Грэйди и Эделайн были дома, когда травмированная группа появилась на пастбищах Хевенфилда. Но как только Софи позвала на помощь, они примчались из блестящего кристаллического особняка.

Через пару минут прибыл Элвин, чтобы вылечить любые ожоги, раны, царапины и синяки, которые они получили при бегстве. Но ничто не могло ослабить шок, который накрыл всех.

Никто не хотел отвечать на вопросы Грэйди и Эделайн, которые те упорно продолжали задавать. Даже Софи только и могла цепляться за своих родителей и позволять их туникам впитывать ее тихие слезы. Но когда прибыл Олден, выглядя в равных частях взволнованным и спокойным, Софи знала, что пришло время говорить.

Она сильнее сжала руки Грэйди и Эделайн, когда кратко рассказывала об опустошении, которое они устроили в Равагог. Глаза взрослых, казалось, расширялись с каждой опасной деталью. Их страх стал яростью, когда она дошла до дальнейшего хаоса с Невидимками, и Софи притянула Грэйди ближе, чтобы он не попытался последовать за Брантом. Олден связался с Советом и попросил, чтобы они послали кого-то, чтобы погасить Эверблейз и начать очищать местность от токсинов, которые просочились в долину из испорченной реки огров. Потом он связался с мистером Форклом — сэром Остином и сказал ему, что Коллектив должен собраться в Хевенфилде.

Софи решила подождать, когда прибудут все, прежде чем рассказать разрушительную правду о лекарстве для гномов. Но Олден имел право получить новости об Альваре в кругу близких друзей.

— Я еще должна сказать тебе кое-что, — пробормотала она. — Но сначала, ты должен мне пообещать, что твой разум достаточно крепок, чтобы выдержать это.

Олден посмотрел на Фитца и Биану, потом кивнул.

— Подожди, — сказал Элвин, вручая Олдену пузырек, наполненный прозрачной жидкостью. — Это немного ослабит реальность происходящего, если тебе это будет нужно.

— Конечно же новости не могут быть настолько плохи, — сказал Олден.

— Могут, — прошептала Биана, касаясь отца. — Альвар — член Невидимок.

Пузырек упал из рук Олдена, с мягким стуком ударившись о траву. Элвин попытался вручить его обратно, но Олден отказался от эликсира.

— Вы уверены? — прошептал он.

— Абсолютно, — пробормотал Фитц, вырывая куски травы с корнями. — Также он был одним из похитителей Софи.

Олден закачался, будто слова физически ударили его, и Биана помогла ему опуститься на траву. Элвин попробовал еще раз заставлять его принять эликсир, но Олден отказался, позвав Фитца подойти ближе. Трое Васкеров цеплялись друг за друга и плакали.

Декс повернулся к Софи, и посмотрел на нее взглядом «Сделай что-нибудь».

Грэйди и Эделайн тоже выглядели беспомощными. Даже Там… который мог бы гордиться, что он никогда не доверял Альвару… вытер слезы с серебристых глаз и взял сестру за руку.

Киф, между тем, отошел и сел к ним спиной. Софи присоединилась к нему.

— Альвар был моим героем, — прошептал он.

Она коснулась его руки, гадая, сколько еще предательств мог пережить Киф.

— Не твоя вина, что ты поверил в его ложь.

— Это все равно делает меня идиотом. Плюс… — начал Киф, глядя в небо, которое казалось слишком розовым и мирным, когда солнце клонилось к горизонту. — Вчера вечером, когда Альвар спал в моей комнате, он сказал, что я очень напоминаю ему себя.

— У него есть и хорошие качества, Киф.

— Да, но не думаю, что он это имел в виду. Думаю, он пытался завербовать меня.

— Они пытались завербовать и Джоли, помнишь? Это означает, что он думает, что ты талантлив.

— Возможно, — сказал Киф, не глядя на нее. — Он даже сказал мне обращаться к нему, если мне когда-нибудь что-нибудь понадобится. Сказал, что он считает меня братом.

— Он не плохой. Никто не плохой. Вот, что делает злодеев настолько страшными. Они не отличаются от нас, как мы того хотим.

— Злодеи, — повторил Киф, выговаривая это слово, будто ему на язык попала кислота. — И они думают, что я могу стать одним из них. Гезен даже сказал, что это был план моей матери…

— И что? Когда ты делал то, что хотели твои родители? — Она надеялась, что он хотя бы чуть-чуть улыбнется, но Киф только покачал головой.

— Ты беспокоишься о том, что сказал Финтан? — спросила Софи. — О твоей маме…

— Мне плевать, что с ней будет.

Должно быть, он все-таки беспокоился о ней, потому что через пару секунд он спросил:

— Как ты думаешь, что Финтан имел в виду под тем, что он может выменять для нее свободу.

— Я не знаю. Но Невидимки никогда не будут помогать нам. Все это уловка, точно также как и лекарство. Это не значит, что мы оставим надежду. Существует много вещей, которых мы не пробовали.

— Каких например?

Софи не могла ничего придумать, но она знала, что они существуют.

— Мы придумаем, хорошо?

Он пожал плечами, что не было ответом.

— Софи? — сказал Олден, ожидая, что она повернется. Он выглядел бледным, а тени, залегшие у него на лице, состарили его. Но он не казался готовым разрушиться, когда произнес, — Я часто задавался вопросом, откуда Невидимки узнали, что мы нашли тебя. Я никогда не думал, что говорил Альвару, когда Фитц вернулся из Сан-Диего. Он раньше был частью поиска, таким образом, я думал, что он имел право знать… Я должен перед тобой извиниться.

