Распространение фашизма

Предыдущие статьи сборника дают характеристику фашизма в Италии, в Германии, Австрии, Чехо-Словакии, Юго-Славии, Испании, Финляндии, Эстонии, Латвии, Литве, Польше и Румынии. К сожалению, отсутствуют статьи относительно Швейцарии, Бельгии, Франции, Скандинавии, Болгарии и Греции. Но во всех этих странах точно также существуют фашистские организации. Из всех европейских стран только Англия (и, кажется, Голландия) свободны пока от фашизма: в этих странах революционное движение пролетариата пока еще слабо, оно не приняло еще опасных для буржуазии размеров; буржуазия там чувствует себя еще крепко и не прибегает пока к таким героическим и рискованным способам борьбы, как фашизм. Но и относительно этих стран уже есть признаки, указывающие, что в близком будущем, когда революционная борьба пролетариата усилится, и в них возникнет в той или иной форме фашистское движение. Относительно Англии на эту опасность уже указывал недавно в парламенте один из депутатов Рабочей Партии.

Таким образом фашизм уже стал явлением, которое охватило или охватывает все страны Европы.

Мало того, фашизм образовал или образовывает свои иногда очень серьезные организации в различных капиталистических странах вне Европы (Соединенные Штаты, Аргентина, Япония). Фашизм возникает всюду, где имеется более или менее сильная буржуазия, а на-ряду с ней революционное движение пролетариата.

Еще очень недавно широко было распространено мнение, что фашизм является результатом мировой войны. Утверждали, что фашизм есть явление, свойственное только странам, оказавшимся победительницами в этой войне. В действительности фашизм существует и в странах-победительницах (Италия, Франция, Соединенные Штаты, Юго-Славия, Румыния, Япония), и в странах побежденных (Германия, Австро-Венгрия, Болгария) и в странах, никакого участия в войне не принимавших (Испания, Швейцария, Скандинавия). Фашизм связан с войной только постольку, поскольку с нею связана назревающая мировая пролетарская революция.

Фашизм возникает и успешно развивается как в странах монархических (Италия, Испания, Румыния, Болгария, Япония), так и в странах республиканских (Германия, Соединенные Штаты, Польша, Эстония, Финляндия, Литва и т. п.).

Фашизм не существует только в таких странах, где нет буржуазии или где она придавлена диктатурой пролетариата (Советские страны) или где еще не возникло сколько-нибудь сильного революционного движения пролетариата.

Бывший представитель Р.С.Ф.С.Р. в Норвегии — т. Суриц — рассказывал мне, например, что в Норвегии до последнего времени не было сколько-нибудь сильного фашистского движения. Но стоило туда приехать т.т. Радеку и Бухарину и произнести речи на съезде коммунистической партии, как норвежская буржуазия испугалась, и буржуазное студенчество стало образовывать фашистские организации.

Таким образом фашизм является неизбежным спутником пролетарской революции. Фашизм — это мрачная, черная тень коммунизма. По мере роста в стране коммунизма растет и его тень — фашизм. Только полное торжество света над мраком, только полная победа пролетариата, который раздавит буржуазию, освободит человечество от этой черной тени.

Фашизм существует и в странах с сильно развитой промышленностью (Германия, Соединенные Штаты, Франция, Италия) и в странах аграрных (Литва, Румыния, Эстония и т. п.). Орудием фашизма пользуются и промышленная буржуазия, и землевладельцы.

Классовый характер фашистского движения

Тов. Н. И. Иорданский утверждает в своей статье, что фашизм есть движение мелких буржуа-собственников и консерваторов, вступающих в борьбу с городом. „Для укрощения и подчинения буйного и греховного „мирового города“ — говорит он — необходимы реальные силы. Эти реальные силы международный фашизм находит в деревне и в провинции, т.-е. в крестьянстве и мелкой городской буржуазии“. Итальянский фашизм носит, по его словам, „крестьянско-кулацкий характер“. Фашизм, по его мнению, „порождение крестьянско-кулацкой стихии, которая притягивает к себе мелкобуржуазные элементы городского населения: служащих государственных учреждений и частных предприятий, учащуюся молодежь, часть интеллигенции".

Верны ли эти утверждения?

Для доказательства своей мысли т. Иорданский приводит данные о составе итальянской фашистской партии, приведенные мною в статье „Последняя форма буржуазной диктатуры". Далее тов. Иорданский очень своеобразно группирует приведенные им цифры. Он объединяет все элементы фашизма в три группы: городские занятия, смешанные занятия и сельские занятия. В первую группу у него попадают капиталисты, рабочие, интеллигенты и учащиеся. Во вторую — служащие и торговцы. В третью — землевладельцы и сельскохозяйственные рабочие.

