Мистер Форкл прибыл в Хэвенфилд с отпечатком ладони на левой щеке, а идущая позади Гризель явно была крайне довольна собой.

А вот Сандор был ходячим ураганом и мгновенно сосредоточил весь гром и молнии на Софи – расслабился он только рядом с ней, бормоча себе под нос о двуличности эльфов.

Вольцер с Луиз выглядели озадаченными – но, скорее всего, потому что они практически не общались с мистером Форклом и его множественными личностями. Да и Кадок тоже – поэтому, пока остальные пытались обработать новую информацию, они втроем стояли в стороне.

А обрабатывать было что – хотя взрослые отреагировали на грандиозное возрождение Форкла, как его окрестил Киф, поразительно одинаково. Они хватали ртом воздух. Кричали. Кидались обнять детей, чтобы убедиться, точно ли они в порядке – или, в случае Джулин, разговаривает ли с ней Декс. А затем последовало множество вопросов. И хотя разговор был практически повторением всего, что мистер Форкл уже обговорил с Софи и друзьями, внимание Софи привлекли два новых момента.

Отец Декса Кеслер, с каким-то патологическим интересом потребовал рассказать, что случилось с телом другого Форкла, которое спрятала Орели.

Как оказалось, тот мистер Форкл сообщил Орели, как связаться с «Черным лебедем», и Призрак проник в руины и забрал тело в убежище, где Микстура позаботилась о надлежащем погребении.

Второй вопрос задала старейшина Орели, стоящая в дальнем углу огромной гостиной Хэвенфилда. На ней было надето розоватое платье, но бросалось в глаза, что в светлых локонах нет украшенного драгоценностями обруча.

– Смогу ли я заслужить ваше прощение? – прошептала она.

Мистер Форкл подошел к ней и коснулся хрупкой дрожащей руки.

– Прощать нечего, Орели. Я бы поступил так же, как и мой брат. И вы эмпат, поэтому знаете, что я не лгу.

Эмпаты зачастую служили живыми детекторами лжи, с помощью своих способностей считывая эмоциональные изменения и оценивая честность слов.

В затененных синих глазах Орели блеснули слезы.

– Но если бы…

– Мне пришлось столкнуться с тем, – перебил мистер Форкл, – что вам известно лучше многих: как же легко вспоминать трагедию постфактум и думать, что ее можно было остановить.

– Да, – прошептала Орели. – Это точно.

Софи чувствовала, что Орели говорит в том числе и о дне, забравшем у них старейшину Кенрика. Она давно подозревала, что Кенрик с Орели любили друг друга, но ничего не предпринимали.

– Хочу заметить, что в убийстве моего брата виноват лишь тот, кто заколол его, – добавил мистер Форкл. – А остальные «а если бы», которые привели его к этому моменту… с ними ничего не поделать. Лишь прошлое постоянно в нашем неопределенном мире, и в какой-то мере это утешает.

– Каким образом? – поинтересовался Тэм.

– Оно дает нам фиксированный момент, от которого можно оттолкнуться. Плохо ли, хорошо ли – но эта потеря, как и все остальные, делает нас сильнее, умнее, и мы как никогда готовы сражаться во всю мощь. Но чтобы все получилось, нам нужно забыть о сожалениях, – его голос дрогнул, и он отвернулся, стирая слезы тыльной стороной ладони. – Часть меня всегда будет жалеть, что я не прислушался к мисс Фостер и не допросил Гетена жестче. Но… лучше я направлю эти эмоции на наше дело. Надеюсь, вы поступите так же, Орели. Нам пригодится старейшина на нашей стороне, особенно сейчас.

– Я и так на вашей стороне, – прошептала Орели, скользя пальцами по лбу, где обычно лежал ее обруч. – И если кого-то из вас беспокоит мое присутствие, – ее взгляд задержался на Кеслере и Джулин, – то могу поклясться, что никогда не выдам то, что увидела и услышала. И учтите: баланс в Совете меняется. Те, кто не доверяют вашему Ордену, оказываются в меньшинстве. Подозреваю, скоро старейшина Эмери предложит вашему Коллективу объединиться по-настоящему. Просто сначала мы пытаемся уладить дела с остальными лидерами. Нападение на Люменарию обернулось дипломатическим кошмаром.