— Нет, не должен, — пообещала Софи, срываясь с места, подбегая и обнимая его.

Фитц и Биана присоединились к ним, и через мгновение, Софи почувствовала еще руки, к их группе добавились Грэйди, Эделайн, Элвин… даже Декс… они все с силой сжимали объятия. Софи посмотрела туда, где в одиночестве сидел Киф, и она смотрела на него до тех пор, пока он не встал и не присоединился к ним. Там и Линн присоединились последними, но они чувствовались на своем месте.

— Что произошло? — спросила Делла, и все разделились.

Она стояла со всеми пятью членами Коллектива, но Софи могла сосредоточиться только на Делле. Она знала, что за несколько секунд Делла от взволнованной станет крайне опустошенной, и Софи было жаль, что она не могла остановить время, чтобы этого не произошло.

Олден откашлялся.

— Нам кое-что нужно обсудить, любовь моя. Но мы должны пойти домой.

Делла покачала головой.

— Где Альвар? Что происходит…

— Не то, что ты думаешь, — перебил Олден. — Он…

Его голос угас. Фитц и Биана тоже не могли выдавить из себя ни слова.

Грэйди шагнул вперед.

— Альвар… потерял путь. Как Брант. Как Леди Гизела.

Софи увидела, как понимание расцвело в глазах Деллы. Горе стало шоком… затем яростью и смятением, затем весь хаос вылился слезами.

— Нет, — прошептала Делла. — Он не стал бы…

— О, он стал, — голос Фитца был ледяным.

— Пойдем, — сказал Олден, мягко беря жену под руку. — Они могут разобраться с этим и без нас.

Олден повернулся к мистеру Форклу, который с серьезным видом кивнул.

— Если это поможет, — сказал Гранит тихо, — для нас это ничего не меняет. Мы верим в вашу преданность… и в преданность Фитца и Бианы. Когда… и если… вы будете готовы вернуться к нам, мы всегда найдем для вас место.

Только теперь они будут работать, чтобы схватить сына и брата, поняла Софи.

И когда Фитц и Биана боролись с Невидимками на Горе Эверест, был хороший шанс, что они боролись с Альваром, не понимая этого.

Но Киф тоже с этим столкнулся, и он был в порядке.

Теперь они могли объединиться, когда оправятся от шока.

Фитц взял отца за руку, Биана — брата, и четверо Васкеров ушли во вспышке света как семья.

— Я так понимаю, Совет уже на пути? — спросил мистер Форкл Грэйди.

— Оралье сказала, что они собирались проверить, что пожар в Диком Лесу локализован, прежде чем прибудут сюда, — сказал Грэйди.

При упоминании о разрушенной колонии, все взоры обратились к Калле, которая стояла, прислонившись к дереву, прильнув ухом к коре.

— Здесь так много жизни, — прошептала Калла, глядя на пастбища. — Больше, чем я чувствовала где угодно.

Хевенфилд был одним из реабилитационных центров Святилища, таким образом, обширная территория была разделена на пастбища для всевозможных существ.

— Ты здесь живешь? — спросила Калла Софи.

— Жила, до того момента пока меня не изгнали, — сказала Софи, выдавливая улыбку.

Калла повернулась к рядам выпуклых деревьев, где обычно жили гномы Хевенфилда.

— Мне здесь нравится. Тут будет хорошо.

— Что будет хорошо? — спросила Софи.

— Я объясню, когда прибудет Совет, — пообещала Калла.

Она отправилась блуждать по территории, напевая у различных деревьев, а взрослые бормотали между собой, обсуждая вещи, на которые Софи не могла заставить себя обратить внимание. Она сидела с друзьями, все пятеро были погружены в собственные заботы, когда закат обратился в сумерки.

Вечерняя звезда только-только взошла, когда Совет появился на поляне.

— Все еще в костюмах? — спросила Член Совета Алина, хмурясь на Коллектив.

— Мы бы хотели работать с вами открыто, — сказал ей Гранит. — Вы — те, кто отказал нам в этой привилегии.

Член Совета Эмери поднял руку, заставляя Алину замолчать, прежде чем она смогла ответить.

— У нас есть более важные вещи для обсуждения, чем наши разногласия.

— Так и есть, — сказал мистер Форкл. — Предполагаю, вы знаете о Равагог.

— Мы видели ущерб, — согласился Член Совета Эмери.

Он не выглядел разозленным. Он выглядел впечатленным.

Однако Софи должна была спросить:

— Это значит, мы начали войну с ограми?

— Возможно, — сказал Член Совета Эмери. — Но слишком рано что-либо говорить. Вы нанесли Королю Димитару сокрушительный удар. Вы уничтожили ворота Равагог и разрушили единственный мост, соединяющий его город. Наши гоблины уже встали по периметру вокруг города, чтобы напомнить ограм, что мы намного подготовленнее для сражения, чем они в данный момент. И теперь, когда король потерял свое секретное оружие — дракостомы, мы надеемся, что он наконец-то пойдет на реальное соглашение… на то, которое даст нам ожидаемый уровень контроля.

— Это предполагает, конечно, что они действительно потеряли свое секретное оружие, — вмешался Член Совета Терик.

Все посмотрели на Каллу.

Она закончила песню и медленно вздохнула, расправляя плечи.

— Лекарство огров было фальшивкой, — сказала она, давая им секунду, чтобы понять это. — Но это не важно. Я буду лекарством.