Но такая группировка явно недопустима. Нельзя зачислить в одну категорию капиталистов и рабочих только потому, что и те и другие живут в городе. Нельзя городским рабочим противопоставлять сельско-хозяйственных рабочих; и те и другие принадлежат к одному классу, и в Италии и те и другие шли за социалистической партией. Нельзя разносить в три группы капиталистов, торговцев и землевладельцев-помещиков, ибо основные интересы этих групп в борьбе против трудящихся одинаковы, а политическая ориентировка более или менее сходна. Кроме того, фабрики и заводы часто расположены вне города, а потому т. Иорданский должен был бы причислить рабочих этих фабрик к сельскому населению. Тов. Иорданский этого выделения резонно не делает, ибо нельзя делить пролетариат на две части только в зависимости от того, где живет тот или другой рабочий. Но сельско-хозяйственных рабочих он почему-то выделяет из общей массы рабочих. Явно, что такой метод группировки никуда не годится.

Да и что доказывают цитаты т. Иорданского? На долю „сельских занятий“ (т.-е. „землевладельцев и сельско-хозяйственных рабочих“) по его подсчету приходится 51.951 чел. из 148.643. „Таким образом „деревня“ даже по весьма несовершенным статистическим данным поставляет более трети живого инвентаря фашистской армии“ — заключает т. Иорданский.

Напомним еще раз, что в этой „деревне“ имеются два слоя: землевладельцы (18,084) и сельско-хозяйственные рабочие (33,847).

Вспомним также, какими насильственными мерами загоняют фашисты сельско-хозяйственных рабочих и мелких крестьян в свои организации. Против них пускаются в ход поджоги, грабежи, избиения, убийства, угрозы лишения работы. В глухой деревне террор сильнее, чем в большом городе; мало-сознательные сельско-хозяйственные рабочие и крестьяне не в силах оказать такого отпора, как сплоченные и гораздо более сознательные рабочие большого города. И тем не менее только треть фашистской армии состоит из „деревенских“ элементов, в число которых входит 18.084 землевладельца. Но ведь сельское население Италии составляет значительно более трети населения страны. Выходит, что „деревня“ представлена в итальянском фашизме значительно слабее, чем город.

И методы доказательств и выводы т. Иорданского, поскольку они касаются Италии, решительно неверны.

Но положим даже, что малосознательная „деревня“ (крестьяне и сельско-хозяйственные рабочие) составляли бы даже гораздо более крупное большинство в рядах итальянского фашизма. И это не позволяло бы утверждать, что этот фашизм носит „крестьянско-кулацкий характер“, так же, как нельзя было бы утверждать, что русские белогвардейские армии, в которых крестьянство (насильно мобилизованное) составляло большинство, были крестьянскими армиями.

Буржуазия и элементы, тесно к ней примыкающие, составляют всегда очень незначительное меньшинство в стране. А для борьбы с революционным пролетариатом и крестьянством нужны массовые организации. Итальянские фашисты формировали свою армию сначала из добровольно примыкавших к ней буржуа, помещиков, буржуазных студентов, интеллигентов, всецело примкнувших к буржуазии и т. п., так же, как русские белогвардейские генералы формировали свои армии сначала исключительно из офицеров, буржуазных студентов и т. п. Но этих элементов оказалось слишком мало, и генералы начали насильно включать в свои „добровольческие“ армии крестьян. Так же поступили и итальянские фашисты. Но командование фашистской армией осталось всецело в руках буржуазии, и поэтому фашистская организация и носит всецело буржуазный характер. Ведь нельзя же полицию любого буржуазного государства назвать „крестьянской“ организацией только потому, что большинство низших агентов полиции — выходцы из деревни. Надо смотреть, кто руководит этой полицией, чьи интересы она защищает, против кого она борется.

А итальянские фашисты энергично боролись и борются против сельско-хозяйственных рабочих и крестьянства.

Несколько иной характер имеет фашистское движение в прибалтийских государствах (Эстония, Латвия и т. п.).

Здесь нет крупной промышленности или она очень слаба; слаба поэтому и промышленная буржуазия. Здесь наибольшие угрозы буржуазной собственности идут из деревни, со стороны малоземельного крестьянства. Здесь есть сильное „крепкое крестьянство“. Его то и толкают в фашистские организации капиталисты и помещики. Здесь, действительно, фашистское движение носит в значительной степени „крестьянско-кулацкий“ характер. Но все-таки штабом и руководителем этого движения и здесь, как и повсюду, является крупная буржуазия.

