Мужчина крепкого телосложения в коричневой рясе с капюшоном смотрелся в этом безлюдном месте, словно средневековый монах. Однако, привлекающая внимание одежда позволяла практически полностью скрыть лицо и остаться неузнанным, как бы не крутились и не старались камеры видеонаблюдения.

Мужчина, оставаясь в тени, нажал кнопку звонка. Его давно уже засекли и забес-покоились — под таким одеянием можно свободно пронести автомат и даже ручной грана-томет.

— Что надо? — спросил через домофон охранник.

— Я к Гончару от Оракула.

— Жди, доложу.

Мужчина постоял на месте, повернулся вправо и влево, осматриваясь, голову держал прямо, но надвинутый капюшон не позволял разглядеть его лица. Через некоторое время дверь открылась.

— Входи, — разрешил один из охранников.

— Руки подними, — попросил второй охранник.

— Меня нельзя обыскивать, — ответил мужчина, — прикоснувшийся ко мне умрет. Если вам Гончар этого не сказал: позвоните ему снова.

— Крутой что ли? — усмехнулся первый охранник. — Ни хрена… поднимай лапки к верху и капюшон скинь.

Он ткнул стволом автомата в грудь мужчине.

Мгновенно выхваченный автомат размозжил его череп прикладом. Мужчина спокойно спросил:

— Будешь звонить Гончару или так проведешь?

— П-проходи, — ответил трясущимися губами испуганный насмерть второй охран-ник.

Мужчина пошел впереди, словно был тут не раз, зашел в дом и поднялся на вто-рой этаж в комнату хозяина.

— Оракул просил передать тебе, Гончар, — начал мужчина в рясе, — что хочет уви-деться с тобой здесь, в твоем доме завтра в 19 часов. Ты должен пригласить на встречу Святого и Веревку.

— Но, Святой и Веревка в Чите… могут и не приехать. А что за вопрос? — забеспо-коился Гончар.

— Оракул знает, что они в Чите и надеется, что услышан. У меня все.

Мужчина в рясе повернулся и пошел к выходу.

Гончар вскочил с кресла и беспокойно зашагал по комнате. «Оракул, Оракул, — шептал он про себя, — что ему надо? Ведь просто так не придет… и этот еще… охранник, придурок… закапывай теперь…»

Он включил повтор просмотра видеокамеры. Хорошо видно, как охранник тыкает Оракула стволом автомата в грудь. Самого удара, как такового, и не видать. Так, легкое движение, словно мелькнула тень, брызги мозгов и… трясущиеся от страха губы второго охранника.

«Ну и реакция… молния какая-то», — прошептал Гончар, потом вызвал к себе на-чальника охраны.

— Ты это видел? — он раздраженно ткнул пальцем в монитор, — его же просили: не знаешь, не понял — позвони. Предупредили придурка, что умрет. Не-е-ет, надо повыежи-ваться, крутизну показать, блин. Ну и где она, крутизна ваша, где?

Гончар походил еще немного по комнате, сел в кресло, успокаиваясь, приказал:

— Труп закопайте. Кто у него — жена, дети?

— Мать одна.

— Вот тебе и мать… Так… Старушке денег дайте, придумайте там что-нибудь са-ми — заграницу сынок уехал… Вообще… сами. Все, иди.

Гончар так и не понял: зачем приходил Оракул, что ему надо? И сам ли он прихо-дил или его гонец — кто их там разберет в рясе и капюшоне? Знал одно — по пустякам бес-покоить не станет. Однако, по событиям, был сам.

Он набрал номер Святого. Позвонил ему — потому как Веревка хоть и был вор, но неформально ходил под Святым.

— Приветствую тебя, Святой, Гончар беспокоит.

— А-а, рад слышать тебя Гончар, рад слышать дорогой.

Голос его был немного хрипловатым и Гончар понял, что разбудил. Так рано, в одиннадцать дня, Святой еще не вставал. Любил повеселиться в кабаке да и девок потом потискать, засыпал обычно под утро.