– Представляю, – тихо сказал мистер Форкл. – И мы готовы помочь Совету по первой просьбе. А пока знайте: мы будем негласно делать все, на что способны. Более того, насколько я вижу, у мисс Фостер появились весьма интересные планы.

Софи распахнула глаза.

– Вы что, прочли мои мысли?

Он кивнул, и она закрыла уши руками. Это бы его не остановило, но почему-то так было легче.

– Не помню, чтобы я вам разрешала, – заметила она.

– А разрешили бы, если бы я попросил?

– Да. Но это не значит, что можно просто влезать!

– Пожалуй, вы правы. Как бы то ни было, я просто пытался проверить, смогу ли я пройти ваш блок, или точка доверия изменилась из-за произошедшего. А как только я оказался внутри, то заметил отголосок того, что у вас на уме, и – пусть это меня не оправдывает – мне стало интересно. Поэтому должен спросить… вы действительно собрались идти в Равагог?

Его слова стали спичкой, брошенной в коробку с фейерверками.

– Кажется, мне стоило выразиться точнее, – перекричал мистер Форкл гвалт. – Их текущие планы нехарактерно разумны.

Все затихли достаточно, чтобы Софи смогла рассказать про милейший разговор с леди Гизелой и про то, что они с Кифом, Бианой и Тэмом хотят попросить леди Каденс организовать встречу с королем Димитаром. И раз уж зашла речь, она рассказала, что Фитц проанализирует информацию о пожарах и обыщет Канделшейд, Декс займется тайником Финтана, а Лин сходит к Вайли. Не рассказала она только про свою сестру.

– Кажется, нужно подчеркнуть, насколько опасна информация, содержащаяся в тайниках, – произнесла Орели, когда Софи закончила. – И, если вы все же сумеете достать ее, надеюсь, вы мне сообщите.

Софи кивнула.

– Декс считает, что тайны охраняются паролями. Он прав?

Орели нахмурилась.

– Я знаю лишь то, что тайны можно достать. Но нам никогда не объясняли, как именно. Для доступа к тайнику нужно единогласное голосование, и я всегда считала, что после него нам все расскажут. Могу поспрашивать других старейшин, но, скорее всего, о тайниках знает только Бронте, и я сомневаюсь, что вы хотите оказаться у него под подозрением.

– Давайте, я сначала сам с ними поиграю, – потребовал Декс.

– Если хотите помочь, – влез Фитц, – то я собирался спросить, как звали гоблинов, работавших в Люменарии со сбежавшей заключенной. Вдруг они что-нибудь о ней знали.

– Почему вы считаете, что это женщина? – спросила Орели.

– Мама сказала, – ответил Киф. – Сомневаюсь, что стала бы врать о такой мелочи.

– Да, пожалуй, – сказала Орели. – Странно. Такое ощущение, что я не помню ни единого упоминания о Древней преступнице. Кем бы она ни была, ее полностью стерли. Я составлю список стражи. А еще советую поговорить с Фэллоном Вакером.

При звуке его имени по комнате пробежала дрожь.

Софи мало о нем знала – лишь то, что он был пра-пра-пра-пра-пра-пра-пра-пра-пра-пра-пра-пра-пра-пра-пра-пра-пра-пра-прадедушкой Фитца и одним из первых членов Совета.

– Он… редко принимает гостей, – тихо заметил Алден.

– Поэтому мы никогда с ним не встречались? – уточнила Биана.

– Вы не встречались со множеством родственников, – напомнил ей Алден.

– Правда? – спросила Софи. Она до сих пор не свыклась с бесконечной жизнью эльфов, но всегда думала, что они общаются со своими многочисленными родственниками – особенно такая легендарная семья, как Вакеры.

– Большинство Древних ведут уединенный образ жизни, – объяснил Алден. – Им тяжело находиться в обществе из-за времени и жизненного опыта.

Это многое объясняло – но Алден так сжал зубы, что Софи задумалась, нет ли других причин. Особенно учитывая слова Алвара, сказанные, когда выяснилась его принадлежность к «Незримым».

«Ты поймешь, когда увидишь настоящее наследие Вакеров».

– А хотя бы попросить Фэллона о встрече можно? – надавила Биана.

Алден вздохнул.

– Попытаюсь. Но я бы сильно не надеялся.