Идеология фашизма

Тов. Сандомирский в своей книге „Фашизм“ категорически утверждает, что у итальянского фашизма нет никакой идеологии. Напротив того, тов. Иорданский так же категорически пишет: „в фашизме буржуазия, потрясенная кризисом капитализма, стремится противопоставить социализму новую идеологию и новые государственные формы, которые связали бы духовно и физически революционный пролетариат“.

Какое же из этих двух утверждений верно?

Посмотрим, что говорят факты.

В Италии Муссолини начал свою фашистскую работу под знаменем социализма. Это было необходимо для начала, ибо иначе его никто не стал бы слушать. Только к голосу социалиста могли в то время прислушиваться массы. А когда фашизм создал свои кадры, когда он укрепился, он сбросил социалистическую маску и открыто называет себя синонимом „антиколлективизма“.

В Германии, где социалистическое и коммунистическое движение очень сильно, фашисты также действуют пока под флагом социализма. Они называют себя „национально-социалистической партией“. Они демагогически выставляют в своих брошюрах требования „обобществления крупных промышленных предприятий“, „упразднения нетрудовых доходов“, „уничтожения военных прибылей“ и т. д. и т. п. Но все это одна демагогия, для уловления наивных и простодушных. Фактически деятельность немецких фашистов сводится к борьбе против коммунизма, против пролетариата. В нужный момент и немецкий фашизм сбросит с себя псевдо-социалистическую маску и покажет свое истинное лицо озверелого буржуа, защищающего свою собственность.

Муссолини выступил как республиканец. Он грозил монархии, если король не решится объявить войну Германии. Еще в октябре 1922 г. он был республиканцем и снова грозил королю революцией, если тот не согласится назначить фашистское правительство. Король уступил, и Муссолини стал монархистом.

Фашизм существует и в странах монархических (Италия, Испания, Румыния, Юго-Славия, Болгария, Скандинавия) и в странах республиканских. Фашизм умеет мириться и с монархией, и с республикой — со всякой формой правления, лишь бы она была полезна в данный момент для интересов буржуазии. А если она перестает быть таковой, фашизм быстро и ловко перейдет на другую позицию. И здесь у фашизма нет никакой единой или прочно установленной идеологии.

Итальянские фашисты вели ожесточенную борьбу с католической партией „пополяри“, включающей в себя много крестьян. А став у власти, они стремятся к сближению с буржуазными верхами этой партии. Сам лично неверующий, фашистский министр народного просвещения в Италии, вводит в школах преподавание религии и обязательное вывешивание религиозных эмблем (распятия), ибо упадок религиозных чувств в народе является одной из причин революционного брожения.

Фашизм готов объявить войну религии, если ее представители осмелятся стать (хотя и очень робко) на сторону народа. Но он будет усердно поддерживать религию, если она предохраняет от революции. И религия для фашизма не имеет никакой самодовлеющей идеологической ценности.

Религия хороша и полезна только как орудие в борьбе против революционного пролетариата, только как средство затемнения его сознания.

Антисемитические выступления играют крупную роль в деятельности фашистов во многих странах (Австрия, Румыния, Польша, Литва и т. д.). Но антисемитической струи, повидимому, совсем нет, например, у итальянских фашистов. Даже такую убогую доктрину, как антисемитизм, нельзя зачислить в состав постоянной идеологии фашизма, хотя антисемитизм и играет очень большую роль в выступлениях фашистов большинства стран.

Фашисты старательно культивируют национализм. Дурманом национализма они хотят отравить сознание рабочих, отвлечь их от идеи международной солидарности пролетариата, отвлечь внимание трудящихся от вопросов внутренней политики в сторону вражды к другим нациям, возложить в глазах трудящихся на другие нации ответственность за всю ту разруху жизни, которую причиняли и продолжают причинять они сами. Культ национализма, культ ненависти к другим нациям нужен фашизму и для того, чтобы держать народ готовым к новым войнам, которые замышляют империалисты всех стран. Политика национализма составляет одну из самых, главных частей идеологии фашизма во всех странах.