— Извини, что разбудил, но обстоятельства так сложились. Оракул только что был, хочет завтра в семь вечера встретиться с тобой и Веревкой здесь, у меня в доме.

— Оракул? А что ему надо? — ответил сразу проснувшийся Святой.

Сипотца в голосе ушла и Гончар усмехнулся про себя — ишь… забеспокоился.

— Не ведаю, — ответил Гончар, — но ты знаешь — Оракул многословием не страдает. Сказал, что хочет встретиться со мной, тобой и Веревкой в 19 часов и ушел, более ничего не сказал.

— Что-то ты темнишь, Гончар, ой что-то темнишь…

— Ты что, Святой, Оракула не знаешь, — рассердился Гончар, — с ним натемнишь, пожалуй. Он пришел ко мне домой, охраннику головенку оторвал и сказал, что встретиться хочет.

— Как это? — опешил Святой.

— А вот так… тот его обыскать захотел, автоматом стал тыкать — вот и нарвался, урод. Теперь еще с ним возись, — вздохнул Гончар.

— Да что вы там все — с ума посходили что ли? — возмутился Святой. — Оракул, Оракул… трясетесь, как над божьей коровкой. Шлепнул бы и все тут — имел право.

— Хотел бы я тебя видеть в этой ситуации… Короче — прилетишь?

— Нет. Вы сами Оракула распустили — вот и возитесь. А я к нему на побегушки не нанимался. Ему надо — пусть сам и едет и ручонки не распускает, а то быстро без башки останется.

— Как знаешь, Святой, — усмехнулся Гончар, — я передал — ты услышал. Только Ве-ревке скажи.

— Сам и говори — тебя просили. А Оракулу я не шестерка. Телефон знаешь, пока.

«Пока, пока, придурок, — положил трубку и прошептал Гончар, — интересно будет посмотреть, как ты перед Оракулом потом вывернешься. Он точно не простит».

Гончар уже с интересом позвонил Веревке. Тот лишь спросил одно — «Святой едет?» И, узнав ответ, тоже отказался.

Веревку Гончар понимал. Но почему взбрыкнул Святой? Ведь Оракул помогал всем, кто к нему обращался. Знал все и ни разу не соврал, не отказал, выгоды не искал. Всегда все в цвет. Он не был вором, но братва его уважала и боялась. Не потому, что боя-лась и уважала, а именно потому, что уважала и боялась. Боялась неотвратимости его слов, которые сбывались всегда очень точно.

Гончар рассуждал и пытался угадать: зачем они понадобились Оракулу? Но, по-стоянно с мысли сбивал новый, на сей момент более интересный вопрос — что будет со Святым? Как его накажет Оракул? Насколько слухи актуальны или все это только леген-да?

Он налил себе немного коньяка, хотя и не пил никогда до обеда — случай неорди-нарный. Закурил сигарету и все рассуждал мысленно об Оракуле.

«Зашел в дом, убил охранника…. А что будет завтра, что ему надо? Не-ет, надо его остановить, нахрена он такой нужен. Может и прав Святой, что не поедет, не шестерка право. Почему именно нас он хочет видеть»?

Бизнес не пересекался, хотя и занимались практически одним делом. Гончар в Иркутске, Святой и Веревка в Чите. Дружескими отношения по большому счету не назо-вешь, но друг друга поддерживали, а потому и считались друганами. Это помогало всем троим. Свалить и одного было не просто, а уж троих очень сложно. Многие воры образо-вывали своеобразные группочки, такая группочка из двух-трех воров считалась гранит-ной, но уничтожали и ее достаточно простым способом. Кого-то тайно переманивали на другую сторону, и предательство дальше уже вершило свое грязное дело незыблемо и верно.

«А, может быть, Святой переметнулся на сторону красноярцев и заодно с ним Ве-ревка? Неплохой бы получился тандемный бизнес — подмять под себя целый регион. Надо об этом крепко подумать, спасибо Оракулу за мысль».

Гончар плеснул еще немного коньяка и закурил новую сигарету.

«Оракул, Оракул… Даже если ничего не делает и то в цвет попадает. Вот сука умная!» Гончар усмехнулся.