Орели пообещала вечером прислать Фитцу список гоблинов, и Сандор предложил связаться с его королевой и узнать, не вернулись ли они в Гилдингхейм.

– Раз уж мы заговорили о планах, – произнесла Делла, появляясь и исчезая с каждым шагом по комнате, – я хочу пойти в Равагог с вами.

Пусть из-за темных волнистых волос, идеальных черт лица и зеленого узкого платья с широким подолом она походила на диснеевскую принцессу, Софи однажды видела, как она на каблуках повалила мистера Форкла на землю, даже не вспотев.

– Думаю, это решит леди Каденс, – предупредила Софи. – Если она согласится помочь, у нее явно будет свое мнение: кому можно идти, а кому нельзя.

Делла кивнула.

– Тогда я хочу пойти к ней с вами.

– Я тоже, – вклинился мистер Форкл. – А еще буду ждать от вас подробностей следующего разговора с леди Гизелой.

– А я хочу знать, что она расскажет о смерти Сиры, до того, как вы скажете Вайли, – добавил Тирган. – Знаю, мой сын просил сообщать ему все новости. Но он все еще не отошел от потрясения после похищения. Я хочу удостовериться, что ему не станет хуже.

– Конечно, – пообещала Софи.

– Ну, ладно, – произнес мистер Форкл, – у нас много дел. Пожалуй, пора перейти к похоронам моего брата.

– Только если ты готов, – сказал ему Тирган.

– Как никогда.

– Тогда я передам Блику и Призраку ждать нас на месте, – предложила мама Декса. – И я кое-что принесла, – она достала из кармана плаща изящную зеленую бутылочку.

Кеслер покосился на жену.

– Ты что, стащила ее из «Хлебни да рыгни»?

Джулин вспыхнула, но осталась стоять с гордо поднятой головой.

– Аптека наполовину моя, поэтому ничего я не стащила.

Кеслер заворчал что-то о бесконечных секретах, но приобнял жену и прижал ее к себе, убирая янтарные локоны за ухо.

Софи не знала, что именно было в бутылке, но видела такие же на других похоронах. И от этого закололо сердце.

– Присоединяйтесь, если хотите, – предложил мистер Форкл старейшине Орели.

– Я бы с радостью. Но тогда мое отсутствие заметят. Сегодня старейшина Терик встречается с Элвином – и с группой технопатов, – чтобы подправить новую ногу, и остальной Совет выступает в качестве моральной поддержки.

Софи глянула на Декса.

– Я думала, ты помогаешь с протезом.

– Помогал. Но он хотел, чтобы я разработал что-нибудь с постоянным креплением, а это… слишком сложно.

– Скорее, глупо, – поправил Кеслер и сразу же извинился перед Орели.

– На самом деле, я согласна, – ответила та. – Думаю, Терик надеется, что ему создадут ногу, которая позволит жить в точности так же, как до Люменарии – и я не могу винить его за это. Но техника – не плоть. Ему было бы лучше, если бы он позволил телу адаптироваться.

– Но это сложно, – тихо заметил Грейди. – Особенно учитывая, сколь немногие способны понять, через что он проходит.

– Может, ему стоит пообщаться с семьей Редек? – предложил Алден. – Знаю, травмы Каприс сильно отличаются, а трудности возникают в основном с эмоциями. Но они как минимум понимают, каково сталкиваться с резкими изменениями в физическом состоянии.

Орели явно заинтересовалась идеей, но Софи не смогла проследить за разговором. Она очень жалела о разрушившейся дружбе с Мареллой Редек – особенно учитывая, что в прошлую их встречу Марелла умоляла мистера Форкла пробудить ее талант в надежде стать эмпатом и помочь маме.

– Ребят, вы не знаете, у Мареллы проявилась способность? – шепнула Софи друзьям, но они покачали головами, и ей стало одновременно легче и тяжелее.

Вскоре после этого Орели собралась уходить, вскинув блестящий амулет к свету.

– Я была невероятно рада вас видеть, – сказала она мистеру Форклу охрипшим голосом.

Он кашлянул.

– Я рад, что меня можно увидеть.

Как только Орели исчезла, он достал из кармана синий проводник и протянул Софи руку.

– Давайте попрощаемся с моим братом.