А между тем в действительности мы видим, что фашисты одной страны очень часто поддерживают фашистов другой страны даже тогда, когда они ведут друг против друга бешеную агитацию. Зарождающийся фашизм Чехо-Словакии устанавливает связь с германским фашизмом, несмотря на национальную борьбу чехов и немцев. Австрийские фашисты получают помощь от Муссолини. Образовавшийся в Константинополе из русских белогвардейцев „Российский Отдел ополчения фашистов“ заявляет в своем воззвании, что „русский фашизм есть соратник и деятельный хранитель заветов своего европейского собрата“. Румынские фашисты ведут деятельные сношения с реакционными организациями Германии, хотя политически Германия и Румыния находятся во враждебных лагерях. Посредником в этих сношениях является венгерский банк в Будапеште, хотя политические отношения между Венгрией и Румынией крайне натянуты. Венгерские фашисты устанавливают связь с австрийскими, германскими и итальянскими. Французское правительство покровительственно относится к образованию во Франции ячеек итальянских фашистов. Образование таких же организаций поощряется и в Соединенных Штатах. Несмотря на крайне враждебные отношения между Юго-Славией и Италией, юго-славские фашисты приветствуют каждый новый подвиг своих итальянских собратьев. Германские фашисты призывают германский народ к борьбе с насилиями Франции, но, несмотря на это, французские националистически настроенные фашисты поддерживают германских фашистов.

Таким образом и национализм играет в идеологии фашистов очень своеобразную роль.

Фашисты никогда, конечно, не откажутся от национализма, как от крайне мощного орудия для одурачения масс. Они не откажутся от него и потому, что он будет для них необходим при будущих неизбежных войнах. Но, натравливая народы друг против друга, фашисты этих народов будут в дружеских, союзнических отношениях друг о другом. Национализм, мешающий международному объединению пролетариата, — для низов народа, фактическое международное объединение буржуазии всех стран — для эксплоататорских элементов. Такова практика фашизма, которая должна прикрываться трескучими фразами о благе своей страны, о засилии других стран и т. п. националистическими выпадами.

Конечно, открыто существующего международного фашистского объединения, так сказать „фашистского интернационала“, не будет, ибо открытое образование такового испортило бы всю столь выгодную для фашистов их националистическую травлю. Но скрытый, тайный фашистский интернационал находится на пути к образованию.

Итак, по отношению к важнейшим вопросам идеологии фашизм обнаруживает действительно полное отсутствие какой-нибудь прочно установленной идеологии. Ко всякому вопросу фашизм подходит не с точки зрения отвлеченного, теоретического принципа, а только с точки зрения тактики. В зависимости от обстоятельств фашизм может прикрываться какой угодно идеологией, использовывая ее в интересах защиты интересов буржуазии. В области тактики фашизм обнаруживает замечательную гибкость и приспособляемость. Защита интересов буржуазии, утверждение ее диктатуры против диктатуры пролетариата — такова основная заповедь фашизма. Для достижения этой цели фашизм готов использовать какую угодно тактику, не стесняясь заимствовать то, что ему нужно, конечно, mutatis mutandis, в очень значительной степени даже у своих злейших врагов — коммунистов.

Эволюция фашизма

Фашизм представляет нечто совершенно новое, изобретенное современной, западно-европейской и в частности итальянской буржуазией. Первые организации, которые можно назвать предшественниками современного фашизма, возникли в России лет двадцать тому назад, в эпоху революции 1905 года.

Эта революция выдвинула тогда угрозу не только царизму, но и тем слоям, интересы которых защищало самодержавие, — помещикам и буржуазии. Борьба против самодержавия грозила перейти в борьбу против всего феодального помещичье-буржуазного строя. И в эпоху революции 1905 года аппарат старой государственной машины оказался сильно расшатанным. Он отказывался работать против приходивших в революционное движение народных слоев. Войска неохотно выступали против рабочих и крестьян; в самих войсках начиналось революционное брожение; суды оправдывали революционеров: даже в среде полиции замечалась нерешительность и робость, нежелание рисковать жизнью в борьбе против растущего революционного движения. Старые „легальные“ (в понимании свирепого самодержавия) средства борьбы против революции оказывались недостаточными. И царизм вступил на путь создания новых организаций, на путь формирования „классовой милиции“; а вся совокупность действий этой милиции явилась полнейшим отрицанием всякой законности.

В роли такой „милиции класса“ выступили тогда различные черносотенные организации — Союз Русского Народа, Союз Михаила Архангела, Общество хоругвеносцев и т. п.

В эти организации входили помещики, буржуазия, значительная часть студенчества, многие мелко-буржуазные элементы, темные, не достигшие еще классового сознания элементы рабочего класса и, наконец, чисто уголовные элементы, преступники-профессионалы.

