! - яростно настаивал он.
Шаран пристально посмотрела на него, вздохнула и опустила голову, вздохнула опять и медленно наклонилась к Кентону. Он сжал ее в объятьях.
- Довольно, - Шаран оттолкнула его, - у тебя нет на уме зла. Я отрекаюсь от своих слов - в твоих глазах не было страха. И это не было бегством. Говори - и я пойму тебя. Да будет так!
- Между Иштар и Нергалом, - продолжала она прерванный рассказ, - были и остаются ненависть и вражда. Ибо Иштар дарует жизнь, а Нергал ее отнимает, она служит добру, а он - злу. И кто может соединить Небо и Ад, жизнь и смерть, доброе и злое?
А она, Зарпанит, Кадишту, Священная, любимая жрица Иштар - она соединила. Ибо она не спускала глаз с того, от кого должна была отвернуться, она любила то, что должна была ненавидеть.
Да - жрица Повелительницы жизни полюбила Алузара - жреца Бога смерти! Любовь ее разгоралась ярким пламенем, свет которого озарял его - его и никого больше. Будь Зарпанит богиней, она пошла бы за Алузаром в Жилище Потерянных, как сама Иштар отправилась туда за своим возлюбленным Таммузом, чтобы спасти его или остаться там вместе с ним.
Да, она готова была остаться с ним в холодной темноте подземелий, где блуждают тени умерших и слышатся их слабые голоса. В мрачных владениях Нергала, в пустоте его обиталища, в его черном жилище, где самая темная тень земли показалась бы солнечным светом, Зарпанит была бы счастлива, зная, что Алузар с ней.
Так велика была ее любовь!
И я помогала ей, потому что любила ее, - прошептала Шаран, - но Кланет вынашивал против Алузара коварные планы, он ждал удобного случая, чтобы выдать его и занять его место. Алузар же доверял ему. И вот наступила та ночь…
Шаран замолчала, словно бы заново переживая ужас случившегося.
- Наступила ночь, когда Алузар и Зарпанит соединились… они встретились в ее покоях. Их руки сплелись, губы слились…
И в эту ночь Иштар спустилась с небес и воплотилась в Зарпанит!
Едва это произошло, Нергал поднялся из своего темного царства и воплотился в Алузаре..
И вот в объятьях друг друга, глядя друг другу в глаза, сгорая в огне смертной любви, лежали Иштар и Нергал, небо и ад, дух жизни и дух смерти!
Дрожь пробежала по телу Шаран, она зарыдала, и прошло немало времени, прежде чем она заговорила снова.
- Наконец объятья их были разорваны, нас закружили страшные ураганы, ослепили молнии. Когда вернулось сознание, мы увидели перед собой всех жрецов и жриц Семи Богов. Все уже было известно!
Даже если бы Иштар и Нергал не встретились в ту ночь, все равно грех Зарпанит и Алузара был бы раскрыт. Кланет, который должен был стоять на страже, выдал их, навлеча на них всеобщий гнев!
- Будь проклят Кланет! - Шаран вскинула руки. Кентон на себе ощущал пульсацию ее ненависти, подобную ударам огненных струй. - Да будет он пресмыкаться в холодной тьме обители Нергала и никогда не сможет умереть! О, богиня Иштар! Гневная Иштар! Отдай его прежде мне, чтобы я сама видела, как он уходит туда!