Тактика этих организаций выражалась в избиении революционеров и рабочих, а иногда и интеллигенции, которую реакция целиком зачисляла в состав революционеров, в еврейских погромах, грабежах, убийствах и тому подобных насилиях. Власть снисходительно смотрела на эти бесчинства и беззакония. Цель движения заключалась в том, чтобы запугать революционеров и рабочих, выбить из них всякую мысль о революции. Идеологически движение прикрывалось националистическими лозунгами, а на-ряду с ними иногда охотно выставляло демагогические лозунги, взятые из арсенала социализма. В общем же идеология русского черносотенства была самая убогая.

Сходство между этими русскими черносотенными организациями эпохи 1905 года и современным фашизмом громадное.

Мысль о создании подобных же организаций для борьбы с нарастающим революционным движением была брошена в России и в период революции 1917 года. В то время меньшевик Войтинский замышлял карательную экспедицию с фронта против крестьян и рабочих, а Станкевич предлагал „поставить на очередь создание специальных надежных отрядов из социально-высших классов“.

„Мне казалось — пишет Станкевич в своих „Воспоминаниях“ — необходимо было создать возможно более военных училищ, так как под этим видом легче всего было бы осуществить меру. Я представлял себе, что в каждом значительном городе или около каждой значительной станции должна была быть одна школа прапорщиков, которая должна была служить опорой порядка“.

Успех октябрьской пролетарской революции помешал осуществлению этого чисто фашистского проекта.

Наконец, вся деятельность различных русских белогвардейских правительств, силой устанавливавших диктатуру буржуазии и помещиков и вводивших режим самого безудержного и „беззаконного“ террора против рабочих и крестьян, — была также в сущности прообразом фашизма.

Все эти русские белогвардейские организации начинали свою работу, привлекая сперва на основах добровольчества чисто буржуазные и родственные им интеллигентские элементы (очень часто учащуюся молодежь). Но на одних этих элементах далеко не уедешь. Они хороши только для образования первых кадров. Для борьбы с народными массами нужно иметь в своем распоряжении также массы. Среди темных масс мелкой буржуазии, крестьян, даже рабочих велась демагогическая пропаганда, прикрываемая „социалистическими“ лозунгами. Массы загонялись в организацию угрозами и насилием. Организация росла, разбухала. Временно сила ее увеличивалась. Но позже насильно вовлеченные демократические элементы прозревали в процессе борьбы и начинали разлагать организацию. В конце концов в критический момент они взрывали ее изнутри.

Развитие итальянского фашизма шло так же, как ранее шло развитие его русских прообразов.

И в Италии „скадры“ формировались сперва из добровольно вступавших в них членов, главным образом из среды буржуазии, землевладельцев, интеллигенции и учащихся. И в Италии ряды фашистов заполнялись чисто уголовными элементами.

Позже — особенно после того, как фашизм овладел властью, — он начинает насильно включать в свои ряды (угрозами и прямым террором) массы крестьян и рабочих. Фашисты силой овладевают рабочими и крестьянскими кооперативами, создают свои профессиональные союзы, под угрозой лишения работы заставляют входить в них массы рабочих. Фашизм стремится внедриться в рабочее движение.

Путь развития тот же, что и у русских черносотенцев, только итальянский фашизм проходит его скорее.

Внешне итальянский фашизм обнаруживает громадные успехи. Он собрал в своих организациях многие сотни тысяч членов. В его руках много рабочих организаций.

Но внутри уже ясно заметна гниль организации. Фашистские профсоюзы иногда уже образуют единый фронт с коммунистами в борьбе против наступления капитала (Турин). В фашистских кооперативах на общих собраниях выбирают коммунистов. Фашистская „зубатовщина“ оказывается гораздо менее долговечна, чем ее русский прообраз.

При нормальных, мирных условиях рабочие фашистские организации могут еще просуществовать довольно продолжительное время. Но не нужно быть пророком, чтобы сказать, что в первый же критический момент рабочие и крестьянские элементы итальянского фашизма внесут разложение в партию. Тогда примет серьезные и опасные формы и борьба различных течений и лиц в руководящих верхах фашизма, что еще более усилит революционное движение в низах фашизма и вне его и поведет к окончательному взрыву и гибели всего движения.

Но взамен разбитого извне и взорванного изнутри фашизма буржуазии будет нечего выставить, ибо „демократию“, „законность“ и соглашательство она убивает теперь собственными руками. А по пути явной буржуазной диктатуры дальше итти некуда. Фашизм является последней формой такой диктатуры.